Сергей Михайлович Щирица
Мета Морфы
Глава 1
Длинный коридор, очень напоминающий больничный, освещается ярким холодным светом потолочных люминесцентных ламп. Для идущего по коридору человека это освещение причиняет дискомфорт. Ему очень хочется, чтобы кто-нибудь погасил свет, но кроме него тут никого нет, а выключателей нигде не видно. Одновременно с этим у человека, медленно бредущему по коридору мимо множества закрытых дверей, есть чёткое осознание того, что свет выключать нельзя. Так он точно никуда не дойдет, а лишь растворится в черноте мрака. Он старается, чтобы звук его шагов не привлекал внимания тех, кто находится по ту сторону дверей. Обнаружить себя сейчас, равносильно выключенному свету. Человек дошел до конца коридора, упирающегося в большое прямоугольное окно, на широком подоконнике которого стоят цветочные горшки. В них осталась лишь потрескавшаяся земля, а цветы давно засохли и рассыпались пылью. На последней двери справа висит табличка, давно потерявшая свой былой цвет. Теперь она невнятного бледного оттенка. По вдавленному когда-то на типографии отпечатку на ней можно разглядеть: «8». Он подходит к двери и прислушивается. Там его ждут, но постучать или войти человек не решается. Приложившись ухом к облупившейся поверхности двери, он ощущает ее холод и вибрацию. Отойдя на полшага назад, человек удивленно рассматривает дверь и убедившись, что ничего необычного глазом ему не заметить, возвращается к ней, прижимаясь ухом. Закрыв глаза и глубоко вдохнув, он решается постучать и как только его рука заносится для стука, дверь тут же больно бьет его в ухо и висок.
Из сна Никиту выдернуло мгновенно, и он посмотрел в запотевшее от своего дыхания окно, растирая замерзшее правое ухо рукой. Наверно автобус попал колесом в какую-то неровность в асфальте или подпрыгнул на «лежачем полицейском», что на задних сиденьях стареньких автобусов чувствуется особенно хорошо. Он ехал по улицам и проспектам Санкт-Петербурга в одном из многочисленных здесь маршрутных автобусов, прислонившись головой к стеклу и сонно всматриваясь в проходящих по тротуару людей, проплывающие мимо витрины магазинов и припаркованные автомобили. Рано утром, когда Никита возвращался домой с тусовки, светило солнце, и день обещал быть хорошим, хотя бы благодаря погоде, но ближе к обеду на город натянуло дождевых туч и краски с улиц смыло. Теперь перспектива избежать скандала с начальством из-за его очередного опоздания не казалась такой явной. Его опоздание, конечно же заметят и первым, кто об этом шепнёт Веронике Игоревне будет Миронов – частый гость ее кабинета.
«Чтоб ты в лифте застрял, болван!» – Никита мысленно усмехнулся.
Вчерашний вечер воскресенья выдался настолько веселым, что уснуть удалось только утром и то, что будильник он благополучно забыл завести, способствовало его опозданию. Друзья позвали Никиту в парк Фонтанчик, недалеко от одного института, богатого симпатичными девушками, и Никита с радостью поддержал намечающуюся тусовку. Прямо там компания «заправилась» горячительными напитками, встретили знакомых девчонок из того самого института, и все вместе отправились в ночной клуб, где очень весело провели время. Ведь что нужно человеку в молодости? Конечно же выплескивать из себя ту энергию, что скапливается в молодом теле неисчислимыми килоджоулями. Неважно каким образом, главное, чтобы ёмкости для нее вовремя опустошались, и «крышу» от ее избытка не срывало. Как, например, вчера у его друзей в клубе. Друзья – Хан и Жора, там накуролесили, то ли с кем-то из таких же посетителей, то ли с секьюрити и дело, чуть не закончилось вызовом наряда полиции. Ситуацию пришлось разруливать Никите, как самому трезвому, даже можно сказать – полностью трезвому. Он избавился от вредной привычки, связанной с алкоголем, несколько лет назад. Лишь поэтому, наверно, Никита выглядел убедительно, заверяя пару огромных охранников клуба, что его компания слегка перестаралась и уже удаляется, принося свои искренние извинения. Остаток ночи он провел с Ленкой, студенткой филфака, у нее в общежитии. Спроси Никиту, в каких он с ней отношениях, он вряд ли ответил бы на этот вопрос уверенно. Всё банально сложно. Молодость, одним словом.
Вчера было весело, а сегодня хочется спать и вообще нет никакого желания встречать на работе Веронику Игоревну – начальницу их маленького отдела, ненормальную женщину с ежедневным ПМС. Она «заправляет» в их мужском коллективе не так давно, около полугода, но уже заслужила репутацию непреклонной тиранки и мужененавистницы. В связи с этим, настольный маятник Ньютона в ее кабинете, те самые стукающиеся шарики, который предназначен для снятия стресса, на свою хозяйку никак не действовал. Мужики, частенько подшучивая над начальницей, между собой назвали ее «обладательницей бесполезных стальных шаров». Кажется, лишь один Максимка Миронов не вызывал у нее неприязни и гнева. Сидел на должности ай-ти специалиста по внутрифирменному обслуживанию и дружбы особо ни с кем не водил, будучи молчаливым и высокомерным. Общался с людьми только по рабочим делам явно себя пересиливая. Подчинялся он напрямую начальнице отдела, что, несомненно, еще больше раздувало самолюбием его надменную личность.
Да, высокомерия этому ботану было не занимать. Из-за своего худощавого телосложения при довольно высоком росте около двух метров и привычке носить под любую одежду армейские берцы, кто-то прозвал его Боевой Червяк. Коллектив тогда поржал, поддержал, так прозвище к нему и приклеилось, а на рабочих выездах бригады на Червяка часто выливалось ведро критики и неприязни.
– Он даже в армии не служил, какого хрена он все время в берцах? Кто-нибудь знает? – Тёма затянулся уже второй подряд закуренной сигаретой и выпустил дым кольцами перед собой – Он что, настолько имбецилен, что не может себе нормальную обувь выбрать или пытается выглядеть мужественнее, чем на самом деле есть? Если так, то способ белее, чем неадекватный.
– Тебе не пофиг? Я считаю, что на него вообще внимание обращать не стоит. Не велика особа. – Никита засунул руки поглубже в карманы спецодежды и поёжился. – Кури быстрее и пойдем внутрь, околеем сейчас.
– Что я слышу, Никитушка? Ты же первым его на обсуждение всегда выставляешь, как будто он у тебя корову украл, – ухмыляясь в свои седые усы ответил Никите Вячеслав Алексеевич, старший их бригады, – никак сдружиться решил с Максимкой? Давно пора!
– Дядь Слав, завязывай так шутить. Я лучше с Вероникой Игоревной замучу, чем с Мироновым в одно такси сяду. – Никита с вызовом посмотрел на своего бригадира. – Я его в соцсетях недавно нашел, ради интереса захотелось посмотреть, чем дышит наш Максим. В друзьях человек тридцать всего и еще, он типа выживальщик. Так, кажется, они себя называют. Готовится все время к концу света, к началу войны или просто, что в доме горячую воду отключат, – Никита и Тёма в один голос гоготнули, – он подписан на неимоверную кучу групп и сообществ на эту тему. Прикиньте? Я бы на его месте свой профиль закрытым держал, чтоб не позориться.
– Ботан – параноик? – добавил Тёма.
– Ага. Поэтому он в берцах постоянно, по – любому. Готовится спасаться в них куда-нибудь в горы или в лес. Боюсь представить содержимое его рюкзака, с которым он таскается на работу.
–Ну и что? У человека хобби такое, значит. Ты хоть чем-то увлекаешься, кроме своих тусовок, Никита? Я вот люблю в гараже в свободное время раритетные вещички к былому виду возвращать. – Вячеслав Алексеевич уже докурил свою суперкрепкую сигарету и уже был готов заходить в здание, рядом с которым они стояли. – Мне люди приносят находки разные для восстановления. Например, недавно мужик один из поискового отряда, принес немецкий штык времен Великой Отечественной, а я его так отреставрировал, что он его сейчас за немалую сумму продает, куда-то в Германию. По серийному номеру родственники бывшего владельца объявились. – Дядя Слава гордо расправил плечи. – У человека должно быть хобби, это как минимум полезно для психики. Да, Артём? – он улыбнулся и хитро посмотрел на парня.
– А я то что? У меня работа как хобби, так что я психическими расстройствами не страдаю. – Тёма посмеялся, и бросил под ноги окурок.
– От того, что у него есть какое-то непонятное хобби, он как мужик, лучше не становится в моих глазах, дядь Слав. Какими-то делами надо себя проявлять в коллективе, а он молчит все время. Значит, что-то скрывает. А если что-то скрывает, значит это может касаться и нас. Такой заложит и не моргнет, точно говорю. – Никита открыл входную дверь в здание, пропуская коллег. – Пойдемте уже, хватит достоинства морозить!
Так и проходили их рабочие будни. Работали, перекуривали, обсуждали что-то или кого-то, опять возвращались к работе. Нормальная рабочая атмосфера, которая, кстати, была тесно связана не только с работой рук, но и мозговой деятельностью. Фирма с названием "Электрон-СПБ" промышляла в сфере современных ИТ-технологий. Устанавливала программное обеспечение и оборудование для обработки разного рода информации, от банковских и бухгалтерских программ до медицинских и научно-образовательных софтов в соответствующих сферах деятельности. При этом делилась на всякие нужные ей отделы, а отдел установки и пуско-наладки, в котором работал Никита Караулов, делился в свою очередь на бригады, которых было пять, включая бригаду Вячеслава Алексеевича Ковалёва. Они осуществляли выездные работы по городу и области, в офисе появлялись лишь для того, чтобы обозначить свою явку, переодеться в спецовку и, получив задание с оборудованием, на служебной машине убыть к месту назначения.
В бригаде Никита считался хорошим и толковым специалистом, все-таки годы в колледже не прошли даром. После двух лет в армии в полку связи под Тулой, мать и отец Никиты настояли на получении им достойного образования, дабы не тратить попусту свое время. Никита недолго сопротивлялся, так как после дембеля хотелось гулять и наслаждаться свободой, но посчитав, что зарабатывать как-то на эту свободу надо, подал документы и поступил в Радиотехнический колледж Санкт-Петербурга, что на набережной реки Смоленки. Учёба, как и ожидалось, проблемой для него не стала. Освоение специальности давалось с легкостью и на факультете "Информационные системы и программирование" по итогам первого курса Никита Караулов был в передовиках, а преподаватели удивлялись тому, что он не поступил в университет или институт вместо колледжа. Только успех был не долгим, и хромающая дисциплина сыграла с ним злую шутку.
Те люди, у кого в классе был сын или дочь учителя, в большинстве своем могут сказать о зачастую присущей этим детям своеобразной избалованности. Пригреваемые и прикрываемые родительским боком, они не сталкиваются с тем потоком трудностей, благодаря которому у детей закаляется характер в школе. В свое время исключением не стал и Никита Караулов, ученик средней школы, что располагалась недалеко от Площади Ломоносова. Он был одним из немногочисленных "везунчиков", чьи родители работали в той же школе. Отец был учителем информатики и преподавал у старших классов. Мама – учитель физики, была на протяжении пяти лет его классным руководителем. Более тёплый взгляд, менее суровое наказание и снисходительное отношение всегда доставалось одному ученику класса. Даже под напускной строгостью, в словах можно было различить родительские чувства и заботу о сыне. Знания Никита впитывал как губка и до выпуска оставался одним из самых способных учеников своей параллели. Возможно, этому способствовали полученные от родителей гены, но от постоянного чувства вседозволенности и учительского покровительства, его поведение всегда оставляло желать лучшего. У учителей-родителей не было той твёрдой руки, что может сбить с ребёнка подростковую спесь и приучить его к сдержанности. В итоге на школьном выпускном вечере на дорогу взрослой жизни вставал анархичный молодой человек с золотой медалью на шее.
Прошло несколько лет с тех пор, но развинченный характер Никиты мало чем изменился. Из-за прогула большого количества учебных часов, он не был допущен к сессии. Родителей тогда это сильно огорчило, ведь целый год был потрачен зря. На следующий год пришлось всё наверстывать и бросать все силы на самоорганизацию. В итоге, после трёх курсов и четырех лет учебы, Никита выпустился дипломированным специалистом. Наступила пора устраиваться на работу.
Долгое время молодой человек искал подходящие вакансии, отсеивая море недостойных предложений, жил с родителями в маленькой двушке и на их средства, что невидимым моральным грузом давило на его самооценку. Двух учительских заработков на прихоти молодого человека было совсем недостаточно, но бросаться на всякую копеечную работенку Никита все же не спешил, продолжая искать что-нибудь белее менее прибыльное. В конце концов, когда мать не выдержала и устроила Никите скандал из-за его тунеядства, он решил обратиться к декану своего колледжа, который благодаря способностям Никиты в учебе, всегда относился к нему благосклонно. Декан сразу же вспомнил одаренного выпускника и пообещал рекомендовать его одной компании, с которой колледж вёл сотрудничество по части предоставления мест стажировки для студентов – выпускников. Нехитрый план сработал. Через месяц Никита прошёл собеседование в ничем невыдающемся банке и начал работу с испытательного срока, радуясь более-менее удачному раскладу. Теперь перед родителями ему было не стыдно и на свою первую зарплату Никита с гордостью оплатил все счета за коммунальные услуги и заполнил холодильник продуктами. Мать и отец были довольны сыном и напутствовали его не терять головы в океане взрослой жизни.
Спустя два года маленький банк лишился лицензии на свою деятельность и практически всех сотрудников дружно сократили. Тогда Никита был сильно расстроен и опустил руки. Ничего не хотел делать и все свое свободное время проводил за просмотром сериалов, закрывшись в своей комнате. Родители старались его поддержать и, как он считал, без конца крутили свою пластинку о том, что не надо сдаваться, что время работы в банке принесло ему множество пользы и пора воспользоваться ей. Ведь это не только бесценный опыт, но и большой круг новых знакомств и только это сейчас важно. Никите пришлось согласиться, что сериалами денег на достойную жизнь не заработаешь и стал обзванивать всех по очереди из того большого круга знакомств.
Примерно за год до кризиса банка – малыша, где работал Никита, к ним приезжали представители одной фирмы, концентраторы и маршрутизаторы которых давно используются в создании банковских сетей по всему городу. Тогда Никита и познакомился Артёмом. Зачётный оказался мужик. Кроме того, что чётко поставил и наладил всё оборудование с первого раза, так еще обещал, что без сбоев хоть десять лет работать будет. Рассказал про особенности новых модулей, применённых в «железе», по сравнению с которыми старые просто детские игрушки. В итоге так и оказалось, всё работало как часы. Никита, проверив в течении недели шифрование данных в сети и повосхищавшись высокой надежностью и уникальностью архитектуры построения защиты, отзвонился Артёму по рабочему номеру сказать, что всё в порядке, а также выразил уважение за столь грамотную работу и отсутствие возможных проблем на начальном этапе эксплуатации оборудования. На том их общение не прекратилось. Еще раз они пересеклись в ночном клубе "Лесть", что на Невском проспекте, там узнав друг друга разговорились, обсудив множество разных тем и обменялись контактами.
Когда Никита позвонил Артему и рассказал о своей проблеме, о чем-либо еще Артема просить не пришлось. Он сам предложил свою помощь и пообещал поговорить о вакансии для Никиты со своими шефами.
С тех пор, уже три года, Никита работает в ООО "Электрон-СПБ" на должности техника-программиста. Умение находить непростые решения в сложившейся ситуации не раз было замечено и по заслугам оценено начальством, но все это перечеркивалось, каждый раз, когда Никита забывал про дисциплину и позволял себе опаздывать или вовсе не являться на работу. Начальство терпело все это пока его прикрывал Вячеслав Алексеевич Ковалёв, мужик с живым умом и советскими привычками, появившийся в фирме немногим позже, чем Никита и сразу назначенный бригадиром. Он был выходцем из конкурирующей организации и вышел из нее, то есть уволился, как он сам рассказывал, из-за «гнилой» обстановки и плохого отношения к людям. Вообще против самого Ковалёва, которому уже шел шестой десяток лет, Никита ничего не имел, так как тот был первоклассным спецом и любого мог научить чему-то новому, к нему всегда прислушивались, а в случае необходимости, дядя Слава, как его по-доброму называли между собой в коллективе, мог поддержать словом и делом. Но, как часто бывает, таких адекватных личностей, как дядя Слава и Тёма было не много. Ещё два человека, которые с ними работали, были обычные монтажники, которые прыгали из бригады в бригаду, по мере их востребованности. Какого-нибудь отвлеченного от работы общения с ними не завелось изначально, но Никиту это не заботило. Пусть ребята будут на свей волне, если хотят, главное, чтоб ему не мешали.
Автобус остановился на остановке напротив офисного здания "Электрон-СПБ". Никита вышел и окинул взглядом никак не соответствующее статусу фирмы трехэтажное строение, фасад которого был выполнен преимущественно из затонированного стекла. Его всегда удивляло то, что эта организация, имевшая не так много прибыльных сделок, никогда не имела финансовых трудностей и могла исправно выплачивать аренду такого большого офиса. Целесообразно это было или нет, в принципе Никиту не волновало. Главное, что сотрудники не были обижены зарплатой и премиями. В остальном же, Никита, как и все остальные, считал такое положение дел, заслугой грамотных управленцев-директоров, которые никогда здесь лично не появлялись. Лишь однажды, на новогоднем корпоративе по видеосвязи их поздравлял один из топ-менеджеров откуда-то из-за границы. Тогда Никита видел первый и единственный раз совсем не старого, в стильном дорогом костюме, мужчину по фамилии Одинцов. На взгляд тому было лет сорок. Даже по видеосвязи чувствовалась его сила и энергия. Мужчина всех поздравлял с наступающим Новым годом, желал всем счастья и благополучия, в чем сам обещал всячески содействовать и излагал уверенность, что будущий год будет прорывным для их фирмы по всем направлениям.