Сергей Мари
Ангельское перерождение
– Не бойся, это я.
– Я готов, Кадзухиро!
– Тогда вперед! Шагай через край дороги!
Словно кто-то подтолкнул, они отправились в ускоренный полет во тьму. Никакого света в конце туннеля, никакого чувства спокойствия. Только чернота, захватывающая своими невидимыми щупальцами…
Послышались голоса, чей-то крик. Внезапно, стало тесно и резко свободно. Холод обжег, но кто-то заботливо укутал теплой тканью. Свет бил прямо в лицо, а в глазах мутно.
– Это я кричу? – думала душа. – Я смог переродиться?!
– Поздравляю, у вас прекрасный мальчик! – говорила акушерка.
– Можно его рядом положить? – говорил приятный, ласковый, уставший голос матери.
– Мама?! – радостно думал он, крича по-младенчески. – Родная мама?! У меня есть мама!
– Прям ангел какой-то, – сказала вторая акушерка.
Монолог перерожденного
У меня никогда не было воспоминаний о том, как я пью молоко из груди матери, как я невольно учусь держать голову сам. У меня никогда не было воспоминаний, как моя мама из прошлой жизни была рада чему-либо, сделанное мной. Была ли она рада мне вообще?
Зато теперь я переполнен лучшими воспоминаниями. У меня самая красивая мама, которая только могла достаться. Она ответственная, работящая, умеет готовить, хозяйственная и никогда не падает духом. С самого рождения я наблюдал потолок, её грудь и то, какая она счастливая, что бы не происходило.
Прошло почти два года. Я учусь всему, чему учит моя мама. Учусь говорить, самостоятельно и нормально есть с помощью столовых приборов, держать чашку, ходить на горшок и спать отдельно. Я бы с радостью делал это всё спокойно и без обучения, но я не хотел, чтобы мама сошла с ума, думая о том, что родила не особенного ребенка, а дьявола. Потому я следовал обычному развитию малыша.
Но прошел еще один год, и я пошел в детский сад, где мне пришлось проводить целый день без мамы. Общение с другими детьми у меня не складывалось из-за большой разницы в психологическом возрасте. Из-за этого у мамы появились лишние дела. Она пыталась объяснять мне, что нужно для жизни в обществе, однако, я решил отвлечь её внимание на то, как я от скуки научился играть на пианино. Насмотрелся всяких видео-уроков, пока мама спала. Вот и научился.
Она сняла видео на телефон, как я играю, и выложила в сеть. И… я стал популярным. И даже не из-за хорошей игры на пианино. Моя внешность – она впечатлила людей по ту сторону экрана.
Трехлетний мальчик с серебристыми волосами и радужной оболочкой цвета полированного серебра – видели когда-нибудь такого? Я стал чуть ли не идолом, которому каждый день поклонялось всё больше людей. Стали появляться коммерческие предложения, но мама боялась, что такая внезапная популярность погубит меня.
Мы жили бедно, но я не обращал на это внимание. Отца я не видел никогда, а мама о нем не говорила. Связываться с другими ухажерами она не намеревалась, даже обладая невероятной внешностью: светловолосая, сероглазая, фигуристая. Ей исполнилось двадцать три на момент моей популярности. Всё это время она работала журналисткой. И денег было особо не сыскать.
Поэтому через два месяца она обсудила со мной, что хочет попробовать подписать пару контрактов, чтобы я поучаствовал в фотосессиях и сходил на пару телепередач, на что я согласился, уверив её, что всё будет в порядке. Так и случилось. Благодаря стойкой психике, я выдержал тяжелые дни перед камерой в фотостудии, а потом отлично провел время в компании ведущих одного канала. Конечно, было детское чувство страха, волнения, но ради мамы я сделал бы и не такое.
