Сергей Иванович Чекалин
Непрочитанные страницы
«Мы котёночка одели…»
Мы котёночка одели,
Еле-еле, еле-еле!
Ведь работа не проста.
Ходит в платье две недели,
В брюках дырка для хвоста.
Ну не кот, а красота!
«Замычал петух на крыше…»
Замычал петух на крыше,
Замурлыкал где-то бык.
Не хочу я это слышать,
Я к такому не привык.
Замяукал тихо пёсик,
И залаял громко кот.
Вы, ребята, это бросьте,
Надо всё наоборот!
Зайчики
Один живёт на солнышке,
Другой живёт в прихожей.
Хоть оба вы и зайчики,
Но как вы непохожи!
Игрушки
Прежде, чем я спать легла,
В шкаф игрушки убрала.
Всех, что были тут и там,
Разложила по местам,
Но когда я к ним пришла,
Никого здесь не нашла.
Убежала кукла Света:
Нет ботинок, платья нету,
Забрала с собой ежа,
Вилки, ложки, два ножа.
Мишка плюшевый залез
С головою в «Геркулес»,
А мартышка – прыг на бра
И кричит с него: «Ура!!!»
Кот по дереву гуляет,
А внизу собачка лает,
Не даёт ему сойти,
Стала прочно на пути.
Кто шагает по квартире:
«Три-четыре, три-четыре!»
Это взвод солдат удалых,
Пять больших и восемь малых.
Шум какой! Какой трезвон!
Хоть беги из дома вон!
Я проснулась и пошла,
Дверцу шкафа отперла –
Поругаться на ребят –
А они спокойно спят!
Дед Мороз
Дед Мороз игру затеял,
Налепил снежинок рой
И насыпал, и навеял –
Где чуть-чуть, а где – горой.
Заморозил в речке воду,
Иней высыпал в лесу,
Отморозил хвост Трезору
И в нору загнал лису.
От мороза щёчкам жарко
И румянец на лице.
Он принёс мешок подарков
И оставил на крыльце.
Он седой, большого роста,
Хоть за маму я держусь,
Он не злой, шутник он просто,
Я с Морозом подружусь.
Басни на новый лад
(по И.А.Крылову)
Волк и Ягненок
«У сильного всегда бессильный виноват»:
У короля – маркиз,
И дальше строчкой рангом вниз …
У свата – сват,
У брата – брат.
Ворона и Лисица
«Вещуньина с похвал вскружилась голова».
Не потому, что Лисанька ей пела,
Скорее – потому, в народе есть молва,
Что слишком высоко сидела.
Любопытный
(«Слона-то я и не приметил»)
Так и живём, тем наша жизнь полна,
По высшей воле разума больного:
Что одному достаточно слона,
Другому – мало остального.
Квартет
(«А вы, друзья, как ни садитесь,
Всё в музыканты не годитесь»)
Всё получилось бы у них,
Когда б там правил Лев без слуха,
Которому о звуках неземных
Квартета нажужжала Муха.
Что было б много славных дел!:
Обеды с пышными меню,
Награды, почести и званья.
До той поры, пока бы Лев сидел,
Иль лес не сгинул на корню
От жаркого лапоплесканья.
Мартышка и очки
(«Очки не действуют никак»)
То не секрет, что к старости поближе
Очков имеем целый чемодан.
И нюхаем сей фрукт, и лижем,
И надеваем вверх, а то и ниже.
Ну а эффект – он нам не дан,
Он для того, кто мечется в экране,
В той надоедливой рекламе.
Кот и Повар
(«А Васька слушает, да ест»)
Когда передохнув, когда – в один присест,
Да не один, с ним тот из прохиндеев,
Лжецов, обманщиков, имущих власть воров,
Тот Повар, что из грамотеев,
Иль Грамотей, что сам из поваров.
Синица
Что море не зажглось – Синице опыту в том мало,
Но что ущербу в ней – в других того достало:
Сгорели все моря, леса, болота,
Последние – от спички Бегемота,
Но про Синицу до сих пор молва:
Что попусту не трать слова,
А делай дело,
Чтобы всё сгорело!
Дуб и Трость
Мне Дуба жаль, что в бурю «дуба дал»,
Но на своём веку он много повидал,
И, что греха таить, то вам известно, братцы,
От частых бурь защитою служил,
И прежде, чем бесславно так сломаться,
Он многих гнущихся тростинок пережил.
Стрекоза и Муравей
(«Попрыгунья Стрекоза
Лето красное пропела…»)
(«Ты всё пела,
Это дело!
Так пойди же, попляши»)
Несть сколько зим прошло и гроз
От басни дедушки Крылова!
Но до сих пор, даю вам слово,
Что на трудягу-Муравья,
О том твержу не только я,
Найдется несколько Стрекоз.
Ах, Стрекоза, мой мотылёк!
Что не трудясь, всё веселится,
Украсит голый стебелёк,
Взметнётся в небо, словно птица,
Трепещут крылышки, шурша…
– – – – – – – – – – – – – -
А чем же Муха хороша?
Лебедь, Щука и Рак
«Когда в товарищах согласья нет,
На лад их дело не пойдёт …».
То спорные слова, другое видит свет,
Скорее – всё наоборот:
Согласно трое дружно так рванули,
Что часть ушла под облака,
Другие две нырнули в воду,
Как раз поблизости текла река,
Но дырка бублика досталась, всё ж, народу.
Ларчик
«Ваучер – ключ к богатству».
(Из старой рекламы).
(«А ларчик просто открывался»)
Раздали каждому по благу,
Дав в руки ценную бумагу.
И всяк Мудрец, как ни старался,
Так с носом и остался.
Другой, кто ведал, что почём,
Открыл ларец своим ключом.
Парнас
(«…Если голова пуста,
То голове ума не придадут места»)
Ума не придадут, то верно слово,
Но жизнь, как видим, такова,
Что лучше б в место то вернулась снова
Известная пустая голова.
Профессионалы
Боги зажигают костры
(Поэма о геологах)
О себе геологи не пишут,
О себе не сочиняют од,
Но, поверьте, знаем, чем он дышит,
Этот удивительный народ.
Он не хочет жить под тёплой крышей,
Выбрал навсегда такой удел.
О себе когда-нибудь напишет,
А сейчас – здесь много важных дел.
* * *
По земле не ходят наши Боги,
С сединой в широкой бороде,
И не Тот, Кто с неба смотрит строго,
И не Тот, Кто бегал по воде.
Им не по плечу пути-дороги,
Полетели мифы кувырком.
Налегке не ходят наши боги,
Наши боги ходят с рюкзаком.
* * *
В горах горит костёр большой,
Сливаясь с красками заката,
Свои стихи поют ребята,
Что вечно молоды душой.
В лесу горит костёр большой,
А впереди ещё расчёты,
Цветные карты и отчёты
У тех, кто молоды душой.
В степи горит костёр большой,
Взлетают искры к поднебесью,
То ничего, что здесь безлесье
Для тех, кто молоды душой.
* * *
Вслед бегут за стыком дня и ночи
По России точечки костров,
У костров геологи хлопочут
И на время воздвигают кров.
Как волниста ниточка маршрута!
Стоит только выйти за порог:
Здесь – дорога повернула круто,
Здесь – в помине не было дорог.
Все дожди маршруты оросили,
Все снега засыпали следы,
Исходили ноги пол-России,
Отмечая залежи руды.
Не за славой, за рублём, наградой,
Что дают героям, там, в Кремле.
Он идёт, ему немного надо:
Отыскать, что спрятано в Земле.
* * *
Чтобы было вспоминать о ком,
Поброди по Родине пешком,
И хоть одного, по крайней мере,
Повстречаешь бога с рюкзаком.
Он тебе устроит тёплый кров,
Для костра насобирает дров
И с тобой поделит, что имеет,
Ото всей души, без лишних слов.
* * *
В горах горит костёр большой,
И раздаётся гомон звонкий,
Сидят мальчишки и девчонки,
Что вечно молоды душой.
В лесу горит костёр большой,
И не найдёшь в учёных книжках
О тех девчонках и мальчишках,
Кто вечно молоды душой.
В степи горит костёр большой,
Закат окрасил неба кромку,
Поют геологи негромко,
Что вечно молоды душой.
* * *
Цепи гор, распадки и отроги –
Всё пройдут, не спрячутся в кустах,
Не умеют плакать наши боги,
А живут с улыбкой на устах.
Не нужны им райские чертоги
Или ад – он здесь для них вдвойне.
Не живут осёдло наши боги,
Наши боги ходят по стране.
* * *
Всё для него наоборот:
Что вместо крыши – купол неба,
И в свой рюкзак на место хлеба
Он образцы с собой берёт.
В короткий день и день большой,
Вплоть от рассвета до заката,
От перевала к перекату
Идут, кто молоды душой.
Гимн маркшейдеров
– Скажи-ка, мне, какие там дела
У этого маркшейдерского дела?
– Следит оно, чтоб сбойка не ушла,
И с двух сторон ведёт её умело!
Припев:
Скребут щиты, грохочут скреперы,
И есть народ, он знает, как идти.
Идут маркшейдеры, считают реперы
И засекают всё, что по пути!
Идут маркшейдеры!
Идут маркшейдеры!
Они расскажут, как куда дойти!
Здесь ход пройдёт от шахтного двора
По тёмным штрекам, квершлагам и ортам
Вплоть до другого шахтного ствола,
И не зовут работу эту спортом.
Припев.
Отвал породы шахта намела,
Маркшейдер здесь не сеет и не пашет,
Есть у теодолита два крыла,
И он поочерёдно ими машет.
Припев.
А где, куда, зачем в земле дыра?
Тот не поймёт, кто с ним на шахте не был.
Маркшейдер в жизни мчится на-гора′
И каждый день он обнимает небо!
Припев.
Выпускникам
Ответственно, любя вас всех, но строго,
Оценки ставил школьный ваш учитель.
То избранный им путь, его дорога –
Обитель знаний и добра обитель.
Вам было не понять, как это сложно
Вас оценить, исправить все ошибки,
Что сделать им нельзя, а что – возможно,
И в класс войти всегда не без улыбки.
Уйдёшь с развилки школьного порога,
И ногу вставишь в избранное стремя.
Найдётся каждому своя дорога,
А дальше – выставит оценки время.
Практические частушки
(С летней геодезической практики)
Вот жара, так жара!
Иссушит, как комара,
От жары я так устал,
Что круг лево правым стал.
В поле рейкин штрих-код
Встал совсем наоборот –
То ли я концы откинул,
То ли трубка что-то врёт.
И не ме, и не бе –
Лёшка встал в моей трубе.
– Отойди, ведь ты же видишь –
Я какой-то не в себе!
Мысль по строчкам бежит,
А строка в глазах дрожит.
Не воткну, на что умножить
И чего за чем сложить!
Был мастак, стал как пень
(Посчитай-ка целый день!)
Ах, какая ты смешная
В этом платье набекрень!
Получил два числа,
Вот, жара нас занесла!
Вместо метров – километры,
И невязка возросла.
Застилает пот глаза,
Ход нам кукиш показал.
Хорошо, что преп Иваныч
Нам немного подсказал.
Геодезия в трубе!
Буду помнить о тебе,
Ты судьбой моей не станешь,
Но останешься в судьбе.
Студентам-выпускникам
За столом сидят огарки,
Копоть вьется, свет неяркий,
Не затмит уже очей.
Так, на несколько свечей.
А вокруг расселись свечки:
Всё барашки, да овечки,
Огоньки горят, как в печке.
Завтра вспыхнут пожарчей!
Жили вы под нашим взглядом
(Мы ведь долго были рядом):
В ваших тысячах свечей,
Чей-то там и там-то чей,
Огонек есть от огарка.
Пусть кривой, не очень яркий,
Мы ведь, явно, не подарки,
Мы не тянем поярчей.
И про нас есть два словечка,
И ни больше ни фига:
Мы живем – ни Богу свечка
И ни чёрту кочерга!
Пьесы
Протуберанцы
(Пьеса в одном действии)
Действующие лица:
П е т р о в и ч – 65 лет, работающий пенсионер
И в а н – 37 лет, бывший преподаватель вуза, доцент
В а с и л и й – 23 года, просто молодой человек
Все трое в одежде охранников. На спинах надпись: ОХРАНА «NO PASARAN»
Действие происходит за высоким столиком в пивнушке. На столике бутылки с пивом, пивные кружки, тарелки с закуской.
Я в л е н и е п е р в о е и п о с л е д н е е
В а с и л и й
Ну и как послание?
П е т р о в и ч
А далёко?
В а с и л и й
На …
И в а н
Это он собранию,
нам-то, на хрена?
В нём судьбы хорошей
близко не мелькнёт,
посидим без грошей
и грядущий год.
П е т р о в и ч
Из нас, Иван, ты – грамотей,
ты между строчек можешь,
а тут, потей, хоть, не потей –
два на три не умножишь.
Ты, Вань, скажи, тут все свои,
живём по Конституции …
И в а н
С коррупцией ведут бои
внутри самой коррупции.
Друг друга смертным боем бьют,
по правилам, бескровно,
ну а придётся, то дают
пожизненно, условно.
В а с и л и й
И кто же это гадит нам?
Какая ж это гадина?
П е т р о в и ч
Да это Солнце пучится,
похоже, брюхом мучится,
и виноват посланец,
её протуберанец.
В а с и л и й
Ты нас, Петрович, доканал,
ну что ты веришь шизику?
Какой же смотришь ты канал,
про бога, иль про физику?
И в а н
Не будет счастья векторов,
и быть ли тут прогрессу-то,
когда за двух проректоров
дают лишь по профессору.
То мог придумать только псих,
кто зря увенчан лаврами,
что будет краше жизнь от них –
магистров с бакалаврами.
В а с и л и й
А здесь-то кто же гадит нам?
И что же он за гадина?
П е т р о в и ч
Так ясно ж, Солнце пучится,
но что с того получится?
А виноват посланец,
её протуберанец.
Вот я на пенсию пошёл,
ну это ж, прямо, мистика,
лежит в кастрюле лишь мосол
и два капустных листика.
Вот тут-то кто же гадит нам?
Какая тут-то гадина?
В а с и л и й
Ты ж сам сказал, что пучится,
что Солнце, мол, корючится,
что виноват посланец,
его протуберанец.
И в а н
Да, этот самый пенсий рост,
который всем на благо,
для нас введёт Великий пост
не в семь недель, а на год.
В а с и л и й
Ты сам, Петрович, знаешь где,
не Бонне иль Париже,
заботу гонят о тебе,
чтоб не страдал ты о еде
и к богу стал поближе.
И в а н
А может – к лучшему посты,
чем есть всю ту заразу.
Желудки будут пусть пусты,
но не помрёшь хоть сразу.
Лови, Петрович, сути нить
и нам скажи по-русски,
ну как же можно год хранить
вот эти вот закуски?
П е т р о в и ч
А это точно гадят нам,
мы знаем, чья говядина.
И в а н
Каждый год обескураженно
на поля смотрю со страхом я:
что посеяно – запахано,
что распахано – загажено.
В а с и л и й
А там-то кто же гадит нам?
Что там живёт за гадина?
Ну что, Петрович, скажешь ты,
или опять уйдёшь в кусты?
П е т р о в и ч
Ну тут, уж, он, посланец,
родной протуберанец.
Пошёл, стервец, дурачиться,
пожёг посевы начисто.
А чтобы было всем сполна,
чтоб веселились многие,
взялись за группу, за «Нана»,
по ихней технологии.
В а с и л и й
Я сам не местный, из краёв,
где солнечно и фрукты,
где можно было до краёв
растить себе продукты.
И вот себя устроил:
на сутки через трое.
И в а н
Воткнись, Петрович, и скажи,
как стало всё запущено?
Как все мы стали, как бомжи,
хотя и власть имущие?
П е т р о в и ч
Об этом размышляйте вы,
моей не хватит головы.
А вот, сходи-ка ты к врачу,
всю жизнь проходишь в ватнике,
чтоб заболеть, я не шучу,
сначала стань богатеньким.
В а с и л и й
Везде, Петрович, нужен блат.
Роди себе обузу,
потом попробуй в детский сад
устроить карапуза.
И в а н
Про школьный дом, ученья свет -
чтоб жизнь в нём не угасла,
носи туда большой привет
на свечи и на масло.
П е т р о в и ч
В былые наши времена
Того не знали ни хрена.
И в а н
А что до власти, то вполне
найдется слов для них с десяток.
Зарплату в среднем по стране
считают от своих от взяток.
В а с и л и й
Себе покой, себе уют,
к себе гребут, что есть, поганцы,
а нам, Петрович, в мозги льют,
виновны, мол, протуберанцы.
(П а у з а. П о т о м в с е в м е с т е)
И кто же это гадит нам?
Какая ж это гадина?
К о н е ц
Шутистихи
Вставь в уши микрофончики
"Услышь меня, хорошая,
Услышь меня, красивая… "
М.Исаковский.
Вставь в уши микрофончики,
Услышь меня, красивая,
Об этом парни просят все,
Об этом же просил и я.
Иду я вдоль по улице,
Да, видно спёр с ума совсем:
Смотрю на рожки острые,
Зову Луну я месяцем.
Пусть дождик льёт за шиворот,
И снег навалит грудою,
Люблю я слушать с нежностью,
Как ты гремишь посудою.
Открой окно на улицу,
Раздвинь пошире ставеньки,
Подставлю плечи-лесенки,
Уйдёшь от родной маменки.
Ещё с косою острою
Я, к счастью, не знакомился,
Спасибо папе твоему,
Что он не оскоромился.
Ещё не вся черёмуха
К тебе в окошко брошена,
Но в этом не виновен я,
А аллергия тёщина.
Добавь немного громкости,
Надень очки позрячее:
Услышишь сердце нежное,
Глаза узришь горящие.
