Сергей Фомин
Сансарум
– А… это ты… – снисходительно процедил Сергей…
В коридоре стало шумно, он начал наполняться операторам из соседних ячеек, чьи симуляции были прерваны. Кто-то негодовал и злился, что теперь придется перезапускать симуляции заново. Кто-то вспоминал предыдущие курьезные случаи, случившиеся с другими новенькими.
– Так! Что тут происходит? Что за шум?! Наставник в комплексе! Сейчас разберемся! Расходимся! – послышался в коридоре голос Олега.
Голова Олега в панамке показалась в дверном проеме, он поправил солнцезащитные очки и протиснулся в ячейку, отодвинув Сергея.
– Спасибо, дальше сами разберемся! – сказал он и пожал Сергею руку.
– Хм… Ну ладно, разбирайтесь, – пробурчал Сергей, развернулся и пошел обратно в машинный зал.
Олег закрыл дверь, подошел к столу, поднял с него инструкцию и ловкими движениями нашел нужные ему страницы.
– Раздел шесть точка два «Приоритеты и исключения. Приоритезация симуляций является важным этапом планирования и…» – Олег только сейчас заметил красное мигающее предупреждение на одном из мониторов Артема.
– Постой, так ты с ней автосимуляций даже не запускал?
– Нет, – смущенно ответил Артем. – Сразу симуляцию с маньяком свою запустил и сам подключился.
Олег захлопнул инструкцию и положил её на прежнее место.
– Почему? Ты же сам столько сцен для автосимуляций создал. Знаешь, зачем они нужны…
– Да знаю, знаю…Ты же спрашивал, как так мы сцены моделируем, а сами их своими глазами не видели, ну я не сдержался и сам решил понаблюдать при первой возможности, – соврал Артем.
Олег пробежался глазами по мониторам, на которых в разных ракурсах застыли последние сцены из симуляции.
– А бегал ты-то за ней зачем? Решил, что ей маньяка мало? – пошутил Олег.
– Да я остановить её хотел просто, сам испугался, что драпанула…
– Понятно… – вздохнул Олег. – Ну давай больше так не делай, ты хоть в целом и опытнее меня будешь возможно, но конкретно по механике симуляций я тебе пока фору дам, спрашивай, не стесняйся.
– Договорились, – смущенно пробормотал Артем.
Олег надел очки, сдвинул панамку на лоб и вышел из ячейки. Артем остался сидеть в полумраке, смотря на мониторы, на одном из которых над медицинскими показателями Насти мигало еще одно предупреждение:
«Подсудимый введен в глубокую кому. Симуляции подсудимого заблокированы на 3 дня по медицинским показаниям».
***
Следующий день Артем маялся от безделья. Симуляции других подсудимых были завершены. Новых брать не позволяли квоты новичка. А единственный интересный подсудимый, которым ему теперь хотелось заниматься, был заблокирован по медицинским показаниям.
После обеда он погрузился в изучение интересных дел коллег, пока его не прервал стук в дверь.
– Открывай! Наставнический день! – раздался из-за двери голос Олега.
Не успел Артем открыть дверь, как в ячейку завалился Олег, оттолкнув его, и уселся на стол.
– Какой-какой день? – переспросил Артем.
– Наставнический. Я подумал, раз ты из архитекторов, то ты и сам все знаешь про симуляции, и обучать и наставлять тебя особо и не нужно. Но, кажется, это была ошибка. Ты, конечно, в моделировании сцен лучше меня разбираешься, но как правильно работать самому в симуляциях, я, пожалуй, могу тебя поучить. Сейчас я скину приглашение в групповую симуляцию, втыкай Питон, и поехали.
Олег слез со стола и направился в свою ячейку. Через минуту Олег прокричал: «Я создал, заходи!» – и на экране у Артема появилось приглашение в симуляцию. Он расположился в кресле поудобнее, подключил Питон и нажал на кнопку «Принять и подключиться».
Артем обнаружил себя стоящим на краю узкой доски. Его руки и ноги были связаны, а рот был заткнут кляпом. Внизу бурлил океан.
– Ха… урок первый! Всегда проверяй все заранее! Ты ведь даже не проверил, куда я тебе точку входа поставил! – раздался за спиной голос Олега.
Артем, как мог, на плотно связанных ногах развернулся на доске и увидел Олега в пиратском костюме, гордо стоявшего на палубе корабля. На борту крупными буквами было написано «Шлёндра».
– Машина ведь не знает, в какой момент ты к симуляции захочешь присоединиться, она точку входа случайно может поставить, и не всегда это будет уместно. Как-то раз один оператор решил внезапно ворваться в одну симуляцию. Точки входа он забыл поставить и ворвался. Вот только исходные точки входа по сюжету уже были далеко. А машина в этом случае выбирает случайные точки в сцене, вне поля зрения подсудимого, в радиусе пятидесяти метров от места действия. Короче, единственной такой доступной точкой оказалась кладовка метр на метр в офисе подсудимого. Ты бы видел его глаза, когда этот оператор из кладовки вывалился. Так, ну ладно, что-то мы тут заговорились. Давай ближе к делу. Артем… как там тебя по отчеству? А пофиг… Что можете сказать в свое оправдание?
Артем промычал что-то сквозь кляп, но тот был вставлен настолько плотно, что не позволял произнести ни звука.
– Ничего? Ну ладно, вода тебе кипятком! – сказал Олег, поднял с палубы небольшой, но явно увесистый мешок и запустил в него.
Мешок попал в голову Артему, и, не удержав равновесия на тонкой шатающейся доске, тот упал в воду.
– Урок второй! Всегда проверяй не только точки входа, но и условия выхода. А что, если единственный выход для тебя из этой симуляции – это смерь? – добавил Олег зловещим голосом и склонился над бортом глядя в воду.
Несколько секунд Артем пытался держаться на плаву, борясь с волнами и задерживая дыхание, но как только одежда промокла, а сапоги наполнились водой, он почувствовал, как начинает уходить под воду. Если до этого вся сцена с Олегом-пиратом казалась ему забавной, теперь он впервые почувствовал страх. Он тонул, и это было реально. Задерживать дыхание больше не было сил. Артем инстинктивно открыл рот и глотнул воды. Соленая, как настоящая, вода заполнила легкие, и через несколько секунд настала темнота.
Артем пришел в себя сидящим в кресле и надрывно кашляющим. На языке был привкус соленой морской воды, а легкие как будто были наполнены пеной. Он почувствовал у себя на плечах чьи-то руки, кто-то склонился над ним и прошептал прямо на ухо:
– Урок третий. Умирать в симуляции может быть большо и даже опасно. Тебе повезло что мы работаем не более чем при 40% синхронизации.
– Ну в реальности-то побольнее будет! – огрызнулся Артем, не вставая с кресла, схватил лежащую на столе инструкцию оператора и, не глядя, ударил ей позади себя.
Удар получился сильный, Олег упал на пол и выругался. Артем отключил Питон, развернулся в кресле на 180 градусов и вопросительно посмотрел на него.
– Ну ладно, это я так, пошутил, ты чего… – извиняющимся тоном промямлил Олег. – В смысле, про пиратский корабль пошутил. Но остальное – все как я сказал. Ладно, я больше не буду, сейчас нормально пообучаемся…
Олег подобрал солнцезащитные очки, встал, отряхнулся и удалился в свою ячейку. Через несколько секунд на мониторе у Артема появилось еще одно приглашение. Он осмотрел сцену, проверил точку входа, условия выхода, убедился, что ничего опасного там нет, и нажал на кнопку «Принять и подключиться».
Артем оказался на невысокой смотровой трехэтажной башне, снизу был тюремный двор, огороженный высоким глухим забором, по двору гуляли заключенные. Прогулочная площадка представляла из себя квадрат примерно тридцать на тридцать метров с башней в одном из углов. За пределами двора не было буквально ничего. Серая поверхность земли сливалась с таким же серым небом.
– Ну что, найдешь тут реального человека? – прозвучал голос Олега сзади.
Артем наклонился за ограждение башни и начал внимательно рассматривать заключенных. Все они были в своих робах похожи как один – и особенно не выделялся никто.
– Вот этот, – сказал Артем и указал пальцем на одного из заключенных, который сидел на скамейке и озирался вокруг. – Такое чувство, что он вообще не понимает, где он и что происходит.
– Да, это он. Вообще, я думал ты через интерфейс оператора посмотришь, но так тоже нормально.
Олег сделал несколько пассов руками, управляя только видимыми ему интерфейсами, и все заключенные-симулякры подсветились слабым оранжевым цветом, а единственный настоящий заключенный – фиолетовым. Закончив манипуляции, Олег продолжил:
– Он, действительно, не понимает, что происходит. Я специально выбрал сцену с ограниченной дальностью отрисовки. По сути, машина сейчас всего лишь моделирует квадрат примерно тридцать на тридцать метров, на это не нужно много ресурсов. А вот на сэкономленное машинное время я поднял синхронизацию этого товарища до 40% – максимум, что мы можем себе позволить, чтобы и результат адекватный получить, пациентам нашим нейро-штормом мозги не снести. В теории, можно и больше, но после 40% необходимые машинные ресурсы на каждые 5% синхронизации растут в геометрической прогрессии. Чтобы синхронизировать кого-то на 100%, может даже нашего суперкомпьютера не хватит. Соответственно, чем выше синхронизация клиента, тем больше ресурсов потратит машина на детализацию сцены, потому что иначе он почувствует фальшь. Я с ним закончил на самом деле, и заключение уже сделал, что он почувствует нам уже не важно. Просто решил показать тебе кое-что на примере подсудимого с высокой синхронизацией. Стой тут и смотри внимательно!
Олег спустился вниз и оказался по обратную сторону забора. Он сделал несколько пассов руками, и у каждого заключенного, в том числе и у подсудимого Олега, перед лицом возник прозрачный сектор, обозначающий поле обзора. Сектор соответствовал движениям глаз и головы и позволял понимать, куда именно в данный момент смотрит симулякр или подсудимый.
– Ну че, куда они там смотрят все? – прокричал снизу Олег.
– Да кто куда, все по-разному, – ответил Артем.
– А теперь? – крикнул Олег и со всей силы ударил кулаком по стене.
Стену пошатнуло, и она начала медленно осыпаться. Артем увидел, как секторы обзора симулякров и обвиняемого устремились к разлому. В этот момент небо окрасилось в красный цвет, а за стеной начали появляться различные строения и предметы. Машина в спешке отрисовывала необходимые объекты, подходящие под окружение, пока пыль от рухнувшей стены не успела открыть обзор из тюремного двора. Артем заметил, что она делала это не на всей площади за стеной, а только в области широкого сектора, на который открывался вид изнутри двора. В этот момент появились охранники и начали загонять заключенных обратно в камеры. Когда последний заключенный покинул двор, все, что было за стеной дворика, исчезло, а стена, медленно материализуясь, появилась вновь.
– Видал? Вот так вот надо, тогда и бегать ни за кем не придется, – сказал поднявшийся по лестнице Олег.
– А в моем случае как правильно было сделать?
– В твоем случае не надо было синхронизацию у подсудимой на максимум выкручивать. У тебя была детализированная сцена, открытая местность, куча объектов, два симулякра и два живых человека. А ты без калибровки влупил на полную 40%. Вот она и ошалела, а потом еще и побежала. Запомни, синхронизация подсудимого и детализация сцены всегда в прямой зависимости. Чем выше синхронизация подсудимого, тем он может быть активнее и осознаннее действовать, и тем больше нужно ресурсов машине, чтобы все это просчитать, под все действия подстроиться, особенно если что-то идет не по плану. Видел, как небо окрасилось, когда все на разлом в стене посмотрели? Это визуальный индикатор перегрузки для нас, они этого не видят. Нас чуть не выкинуло, кстати. И наоборот, если у подсудимого синхронизация ниже 15%, он будет сидеть и в носу ковырять, все для него будет каким-то нелепым сном, детализация в этом случае не нужна особо – такты на ветер. Именно поэтому сначала имеет смысл проводить простые калибровочные симуляции в закрытых локациях с синхронизацией процентов 15, не больше, и только потом уже «боевые». Так и ты будешь знать, на что твой пациент способен, и у него крыша не свистанет, – закончил Олег.
– Это поэтому я в симуляции прошлой как будто ничего не чувствовал? И руки и ноги как будто не до конца мои, как стеклянные что ли…
– Да, у операторов обычно процент синхронизации по умолчанию выставлен на 25%. Сам посуди, зачем нам больше? Мы не в коме, знаем что все это фальшь. Это не для нас ведь весь этот спектакль, а для них, им все должно быть реально а не нам….
До конца дня они переходили из симуляции в симуляцию, где Олег обучал Артема тонкостям работы. Многого из рассказанного и показанного Олегом не было описано в инструкции оператора. Для Артема с новой стороны открывались известные ему сцены, особенно те, которые он создал сам, но в которых ранее в режиме симуляции не бывал. В некоторых сценах они были вдвоем. В других, Олег использовал своих подсудимых чтобы показать что-либо Артему. В-третьих, Олег подключал симулякров.
Главным открытием для него стало то, что операторы практически не использовали наборы дополнительных объектов, которыми архитекторы старательно «комплектовали» симуляции. Оператору было проще перед симуляцией подсудимого самостоятельно посетить симуляцию и по памяти «накидать» в нее нужных объектов. Оператор просто гулял по сцене и добавлял в нужные места нужные объекты и предметы по памяти, зачастую из других сцен.
Олег показал себя отличным оператором и наставником. Артем быстро понял, почему Олег может себе позволить по полдня пропадать в собственных нерабочих симуляциях. Изучив материалы и вручную подобрав наилучшие сцены под конкретного подсудимого, Олегу удавалась сделать экспертное заключение с использованием минимального числа симуляций, и он мог позволить потратить оставшуюся квоту машинного времени на себя.
Закончив последнюю симуляцию, они покинули свои ячейки и вернулись на поверхность.
***
Настя проснулась и села на кровати. Она находилась в доме двоюродной бабушки. Было позднее утро, солнце ярко светило в окна, пробиваясь через тюль и заросли горшков герани. Она свесила ноги с кровати и огляделась. Дома было тихо, на табуретке, свернувшись калачиком, спал кот Семен, бабушки нигде не было видно. Настя оделась и села за стол, стоящий у окна. Дом казался одновременно знакомым и чужим. Она закрыла лицо руками, надавив ладонями на глаза до появления звездочек, и еще раз осмотрелась. Все выглядело точно так же, как и всегда, все вещи и предметы были на месте, но что-то еле уловимое заставляло сомневаться в происходящем.
– Эй, ты дома? – раздался крик с улицы.
Настя посмотрела в окно и увидела там Артема, выглядывающего из-за забора. Это был тот же самый Артем, с которым они еще вчера купались на речке и объедали кусты ирги, но сейчас ей казалось, что она видит призрака из прошлого. Она вышла во двор и открыла калитку. Настя не могла отделаться от чувства, что видит не паренька из соседнего дома с которым проводила время еще вчера, а будто бы человека из далекого прошлого
– Ну что, идем? – спросил Артем и, не дожидаясь ответа, взял Настю за руку.
– Да, – ответила она, не желая больше оставаться одной в этом одновременно и знакомом, и чужом доме.
Они прошли молча за руку до конца улицы, не встретив ни одного человека, и остановились на краю обрыва под большим тополем. Снизу было большое поле, поросшее клевером, вдали виднелась река. Артем сел на землю и посмотрел на Настю.
– А где бабушка и все остальные? – спросила она.
– Их тут нет, мы с тобой тут одни, – ответил Артем и кивком головы пригласил Настю сесть рядом.
– Это сон? Ты мне снишься?
– Можно сказать, что сон.
Она села на землю, прижав колени к груди, и опустила голову.
– Ты хорошо себя чувствуешь? Мы с тобой в симуляции. Помнишь меня в прошлый раз?
Артем подвинулся ближе к Насте и взял её за руку.
– Ты помнишь, как попала сюда?
Настя отрицательно помотала головой, не отрывая её от колен.
– Воспоминания блокируются медикаментозно, чтобы они не мешали проводить симуляции. Но я снизил дозировку, скоро тебе будет легче все вспомнить.
– Ты в полиции работаешь? – спросила Настя, когда к ней начали возвращаться воспоминания.
– Нет, я только симуляции провожу. Извини, если напугал, я думал, тебе, спокойней будет, если ты человека в форме там увидишь.
– Зачем ты все это делаешь? Зачем со мной разговариваешь? Зачем сюда привел? Ты не должен разве мне тут девять кругов ада устраивать? Или вы решили это все провернуть в единственных счастливых в жизни воспоминаниях?! – начала всхлипывать Настя.
– Счастливых? – переспросил Артем и улыбнулся. – У меня они тоже, наверно, самые счастливые. Потом как-то все завертелось, учеба, работа, последние лет пятнадцать как будто ни о чем, и вспомнить нечего особо и не с кем…
– Ты все это по памяти сделал?
– Что-то по памяти, что-то по фотографиям. Я и нас, кстати, с тобой тоже по фотографиям сделал. Нам с тобой тут по шестнадцать.
Настя оторвала голову от колен и впервые осмотрела себя. На ней были розовые шорты и рваные белые кроссовки, которые она носила, гостя последнее лето у бабушки. Ноги были исцарапаны кустами акации, а на руке болтался самодельный браслет.
– А где я сейчас на самом деле?
– Мы с тобой в закрытом городе. Ты лежишь в капсуле в коме, а я сижу в соседнем кабинете, к нашим головам подключены провода, и вот мы тут с тобой. Ты помнишь вообще, что произошло? Извини, если запутал, наверно, для разговора с тобой лучше бы подошло другое место, например, твой дом, но я не знаю, как он выглядит и даже где примерно находится, мы ведь не виделись столько лет.
Настя легла на землю и вытянула вверх руки, играя пальцами с солнцем. Оно было как настоящее, до невозможности яркое и приятно согревало.
– Надолго мы тут?
– Как захочешь, тебе тут нравится?
– Да. Но бабушкин дом внутри, если честно, не очень получился у тебя, – сказала Настя и впервые улыбнулась. – Семен никогда не спал на той табуретке, скатерть на столе другая, а герань бабушка любила розовую.
– Ну… я был у тебя дома всего несколько раз, – оправдался Артем. – Как вспомнил, так и сделал…
– Вы всегда так делаете?
– Как делаем?
– Симуляции знакомых мест запускаете и разговоры разговариваете?
– Только если встречаем потерянных подруг юности…
Настя посмотрела на Артема, который пинал пяткой землю и смотрел куда-то вдаль. В его голосе чувствовалась печаль и немного обида.
– Я, можно сказать, не вернулась тогда домой, когда отсюда уехала. Мама со своим хахалем уехала куда-то. Меня отправили сразу в детский дом на два года. А потом, собственно, все как у тебя…
