Тихие яблони. Вновь обретенная русская проза – Сергей Дурылин

Я далеко не религиозный человек, более того, моя семья – стык двух религий, в котором меня всегда шпыняло и мотало, как погибшую муху в чану с водой и маслом.Совершенно не помню, как Дурылин попал в мои хотелки, но, прочитав его биографию, я просто обомлела – жил в Сергиевом Посаде, потом в Болшево. Вот и я, родилась под первым пунктом назначения и сейчас обитаю в ста метрах от второго.Дурылин прожил совершенно удивительную жизнь в те страшные, неблагодарные времена и когда читаешь его текст, хочется спросить с комом в горле: «Как вам, батюшка, удалось в такое кровавое, грязное время сохранять светлость души, моральную опрятность и такую ясную веру в Бога?»

Наверно, потому что больше людям ничего не оставалось.

Нет в этой литературе слепой веры, нет блаженности, нет навязывания стереотипного мнения, обвинений, давления, власти над вашими чувствами, желания пленить или вдолбить что-то. Есть только благодать, чистая, как слеза, потребность делиться и воодушевлять.

Я никогда не читала ничего подобного. Повести о людях, истинных в своих желаниях и видящих во всем вокруг принятие без посыпания дерьмища розами.Вера, которая дарит чувство жалости – ложная.

Истина в том, что вера на самом деле дарит мощную силу.

Даже если у вас её больше не осталось.

У меня в квартире одни окна выходят в город – шумный, суетливый, с дымящимися трубами ТЭЦ, с проспектом

и днем и ночью шумящим машинами, с супермаркетом и т.д...., а другие окна смотрят на лес – такой тихий, величественный, уходящий за горизонт. Вот и эта книга для меня стала таким окном в тишину, спокойствие, в то, что вечно, стояло до нас и будет после нас. Я преимущественно читаю современную прозу, в ней часто чувствуешь погоню автора за славой, рейтингом, гонорарами.

"Тихие яблони" совершенно другие. Написанные в разгар тяжелейший испытаний для страны – 1917-1924 годы, они тем не менее наполненные такой любовью и тишиной.

Очень рада, что книги дореволюционных авторов стали издаваться. За советский период эта эпоха выла настолько

вымарана из истории, что кажется ее и не было вовсе. Кто и где хранил все эти рукописи? Хочется читать больше

и больше. Особо хочется отметить автобиографичную повесть «Сударь-кот» – ах, какая же удивительная история, получила истинное наслаждение, читая книгу!

Рассказы Сергея Дурылина – прекрасный пример истинной русской прозы. Чистой и хрустальной как глоток родниковой воды, по-русски сентиментальной и меланхоличной, красивой как пейзаж с зелеными лугами, змеящейся речушкой, белоснежным храмом и усадьбой, утопающей в цветущей сирени. Так писали Шмелев, Зайцев, Бунин, Никифоров-Волгин… Таким настроением веет от картин Нестерова, Борисова-Мусатова, Жуковского, Левитана. Такие рассказы хорошо читать под бессмертную музыку Чайковского, Рахманинова, Римского-Корсакова и Глинки. Вечная классика. Жемчужины русской культуры, к сожалению, действительно практических забытые и малоизвестные среди подавляющего большинства читателей.Всего несколько небольших рассказов, а ощущение такое, что прочитала несколько прекрасных романов и прожила каждую страничку вместе с героями. Особенно сильное впечатление произвели рассказы «Бабушкин день» и «Троицын день». Оба об утрате близких, в первом случае – пожилой человек, преданно хранящий память о своей умершей супруге, во втором – боль матери, которая потеряла ребенка и не может найти утешение. «Сказание о невидимом граде Китеже» – одна из самых известных русских легенд в переложении Сергея Дурылина. В конце XIX – начале XX века эта тема была очень популярна, к озеру Светлояр совершались паломничества, а Н.А. Римский-Корсаков написал одну из лучших своих опер о невидимом граде.