Сергей Авдеенко
Безрукий воин. Три подвига Василия Петрова
1941–1945. Великая и неизвестная война
© Авдеенко С.И., 2024
© ООО «Издательство «Вече», 2024
Предисловие
Переиздание этой книги по времени совпало с важными историческими событиями. 24 февраля 2022 года – начало СВО (специальной военной операции), которую проводят Вооруженные силы Российской Федерации на территории Украины. Ее цель – принуждение Украины к денацификации и нейтральному статусу.
Денацификация – это очищение от нацистской идеологии немецкого общества, культуры, образования, которое после окончания Второй мировой войны проводили на территории Германии союзники по антигитлеровской коалиции – СССР, США, Великобритания.
Но какое отношение к нацизму имеет современная Украина? Оказалось, прямое! Нацизм всегда подпитывался крайним национализмом. А его на Украине было с избытком. После вооруженного государственного переворота, в феврале 2014 года, к власти в Киеве пришли последователи Степана Бандеры, лозунгом которого был: «Слава нації – смерть ворогам!»
Нация, которую так восхваляет Бандера, – конечно, украинская – одна из древнейших в мире, как уверяют некоторые украинские историки. Враги (вороги) – это, прежде всего, москали и жиды. Если москали (пренебрежительное на Украине прозвище русских) с самого начала появления Московского царства покушались на украинскую землю, язык, обычаи, то жиды (это слово несло негативный, бранный оттенок и ассоциировалось с «жадным или коварным человеком») хотели завладеть всем ценным, что было у местных жителей. Первые и вторые подлежали или полной ассимиляции, или выселению с украинских земель, а если они сопротивлялись, то и уничтожению. «Смерть ворогам» – это прямой призыв к насильственным действиям.
Захватившие власть в Киеве майданщики сразу же потребовали отмены прежнего закона о языках (русский был признан на Украине региональным языком и был широко распространен в юго-восточных областях страны).
Неприятие государственного переворота привело к тому, что в этих областях и в Крыму началось сопротивление незаконному режиму в Киеве. Люди с надеждой смотрели в сторону России, надеясь на помощь со стороны своих братьев-славян. Помощь с востока пришла, но не везде. Если Крым присоединился к матушке-России мирным путем, то в Одессе, Мариуполе и в других городах юго-востока пролилась кровь. Против мирных жителей киевский националистический режим послал танки и авиацию. Ему удалось подавить силой протесты в большинстве больших городов страны. Но Луганск и Донецк устояли. Так возникли мятежные республики Донбасса, против которых киевский режим начал настоящую войну. Им на помощь пришли неравнодушные люди из России.
Киеву же стали помогать Соединенные Штаты и Британия, которые преследовали собственные цели. Они использовали Украину как таран против России. Мы должны были стать свидетелями распада Российского государства на несколько враждующих между собой территорий. Чтобы не допустить этого, Россия нанесла упреждающий удар в виде СВО.
Герой этой книги, Василий Степанович Петров, военному делу отдал более шестидесяти лет. Он верой и правдой служил Советскому Союзу, в результате тяжелого ранения лишился обеих рук, но добился своего возвращения в боевой строй. В его артиллерийском полку служили представители разных национальностей, многие из них отдали свои жизни, чтобы отстоять Родину в смертельной схватке с фашизмом.
Василий Петров тяжело пережил распад Советского Союза, раздел «по живому» его вооруженных сил. Многие бывшие его друзья-однополчане волею судеб оказались в разных государствах. Воинская часть, в которой служил Василий Петров, располагалась недалеко от Львова и вошла в состав Вооруженных сил Украины. Нелегко далось ему решение остаться в украинской армии. Президент Леонид Кравчук зачислил Петрова пожизненно в состав ВСУ.
Сам Василий Степанович как-то сказал своему боевому товарищу – полковнику Василию Рябцеву:
«Придет время, и у нас снова будет единое государство и единая армия. Россия возродится и объединит вокруг себя народы бывшего СССР».
На вопрос товарища о том, когда это случится, ответил:
«История Российского государства насчитывает века. Были в нем и падения, когда казалось, что оно погибает, но нет, каждый раз оно возрождалось, набирало силу. Так будет и в этот раз. Может, кто-то из нас дождется этого».
Жаль, что сам Василий Степанович не дождался: он ушел из жизни 15 апреля 2003 года. Зато этого дождались его земляки из села Дмитровка Запорожской области. В результате народного референдума, который состоялся 23–27 сентября 2022 года, Запорожская область вошла в состав Российской Федерации.
Я не стал вносить других изменений, кроме этого предисловия, в текст этой книги: пусть читатель воспринимает ее как единое целое.
От автора
Мне уже приходилось писать о Василии Степановиче Петрове – единственном в мире воине без обеих рук, защищавшем свое Отечество на поле боя. Он дважды Герой Советского Союза. Результатом длительных поисков стала моя документальная повесть «Три подвига Василия Петрова», увидевшая свет в 2017 году.
Почему она так называется? На счету Василия Петрова множество подвигов, но главных – три. Первый свой подвиг он совершил в сентябре 1943 года, когда со своим артиллерийском полком под шквальным огнем противника форсировал Днепр и в ожесточенных боях отстоял захваченный плацдарм. Здесь он был тяжело ранен и подобран на поле боя без сознания. Однополчане спасли Петрова, когда его уже приготовились похоронить в братской могиле. В госпитале из-за образовавшейся гангрены у него были ампутированы обе руки.
Василий Петров не только выжил, но и доказал, что отсутствие рук не является препятствием для продолжения воинской службы. Он возвращается на фронт и командует полком почти до самой Победы. На фронте совершает свой второй подвиг. За форсирование реки Одер удостаивается второй Звезды Героя Советского Союза. За несколько дней до окончания войны Петров снова был ранен. В этот раз пуля немецкого снайпера пробила ноги. И снова долгое лечение в госпиталях.
А затем начинается третий, самый главный подвиг Василия Петрова. Более шестидесяти лет он прослужил в Вооруженных силах, сумев доказать себе и другим, что отсутствие рук означает лишь определенный физический недостаток, но никак не человеческую ущербность.
Эти три подвига Василия Петрова как бы слились в один – огромный. И его он посвятил родной земле, своему народу, своей Отчизне.
Прошло не так много времени, и мне снова пришлось вернуться к Василию Петрову. Тираж первой книжки был небольшой и весь разошелся. Но не только это послужило появлению новой книги. Автор никогда не остается доволен своим литературным детищем. Вот и я отнесся к нему довольно критично. Пришлось заново перечитать текст. Появилось несколько новых эпизодов, были устранены стилистические неточности и неоправданные авторские повторы. Но все самое главное осталось. Василий Петров не только храбрый воин, но и умелый командир, который в самые критические моменты боя смог найти правильные решения. За счет чего же это достигалось?
«Мне удавалось достичь на поле боя большего, чем другим командирам, потому что я требовал от моих бойцов только того, что неукоснительно соблюдал сам. Законы боя жестоки и неумолимы, нужны действия – все решают секунды. Солдат обязан показать себя с лучшей стороны, а если этого недостаточно – отдать и саму жизнь», – говорил Василий Петров.
Он не отделял себя от своих солдат, не прятался за их спины, не боялся брать ответственность на себя. И подчиненные были готовы идти за ним в огонь и в воду. В мирное время Василий Степанович, казалось, тоже нашел свое место в строю. Он заочно окончил Львовский государственный университет. В 1959 году написал научный доклад на военную тему, по которому потом защитил диссертацию. Василию Петрову была присвоена ученая степень кандидата военных наук. Его научные труды широко использовались при воспитании и обучении воинов. В 1970‑е годы он начал писать военные мемуары. Из-под его пера вышли две книги «Прошлое с нами».
Но за внешним благополучием скрывалась большая драма этого незаурядного человека. Ведь каждый прожитый день безрукого человека – подвиг. Находясь на различных должностях в армии, Василий Степанович продолжал сражаться с непониманием общества, своих начальников, товарищей по службе, которые пытались представить его беспомощным инвалидом и освободить от работы. Петров не хотел мириться с этим, стремился быть наравне со всеми, а может быть, и впереди в деле служения народу и Родине. Он никогда не считал себя инвалидом.
О летчике Алексее Маресьеве, у которого из-за тяжелого ранения были ампутированы обе ступни ног и сумевшем вернуться в боевой строй, знала вся огромная Страна Советов. Писатель Борис Полевой написал о герое книгу «Повесть о настоящем человеке».
О Василии Петрове упоминали мало. Высокие партийные и военные начальники не любили о нем вспоминать. Как считает его друг-однополчанин полковник Василий Рябцев, причина в независимом характере Василия Петрова, в его резких нелицеприятных суждениях. Все это раздражало начальство. Телевизионную передачу, которую хотел подготовить с Василием Петровым известный писатель Сергей Смирнов, автор книги о Брестской крепости, запретило Главное политическое управление армии.
Попытки Рябцева привлечь внимание к судьбе Петрова других известных писателей (Михаила Шолохова, Олеся Гончара, того же Бориса Полевого) тоже окончились неудачей. Похоже, что мэтры советской литературы побоялись испортить себе репутацию, если бы взялись писать о человеке с неудобным характером. Тогда, наверное, и книгу о Василии Петрове стоило бы озаглавить «Повесть о неудобном человеке».
Власти независимой Украины к Василию Петрову тоже отнеслись не с лучшей стороны. Первый президент Леонид Кравчук не решился уволить генерал-лейтенанта Петрова в запас – на пенсию, оставил его пожизненно служить в украинской армии.
В 1995 году Василий Петров попал в госпиталь. В это время рабочий кабинет больного генерала на улице Десятинной в Киеве заняли посторонние люди. Его личные вещи, рукописи, технические средства связи, гонорар за первые книги были растащены и разграблены. Генеральная прокуратура в этом не увидела состава преступления. Виновных не нашли.
Только после многих лет настойчивых обращений его однополчан в 1999 году Верховная рада Украины приняла постановление «О государственной поддержке дважды Героя Советского Союза Петрова В.С.». Президент Леонид Кучма, выполняя данное постановление, присвоил В.С. Петрову очередное воинское звание генерал-полковника. Кабинет министров Украины принял распоряжение о его выполнении, однако до конца жизни Василия Степановича оно осталось невыполненным.
Таким образом, у тогдашних руководителей страны не оказалось ни государственной мудрости, ни человеческой гуманности, чтобы оценить заслуги В.С. Петрова перед человечеством и народом Украины и создать ему необходимые условия для работы и жизни.
Как говорится, большое видится на расстоянии. Уверен, что пройдет время и потомки по-настоящему оценят подвиг Василия Степановича Петрова, его государственную и общественную значимость. Жизнь и ратный труд Петрова являются ярким примером беззаветного служения своему народу, своей Родине.
* * *
После выхода в свет книги «Три подвига Василия Петрова» некоторые читатели (вольно или невольно) сравнивали судьбу героя-артиллериста Василия Петрова с судьбой героя-летчика Алексея Маресьева. Задавался вопрос, почему я написал документальную повесть, а не художественную? Ведь тогда можно было бы более полно раскрыть характер героя, вывести лирическую линию.
В моей повести есть упоминание о вспыхнувшей любви между лейтенантом Петровым и девушкой-беженкой из Чернигова. В своих опубликованных воспоминаниях Василий Степанович деликатно называет ее Ю.З. Как известно, чувства на войне обостряются. Драматизм ситуации не только в том, что судьба отвела молодым людям лишь ночь любви, а лейтенанту, самовольно покинувшему расположение воинской части, грозил военный трибунал. Случилось более страшное. На следующий день батарея Петрова получает приказ обстрелять хутор, где жила его любимая девушка. Были получены разведданные, что его заняли немцы.
Автор-документалист ограничен в повествовании жесткими рамками. Он не может домыслить, как дальше развивались события на хуторе, что случилось с Ю.З.? Для этого есть художественная фантазия, но тогда и жанр произведения меняется. Сам Василий Степанович прочитал немало книг о войне. И признавал, что художественная фантазия необходима авторам произведений. Но с оговоркой, что во всем существуют границы дозволенного. И объяснял: если фантазер избирает своей темой чистейший вымысел, позабыв обо всем, то такой труд не несет обществу ничего полезного. Более того, он вреден, так как может сбить с толку молодого несведущего человека. Попадая в трудную ситуацию, этот человек теряется, не находит выхода, так как не приучен терпеть лишения, боль, преодолевать свой страх.
Интересно, что, несмотря на хвалебные отзывы современников о книге Бориса Полевого «Повесть о настоящем человеке», сам прототип главного героя Алексей Маресьев отзывался о ней сдержанно. В одном из интервью он на вопрос журналиста о том, что помогло ему выжить и не впасть в отчаянье после падения самолета, ответил: «Желание выбраться к своим. Желание жить».
На вопрос о чувстве страха сказал: «Страх присущ всем. И если вам кто-то будет говорить, что он ничего не боится, – не верьте. Надо просто уметь побеждать в себе это чувство».
Маресьев не любил, когда его называли «человеком-легендой».
«Я – человек, а не легенда, – отвечал он. – В том, что я сделал, нет ничего необыкновенного. И то, что меня превратили в легенду, очень расстраивает».
Но самое удивительное то, что Маресьев так и не прочитал «Повесть о настоящем человеке». Он сам об этом говорил корреспонденту газеты.
Четкого ответа на то, почему Маресьев не прочитал книгу, героем которой он является, до сих пор нет. Одни литературоведы говорили, что воспоминания о прожитом тяготили его, вторые – вспоминали о его природной скромности, третьи – о лирической линии, появлении вымышленной девушки Ольги, что не понравилось летчику. Мне кажется, главное в том, что Алексей Маресьев почувствовал фальшь в восхвалении его поступков, их мотивация была проще без показного пафоса, без громких слов. Он действительно хотел быть нужен людям, хотел приносить пользу, хотел исполнить свою мечту – летать.
«Если все начинать сначала, я бы снова стал летчиком. До сих пор не могу вспоминать о небе без особых благодарных чувств. У меня самые счастливые минуты жизни связаны с самолетами. Когда после госпиталя в моей учетной карточке написали: «Годен во все роды авиации», я чувствовал себя на вершине счастья».
* * *
Написать художественную книгу, которая перекликалась бы с книгой Бориса Полевого, я не мог. И не только потому, что любая копия всегда хуже оригинала. Сейчас другая эпоха. То, что было востребовано в советское время, уже не могло удовлетворить нынешнее поколение читателей. Необходимо было новое, более глубокое психологическое осмысление темы войны. Подсказку дал один из читателей, когда сказал, что о жизни Василия Петрова можно снять увлекательный фильм.
Я тогда в шутку ответил, что ни одна киностудия ко мне еще не обращалась с таким предложением.
«А вы напишите сценарий! – воскликнул читатель. – Лучше вас этого никто не сделает…»
Сделает или не сделает, это еще вопрос. Но сама идея о фильме показалась интересной. Художественный фильм даст возможность показать зрителю то, что я не смог сделать в документальной повести.
Если у Алексея Маресьева была мечта – летать, то у Василия Петрова была своя мечта – вернуться из госпиталя на фронт, к своим боевым товарищам. Но сделать это было сложно, почти невозможно. Ни одна медкомиссия не давала своего согласия на возвращение безрукого артиллериста в действующую армию. И тогда он написал письмо Верховному главнокомандующему, Маршалу Советского Союза Иосифу Сталину.
О том, что состоялась встреча и разговор Петрова со Сталиным, нет документального подтверждения. В некоторых интервью, которые Василий Степанович давал корреспондентам газет, он говорит о том, что Сталин знал о его существовании. Ссылается на донесения сотрудников Особого отдела, которые сообщали своему начальству о строптивом артиллеристе, а те передавали дальше. Зачисление Петрова на пожизненную военную службу тоже осуществилось по приказу Сталина. Но личный разговор в Кремле…
Откуда об этом известно? Оказалось, из уст самого Василия Степановича. Двоюродная сестра Василия по отцу – Вера Васильевна Петрова (Цурканенко) – обладала удивительной памятью. Она прекрасно помнила многие события из жизни семейства Петровых. Незадолго до смерти в 90‑летнем возрасте Вера Васильевна поведала мне о встрече Василия Петрова и Сталина.
Об этом она услышала от самого Василия Степановича в один из его первых приездов в отчий дом. Слушателями были отец и сестры. Василий Степанович предварительно попросил об этом никому больше не говорить. Чем он при этом руководствовался, ей неизвестно. Но после того, что они услышали, у самих пропало желание кому-то это пересказывать. Упоминание о вожде всех народов даже после развенчивания Хрущевым сталинского культа личности вызывало у многих людей в Советском Союзе страх.
– Что же тогда сказал Сталин? – спросил я у Веры Васильевны.
– Что сказал? – задумалась женщина.
– Ну да!
– А сказал он вот что: «Немцы – храбрые солдаты, англичане, американцы – тоже. Но советский солдат храбрее. Если у него нет рук, вцепится в горло врага зубами».
Вот это «вцепится в горло врага зубами» – может понять только тот, кто воевал на фронтах Отечественной войны, или наследники этих славных воинов-победителей. Так, по крайней мере, мне кажется. Я долго думал, как назвать свой сценарий. Подвиг Василия Петрова не должен сводиться только к судьбе конкретного человека. Поэтому и появилось название – «Безрукий воин». Главное здесь – «воин». Он может быть без руки, ноги, глаз, а то и без двух. Но он защитник своей земли, своего народа, своего Отечества. И этим все сказано!
Три подвига Василия Петрова
Документальная повесть
Часть первая
Село Дмитровка Приазовского района Запорожской области находится на берегах реки Апанлы. Выше по течению на расстоянии полутора километров расположено село Федоровка, ниже по течению в трех километрах – село Владимировка. Летом река пересыхает, жители делают на ней запруды. Вода отсюда берется для полива огородов, а мальчишки в этих местах ловят рыбу.
Годом основания Дмитровки считается 1861‑й. Первое ее название тюркское – Бодай («хлеб», «пшеница»). В то время приазовские степи были малозаселенными. Основными его жителями являлись ногайцы, которые переселились сюда в конце ХVIII века из Кизлярских степей Ставропольской губернии по указу российской императрицы Екатерины ІІ. Они вели полукочевой образ жизни, летом кочевали, а зимой оседали в аулах, расположенных в долинах рек.
Царское правительство старалось заставить ногайцев отказаться от их векового образа жизни, покинуть свои кибитки, жить в домах, но ногайцы всячески противились этому. Начальник ногайцев граф Де Мезон на основании Указа от 19 июля 1812 года сжег их кибитки, что сильно обидело степняков. Осенью 1812 года многие ногайцы покинули приазовские степи и переселились в Турцию, остальные сделали это в 1860 году. В результате эмиграции только в Бердянском уезде остались брошенными 67 аулов.
После ухода ногайцев встала острая проблема заселения опустевшей территории. Правительство Российской империи, рассмотрев просьбы болгар, а также гагаузов и украинцев, которые проживали в Бессарабии, о переходе их в российское подданство, разрешило им селиться на землях, покинутых ногайцами.
Царским правительством были определены льготы для переселенцев. Им выделялось до 50 десятин земли. Колонисты освобождались на восемь лет от налогов, а для устройства жилища на новом месте каждая семья получала по 125 рублей и по мере хлеба в зерне на одну душу в месяц до первого урожая.
Прибыв на новое место, некоторые переселенцы вселились в покинутые ушедшими ногайцами мазанки, другие начали строить себе жилье. Выделенная земля являлась целинной, и лишь небольшая ее часть была обработана ногайцами. Поэтому поселенцев ожидали тяжелые испытания.
Если некоторые села, возникшие на месте бывших ногайских аулов, считались болгарскими колониями, то в Бодае поселились в основном украинцы. Первые годы для поселенцев выдались неурожайными. И лишь через пять лет они порадовались отменному урожаю. Основным занятием хозяйственной деятельности на новом месте являлось как земледелие, так и скотоводство. Половина выделенной земли отводилась под пастбище. Здесь разводили лошадей, волов, коров. А овцы, привезенные из Бессарабии, обеспечивали не только пропитанием. Из овчины шили кафтаны, тулупы, из шерсти вязали носки, рукавицы. Еще переселенцы занимались садоводством, научились выращивать виноград. Один куст давал от тридцати и более фунтов винограда, с пяти кустов получали ведро вина.
Благодаря прилагаемым усилиям и стараниям жизнь поселенцев стала налаживаться. Излишки сельскохозяйственной продукции: зерно, овощи, фрукты, вино – реализовывались на проводимых ярмарках в городах Ногайск, Мелитополь, Бердянск.
Первая мировая война, а затем революции 1917 года в России перевернули привычный уклад в селе. Большевики, которые захватили власть в стране, начали изымать у крестьян излишки зерна для голодающих жителей Петрограда и Москвы. Если вначале население добровольно сдавало зерно, то, когда его стало не хватать для собственных нужд, начало прятать. Большевики отправили по селам продотряды (продовольственные отряды), которые насильственно изымали хлеб.
Пламя Гражданской войны докатилось и до приазовских степей. В 1918 году здесь побывали австро-германские войска и отряды гетмана Скоропадского. На смену пришло войско батьки Махно, а затем белогвардейские части сначала генерала Деникина, а затем генерала Врангеля. В селах шла принудительная мобилизация мужчин. Кто смог, тот спрятался, кто не смог, вынужден был служить. В октябре 1920 года сюда пришла Красная армия.
Село Дмитровку (в 1920 году оно получило новое название) тоже не обошли социальные и военные потрясения. Длившаяся почти три года Гражданская война давала о себе знать. Экономика почти полностью была разрушена, сельское хозяйство пришло в упадок. Нечем было обрабатывать землю, так как лошадей реквизировали во время военных действий как красные, так белые. Не хватало и посевного материала.
1921 год на селе выдался тяжелым. Сказывались последствия послевоенной разрухи. Личные хозяйства большинства жителей Дмитровки были слабыми, хотя имелись и богатые крестьяне, у которых были скот и инвентарь для обработки земли. Весна этого года выдалась засушливой, урожай был очень плохим, крестьяне остались без хлеба. Начался ужасный голод.
Не было двора в селе, который не обошла бы эта трагедия. Многие люди умирали на дороге в поисках пищи. Живые не в силах были хоронить мертвых. Оставшиеся дома разворовывались и приходили в негодность. Истощенные люди оставляли своих детей на вокзалах, в других общественных местах в надежде, что их возьмут на воспитание в детские дома. Так продолжалось до середины 1922 года. Постепенно жители Дмитровки стали оправляться от пережитого.
5 марта (в некоторых источниках упоминается 22 июня) 1922 года в семье крестьянина Степана Софроновича Петрова и его жены Натальи Даниловны Лазаренко родился сын Василий. У Василия были две старшие сестры Клавдия (1913 г.) и Вера (1918 г.). В 1925 году родился младший брат Степан. Когда Васе было три года, его мама умерла от кровотечения после неудачно сделанного аборта. Вскоре отец женился на молодой женщине Александре Филипповне. У них родилась дочь Елена.
По случаю радостного события в семье Петровых (появления сыновей) Степан Софронович посадил во дворе возле дома два дубочка. Ухаживал за ними, поливал, и деревья принялись в засушливой приазовской степи. Отец как-то сказал своим близким: «Сколько будут расти дубки, столько будут живы мои сыновья».
Не думал не гадал Степан Петров, что вскоре придется ему разлучиться с сыновьями не по своей воле. Его арестовали чекисты. О том, что случилось, имеется две версии. Василий Петров рассказывал, что его отца во время Гражданской войны насильно мобилизовали в белогвардейскую часть. Служил он в Мелитополе. Однажды, будучи начальником конвоя, спас жизнь молодому красноармейцу, которого хотели убить. Он буквально отвел шашку, занесенную над его головой, одним из сослуживцев. Через десять лет бывший красноармеец «отблагодарил» своего спасителя. Случайно встретив Степана Петрова на улице, он тут же сообщил об этом в ГПУ (Государственное политическое управление).
Есть и другая версия. О ней говорила сводная сестра Василия – Зинаида Степановна. По ее словам, в период коллективизации в Дмитровке у отца забрали землю, скот и весь сельскохозяйственный инвентарь. Как тогда мрачно шутили: «Колхоз – дело добровольное, хочешь – вступай, не хочешь – расстреляем». Однажды Степан Петров взял в колхозе бутылку керосина для растопки дров. По доносу одного из родственников Петрова осудили и отправили на строительство Беломорканала. Дети остались у его матери (бабушки Софронихи, как ее называли).
Дело в том, что еще до ареста Степана Петрова его молодая жена уехала в свое родное село Денисово. С собой она забрала свою дочь Лену. Осенью 1932 года для крестьян наступили трудные времена. Быстро иссякли скудные запасы продовольствия. От голода люди стали пухнуть, умирать. Весной 1933 года старенькая бабушка отправила своих внуков Васю и Степу на поиски мачехи, чтобы прокормиться. Мальчики пошли пешком и заблудились.
Как оказалось, они пошли не в направлении Мелитополя, куда следовало идти, а в противоположную сторону. Голодные, со сбитыми ногами, они дошли почти до окраины Бердянска (а это 80 километров). Ели в основном траву и рыбу, подобранную на берегу Азовского моря. Добрые люди им подсказали: «Идите вдоль моря, никуда не сворачивайте и придете в Денисово».
Ослабевший от голода Василий не помнил, куда пропал его младший брат. Когда он дошел до Денисово и разыскал мачеху, то она сразу его не узнала. Перед ней стоял кто-то грязный, худой, со слипшимися волосами, похожий на привидение. Увидев его, она и еще несколько женщин бросились бежать. По дороге им повстречался знакомый старик.
«Дедушка, там какое-то страшилище!» – закричали женщины.
Старик оказался не из робкого десятка. Подошел поближе, посмотрел. Потом позвал женщин. Когда Александра Филипповна признала в «привидении» пасынка, то долго отмывала его в море. Она была хорошей поварихой, поэтому куховарила в рыбацкой артели. Это и спасло их от голода. Мачеха Александра Филипповна также шила сорочки, платья из мешковины. Люди расплачивались продуктами (кто что даст) – это тоже помогло выжить в трудное время.
В 1934 году вернулся из заключения Степан Софронович. Его досрочно освободили за примерный труд. Было тогда такое поощрение. Он сразу же увидел, что один из посаженных им дубков во дворе дома засох, и понял, что случилась беда. Отец долго искал младшего сына. Ходил по близлежащим селам, расспрашивал, не видели ли такого-то мальчика. Были слухи, что обессиленного от голода Степу подобрали какие-то люди, выходили его, потом он у них пас скот. А вот что случилось дальше, никто не знал.
Как видим, по поводу ареста Степана Софроновича Петрова существуют две версии. В Советском Союзе в 1930‑е годы была налажена разветвленная сеть слежения за «политически неблагонадежными и социально чуждыми элементами населения», как написано в одном из документов ОГПУ СССР. Кроме враждебных политических партий, организаций и союзов, имелся перечень явных и скрытых врагов советской власти. В числе последних был весь бывший офицерский и рядовой состав белых движений и армий. Степан Петров попал в этот список скрытых врагов советской власти.
Но думается, что, скорее всего, он был осужден за «хищение социалистического имущества». Статья все же была не политическая, а уголовная. А уголовные элементы, согласно существовавшей тогда теории, поддавались «перековке» (в отличие от политических оппонентов советской власти). Один из лозунгов тех лет гласил: «Если враг не сдается – его уничтожают».
В подтверждение «уголовной» версии можно привести и тот факт, что сын Степана Петрова – Василий – был принят в военное училище. В военкомате ему пришлось заполнить анкету, в которой указывалось социальное происхождение родителей и другие факты из их биографии. Думается, что если бы Василий в анкете указал политическую статью, по которой осужден его отец, то в училище не поступил бы.
* * *
Василий учился в семилетней школе в Дмитровке. Как многие мальчишки любил читать книги, как тогда говорили, «про войну». Особенно сильное впечатление на Васю произвел роман-эпопея «Цусима». Писатель Алексей Новиков-Прибой сам был участником Цусимского морского сражения во время Русско-японской войны 1904–1905 годов. В своей книге он показал героизм простых русских матросов, а также трусость и бездарность многих их командиров, которые привели к страшному поражению русского флота.