Сергей Александрович Варлашин
ZAW
Глава 4. Жаркий денёк
От пятой бутылочки сладкой газировки, у Яра началась икота. В отличие от него я могу держать себя в руках, потому остановился уже на четвёртой. Тишина стояла такая ватная, что можно было расслышать малейший хруст мельчайших камней, вроде соли под ногами. Вот только икота у Яра переросшая в отрыжку, сотрясала всю округу громовым эхо.
– Дыхание задержи, – не выдержал я. – Ты нам всю конспирацию портишь. – А потом отпей из гидратора и резко выдохни из себя весь воздух. Должно помочь.
– Сейчас, – проделав всё как я сказал, его отпустило. – Надо же. Сработало.
– Ладно. Давай за мной пока. Дистанция три метра. Связь через гарнитуру.
– Принял. Но по свету фонариков мы и так тут как на ладони.
– Любопытные иногда с закрытыми глазами. А есть такие, кто на свет не реагирует. А вот на звуки – реагируют почти все.
– Ясно.
Мы двигались тихо. Буря развернувшаяся сейчас за пределами склада, нас совершенно не беспокоила. Но тишина была подозрительная. Давящая такая. Не хорошая. Пройдя через складские перроны, мы вышли на развилку поездов. Почти все грузовые составы были на месте.
Мы взяли свой путь сместившись к левой стене. Так было проще контролировать только одну сторону. Немного затхлый воздух почти не имел сквозняка. Вскоре в воздухе повис тяжёлый дух. Мы посмотрели друг на друга, прекрасно понимая к чему это ведёт. Но мы не собирались отступать и идти обратно на улицу, под ливень, под град случайных шальных пуль, под неумолимые взгляды оставленных там без внимания мёртвых ходоков.
Вдали мерцал единственный горящий красным семафор. Зловоние усилилось. Рядом с аркой семафора, всё было перегорожено сваленными поддонами, ящиками и прочим крупногабаритным мусором. Когда свет наших фонарей достиг стены и стало достаточно ясно что произошло, картина нас не сильно обрадовала. Прямо перед заблокированной стеной в разных позах развалилось не менее сотни тел, точно они хотели очень перебраться за ту сторону стены, но им её преградили и они обессилев в один момент, решили просто остаться и отдохнуть.
Несколько самых любопытных голов повернулось в нашу сторону.
– Уходим, – очень тихо сказал я. – Только тихо.
– Икк! – вдруг вырвалось в ответ от Яра и тут же ещё несколько десятков тел зашевелилось в любопытстве.
– Блин. Яр. Ну ты чего.
– Да чёртова газировка.
– Валим обратно. Сейчас они всей гурьбой рванут за нами.
Мы перешли на лёгкий бег. Добежали до первых вагонов, обогнули их и по моей команде с почти выключенным светом забрались на их крышу. Залегли. Через пару минут мимо прошла первая бодрая десятка. Я забросил стальной пруток, из заранее набранного хлама в ремонтном ящике, в противоположный край, откуда мы пришли. Оживившиеся ходоки замычали и последовали почти в полной темноте, не считая тусклого света аварийных жёлтых огней, выяснять что там. За ними подтянулись другие. И так пока почти вся процессия не проследовала далее мимо нас. Я встал в полный рост и как следует, со всей силы и далеко, раскидал остатки мусора по всем дальним углам.
– Яр. Спускаемся с той стороны. Только тихо. Прикуси загубник гидратора, если захочешь икнуть очередной раз.
– Принял. С этим проблем больше не будет. Иду за тобой.
– Может растяжку поставим? Вдруг кто обратно сунется.
– Нет. Если кто сунется мы его сами обезвредим. А если рванёт один, к нам пожалуют сразу все.
– Ну-да.
Мы спустились и на цыпочках пошли обратно в тоннель. Дойдя до стены из хлама, я потратил целую обойму патрон, прежде чем угомонил самых ленивых, из тех кто решил остаться. Мы проверили, нет ли для нас лазейки. Слишком много мусора. Причём наваливали его явно с той стороны.
– Здесь ниша с техническим проходом, – вдруг вышел на связь удалившийся ненадолго Яр. – Думаю если ты мне поможешь, мы эту дверку снимем.
– Что с ней?
– Электрический замок. Но обесточена. Давай её просто скинем с петель. Вот этими трубами. Я подсажу своей монтировкой, а ты снизу мне помоги другим концом трубы.
– Давай.
– На три четыре. Три…
Мы поднажали, дверь сошла с петель и мы её плавно опустили обратно, чуть отодвинули её в сторону. Позади нас стало доноситься недовольное мычание. Мы зашли внутрь комнаты и приставили за собой её обратно. В комнате, за столом сидел покойный операционист. На столе лежал револьвер.
– Заперся, а потом застрелился, – констатировал Яр и начал изучать его револьвер.
– Бывает. Не всем хочется жить в новом мире. Пушку его лучше взять. Лишней не будет.
– Ну да. Учитывая сколько их здесь кишит. На них всех патрон не хватит.
Посветив в крохотное оконце коридора, подствольным фонариком пистолета за второй стальной дверью, я удовлетворительно кивнул головой.
– Можно открывать. Обозримые шестьдесят метров никого нет. Дальше стена, скорее всего поворот.
– Ага, – Яр обшарил карманы операциониста и нашёл целую пачку патрон. – Вот это удача. Целая. Я почти готов, – он рассовал всё найденное по карманам.
Открыв внутренние засовы, мы вышли. Дошли до поворота и пошли по новому коридору. Потом другому. Потому ещё одному, пока наконец не вышли в сам тоннель. На этот раз тоннель раздваивался.
Мы пошли в правый, так как из него шёл лёгкий сквозняк. Да и левый очень сильно поворачивал, он мог вести обратно. Либо вдоль реки. Нам это не подходило. Пройдя с десяток горящих красным, каждые несколько сот метров семафоров, мы дошли до нового перекрытого участка. Здесь уже был обычный стальной забор и обмотанная множеством цепей сваренная из труб дверь.
– Кто-то изолировал проход к себе, – сказал Яр.
– Мы не в гости. Просто мимо пройдём. Сможешь открыть без шума?
– Сейчас посмотрим, – глубоко вздохнув, Яр что-то заговорил.
– Только взрывать?
– Да нет. Сейчас попробую вскрыть, – он достал из рюкзака длинные кусачки и стал пробовать надкусить цепь, с наибольшим усилием с его стороны цепь поддалась. – Щёлк и нет цепи. Поможешь может?
– Давай, – мы поднажали и надкусили ещё в нескольких местах цепь. – Всё. Нам хватит протиснуться.
– Калёная падла, – осмотрел свои кусачки сапёр и убрал назад. – Лучшие кусачки чуть не впорол.
– Будут тебе кусачки, – успокоил я его.
Спустя двадцать минут осторожного хода, я прикинул, что мы уже должны были пройти реку под землёй и оказаться на другой её стороне, примерно под самой старой частью города. Вдруг впереди стал маячить свет. Я дал знак идущему в семи метрах позади меня Яру, чтобы он выключил свет и остановился. Некоторое время постояв в темноте, он занервничал. Я же осмотрел всё в оптику.
– Златозар, что там уже? – ожила гарнитура.
– Чья-то обитель. Похоже это выход на поверхность. Тоннель уходит направо. Одиночный фонарь. За ним есть окна. Там слабый свет. Там кто есть сейчас. В окнах пару раз мелькнули тени. Иди за мной, в пяти метрах как раньше. Огонь после моей команды.
– Есть.
Мы выдвинулись. Когда бледного света хватило, чтобы осветить нам пространство, мы выключили свои фонари совсем. Пройдя к самой стене, я дал знак Яру прижаться внизу к стене. А сам стал подниматься по лестнице на площадку под самым потолком. Внутри играла непотребная музыка. Я внимательно осмотрел в окна помещение. Никого. Дверь с виду была без ловушки. Скорее всего заперта. Поманив рукой Яра, я дождался когда он подойдёт.
– Дверь закрыта. Замок простой. Выкрутить сможешь как тогда в музыкальном?
– Как меня заколебали эти двери ты бы знал Златозар. Я не взломщик, а сапёр. Это же разные вещи.
– Значит будем искать взломщика в команду, – улыбнулся я и поддержал его в нелёгком начинании. – Только взрывать не надо пока, пожалуйста. Мы в гости без шума к ним зайдём. Кто бы там ни был.
– Сюрпризы заметил?
– Вроде нет.
– Я вроде тоже нет, но так их часто и ставят, – изрёк он осмотрев дверь с внутренней стороны и принялся копаться с замком. – Готов, – сказал он через десять минут и убрал инструменты.
– Говоришь не взломщик, а действуешь весьма профессионально.
– Богатая практика. Все же думают что сапёры и запертые двери – это близкие по сути вещи. Не только ты.
– Ну, у нас с тобой выбора просто нет. Но чтобы тебе было спокойнее, я так не думаю, – вдруг я заметил, как кто-то идёт в нашу сторону. – Контакт.
Мы присели под стеной. Едва тень мелькнула мимо нас, мы привстали и посмотрели ей вслед. Истатуированный вплоть до лысой головы крепкий мужик с бутылкой в руке, шатаясь прошёл мимо.
– Заходим. Я возьму этого на себя. Ты прикроешь нам спины, – Яр кивнул.
Я медленно открыл дверь, быстро и бесшумно, на одних носках догнал лысого и ударом основания рукоятки пистолета, положил его на пол, придерживая грузное тело, чтобы он не разбил в падении бутылку. Так тихариться не было смысла, скорее привычка. Музыка всё равно заглушала любые звуки.
Мы оттащили тело обратно за дверь, обыскали и основательно приковали одноразовыми наручниками к перилам лестничной площадки. Из оружия при нём был только огромный нож, изъяли и выбросили в темноту тоннеля. Вновь вошли, пошли в том направлении откуда он пришёл. Потому что он оказывается шёл до этого в туалет. Пройдя дальше, мы обнаружили большое помещение уставленное многочисленными ящиками, столами и стеллажами. В середине сидели на ящиках и жгли костёр четыре крупных мужика, стол их ломился от еды и бутылок. Все в майках. Все изрядно истатуированные. Похожи на нацистов или уголовников. Или и то и другое сразу.
Пройдя дальше, по закрытому обходному коридору, мы обнаружили натуральную клетку. В ней сидело двое мужчин, одна женщина и ребёнок, девочка лет семи.
Мужчина лежал без сознания на полу, девушка обнимала ребёнка и не заметила нас, так как сидела к нам спиной. Но вот четвёртый персонаж, а назвать его простым человеком не поворачивался язык, сидел по-турецки с голым торсом, с длинными разведёнными надвое волосами и хитро смотрел на нас.
Я показал ему знак «тихо» и он меня понял. Затем поманил его пальцем к себе. Медленно поднявшись со своего куска картона, он встал, обнажив синяк на скуле и изрядно побитые до синяков бока. Впрочем, его это не беспокоило.
– Сигаретки не найдётся? – сразу спросил он.
– Не курю. Сколько их и кто такие?
– Бандиты. Схватили нас в тоннеле.
– Кто вы такие?
– Я проводник. Переводил семью на другую сторону реки, – он показал большим пальцем назад.
– Ясно. Сидите пока тихо. Мы сейчас вернёмся.
– Ага. Ключи у того что со шрамом во всю морду, – вернувшись к себе на картонку, он опять сел по-турецки, – я кивнул ему
Мы вернулись обратно в главное помещение. Я отправил Яра прикрывать меня в обход, на девять часов. Так чтобы в случае чего, взять их в кинжальный огонь.
– Господа, – сказал я как можно более ясно и выключил музыку, наставив на них свою винтовку. – Руки вверх. Так чтобы я и мой друг их видели.
– Чего за шипушило? – сказал один самый умный и не спешил поднимать опущенные руки, – но Яр пальнул для острастки в бутылку на столе и тот сразу их поднял вверх.
– Оружие на стол, – лишь двое сложили на стол пистолеты. – Всё оружие я сказал, – ещё четыре ножа оказалось на столе. – Нам не нужны свидетели. Но и жизни ваши жалкие тоже не нужны. Ты, – я обратился глазами к тому, что был со шрамом во всю морду. – Ключи плавно кидай на пол, в сторону моего друга. Только очень плавно. А то мой друг сначала стреляет, а потом разбирается, – тот повиновался, хотя сделал всё ехидно и презрительно.
– Теперь вы идёте медленным строем по два. Впереди. Так чтобы я вас всех видел. Одно резкое движение и мои разрывные пули разорвут все ваши внутренности. Идём молча. Одно слово и мой друг будет стрелять без предупреждения. Руки поднимаем высоко вверх. Шагом марш по моей команде. Марш!
Они неохотно пошли. Поглядывая на пистолеты и автоматы оставленные прямо на ящиках, рядом с ними в каких-то нескольких метрах.
– Теперь отходим к стенке напротив клетки. Встаём в ряд. На колени. Руки по-прежнему на головах. Мордой в стену. Кто не слушается, автоматически получает пулю в коленную чашечку. Кто скажет слово – получает пулю в голову.
Дождавшись когда они всё сделают, я кивнул Яру головой в сторону клетки и тот открыл замок клетки. Волосатый встал и вывел девушку и девочкой. Потом он помог Яру вытащить тело мужчины без сознания. Яр вновь направил на них свой пистолет-пулемёт, я продолжил.
– Вы пока стойте в коридоре, – обратился я заложникам. – А вы господа, заходите в клетку по одному. Начиная справа. По моей команде. Молча и медленно, – когда все вошли, я дал знак Яру и тот закрыл за ними дверь. – А теперь слушайте сюда. Сейчас мой друг постоит и покараулит вас пару минут. Он как правило меня не очень слушает. И если кто-то из вас скажет слово или будет себя как-то странно вести, то он обязательно начнёт стрелять по вашим рукам и ногам. А когда один или двое из вас умрут и оживут, то он будет смотреть как вы справитесь с ними. Или они с вами. Если понятно – киваем, – все как ни странно закивали.
Я повёл заложников в общий зал и помог патлатому донести тело мужчины. Мы уложили его наподобие кровати из ящиков. Я обратился к нему.
– У тебя минута, чтобы всё объяснить.
– Они поймали нас здесь в тоннеле. Хотели её изнасиловать и оставить себе. Меня, его и девочку – продать в рабство. Они не заслуживают жизни. За их бандитизм – приговор один.
– Ладно, – я обратился к девушке, держащей напуганную девочку на руках. – Вы остаётесь здесь. Мы сейчас вернёмся через пару минут. Теперь всё будет хорошо, – девушка кивнула. – Вот и ладно. Тебе как зовут-то?
– Хэк.
– Меня Лиис. Напарника – Яр. Хэк возьми всё оружие и сложи вон в тот ящик. Побудешь с нами тогда пока, – я дождался, когда он спрячет с вида у женщины оружие. – Пошли, поможешь. – Мы вернулись к клетке. – Хэк, отпирай. А вы господа, руки вверх. Высоко над головой держим. Выходим, строимся парами и по моей команде уходим в сторону туалета. Если поняли, киваем. Непонятливым друг прострелит колени, – все закивали и мы дошли до двери в которую мы зашли сюда. – Двое берут тело своего спящего друга и несут с собой.
Мы втроём отконвоировали их подальше. Но вдруг один, тот что со шрамом во всю морду, хотел быстро уйти в сторону и попытаться вытянуть второй спрятанный нож из-за голени. Попытка пресеклась ещё на приседании. Яр просто сделал ему в спину три выстрела и он завалился на бок. Остальные встали как вкопанные.
– Все на колени. Руки за голову. Молчать.
– Дай я, – посмотрел мне в глаза Хэк.
– Держи, – я дал ему свой пистолет и он по одному прикончил всех в затылок.
– Хладнокровный ты убийца, – сказал Яр.
– Времена… вот, – он вернул пистолет. – Спасибо что спасли.
– Пожалуйста, – я взял свободной рукой пистолет и проконтролировал первого в висок, чтобы уже не встал никогда. – Возвращаемся. Яр, это Хэк. Ну что Хэк, какой был план с ними? Они семья? – мы пошли назад.
– На той стороне реки, я их передаю другим доверенным лицам. Там их должны забрать.
– Это уже не безопасный тоннель.
– Раньше был. Но безопасных тоннелей в принципе нет. Раньше этот тоже был «безопасный».
– Мы с той стороны стены пришли. Шли тоннелем. Сейчас там с сотню любопытных бродит. Лучше пока туда не ходить. Тем более одному или с ними.
– Сотня зомбаков, – он почесал затылок. – Это дохрена конечно. Надо другой путь искать.
– Не спеши. Чем занимаешься вообще?
– Я проводником тут работаю. По городу в основном. Вожу одних людей туда, других сюда. Редко помогаю кому-то выбраться за стену.
– Как вы попались им?
– Пару часов назад, мы шли по тоннелю. Вдруг очередь в потолок. Фонари наставили в лица и автоматы. Дальше мы у них оказались. Убогие короче. Избили меня с Ваней. Его сильно приложили. Он понял, что они хотят с ней сделать. Но жить будет, думаю. А вы не действующие военнослужащие уже. Правильно?
– Правильно. Мы тут по делу. Каждый своему.
Мы вернулись к девушке. Она как сидела так и сидела тихо с ребёнком. Только уже рядом с мужчиной.
– Как тебя зовут? – спросил я её.
– Меня Елизавета. Дочь Мария. Мужа Ваня. Его сильно избили. Вы из армии да?
– Да, – не стал я говорить, что уже нет. – Что скажете о Хэке?
– Он хороший. Он нам помогал тут выживать три года. Еду приносил. Припасы всякие. Он любые двери открывает, поэтому нам выжить помог, – на словах «любые двери» Яр чуть не подпрыгнул на месте, сверля меня глазами. – Мы сами почти никуда не ходим. У меня муж не очень здоров, поэтому сам ходить на вылазки не может. Вот, Хэк и помогал нам всё время. У него золотые руки и доброе сердце. Мы жили по соседству раньше, на последних этажах многоэтажки. Ваня с Хэком общались иногда. Просто как соседи.
– А чего раньше не эвакуировались? Когда военные в городе были.
– Они вдалеке от нас были. Хэк и раньше хотел нас вывести. А мы боялись тогда. За нами никто не пришёл, а идти с ребёнком было очень, очень не безопасно нам тогда. Боялись выйти. Хотели отсидеться дома. А теперь вот… – она проронила слезу.
– Ясно.
– Ваню осмотрите. Я уже осмотрела, вроде так в порядке всё. Но побили сильно.
– Сейчас осмотрим. Яр, глянь пожалуйста что с ним.
– Сейчас гляну, – подскочил Яр. – Девушка… Елизавета, вы не бойтесь. Все позади. Вы уже в безопасности. Мы придумаем, как вас эвакуировать. Просто нужно подождать немного.
– Я готова подождать. Главное, чтобы вырваться из этого ада. Я готова заплатить сколько угодно.
– Ничего не надо, – сказал я. – Мы просто выведем вас и всё. А потом поможем основаться за чертой стены.
– Спасибо вам. Вы тоже хорошие. Я чувствую это. Я как вас увидела, сразу поняла, что спасители наши пришли.
– Устные благодарности примем после того, как мы вас за стену выведем, – сказал Яр. – С Ваней всё впорядке. Пусть поспит. Столько – сколько потребуется его организму. У него упадок сил сильный похоже.
– Ну да, он же всё не спал. Третий день как мы идём. С привалами. На нервной почве – спать не мог.
– Ладно, – сказал я. – Яр, побудь с Елизаветой. Приберитесь, стол накройте. Покушать надо всем. А мы пока с Хэком поболтаем и я на разведку схожу.
– Давай. Я на связи.
Пока мы обходили всё помещение и прилегающие к нему комнаты, то проверили надёжность всех дверей и замков. Выхода было только два, один через который мы пришли, другой выводил в шахту на поверхность.
У Хэка были длинные чёрные прямые волосы, небрежно разведённые на пробор, двухнедельная щетина, переходящая в начинающуюся бороду, но так и не дошедшая до таковой, в силу особенности слабой растительности на лице. Точно вечная юность запечатлела свой лёгкий лик. Из всего снаряжения, которое он вернул, поискав его на ближайших ящиках: одет он был в плотные чёрные джинсы и тактическую серо-бежевую рубашку в крупную чёрную клетку, на ногах старые, но крепкие охотничьи ботинки. Видавшие виды чёрные наколенники и налокотники. Рюкзак с аптечкой и мелочёвкой, да сумка инструментов. Из оружия у Хэка был лишь охотничий дробовик, да старый пистолет ПЛ-15 и нож.
Мы вернулись в общий зал. Осмотрелись. Провизии тут на пару лет хватит. При текущем раскладе. Банда поработала на славу. Либо те, кто до неё здесь ошивался, перед тем как они просто захватили это место. Что больше вероятно. Мы устроили хороший ужин и развели костёр. Вытяжка слишком обширная и сливается с общей вытяжкой тоннелей, так что тот редкий дым, что поднимался под потолок и незаметно исчезал в скрытых трубах, нас никак выдать не мог. Когда девушка с ребёнком пошли отдыхать, у нас состоялся разговор.
– Елизавета сказала, ты хорошо открываешь двери, – начал я первый.
– Есть такое, – откинулся назад Хэк, так как поел весьма плотно.
– Откуда опыт? – спросил Яр.
– Раньше работал по вскрытию дверей и замков в лицензированной конторе. Люди постоянно теряют ключи от офиса, машин, дач, квартир. Я тот кто приезжает и вскрывает. За деньги. Раньше так было. Потом этот навык мне невероятно пригодился.
– Хорошо способствует выживанию, – подтвердил я.
– Не жалуюсь.
– С нами пойдёшь?
– Чем и сколько платите?
– А какой у тебя тариф?
– Ну, я бы тоже хотел выбраться за стену. Устал я тут ошиваться. В отпуск хочу. Надоело на эти мёртвые рожи смотреть.
– Можем устроить. Поможем освоиться на местности за стеной. На первое время. Вместе с твоими друзьями.
– Они мне не друзья. Бывшие соседи. До того как жена умерла.
– Во время эвакуации?
– Нет. Раньше.
– Сожалею утрате. Ну так что, идёшь с нами?
– Надолго?
– До центра и обратно.
– Это неделя значит. Плюс минус.
– Ну, примерно так. Твой навык нам очень пригодится. Эта семья как раз отдохнёт. Подлечит раны. А пойдём назад, заберём их с собой. Тут они запрутся и будут в безопасности. Неделей больше – не заметят разницы. Раз три года тут выживали. Ивану всё равно несколько дней отлежаться лучше. Вид у него болезненный.
– Мне нужно снаряжение посерьёзнее. Я всё растерял из-за таких как те, кого мы грохнули в тоннеле. Центр это серьёзно. Я рисковать в одной рубашке не буду.
– Всё что хочешь, мы тебе подберём. Только сначала до хлебозавода доберёмся. Это рядом тут по берегу. У меня там свой схрон.
– Ага. Вы значит наёмники, – он немного помолчал. – Пришли куш сорвать?
– Нет. У каждого из нас есть своё дело.
– Ясно. Лишних вопросов не задавать значит?
– Да нет, почему задавай.
– Что будет, когда мы будем в центре?
– Смотрите. Когда мы будем в центре. Я оставлю вас на пол дня. Потом вернусь к вам. Далее я свободен.
– У меня та же история, – сказал Яр. – Вернётся Лиис, уйду я. Потом вернусь.
– Ну, раз всё секретно. То ладно. Мне всё равно. Главное, чтобы вернулись и помогли выйти за пределы. Так как сроки мы провалили эвакуации, а я им обещал, что помогу выбраться.
– На счёт этого не волнуйся. Ночь остаёмся здесь. Утром дадим всем инструктаж и выдвигаемся. Из оружия здешнего для себя что-нибудь будешь брать?
– Нет. Пусть тут остаётся. Мне пока своего достаточно. Раз Лиис говорит, что тут до его схрона рукой подать.
Мы разошлись и устроились на ночлег. Ранним утром, в пять утра, когда мой будильник в часах меня разбудил, я обнаружил Яра и Хэка готовящих нам завтрак. Вот ведь ранние пташки. Обычно я встаю раньше всех. А тут сморил крепкий сон. После того как мы устроились на завтрак и собрались, то разбудили всю семью. Иван не задавал вопросов. Видимо Елизавета ещё ночью ввела его в курс дел. Вид у него действительно был больной и замученный.
– Доброе утро, – сказал я, когда Хэк позвал их к столу. – Расклад такой. Мы оставляем вас в этом убежище на неделю, так как нам нужно кое-зачем вернуться в центр. Максимум нас не будет десять дней. Самое большее две недели. Но это очень врядли. Возможно, придём раньше срока. Загадывать не получится. Потом все вернёмся за вами и дружно эвакуируемся за пределы стены. Оружие у вас будет. Три автомата, два помповых ружья, два пистолета, ножи. Шкаф со всякой разной аптекой есть в том краю. Пока отдохните, наберитесь сил, полечитесь. Все условия комфортной жизни. Наружу за пределы данного убежища не выходить. Для вашей же безопасности. Хэк усилит вашу входную дверь. Но сюда и так никто не должен в теории пожаловать. В любом случае сидите тихо и ждите нас. Аварийный источник питания работает от автономной подземной атомной электростанции. Должно хватить ещё лет на пятнадцать, так что можете не волноваться на этот счёт.
– Вопросы?
– Нет вопросов, – впервые заговорил Иван. – Спасибо за помощь. Только обязательно возвращайтесь. Без вас мы никуда не пойдём. И если надо, будем ждать хоть месяц. Хоть два. Из меня плохой боевик в таком состоянии. Мне нужна операция. Я слышал за пределами стены есть действующая хирургия.
– Есть военные и гражданские госпиталя, – сказал Яр. – Поправишь там здоровье. Главное береги его пока.
– Хорошо. Будем тут вас ждать, как и условились.
– Берегите Хэка, – сказала Елизавета.
– Я о себе могу позаботиться, – улыбнулся широкой улыбкой Хэк.
За несколько часов, Хэк и Яр помогли укрепить и без того сносную дверь. Я в это время научил Ивана и Елизавету простому обращению с оружием. Он был достаточно умён и всё схватывал на лету. Хотя было видно, оружия в руках раньше не держал. Если он на курок нажать не сможет, то у Елизаветы явно были руки на месте и рука её не дрогнет. Так как она будет защищать дочь, во что бы то ни стало.
Потом мы вышли, проконтролировали чтобы они закрыли за нами все двери. Свет в этой части коридора включать они не будут. Узкие полоски окон, в которые и руку то просунуть трудно, мы заставили мебелью. Даже включённого света не видно. Шума тоже не слышно. Когда мы с Яром впервые сюда пришли, даже орущая музыка едва доносилась, не то что человеческий голос и шаги. В общем, все втроём были за них спокойны. Сами они вроде тоже обрели уверенность. По крайней мере мы её в них с Яром вселили, как веру и надежду.
Теперь предстояло выйти на поверхность. Хэк как никто другой хорошо здесь ориентировался. Потому он теперь шёл рядом со мной. А Яр замыкал нас. Пользоваться оружием мы ему запретили, это ему с нами не придётся. Кроме ножа разумеется, но это опасно если не умеючи пользоваться. К тому же оно у него издаёт такой шум, что своим громогласным эхо подымет мёртвых со всех окрестностей, если таковые поблизости имеются.
