Серг Усов
Попаданец. Маг Тени. Книга 5
Глава 4
На диван Джиса села с таким выражением лица, будто бы она не историю своего супруга собиралась слушать, а рождественскую музыкальную сказку «Щелкунчик» в исполнении оркестра Мариинки. Во всяком случае, именно такое предвкушение восторга Андрей когда-то наблюдал у представительниц слабого пола в зале нижегородской филармонии, куда его однажды в конце декабря затащила Лика.
Ола Рей всё ещё не могла прийти в себя от случившегося с ней чуда обретения седьмого ранга. Немченко за более чем год своего пребывания в Гертале понял, как много здесь значит повышение магической мощи. И одно дело подняться на очередную ступень умений, что ожидаемо, а совсем другое – получить усиление самого дара.
– Не томи, любимый, – попросила Джиса расположившегося напротив неё в кресле супруга. – Видишь же, в каком я нетерпении.
– Надо сказать Эрге, чтобы вина принесла.
– Анд!
– Хорошо. Обойдёмся. Просто пойми, даже не знаю, с чего начать…
– Начни хоть с чего-нибудь. Я тебя люблю, ценю и приму какие угодно твои тайны.
В искренности сказанного Джисой Андрей не сомневался и всё же испытал некоторую заминку. Скрыть от неё своё не аристократическое происхождение? Зачем? По гертальским понятиям все жители Земли простолюдины. Так что без разницы, из какой он семьи. Нужно ли ей знать всё о его прошлой жизни, о родителях, друзьях, подругах? Наверное, да. Только не сразу, иначе их беседа может затянуться на недели. Тогда с чего начать и насколько подробно объяснять?
Пристальный, заинтересованный, предвкушающий взгляд жены мешал Немченко сосредоточиться. Он пересел к ней на диван и обнял за плечи.
– Помнишь, в Жизнеописании Великого мага есть слова о безграничности мира?
– Сага о путешествии с первым олом Тивернадием?
– Она самая.
– Это ведь и так понятно. Даже если небосвод твёрдый, то что за ним? А дальше? Я девочкой часто об этом думала. Жаль, Великий ничего не объяснил. А ты к чему…
– К тому, что я тридцать шесть лет прожил там, за небосводом. – Андрей слова почти прошептал, поцеловав Джису в висок. – Ну ты чего так вздрогнула? Не смотри, я не сошёл с ума. Хорошо, давай я тебе сейчас расскажу историю об Андрее Немченко и о том мире, где он жил, а потом буду отвечать на твои вопросы – час, два, завтра, неделю, месяц, год, годы – сколько понадобится. Повествование на самом деле может быть бесконечным. А кое-что я тебе покажу. Синема нам в помощь. Лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать.
– Ты мудр.
– Да знаю, – вздохнул землянин и принялся рассказывать обстоятельствах появления Андрея Немченко в Гертале, вначале вкратце объяснив общественное и государственное устройство родного мира.
Географию и техническое развитие пока не затронул. У Джисы не перебивать мужа вопросами хватило сил минут на двадцать, а затем ход повествования резко замедлился, пришлось часто давать ей время прийти в себя и откатываться в повествовании назад, объясняя некоторые подробности.
– Мы с тобой так вечность просидим, – сделал вывод попаданец. – Джи, ты ведь мне веришь?
– Конечно. – Она обеими руками сжала его ладонь. – Слишком неправдоподобно, чтобы быть враньём, да и я знаю, ты не станешь меня обманывать.
– Тогда давай дальнейшее лучше покажу, – предложил Андрей. – И постараюсь сделать это так, чтобы тебе было не только познавательно, но и очень интересно.
– Давай. Когда покажешь?
– Когда? Так, у нас до ужина три с половиной часа, и потом мне необходимо часа полтора-два. В общем, ты говорила, у тебя дел полно? Иди и займись. А я сделаю первый иллюзион про жизнь на моей планете. Идёт?
– Идёт, – приподняла ола Рей края губ. – Создавай свою синему. Возьми одну из чёрных жемчужин, в них много энергии входит, значит, и длительная история поместится. Я же, пожалуй, сегодня никакими делами заниматься не стану. Мне надо подумать. Нет, надо же, у меня теперь седьмой ранг! А мой муж явился из другого мира! Кому сказать, даже маме, никто не поверит! Ладно, Анд, не хмурься, я всё понимаю и никому ни словечком не обмолвлюсь. – Она на миг прижалась к мужу, вскочила и быстрым шагом вышла из кабинета, бросив с порога: – Я по южной стене прогуляюсь.
Почему хозяйка Рея выбрала для своих прогулок именно эту часть замка, она и сама толком объяснить не могла. Вид на окрестности с разных сторон в общем-то мало чем отличался один от другого. Что на севере, что на юге, западе или востоке – везде леса, поляны, домишки и строения вблизи стен, а сверху небо.
Тот сумбур, который сейчас наверняка царил в сознании Джисы, за час-другой не успокоится, так что Андрей мог спокойно приступить к выполнению обещанного.
Немного посидел в задумчивости и полез в закрома, магические. Вначале ошибся с выбором шкатулки, жемчуг оказался в другой. Со смесью иронии и удовольствия подумал, что надо бы каталогизировать содержимое сокровищницы, раз уже сейчас путаница с её содержимым, а когда они с Джисой ещё более разбогатеют, что-то найти в хранилище станет и вовсе труднее.
Выбрал самый мелкий из чёрных шариков, лежавших в мешочке вперемешку с перламутровыми, и задумался. Какую синема сделать первой?
В его решении свою роль сыграло ассоциативное мышление, он уже несколько последних дней продумывал план, как во время проведения в Хатине весеннего бала поставить жирную точку в его разборках с Манелами. Название города, центра провинции, оказалось созвучно «Хатико», фильму с участием Ричарда Гира. Джисе наверняка понравится эта трогательная мелодрама.
Сюжет картины довольно простой, но очень душевный. Университетский профессор находит однажды щенка, и они становятся настоящими друзьями. Подросший пёс каждый будний день провожает своего хозяина, уезжающего на работу, до железнодорожной станции, а вечером приходит к платформе его встречать.
Так продолжается изо дня в день, из месяца в месяц, из года в год, пока не случается несчастье. Профессора накрывает сердечный приступ, и он умирает.
Верный Хатико не верит в смерть своего хозяина и по-прежнему вечерами встречает на платформе электропоезда, надеясь, что его друг всё же вернётся.
Родственники профессора пытаются пса забрать к себе, подкармливающие собаку работники станции надеются ему что-то объяснить, но ничего не помогает. Верный Хатико до самой своей смерти так и ждал возвращения хозяина.
Андрей не без задней мысли решил делать упор на таких трогательных историях. Помимо того, что они будут познавательны – в фильмах присутствуют и поезда, и автомобили, и прочая атрибутика его родного мира, – они, возможно (как там у Пушкина – «И чувства добрые я лирой пробуждал?»), изменят отношение благородной олы Рей к простым людям, и она сбавит немного накал своей жёсткости.
– Так, чтобы два раза не повторяться, поработаем в сумраке. – Попаданец, вложив в перл магический узел привязки, погрузился в слой тени. – Таня! – позвал подругу.
– Я уже здесь, – раздался смех за его спиной. – Чувствую, что ты мне нечто интересное приготовил. Как там Джиса? Осознала, с кем её судьба свела?
– Пока только переваривает. Она большая умница. Всё поймёт правильно. Я тут ей иллюзион сейчас буду изготавливать. Предлагаю тебе тоже посмотреть.
– Надеюсь, не про войну?
Подруга-стихия хоть и с интересом смотрела боевики, но особого восторга они у неё не вызывали. Мелодрамы, сказки или мистические фильмы вроде сериала «Мастер и Маргарита» ей нравились намного больше.
– Нет, совсем не про войну. Всё как ты любишь. Смотри.
В сюжет для познавательности Андрей от себя в двух местах добавил виды заходившего на посадку и взлетавшего самолётов. Пусть Джиса сегодня посмотрит, как выглядят те самые металлические птицы, летающие без всякой магии, о которых он ей вскользь упомянул.
– Таня, ты куда? – спросил он вслед исчезнувшей по окончании записи фильма подруге.
Та не ответила и не вернулась. Похоже, слишком сильно зацепило, раньше от неё такой реакции землянин не видел.
Для Немченко по-прежнему оставалось загадкой всё, что связано с сущностью его стихии. Она одна на всех магов, только перед каждым своим адептом предстаёт в разных ипостасях? Или у каждого ола-теневика своя покровительница? Ответа на эти и подобные вопросы, пожалуй, ещё очень долго ждать, если вообще дождёшься. Магия вполне может быть такой же непознаваемой, как и само мироздание. На откровенный разговор Тень с ним не идёт, вместо ответа отдариваясь улыбками, смехом или просто молчанием.
– Анд, я вернулась. – Джиса, оставив рабыню за порогом кабинета, прошла к креслу супруга у рабочего стола и села. Она не сомневалась, что муж сейчас находится рядом в слое сумрака. – Не торопись. Я пока с ведомостями закупок ознакомлюсь.
– Не успеешь, – ответил Андрей, появляясь в реальности. – К тому же нам пора подкрепиться.
– Сделал синему? – обрадовалась ола Рей. – Мне прям не терпится её посмотреть.
– Не спеши. Ещё необходимо запирающие кольца наложить. Кстати, на сколько сеансов сделать? Двух хватит? Кроме тебя и Тани, это всё равно никто не должен будет увидеть. Во всяком случае, в ближайшие годы точно.
– Лучше три. Если понравится, ты ведь сможешь увеличить просмотры?
Немченко на миг обратился к полученным от Тени знаниям и подтвердил:
– Смогу. Часок только помагичу. Ну, идём, или ты не распорядилась насчёт ужина?
Вечеряли владетели замка вдвоём, устроившись в малой гостиной. Всё-таки землянин нашёл возможность перед этим просмотреть бумаги, принесённые капитаном. Конечно, опытные вояки Рантин и Орнис разбирались в реалиях здешней караульной и патрульной служб лучше своего сюзерена, однако Андрей здраво рассудил, что необходимо демонстрировать подчинённым наличие постоянного контроля с его стороны. Пусть не расслабляются.
Вечернюю тренировку с мечами Андрей проводить не стал. Завершил изготовление иллюзии и лёг в постель читать «Путешествие благородного ола Гистена на материк вечного льда». Весьма поучительная книга, и, кажется, её автор не слишком много фантазировал. Очень много по описаниям было схоже с земными Арктикой и Антарктидой. В отличие от Земли, на Гертале оба полюса, и северный, и южный, располагались на материках.
– Держи подарок, – протянул он жемчужину явившейся из ванной комнаты Джисе, одетой в ночное платье. – Не суди строго, если что-нибудь не так.
Он не стал выключать осветительный амулет, который приделал внутрь изготовленного по его чертежу настенного бра, с улыбкой посмотрел, как нырнувшая под одеяло жена сжала в кулачке чёрную горошину и закрыла глаза. На спине Джиса пролежала меньше минуты и повернулась к нему попой. Не хотела, чтобы он наблюдал за её эмоциями. Немченко и самому не нравилось, когда на него смотрят во время размышлений.
Приподняв лежавшую на животе книгу, продолжил чтение с того места, где как раз шло описание повадок птиц, весьма похожих на антарктических пингвинов.
Окончание просмотра иллюзиона он сразу почувствовал. Худенькие плечи олы Рей тряслись, когда она принялась рыдать в подушку.
Андрей погладил её по спине, затем, задрав ночнушку, принялся водить ладонью по её бедру и ягодице. Когда же его рука протянулась к низу животика Джисы, та развернулась к супругу лицом.
– Спасибо тебе, – всхлипнула она, по-крестьянски вытирая тыльной стороной кисти слёзы и носик. – Я даже не знаю, как выразить то, что чувствую.
Этой ночью попаданец остался без любовных объятий своей подруги жизни. Ей было не до того, она вся ушла в переживания. На будущее Андрей решил быть крайне аккуратным в демонстрации трогательных сюжетов, иначе Джиса позабудет про свой супружеский долг.
Нет, зря так подумал про любимую. Утром его ждал такой порыв страсти, какой он не знал ни в прошлой жизни, ни в этой. К чёрту утреннюю разминку вдогонку за вчерашней тренировкой. Как говорится, сгорел сарай, гори и хата. Эта пословица и объяснение её смысла очень развеселили благородную олу.
Мироздание стремится к равновесию. Вчерашние слёзы и душевные переживания перешли у Джисы в прекрасное настроение. Даже допустившая в ванной комнате оплошность молоденькая помощница Эмги личной служанки госпожи отделалась звонким, но не сильно-то и болезненным подзатыльником. Ещё вчера рабыньку ждал бы вкопанный по центру заднего двора замка столб, где наказывали глупых, ленивых, грязных или нерадивых слуг.
Надежды попаданца, что это так начало складываться изменение характера олы Рей с одного сеанса иллюзиона, не сбылись. Когда он после работы с олами рода спустился в подземелье, то застал там ругань супруги, вой распятого на вмурованных в стену кольцах полуголого пленного людолова и лепет оправдания Эльмия Катона.
Ещё в алхимической лаборатории находились двое тюремщиков с рожами садистов и служанка, недавно отобранная олой Рей из купленных рабынь для помощи в проведении опытов.
– Эльм, ну смотри же сюда! – Джиса горячилась и трясла перед носом своего студенческого приятеля развёрнутым свитком. – Я тут написала «сурьма», а не «купорос»! Видишь?! – На местном языке в написании этих двух слов разница была всего в одну букву, но даже если бы и больше, ошибка Эльмия вполне простительна. У хозяйки замка почерк, как у врачей на Земле, разобрать практически невозможно. – Теперь всё выливать придётся. А ведь я этот рецепт у матушки переписала.
Распятый бедолага мог только выть от боли, его раскрытый рот был стянут сзади толстой пеньковой верёвкой. Правая подмышка мужчины представляла собой один сплошной жуткий, кроваво-угольный ожог, поверх которого рабыня нанесла какую-то темно-синюю слизь.
Огненную рану наверняка причинил коптящий факел в руках у одного из вертухаев.
– Прости, Джи, но правда здесь ничего не разобрать, – оправдывался приятель.
– Ага, а спросить никак? У тебя язык отрезали? – Ола зло кинула свиток на длинный, метров десять, верстак. – Заткните эту тварь! – скомандовала она тюремщикам, посмотрев на людолова.
Надзиратель быстро и с радостью выполнил приказ, сделав шаг к распятому и нанеся такой мощный удар ему в живот, что тот, всхрипнув, потерял сознание и обвис на цепях.
– Кретин, – досадливо прокомментировала Джиса. – Кругом одни идиоты. Амулетом его исцели. Снимайте, обмойте и верните в камеру. Он нам ещё пригодится. Займа, вылей зелье, колбу помой.
– Да, дорогая. – Андрей вышел из темноты. – Сегодня не твой день. Привет, Эльм.
– Добрый день, – учтиво склонился провинившийся.
– С чего бы это не мой? – При виде мужа ола вновь пришла в хорошее настроение. Взяв висевший на спинке пыточного кресла плащ, с помощью приятеля накинула его себе на плечи. – Подумаешь, ошиблись разок. С кем не бывает. Да, Эльм? Не получилось с заживляющей ожоги мазью, зато заготовили почти два десятка склянок со снадобьями, повышающими мужскую силу, ну, ты понимаешь, какую. Дорого стоят и раскупаются быстро. Что ещё простолюдинам нужно? Только пожрать, поспать и совокупляться.
– Джи, – смущённо кашлянул главный алхимик Рея, совсем не относящийся к одарённым.
– Я же не про тебя, – отмахнулась ола. – Анд, ты когда в Фож к гильдейским выжигам поедешь?
Они втроём направились к винтовой лестнице по скудно освещаемому масляными фонарями коридору мимо толстых дубовых решёток, за которыми в каменных мешках сидели пленники, преступники и тяжело провинившиеся.
– Рассчитывал завтра, – ответил Немченко. – Если у тебя есть другие предложения, готов обсудить.
– Да нет других. – Джиса начала подниматься по ступеням первой. – Мы тогда с Эльмом успеем ещё бальзам для предотвращения роста волос на теле доделать. Две амфоры почти готовы. И вот, – она, полуобернувшись, вернула мужу иллюзион с Хатико. – Забери, пока не потеряла. Всё было очень восхитительно, но больше я смотреть эту синема не смогу. До сих пор, как вспомню, тоскливо становится.
– Эй, а вы о чём сейчас? – поинтересовался замыкающий их процессию приятель.
– Не твоё дело, – фыркнула ола Рей. – Думай лучше, что мы ещё с моим супругом можем в город отправить. Твои зелья от чирьев готовы?
На следующее утро господина, отправляющегося в Фож, опять вышли провожать все обитатели замка. Надо с этой дурацкой традицией завязывать, подумалось Немченко. Хорошо, что у Реев пока не имелось своей кареты, иначе Джиса уговорила бы Андрея загрузить задницу в неё, а не в седло Буцефала.
Изготовление экипажа она собиралась заказать в Далие, столице, так что ближайшие месяцы землянину можно жить спокойно. Однако и убыть в гордом одиночестве у него не получилось, с ним отправлялись десяток дружинников и фургон с товарами владения.
Чем больше ассортимент в лавке Лиитока, тем лучше. Немченко смотрел, как в повозку грузят последние изделия гончарной мастерской, и подумал, что надо бы подсказать своим мастерам идею костяного фарфора. Вспомнить бы ещё, как его делать.
Фарфор здесь знали давно, только вот привозили его из-за океана, стоил дорого, поэтому почти не продавался. Те, кто испытывал нужду в деньгах, предпочитали посуду из дерева, глины, олова или бронзы, а богатеи из серебра или золота. Не нашёл этот материал своей ниши.
Мало наладить и удешевить его производство, надо будет ещё сделать модным. Если с первым как-то можно что-то придумать, то вот как организовать рекламу в условиях средневековья, Андрей совсем не представлял. Хотя венецианцы, генуэзцы и прочие итальянцы или греки с евреями умели же продвигать товары. Жаль, что в финансовой академии этому не учили.
– Эфирник не забыл с собой взять? – спросила Джиса супруга, стоя у стремени.
– Я еду-то на пару дней. Да взял, взял.
Он свесился с седла и поцеловал красавицу в румяную щёчку.
Глава 5
Дорога до Фожа была не быстрой. Движение замедлял фургон, который тащили два коня-тяжеловоза яролийской породы, больше похожие на волов, чем на лошадей.
Зато неспешный ход Буцефала позволял его хозяину не только любоваться окрестностями, но и спокойно размышлять о своих делах.
– Я проскачу вперёд, господин? – предложил ехавший рядом Гремшик. – Хоть мы уже на тракте и до города недалеко, но всякое может случиться. Посмотрю, что за взгорком.
Парень проявлял рвение, и Андрею это нравилось.
– Молодец, раз о бдительности не забываешь. Посмотреть, конечно, нужно, только не забывай, ты теперь десятник. Так что назначь двоих дружинников, кому это надо сделать.
Для унтер-офицера Гремшик ещё слишком молод. Его воинские умения уступают большей части воинов ола Рея. Однако владетель при отборе младших командиров отдавал предпочтение тем, кого хорошо успел изучить и на чью преданность мог положиться. Неопытен? Ничего страшного, опыт, как говорится, дело наживное. Медведей и то дрессируют, что на Земле, что в Гертале.
– Римаст, Урмин, выдвиньтесь вперёд на полсотни корпусов, – добавив басок в свой юношеский тембр голоса, распорядился молодой десятник.
Сам он ехал рядом с олом впереди колонны и размышлять господину не мешал.
Началась предпоследняя неделя зимы, и заметно потеплело. Снег стаял быстро, окрашивая теперь землю в белый цвет только под деревьями.
Андрей давно уже скинул с себя плащ – утеплённой куртки и шерстяного берета вполне хватало, чтобы не мёрзнуть.
Вернулся к мыслям о полученном умении войска теней. На самом деле, не такое уж это грозное оружие оказалось, как звучало. Во-первых, его ещё сначала надо было создать. Пополнять свой сумрачный арсенал он мог только тенями убитых лично им врагов, причём сражённых без использования магии. Во-вторых, все тени являлись одноразовыми. Отправив в атаку, возвращения ждать не следовало. Ну, и в-третьих, их сила составляла всего один гит, то есть они гарантированно убивали только не защищённых амулетами неодарённых.
Но всё было не так уж и печально. У обретённого умения имелись и свои плюсы. Этих магических солдат Андрея можно считать полуразумными. Они не нуждались в дотошном доведении до них порядка действий, сами догадывались атаковать наиболее опасные для хозяина цели, распределяли объекты нападения между собой и знали, сколько нужно ударов, чтобы пробить аурную или артефактную защиту, а главное, не существовало никаких ограничений на численность теневого войска. Немченко мог скопить их хоть тысячу, хоть две, хоть ещё больше, и отправлять в атаку группами любого количества.
– Впереди обоз, – доложил вернувшийся с авангарда дружинник.
– И что дальше? – раздосадованно спросил выведенный из раздумий попаданец. – Попутный, встречный караван, большой, маленький? Нам радоваться, грустить, бояться?
– Попутный. Но идут медленно, там ещё и гурт рабов. Придётся обгонять. Нам согнать их на обочину, или мы на обеденный привал у моста через Быстрянку остановимся?
– Обойдёмся без обеда, – мотнул головой Немченко. – Совместим с ранним ужином. А потом отдохнёте на полную. Огни большого города ждут вас.
В поездку Андрей взял с собой только не женатых дружинников. Несмотря на последние покупки Джисы, в замке всё ещё ощущался недостаток лиц женского пола, а воякам нужно иногда расслабляться. Так что и краткосрочные – до недели – отпуска им предоставлялись, и в служебные поездки к городу назначались численностью больше необходимого, хотя, к примеру, в нынешнее короткое путешествие по цивилизованным местам ол Рей мог отправиться лишь с парой подручных бойцов и возчиком фургона.
Когда колонна Рея догнала обоз, Римаст с Урминым уже предупредили начальника каравана, что едет благородный ол со своими людьми, и повозки двигались по обочине, а следом шли три десятка мужчин и женщин, которых гнали на продажу.
Отряд достиг головной повозки, когда случайно бросивший на неё взгляд Андрей вздрогнул от неожиданности – сидевший позади кучера завёрнутый в меховой плащ купец оказался никем иным, как старшим мастером тайной службы Картом ол Стирсом, или теперь уже бывшим сотрудником.
Тот тоже признал своего соратника по рейду в Грейвер и дёрнул в сторону подбородком. Землянин знак разгадал и обогнал полуоткрытый фургон, не показав вида, что кого-либо узнал.
Что здесь делает беглец от людей тёзки ола Рея? По оговорке десятника Гурса, Карт давно должен был пересечь границу с Миллетом, ну или скрываться где-то на западе королевства. И тут вдруг оказался на восточном побережье в компании возчика и двух приказчиков с настороженными взглядами и незапоминающимися лицами.
Гадать было бесполезно, а бросаться с объятиями к бывшему кратковременному соратнику и рассказывать про свои дела ол Стирс не поспешил.
Что ж, выдавать инкогнито старшего мастера Немченко не собирался, тот ему нравился как человек и хороший товарищ. Захочет поговорить с Андом – найти в Фоже молодого владетеля близкого Рея и организовать с ним встречу для Карта будет достаточно просто. Гостиничных трактиров в городе много, но пригодных для проживания благородных олов всего четыре-пять. Остальные, которые попаданец определял как клоповники, можно не рассматривать.
Оглянуться хотелось, но землянин себя сдержал. За взгорком с дороги вдали показались башни города, а слева постоялый двор. Спустя полчаса – ускорить движение фургона никак не получалось – рейцы въехали в южное предместье.
Крупных бунтов черни в Фоже удалось избежать, хотя недостаток продовольствия здесь ощущался не меньше, чем в других крупных поселениях. Всё-таки трущобы тут размерами сильно уступали нагабинским, а градоначальник проявил предусмотрительность, и в самом начале второго зимнего месяца в город на помощь страже вошли три сотни регулярного королевского полка, разместившиеся в пустующих казармах ополчения.
Тем не менее мелкие набеги оголодавших оборванцев на магазины, склады и дома в благополучных кварталах случались. Трупы грабителей, подвешенные на крюки столбов или верёвки виселиц, встретили землянина почётным караулом по обе стороны улицы, ведущей к воротам. Зато он не увидел следов пожаров или разрушений, власть смогла обойтись относительно малой кровью.
Перед мостом через ров, не занимая собою проезда, стояли, сидели или лежали люди – взрослые, дети – пытавшиеся попасть внутрь стен в надежде найти какую-нибудь подённую работу хотя бы просто за кусок лепёшки.
По осени Андрей предлагал Джисе использовать трущобы и кварталы бедноты как источник дешёвой рабочей силы, чем вызвал у супруги весёлое изумление. Её мнение было однозначным: все голодранцы ленивые или глупые, или полные неумехи, или всё это вместе взятое. Затраты на содержание будут больше, чем толку от их работы, а насильственно принуждать к труду равносильно незаконному обращению в рабство, за что длань закона может опуститься и на благородных олов. Казнить, конечно же, не казнят, но штрафом ударят сильно.
– Пропустите ола Рея! – выкрикнул ехавший впереди дружинник.
Стражники оттеснили людей к стенам арки привратной башни и развернули пытавшийся покинуть город паланкин, в котором находилась смазливая девица, с интересом посмотревшая на молодого мага, высунув кудрявую белокурую голову из-за занавесок.
– Господин, извините, мы должны осмотреть фургон, – сказал подошедший к Немченко начальник поста.
– Смотри, чего уж, – пожал плечом Андрей.
Стражники управились быстро, и вскоре отряд остановился перед домом-лавкой Лиитока. Слуг представитель Рея не нанимал, они с женой неплохо управлялись с делами вдвоём, иногда им помогали родители и даже дети.
Повозку до возвращения можно было оставить на заднем дворе, но тогда места там совсем бы не осталось, к тому же лошадей всё равно у Лиитока не разместить. Поэтому ворота сбоку от лавки, в которые въехал фургон для разгрузки, закрывать не стали.
Спешившемуся господину Анду, наблюдавшему, как из-под тента торговец, его детишки и дружинники извлекают и заносят через чёрный ход товары, хозяйка дома принесла серебряный кубок с разбавленным вином.
Каждый раз молодая женщина смотрела на спасителя мужа взглядом преданной собаки. Она что-то хотела сказать, но тут подошёл Гремшик.
– Десятник. – Андрей отхлебнул вина и одобрительно кивнул, неплохое. – Я здесь задержусь, а вы езжайте в «Подкову». Устраивайтесь и отдыхайте.
– А если в трактире не окажется достаточно мест, чтобы нам разместиться всем отрядом?
– Держи. – Немченко передал парню кубок, а когда тот его взял, развёл руками. – Ну, что я тогда могу поделать? – он снова забрал чашу.
Вытирать своему младшему боевому товарищу сопли? Увольте. Андрей доходчиво посмотрел на Гремшика. Став десятником, парень должен научиться принимать самостоятельные решения и не дёргать господина по пустякам.
– Лииток, а что это за рожи вышли из магазина, когда мы подъехали? – спросил попаданец уже внутри закрывшегося на учёт магазина, когда товар был выгружен, а дружинники, сопровождая повозку, направились к постоялому двору. – Такое чувство, что их с виселицы сняли, оживили, приодели и втолкнули в нашу лавку.
– Они пока только ходят вокруг виселицы. – Торговец передал дочери извлечённый из набитого соломой ящика пустой глиняный кувшин, и девочка понесла нетяжёлую посудину к левым полкам, где её братик выравнивал деревянную обувь, сточенную плотником Гаваром, которого Джиса выкупила вместе с сыном из долговой кабалы и кому пригрозила содрать шкуру, если он хоть раз вновь хотя бы пригубит самогон. – Это люди Бурого, местного авторитета, кто контролирует этот район.
Андрей отвлёкся от разглядывания торгового зала, напоминавшего советский киношный сельпо. На прилавках и полках лежали разнообразные товары – от дешёвых черепков до дорогих артефактов – никак не сообразующиеся друг с другом, помимо того, что все они произведены в Рее.
– Похоже, я удачно, в смысле, вовремя приехал, – вслух решил землянин. – И чего они хотели? Нет, погоди, дай, я сам догадаюсь. Делиться нужно? Так?
– Так, господин.
– А ничего, что эта лавка принадлежит благородному олу Рею? Или считают, заточка, ударившая сзади в печень, одинаково вредна что простолюдину, что одарённому?
Лиитор посмотрел на навостривших уши сына и дочь и показал им рукой в сторону двери к подсобным помещениям.
Когда те убежали, ответил:
– Они же не к вам пришли, а ко мне. На ваши доходы братва и не претендует. Просто вы далеко, а я и моя семья здесь. Нам нужна защита от других банд или от диких, никому не подчиняющихся налётчиков. Вот и предложили отдавать им половину моей доли.
– Молодцы, – восхитился землянин. – Рожи, интересно, у них не треснут? А не согласишься, то что? Жди неприятностей?
– Да, ол Анд. Жди. Бурый и подобные ему знают, что благородных владетелей мало интересуют личные проблемы их слуг.
Взяв с прилавка привезённый сегодня стилет с клинком из магического металла, полюбовавшись булатным узором, Немченко вернул его на место.
– Это они с олом Реем ещё не сталкивались, вот так и думают. Твои личные проблемы затрагивают и мои дела. Грифель и бумага у тебя здесь? Нарисуй-ка мне схему, как найти этого главаря местной шайки. Что-то мне захотелось с ним пообщаться.
Печальное и болезненное окончание прошлой жизни любви к криминалу Немченко не добавило. Конечно, землянин понимал, что свято место пусто не бывает. Уничтожь он шайку Бурого, на её место придёт другая или и вовсе неорганизованные вымогатели, воры и грабители. Тем не менее надо дать понять местным авторитетам, что пытаться за спиной владетеля Рея решать свои тёмные делишки категорически не следует.
Андрей не собирался устраивать разгром всей банды, однако кое-кого следует хорошенько напугать. Если у авторитета возникнут ещё какие-то деловые предложения, то чтобы он их вежливо обсуждал с самим благородным Андом, а не пытался угрожать его людям.
Жена Лиитока приготовила знатному гостю вкусный обед и, сидя от него по левую руку, счастливо наблюдала, как он отдаёт должное её поварскому искусству.
Дети сидели со взрослыми за одним столом. В присутствии благородного мага они вели себя тихо, но уплетали за обе щеки. Видимо, не каждый день видели столько разносолов.
– Ох, спасибо хозяйке дома. Всё было очень вкусно. Что там за крики не умолкают? – посмотрел Немченко в сторону мозаичного окна.
– Соседский слуга вчера продукты для сестры и племянников стащил, – пояснил Лииток. – Попался хозяину. Почтенный Рид его с самого утра колотит. Хорошо, если страже не сдаст. Сейчас с воровством строго.
– Разве когда-то было по-другому? – удивился попаданец. – Ладно, это неважно. За конём моим сможешь присмотреть или отведёшь на городскую конюшню?
– Смогу. Овёс у меня есть, а под навесом ему будет вполне комфортно. Только, господин…
– Вижу, хочешь меня отговаривать?
– Не совсем. Просто не стоит туда идти одному. Сами ведь говорили, что тесаку всё равно, благородное ли тело или обычное.
– Я говорил не так, но да, смысл ты примерно правильно передал. – Андрей поднялся, следом вскочили и другие, девочка даже табурет опрокинула, из-за чего сильно покраснела. – Не переживай, дружище. Всё будет хорошо.
