Семён Ленофаг
Выбор человека
По мере изложения мыслей Евгеном, прапор мрачнел всё сильнее.
– Ты так уверен, что у вас получится, как ты говоришь? Есть куча факторов вами не учтённых, – попытался парировать пленный.
– Верно, но всё равно, высока вероятность, отправки твоей жизни под откос. Вижу у тебя кольцо на пальце, значит, женат, если сядешь, обеспечение твоей семьи опустится до базового уровня и к детям больше будет внимания, если они попробуют влезть на государственную службу. Подумай сам, стоит ли рисковать своей семьёй ради сволочей в верхах, для которых ты лишь расходный материал?
– Молодой, хватит на мне отрабатывать методы допроса, думаешь, я их не знаю? Сначала ты миролюбиво начал, пытаясь усыпить мою бдительность. Потом стал бить мои доводы, настраивая против сообщников, рассказывая, как они меня кинут, а сами будут жить хорошо, подсознательно вызывая ненависть к ним. Ну и вишенка на торте называемая «ты о матери подумай» давление на близких и склонение к сотрудничеству на такой эмоциональной ноте. Ничего не пропустил? Ты мне прямо скажи, чего хочешь, если до сих пор не сдал, значит, цель другая, озвучь свои требования тогда и поговорим, а в детские игры со мной не играй, я уже двадцать лет на службе, и не такие зубры пытались расколоть, – спокойно закончил прапор.
Жека оценивающее посмотрел на него, что-то взвешивая в уме. Наконец приняв решение продолжил.
– Требования наши такие мы начнем, наконец, питаться нормально, а конкретно сидящие на третьем этаже четвёртый и пятый курс. Я понимаю, что вам надо часть провианта списать ворам, потому для других курсов ничего требовать не буду. При таком раскладе и мы сыты, и вы целы. В противном случае даём делу ход, а ты молись, что бы пронесло. Всё ясно?
Прапор пару минут шевелил извилинами, что-то взвешивая в голове и периодически пытаясь оценить Жеку взглядом, но через полотенце на лице это сделать было сложно. Вздохнув тяжко он, наконец, произнёс.
– Ладно, договорились, будет вам завтра нормальная хавка, только забудьте путь ко мне.
– Вот и замечательно, по рукам, – хлопнул в ладоши Жека, – блок данных сохраним для подстраховки. Ребят уходим, – бросил Жека нам.
Всё стали покидать помещение. Нас окликнул прапор.
– Эй, а развязать!?
– Тебя товарищи развяжут, – парировал Евген, – вон один у стены уже очнулся, но делает вид что дрыхнет.
Мы бегом провели все операции с взломщиком в обратном порядке, без происшествий добравшись до плаца. Уже начали заходить в казарму, как я заметил открывшиеся ворота одной из казарм первокурсников. Оттуда вышел молодой держа в руках пять скафандров. Это ещё, что за движ?
– Ребят я задержусь, – сказал товарищам, заходящим в казарму и направился к молодому.
Подойдя к нему спросил.
– Боец ты что делаешь?
– А, что? – вздрогнул молодой повернувшись ко мне лицом и продемонстрировав свежий бланш под глазом. Видимо старшие уже объяснили, как не стоит подводить товарищей на зарядке, – у вас синяк, – сказал капитан очевидность, встретившись со мной взглядом и внимательно рассмотрев лицо.
– У тебя тоже, – заметил я, – о тумбочку ударился?
– Ну да, – понуро сказал молодой опустив взгляд.
– Не переживай первогодки всегда с синяками ходят, те кто вас метелил сами такими же были год два назад, – ободрил я новичка.
– Ясно, – чуть бодрее сказал боец.
– Слушай, а я тебе знаю, ты сегодняшний летун, которого я на землю вернул?
– А это вы, да я вас тоже вспомнил.
– Как тебя звать летун?
– Саша.
– Лёха.
Мы пожали руки.
– Скажи Саш, что ты делаешь на плацу со скафандрами своих товарищей?
– Я дневальный, пару минут назад по голопроектору вышел на связь дежурный, спросил нас обязанности дневальных, а когда мы ответили, спросил, промаркированы ли наши скафандры? Мы сказали, что нет, он назвал нас идиотами и приказал вынести скафандры личного состава на плац, через полчаса подойдёт офицер и объяснит принцип маркировки, чтобы к утру всё было гот…
– Можешь не продолжать, – прервал я его на полуслове,– скажи Саш, а вы после этого связались со штабом для подтверждения приказа?
– Нет, а нужно?
Я тяжко вздохнул.
– Да, нужно, во-первых, потому что вы обязаны подтвердить приказ по уставу, а во-вторых, потому что это розыгрыш, над молодыми так часто прикалываются.
– Как это розыгрыш? – уронил челюсть молодой.
– Да вот так, у всех рот кроме первокурсников, давно есть взломщики голопроекторов, с помощью них передают фальшивое изображение и звук, ну а дальше вещают лапшу новичкам. Единственный способ проверить, настоящее ли сообщение, это послать сигнал в штаб.
– Блин! А в чём прикол тогда?
– А прикол в том, что сейчас ты вынесешь все скафандры из роты на плац, дежурный у пульта заметит концентрацию сигналов скафандров в одном месте в неположенное время, отправит патруль для проверки, а они уже выпишут тебе люлей. Смешно?
– Да ё… – сказал Саша и схватив скафандры в охапку рванул к воротам своей роты.
Провожая взглядом молодого вспомнил как по молодости сам попался на эту подставу, впредь будет умнее.
Зайдя в роту увидел, как наши на руках подкидывают Жеку. Ну понятно теперь он герой дня. Со всех сторон летели фразы тех, кто участвовал в рейде и тех, кто был не в курсе.
– Так чем дело…?
– А как…?
– Видели бы вы как Жека его колол!
– Да он красавчик!
– Я тому так в рыло засветил!
– Чую завтра нормальная хавка будет!
Я не стал участвовать в этом веселье. Вернулся на тумбочку, надел скафандр и глянув на часы заметил, что до подъёма осталось 5 часов. Ну посмотрим, как дела пойдут завтра.
Глава 2
Утром во время осмотра командир обратил внимание на синяки, но не придал этому значение, видимо списав на воспитание молодых. Хотя наверняка задумался с чего вдруг, молодые оказали настолько хорошее сопротивление, что раскрасили дедов. Рота отправилась на плац, а наряд остался в расположении. С самого утра все были взбудоражены, неизвестно чем окончится наша авантюру. Прояснится, когда пойдём в столовую, если харчи будут нормальными, то налёт удался, в противном случае проблем не избежать.
Серёга и Жека отправились в столовую, а мы с Тохой ждали своей очереди. Я решил хоть как-то разбавить тягучее, ожидание, завязав разговор с товарищем, ибо сам был на взводе. Тоха же не выражал никаких эмоций, абсолютно бездушен как те механизмы, в которых он копается.
– Блок данных у тебя? – спросил я Антона.
– Нет спрятал.
– А где?
– Не могу сказать, тебе лучше не знать.
– Верно ведь я инопланетный шпион? – попытался я скаламбурить
Тоха лишь равнодушно посмотрел на меня.
– Это была шутка.
– Я понял, – равнодушно бросил Антон.
– Ладно, – сказал я отвернувшись.
Снова повисло тяжёлое молчание. Блин с ним вообще нельзя завязать разговор длиннее пары фраз. И шуток он не понимает. В томительном ожидании прошло 20 минут, наконец в голопроекторе показалось изображение Жеки и Серого. Мы открыли им гермоворота.
– Ну что? – спросил я взволновано.
Жека окинул меня напряжённым взглядом, губы его были поджаты, желваки играли, блин неужели не получилось!?
Я мысленно уже был на пути в прокуратуру, мой взгляд потух и тут этот засранец начал ржать, оказывается он поджимал губы, чтобы не расхохотаться.
– Ну ты сволочь, – прошипел я.
– Ну а что такого? Видел бы ты свою рожу, – продолжал ржать Евген, – оно того стоило.
– Блин, когда я уже привыкну к твоим загонам?
– Да не бухти, – смеясь, похлопал меня по плечу Жека своей лапишей,– иди в столовую поешь нормально.
– Есть.
– Да расслабься ты!
Мы с Тохой рванули к столовой, в предвкушении узнать, что же нас ждёт. Сев за стол наряда я едва не потерял дар речи. Дроны подали пюре картофельное, котлеты, хлеб, салат с капусты, какао со сгущёнкой. Офигеть! Почему мы раньше этого не сделали? Я уже забыл, как эта пища выглядит, про вкус тем более. На радостях стал уплетать за обе щёки даже не успевая почувствовать пищу как следует.
Краем глаза покосился на Антона, тот ел размеренно, как и всегда. Нет, он точно зомби биоробот! Я толкнул его в плечо.
– Ну как тебе?
– Здорово, – лаконично ответил Тоха.
Окинул взглядом другие столы на этаже, за ними царило бешеное оживление. Четверокурсники и пятикурсники возбуждённо переговаривались, налегая на завтрак, и даже не догадываясь, от чего появились такие яства.
Я почувствовал даже подобие гордости за себя, ведь тоже участвовал в мероприятии, которое дало такой результат.
На лице против воли появилась самодовольная улыбка. Плечи расправились, ощутил себя героем фантастического боевика тайно спасшего мир.
В казарму вернулся в самом благодушном расположении духа. Дальнейшее время до вечера пролетело спокойно. Лишь под конец наряда ближе к ужину в роту зашёл майор Павлов.
– Смирно! – гаркнул я во всю глотку.
– Вольно, – приказал майор.
– Вольно! – продублировал его приказ.
– Дежурный ко мне!
Жека подбежал к майору.
– Товарищ майор за время несения нар…
– Отставить! Построить роту на взлётке, форма одежды №1.
– Есть. Рота стройся на взлётке форма одежды №1, – гаркнул Жека во всю глотку.
Из кубриков высыпали курсанты в трусах и майках.
– Кулаки к осмотру, – приказал майор.
У меня появилось недоброе предчувствие. Майор прошёл перед строем, осматривая курсантов и выводя тех, у кого есть сбитые кулаки и синяки. Таких набралось 34.
Ну, хотя бы нас в наряде не заметил. И только я об этом подумал, как майор бросил взгляд на мой синяк. Блин сглазил.
– Да вы, что ох…? – ошарашено произнёс майор.
– Наряд форма одежды №1 стройся перед тумбочкой! – рявкнул командир.
Мы выполнили приказ. Осмотрев наши синяки и кулаки, майор тяжко вздохнул, смерив взглядом от которого расплавился бы мифрил, после чего назначил в наряд не битых курсантов, и вместе с другими подранками вывел нас на плац.
Там уже собрались курсанты первого и второго курса со своими командирами, остальные командиры вернулись без своих рот. Поставив подранков рядом, офицеры начали между собой совещаться, периодически косясь в нашу сторону, мы слышали лишь обрывки фраз.
– Возможно эти…
– Вряд ли первый курс… можно отпустить.
– На второкурсниках почти нет синяков, только кулаки сбиты.
Если раньше у меня была надежда, что проверка касается синяков первокурсников, то теперь её нет. Неужели снабженцы стуканули, а зачем нормальной еды тогда выдали?
Офицеры отпустили первый и второй курс, приказав нам следовать за ними в штаб. Придя на место и построившись перед штабом, мы увидели снабженцев, которых вчера метелили. Морды у них были раскрашены знатно. Они смотрели в нашу сторону, внимательно рассматривая лица. Видимо хотели запомнить тех, кто им по башке настучал. Снабженцы нас узнали, их взгляды не предвещали ничего хорошего.
Офицеры погнали всех в штаб, после чего построили в коридоре у противоположных стен, запретив переговариваться. Между нами стали прохаживаться солдаты с охранной роты держа в руках дубинки.
Через некоторое время начали звать по одному в кабинет командира учебки. А потом так же по одному выводить в актовый зал, дальнейшей судьбы товарищей мы не знали. За это время задница у меня основательно вспотела раз пять. Мысленно я уже был на пути в дисбат. Неужели снабженцы всё-таки стуканули? Хотя нет вряд ли, по лицам видно, что они так же взволнованы, как и мы. Тогда что же?
– Двигай, – сказал мне солдат с роты охраны.
Я, тяжко вздохнув, двинулся в кабинет командира части в одних трусах и майке.
Там меня встретил полковник Конев за своим столом и мой непосредственный командир майор Павлов стоящий рядом с ним. Мне приказали сесть на табуретку перед столом полковника, за спиной остался солдат с роты охраны.
– Ну, рассказывай? – сказал полковник.
– Эээ… что рассказывать? – удивлённо протянул я. Попробую прикинуться дураком.
– А ты не знаешь?
– Никак нет, – помотал я головой.
– Сколько лет уже учишься?
К чему это он спросил? Может я чего-то не знаю?
Я отвёл глаза в сторону вспоминая, вроде четыре, элементарно, к чему вопрос?
– Четыре года товарищ Полковник.
– А специальность у тебя «тыловое обеспечение»?
Так ему это так же известно, в чём прикол? Снова отвёл глаза, в сторону обдумывая ответ, да нет, вроде на тыловика учусь, ничего не менялось.
– Так точно товарищ полковник.
– Что вчера подавали на обед?
Это что игра какая-то? Снова скосил глаза, припоминая рацион.
– Суп, каша, чай товарищ полковник.
– Понравилась еда?
Я прямо посмотрел в глаза полковнику, надеясь так продемонстрировать открытость.
– Так точно товарищ полковник.
Полковник едва заметно кивнул глядя на меня. Словно получил чему-то подтверждение.
– Откуда у тебя синяки на роже и почему кулаки сбиты?
– Кулаки, на них отжимался, а синяки, так пол был скользкий, я упал, – всё так же прямо смотря в глаза, сразу выдал подготовленную легенду.
Полковник снова чему-то слегка кивнул, когда я закончил нести чушь. Он несколько раз провёл рукой по уху, словно снимая висящую там лапшу и спросил.
– Ты сам в такую ахинею веришь?
– Виноват, не понял вопроса.
– Вот частично сказал правду, точно виноват, в нападении на служащих отдела снабжения. Некоторые из них уже подали соответствующие рапорты, – полковник достал из ящика стола пачку рапортов и потряс ими в воздухе, – печальна твоя судьба, прокуратура загребёт за год до выпуска и стоила ради этого 4 года учиться?
У меня по спине пробежали мурашки, ноги ослабли, кажется, даже лицо слегка побледнело, от командиров это изменение не укрылось.
– Алексей, полковник и я не верим, что налёт твоя идея, наверняка тебя втянули. Курсант ты хороший, и мы не хотим, появления в твоей жизни проблем, – примирительно сказал майор Павлов, – и других ребят подставлять не хотим, нам и так всё известно, нужны лишь организаторы, зачем тебе страдать из-за нескольких мудаков? Скажи, кто всё устроил и сможешь пойти как свидетель, а дальше вернёшься к семье через год обучения.
Я осмысливал происходящее, если хоть один снабженец стуканул нам крышка. Хотя нет, вряд ли, на плац вывели первый и второй курс вместе с нами, а значит, они искали не нас конкретно, а тех, у кого есть побои. Будь донос сразу бы пришли к нам. А рапорты, которые мне показали? Хотя, что я видел? Передо мной лишь потрясли стопкой бумаг и что там написано мне неизвестно. Какой вывод? На понт берут, надеются, я сам всех сдам!
– Виноват, не понимаю о чём вы, – продолжил прикидываться дураком.
– Курсант вы меня за идиота держите, хотите вместе со всеми срок получить? – рявкнул полковник.
Под его испепеляющим взглядом я вжал плечи и опустил глаза к полу. Блин откуда в нём столько силы, вроде уже старый сухой дед, скоро на пенсию, а я как кролик перед удавом, из чего таких делают?
–Лёш не надо врать, – снова примирительно сказал майор Павлов, – на самом деле нам твои показания как таковые не нужны. Мы уже знаем, что организатор Евгений, так же знаем, как ты пытался его отговаривать, всё знаем. Сейчас лишь отбираем тех, кто не пойдёт под трибунал. Я уговорил полковника помиловать из моей роты курсантов, которые согласятся пойти свидетелями, судьба же Евгения уже решена. Ему светит дисбат, это не обсуждается, а тебе и другим ребятам нет смысла влетать вместе с ним.
От сказанного меня пробрало холодом, они и вправду всё знают. Дисбат это не шутка, несколько лет по сути каторжных работ, потом штрафбат, а после него списание в запас на гражданку. Там уже низкий социальный статус, закреплённый на несколько лет и отметка в личном деле родственников, что в их семье воспитан преступник, а это грозит уже им проблемами, вроде трудностей получения новых льгот и устройства на престижную работу.
Твою ж мать, ну нафига я повёлся, мог же остаться в роте и вообще не хотел никого бить, меня утянули за компанию. Ведь пытался Жеку остановить, заставить одуматься. Ну что ему мешало согласиться со мной, а теперь ему дизель светит и мне тоже. Почему я должен сидеть вместе с ним за его грехи?! На мне вины нет, а Жеке полезно будет мозги вправить на дизеле.
Вздохнув тяжко, собрался рассказать, всё как есть и подписать всё, что нужно, как вдруг мой взгляд заметил надпись в рамке над головой полковника «Общая победа, общее поражение» и осёкся на полуслове.
С первых дней службы нам вколачивали, что мы единое целое и у нас общие победы и общие поражения, нет понятия «не моя вина», если мне не нравилась идея бить морду снабженцам, то должен был остановить всеми силами, а раз стали судить, то и наказание мы должны понести вместе, до конца.
– Не понимаю о чём вы! – бросил я сглотнув.
Тело пробрала дрожь, самому страшно от сказанного.
Мысленно собрался, готовясь к новому наезду от полковника, но он, прищурившись, окинул меня взглядом с ног до головы, после внимательно смотрел в глаза примерно минуту, выдержать его взгляд было не просто, пришлось отвести глаза. Я видел, как внутри него идёт внутренняя борьба, словно он взвешивает мою жизнь на невидимых весах, после чего кратко бросил.
– Вон.
Меня вывел солдат с роты охраны, посадив в актовом зале вместе с другими допрошенными, и так же запретил переговариваться.
В течение нескольких часов допросили всех, и мы полностью заполнили помещение. Прождали ещё несколько часов, прежде чем пришёл полковник и приказал вернуться в расположение.
Так я не понял, нас сажают или нет? Что происходит?
Мы вернулись в казарму, уже собираясь лечь спать, так как команда отбой была дана примерно час назад, но майор Павлов приказал четверым с наряда зайти к нему в кабинет. Походу прессовать будет.
Когда расселись по стульям, командир приказал.
– Сергей налей всем чаю.
– Есть.
Он бросился разливать горячий чай, раздал кружки, в том числе и майору. Командир немного отпил, облокотился о стол, подставил ладонь под подбородок и, окинув нас тяжёлым взглядом сказал.
– Ну и что вы засранцы творите?
Мы переглянулись, не ожидая такого словесного оборота от майора.
– Командир? – удивлённо сказал Жека.
– Да хватит из себя строить невинных овечек девственниц, – отмахнулся майор, – офицеры замечают разбитые рожи снабженцев, когда они пытались выменять заживляющий спрей у медбратьев в целях скрыть синяки. Допрос ничего не даёт, но становится, очевидно, что им пластиковую операцию на рожи провели посторонние, а не они сами. Далее на завтраке вдруг выясняется, что курсантов начали кормить нормально, а конкретно пятый и четвёртый курс. Пораскинув мозгами, мы собираем всех с синяками на плацу. Второй и первый курс отметаем по понятным причинам. И вот чудо остаётся лишь пятый курс, который сегодня хорошо кормили. Совпадение?
Мы с товарищами переглянулись, командир разложил события по полочкам, сам при этом в них не участвуя, но это всё домыслы их к делу не пришьёшь, в наших взглядах читалась мысль, что это очередная попытка расколоть, потому мы хранили молчание.
Понял наши мысли и майор, потому продолжил.
– Далее возникает вопрос, кто всё это организовал, и чем получилось прижать старшего прапора? Организатора вычислил сразу, конечно, наш отличник и активист Евгений, который с первого курса пишет жалобы на несоответствие пищи в столовой нормативам. Видимо решил перед уходом с учебки навести порядок или просто поесть нормально. Конечно же, это всё знал его закадычный товарищ Алексей и наверняка попытался остановить друга.
Мы с Жекой переглянулись.
– Да, я знаю, что вы отлично дополняете, друг друга и потому ставлю в наряды вместе, надеясь, что Алексей сдержит своим осторожным характером, бунтарский характер Евгения. В этот раз видимо не получилось.
Блин, так вся история о том, что ему доложили про Жеку и как я пытался остановить товарища просто расчёт командира, а доноса не было, иначе мы бы уже сидели на нарах. Вздох облегчения вырвался из груди, и командир это заметил, видимо поняв какие мысли меня посетили.
– Остаётся вопрос, чем прижали снабженцев, раз они не подали рапорт, это бы решило все их проблемы. Вывод один вы накопали на них компромат, причём настолько сильный, что не отвертеться. Для подобного нужно взломать базу данных руководителей и спрятать её на блоке данных. Кто у нас главный хакер и технарь в роте? Правильно, Антон. Скорее всего, ты пошёл без всяких возражений, без какой-либо цели просто выполняя поставленную задачу.
Тоха на этот монолог лишь равнодушно пожал плечами.
–Ну, а Сергей как наиболее исполнительный пошёл вместе со всеми не желая отбиваться от товарищей.
Мы переглядывались, поражаясь навыку командира читать людей и просчитывать события наперёд. Вот только зачем он нам всё это говорит, чего хочет, ждёт, что расколемся? Эта мысль была у нас одна на всех. Евгений решил прояснить ситуацию.
– Товарищ майор разрешите обратиться?
– Без формальностей сейчас я с вами общаюсь как с мужиками, а не военнослужащими, – отмахнулся командир.
– МММ… Ну в общем, теории ваши интересны, однако без доказательной базы, это всё домыслы, ситуация может быть абсолютно иной на самом деле.
Майор пару секунд порылся в ящике стола, и извлёк оттуда блок данных, держа его салфеткой.
– Такое за доказательство сойдёт? – спросил командир.
Мы, что называется, уронили челюсти, даже у невозмутимого Тохи брови поползли вверх, это был именно тот блок данных, я заметил на нём знакомые царапины. Оценив произведённый эффект Павлов убрал блок в ящик стола, после чего произнёс.
– Неужели вы думали, что мне неизвестны ваши нычки? Да я о вас всё знаю и обо всех ваших косяках известно, только делаю вид, что не в курсе, так как предпочитаю держать курсантов на длинном поводке, не подавляя разумной инициативы. Как думаете, чьи на блоке отпечатки?
