Семён Курбатов
Путешествие на Запад
Они выбрались за её пределы, немного проехали по дороге, затем, по команде сверяющегося с картой Люциуса, свернули с неё на север. Неторопливо проехав через прилесок, они наткнулись на стоящий меж деревьев большой круглый дом с полукруглой крышей. Вокруг него явно давно никто не расчищал пространство. Здание заросло со всех сторон деревьями. Однако само оно выглядело относительно ухоженным. Над широкой дверью поблескивало в лучах настоящего солнца солнце железное .
Люциус жестом приказал культистам остаться снаружи. Они с Холькой пошли внутрь. Энрик, не понимая, относился ли жест и к нему, на всякий случай пошёл за ними.
В дальней части, у небольшого алтаря в виде солнца, сидел на коленях немолодой мужчина в простой деревенской одежде.
Услышав, вошедших, он поднялся и обернулся.
– Доброго дня вам, господа. – Он поклонился. – Вы в храме Перводуха, создателя мира, провозвестника жизни и лета.
Люциус жестом остановил его. – Мы знаем. Мы наслышаны об этом храме и хотим осмотреть его.
Жрец несколько удивился. – Не думал, что об этом месте известно где-то ещё. Да и вы не похожи на почитателей Перводуха.
Люциус раскрыл рот, но вместо слов резко закрыл его и беспокойно осмотрелся.
Видя это, за него продолжила Холька. – Не были бы вы любезны рассказать нам об этом храме? Мы слышали, что до этого на его месте стояло некое святилище.
Жрец задумался, явно что-то вспоминая. – Ну, святилище и вправду стояло. Но давно это было. Очень давно.
Он стал рассказывать всё, как и водится, с самых давних пор, когда люди в этом месте прятались от ужасов ночи, как нашли они здесь, на этом месте, которое тогда было поляной, яркую зелёную сочную траву, выросшую аккурат в виде символа солнца и поняли, что здесь обирает некий могучий дух, который хранит природу, а значит, и урожай выращивать поможет. Если его умилостивить подобающе. И начали люди эти пытаться искать пути к его душе. То чучело сжигали, то сами траву высаживали, то огромный знак к виде солнца ставили. Ничего не менялось из года в год. Урожай вокруг рос хорошо. Звери были смирными и охотники местные не решались их бить. И постепенно перестали люди мучиться догадками и просто построили церквушку небольшую, чтобы как ангела за стеной почитают, так и они будут почитать Перводуха.
– А императору вы поклоняетесь? – Уточнила Холька.
– Да. Да, конечно.
– Тогда зачем вам Перводух?
Жрец смутился и почесал затылок. – Так это… Ну… император он ведь на господ больше внимания обращает. И на городских. Им он благодать свою посылает. А на нас у него, похоже, времени и нет.
– Может, вы просто плохо ему молитесь? – Утонил Люциус.
Жрец покачал головой. – Может и так, господа. Но император ведь он там – махнул рукой на выход. – далеко. В городах. Он воинам победы посылает, а жреца – магию. А нам это не нужно. Нам – лишь бы пшеница росла, скот не мер и люди не хворали. Перводух нам в этом издревле помогал. Он – наш заступник. Но так то Император, конечно, выше всех. Вы не подумайте. Мы все Императору тоже очень молимся.
– Язычники. – Пробормотал Люциус с некоторым презрением. Он внимательно осматривался и был то ли взволнован, то ли недоволен.
Демон то и дело нашёптывал прижечь огнём жреца и выпытать у него всю правду.
Изнутри церковь выглядела более старой. Доски кое-где гнили. В полу виднелись небольшие провалы.
– Её перестраивают? – Холька окинула взглядом строение.
Мужчина пожал плечами. – А как же? Дерево ж, оно и на земле Перводуха дерево. Гниёт, как и везде. Пять-шесть зим и строим новую.
– А погреб тут есть? – Медленно и тихо спросил Люциус. Всё это время он неторопливо ходил вокруг, осматриваясь, будто рассматривая вокруг что-то необычное.
– Погреб то? – Жрец почесал затылок. – Да есть, конечно. А вы, собственно, зачем интересуетесь?
– А строились все новые церкви на этом самом месте? – Люциус будто не услышал его.
Жрец на секунду сделал оскорблённое лицо. – Да на этом же самом. Мы решили не тревожить Перводуха. Раз он на эту церковь не злиться, так чего ж испытывать его терпение? Мы всё делали, чтобы дюйм в дюйм попал.
– В таком случае нам нужен погреб.
Жрец удивился такой наглости. Этот человек ещё был очень терпелив. Жрец Великого пламени из Шурани уже давно позвал бы стражу и выпер бы столь требовательный гостей.
– Я не могу. Не сочтите за негостеприимность. Во имя Перводуха, мы всегда рады гостям. – Он слегка поклонился Хольке. – Но с чего вдруг вы, явно не с наших земель люди, так заинтересовались этим местом?
Холька поклонилась ему в ответ. – Нас интересуют старые подвалы или комнаты, которые были построены гораздо раньше. Мы хотим осмотреть их. – Она вопросительно посмотрела на Люциуса.
Тот ответил ей осуждающим взглядом. – До нас дошли слухи, что там может храниться опасная вещь. Она связана с демоническими силами. – Он медленно подошёл к жрец и целеустремлённо заглянул ему в глаза. – Это опасно. Мы хотим осмотреть это место и забрать её. Ради вашей же безопасности.
Жрец немного струхнул от его огненного взгляда.
– Господин, но… да у нас есть подпол. Там была раньше келья старая, древняя. Но больше ничего. – Он испуганно закивал, когда Люциус подошёл вплотную. – Клянусь!
Холька положила товарищу руку на плечо. – Мы верим тебе. И не хотим причинить тебе вред. Это вправду очень важно. И для вас тоже.
– Показывай, где этот подвал. – Потребовал Люциус.
Следуя за жрецом, они спустились на нижний этаж. Фундамент у церкви был каменный. Внизу большое помещение освещали несколько факелов. Было сухо и чисто.
– Вы часто здесь убираетесь? – Поинтересовалась Холька.
– Каждый день, госпожа. – Жрец испуганно поклонился. – Это мой долг.
– Постой пока здесь. – Люциус достал из кармана сложенный лист бумаги, разложил его и начал ходить по подвалу, щупая и простукивая стены.
– Ничего. – С некоторым удивлением сказал он.
– Что здесь должно было быть? – Осторожно спросил жрец.
– Например. – Он осмотрел небольшие бочки, прямоугольную плиту, неплохо подходящую под алтарь. – Например, заколоченная комната. Хотя. – Он поднял руку. – Подождите. – Он закрыл глаза и стал водить рукой вокруг. Он взялся этой рукой за стену и принялся ходить вдоль стены по второму кругу и точно так же щупать её.
– Близко. Так близко! Я чувствую его здесь! Ищи, ищи быстро! Ты у цели!
– Что он делает? – Спросил жрец.
Холька только смотрела на Люциуса. Дойдя примерно до места, находящегося прямо под входом, он остановился. Он посильнее надавил на стену, но ничего не случилось. – Холька! – Неожиданно громко крикнул он и повелительно указал на каменную кладку. – Толкни эту стену!
– Люциус, спокойней. – Она подошла и взяла его за руку.
– Холька, быстрее! – Сказал он резко.
Жрец сделал шаг к лестнице, но Энрик стал к ней и демонстративно положил руку на меч. Он не был уверен, что сумеет всерьёз помешать мужчине, если тот решит броситься наутёк, но жрец был так напуган, что даже вид Энрика отбил у него охоту убегать.
Женщина чуть разбежалась и боком, который не был ранен, навалилась на стену и упала в образовавшуюся брешь.
– Холька. – Люциус встал над ней.
Она поднялась, слегка пошатываясь и потирая плечо. – Что там?
Он отстранил её и вошёл внутрь. Энрик отошёл от лестнице и подбежал к ним. Даже жрец с удивлением подошёл поближе.
По ту сторону бреши было небольшая комнатка, покрытая густым слоем пыли и паутиной. Общее внимание привлёк деревянный ящик с металлическим каркасом. Он был закрыл на ржавый железный замком. Люциус вновь закрыл глаза и притронулся к нему. – Ничего. – Он попытался снять замок. – Холька, помоги.
– Нет, нет! Постой! – Жрец вбежал между ними. – Это принадлежит нашим предкам!
Люциус вновь посмотрел на него таким взглядом, словно был готов испепелить его прямо сейчас. – Мы не берём чужого. Лишь то, зачем пришли. Вы можете быть спокойны. – Его угрожающий голос заставил человека отступить. То же сделал Люциус. Холька достала меч и без труда сбила им замок. Место, к которому крепился замок, отвалилось.
Холька осторожно открыла ящик. От её прикосновения от крышке начали отваливаться куски дерева. Она села перед ним на корточки и обеими руками осторожно извлекла оттуда обещанную четверть круга.
– Это оно?
Люциус выхватил кусок у неё из рук, нетерпеливо повертел его и сжал в руке и прижал к груди, будто боясь, что у него его будут отбирать.
Холька выпрямилась и вновь положила руки ему на плечи. – Спокойно.
Несколько секунд они смотрели друг на друга
– Дурак! Ты просто дурак! Ты навлёк на себя проклятье, с которым будет тяжело справиться даже тебе, мессия. Попался, как младенец.
– Пошли отсюда. – Потребовал Люциус. – Я не хочу здесь дольше оставаться.
– Подождите! – Жрец преградил им дорогу, закрыв собой выбитый проход. – Что вы нашли? Покажите!
– Ничего, что было бы ценно для вас.
– Покажите! Вы ворвались в храм, разрушили подвал, и пытаетесь что-то вынести!
– Это не святыня Перводуха. – Холька протянула руку к четверти. – Люциус рукой остановил её.
– Я хочу показать ему. – Холька мягко дотронулась пальцами до куска металла и до пальцем. – Я только покажу.
– Не давай! Не давай ей, кретин! Он хочет обладать. Она хочет, чтобы ты навсегда принадлежал ей! Не давай! Она отберёт круг и ни никогда не соберём круг!
Его пальцы сжались, когда Холька прикоснулась к нему. Её пальцы нежно погладили его руку. Секунду они смотрели друг другу в глаза, после чего пальцы с усилием разжались и она вытащила у него из руки четверть и показала её жрецу. Тот присмотрелся и удивлённо посмотрел на Хольку. – Это не символ Перводуха.
– Вы наблюдательны.
В этот момент Энрик услышал сверху приближающийся подобострастный крик: – О Мессия! Язычники идут!
Вслед за ним появился другой голос, суровый и уверенный. – А ну стой! Эй вы, кто ворвался в этот храм? Выходите? Святой отец, вы где?
– Я здесь. Помогите, грабят!
– Мы не грабим. – Холька почти ткнула ему в нос эту четверть. – Эта вещь была сюда временно запрятана. Мы достаём её по приказу хозяина.
Здесь хозяин – Перводух. – Промямлил жрец. Он отскочил от напиравшей женщины и крикнул: Стража! Грабят!
Люциус бросился к нему. В его сильно сжатом кулаке зажёгся огонь. Холька насильно остановила его.
– Они заберут её! – Яростно шепнул он.
– Нет, Люциус. Дай мне прожить хотя бы одну неделю без убийств! – Её потребовало напрячься, чтобы опустить его руку. – Мы её не отдадим!
– Убей тварь! Покажи ей мощь! Ты мессия! Ты выбираешь, кого карать! Кто она такая, чтобы тебя останавливать?
По лестнице стремительно спустился культист и упал ему в ноги: Господин! Пришла стража! Хочет ваших слуг вязать.
Тот не отреагировал на него, так как вслед за ним вниз вспрыгнул крупный высокий мужчина с пышными длинными усами, в кирасе, с обнажённым мечом.
– Кто такие?
– Нас попросили забрать тут…
– Кто такие? – Перебив Хольку, он шагнул вперёд.
Энрик был меньше его почти вдвое и потому в нерешительности отступил к самой стене.
– Мы наёмники. – Ответила Холька.
– Бандиты они! – Крикнул жрец.
– Не бандиты! – Люциус поднял руку с горящим огнём. Холька заставила опустить её. Несколько секунд они боролись, после чего Люциус выпрямился и женщина отпустила его.
– Нас наняли, чтобы взять это. – Она показала воину кусок артефакта. – Он не принадлежит культу Перводуха.
– Они ворвались сюда, заставили меня показать им подвал, разбили в нём стену, своровали оттуда древнюю вещь!
– Тихо! – Скомандовал стражник и тут же спокойно продолжил. – Мы разберёмся. – Поднял перед ним руку в кольчужной перчатке. – А вы – ступайте со мной, коли биться не желаете.
– Не желаем. – Холька убрала меч в ножны. Вслед за ней то же сделал Энрик.
– Пусть знак поломанный вернут!
– Прошу вас, помолчите, святой отец.
– Они же меня ограбить пытались! Нас всех ограбить! – Возопил жрец.
– Разберёмся! – Стражник ответил так резко, то жрец едва не прикусил язык. – Ступайте все за мной. Все. Снаружи всё расскажете.
– Как он с тобой разговаривает! Это он должен рассказывать тебе! Люциус, ты так близок к возвышению, к тому чтобы достичь всего, чего ты хочешь всю жизнь! И ты всё ещё позволяешь разговаривать с тобой, как простым смертным?
Снаружи они увидели культистов, которых стражники в разнообразной защите и с разным оружием свели в круг и заставили сесть на землю.
При появлении группы Кириан виновато воскликнул,указывая на солдат.– О великий! Они унизили твоих слуг, собрав нас, словно зверей!
Вновь ставший спокойным Люциус подняв открытую ладонь и указал пальцем на место. Тот отвесил поклон и сел, глядя, тем не менее, беспокойно.
– А теперь, говорите, кто вы и зачем вломились в храм Перводуха?
Люциус молчал, выжидающе посмотрел на Хольку.
– Мы приехали, чтобы забрать эту вещь. – Холька подняла чёрную четверть круга. – Наш наниматель указал нам место, где эта вещь хранится. Этим место был ваш храм. – Она поклонилась стражнику, затем жрецу. – Нам очень жаль, что пришлось столь невежливо ломиться к вам, но мы очень спешим. Нам заказчик торопит нас. И, по правде говоря, мы тоже.
Стражник смотрел на неё прямо. По его лицу нельзя было понять, что он думает.
– А вам самим оно зачем?
Холька немного помолчала. – Мы тоже ищем эту вещь, вернее её осколки, один из которых – этот. – Она вновь повертела его в руках. Энрик посмотрел за Люциусом. Глаза того стали ярче. Он вновь напрягся до предела.
Лицо мужчины стало несколько удивлённым. – А нельзя было просто пройти и попросить святого отца?
– А он бы позволил?
– Разумеется, нет! – Воскликнул священник Он был готов накинуться на него с кулаками, но стражник схватил его за плечо и жестом указал чуть подальше.
Они отошли и о чём то некоторое время беседовали. Священник о чём то торговался, спорил и вообще всё больше нервничал, но стражник говорил спокойно и жрец постепенно успокаивался.
Остальная стража смотрела то на них, то на пришельцев. Люциус подошёл к Хольке на отдала ему кусок артефакта, который Люциус тут же заботливо убрал куда то за плащ.
Наконец двое вернулись. Жрец недовольно молчал.
– Идёмте к старосте. С ним решим этот вопрос.
По сигналу Люциуса культисты поднялись и вся кавалькада пошла в сторону деревни.
Двум культистам капитан стражи разрешил отвезти повозку следом.
Когда они вошли в деревню, люди повысыпали из домов, чтобы посмотреть на процессию людей в чёрном, сопровождаемую стражей.
Они прошли к большому двухэтажному дому. Подходя к дому, Энрик заметил, как над их головами пролетел ворон и уселся на покатую крышу, с интересом наблюдая за толпой.
На небольшой полянке рядом с домом Люциус вновь приказал культистам сесть в круг. Дверь открыл высокий детина лет пятидесяти с густой светлой бородой. Капитан вкратце пересказал ему всё. Детина оглядел собравшихся. Его лицо стало напряжённым и задумчивым. Остановив взгляд на Люциусе, он жестом пригласил всех зайти. Зашли капитан, жрец, Холька с Люциусом и за ними забежал Энрик. Его толкнул за ними не столько интерес, сколько нежелание оставаться с чужими людьми.
Пройдя в небольшую комнатушку, они сели на за широкий стол.
Староста молчал, глядя в окно. Его руки, заведённые за спину, напряжённо двигались, пока стражник и жрец наперебой рассказывали о произошедшем.
Он внимательно слушал, периодически кивая.
Когда они закончили, он помолчал около полуминуты.
– Ребята. – Произнёс он. – Выйдите как, погуляйте и оставьте нас с рыцарями наедине.
Командир стражи посмотрел на него с сомнением.
– Выйди, Айзек. – Отрезал староста. Командир с жрецом кивнули в вышли.
Убедившись по звукам в коридоре, что они покинули дом, детина сел во главе стола и сложил руки у замок.
– Буду честен. Я ждал вас, господа. – Его взгляд был направлен на Люциуса.
– К вам приходил Ковен? – Спросил тот.
– Понятия не имею, что за Ковен, но люди в чёрных плащах прибыли сюда буквально вчера. Вернее пришли они лично ко мне. Они предупредили о вашем появлении и предсказали, что вас задержит стража и приведёт сюда. Они предсказали, что вы попытаетесь обокрасть храм и вытащите откуда то оттуда некую штуку, выглядящую, как четверть чёрного круга. Они сказали, чтобы я задержал вас здесь и тогда они нападут, как только вы расположитесь на ночлег.
Люциус показал ему открытую ладонь. Староста замолчал.
– Это всё хорошо. Но зачем вы нам это всё рассказываете?
– Как это зачем? – Староста будто испугался собственного голоса и стал говорить тише. – Я предлагаю вам договор – вы прямо сейчас. Не медля ни минуты. Понимаете? Ни минуты. Идёте в дома, где они расположились в ожидании ночи и делаете с ними всё, что считаете нужным. После этого вы с этой штукой, чем бы она ни было, убираетесь отсюда! – Его тон становился всё раздражённее. И я хочу, чтобы вы сделали это как можно быстрее, потому как за нами следят.
Люциус поглядел на него, слегка сощурясь.
После этого они с Холькой переглянулись.
– Где они? – Спросила женщина.
Он кивнул с явным облегчением. – Ярик!
Вошёл невысокий парень, чуть старше Энрика.
Староста понизил голос. – Отведи этих господ к домам, где расположились «чёрные». Быстро и тихо. Никому не говори, нигде не останавливайся. Понял.
Тот, заметно струхнув, кивнул и поманил жестом. Все поднялись. В этот момент раздался звон битого стекла. Староста упал лицом в стол. В его голове торчала стрела.
Все на мгновение замерли.
– Наружу! – Скомандовала Холька.
Снаружи кипел бой. Культисты и стража совместно бились с ковенцами. Те бежали со всех сторон. К тому же большая часть деревенской стражи бежала.
Несколько культистов моментально полегли, проткнутые арбалетными болтами и стрелами.
Люциус достал из кармана пару светящихся фиолетовы кристаллов и сжал их в руках. Холька ударила его по руке и камни упали врассыпную.
Волшебник немедленно бросила поднимать их, пока Холька защищала его от мечей.
– Ты сдурела?
– Забудь, Люциус! Мы должны бежать.
– Мессия, примените силу! – К нему подбежал Кириан. – Покажите язычникам мощь!
Их с каждом секундой окружали всё плотнее.
– Холька, дай мне!
– Она за них! Я говорил тебе, она за них! Она предала тебя! Убей, убей её, пока они не убила тебя!
Люциус направил на неё руку. В ней возник огонь, который тут же пролетел мимо неё и зажёг одного из ковенцев.
– Остановись!
– Дура! – Крикнул он ей в лицо. – Бежим!
Энрик схватился за меч и отбил несколько ударов. Обернувшись, он слишком поздно увидел опускающийся на его лицо меч, но за долю секунды до конца, прямо к его лица появился ещё один клинок, который остановил первый, после чего здоровенная фигура Кириана оттолкнула ковенца и заставила его упасть наземь.
– Бежим! – Скомандовал она.
Тут же Холька схватила Энрика за плечо и толкнула за собой. Раскидав размашистыми ударами противников, она освободила путь в то время, как Кириан прикрывать Энрик и остальных.
Они побежали, петляя между домами, приближаясь к окраине деревни, за которой начиналась опушка леса.
Враги постепенно отстали.
Наконец, они выбежали из селения и побежали, среди деревьев, не ища тропинок или дорожек. Лишь бы поскорее убраться подальше.
IX.
Миновав поляну, они остановились в дубраве. Здесь они поняли, что их уже не преследуют.
Пока они шли, Энрик всё время слышал жуткий голос, который говорил Люциусу об оскорбленной гордости и об унижении, которому его только что подвергла Холька.
Когда они остановились, Люциус, едва отдышавшись, влепил Хольке пощёчину.
– Ещё раз ты меня остановишь и мы поссоримся.
– Ты мог там всех сжечь! – Холька от неожиданности притронулась к щеке.
– И сжёг бы!
– И сжёг бы. – На контрасте с голосом Люциус говорил на удивление спокойно, но его глаза светились ярким огнём. – И они все полегли бы. А благодаря тебе там полегли мои слуги.
– И потом бы пришлось спасать от тебя деревню! – Холька в ответ повысила голос. Теперь они оба стояли напротив и пытались подавить друг друга гневными взглядами. – Ты сам говорил «не привлекать внимания».
– Мы уже его привлекли. Этот фактор больше не имеет значения.
В руках Люциус горели огни, но это, казалось, нисколько её не волновало.
– И не смей, слышишь, не смей меня держать! – Энрик бросился вперёд, боясь, что он подожжёт Хольку, но палец Люциуса только ткнулся ей в грудь. – Если ты ещё раз так схватишь меня… будет плохо! Ты меня поняла?
– Люциус…
– Прикажи ей! – Велел голос.
– Ты. Меня. Поняла?
– Прикажи ей! – Голос звучал подобно грому, со всех сторон, заглушая прочие звуки. Но сквозь его затихающее эхо чётко прозвучало спокойное слово Люциуса: Заткнись.
Холька посмотрела на его руку и заметно погрустнела . – Да, хорошо. Прости, Люциус. Я хочу, как лучше.
– Я сам знаю, как будет лучше. – Он резко отошёл и осмотрел двух культистов.
– Полагаю, мессия, нам надо где то повозку раздобыть. – начал Кириан.
– Пока нет нужды. Она будет приковывать нас к дорогам. А нам нужно идти незаметно.
– Если позволите сказать, господин, я думаю, что если вы продемонстрируете свою неодолимую силу этим язычникам, они больше не осмелятся мешать нам.
– Ты плохо знаешь Ковен. – Ответила Холька. – Они видели силу Люциуса. Это их не остановит.
– А кто ты такая, чтобы указывать мессии? – Кириан встал между ними.
Холька нахмурилась. – Я сражалась бок о бок с ним полгода – для начала. Во вторых – я не указываю. Я прошу.
– Недостаточно смиренно! Не так, как подобает говорить стражнице со своим господином!
Холька положила руку на рукоять меча. – Уйди, дурак! Не зли.
– Не мешай, Кириан. – Подтвердил Люциус. – Это наши дела.
Кириан открыл рот, но тут же резко закрыл, возмущенно поглядев на Хольку, почтительно поклонился и отошёл.
Люциус стоял спиной к ней, смотря на свои руки сосредоточенно, будто высматривал в них что-то необычное.
Он закрыл глаза, и его дыхание стало прерывистым.
Энрик подошёл к Хольке. – Это духи?
Женщина отодвинула его и, подойдя к Люциусу, взяла его за руку.
Тот резко обернулся и выдернул руку.
– Отстань!
Она отпрянула и взглянула на него виновато. – Хорошо. Как скажешь.
– Нам лучше уйти подальше. – Сказал Кириан.
– А куда? – Спросил Энрик. – Мы вернёмся в Солу?
– Разумеется. – Кивнула Холька. – Но с Ковеном надо что-то делать. Они наверняка попытаются нас преследовать. – Она задумалась. – Или, может быть, скорее перехватить нас по дороге. Или, ещё лучше, на подходе к ней. Это было бы логичнее всего.
– Или они могут просто последовать по нашим следам. – Предложил Кириан.
Холька кивнула.
Он стоял, не двигаясь, закрыв глаза. Холька вновь подошла к нему вплотную.
– Позволь мне вернуться в деревню.
– Зачем? – Удивился Люциус.
– Возможно, они попытаются наказать деревенских за то, что они нам помогли.
– Это их проблемы. Этот мужик должен был понимать, что делает.
– Люциус, я не прошу тебя идти. Просто подождите меня. Я схожу, посмотрю и вернусь.
– Дура! Она облажалась, но упорно не желает этого признавать! Она пытается скинуть вину на других! Её не волнует твоя безопасность! Только её собственная честь.
Он обернулся к ней. – Холька, ты уже натворила достаточно. Из-за тебя мы бежали. И раз уж те решила так подставить местных то будь добра, сделай так, чтобы их жертва не была напрасной.
– Люциус, это…
Он резко схватил её за застёжку плаща и притянул к себе. Она послушно дала себя притянуть. – Ты облажалась! Признай это!
Секунду постояв в растерянности, она взяла его за руки, затем перевела свои руки ему на плечи. – Успокойся.
– Ничтожество! Она тебя останавливает! Успокой её! Ты должен командовать ею! Ты умнее! Покажи ей! Покажи ей, трус!
– Отпусти меня. – Сказал он.
– Люциус. – Она принялась гладить его по плечам.
– Она хитрит. Она обманывает тебя. Не верь ей!
Люциус успокоился. Он отпустил её и его рука осторожно прошлась по её горлу.
– Вот так. А теперь сожги. Сожми, уничтожь. Пусть она почувствует, что её жизнь в твоих рука! И тогда сразу присмиреет.
С заметным усилием он отпустил её.
– Они не будут уничтожать деревню. – В его голосе вновь не звучало ни единой эмоции. – Так они тоже привлекут к себе внимание. Лучшее, что они могут сделать, это так же сбежать, и как можно быстрее, чтобы попытаться перехватить нас ближе к Соле. Потому нам тоже надо идти. Не отвлекаясь.
Холька кивнула. – Возможно, нам тогда стоит взять к югу, чтобы обойти возможную засаду.
– Дельная мысль. Или можем сделать ещё лучше – пойти между двумя трактами: этим – он провёл рукой по той стороне, где была деревня. – и тем, по которому приехали в Солу. У них не хватит сил, чтобы прочёсывать всю местность. Они будут караулить нас на трактах.
– Нам для этого понадобиться проводник. Или карта.
– Именно поэтому сейчас нам надо вернуть на юг и там в одной из деревень попытаться найти проводника.
Они, завернув восточнее, обошли деревню, пересекли тракт и двинулись, сначала на юго-запад, затем, когда справа показалась дорога, ведущая на юг, пошли вдоль неё по лесам, обходя открытые места.
Энрику нравился предложенный план, но обдумывая его разумность, он почувствовал, как в ответ на одну из его мыслей у него в голове задвигался червяк, вновь вызывая желание сначала сблевать, а затем рассечь голову, чтобы достать его любой ценой.
Они же слышат всё! Бальдр же говорил, что с помощью этой твари будет слышать всё, что слышит он!
Энрик вспомнил об этом с отвращением и желанием забыть это.
Он должен сказать об этом Хольке и Люциусу. Хотя бы ей.
В тот же момент его голову будто проткнули раскалённым ножом.
Окружающий мир померк и боль заполонила всё вокруг.
– Я понял, понял! Простите! Я не буду!
Червь шевелился в голове. Но боль начала постепенно отступать.
Он почувствовал собственные руки, держащиеся за голову.
Кроме этого он почувствовал лежащую на лбу чужую руку, твёрдую и тяжёлую.
– Энрик! – Прозвучал приглушенно голос Хольки. – Что с ним?
В глаза прояснялось. Она понял, что стоит на коленях. Над ним склонилась Холька и ласково гладя по лбу, одновременно обращалась к Люциусу. Эльф стоял в задумчивости. – Одержимость? Похоже, но какая то странная. Точно не заклинание контроля разума. Явной магии я не чувствую. Сотрясение? Не припомню, чтобы в последние дни он сильно бился головой. Болезнь? Возможно.
– Ты сейчас что-то можешь сделать?
– Холька, я не врачеватель.
Боль быстро прошла. Энрику стало неловко от столь большого к себе внимания. Но больше всего он боялся, что его начнут расспрашивать.
– Что с тобой?
– Голова болит. – Он прикоснулся к виску. – Уже не болит.
– И часто у тебя такое?
Он покачал головой.
Холька поднялась. – Тем более, Люциус. Нам надо торопиться.
– Со мной всё хорошо. У меня и раньше такое было.
Хольке явно не понравился этот ответ, но она ничего не сказала и они продолжили путь. Оставшуюся часть дня он то и дело чувствовал на себе её внимательный взгляд.
Из-за этого он опасался вообще совершать каких-либо резких движений. Даже почесать вдруг с чего то зачесавшуюся руку.
Вечером они остановились в небольшой низине, где развели костерок.
Когда все расположились вокруг него, Энрик наконец почесал руку, но почувствовал, что на месте, которое чесалось, кожа стала несколько твёрже. Это показалось ему похожим на корочку, появлявшуюся на месте ран.
Они поели и в какой то момент Холька что-то шепнула Люциусу и они вдвоём отошли на десяток шагов.
Оставшиеся трое внимательно смотрели на них. Через минуту Кириан даже подошёл немного поближе. Энрик осторожно последовал его примеру. К этому времени они уже не пытались шептаться.
– Мы найдём об этом информацию в библиотеке. А хороший экзорцист снимет любое проклятие. – Люциус как обычно, говорил абсолютно уверенным спокойным тоном.
– Нам до города ещё несколько дней идти. Неизвестно, что утром будет, если уже сейчас что-то происходит.
– Холька, если что я попробую это замедлить. Твоя драконья кровь тоже должна нам помочь.
– Да дело не в крови! Мы не знаем, во что это выльется.
– В деревне нас ещё может ждать Ковен.
– Ты Ковена боишься больше, чем проклятия?
– Я предпочитаю опасаться того, о чём знаю.
– Если это местный бог, то в Соле может быть о нём ничего не известно. Надо вернуться и поговорить местными. Они наверняка что-то знают.
– Они сейчас сидят в своих домах и ссутся со страху. Или ты хочешь жреца расспросить?
– Кого угодно! Но нам нужно знать, что делает это проклятие.
– Это неважно. Важно, что любое проклятие нетрудно снять. У всех их общий механизм.
– Нам важно дожить до этого момента.
– Мессия не уязвим для проклятий. – Гордо заявил Кириан. – Он выше этого.
Холька гневно обернулась к нему. – Не с тобой разговор!
Люциус показал Кириану несколько жестов и тот, почтительно поклонившись, отошёл.
– Хорошо, придём мы туда. Ну, спросим у него. Дальше что? Что он может нам сказать? «Пожертвуйте церкви, потаскайте доски, брёвна, погладьте десять детей и распластайтесь, как слизь, перед алтарём.» А если это не сработает, Холька? Нам же говорили, что это проклятье не проявлялось, значит, они точно не знают, что с этим делать. А значит, помощь мы получим где?
– В городе. – Недовольно ответила Холька. Аргументы Люциуса её явно не убедили.
– Вот. Значит, идём в город?
Она немного поглядела на него. – Давай посмотрим завтра? Если оно будет распространяться быстро, то до города мы можем не успеть.
– Если оно проявится сильнее, нам тем более следует искать экзорциста. А значит, быстрее попасть в город.
– Люциус!
Они вновь обменялись взглядами.
– Обсудим это завтра. – Отрезал он.
– Что случилось, о господин? – Поинтересовался Кириан.
Люциус с Холькой сели к костру. Эльф снял плащ, засучил рукав тёмной блузы.
В свете костра было видно на половине руки немного потемнела и казалось, стала чуть твёрже.
– Я тоже чувствую что-то странное в руке. – Сказала Холька. – Но у меня чешуя. С ней не поймёшь.
Энрик, глядя на руку Люциуса, тоже показал свою.
– И у тебя это? – Удивилась Холька. – Нам точно надо вернуться.
– Завтра.
Она неохотно кивнула.
Энрик внимательно посмотрел на Кириана. – У вам нет ничего?
Тот показал свои руки и пожал плечами, на удивление растерянно.
– Значит, это действовало на тех, кто входил в храм. – Сделал вывод Люциус. – И правда проклятье.
На утро Энрик почувствовал, как его руки чесались уже целиком. В утреннем солнце уже было хорошо заметно, что кожа заметно потемнела и стала в некоторых местах тёмно-зелёной.
То же самое было у Люциуса. А ещё у него разболелась голова и они вынуждены были задержать выход, пока он не попьёт своих трав. Не то, чтобы ему от этого полегчало, но идти он смог.
Руки Хольки выглядели всё такими же, как раньше. Только в некоторых местах чешуя стала чуть темнее.
Женщина настояла на том, чтобы возвращаться в деревню.
Люциус не стал с ней спорить, хотя было видно, что эта идея ему не нравится.
