Семен Венгеров
Последний завет Пушкина

Оказывается, что первоначально Пушкин, совершенно в духе «чистого» искусства, так определил свое значение:

 
И долго буду тем любезен я народу,
Что звуки новые для песен я обрел.
 

Твердо и без столь обычных у него помарок, т. е. без колебания написал Пушкин подчеркнутый стих, в котором выразил свое теоретическое литературное credo.

Но вот он перечитывает плод непосредственного вдохновения, снова вдумывается в тему и пред лицом вечности открываются новые горизонты. Нет, мало для поэта истинно-великого одних эстетических достоинств, только к памятнику того не зарастет «народная тропа», кто пробуждает «добрые чувства», кто был учителем жизни.