Сборник
Традиционная русская охота: охотничьи собаки, старинные способы охоты на зверей и птиц
Барсучьи собаки, или дахсы
Из всех, к ловле употребляемых, самые малые, но притом весьма смелые и злые. Они низконоги, длинны, имеют продолговатую острорылую голову, длинный хвост, которой заворачивают вверх и кладут на спину, шерстью бывают они обыкновенно черные и темно-кофейные, с красными подпалинами, т. е. концы ног, под горлом, щеки и над каждым глазом имеют по пятну желтоватому; сверх того, у породных дахсов[6] бывает под гоном желтое пятно, подобием сердца, а у некоторых передние ноги кривы, в стороны загнутые к удобнейшему рытью земли, таких предпочитают прямоногим.
Воспитание молодых дахсов происходит таким же образом, как у гончих и других собак, но как сей породы собаки очень осторожны и верны, то содержат их в комнатах годового и двухлетнего возраста; бывают они очень игривы, но, стареясь, угрюмы и кусают других собак; в комнатах лежат они смирно и спят, но в поле оказываются очень полазчивы (проворны), а ежели найдут зайца или лисицу, гоняют по них в голос по нескольку часов.
Легавые собаки
Служащие для стрельбы птиц и для травли ястребами, в охоте необходимы, а притом, в рассуждении воспитания и содержания, не убыточны. Породы оных столько перемешаны, что ныне трудно достать ублюдистую собаку; главные породы оных следующие.
1. Испанские двуносые, или с раздвоенным носом, сии меньше всех других способны, ибо нежны, холода боятся, стомчивы и в болотах об траву разрезывают себе нос.
2. Французские, большего и меньшего рода, очень красивые собаки, кои чаще всех других выходят в барсовинах, понятны к ученью и имеют хорошее чутье, но сложения несколько слабого и не могут выносить больших трудов.
3. Немецкие бывают видные и рослые собаки, имеют доброе чутье, но ленивы, толстоноги, стомчивы и тяжелы.
Лучшими прочих считаются в охоте польские, или голштинские, кои происходят от помеси немецких с английскими легавыми собаками и густошерсты, далее брусбарты, или брудастые, и, наконец, отличнейшие пред всеми – английские.
4. Польские, или голштинские, бывают рослы, длинны и отличаются густою шерстью, а особливо на хвосте.
5. Брусбартов признают охотники за неутомимый род собак, имеющих хорошее чутье, не малый рост и способность к обучению, густую, клокастую шерсть и на чутье густые усы.
6. Английские, их два рода: обыкновенные длинные, имеющие гладкую шерсть и длинные уши, и лучшие пред всеми на свете – густошерстые (как бы борзые густопсовые), известные в Англии под названием собак Короля Карла.
Что надлежит до пуделей или кудрявых венгерских собак, они по горячности своей способны только для воды и добывания молодых водоплавающих птиц. Я умалчиваю о прочих породах легавых собак, ибо оные от помесей сделались почти бесчисленны и составляют неублюдков, в числе которых и наши русские ищейные, служащие при травле ястребами перепелок и прочих.
Воспитание легавых щенят то же, какое сказано в рассуждении собак гончих.
Дрессировка
Теперь наставление, как оных дрессировать, или обучать. Прежде начатия учения, когда щенята будут от роду менее полугоду, должно приучать их вместо игры подавать поноску. К сему может быть употреблен платок, свернутый комком, или мячик, или что-нибудь похожее на то; когда щенята понятны и не упрямы, то скоро и легко могут быть к сему приучены. В продолжении сего первого опыта более, нежели в другое время, не должно поступать с ними строго, но как можно стараться ласкою доводить их до послушания и терпеливо вперять им первый сей урок; если в сие время щенята не будут понимать учиться поноске, то отложить оное до совершенного возраста, именно, когда исполнится им, кобелю – год, a суке – десять месяцев.
Дождавшись сего времени, начинать учить их поноске следующим образом. Надев на собаку ошейник[7], к которому привязывать на длинную веревочку, взять вышесказанный мячик или платок и, вкладывая оный собаке в рот, говорить «пиль» (возьми). Когда она возьмет его и будет держать во рту, тогда несколько погодя сказать ей: «апорт» (подай); если сделает сие так, как должно хорошо, то за сие следует ее приласкать; если ж она будет ронять изо рта поноску, то должно вкладывать ей оную в рот, поддерживать левою рукою ее под бороду, а правою должно держать за веревку; буде и после сего, когда отнимешь руку от ее подбородка, она выронит поноску, тогда должно употреблять над нею несколько строгости, то есть подернуть за веревку, чтобы ошейник уколол ей немного шею. Таким образом поступать с нею до тех пор, пока она будет держать поноску сама, что и должно быть в короткое время, ибо она непременно будет понимать, что ее за упрямство и ошибки ошейник наказывает.
После сего должно собаку учить, чтобы она сама поднимала с земли поноску и подавала, и потому, бросив поноску на землю, сказать ей: «пиль» (возьми); когда она возьмет, то сказать: «апорт» (подай). Если она исполнит сие, тогда надобно ее погладить и приласкать; когда же будет упрямиться, то наказать слегка арапником.
Потом нужно таким же образом приучать собаку подавать и другого же рода поноски, жесткие, как то: кусок дерева, камень и тому подобное, дабы она была послушливее и делала все то, что ей будет приказано.
Стойке обучать собаку должно следующим образом: бросив на землю кусок хлеба и держа ее за ошейник, сказать «пиль» (возьми). Большею частью собаки бывают нетерпеливы в сие время и хватают хлеб жадно, то надобно приучать ее, чтоб она брала оный тихо и осторожно, употребя в нужном случае достойное наказание. Тогда собака будет осторожно брать и дичину и не будет ее мять. Сие учение продолжать до тех пор, пока собака приучится сама, без держания, стоять над куском и без позволения не брать оного.
Всего лучше усовершенствовать можно собаку в стойке над куропатками, ибо сия дичь имеет сильнее всякой другой запах и потому ощутительнее для чутья собаки; для чего, выведя собаку в поле, должно положить на землю лишь только застреленную незадолго куропатку, а еще лучше только подстреленную и, заведя издалека собаку против ветра, приказать ей искать; когда она причует дух, то и пойдет прямо на куропатку. В сие время надобно замечать, осторожно ли собака идет: если не так, то останавливать ее, крича «арьер» (назад), и показывать, как осторожно она должна приближаться к птице. Когда она подойдет как должно к оной, то надобно сказать «дебо» (стой); в сие время надобно иметь ружье, заряженное холостым зарядом; как скоро собака остановится над птицею, то должно несколько помедлить, дабы она привыкала к терпению, и потом выстрелить из ружья и сказать ей «пиль» (возьми).
Чтобы собака имела тверже в памяти урок стойки, то для оного не должно иначе никогда позволять ей съесть что-нибудь, как приказав сделать над оным стойку.
По обучении стойки надобно собаку брать часто в поле (что должно быть весною, ибо это лучшее время для обучения в оном собаки) и учить приискивать дичину чутьем. Но как большая часть собак ищут нижним чутьем, т. е. наклонясь к самой земле и обнюхивая следы птицы, то должно стараться всевозможно, чтоб собаку от сего отучать, а именно: когда она будет таким образом обнюхивать, то остановить ее, закричав «дебо» (стой), потом сказать ей «шерше» (ищи). Если она опять сделает то же, что прежде, то опять остановить ее и до тех пор останавливать, пока она будет поднимать морду вверх и приискивать дичину по ветру, что называется верхним чутьем. Куропатки и даже всякая дичина гораздо более таятся и крепче сидят, когда собака ищет верхним чутьем; напротив, чрезвычайно сторожки бывают, когда собака ищет низом или по следу. Довольно пяти раз, а иногда менее, отыскать ей по ветру птицу, а потом уже она и будет всегда искать верхним.
Если собака горяча и не совсем послушна, то и в поле не должно пускать ее на свободе искать; но, привязав к ошейнику веревку саженей около двадцати или более, посылать искать. В случае ослушания должно ее за веревку притягивать к себе и повторять уроки. Сие следует продолжать до тех пор, пока не будет она горячиться и упрямиться, а тогда уже можно дать ей свободу.
Строго наблюдать должно, чтобы собака, приискав дичину, не бросалась на оную вдруг, а особливо чтобы не лаяла, почему если будет сие замечено, то стараться отучить ее от того вскоре, однако ж не наказывая больно, если можно обойтись без сего.
Если кто желает, чтобы собака, искавши, делала круги, то сие должно показывать ей самому, перебегая скоро из стороны в сторону и делая знак рукою, в которой стороне она должна искать.
За сим следует обучение собаки доставать и подавать дичину из воды, что должно начать в хорошую теплую погоду следующим образом: избрав пространный пруд или реку широкую, где б были некруты берега, привести туда собаку и, взяв небольшой отломок дерева, бросить в воду так, чтобы оный упал невдалеке от берега, и приказать собаке достать его, сказав «пиль» (возьми). Когда она найдет и возьмет его, тогда сказать ей «апорт» (подай), и если она подает, то должно приласкать ее и дать ей что-нибудь за то съесть; потом опять надобно кинуть дерево в воду, но уже подальше, и приказать достать, и таким образом делать сие несколько раз, кидая дерево далее и далее; за всякий раз, как собака подаст оное, надобно ласкать ее и кормить, давая ей по маленькому кусочку хлеба.
Когда собака будет сему обучена, тогда надобно пустит на воду утку с подрезанными крыльями, которая не могла бы летать, потом выстрелить из ружья и приказать собаке достать ее. Утка непременно будет от собаки убегать или нырять, а собака за нею гоняться вплавь и чрез то может лучше усовершенствоваться.
Если при начале сего обучения собаки на воде будет она упрямиться и не будет доставать и подавать из воды дерево, в таком случае, вместо дерева, употреблять должно корки хлеба, но чтобы в то время собака была голодная.
Нужным почитается повторить, что обучение собаки на воде никак не должно начинать в такое время, когда бывает вода холодна, ибо при самом начале учения можно тем сделать в ней такое отвращение от воды, которое может навсегда в ней остаться. Напротив, если собака начнет ходить в теплое время, то постепенно привыкнет и к самой холодной воде; нужно только чаще заставлять ее сие делать, дабы она не могла отвыкнуть.
В продолжении сего обучения собаки должно достигать желаемого совершенства ласками и терпением, а не побоями.
Обучают еще собак подавать поноски так, чтобы она шла к хозяину задом и только на двух задних ногах. Сие производится так же, как и обучение просто подавать поноску, с тою только разницею, что тогда, как собака возьмет поноску в рот, должно приподнять ее за ошейник и сказать «адрет» (поднимись на задние ноги), и когда она встанет на задние ноги, то притягивать ее за веревку к себе так, чтобы она передвигалась понемногу задом к обучающему и, дошедши до него так, отдала бы поноску. Если собака не будет всего делать как должно, то в таком случае ввертываются три блока: один в стене, которая находится впереди собаки, другой в той, которая сзади, a третий в потолок; в оные блоки продевают бечевки и привязываются за ошейник собаки, – и так, если она не подходит сама к поноске, то тянут за бечевку, которая протянута от передней стены, и тогда собака приблизится к поноске; когда же, взявши оную, не будет она подниматься на задние ноги, то тянут за бечевку, которая протянута от потолка, и тем заставляют ее идти.
Нужно собаке каждый день протверживать все уроки, какие она учила с самого начального и до последнего, от чего она гораздо скорее может усовершенствоваться.
Чтобы собака в свободное от учения время не могла баловаться, для сего должно держать ее более на привязи, а особливо на ночь надлежит всегда привязывать ее.
Кроме показанных выше французских слов, употребительных при обучении собак, имеются еще к тому же относящееся следующие:
Меи – сюда.
Вене иси – поди сюда.
Прене гард – береги, наблюдай.
Аван, или аванс – подайся вперед.
Куше – ляг.
Лябон – хорошо.
О болезнях собачьих
Стечка, или бешенство
Опаснейшая из всех болезней собачьих есть стечка, или бешенство. Припадок сей различается на шесть родов, из которых три первых неизлечимы.
Первая и самая злейшая стечка называется бешенство, или огневая. Собака, подвергшаяся оной, воет и ревет хрипло и прерывчато, бегает, пока есть в ней сила, и кусает людей и животных ей встречающихся; таковая редко переживает четвертый день.
Вторая стечка – бродяжная – различествует от стечки первого рода только тем, что одержимая ею собака на людей не бросается и нападает только на встречающихся ей скотов. Сия и первая стечка заразительны и пристают к здоровым собакам, хотя бы они и не были укушены.
Третья называется сухопарая стечка. У собаки, ей подвергшейся, подводит бока и видимо в них бывает трепетание; голову и глаза опускает она вниз, ноги поднимает как бы спутанная и на ходу шатается. Собаки таковые не кусаются, ибо бывают очень слабы и обыкновенно умирают в сем истощении.
Четвертая стечка – падучая – и по исследованиям действительно составляет род падучей болезни. Одержимая ею собака почти не может на ногах стоять, бродит шатаясь, пока умрет. Яд стечки сей не столько опасен и не доводит собаку до бешенства, она не кусается, однако ж из предосторожности лучше ее отделить и употребить следующее лечение.
Возьми 12 или до 16 золотников сока травы перечной (lepidium в аптеках), которая листьями сходна к касатику или ирису, но цветом потемнее, положи в муравленный горшок, прибавь столько же соку черной чемерицы, столько же рутного; где трав сих не растет, должно из сухих выварить крепкий отвар. Против всего вышеописанного весом прибавь белого вина; смешав, процеди в стеклянный стакан, прибавь два золотника скамонии, или проносного корня (scammonium), истолченного, влей сие больной собаке в горло и подержи, зажав морду, чтоб не выкинула, после того острым ножичком поколи ей в небо позадь десен столько, чтоб потекла кровь.
Или: дай собаке около 10 золотников весом семян пионных, или марьина корня ^еоша), столько же весом сока травы змеевика или переступня (Ьгуоша), но еще и лучше травы с корнем змеева языка (ophioglossum), столько же травы крестовика (crucianella) и 4 золотника вшиного зелья (slaphyfagrum), столченного; смешав с соком сказанных трав, влей собаке в горло; после чего должно у собаки разрезать концы ушей или пустить кровь из обеих жил на лопатках. Ежели лекарство сие не подействует с первого раза, должно прием повторить.
Пятая стечка – сонная – называется потому, что собака, подвергшаяся оной, лежит и как бы спит. Случается сие от притечения к мозгу соков холодных и горячих вдруг, отчего собака впадает в усыпление или дремоту, но спать не может; ежели случится в притечении соков холодных больше, нежели горячих, то собака спит почти непрестанно. Стечка сия не опасна, к излечению оной возьми: четверть фунта весом полынного сока, 6 золотников истолченного сабура, столько же жженого оленьего рога, и 2 золотника лиственничной губы, раствори сие на четверти фунта белого вина и влей собаке в горло. Другие утверждают, что стечка сия происходит от малых червячков, гнездящихся в нижнем устье желудка.
Шестая стечка бывает головная, или тихая стечка, и называется потому, что у собаки, ею заразившейся, голову раздувает, глаза выпячиваются и делаются они желты. Приписывают то распалению крови от разлития желчи и притеканию оной в голову.
Такое мнение о родах стечки принято исстари; новейшие скотские, и конечно искуснейшие, врачи, стольких родов сей болезни не признают и полагают оные только за постепенности одной и той же болезни, которая, по сложению собак, горячему или холодному, бешеная или тихая. Бешеная стечка в некоторой степени может быть прилипчива, подобно гнилой горячке в людях, ибо стечка есть действительно горячка злого рода.
О стечке тихой новейшие врачи утверждают, что действия оной сходствуют с действиями некоторых ядов, и в собаках бывают столько же различны, как и в самой злой стечке, «ужас к воде» называемой. Отличительные признаки тихой стечки состоят в том, что собаки в ней не кусаются, не бросаются на людей, не едят, не пьют, не оказывая в себе ужаса к воде.
Признаки болезней сих вообще. Оказываются унылостью, соединенною с беспокойством: собака непрестанно место свое переменяет и больше падает, нежели ложится, а притом не ест и не пьет. Таковые признаки бывают сначала; с умножением болезни, собака делается час от часу беспокойнее, на все внимательна, ходит беспорядочно, иногда медленно волочась, иногда скоро, глаза у ней мало-помалу воспаляются, взоры начинают быть дики и угрожающи; она бродит всюду, повесив уши и хвост, изо рта ее течет пена, слюна, и язык бывает высунут. В сем состоянии нападает она на людей и животных, встречающихся ей на пути, кусает оных, не останавливаясь на бегу своем, и ежели не будет убита, то ранее или позднее умирает в жестоких корчах.
Взбесившиеся собаки с самого начала тратят голос, не могут ни брехать, ни выть, другие делаются охриплы, так что голоса их почти неможно бывает слышать, но иные брешут как бы здоровые, а некоторые только что воют; у одних бывает лихорадка сильная, у других же слабая; у некоторые приметно бывает дрожание, больше или меньше сильное, после чего вскоре следует бешенство, иные бывают робки и пугливы, движут непрестанно ушами, как бы вслушиваясь в некоторый шум; у иных текут из ноздрей темного цвета испортившиеся сопли, но у других совсем не бывает оных приметно; урина бывает у одних мутна, у других черно-темна; слюна у некоторых не бывает пениста, но только клейка и вонюча, так как и язык, который получает зольной цвет. Некоторые подвергаются такому ужасу, что пугаются собственно своей тени. Бывают бешеные собаки, кои с пути своего не сбиваются, другие теряют оный и бросаются на встречающихся; некоторые кусают только что скотов, а не людей, мимо которых идут не касаясь; но в то же время с яростью бросаются на собак, врожденное же побуждение внушает в здоровых собаках, при усмотрении бешеной собаки, такой страх, что убегают от нее, как бы знали опасность, но иных бешеных собак они не боятся; у иных бешеных собак дыхание больше или меньше тяжело и глаза слезят, они понуряют голову к земле, долго узнают своих хозяев, меньше отвращения имеют к твердой пище и уже поздно начинают бояться воды и всего жидкого.
В первой степени болезни некоторые собаки едят свой корм и даже пьют воду и молоко; в сем то первом времени должно болезнь захватывать лечением, впоследствии все средства редко бывают удачны, в особливости нижеописанные средства нужно давать собакам, укушенным от бешеной собаки.
В пользу врачей ветеринарных и. для лучшего определения сей болезни, опишем мы здесь явления, оказывающиеся во вскрытом трупе бешеной собаки, кои также бывают разнообразны, как и самые симптомы сей болезни: головка кадыка и глотка бывают иногда сильно воспалены, но иногда и следов воспаления не бывает, самые сии части, иногда же и дыхательное горло, оказываются в пятнах черно-красных и раком зараженных, а самая глотка у некоторых бывает наполнена слизью желто-зеленоватою, но у других бывает совсем суха. Пищеприемное горло у некоторых суживается и бывает стянуто, но у других удерживает свое естественное пространство. При входе в грудь иногда оказывается оное воспаленным, также и средняя его кожа, но временем сего не бывает; сердечная мошна оказывается иногда совсем без той воды, которая естественно оную наполняет, иногда же полна, временем же бывает вода сия густа и в малом количестве; уши сердечные и самые большие сосуды содержат в себе полипообразные наросты, и когда сего не случается, и бывает в некоторых собаках приметно, что кровь в них приблизилась более к растворению, нежели сгущению; легкое редко случается заражено, но иногда находится в нем скипевшаяся кровь, иногда в пузырьках его бывает кровь, иногда же вся соткань его оказывается черною, желудок нередко совсем бывает не поврежден, содержит в себе густую зеленую желчь или немного вязкой, свинцового цвета, мокроты или шафрано-желтую влагу, либо немалое количество воздуха, распространенного по всем внутренним, и брюхо сильно одувающего, печень редко бывает повреждена, но иногда очень желта; временем желчный пузырь оказывается наполнен красноватою желчью, иногда черною, но иногда не бывает в нем приметно ничего особливого. При вскрытии черепа оказывается мозг распустившимся, иногда же иссохшим, а временем проволочен кровавыми точками и полосками, у некоторых собак бывает много, у других же мало кровяной воды в мозговых ячейках. Случалось, что у некоторых в пустотах верхней мозговой кожи находили сильные наросты, а под нижнею из сих кож пузыри воздуха; сплетенные мозговые жилы бывают черны, и временем мало влажности, выступившей сверх мозга.
Предоставляя сие на замечание ветеринарных врачей и оставляя многочисленные рецепты от сей страшной болезни, упомянем здесь о двух верных средствах, кои, особливо же последнее, в действии своем подтверждены удачными опытами.
Лекарство от бешенства первое. Надлежит взять черепков устричных раковин, самцовых, в которых мясо около себя имеет черной окраек и у которых внутри по черепку черные пятнышки, когда животные сии бывают стары (а у молодых желтые); от таких раковин отобрав нижние черепки, должно их пережечь в огне, положив на сковороду, пока начнут отламываться и в руке растираться; истолки тогда раковины в мелкий порошок, просей сквозь частое сито и храни к употреблению. Мера в прием сего порошка собакам, в которых бешенство уже начинается, 6 золотников в первый раз, смешав с деревянным маслом[8], и должно сие лекарство дать, нимало не упуская времени; в следующие потом два дня давать по 4 золотника и после приема не допускать к корму три часа. Прием собакам, укушенным бешеною собакою до крови и у которых рана еще не затворилась, по 4 золотника в день, а давать приемы таковые три дня сряду. В первый день дать прием, в котором бы часу ни случилось; в следующие же два дня поутру натощак и не допускать после того к корму три часа; ежели только зубами оцарапано или надавлено, то дать один прием, состоящий в двух золотниках.
Примечание. Сие и следующее лекарство в рассуждении людей и скотов испытано и найдено действительным.
Лекарство от бешенства второе. Недавно открытое и самое простое: состоит оное в траве, собираемой для сего в исходе июня и называемой курослеп красный, anagallis flores puniceo y Лин., по-немецки «Roter Gauchheil», с сего растения собираются цветы и самая трава, высушиваются в тени и хранятся в мешках из толстого холста. Траву сию должно истолочь в порошок и давать в прием собаке по 2 золотника, с прибавкою по пол-золотника соли и квасцов, на хлебе, намазанном коровьим маслом; можно давать сказанный прием в 16 золотниках воды, настоянной, подобно чаю, из той же травы; собаке, укушенной бешеною собакою, должно обмыть холодною водою, прижечь раскаленным железом, а потом дать вышеописанной прием.
Утверждают, впрочем, за верное, что трава «змеев язык» (ophioglossum), вместе с корнем своим столченная и даваемая, составляет верное средство от угрызения бешеною собакою. То же можно сказать о превосходном корне травы шальника, или шильника водяного (subularia аquаtiса), растущей в болотах под водою, сходствующей со спаржею и у которой корень круглый, как орех.
Вернейшее испытание, началась ли в собаке стечка, состоит в приближении оной к воде: ежели собака окажет к оной ужас и натаращит шерсть, должно таковую немедля запереть.