Сарг Коврань
Властелины Сущего. Часть 1
Глава 4.
Потянулись условные дни моей практически беспрерывной ебли девчат, а потом и женщин лет до пятидесяти, которые выглядели не старше двадцати пяти лет. Камеры сменялись раз в три-семь субъективных дней, но со мной непременно были Сэм, Оленька и ещё нескольких девушек. Впрочем, Сэм и Оленька держались около меня дольше всего. Численность девчат в этих камерах колебалась от двадцати до пятидесяти пяти человек. Пятьдесят пять было лишь один раз, и я чуть не помер за ту неделю. После того количество девчат не превышало тридцати. Смена камер происходила тогда, когда больше половины моих сокамерниц получали беременность. Так длилось, кажется, до середины августа. Примерно десятого августа после очередной смены камеры я не нашёл около себя ни Оленьки, ни Сэм, но из прежней камеры была Света Царапова.
Света Царапова присоединилась к нашей троице за пару месяцев до той камеры. Света была несколько старше меня – родилась двенадцатого июля 1974-го. С ней было настолько же легко, как с Сэм и Оленькой. Мало того, у нас даже нашлись кое-какие общие темы для разговоров. К тому же, она была из Пермской области, из Пермского района, который я практически не знал.
При всякой попытке сна я пытался понять, что происходит около меня. Кажется, я уже научился находить знакомых мне людей. Впрочем, всё было не так просто. Я не мог найти Землю, и всех, кто остался там. Количество разумных существ постоянно менялось, и было не таким и большим, как при первом моём обследовании вселенной. Какие-то иные существа неожиданно появлялись в этой новой вселенной и так же неожиданно исчезали из неё. Лишь, как понимаю, не менялся состав населения нашего звездолёта.
Прошлые мои девчата были где-то не так далеко от меня, и были абсолютно спокойны – похитители кормили их какими-то успокоительными. У первых из них уже были явственные животики. Я с досады чуть ли не ревел белугой – похитители сделали из меня быка-производителя. За это время от меня забеременело около тысячи девушек. И, как я понял, я больше никогда не увижу ни этих девушек, ни, тем более, наших с ними детей. Меня пугала настоящая тьма в ребёнке Насти из первой девичьей камеры. С другой стороны, ребёнок у Сэм, который проявился в этот раз, тоже пугал – это была концентрированная Серость. Почему-то я больше боялся Серости в некоторых своих детях, а Серость у малышки Сэм ужасала меня до тремора в руках – там была ещё большая Серость, чем у ангелов, похитивших нас. Я даже знал имя той главной Серости, похитившей нас – Кейгватор.
Вова, Лёха и ещё два парня были в несколько иных условиях – у них гарем вырос лишь до десяти-пятнадцати девушек. Пополнение девушек около них было обусловлено тем, что их девушки тоже забеременели. И у них забеременевших девушек не убирали в другие камеры.
За это время мне удалось выявить некоторую статистику похищений девушек с Земли – из тысячи девчат, которых мне пришлось ебать, было очень много девушек из Пермской и Свердловской областей, а также с юга США, Кубы и островов Карибского моря. Две трети девушек было именно со Среднего Урала и точно больше восьмисот были из бывшего Советского Союза, включая Среднюю Азию и Прибалтику. Даже из густонаселённых регионов Земли было не так много девушек – было едва ли по десятку из Китая, Индии, Европы и Африки. Впрочем, может быть, похитители как-то разобрались с особенностями наших народов и подсовывали мне соотечественниц и американок.
Внезапно я отметил, что беременны практически все девушки! Похитительницы явно искусственным образом оплодотворили почти всех! Мало того, даже наши похитительницы были беременны. У детей ангелов была та же рафинированная Серость, как у нашей с Сэм малышки. От такого открытия я проснулся, не успев выяснить, от кого забеременели те, кто ни с кем не ебался на этом звездолёте.
Я проснулся без Сэм, хотя мы от страха потерять друг друга непременно засыпали, обнимая друг друга. Мы понимали, что похитителям не составит труда разлучить нас – даже после прошлых переносов в новые камеры мы просыпались на разных лежаках. И после каждой смены камер у моих сокамерниц, перешедших со мной, непременно восстанавливалась девственность.
Я сел на лежаке, осмотрелся и со стоном упал обратно: кроме Светы все новые девушки были незнакомы мне. Обычно прежние девушки были где-то на соседних лежаках. И опять была камера-казарма на тридцать девчат, в которой лежаки были не только вдоль стен, но в пару рядов между ними. В этот раз опять были какие-то малолетки или миниатюрные девушки.
– О! – радостно воскликнула незнакомка, которая лежала ногами ко мне, на параллельном со Светой лежаке, – Мужик! – она лежала ногами ко мне, которые тут же задрала вверх и показала не только пизду, но и девственность.
– Ура! – раздалось несколько радостных воплей.
– Наконец-то поебёмся по-настоящему! – воскликнул кто-то по-русски.
– Блядь! – прошипел я, падая на пол – опять началась мойка.
Света чуть замешкалась, и ко мне прильнула незнакомка, которая оказалась не только проворнее, но и ближе ко мне – её лежак был в ногах у меня, Света была у моего изголовья и не успела встать, упав с убравшегося лежака. Уже после пятой камеры я уже отказался от ритуала знакомства, но Сэм всё равно проводила подобную перекличку. За это время через меня прошли все остальные девушки, имеющие какой-то мутно-серый для меня оттенок. В этот раз ко мне прильнула последняя девушка, имеющая мутно-светлый оттенок.
– Меня зовут Аня, – сказала она со страстью, пропустив мой член между своих ног, – Аня Волкова. Я из Пермской области, из Нытвы.
– Серёга, – ответил я, обнимая её и отмечая, что у неё одна фамилия с Оленькой. Впрочем, таких однофамилиц было предостаточно – было несколько Кузнецовых, Петровых, Поповых, Смирновых и прочих распространённых русских фамилий, – Серёга Ковшов. Тоже из Пермской области…
Она вскрикнула, впустив мой член в себя и лишившись девственности. Я подхватил её и отошёл к стенке, где прижал.
После обеда и ебли мной всех девчат, я вырубился с Аней Волковой, которая настояла на повторную еблю. Пришлось пару раз прерываться на обед и очередную мойку – на тридцать девчат с двумя подходами у меня ушло тринадцать часов. С Аней же я и уснул. Чем-то меня эта девушка привлекла. Может быть тем, что тоже из Пермской области? Так таких было не меньше двухсот. Даже были те, кто жил едва ли не в ближайших деревнях. Из того же Кунгура было не меньше пяти девчат. Скорее всего, она привлекла меня незримым светом, который шёл от неё – она была третьим носителем этого Света на этом звездолёте: Вова, Настя и она. Пусть несколько тусклый, но, всё же, Свет. И с ней было как-то невообразимо легко. Так, словно мы встретились не в этой камере, а знали друг друга всегда и могли угадывать желания друг друга…
Нашей условной ночью нас существенно тряхнуло, и я серьёзно придавил Аню, которая спала у стенки. Вскрикнули и остальные девчата.
– Э! – возмущённо выдавила Аня из-под меня.
Я поспешил отстраниться от неё и свалился с лежака.
– Почему свет не зажигается? – возмутилась одна из новых соседок – хоть я и по три раза выебал их всех, и мы даже познакомились, но я не запомнил их имена. К чему, если через три-пять дней мы навсегда расстанемся? Будем вместе максимум неделю.
– Может быть, правила изменились? – спросила Аня, – Теперь нам всем надо стоять на полу, – и она встала с моего лежака, столкнувшись со мной, – Ну? Все встали?
– Я стою, – друг за другом отозвались десять голосов.
– Кажется, мы достигли цели наших похитителей, – сказала Света, – Всё, конец нашему заточению в этих стенах! Мы где-то приземлились. Или пристыковались?
В камере повисла тишина. Аня прижалась ко мне и обнаружила мой утренний стояк. Ничего не говоря, обняла меня и начала ласкаться.
– И что нас ждёт? – спросил кто-то.
Я не успел ответить (нас явно опять всех разлучат), так как Аня подтолкнула меня к моему лежаку.
– Явно ничего хорошего, – сказала Света, – С Серёжей нас точно разлучат!..
– Занято! – сказала Аня, уже расположившись у меня на коленях и охнула, впустив в себя мой член.
– Анька, не наглей! – возмутился кто-то из новеньких для меня.
– Думаю, ещё успеем, – сказал я, начиная двигаться в Ане…
Я не только успел выебать всех их по несколько раз, но и поспать. Правда, мойки и обедов больше не было. Свет включился примерно через час после пробуждения, однако был очень тусклым. Благо, что была вода в мойках. Девчонки словно сорвались с цепи – требовали ебать их снова и снова. Начал чувствоваться не только голод, но и недостаток Виагры, которую подмешивали мне в кашу и напиток – требовалось уже больше времени для новой ебли. Примерно через двенадцать-пятнадцать часов я совершенно обессилел и уснул. И опять же с Аней Волковой…
Глава 5.
Нас разбудил яркий свет. Я проснулся чуть позже остальных и первое, что увидел – напряжённое лицо Ани, которая смотрела в проход между нашими туалетами. Я тоже посмотрел туда.
В проходе между туалетами стояла явно женская фигура в серебристом скафандре. В правой руке у неё было явно оружие, которое было частью её скафандра – она выставила её перед собой. Фигура коснулась шлема, и он раскрылся. Я не ошибся: это была девушка с короткой стрижкой. Впрочем, её лицо было несколько грубоватым и мужеподобным: тяжёлая квадратная челюсть, большой с горбинкой нос и тонкие бледные губы. Да и фигура скрывала явно мощное тело с таким же мощным скелетом. Она что-то сказала, но тон не был угрожающим.
– Что? – спросила Аня по-русски.
Девушка в скафандре развернулась и вышла – за её спиной, в как раз между мойками, был дверной проём. За дверью был коридор или какое-то помещение, но с каким-то красным светом. Девушка шагнула за него и чуть отошла. Подняла руку и поманила нас к себе.
Мы встали и пошли к ней. Когда первая из моих сокамерниц подошла к девушке в скафандре, та показала направо от нас – нам явно надо было идти туда. Мы не стали возражать. Невольно мои спутницы выпустили меня вперёд, но около меня шли Аня и Света.
Мы шли по длинному коридору, пока на перекрёстке не встретили ещё одну девушку в скафандре. Та чуть подкорректировала наш путь – направила нас направо.
– Серёжа! – раздался радостный крик.
Я обернулся на голос и увидел всех девушек из прошлой камеры. Кричала Сэм, которая радостная бежала к нам.
– Я думала, что мы расстались навсегда, – сказала она, обняв и разрыдавшись у меня на плече.
Подбежали и остальные девушки из прошлой камеры. Подбежала и Оленька, и тоже обняла меня.
Через пять минут мы продолжили путь уже в сопровождении трёх девушек в скафандрах. Ни я, ни девушки уже не смущались и не боялись своей наготы. Я отметил, что от девушек в скафандрах пахнет не только свежестью озона, но и дымком – кажется, мы попали к кому-то другому, а не к хозяевам похитителей или к ним самим.
Минут через пятнадцать мы вошли в огромный зал размером примерно триста на триста метров. Там уже были другие люди. Земляне. Правильнее «землянки». Часть из них с радостью кинулись в мою сторону. Я в панике замер – это были мои бывшие сокамерницы. Даже были сокамерницы из первых камер с уже явными животиками. И все нагишом.
Минут пятнадцать ушло на то, чтобы обнять их всех. Мы невольно оказались несколько в стороне от остальных.
– Как видишь, наша ебля не прошла для нас даром, – поглаживая свой округлившийся животик, сказала Таня Петрова из второй камеры с девчатами, – Как понимаю, только Сэм и Оленька не залетели от тебя…
– Напрасно так думаешь! – перебила её Сэм, – Как понимаю, меня и Оленьку держали около него до тех пор, пока мы не забеременеем.
– Но ты ж нисколько не изменилась! – возмутилась Шу.
– Так у меня и срок-то разлуки с Серёжей лишь два-три дня, – ответила Сэм.
Раздался радостный вопль нескольких голосов, и мы невольно оглянулись на него – в ангар вышла очередная группа. И достаточно большая группа. Некоторых из них я узнал, а потом и остальных – это были сокамерницы из камеры-казармы, где вместе со мной, Сэм и Оленькой было ещё пятьдесят три достаточно зрелых в прошлом женщин (от тридцати пяти до пятидесяти лет в прошлой жизни). И все они тоже были с животиками – они должны быть на пятом месяце беременности. Особенно было заметно у тех, у кого была худощавая фигура. Я невольно обратил внимание на остальных – все девушки выглядели лет на двадцать. Даже те, кого я не ебал. Похитители явно омолодили всех их.
Через полчаса около меня было около тысячи девчат. В какой-то момент наступила тишина – в ангар вышел Вова с шестнадцатью девушками. Часть из них явно забеременела ещё в первые дни нашей жизни на этом звездолёте.
– Серый! – радостно воскликнул Вова и направился к нам, а следом за ним – и его девушки.
Мои девушки невольно вспомнили, что нагишом, и смутились от своей наготы: прикрыли одной рукой соски, а второй – поросль на лобке. Я вышел к нему навстречу, тоже прикрывая пах. Его девушки поспешили прикрыться также, как и мои.
– Это всё ты?! – в шоке спросил Вова, обратив внимание на девушек, которые перед этим окружали нас.
– Всё, но ещё не все и не у всех заметно, – ответила Сэм с улыбкой, – У меня хорошая память на лица, и я не вижу тут пару десятков девчат из нескольких камер.
Мои девушки почти синхронно обернулись в сторону другого входа в ангар – там входили ещё девушки. Вместе с ними шёл какой-то незнакомый белобрысый парень. У него тоже была свита, но из десяти девушек. Мы все промолчали.
В следующие пятнадцать минут в ангаре собралось порядка десяти тысяч человек. В том числе пришёл и Лёха с двадцатью девушками. Потом был ещё один парень, с пятнадцатью девушками. Сформировалось несколько групп: Вова со своими девчатами, остальные парни со своими группами, моя гигантская группа и множество мелких групп. Я убедился в своих предположениях: почти все девушки с Земли имели европейскую внешность. Чистых азиаток, африканок и прочих было едва ли сотня из всех.
– Как понимаю, мы попали к каким-то террористам, а эти девчата в скафандрах освободили нас, – сказал Вова.
– Но где же тогда те, кто похитил нас? – спросила Сэм.
– Какое-то странное похищение, – сказала Оленька, с которой я всё время спорил по этому вопросу – у неё была какая-то иная точка зрения, которую она не озвучивала.
– Заебала! – по-русски сказала Сэм, – Выскажи, наконец, свою точку ёбанную зрения!
Вова и Лёха в шоке оглянулись на Сэм – явно не ожидали, что кто-то заговорит по-русски, так как до этого мы общались на каком-то ином языке. Сэм выдала это ещё и с русским матом.
– Нас похитили для заселения какой-то планеты и создания на ней цивилизации, – сказала Оленька, – Главным должен был тот очаг цивилизации, куда попадёт Серёжа с нами. Их, – она кивнула на свободных девчат, – либо разделили бы между мужиками, либо отдали лишь Серёже. У вас, Вова и Лёша, только шестнадцать и двадцать девчат, а у Серёжи – около тысячи…
– Кажется, нас тысяча, – с нервным смехом сказала одна из женщин из камеры-казармы.
– Могли и перемешать всех, – сказал Лёха, – Моих девчат могли бы закинуть к Серёге или кому-то из них, – он кивнул на группу с незнакомым мужиком, – а вас – ко мне. Так бы реализовалось генетическое разнообразие будущего очага цивилизации. Иначе у ваших детей был бы неизбежен инцест…
– Внимание! – раздался несколько механический женский голос на том языке, который был чуждым для нас, но не тот, на котором мы общались между собой. Я понял, что у нас есть два лишних языка – не с Земли. Этот язык, на котором к нам обратились, мы никогда не применяли, – Ничего не бойтесь и ни о чём не беспокойтесь. Следуйте указаниям девушек в скафандрах. Вам необходимо дополнительное обследование. По его окончании вы пройдёте обучение для жизни в нашем обществе. После него вы вправе жить со своими избранниками или найти себе иного среди представителей нашей цивилизации. Просьба разделиться на группы по двадцать пять человек – наш транспорт рассчитан лишь на перевозку двадцати пяти из вас.
Первыми пошли незнакомые свободные девушки. Девушки в скафандрах отсчитывали по двадцать пять человек и уводили куда вглубь коридоров. Когда от огромной толпы свободных девушек осталось пять человек, девушка, к которой они подошли, позвала нас жестом к себе. Никто из моих знакомых девчат и не подумал идти. Девушка ещё раз требовательно поманила нас к себе. Вова вздохнул и кивнул своим.
– Мужчины отдельно и в последнюю очередь! – раздался всё тот же механический голос.
– Не стоит бунтовать, – сказал я.
– Всё равно нам едва ли позволят быть всем с тобой, – сказала Шу.
– Ладно, я тогда с ними, – сказала одна из женщин, бывших со мной в первой камере-казарме.
Из той же казармы набралось ещё восемь женщин. Потом ушли девушки Лёхи и пять из той камеры-казармы. Постепенно рассосались и все мои девчата. Последний борт был явно неполным – ушло лишь одиннадцать девчат. Одна из девушек в скафандре поманила и нас. Мы пошли к ней.
Девушка в скафандре провела нас по коридорам, и мы в какой-то момент попали в салон, похожий на автобусный. Расселись на передние сидения.
– Как вас зовут? – спросил Лёха у двух парней, которые были в той же категории, что и мы, – Я – Лёха Васильев. Я – из Перми.
– Михаэль Хайнрих из Гамбурга, – представился высокий блондин, выглядевший как гибрид Шварценеггера и Дольфа Лундгрена – с мощной мускулатурой, но тонким чертами лица.
– Иван Полещук из Екатеринбурга, – сказал второй.
Представились я и Вова. Лёха явно хотел выяснить, при каких обстоятельствах Михаэль и Иван попали в этот переплёт, но последовал толчок, и стоявшая в начале салона девушка в скафандре пригласила нас на выход. Мы подчинились и вышли.
Мы мельком увидели какой-то город и облачное небо, но нас попросили зайти в какое-то белоснежное здание. Провели коридорами и распределили по кабинетам или палатам.
За дверью кабинета или палаты было пять человек, но уже не в скафандрах, а в халатах – два мужика лет шестидесяти на вид (уже с морщинами на лице) и три девушки не старше пятнадцати лет. Эти пятеро относились к иному типажу или расе людей этой цивилизации: невысокие, с большими головами и непривычными для меня лицами. Их лица были прямоугольными, но ширина была больше высоты. В кабинете была камера, похожая на МРТ из какого-то западного фильма. Самый старший показал мне на неё. Я подчинился и лёг. Одна из девушек подошла ко мне и поднесла к локтевому сгибу какой-то прибор. Я почувствовал укол и «поплыл» в каком-то наркотическом опьянении…
Глава 6.
В этот раз меня опять чему-то учили и что-то делали с моим телом. Не знаю, сколько это продолжалось, но явно около месяца.
Я не утратил способности «биополя» – именно так я решил называть те ощущения, которые пришли ко мне на звездолёте. Кое-какие зачатки того «биополя» были у меня и до этого похищения, но там я мог угадывать лишь присутствие иных существ в радиусе едва ли в несколько десятках метрах. Было ощущение лишь присутствия каких-то существ, но я даже не мог точно сказать, кем является это существо – знакомым мне человеком, собакой, кошкой или крысой. Ну, ещё и улавливал их отношение к себе. Сейчас же было не только отношение окружающих меня существ, но и точный образ – человек, его пол и даже внешность во всех подробностях. Кажется, даже были какие-то ощущения этого человека.
Количество разумных существ увеличилось так же, как и при первом опыте на звездолёте – опять было неисчислимое количество призраков, несколько триллионов Серых, миллиарды Тёмных и сотни миллионов Светлых. Только не было наших похитительниц во главе с Кейгватор.
Пока я был в какой-то барокамере, около меня побывали не только местные люди (эти люди чем-то существенно отличались от землян), но и иные существа. Как-то меня посетила делегация, в которую входили совершенно отличные от людей по внешности существа: я увидел трёх ангелов с белоснежными крыльями, одного чёрта ростом выше двух метров и осьминога или его подобия на паучьих лапках в каком-то скафандре. Тот осьминог был несколько озадачен некоторыми из нас, из землян. В ангелах я почувствовал слабый Свет, а в осьминоге и чертях – Тьму, но намного слабее, чем у сына Насти Морозовой. Ангелы были иными: они отличались не только мутным Светом в душе, но и были белыми, а не серыми, как наши похитительницы. Насколько я понял, ангелы были в некотором конфликте с чертями и осьминогами. Конфликт не был открытым, однако эти две группы предпочитали держаться друг от друга в стороне и старались снизить своё общение между собой до минимума. Черти и осьминог вообще казались мне едва ли не чужаками даже среди прочих существ. Примерно, как какие-то дипломаты от враждебного государства.
Меня и самого кое-кто из былых собратьев (правильнее, сестричек) по похищению озадачивали: Вова, Сэм, Настя, Аня Волкова и ещё несколько девушек. Вова, Настя и Аня привлекали моё внимание каким-то сиянием, Сэм и ещё одиннадцать девушек – какой-то Серостью. При этом особенно выделялся Вова – его сияние было ангелоподобным, но не так, как у посетивших ангелов и наших похитителей. У Насти и Ани оно было несколько тусклым, уровня ангелов. Сэм и одиннадцать девушек выделялись какой-то Серостью. Но ничто не пугало меня так, как рафинированная Серость и Тьма в моих детях у Сэм и Насти. Страшнее была не Тьма в ребёнке Насти, а Серость в малышке Сэм. Даже Серость в душах наших похитительниц была не настолько пугающей, как в душе у нашего с Сэм ребёнке. Тьма в малыше Насти была примерно такой же, какой у осьминогов и чертях. Да и в малышке Ани Волковой было нечто странное – там был Свет.
Я даже мог определить, какого пола будут дети у моих спутниц, но не мог определить отцовство. Если у тех девушек, которых я ебал, я мог точно сказать, что их дети от меня, то у девушек Лёхи, Вовы и ещё двух мужиков ничего подобного не мог сказать. К тому же, выглядело несколько странно то, что дети тех девчат, которых никто из нас пятерых не ебал, имели нечто общее с моими детьми. Кажется, их оплодотворили моей спермой, которую получили от меня во время сна или из других девушек, которых я выебал – у нарождающихся людей было много общего с детьми той же Сэм, Насти, Светы Цараповой, Анютки Волковой и прочими девчатами, которые запомнились мне больше всего. И было огромное скопление таких же детей где-то над нами. Как понимаю, на борту звездолёта, на котором мы прилетели. Только около тех детей не было иных существ – они были вне тела какого-либо живого существа. Нет, какие-то существа около них были, но они не имели той связи, которая была у той же Насти или Сэм. Те дети были вне тел женщин.
Я попытался найти наших похитительниц во главе с Кейгватор, и перед пробуждением вполне преуспел в этом. Хоть меня и пугала Серость в душах тех похитительниц, но их дети были для меня важнее этого страха. Похитительницы уже были среди множества себе подобных. Я даже увидел их глазами их окружение – их окружали такие же девушки-ангелы. И они, как я понял, не признавали какой-либо одежды! Мало того, что забеременело 123 ангела-девушки из числа похитительниц, но эти похитительницы забрали с собой огромное количество моей спермы! От спермы было выполнено зачатие нескольких миллиардов у иных девушек-ангелов! И процесс искусственного оплодотворения ещё продолжается! В той цивилизации я не нашёл ни одного ангела-мужчины, хотя среди белокрылых на планете, на которую мы попали, точно был один мужик. Цивилизация Серых ангелов была лишена мужского пола, однако сами те ангелы были практически бессмертными для смерти от старости. Цивилизация пугала меня своей рафинированной яркой Серостью (если так можно выразиться по отношению к Серости). И мои дети у той цивилизации могли быть только девочками с такой же рафинированной Серостью! Каким-то образом наши похитительницы не только выделили среди спермы сперматозоиды, несущие будущих девочек, но и девочек, у которых в душе возможна эта Серость. В перспективе у тех ангелов возможно около трёх миллиардов девочек. С дополнительным делением (на близнецов) это количество может быть увеличено ещё в шестнадцать раз! Те Серые ангелы способны вынашивать до шестнадцати детей. Возможно и тридцать два малыша, но тогда для мамы и детей есть вероятность гибели. И многие девушки из числа Серых ангелов, забеременевших первыми, пошли на стимуляцию этого деления – до тридцати двух будущих малышек.
Наблюдать за Серыми ангелами было тяжело из-за необъяснимого страха быть обнаруженным, и я это делал лишь время от времени. Больше же изучал своё окружение и искал Землю со всеми её обитателями.
В принципе, найти знакомых людей мне не составило труда, однако было сложнее соотнести расстояние до неё – у меня получался разброс в расстоянии от двух до ста девяноста двух миллиардов световых лет. Сперва я проверил своих родителей, отпечаток разума которых, оказывается, остался в моей памяти. Они уже оплакивали меня, не как пропавшего без вести, а самоубийцу – я ж им оставил записку самоубийцы. Они хватились меня лишь в конце недели, когда я пропал, и начали поиски уже довольно поздно – объяви те поиски сразу же, был ещё шанс найти мои следы и, возможно, очки, которые отсутствовали даже на борту корабля наших похитительниц.
Невольно переключился на девчат, которых мне пришлось ебать в Кунгурском сельхозколледже, так как Алёнка с ребёнком от меня жила с моими родителями! За время учёбы там я ебал семерых девчат: Дикую Комнату (ту четвёрку, с которой ебался в первый год учёбы), Алёнку и ещё двух сокурсниц уже после выпускного. Дикая Комната – это Наташка Любимова, Танька Козлова, Ленка Белова и Ольга Моргунова. И Алёнка – Алёна Романова. Сокурсницы – Маринка Орлова и Валя Егорова. К своему ужасу я обнаружил, что все они забеременели от меня и уже родили от меня детей! Девчата из Дикой комнаты в мае-июне 95-го года утверждали ж, что принимают таблетки! Сокурсницы и Наташка Любимова – мальчиков, остальные – девочек.
Алёнка приехала в наш посёлок двадцать первого февраля, в конце недели, когда я пропал. Она хотела сделать мне сюрприз-подарок (подарить мне себя на 23-ье февраля!), но меня уже не было. Тогда-то мои родители и подняли панику. Положение у Алёнки было отчаянным: у неё родители – беспробудные пьяницы. А тут ещё и дочь забеременела от неизвестно кого. Они выгнали её и запретили появляться даже в самой деревне. От отчаяния она и поехала искать меня – я ж в своё время звал её к себе и даже делал предложение. Мои родители были немного в курсе моих отношений с ней – я даже как-то сфотографировался с Алёнкой на Поляроид, который привозил сосед по комнате. Мои родители с радостью приняли её, хотя и не без некоторых сомнений. Хоть меня и не было, а хлопот с малышкой было много, но Алёнка была счастлива. Мои родители внезапно почти бросили пить, и посвятили себя сперва Алёнке, а потом и своей внучке, которую Алёна назвала Полиной. Мама с нежностью называла Алёнку дочкой. Алёнка же была вполне счастлива от того, что её приняли, как дочь. И нет безумных запоев родителей, которые постоянно гоняли её при этом.
Отношение к Дикой Комнате у меня было несколько странным. Думаю, будь у меня сейчас возможность повторить всё, что нас связывало, я бы точно отказался от такой возможности. Даже не пошёл бы к ним в гости в конце сентября 94-го! Наташка и Танька – наглые и безбашенные девицы без каких-либо комплексов (по крайней мере, в отношении меня и соседок по комнате). Наташка во второе моё посещение той комнаты тут же сняла с себя трусы, повалила меня на свою кровать и оседлала. При этом остальные три соседки в тот момент были в комнате и, как понимаю, были в шоке от её действий. Ленка и Ольга – тихушницы. Ленка изображала из себя скромницу, а Ольга пыталась изображать строгую девушку, но без Наташки и Таньки вели себя ненамного скромнее их.
С сокурсницами же вообще кошмар! За два года я много раз ловил их задумчивый взгляд в свою сторону, но игнорировал их внимание к себе. Признаться, Маринка и Валя не вызвали особого интереса у всех ребят, так как были несколько не в той кондиции: у Маринки – угреватое лицо, а Валя – маленького роста и с полнотой. Впрочем, ебать Валю мне понравилось: мягонькая и большие титьки. Маринка пугала меня своим лицом, а Валя – маленьким ростом (едва ли выше метр пятьдесят). Если бы не был пьяным, то едва ли соблазнился бы ими! И обе достались мне девственницами – кажется, их недостатки пугали не только меня. У них была неполная комната: комната была рассчитана на троих, а их там жило лишь двое. Эта парочка собирается разыскать меня, но не знают, что искать меня бесполезно.
Мои дети, оставшиеся на Земле, были вполне обычными. Маринка, Валя и Наташка не нашли ничего оригинальнее, как назвать детей так же, как меня – Сергеем. И отчество дали в честь меня. На Земле растёт три Сергея Сергеевича. Благо, что фамилию оставили свою. Только все они – мои сыновья. Алёнка назвала свою дочь Полиной, Танька – Валей, Ленка – Наташей, Ольга – Валерией. И отчество тоже одно – Сергеевны. Фамилии же – по мамам. Если бы я остался на Земле, то принял бы лишь Алёнку и, может быть, Валю. Только Валя ещё больше располнела: если при нашей ебле она была пышкой, то теперь стала настоящей толстушкой. Впрочем, и Маринка изменилась: её угревая сыпь после ебли со мной прошла, хотя и оставила свои следы – её лицо было в оспинах…
Наконец мне позволили проснуться. Я открыл глаза и осмотрелся. Я лежал на кровати, и меня накрывала какая-то простыня. Я осмотрелся. Окон не было и около моей кровати стоял один из тех, кто встретил меня в этой больнице и пара девушек. То, что я при приходе в эту больницу принял у них за вышивку, оказалось именем, фамилией-отчеством и титулом-прозвищем – у той цивилизации была несколько иная система имён. Например, имя этого врача читалось как Деньга Стулович Умный. Я в шоке посмотрел на девушек. Их имена были ещё более странными: Гейта (аналог утки или гусыни одной из планет этой цивилизации) Хитраевна (дочь Хитрой) Швея и Мокрая Пиздаевна (дочь Пизды!) Зоркая. У девушек второе имя было не отчеством, а матчеством. Вторая вызвала не только смущение, но и шок. Впрочем, в этом обществе не возбраняется даже публичная ебля, а мода такова, что практически все люди и их подобия ходят нагишом. У них не было устоявшегося списка имён и можно назвать ребёнка, хоть как! Зачастую их имена что-то означали.
– Привет индейцам! – пошутил я.
Я отметил, что у них вполне земная внешность – они выглядели, как типичные европейцы с тёмно-русыми волосами. Мало того, были похожи, как отец и две его дочки. Впрочем, были и некоторые особенности: высота лица меньше ширины, большие тёмно-синие глаза, тонкие и бледные губы, неестественная бледность кожи, более длинные пальцы и худощавое телосложение. Ростом – едва ли выше метр-пятьдесят (даже у Деньги). И к моему стыду у меня после сна был стояк. Я невольно согнул ноги в коленях.