Сандра Мартон
Прекрасная Каролина

Полная версия

Все права на издание защищены, включая право воспроизведения полностью или частично в любой форме.

Это издание опубликовано с разрешения «Арлекин Энтерпрайзиз II Б.В./С.а.р.л.».

Иллюстрация на обложке используется с разрешения «Арлекин Энтерпрайзиз II Б.В./С.а.р.л.».

Товарные знаки Harlequin и «Арлекин» принадлежат «Арлекин Энтерпрайзиз лимитед» или его корпоративным аффилированным членам и могут быть использованы только на основании сублицензионного соглашения.

Эта книга является художественным произведением.

Имена, характеры, места действия вымышлены или творчески переосмыслены. Все аналогии с действительными персонажами или событиями случайны.

Not For Sale

© 2011 by Sandra Myles

«Прекрасная Каролина»

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012

© Перевод и издание на русском языке, ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2012

Охраняется законодательством РФ о защите интеллектуальных прав.

Воспроизведение всей книги или любой ее части воспрещается без письменного разрешения издателя.

Любые попытки нарушения закона будут преследоваться в судебном порядке.

* * *

Глава 1

Лукас Виейра был просто взбешен.

День не задался. Не задался? Лукас чуть не рассмеялся.

Мягко сказано.

Сейчас этот безумный день превращался в настоящую катастрофу.

Он начался с чашки кофе. Лукас никогда не подозревал о существовании подобных вещей, пока его личный секретарь, которая теперь вряд ли останется на своей должности, не заварила чего-то черного, горячего и маслянистого и не вылила ему это в чашку.

Один глоток, и он оттолкнул эту бурду от себя. Лукас взял мобильный телефон, чтобы проверить сообщения, и увидел, что одно из них пришло от того репортера-идиота, который две недели назад выклянчил у него интервью. Как он заполучил этот номер? Это ведь часть приватной жизни Лукаса.

Мистер Виейра дорожил своей личной жизнью.

Он избегал представителей прессы. Путешествовал частным самолетом. Попасть в его двухуровневый пентхаус на Пятой авеню можно было только поднявшись на персональном лифте. Его особняк в Хэмптонсе скрывался за высокой стеной; островок в Карибском море, купленный в прошлом году, на каждом шагу украшали таблички «Посторонним вход запрещен».

Лукас Виейра, человек-загадка – так его когда-то назвал какой-то остряк. Не совсем справедливо. Было время, когда Лукас не мог скрыться от вспышек фотокамер, от микрофонов и интервью. Он был мультимиллиардером, а это не могло не вызывать интерес.

Лукас добился успеха в профессии, где огромное значение придавалось происхождению и связям.

У него не было ни того ни другого.

Связи были, но не такие, какие обычно приветствовались на Уолл-стрит. И о которых ему хотелось бы рассказать. Единственное, о чем он соглашался поговорить, – это о престиже компании «Виейра файнэншл». А что до того, каким образом эта компания стала такой могущественной и как Лукас достиг такого успеха в тридцать три года…

Он устал от всех этих вопросов и в конце концов предложил ответ в одном из недавних интервью.

– Успех… – сказал он слегка охрипшим голосом, подчеркивая сказанное, – успех – это когда подготовка встречается с благоприятной возможностью.

– И это все? – спросил журналист.

– Это все, – ответил Лукас, снял с лацкана темно-синего, пошитого на заказ пиджака микрофон, поднялся и, миновав камеры, вышел из студии.

Лукас нахмурился, развернул свое кожаное кресло и невидящими глазами уставился в стеклянную стену, за которой виднелся центр Манхэттена.

Должен быть какой-то выход.

Много лет тому назад он узнал, как важно не позволять ничему встать между собой и своей целью. Тогда он был мальчишкой семи лет, грязным, вечно голодным menino de rua^[1] – ребенком, живущим на улицах Рио. Он чистил карманы туристов, воровал все, что только мог, питался отходами из мусорных баков ресторанов, спал на улице, хотя как можно уснуть, если постоянно нужно быть начеку.

Выхода не было.

Бразилия – страна крайностей. Там были неимоверно богатые люди, жившие в особняках, которые не поддаются описанию, и крайне бедные, которые кое-как перебивались в favelas^[2], лачугах, лепившихся к холмам Рио. Лукас не принадлежал даже к последним. Он был никем. Как мог семилетний ребенок изменить свою жизнь?

Из родных и близких у него была только мать. Однажды ночью она привела домой очередного мужчину. Лукас забился в уголок их картонной хибарки и попытался притвориться невидимкой. Мужчина посмотрел на мальчика и приказал ему отвернуться: не платить же такую кучу денег за то, чтобы лечь с проституткой на глазах у ее сына.

На следующий день мать Лукаса привела его на грязные улицы Копакабаны, попросила быть хорошим мальчиком и ушла.

Он больше никогда не видел ее.

Лукас научился выживать. Во время полицейских облав он уносил ноги не останавливаясь, иначе ему могло сильно не поздоровиться. Но однажды, во время очередного рейда, он не смог подняться. Лукас болел и почти терял сознание от жара, охватившего его обезвоженное рвотой тело.

Он был обречен.

Но вмешалась судьба.

Той ночью его жизнь изменилась навсегда.

Вместе с полицией в тот раз была какая-то добрая женщина из социальной службы. Кто знает, почему так случилось? Это не имело значения. Важным было то, что она отвезла его туда, где с уличными детьми обращались по-человечески. Там его накачали антибиотиками, дали ему фруктовый сок и, когда он смог принимать пищу, накормили его. Они вымыли его, подстригли, дали одежду на размер больше, но ему было наплевать.

В этой одежде не было вшей. Вот что имело значение.

Лукас был далеко не глупым мальчиком. Он самостоятельно научился читать и считать. Запоем прочитывал книги, которые ему давали, наблюдал за поведением других, учился говорить правильно, помнил, что нужно мыть руки и чистить зубы, а также говорить «спасибо» и «пожалуйста».

И он научился улыбаться.

Эта задача была самой трудной. Улыбка не являлась частью его естества, но он улыбался.

Проходили недели, месяцы, и затем случилось еще одно чудо. В детском центре появилась семейная пара из Северной Америки. Они немного с ним пообщались – к тому времени Лукас от одного из учителей научился английскому языку – и забрали с собой в Нью-Джерси, сказав ему, что теперь он их сын.

Но райская жизнь быстро закончилась.

Приемный отец говорил, что Лукас неблагодарный, и пытался ремнем добиться от него признательности. Приемная мать утверждала, что им завладели демоны, и требовала, чтобы он искал спасения, стоя на коленях.

В конце концов они сказали, что ничего хорошего из него не получится. На десятый день рождения Лукаса они отвезли его в какое-то громадное серое здание и передали в комитет опеки.

Следующие восемь лет Лукас провел переезжая из одного приюта в другой, один или два из которых были нормальными, но большинство… Даже теперь, повзрослев, его трясло при одном воспоминании о том, что ему и другим детям довелось пережить. Последний приют был настолько ужасным, что однажды в полночь на свой восемнадцатый день рождения Лукас побросал свои скудные вещички в наволочку, закинул ношу на плечи и ушел.

Но теперь он в точности знал, чего хочет.

Уважение. Все заключено в этом слове. Но он также знал, что уважение получает тот, у кого есть власть. И деньги. И он жаждал и того и другого.

Лукас тяжело работал. Летом он собирал урожай на полях Нью-Джерси, а зимой брался за любой ручной труд. Он получил диплом о среднем образовании, потому что никогда не переставал читать, а чтение вело к образованности. Затем поступил в местный колледж и ходил на занятия, даже когда не было сил и отчаянно хотелось спать. Прибавить к этому хорошие манеры, одежду, которая отлично сидела на стройном мускулистом теле мужчины, в которого он превратился, – и путь наверх вдруг оказался возможным.

Более чем возможным. Он был достижимым.

В тридцать три года у Лукаса Виейры было все.

Почти.

Он подскочил от злости и принялся мерить шагами кабинет.

Это несвойственное ему проявление гнева – плохой знак, ведь контроль над собственными эмоциями являлся одной из составляющих успеха.

В данный момент Лукас чувствовал себя на грани нервного срыва.

Он может упустить контракт на покупку корпорации Леонида Ростова стоимостью двадцать миллиардов долларов.

Несколько месяцев назад, когда Лукас услышал, что Ростов собирается приехать в Нью-Йорк, он пошел на риск. Он не отправлял Ростову писем с предложениями и не звонил в его московский офис. Вместо этого он послал Ростову ящик гаванских сигар, потому что на всех фотографиях этот русский позировал с сигарой в зубах, и свою визитную карточку. На обратной стороне визитки он написал: «Обед в Нью-Йорке в следующую субботу в 20.00 в «Палас-отеле».

Ростов проглотил наживку.

Они неторопливо пообедали в приватной комнате. Никаких разговоров о делах. Лукас понимал, что Ростов приценивается к нему. Гость ел с большим аппетитом и пил с таким же усердием, Лукас же едва притронулся к блюдам и очень мало пил. Под конец ужина Ростов похлопал Лукаса по спине и пригласил в Москву.

Последовали бесконечные перелеты туда-сюда и переговоры с помощью переводчиков. Английскому Ростова доверять не приходилось, а у Лукаса знание русского ограничивалось словами «здравствуйте» и «до свидания».

Теперь Ростов опять приехал с визитом в Нью-Йорк.

– Лук-ас, еще один ужин, одна бутылка водки – и я сделаю тебя счастливым человеком.

Только возникла одна проблема.

Ростов приехал с женой.

Илана Ростова присоединилась к ним во время последнего визита Лукаса в Москву. У нее была красивая внешность: тут, наверняка не обошлось без вмешательства пластического хирурга. С ее ушей, подобно люстрам Большого театра, свисали бриллианты. Ее окутывало облако удушливых духов. Илана свободно разговаривала на английском и в тот вечер переводила для мужа.

А ее рука, скрытая тяжелой накрахмаленной скатертью, лежала на колене Лукаса.

Каким-то образом Лукас умудрился сделать так, чтобы никто ничего не заметил, ни переводчик, которого он нанял, ни сам Ростов. Только он и Илана знали, что происходит. Ему едва удалось спасти свою честь, не говоря уже обо всем остальном.

И сегодня вечером Ростов придет с ней.

«Никаких переводчиков, – решительно заявил он. – Переводчики работают на спецслужбы. Конечно, вы можете привести с собой женщину. Но что касается переговоров, моя Илана обо всем позаботится».

Лукас едва не рассмеялся. Теперь он мог смеяться, так как у него был козырь про запас.

Ее звали Эллин Янсон. Эллин родилась в Финляндии и свободно говорила по-русски. Она была моделью и любовницей Лукаса. В этот вечер она играла бы роль и его девушки, и переводчика.

И его защиты от Иланы Ростовой.

Все тогда казалось проще некуда. Ему следовало знать, что жизнь никогда не бывает простой, и сегодняшний день это подтвердил.

– Мистер Виейра?

Лукас обернулся. Его временная помощница нервно улыбалась, стоя в дверях. Она была совсем молоденькая и делала отвратительный кофе, но хуже всего было то, что, несмотря на все его усилия, чтобы она чувствовала себя комфортно, девушка продолжала испытывать страх по отношению к нему. И сейчас она выглядела так, как будто могла упасть от одного дуновения ветра.

«Что ж, это правильно», – мрачно подумал Лукас. Он ведь приказал не беспокоить его.

– Что случилось, Дениз?

– Элис, мистер Виейра, – дрожащим голосом ответила его помощница. – Я стучала, но вы… Звонил мистер Ростов. Я сказала, что вы заняты. Он попросил передать, что он и миссис Ростова могут немного опоздать на встречу и…

Дениз замолчала.

– Вы передали это мне, – сурово произнес Лукас. – Что-нибудь еще?

– Просто я хотела спросить, нужно ли позвонить в ресторан и… и сказать, что на обед придет только три человека.

Дерьмо! Это просто что-то невероятное. Неужели весь мир знает, что произошло?

– Я вас об этом просил?

– Нет, сэр. Просто я подумала…

– Не думайте. Делайте то, что вам велят.

Лицо Дениз пошло красными пятнами. Черт. Нужно взять себя в руки.

– Дениз, извините за резкость.

– Элис, – дрожащим голосом поправила его помощница. – Вы не должны извиняться. Просто я… хотела сказать, что знаю, как вы расстроены…

– Я не расстроен, – возразил Лукас, выдавив из себя улыбку точно так же, как делал это в детстве. – С чего бы мне расстраиваться?

– Ну… мисс Янсон… когда она была недавно здесь, – еще больше занервничала Элис. – Мистер Гордон стоял у моего стола. И мы ничего не могли сделать, то есть я не смогла остановить мисс Янсон, и когда она вошла к вам в кабинет…

– Прекрасно, – сквозь зубы процедил Лукас. – Дело не обошлось без свидетелей. – Он попытался улыбнуться. – А что насчет остальных этажей? Там тоже все слышали?

– Не знаю, мистер Виейра. Я могу поспрашивать, если это то, что вы…

– Я хочу, чтобы вы никогда больше об этом не упоминали. Ясно?

Элис кивнула.

«Не забыть, – мрачно подумал Лукас. – Когда она вернется из отпуска, предложить ей увеличение зарплаты в четыре раза, если она поклянется никогда не оставлять свое место за столом, если только не умрет, заболеет или, боже упаси, выйдет замуж».

– Все понятно, я просто хотела, чтобы вы знали, мне очень жаль, что вы и мисс Янсон…

– Возвращайтесь на свое место! – гаркнул Лукас. – И не беспокойте меня опять, если не хотите остаться без работы. Все понятно?

Судя по всему, она поняла. Дениз, Элис, или как ее там, выскользнула, закрыв за собой дверь. Лукас еще какое-то время стоял, уставившись в пустоту, а затем рухнул в свое кресло и уставился в потолок.

Прекрасно. Через несколько часов он встречается с человеком, который не знает английский, а его жена только и норовит залезть к Лукасу в штаны. У него нет переводчика, а его личная жизнь стала темой обсуждения среди подчиненных.

А разве могло быть по-другому?

Эллин ворвалась в его кабинет, швырнув на стол фотографию и потребовав объяснить, кто эта тупая блондинка. Это фото появилось в Интернете, на каком-то сайте сплетен. Одного взгляда на фото было достаточно, чтобы Лукас понял, что перед ним искусно сделанный фотошоп. Текст гласил, что какая-то актриса буквально висела на нем.

Он с улыбкой посмотрел на Эллин, собираясь объяснить ей, что к чему. Но, встретив ее ледяной взгляд, он вдруг разозлился.

– Ты думаешь, это забавно изменять мне, обманывать меня?! – накинулась на него Эллин. – Я жду объяснений!

Лукас поднялся.

– Я не обманываю, – холодно произнес он. – И не изменяю. И не даю объяснений. Ни тебе, ни кому-то другому.

Она застыла на месте. Надо же, какой прогресс. Лукас мягко напомнил ей, какие отношения их связывают. У них любовная связь, и все чудесно, но…

Она что-то выкрикнула на родном языке, но он мог побиться об заклад, что сказанное ею вряд ли значило что-то приятное, и ушла.

Невелика потеря. На самом деле их уже давно ничего не связывало.

И тут он вспомнил о предстоящем вечере.

Ужин. Леонид Ростов. Его жена. В какой-то момент Лукас подумал, не догнать ли Эллин и спросить, значит ли это, что она не пойдет сегодня вечером с ним…

Он направился к встроенному шкафу в другом конце кабинета, открыл дверцу и достал тонкий бокал и бутылку виски «Макаллан».

– М-м-мистер Виейра?

– Проклятье, – прорычал Лукас и повернулся к двери.

Его помощница дрожала от страха. Рядом с ней стоял Джек Гордон. Лукас взял его на работу год назад. Гордон был очень умным и предприимчивым человеком. Хотя временами Лукасу казалось, что, кроме приятной внешности, у Гордона ничего нет.

Лукас кивнул. Дениз-Элис сделала шаг назад и закрыла за собой дверь. Лукас холодно посмотрел на Гордона:

– Что у тебя?

Гордон побледнел, но сумел взять себя в руки, что Лукасу пришлось по душе.

– Сэр. Лукас. Думаю, когда вы услышите, что я хочу сообщить…

– Говори поскорей и проваливай.

– Это нелегко, – вздохнул Гордон. – Я знаю, что произошло. Вы и Янсон… Подождите. Я не собираюсь говорить об этом.

– Действительно, черт побери, об этом лучше не говорить.

– Она должна была сопровождать вас сегодня вечером. На ту встречу, – поспешно добавил Гордон. – Вы упоминали в понедельник утром, что Ростов не желает никаких переводчиков, только он, его жена и вы…

– Ближе к делу.

– Сэр. Я знаю человека, который свободно владеет русским языком.

– Возможно, ты не все расслышал, о чем я говорил в понедельник, – с нажимом заявил Лукас. – Ростов отказывается вести переговоры в присутствии официальных лиц. Он говорит, что они работают на спецслужбы, возможно, так оно и есть, но все дело в том, что…

– Дани может составить вам компанию.

Лицо Лукаса перекосилось.

– Не думаю, что могу провести нашего русского друга, заставив его подумать, что я вдруг начал испытывать интерес к мальчикам.

– Дани – девушка. Великолепная девушка. К тому же очень умная. И говорит по-русски.

Лукас почувствовал слабую надежду. Но затем посмотрел в лицо реальности. Девушка, которую он никогда не видел? Для такой важной встречи, как эта? Никогда. Все закончится полной катастрофой.

– Забудь об этом.

– Сэр, это сработает.

Лукас покачал головой:

– Джек, все это чудесно, но речь идет о сделке стоимостью двадцать миллиардов долларов. Я не могу допустить, чтобы неизвестная девушка все испортила.

Гордон рассмеялся. Глаза Лукаса превратились в зеленые льдинки.

– Я сказал что-то смешное?

– Нет, конечно же нет. Послушайте, я знаю Дани уже много лет. Она в точности то, что нужно для подобной ситуации. Мы старые друзья.

Лукас стиснул зубы. Сделка на двадцать миллиардов долларов, которая зависит от человека, пьющего слишком много водки, женщины, у которой больше конечностей и полового влечения, чем у осьминога, и девушки, которую он никогда не встречал?

Невозможно.

И невозможно отказаться.

– Хорошо, – резко сказал Лукас. – Звони ей.

Брови Джека Гордона поползли вверх.

– Вы действительно согласны?

– Разве мы не это обсуждаем здесь? Звони ей. Скажи ей…

– Дани. Дани Синклер.

– Дани. Скажи ей, что я заеду за ней в половине восьмого. Где она живет?

– Она сама встретится с вами, – быстро ответил Джек.

– Тогда в вестибюле «Палас-отеля». Ровно в восемь. Нет. Без десяти восемь. – Тогда, если девушка не подойдет для такой работы, у него будет время вызвать ей такси и отправить восвояси. – Скажи ей, чтобы она оделась должным образом. Она ведь может это сделать? – после секундной паузы добавил он.

– Она оденется как надо, сэр.

– И конечно же скажи ей, что я заплачу. Скажем, за этот вечер она получит тысячу долларов.

Лукас видел, как Гордон подавил очередной смешок. Действительно, почему не посмеяться над боссом, который попал в затруднительное положение? Если все получится и он спасет задницу Лукаса, без вознаграждения не останется. В противном случае…

– Чудесно, – протянул руку Гордон. – Желаю удачи.

Лукас подавил возникшее чувство антипатии и пожал протянутую руку.

Джек Гордон бросился в кабинет и схватил мобильник:

– Дани. Детка, ну и дельце я нашел для тебя!

Он объяснил все так быстро, как мог: Дани Синклер была не из тех, кто годился для длинных разговоров, но ведь мужчины платили ей не за это. Когда он закончил, на другом конце провода слышалось только размеренное дыхание.

– Итак, давай покороче. Ты говоришь, что какой-то парень…

– Детка, не просто парень. Лукас Виейра. Тот самый Лукас Виейра, у которого денег больше, чем у Господа Бога.

– Ты сказал ему, что я с ним встречусь?

– Ага. Только это будет не совсем обычное свидание. Это будет обед с Виейрой, одним русским парнем и его женой. Ты должна вести себя так, как будто вы с Лукасом встречаетесь. И тебе нужно будет переводить, – тихо засмеялся Гордон. – Думаю, курс славянских языков был весьма хорошей идеей.

– Я получаю степень магистра, – ответила Дани Синклер. На секунду она замолчала. – Сколько ты говоришь, он заплатит?

– Тысячу.

Дани засмеялась:

– Джек, ты забыл расценки? Десять тысяч за вечер.

– Детка, нам придется вернуться. Начальная школа. Средняя школа.

– Ладно. Скидка специально для тебя. Пять тысяч.

– Черт побери! Просто за ужин?

– И конечно же мой обычный гонорар, если твой мистер Виейра захочет еще чего-нибудь.

Джек Гордон почесал затылок:

– Если он захочет большего, обговоришь с ним свой гонорар сама.

Дани захихикала:

– Джек, ты хитрый лис. Ты не рассказал ему всего обо мне. Почему ты хочешь его шокировать?

– Хочу, чтобы он был мне обязан, – ответил Джек, и тон его голоса вдруг стал злым. – И так будет, не имеет значения, каким образом.

– Просто очаровательно. Итак, когда все должно состояться?

– Сегодня вечером. В вестибюле «Палас-отеля». Без десяти минут восемь.

– Но я… – замолчала Дани. Пять тысяч за то, чтобы поужинать, поговорить с каким-то русским и между делом разыгрывать роль возлюбленной Лукаса Виейры, великолепного, сексуального, беспощадного дельца с Уолл-стрит. И минимум десять тысяч, если он захочет продолжения вечера.

Заманчивое предложение. Если бы только она могла его принять. Все дело в том, что она уже приглашена на свидание с одним нефтяным магнатом из Техаса, который приезжает в город один раз в месяц, как по расписанию.

Должен быть какой-то выход…

– Дани?

Выход есть. Она могла получить четыре тысячи с половиной, сделав всего лишь один звонок.

– Да, – поспешно ответила она. – Чудесно. Вестибюль «Палас-отеля», без десяти восемь.

Она отключилась и открыла список контактов в своем мобильнике. Найдя нужный номер, она нажала кнопочку. На другом конце раздался немного запыхавшийся женский голос.

– Каролина? Это Дани с семинара по чеховским произведениям. Послушай, дорогая, тут есть работа для тебя. У меня самой нет времени, и я подумала о тебе.

Каролина Гамильтон захлопнула бедром дверь своей квартирки, расположенной в не самом безопасном квартале города, и, прижав телефон головой к плечу, поставила на пол сумки с продуктами, чтобы освободить руки и закрыть дверь на три замка.

Дани с семинара по чеховским произведениям? Ах да. Вспомнила. Они вместе изучали славянские языки. Высокая, стройная, одетая по последнему слову моды. Они никогда не общались, только обменивались дежурными «привет» и «до встречи» и дали друг другу номера телефонов на случай, если нужно будет уточнить что-нибудь по поводу домашних заданий.

– Каролина? Ты еще здесь?

– Да, – ответила Каролина, поставив сумки на стол. – Говоришь, нужно для кого-то переводить?

– Ага. Только работа немного необычная. Она включает ужин.

В животе Каролины заурчало. Она пропустила ланч. Нет времени, денег еще меньше.

– …нужно сделать вид, что ты девушка одного богача.

– Что? – переспросила Каролина.

– Говорю, это ужин. Ты должна встретиться с этим дельцом в «Палас-отеле» и выдавать себя за его девушку. Видишь ли, там будет еще одна пара. Эти люди говорят по-русски. Твой парень русского не знает, поэтому ты будешь переводить для него.

Каролина сбросила пиджак и убрала назад густые прямые волосы.

– Почему я должна притворяться его девушкой?

– Просто потому что.

– Спасибо, но думаю, что не смогу. Все это как-то дико звучит.

– Сотня баксов.

– Дани, послушай…

– Две сотни. И ужин. Когда все закончится, ты поедешь домой с двумя сотнями долларов в кармане джинсов. Только вот, – быстро добавила она, – джинсы конечно же не подойдут.

– Чудесно. Все разрешилось само собой. У меня точно нет…

– У меня сорок второй размер. У тебя?

– Тот же. Но…

– Обувь тридцать седьмого размера, не так ли?

Каролина присела на расшатанный деревянный стул и прислонилась к шкафчику:

– Да. Но, честно говоря…

– Триста, – быстро сказала Дани. – И я выезжаю. Платье. Туфли. Макияж. Подумай, как тебе будет весело.

Все, о чем могла думать Каролина, – это триста долларов. Не нужно быть лингвистом, чтобы перевести это на сумму арендной платы за следующий месяц.

– Каролина! Мне нужен твой адрес. У нас мало времени.

Каролина назвала свой адрес. Через два часа, когда Дани повернула ее лицом к зеркалу, она ахнула от удивления.

– Золушка, – засмеялась Дани, увидев изумленное лицо Каролины. – Еще одна важная деталь. Пусть этот парень думает, что ты – это я. Мой друг, который все это устроил, думает, что я поеду на эту встречу. И проще будет, если мы сохраним все в секрете.

Каролина еще раз посмотрела на себя в зеркало. Ее светло-карие глаза поблескивали благодаря золотистым теням. Щеки и губы были нежно-розового цвета, а платье… Легкая прозрачная паутина едва прикрывала ноги. Каролина никогда не выставляла напоказ свои ноги, разве что когда надевала шорты или купальник. Она посмотрела на золотистые босоножки, каблуки которых были такими высокими, что она засомневалась, сможет ли ходить в них.

Она абсолютно изменилась, и это ее немного пугало.

– Дани, я не могу…

– Ты встречаешься с ним через полчаса.

– Нет, в самом деле. Врать, делать вид, что я – это ты, что я девушка этого Люка Виейры…

– Лукаса, – нетерпеливо поправила ее Дани. – Его зовут Лукас Виейра. Ладно. Пятьсот долларов.

Каролина изумленно уставилась на свою знакомую:

– Пятьсот долларов?

– У нас нет времени. Итак, ты согласна? Да или нет?

Каролина тяжело вздохнула:

– Да.