Рё Ишида
Пропавшая принцесса
Она вышла. «Хорошая попытка, защитить этого ублюдка!» – подумал Синт с уважением. Рикард вернулся и зашёл к Синту.
– Кто это был? – спросил он нервно.
– Неважно, – отвечал ему Синт.
– Рикард, проверь все посты и выгоняй наших людей, пусть укрепляют лагерь!
– Сейчас? Ночью? Мы ожидаем нападения? – осведомился юноша.
– Возможно. Передай им, что я лично приду проверять и каждому затолкаю в глотку его жалобы! Донеси это до этих чурбанов!
– Будет сделано! – Рикард поклонился.
– Да, и пусть никто не сдвигается с места, чтобы не случилось! До моего приказа! Никто! Понял?
Юноша ещё раз поклонился и вышел. Синт вышел вслед за ним и уселся на бочку. Внизу в лагере ярко пылали костры, звучала музыка и смех. Синт смотрел на лагерь Маленького Короля и гадал, сколько из этих беззаботных весельчаков переживут сегодняшнюю ночь. Он не увидел, а скорее почувствовал чёрную волну, надвигающуюся из темноты. Ему показалось, это похожим настаю прожорливой саранчи. Не прошло и минуты, как эта волна накрыла лагерь Короля Люциуса, и чёрными ручейками побежала между шатрами сметая всё на своём пути. Шатёр Рибона вспыхнул и загорелся освещая поле битвы, вернее, поле резни. Растерянные крики ужаса и боли наполнили лагерь. Сидя на своей бочке, Лукас Синт видел, как всадники на низких мохнатых лошадках, разили полуодетых рыцарей выбегавших из своих палаток, как крестьяне с длинными копьями и топорами в руках резали, кололи, рубили, солдат королевской пехоты, ещё не успевших проснуться и понять, что происходит. За ними следовали лучники с длинными луками, поджигая стрелы они пускали их не прерываясь ни на секунду. Дождь пылающих стрел засыпал королевский стан, не давая воинам придти в себя. Лагерь запылал с разных сторон, стало светло как днём, Синт увидел всадника в белой шубе на белой как снег лошади. Двое оруженосцев везли за ней знамёна Северного королевства и флаг Рейгарденов. «Девка не робкого десятка!» – подумал Синт с уважением. Королева медленно ехала через горящий лагерь, в сторону холма на котором разместилась рыцарская конница, она даже ни разу не взглянула. Синт подумал, что если они сейчас ударят на мятежников, то результат этой битвы может в корне поменяться. К нему подбежали два рыцаря, командовавших у него отрядами.
– Сир Лукас! На нас напали! – закричал один из них задыхаясь, – прикажите выступать!
– Успокойся Джон, – спокойно отвечал ему Синт, – погляди, какой прекрасный вид!
Он указал рукой вниз на пылающий лагерь Маленького Короля.
– Сир Лукас, их же всех перебьют! – вмешался второй рыцарь, – если мы немедленно…
– Ноэль, для чего мы здесь? – прервал его Синт.
– Чтобы защитить Короля, – растерянно отвечал рыцарь.
– Нет Ноэль. Мы здесь чтобы сохранить наши права! – Лукас повернулся к ним.
– Этим вечером я разговаривал с посланником Королевы Вендис. Вендис Рейгарден гарантирует нам сохранение наших прав! В том случае, если мы не будем вмешиваться!
– Это предательство! – запальчиво вскричал Ноэль, Джон озадаченно молчал.
– Ноэль, если ты так считаешь, заколи меня и возьми командование на себя! – отвечал ему Синт, не поворачивая головы.
– Но я хочу сказать тебе, что все вы умрёте ни за что! Если вы спасёте Короля Люциуса, даже не рассчитывайте на его благодарность! Вы отлично знаете этого мальчишку! Не хуже чем знаю его я!
Джон пододвинул к себе бочку и сел рядом с Синтом. Ноэль всё ещё стоял.
– Слышь, Глен, – сказал ему Джон, – не тупи! На хрена нам умирать за Короля Люциуса?! Его может и в живых то уже нет! Если Королева Вендис сохранит наши привилегии и земли, то почему бы нам не присягнуть ей? Уж род Рейгарденов всяко древнее, чем род этого мальчишки Люциуса! У меня только урожай убрали! Продавать надо! Дети мои малы и если меня убьют тут непонятно за что, ты что ли будешь о моей семье заботиться? Так что не дури и сядь!
Ноэль поколебавшись несколько секунд, плюнул, нашёл себе бочку и тоже сел, рядом с ними.
– Рикард! – обратился Синт к своему оруженосцу, – ещё раз передай всем отрядам, не атаковать без приказа! Готовиться отразить нападение! Атаковать запрещается!
– Будет исполнено! – Рикард удалился.
От горящего лагеря отделился всадник и погоняя своего коня погнал его вверх по холму к трём сидевшим на бочках рыцарям. Доскакав почти до них, всадник спешился, он был в одном белье, руки в крови.
– Сир Лукас! – закричал он визгливо, – почему Вы не атакуете? Его Величество…
Закончить он не смог, Джон резво вскочив на ноги выхватил из ножен меч и снёс ему голову. Обезглавленный труп покатился с холма, его взмыленный конь тревожно заржал.
– Чего он так разорался? – лениво спросил Джон, вытирая лезвие и убирая меч в ножны.
– Спасибо, Джон, – сказал ему Синт.
– Да чего уж там, командир! – смущённо отвечал рыцарь.
Они сидели и смотрели вниз на пылающий лагерь. К утру битва, если то, что там происходило, можно было назвать битвой, закончилась. Последний очаг сопротивления, который в центре лагеря пытались организовать рыцари из личной охраны Маленького Короля, был подавлен. Резня прекратилась. Синт и двое его спутников решили съездить посмотреть поле боя. По дымящемуся пепелищу среди обожжённых трупов, блуждали обезумевшие лошади и собаки с опалённой шерстью. Убитые сторонники Короля Люциуса были сложены в большой курган и подожжены, сейчас они всё ещё тлели, от почерневших трупов исходил тошнотворно сладковатый запах. Синт увидел собаку, бежавшую куда-то с обезображенной рукой в оскаленной пасти. Джон прикрикнул на неё, собака шарахнулась, выронила руку и залилась злобным испуганным лаем.
– Ах ты, сучка! – выругался Джон.
Армия мятежников также быстро откатилась в неизвестном направлении, как и напала вчера ночью. Первое что бросилось им в глаза была виселица, наспех сколоченная из столбов королевского шатра. На ней в петле из грубой крестьянской веревки покачивалось на ветру, худое тело Короля Люциуса. Язык мальчика вывалился изо рта, некрасивое лицо почернело, он был сильно избит. «Как обычно начинается с убийства ребёнка!» – подумал сир Лукас. К ним подскакали двое верховых на маленьких лохматых лошадках. Не обращая на Синта и его спутников никакого внимания, они отвязали тело Люциуса и мёртвый король шлёпнулся на обожжённую землю словно куль с мукой. Один из горцев выругался. Они запихали Люциуса в мешок и вдвоём закинули его тело на лошадь. Воин чьё лицо было покрыто всё сплошь рыжей густой шерстью, покосился на Синта и сказал как бы оправдываясь.
– Это не мы повесили мальчишку! Королева приказала взять его живым, но его слуги повесили! Ещё и били его долго, говорят! Видать насолил он им сильно!
Горец улыбнулся, показав жёлтые редкие зубы.
– Королева велела передать Вам, сир Лукас, что все её обещания в силе! Она знает, что такое честь и ценит тех, кто соблюдает договорённости! Так мне сказали передать!
Горец неловко поклонился, всадники поднялись в сёдла и поскакали прочь, от копыт их коней поднималась пыль и пепел.
– Что делать будем? – спросил Джон, обращаясь к Синту.
– Мы уходим. Больше здесь делать нечего, – отвечал сир Лукас.
Как-то так всё и должно было кончиться. Он всегда знал, что так и будет. Вендис просила его остаться, но он понял, осознал, что теперь будет только мешать. После её торжественного вступления в столицу, после того как над городом взвились к небу знамёна Рейгарденов, Сайрус почувствовал себя лишним. Теперь Фрея, или как там её зовут, сидит на древнем троне и видеть рядом с собой того, кто будет постоянно напоминать ей о том, что она самозванка, ей вряд ли будет приятно! И любовь здесь не причём! Да и была ли она вообще? Так он опять остался один. Разве захочет кто-то по своей воле следовать за Риверстоунским палачом? Впрочем, нет, один такой человек есть! Сайрус остановил коня и, подождал пока Лалатина поравнялась с ним.
– Разве я не запретил тебе следовать за мной? – спросил он сурово.
– Я не следую за Вами! Я просто еду в ту же сторону! – огрызнулась она. Сайрус подумал, что с тех пор когда они вместе с Фреей покидали Арвен, Лалатина стала держаться в седле гораздо увереннее. Теперь он даже мог бы назвать её опытной наездницей. И ещё она сильно выросла, теперь это был уже не ребёнок, теперь это была девушка, очень красивая девушка. Глядя на неё Сайрус думал о том, что любой был бы счастлив стать мужем такой красавицы и ещё она почему-то стала напоминать ему кого-то. Кого-то о ком он совершенно позабыл.
– Я сказал тебе, что ты должна вернуться домой! Твой дом на Севере! Теперь Вы больше не изгои! Ты можешь вернуться и спокойно жить на своей Родине! – сказал ей Сайрус.
– Разве я не говорила Вам сир Сайрус, что все мои родные погибли! Что дом мой сожжён, что у меня больше нет Родины! И мне некуда возвращаться! Или у вас плохо с памятью? – Лалатина подъехала вплотную к нему, щёки её раскраснелись.
Сайрус тихо выругался.
– Ну почему ты такая упёртая? – в сердцах проговорил он, – ты же понимаешь, что долго я не проживу! Асасины всё ещё охотятся за мной! Синт жаждет моей смерти! Много кто мечтает заполучить мою голову!
– Именно поэтому я и буду следовать за Вами! Должен же кто-то Вас защищать!– запальчиво проговорила девушка.
– Кроме того я всё ещё Ваша рабыня! Вы забыли об этом? – добавила она.
Сайрус опять выругался, он не знал смеяться ему или побить её, но, в конце концов, решил махнуть на всё рукой. «Пусть делает что хочет!» – решил он. Они поехали рядом.
– Это не мешает тебе называть себя моей дочерью! Что-то не припомню, чтобы усыновлял тебя! – хмыкнул Сайрус.
Лалатина покраснела, она что-то пробормотала, но Сайрус её не расслышал. Больше он не стремился прогнать её. На самом деле он просто боялся остаться один. Опять остаться наедине со своими демонами. В гостинице, в которой они решили заночевать, хозяйка строила понимающие глаза, как будто всё про них знала. Она выделила им одну комнату на двоих и Сайрус с этим смирился. Он подумал о том, что так ему будет проще защищать её, ведь пока ему есть кого защищать, ему есть для чего жить. Когда Лалатина утомленная долгой дорогой заснула, он зажёг свечу и сидя у стола начал разбирать бумаги, полученные им в подарок от новой Королевы. Здесь было полное помилование и прощение всех его предыдущих преступлений, подтверждение его прав на землю, которую он получил много лет назад от своего лорда. Порывшись в сумке Сайрус достал кошель полный золота. «Этого должно хватить ей на восстановление дома! И на овец хватит!» – подумал он. Достал бумагу и принялся писать. «Я Сайрус Стоун, владелец земли называемой «Белым перевалом», о чём есть соответствующая бумага, завещаю свои земли, своей приёмной дочери Лалатине Стоун. Завещаю ей также все имеющиеся у меня деньги, мой меч, моего коня, и всё прочее моё имущество, как движимое, так и недвижимое. Лалатина Стоун в праве продать, подарить или использовать всё, что принадлежит ей по своему усмотрению безо всяких ограничений и обязательств. Этой бумагой заверяю её полные и неотъемлемые права. Сайрус Стоун, рыцарь». Сайрус отодвинул бумагу. «Завтра утром надо заверить её у нотариуса!» – подумал он. Погасил свечу и лёг. Некоторое время он лежал, слушая, как дышит во сне Лалатина, чувствовал её приятный, одуряющее приятный запах. Ему не хотелось ни о чём больше думать.
То, что дом уже близко Сайрус почувствовал по тому, что дышать стало гораздо легче. «Всё-таки в горах воздух гораздо лучше!» – подумал он. Лалатина периодически уносилась вперёд и возвращалась обратно, как будто стремилась как можно полнее насладиться своими возросшими умениями наездника. Сайрус не мешал ей развлекаться. Когда она вернулась в очередной раз, Стоун заметил, что она чем-то напугана, лицо её побледнело.
– Сир Стоун, давайте повернём назад! – умоляющим голосом попросила она. Сайрус ещё не успел узнать у Лалатины, что её так напугало, как услышал стук копыт приближающихся коней.
– Подожди, – остановил он девушку, – кто-то едет сюда!
Она затравлено оглянулась, из-за поворота дороги появились трое всадников, в одном из которых Сайрус узнал сира Лукаса Синта. Его сопровождали два молодых человека. Лалатина развернула коня навстречу Синту и его спутникам, расчехлила арбалет и упираясь правой ногой в петлю ловко взвела его. Вложив стрелу в жёлоб, она навела самострел на Синта.
– Лалатина, не позорь меня! – твёрдо приказал Сайрус, и девушка опустила арбалет. Он подъехал к Синту. Двое оруженосцев старого рыцаря во все глаза смотрели на Стоуна.
– Добрый день сир Стоун! – насмешливо проговорил Синт.
– Девушка здесь не причём! Это наше дело! – сказал ему Сайрус.
– Конечно! За кого Вы меня принимаете? Приветствую Вас, леди Лалатина! – Синт поздоровался с девушкой через голову Сайруса, – не ожидал получить с Вашей стороны столь радушный приём!
Синт кивнул на арбалет в её руках.
– Синт, хватит трепаться! – оборвал его Стоун, – пора приступать!
– Ну не надо так спешить. Туда Вы всегда успеете! – усмехнулся Синт.
Сайрус секунду подумал.
– Отъедем? – предложил он старому рыцарю.
– Дайте мне слово рыцаря, что как бы всё не закончилось, Вы не тронете мою дочь! – попросил Сайрус.
– В отличие от некоторых, я не воюю с детьми! – отвечал ему Синт с усмешкой.
– Отлично! Меньшего от Вас я и не ожидал! Можете забрать мои доспехи, но меч и коня я прошу Вас оставить Лалатине. Ей будут нужны деньги, чтобы отстроить дом, да и на овец тоже! – Сайрус смутился. Синт внимательно посмотрел на него.
– Я обещаю, что не заберу ничего кроме Вашей жизни! – отвечал он.
– Спасибо сир Синт!
Наконец Сайрус вернулся к сильно нервничавшей Лалатине.
– Поможешь мне облачиться в доспехи! – сказал он ей.
– Вы будете драться с ним на копьях? – она побледнела ещё сильнее.
– Да такова была его просьба и я не смог отказать пожилому человеку! – усмехнулся Сайрус.
– Он Вас убьёт! – бормотала Лалатина, помогая Сайрусу облачаться в доспехи.
– Ну, это мы ещё поглядим! – отвечал он ей.
– Сир Стоун, один из моих ребят может помочь Вам! – закричал ему Синт, он был уже почти готов.
– Не нужно! Моя дочь отлично справляется! – отвечал ему Сайрус. Лицо Лалатины вспыхнуло, глядя ей в глаза Стоун сказал:
– В моей сумке бумаги. Там всё, что тебе будет нужно. Я оформил всё на тебя. Ты моя дочь и единственная наследница! Синт обещал мне…. – он осёкся. По лицу Лалатины потекли слёзы.
– Я не хочу! – прошептала она, захлёбываясь слезами.
– Ну, я ещё не умер! – обнадёжил её Сайрус, хотя сам не так был в этом уверен. Под всхлипывания девушки он взгромоздился на Молнию. Копьё показалось ему необыкновенно тяжёлым. «Когда я последний раз держал его в руках?» – попытался вспомнить Сайрус и не смог. Противники разъехались, замерли на секунду.
– Начинайте! – закричал один из оруженосцев Синта и они бросили своих коней вперёд. Сквозь забрало своего шлема Сайрус видел неумолимо приближающегося к нему Синта. Старый рыцарь поднял копьё высоко. «Целит мне в шею!» – подумал Сайрус. Его копьё ходило из стороны в сторону, и он всё никак не мог его заставить стать ровно. «Я прошёл столько битв! Так глупо умереть на таком бессмысленном поединке!» – успел ещё подумать Сайрус. Когда они уже почти сблизились Молния чуть отклонилась в сторону и это смягчило удар, который пришёлся в нижний край щита Сайруса. Куда попал он и попал ли куда-нибудь, он не видел. Сила удара выбросила его из седла, он взмыл в воздух, дыхание его перехватил в ожидании падения и оно не заставило себя ждать. Грохот видимо вышел знатный. Лалатина пронзительно закричала. Сайрус ударился о землю всем телом, на секунду он потерял сознание. Когда свет вернулся, рот его был полон крови, он увидел стоящего над ним Синта с занесённым мечом. Он закрыл глаза и в этот момент Лалатина бросилась на него сверху закрыв его своим телом.
– Нет! – закричала она.
Сайрус сглотнул кровь.
– Уйди прочь! Я приказываю тебе! Не позорь меня! – прохрипел он.
– Нет! – решительно заявила Лалатина, – я умру вместе с Вами!
– Дура! – простонал Сайрус.
– Сир Лукас, прикажите своим молодцам оттащить её! И помните, что Вы мне пообещали! – сказал он, обращаясь к Синту, каждое слово давалось Сайрусу с невероятным трудом.
– Нет! – Лалатина вцепилась в него изо всех сил. Синт опустил меч и выругался. Потом он повернулся и пошёл к своим оруженосцам.
– Это всё между нами! – отрывисто сказал он, обращаясь к Сайрусу, садясь в седло.
– Эй, Синт, я прошу прощения за то что сделал с твоим сыном! – сказал ему Сайрус, но сир Лукас уже пришпорил коня и поскакал прочь, оруженосцы оглядываясь на Стоуна и Лалатину последовали за ним. Девушка сидела рядом с Сайрусом на земле и плакала.
– Дура! – ласково сказал Стоун, – помоги мне снять этот чёртов шлем!
Несмотря ни на что Сайрусу приятно было видеть, как его старый дом с каждым днём становится всё выше и выше, всё больше и больше похожим на настоящий дом, каким он был до войны. Едва сошёл снег, как они начали стройку, нашли двух рабочих, двух бывших рабов, Лалатина таскала воду и месила цемент, как обычная крестьянка, а Сайрус работал наравне с каменщиками. И вот их напряжённая, почти на грани человеческих сил работа наконец-то стала приносить свои плоды. Первое что они отстроили, была кошара. Сайрус сам придирчиво выбирал каждую овцу. Каждое утро он начинал с того что заходил в сарай и проверял как там его драгоценные овцы, ему нравился их запах их глупые, наивные морды. В редкие свободные минуты он учил Лалатину владеть мечом. Он очень сильно уставал, но, тем не менее, был почти счастлив. Пожалуй, давно в его душе не было такого покоя. Но в этот день он просто не мог работать. Это был день рождения Роксаны, самый счастливый день в его жизни. В этот день он не мог оставаться здесь, не мог находиться вместе с Лалатиной.
– Мне нужно съездить в город, – сказал он ей, отводя глаза, и она ни о чём его не спросила.
Он спустился со своей горы в лощину, когда солнце поднялось уже высоко. Остановился у трактира, сам отвёл Молнию в стойло. В трапезной заказал себе пиво и большую тарелку мяса сомнительного происхождения. Сайрус сидел в углу смотрел на возчиков, бродячих торговцев сомнительным товаром, странствующих нищих рыцарей. Они приходили и уходили, а он всё сидел, пил и не пьянел. Напротив него висел выцветший плакат, на котором был нарисован канцлер Рибон, снизу имелась надпись: 100 золотых монет за живого или мёртвого. «Огромные деньги!» – подумал Сайрус. Он некоторое время размышлял о том, чтобы он сделал, будь у него такая сумма. От денег подаренных Королевой Вендис сейчас почти ничего не осталось. В сопровождении крупного парня, похожего на грузчика или наёмника со второго этажа спустилась маленькая черноглазая девушка, со смуглой кожей и яркой чёрной гривой пышных волос. Проводив своего спутника она внимательно оглядела трапезную и заметив Сайруса двинулась к нему соблазнительно покачивая бёдрами. Подойдя, она остановилась около его стола, облизнула тёмно-красные губы кончиком языка и прощебетала высоким нежным голоском.
– Сир рыцарь, разрешите составить Вам компанию? Меня зовут Сэльма! – она присела в неглубоком реверансе.
– С чего ты взяла, что я рыцарь? – спросил Сайрус, он вдруг понял, что здорово набрался, эта девушка вдруг напомнила ему Лалатину.
– Ваш меч! – сказала Сэльма с улыбкой.
– Сколько тебе лет? – спросил Сайрус.
– Двадцать, – отвечала девушка, хотя и было очевидно, что она врёт, она явно была гораздо моложе, – так я присяду?
– Садись, – пожал плечами Стоун.
Она села и подозвав хозяйку заказала себе тоже пива. Сайрус видел, что она почти не пьёт. Он не мог вспомнить, как поднялся с ней на второй этаж. Там он пришёл в себя раздетый, голая Сэльма, с бронзовым телом девочки, маленькими твёрдыми сосками елозила по его груди. Почему-то она опять напомнила ему Лалатину.
– У тебя такой большой!
Для проститутки Сэльма была хороша. Сайрус даже не мог бы точно сказать притворяется она или действительно охвачена страстью. Она стонала, рычала, её ноготки впивались ему в поросшую рыжей шерстью грудь. Сайрусу не хотелось задумываться о том, что, скорее всего, она всё это симулирует. В любом случае, актриса она была неплохая. Он долго не мог кончить, а когда, наконец, начал извергаться внутрь её тела, она так сильно закричала, что ее, наверное, было слышно даже в трапезной. Вся мокрая от пота она упала ему на грудь тяжело дыша.
– Никогда не встречала таких классных мужчин! – проговорила она, с трудом переводя дыхание. Сайрус гладил её бронзовую, гладкую спину.
– Откуда ты? – спросила Сэльма ласкаясь.
– С гор. Я овец развожу, – отвечал ей Сайрус.
– Овец? – она улыбнулась, – у тебя есть жена?
– Нет. Только дочь.
– Тогда понятно, почему ты так на меня смотрел! – она тихонько засмеялась.
– Хочешь, здесь останемся? Потом могли бы продолжить! – предложила она, но Сайрус отказался. Похоже, Сэльма обиделась. Когда они вернулись в трапезную, она отошла от него и уселась рядом с трактирщицей. Время от времени она бросала обиженные взгляды на Стоуна, но он не обращал на неё внимания. Потом появился какой-то странствующий рыцарь, Сэльма подсела к нему и через недолгое время ушла с ним наверх. «Похоже, её бизнес процветает!» – подумал Сайрус. Наступил вечер, Стоун уже подумывал двигаться домой, когда дверь распахнулась и в трактир вошли двое монахов, оба в коричневых рясах, один из них всё время горбился и прятал лицо. Этот сразу уселся за дальний столик, недалеко от Сайруса, а второй подойдя к хозяйке о чём-то поговорил с ней. В фигуре горбившегося монаха что-то показалось Сайрусу знакомым и он стал наблюдать за ним. Время от времени его взгляд падал на плакат, с очень грубым изображением, лишь отдалённо напоминавшем канцлера Рибона. Второй монах, который был явно моложе, что-то шепнул на ухо первому и вышел из трактира. Хозяйка принесла мясо и выпивку, Сайрус увидел холёные пальцы монаха на одном из которых красовался массивный перстень. Стоун взял свою кружку, громко отрыгнул, встал и направился к столу монаха. Когда он приземлился на стул напротив него, пальцы монаха заметно задрожали.
– Приветик, – сказал ему Сайрус. Монах вжал голову в плечи и весь сжался, как будто хотел вообще исчезнуть. Он попытался встать, но ноги не держали его и он опять плюхнулся на своё место. Сайрус приподнялся, схватил монаха за шкирку и рванул к себе, тот жалобно пискнул, Стоун сорвал с его головы капюшон и перед ним оказалось серое лицо и дрожащие узкие губы бывшего Великого канцлера. Сайрус отпустил его и Рибон сполз на своё место.
– Умоляю Вас! – зашептал еле шевелящимися помертвевшими губами, – я заплачу Вам сколько потребуете!
– Эй! Слушайте все! – глядя на него закричал Сайрус, – нас почтил своим присутствием сам Великий Канцлер Рибон! Прошу любить и жаловать!
Под вечер в трактир набилось много народу, стало довольно шумно, но тут в трапезной на секунду наступила мёртвая тишина, потом люди стали вставать со своих мест. Какой-то возчик, здоровенный детина заорал, что надо бы подпереть дверь. Все сгрудились вокруг стола за которым весь дрожа сжался Рибон.
– Это точно он! – сказал кто-то.
– Я тоже его видел! – подтвердил другой.
Сайрус поднялся.
– Вы куда? – спросил его бедно одетый мужчина с длинным мечом на боку, похожий на наёмника или странствующего рыцаря.
– Домой. Что-то я устал,– отвечал ему Сайрус.
– А как же он? – рыцарь указал на трясущегося от страха Рибона.
Стоун пожал плечами.
– Он весь ваш. Делайте с ним что хотите. Ну-ка дайте пройти! – он отодвинул плечом толпу и пошатываясь направился к выходу.
– Мы оставим твою долю у трактирщицы! Сможешь забрать её у неё! – вслед ему проговорил рыцарь.
– Делайте, как знаете! – Сайрус пожал плечами и толкнув дверь вышел на воздух. На улице он наткнулся на молодого монаха и преградил ему путь.
– Там твоему хозяину хреново приходится! – заявил он со смехом, – так что я бы поторопился на твоём месте!
Лицо молодого монаха почернело.
– Прочь с дороги! – прошипел он.
– Чего? – Сайрус потянулся к мечу, в ту же секунду монах ударил его в грудь, Стоун отшатнулся и молодой человек прошмыгнул в дверь. Сайрус хотел идти за ним, но ему вдруг стало нехорошо и он решил плюнуть на этого наглеца. «Нелегко ему там придётся!» – злорадно подумал он. Пошатываясь он дошёл до конюшни, взгромоздился на свою Молнию и уже скоро, городок остался далеко позади. Некоторое время он думал о Сэльме, о её бронзовой коже. Грудь жгло, ему стало хуже и в тоже время его клонило в сон. Повесив голову на грудь он задремал. Сайрус проснулся когда уже наступил рассвет, по его груди что-то текло, рубашка стала мокрой, во рту был привкус крови, он просунул руку под дублет и нащупал пальцем маленькую ранку. «Заточка! Это был асасин!» – догадался он. Его качнуло, рот наполнился кровью. Он уже видел стены своей кошары, навстречу выбежала Лалатина, Сайрус услышал её дрожащий голос зовущий работников. Его сняли с седла и отнесли под крышу. Но было уже поздно, горлом пошла кровь.
– Лалатина! Бумаги! – ещё успел пробормотать он.
Генри остановил коня. С такого расстояния он уже видел недостроенный каменный дом с узкими бойницами вместо окон. Три человека копошились вокруг, по не выглядевшим слишком надёжными строительным лесам. Они показались ему отсюда похожими на больших пауков. Подъехав ближе он узнал в одном из этих людей Лалатину. Одетая в мужское платье, с заплетёнными в косу длинными светлыми волосами, она показалось ему необычайно красивой.
– Леди Лалатина! – позвал он. Она оглянулась, на лице её появилась грустная улыбка. Теперь Генри видел, что она осунулась и похудела. Он подумал что это нисколько её не портит.
– Хозяйка, мы здесь сами справимся! – сказал один из рабочих, пожилой мужчина отталкивающего вида.
– Хорошо, Рон, я отойду ненадолго! – отвечала ему девушка. Она спустилась с крыши и спрыгнула на землю Генри спешился, он хотел поцеловать Лалатине руку, но на её руках были строительные рукавицы и он замер не зная что ему делать. Заметив его смущение Лалатина улыбнулась.
– Можно без этих формальностей, сир Генри! – сказала она с грустной улыбкой.
– Хотите посмотреть на его могилу? – она сняла рукавицы и взяв стоявший у стены меч в чёрных ножнах пошла по узкой тропинке. Генри последовал за ней. Обогнув скалу они остановились у свежего могильного холмика, рядом с двумя могилами явно старыми. Сверху свежего захоронения был установлен необработанный камень, на котором неровными буквами была вырезана надпись: «Здесь лежит Сайрус Стоун, рыцарь. Владелец этих земель». Генри перевёл взгляд на два других камня: «Роксана Стоун, лучшая из женщин», «Лайла Стоун, навсегда в моём сердце» – прочёл он. «Вся его семья здесь!» – подумал Генри. Он перевёл взгляд на Лалатину. Девушка стояла перед свежей могилой и смотрела на надпись.
– Зачем Вы приехали, сюда Сир Генри? – спросила она, не отрывая взгляда от могильного камня,– только не говорите мне, что приехали отдать последнюю дань уважения своему погибшему командиру!
Молодой человек смутился.
– Леди Лалатина! – он набрал в лёгкие воздуха и решительно проговорил, – я приехал сюда чтобы забрать Вас из этого дикого места!
Она взглянула на него своими большими голубыми глазами.
– Я Вас не понимаю, – сказала она холодно.
– Я приехал забрать Вас отсюда! – повторил Генри.
– Для Вас наверняка не секрет, что я уже очень давно влюблён в Вас! Выходите за меня замуж! Мы вернёмся в столицу и будем жить при дворе! Мы будем счастливы! Теперь, когда я стал командиром Королевской гвардии…
– Ваше предложение очень лестно для меня, сир Генри! – прервала его Лалатина, – но я не планирую выходить замуж! Кроме того, мой долг закончить то, что начал мой отец! Все мои помыслы сейчас связаны с нашим родовым имением.
– Имением?! Это просто сарай! – возмутился молодой человек.
– Для Вас это сарай! Для меня это мой дом! – сказала Лалатина.
– Леди Лалатина, Вы же понимаете, что она знает? Она не оставит Вас в покое! Она хочет, чтобы Вы были у неё на глазах! – сказал Генри.
– Это она Вас прислала? – спросила Лалатина.
– Да, нет, не совсем…, – Генри смутился.
– Я поняла, – Лалатина опять улыбнулась, – я не могу понять одного! Чего ей бояться? После того как повесили Рибона, ей ничего не угрожает.
– Вы отлично знаете, чего ей следует бояться! И она это тоже знает! – тихо проговорил Генри.
– Можете передать ей: Я Лалатина Стоун. Это единственное имя которое я хочу носить! Можешь так и передать ей!
– Как Вы можете оставаться в этой дыре?! С этими страшными людьми? – возмутился Генри.
– Это хорошие люди! – возразила ему Лалатина, – это мои люди! Желаю Вам всего наилучшего, сир Генри! Мне пора возвращаться к работе!
Она прошла мимо, едва не задев его плечом. Генри остался один около свежей могилы.
– Дура! – прошептал он сквозь зубы.
Худенький миниатюрный всадник подскакал к трактиру рано утром, ловко спрыгнул со своего огромного белого коня и сказал обращаясь к лошади.
– Иди в конюшню Молния, я скоро приду проведать тебя!
Юноша толкнул плечом дверь, и едва не зацепившись длинным мечом в чёрных ножнах, за косяк двери ввалился внутрь.
– Доброе утро, хозяйка! – закричал он с порога звонким молодым голосом.
– Доброе утро, сир Стоун! – улыбнулась хозяйка, – Вы сегодня рано!
Молодой человек скинул капюшон, светлые волосы его рассыпались по плечам, делая его ещё больше похожим на девушку.
– Сир Лайл, Вы всё хорошеете с каждым днём! – улыбнулась хозяйка.
– Вы меня смущаете госпожа! – щёки Лайла слегка покраснели.
– Не могли бы Вы позвать Сэльму? – попросил он, ещё больше краснея.
– Боже, какой же Вы милый! – хозяйка даже всплеснула руками. Она послала мальчишку наверх и через несколько минут появилась недовольная брюнетка, зевая во весь свой бесстыжий рот. Увидев Лайла, она просветлела, всё её недовольство как рукой сняло.
– Это Вы молодой господин! – сказала она, загадочно улыбаясь. Подойдя вплотную она обвила шею молодого человека своими смуглыми тонкими руками и страстно поцеловала его в губы.
– Сир Лайл! Вы единственный с кем целуется наша Сэльма! – весело произнесла хозяйка.
– Торговец ещё не приехал? – спросил молодой человек, тщетно стремясь отстранить от себя Сэльму.
– Ещё нет, – отвечала хозяйка.
– Мама пришлёт к нам Говарда, когда он появится! – сказала Сэльма, увлекая юношу за собой наверх.
– Только не мешкайте! – попросил её Лайл.
Хозяйка обещала. Приведя юношу в свою комнату, Сэльма прыгнула на свою не убранную постель и расхохоталась.
– Иногда мне кажется, что это я должна платить Вам леди Лалатина! Меня всё это так веселит!
Лалатина подошла к окну и осторожно, выглянула наружу.
