Ермак. Покоритель Сибири – Руслан Скрынников

Руслан Григорьевич Скрынников – один из крупнейших отечественных специалистов по эпохе Ивана Грозного – написал очень небольшую (150 страниц), но очень информативную книжку о походе казачего атамана Ермака Тимофеевича в Сибирь. Народная молва и фольклор впоследствии отдала ему должное и сделала Ермака полу фантастическим и полу былинным персонажем, легендарным русским богатырём и даже практически причислила его к святым. Но чтобы разобраться, как оно было на самом деле, кем был Ермак Тимофеевич, зачем он пошел в Сибирь и почему именно он, Скрынников рассматривает два основных момента:– внутреннюю организацию и быт казаков, а также их взаимоотношения с Иваном Грозным- взаимоотношения русского государства при Иване Грозном с ханствами, наследниками Золотой Орды.Что известно о самом Ермаке? О нем известно очень мало. Атаман носил православное имя Ермолай, от которого и произошло сокращение «Ермак». А прозвище у казаков ему было «Токмак». Самые приблизительные подсчеты подсказывают, что атаману Ермаку Тимофеевичу исполнилось ко времени похода в Сибирь никак не меньше 40–50 лет. Значит, родился он в глухую пору боярского правления на Руси – то ли в 30-х, то ли в 40-х годах XVI века. Никто не знает, из каких мест происходил Ермолай Тимофеев и в какой семье он родился. Чтобы казака выбрали атаманом, он должен был минимум 20 лет «гулять в диком поле», а то, что Ермак был атаманом и прожил в «диком поле» двадцать и более лет, значит, что нити, привязывавшие его к родным местам, порвались. Некоторые попытки написать родословную Ермака – всего лишь наивная выдумка. Даже среди дворян не все имели свою письменную родословную. Вольному же казаку «написание» о предках было просто ни к чему. Так что об этом мы ничего не знаем. Сибирский историк и летописец 17го века Семен Ремезов первым попытался нарисовать портрет удалого атамана: Бе бо вельми мужествен и разумен, и человечен, и зрачен, и всякой мудрости доволен, плосколиц, черн брадою и власами кудряв, возраст (рост. – Р. С.) средний и плоск, плечист»Чтобы заполнить пробелы в ранней биографии Ермака, надо составить более полную историю казаков при Иване Грозном. Монголо-татарское нашествие смело с лица земли славянские поселения в степной полосе между Днепром и Волгой, на Дону и в Приазовье. Но пути вглубь степей не были забыты на Руси. Выходцы из Руси небольшими ватажками отправлялись вниз по течению рек на промыслы, с наступлением холодов возвращались домой либо «полевали» в степях. На окраинах находили прибежище прежде всего те, кто искал спасения от тягла, даней и оброков. Немногочисленные русские переселенцы очень часто присоединялись к татарским станицам, население которых по своему социальному облику мало чем отличалось от них самих. То были выходцы из татарских кочевий, беглые «черные люди» и рабы. Благодаря тому что в станицах жили бок о бок татары и русские, станичникам нетрудно было наладить торговлю с ближайшими ордынскими базарами. В то же время они не порывали связи с Россией. Казаки возили рыбу, дичь и другие товары в ближайшие русские города и возвращались в степь с хлебом. Азовские власти и ордынская знать не прочь были превратить казаков в своих подданных. Но казаки оказывали вооруженное противодействие их поползновениям. Обстановка анархии, царившая на бывшей территории Золотой Орды, благоприятствовала им. Азов был крупнейшим невольничьим рынком в Восточном Причерноморье. Татарские мурзы везли сюда полоняников, захваченных во время постоянных набегов на пограничные русские земли и казачьи станицы. Торговля русскими невольниками явилась еще одной причиной вражды казаков с азовцами. Нападения ордынцев приучили казаков к войне,так чтот беглый люд был недостаточно вооружен. Но со временем война дала им необходимое оружие, и тогда казаки нашли дополнительный источник доходов в войне и военной добыче. Иван Грозный смекнул, что хорошо организованные и вооружённые казачьи отряды надо использовать на благо государства. В битве за Казань участвовало много казаков – воеводы знали их храбрость и направляли их туда, где больше всего лилось крови. Народная память сохранила давний миф, будто Казань добыл царю не кто иной, как Ермак. По преданию, царь Иван стоял под Казанью несколько лет, пока на помощь к нему не явились казаки. А чем дальше продвигались в степи русские воеводы, тем энергичнее поддерживали их казаки. Волжские казаки, знавшие как свои пять пальцев пути в Нижнем Поволжье, вели русские отряды к Астрахани в качестве «вожей» (проводников). С вестями о втором «Астраханском взятии» в Москву выехал гонец от воевод и атаман Архипко от казаков. Волжские казаки помогли воеводам утвердиться в Астрахани. Но они вскоре же почувствовали тяжесть царской десницы. Война между Россией и Крымом приобретала все больший размах, и московские власти все чаще обращались за помощью к вольным казакам – сначала к донцам, а затем и к запорожцам. Но среди вольных казаков существовал неписаный закон, запрещавший атаманам целовать крест царю и поступать в государевы служилые люди. Война в Ливонии оставила след в истории казацких окраин. Прикованные к западным границам, государевы военные отряды не могли помогать казакам отбивать нападения татар на южных границах. Едва отряды ратных людей ушли с Дона, казаки подверглись сильному натиску со стороны крымцев и азовцев. Кочевники громили казачьи станицы, истребляли жителей, а взятых в плен казаков продавали в рабство на невольничьих рынках в Азове и Крыму. Страшная участь ожидала вольных атаманов, попавших в руки к врагам. С них живьем сдирали кожу, закапывали в землю, сажали на кол. А летом 1581 года Россия оказалась на пороге военной катастрофы. Командование вновь объявило о поголовном призыве на службу всех дворян и служилых людей. В Москву были вызваны более тысячи казаков из городов. С Волги и Дона прибыли отряды вольных казаков. Казаки сыграли огромную роль в тяжелейшей обороне Пскова от войск Стефана Батория. Таким образом, казаки, а в их числе был и Ермак, получили огромный боевой опыт во время войн, которые вёл Иван Грозный. Но отношения казаков и царя Ивана прошли все стадии от «любви до ненависти и в обратную сторону». Они были объявлены вне закона из-за их разборок с Ногайской Ордой. Дело в том, что наступил критический момент в Ливонской войне. Шведы взломали русскую оборону на северо-западе, а поляки штурмовали Псков. Москва готова была любой ценой предотвратить расширение военного конфликта на южной границе. В большой дипломатической игре казаки оказались разменной монетой, мимоходом принесенной в жертву. Казаки громили ногайцев с ведома властей. Но теперь в Москве постарались об этом забыть. Волжских атаманов объявили «ворами», поставленными вне закона. И тут мы подходим к 1582му году. Ермак не мог уйти в сибирский поход, пока на северо- западных рубежах гремели выстрелы и лилась кровь. Ситуация претерпела разительные перемены после заключения перемирия с Речью Посполитой в начале 1582 года. Впервые за много лет на западных рубежах воцарился мир. Ермак вернулся с театра военных действий в Поволжье. С окончанием похода казна перестала выплачивать им жалованье. «Заслуженные» деньги были израсходованы достаточно быстро, и боевым казакам пришлось подумать об организации самостоятельной экспедиции. Такой способ получения средств к существованию был для них вполне традиционным. Такая возможность у них появилась благодаря богатым уральским солепромышленникам Строгановым. Глава семейства и три его сына были прекрасными предпринимателями, имеющими отличную чуйку на прибыльные дела и умение очень ловко вести свой бизнес. Строгановы как богатейшие люди страны имели свои тëрки с Иваном Грозный, который узнав, что они накткнулись на залежи руды и металлы, стал их тормозить,чтобы эти места не попали им в вотчину. В свою очередь Строгановы делали всё,чтобы превратить нужные им места в свои владения. Этим вызвано то, что свои проблемы они предпочитали решать в том числе самостоятельно, не ставя царя известность. В конце концов, царь сидит слишком далеко от этих мест) С весны 1582 года в пределах Сибирского ханства велись широкие приготовления к войне с Россией. Поражение в Ливонской войне ослабило Русь. Против власти царя вновь восстали покоренные народы Нижнего Поволжья. Хан Кучум решил послать свои войска в Приуралье, чтобы в случае успеха изгнать русских из Пермского края. Это сильно угрожало делам Строгановых. Строгановы постоянно посылали лазутчиков в Зауралье и, по-видимому, своевременно дознались о военных приготовлениях в Сибири. Не ограничиваясь набором «охочих» людей среди местного населения, они спешно послали гонца к вольным казакам на Яик. После заключения мира с королем Баторием атаман Ермак со своим отрядом ушел на Волгу, а оттуда на Яик. Там он соединился с «воровскими казаками», разгромившими ногайскую столицу и объявленными вне закона. Казаки собрали круг и, выслушав гонца из Перми, приняли решение поступить «в наем» к купцам Строгановым. Главную роль при этом сыграли атаман Ермак и его станицы, только что вернувшиеся с театра военных действий. Максим Строганов был владельцем самой дальней восточной окраины всех фамильных владений, которая подвергалась наибольшему разорению при любом нападении из-за Урала. Это обстоятельство и побуждало Максима деятельнее всех хлопотать о приглашении вольных казаков. Максим Строганов справился бы с восстанием мансийских племен в Приуралье, если бы те не пользовались поддержкой сибирского хана Кучума и его вассала пелымского князя Аблыгерима. Только разгром Кучума мог обезопасить его вотчину от набегов из-за Урала. Армия Кучума была достаточно многочисленной. Ядро ее составляли ногайская гвардия и татарская конница. Подвластные татарам ханты-мансийские племена присылали во время войны вспомогательные отряды. Начались приготовления к походу. Под знаменами Ермака собралось всего 540 человек. Когда казаки начинали готовиться к очередному походу, они немедленно вводили в своих «засеках» сухой закон. Если в походе кто-нибудь нарушал запрет и прикладывался к бутылке, его тут же бросали за борт. Казацкие походы требовали огромного напряжения сил и почти всегда сопровождались тяжелыми потерями. Но слабых духом людей среди казаков не бывало. Ермак сосредоточил в своих руках огромную власть. Но в течение всей экспедиции самые ответственные решения Ермак и выборные атаманы неизменно принимали «с совета» и «по приговору» всего «товарства». Замечательно, что в своих воспоминаниях-«сказах» ветераны похода неизменно говорили о «Ермаке с дружиной» и ни разу не сложили ему отдельной похвалы. Для казаков Ермак был лишь одним из равных. Итак, казаки взялись за изготовление стругов для дальнего похода. Флотилия вольных казаков включала тяжелые суда, но преобладали в ней, по-видимому, легкие струги, поднимавшие до двадцати человек с полным вооружением, боеприпасами и продовольствием. Войска Кучума могли сражаться лишь на суше, главной силой их оставалась конница,а отряд Ермака вел войну на стругах, что давало ему большие преимущества. Собравшись на берегах Яика, казаки прошли на Большой Иргиз, а оттуда на Волгу. С Волги Ермак свернул на Каму, затем на Чусовую. Казаки появились во владениях Строгановых как нельзя более кстати – сильное татарское войско перевалило Уральский хребет и принялось громить и жечь русские деревни в Пермской земле. Участие Строгановых в сибирской экспедиции свелось к тому, что они обеспечили казаков продовольствием, необходимым для дальней экспедиции. Солепромышленники умело использовали богатства края – они добывали селитру и сами производили весь необходимый им порох. Казаки не упустили случая пополнить свои запасы пороха и получили у Строгановых свинец. Полученного свинца и пороха было столько, что хватило Ермаку на два года, заполненных непрерывными боями. Отряд получил от купцов кое-какое вооружение, но количество его едва ли было значительным. Ермак до сибирского похода сражался с войсками Батория, а атаман Иван Кольцо громил Ногайскую орду. Так что казаки прибыли в строгановские вотчины будучи хорошо вооруженными. Ну а царь Иван IV был причастен к сибирской экспедиции еще меньше, чем Строгановы. Московские власти решительно воспротивились осуществлению планов Ермака, едва лишь узнали о них. Получив донос чердынского воеводы В. Пелепелицына, Иван IV в ноябре 1582 года выругал Строгановых за то, что они призвали в свою вотчину казаков «воров» – волжских атаманов, которые «преж того ссорили нас с Ногайской ордою, послов ногайских на Волге на перевозех побивали, и ордобазарцов грабили и побивали, и нашим людем (Пелепелицыну. – Р. С.) многие грабежи и убытки чинили». царь Иван IV велел Строгановым под страхом «большой опалы» вернуть Ермака из похода в Сибирь и использовать его силы для «оберегания пермских мест». Россия не закончила войны со Швецией, на юге ее границы постоянно нарушали крымцы и ногайцы, а в Нижнем Поволжье поднялись на восстание малые народы. В таком положении Иван Грозный не желал иметь лишнего противника в лице Сибирского ханства. Его указ, однако, прибыл в строгановские вотчины с большим запозданием и не мог оказать никакого влияния на судьбу сибирской экспедиции. Но в то время как царь писал свою грамоту, Ермак уже нанес Кучуму сокрушительное поражение и занял его столицу. Столица Сибирского ханства была занята не в итоге длительного кровавого завоевания, а в результате казачьего набега, скоротечного и неодолимого. Вообще, та сила духа и богатырская физическая сила, которую проявили казаки во время своего похода вызвал у меня настоящий шок в самом хорошем смысле. То, что народная молва впоследствии сделала их героями настоящего героического эпоса вполне оправдано и заслужено. Главное, что я поняла из этой книги, это то, что казаки умели ВСЁ. Начиная от грамотных сборов в поход и заканчивая тем, что они были мастера на все руки. Западные отроги Уральских гор весьма протяженны и занимают междуречье Чусовой и Камы. В предгорьях реки отличаются стремительным течением. В верхней части Чусовой течение особенно мощное. Посреди быстрого потока там и тут торчат огромные скалы,в вместе с многочисленными подводными камнями и мелями эти скалы таят большую опасность. Но вольные казаки были опытными лоцманами, особенно «черкасы» – запорожцы. В своих засеках на Днепре они подвергали новичка особому испытанию – ему поручали провести «чайку» через знаменитые днепровские пороги, следуя против течения. Лишь тогда молодого казака допускали в круг как полноправного члена товарищества. Чем дальше поднимались казаки вверх по Чусовой, тем больше сил тратили гребцы, чтобы преодолеть течение. По временам суда приходилось тащить бечевой. Но многие казаки бурлачили на Волге, так что дело это было им не в диковинку. Также, Ермаку предстояло решить весьма трудную задачу – переправить через горы целую флотилию, насчитывавшую несколько десятков тяжело груженных судов. Вольным казакам не раз приходилось преодолевать многокилометровые волоки, перебираясь с Волги на Дон и обратно. Обычно они перетаскивали струги на катках. На Урале волоков не было. Чтобы добраться до перевала, ермаковцы рубили просеку в чащах и буреломе. У них не было возможности выровнять каменистый путь и волочить суда по земле, используя катки. Пришлось тащить грузы и суда на руках. Стремительное занятие казаками сибирской столицы стало возможным благодаря одному просчёту хана Кучума. Хан знал, что русский царь, поглощенный войной на западных границах, вывел почти все гарнизоны из своих приуральских крепостей. Он спешил использовать военную слабость России и послал на Пермский край царевича Алея с ратью. Алей был старшим сыном Кучума и наследником его «царства». Он получил приказ занять Чердынь, главный опорный пункт русских в Приуралье. Кучум знал, что Ивана Грозного разрывает война по всем фронтам, так что он не станет искать войны ещё и с Сибирским ханством, так что по-быстрому решил отжать куски Пермского края и не ждал вооружённого столкновения с русскими отрядами. Вот только Кучум не догадывался, что Ермак идёт не как посланник царя, а сам по себе, как военный наёмник солевых магнатов, гыгы) Бой на Чувашевом мысу произошел 26 октября 1582 года, и это было первое серьезное сражение с начала похода. Когда флотилия Ермака показалась на водных просторах Иртыша против устья Тобола, с казачьих судов можно было хорошо разглядеть берег, занятый неприятелем. Казаки живо помнили чувство неуверенности, которое они испытали при виде неприятеля, многочисленного, как морской песок. Опытный воин, Ермак отказался от намерения немедленно атаковать врага и подал знак к отступлению. Струги развернулись один за другим и ушли вслед за Ермаковым вверх по течению Иртыша. Пройдя несколько верст, казаки высадились на берег и заняли урочище Аттик-мурзы. Ночью, накануне решающей битвы Ермак собрал круг. Вид многочисленной рати Кучума произвел сильное впечатление на молодых казаков. Некоторые из них, поддавшись панике, «восхотеша тоя нощи бежати». Отступление неизбежно привело бы к гибели всего отряда. Но Ермак не для того преодолел все преграды, чтобы отступать, будучи у самой цели. Но то был конец октября и по утрам вода в прибрежных лужах подергивалась коркой льда. Даже при желании казаки никак не могли уйти за перевалы до наступления морозов. Круг решил штурмовать Кашлык, столицу Сибирского ханства – иного выхода у казаков не было. Ермак одержал победу, однако осень была на исходе, и казачья флотилия не могла пуститься в обратный путь. В ноябре грянули морозы. Сибирские реки, служившие единственными путями сообщения, покрылись ледяным панцирем. Началось первое трудное зимовье. Казаки, имели с собой запасы ржи, из которой они делали квас, хлеб и каши. Собственно, это и составляло их привычный рацион. Но он подходил у концу. Тем времен, местные сибирские племена, покоренные ордынцами и платившие им дань, отнеслись к казакам весьма миролюбиво и казаки начали привыкать к рыбному рациону местных. Скрынников отмечает, что Ермак и его отряд не были православными миссионерами, пытавшимися обратить местных в свою веру. У них был с собой бывший поп, но он был чисто за завхоза и кулинара) Напротив, казаки, привыкшие жить на многонациональной и границе, с интересом ходили на экскурсии по местным языческим святилищам и капищам, а также есть свидетельства того, что Ермак наведывался к шаманам)Оказавшись среди мусульман и язычников, казаки не пытались навязывать кому бы то ни было свою веру. Веротерпимость помогла им наладить отношения с местным населением и пережить две трудные зимы. И тем не менее, казакам нужно было принять важное решение, что делать дальше с этой территорией. И вольное товарищество казаков утвердило историческое решение о присоединении Сибири к России. Ничто не мешало казакам учредить в Сибири порядки, отвечавшие вековечной мечте народа о воле. Никто не напоминал им о царской казне и ясаке. И все же Ермак стал управлять краем государевым именем и обложил местное население царским налогом – ясаком. Ермак и его атаманы имели большой военный опыт и понимали, что им не удержать Сибирь, если не получат они помощи – людей, запасы хлеба, свинца и пороха – из России. Ермак и его сверстники принадлежали к тому поколению русских людей, которые основали свои поселения в глубине «дикого поля» и вынуждены были вести изнурительную, повседневную борьбу с кочевыми ордами. Они никогда не порывали связей с покинутой ими родной землей. Многолетний опыт подсказывал казакам, что только поддержка и опора государства может дать им силы и средства, чтобы выстоять в неравной борьбе. Скрынников подмечает:В казачьих станицах искал прибежище всякого рода беглый люд: порвавшие со своими господами холопы и крестьяне, бывшие городские жители, стрельцы, разорившиеся мелкие помещики и другие служилые люди. Умонастроения всех этих обездоленных людей имели одну характерную особенность. Они винили во всех своих бедах своих притеснителей, лихих бояр и приказных, но не православного царя- батюшку, стоявшего на недоступной взору высоте. Эти настроения не покидали народ ни в пору успехов, ни в пору бедствий, обрушившихся на страну в конце Ливонской войны. Царь Иван IV пролил немало крови своих подданных. Он навлек на свою голову проклятия знати. Но ни казни, ни поражения не могли уничтожить популярность, приобретенную им в годы «Казанского взятия». В фольклоре Иван IV остался грозным, но справедливым государем. Не надо забывать, что Иван IV был последним царем, при котором масса народа – феодально-зависимые крестьяне – не утратила право выхода в Юрьев день и не превратилась в крепостных. Решение ермаковцев обратиться в Москву свидетельствовало о популярности Ивана IV как среди служилых, так и в известной мере среди «воровских» казаков. Некоторые из объявленных вне закона атаманов рассчитывали покрыть «сибирской войной» свои прошлые «грехи». "Но, к сожалению, всё закончилось не так хорошо, как начиналось. Ермаковы посланники прибыли в Москву, когда Иван Грозный уже тяжело болел. И хотя он сразу приказал, выделить силы для подмоги, этому не суждено было исполниться так, как царь планировал, так как он умер. А после его смерти, московская власть была занята совсем другими вопросами. Так что в перерывах между делëжкой власти и усмирением народных волнений, получилось вникнуть в сибирский вопрос очень поверхностно. Почему-то сложилось впечатление, что туда не нужно слишком много подкрепления и всё должно пройти гладко и с самим походом и с местным. Так что было выделено несколько сотен плохо подготовленных к походу стрельцов, которые не только не привезли с собой оружие и провианта для Ермака и его отряда, но этого было недостаточно даже для них самих. Кроме того, Ермаку пришлось обеспечить их шубами, о которых тоже не позаботились. В ту зиму от голода и холода умерли все стрельцы. Казаки были куда более привычны терпеть голод и невероятно тяжёлые условия, так что многие не только выжили в ту зиму, но и по свидетельствам очевидцев жили ещё по 30-40 лет. Но в зиму с 1583 на 1584 Ермак остался совсем один со своим отрядом. Чем и воспользовались местные ханы и князьки, которые хитростью перебили половину отряда, выманив якобы для совместного похода против казахов. А сам Ермак погиб в 1584году в своём последнем походе. Поводом к выступлению послужило то, что в Кашлык приехали «вестники» от бухарцев – торговых людей. Бухарцы жаловались Ермаку, «что их Кучум не пропускает в Сибирь» .После двух лет, проведенных за Уралом, казаки уяснили себе роль бухарских купцов в жизни Сибирского «царства». Бухарцами называли всех выходцев из Средней Азии, в их руках находилась почти вся торговля Сибири. Поход на выручку к бухарцам завершился катастрофой. Ермак попал в засаду к татарам и прикрывая отход своего отряда в 100 человек к стругам, был ранен и утонул в Иртыше.История о походе Ермака до сих пор является образцом подвига и героической силы духа. Поколение Ермака явилось на свет лишь через полвека после того, как русский народ сбросил власть золотоордынских ханов. Для этого поколения борьба с Ордой не была далеким прошлым. Современники Ермака и он сам видели Москву, дотла сожженную ханами. Набеги ордынских феодалов, пленение тысяч мирных жителей были для казаков впечатлением повседневной жизни. В борьбе с ордынцами прошла вся жизнь Ермака. Заняв столицу Кучума, вольные казаки могли вернуться на Русь, обремененные богатой добычей. Но не такими были Ермак и его товарищи. Казачий круг постановил присоединить разгромленную Кучумову орду к России. Решение круга казаки осуществили ценой своей жизни. В последние боях при атамане Ермаке казаки, оголодавшие и истощённые двумя тяжёлыми зимовками, за не имением пороха для ружей, бились с татарами врукопашную. И с тех пор любое повествование о сибирской экспедиции завершается картиной полной гибели отряда Ермака:Кучум, презренный царь Сибири,Прокрался тайною тропой, И пала грозная в бою, Не обнажив меча, дружинаЖизнь Ермака Тимофеевича трагически оборвалась в Сибири, в которой он, по всей видимости, собирался оставаться и дальше и которую, он ценой своей жизни «пожаловал» государству Российскому.

Книга меня несколько разочаровала. Хотя, правильнее было бы сказать, что книга ничем не выбивается из всей серии. Это чисто историческое, качественное изложение событий, слегка упрощенное и с пояснением некоторых слов, которые могут быть еще не знакомы школьникам. Но для того, чтобы ребенок одолел эту книгу, нужны либо хорошие внешние стимулы, либо его серьезная увлеченность предметом. Именно это я и отношу к разряду – книга разочаровала. По ней можно написать доклад по истории, достаточно полный, основательный и получить пятерку. Но люди, фигурирующие в книге, так и останутся плоскими книжными фигурами, не приобретут никакой объемности, мы не сможем представить себе черты их характера, их поведение. Одни имена буду просто сменяться другими и достаточно сложно при этом различать их.

Конечно, я отдаю себе отчет, что книга эта из разряда нон-фикшн, а не художественная. Что сравнивать ее напрямую с “Тоболом” или “Петром I” нельзя. Но я продолжаю считать, что куда лучше воспринимаются исторические события тогда, когда они накладываются на некую художественную линию. Именно поэтому нас так восхищают романы Яна. Думаю, в таком исполнении история запоминается куда отчетливее. Если же речь идет о нон-фикшене, не могу сходу вспомнить книгу о более давних временах, сейчас в голову приходит только большой том о Королеве. Подробное и обстоятельное изложение его жизни, его работ, как он к ним пришел и какие препятствия стояли на его пути. После такой книги мы видим целую личность, а также то, что этим человеком двигало. Я понимаю, что со времен Ермака прошло куда больше времени, а автор считает своей целью разоблачать красивые легенды и честно сознаваться, что корни его неизвестны. Но ведь все равно можно было написать о нем более яркую книгу.

А так мы узнаем о формировании казачества из беглых людей в украинских степях, почитаем про их борьбу то с турками, то с крымскими ханами, а позже про их уход на завоевание Сибири и там продолжение сражения с татарами и покорение местных племен. Автор честно постарается дать нам более широкую картину, расскажет как и почему московский царь (Иван Грозный) то поддерживал казаков, то отрекался от них. Как жили сибирские градоначальники, владельцы сурового края, как бездарно гибли там царские полки, присылаемые на помощь казакам. Упомянет и знаменитую потерянную кольчугу Ермака, и местного историка Ремизова. Но я бы тут же забыла и эту историю, и эту фамилию, если бы не прочитанный до этого художественный роман. А так я как раз встретилась в этой книге со своими старыми знакомыми, и встреча эта была приятна.