Руслан Башаров
Гидра

– Идём греться? – спросил Влад Нила с подоплёкой.

– Конечно!

Ребята вернулись в зал, а потом выпили портвейна. Настроение у всех заметно улучшилось, и песни со сцены зазвучали ещё веселее. Музыканты неоднократно спускались, чтобы выпить и покурить. От скованности не осталось и следа. Все оживлённо разговаривали. Тут Нил, сидящий рядом, толкнул Дениса в плечо и сказал:

– Спроси про бас.

Денис слегка замешкался. Он не хотел переводить непринуждённый разговор к теме, ради которой они вроде как и пришли. Лёня услышал их беседу и вмешался:

– Что там про бас, подсказать что-то?

– Ну, в общем-то, я сейчас хочу научиться играть на бас-гитаре, – ответил Денис, чувствуя, как у него начал заплетаться язык.

– Правильный выбор! – воскликнул Лёня, – Ты знал, что у басистов больше всего баб? – Все начали бурно спорить, у кого же их всё-таки больше всего.

Денис покраснел, не зная, что ответить.

– Тебя надо научить играть? – спросил Лёня.

– Ну, вообще-то, я сам думал разобраться, просто нет инструмента.

– Что, группу хотите сколотить? – Лёня посмотрел на Нила.

– Нет, мне вообще медведь на ухо наступил. Я только слушатель, – привычно быстро проговорил он.

– Просто мой друг взял электрогитару. Раньше мы на акустиках играли, а теперь вот хотим попробовать, – ответил уже Денис.

– Так обычно всё и начинается, добро пожаловать в клуб! – сказал Влад, широко улыбаясь. Денис так и не мог привыкнуть к тому, что левый рукав, зашитый в районе локтя, иногда дёргался вслед за манипуляциями правой руки. – Надо помочь ребятам! – Влад посмотрел на Лёню исподлобья, как будто уговаривая его. Тот опёрся подбородком на руку и скривил рот. Стало понятно, что он крепко задумался.

– Есть вариант, для начала он точно подойдёт! – сказал он наконец.

– В смысле, есть гитара? – переспросил Денис от неожиданности, что всё так удачно складывается.

– Эту не отдам, даже не смотри – сказал он, показывая на сцену, где в подставке стоял чёрный «Ибанез». Да я и ту продавать не планировал, хотел на память оставить, но в последнее время почти не беру её в руки, а инструмент должен играть – иначе состарится. Короче, приходи в пятницу ко мне, сам всё увидишь.

– И Нила прихвати, – сказал Тимур, который до этого почти всё время молчал, – а то не осилишь. – Ребята громко рассмеялись. Денис с Нилом переглянулись, не понимая, в чём заключалась шутка.

– А что насчёт стоимости? – спросил Денис, понимая, что кроме бешеного желания у него ничего нет.

– Послушай, разве о деньгах речь шла? – задал он риторический вопрос. – Когда мы начинали, поддержки практически не было и у вас вряд ли будет. Так что бери пару бутылок портвейна и приходи. На этом и порешали.

К окончанию репетиции закончился и портвейн. Все разошлись. На обратном пути Нил рассказал, что все они когда-то давно были известны и выступали на больших фестивалях.

По дороге домой ребята всё же столкнулись с компанией гопников, попытавшихся до них докопаться. Кому-то из них не понравилось кислое выражение лица Нила, а дальше шли обычные расспросы: сигареты, деньги, кто кого знает. В итоге нашли общего знакомого в виде Паши: пообещав передать ему привет, парни благополучно разошлись. До пятницы оставалось ещё два дня. Денис ждал с нетерпением и даже заранее прикупил портвейн. Когда настал заветный день, они с Нилом после школы отправились в третий микрорайон. Оба были в предвкушении. Третий считался относительно спокойным районом, но тем не менее и здесь были свои банды гопников и кавказцев, а ребятам, возможно, предстояло возвращаться затемно, да ещё и с гитарой. Не сложно было представить возможный интерес к их персонам. Парни быстро нашли дом Лёни, это была обычная двухэтажная «деревяшка» с бесконечными тараканами, детьми в коридорах и запахом еды. Лёня явно никого не ждал, и перед тем, как он открыл дверь, пришлось долго в неё стучаться, а когда наконец открыл, то оказался перед ними в семейных трусах. Сзади, схватившись за ногу, к нему мостился мальчик лет трёх. Лёня, растрёпанный и помятый, то ли с похмелья, то ли от недосыпа, выглядел как типичный семьянин, не имеющий ничего общего со статным рок-музыкантом, которого они видели на сцене.

– Дэн, Нил, здорово, – пробормотал он, – мы что, на сегодня договаривались?

– Да, сегодня пятница, ты же сам говорил, – ответил Нил.

– Подождите, сейчас я выйду, жена дома. Лучше в подъезде поболтаем, а то мозг вынесет.

Через пару минут он вышел уже в трико и майке, они присели на корточки в подъезде и закурили.

– Я же говорил, что не собирался продавать эту гитару, хоть и надобности нет, хотел сохранить. Думал, буду иногда играть, а сейчас всё реже получается. Сами понимаете, дела семейные. А ещё Влад прям за тебя чуть ли не поручиться готов. Говорит, что ты парень толковый и таким помогать надо. Он после Чечни в людях очень разборчивым стал. Сразу видит, с кем можно в разведку идти, а с кем нет. Так что, теперь сомнений нет. А то ведь с вещами надо легко расставаться. Лёня затушил сигарету в стоявшую под ногами импровизированную пепельницу в виде консервной банки и снова зашёл в квартиру. Внутри послышались крики. Он ругался с женщиной. Из-за никудышной звукоизоляции старого дома парням пришлось стать невольными слушателями перепалки.

– Куда потащил? Всё и так уже вынесли со своими проклятыми дружбанами! – кричала она.

– Сама же говорила, что устала от моей гитары, а теперь возмущаешься! – отвечал Лёня.

– И толку, что отдаёшь. Всё за даром, хоть копейку бы принёс, – женщина была неугомонна.

– Наташа, уймись, а то прилетит, – крикнул он и вышел к ребятам с огромным, прямоугольным кейсом.

– Ого, это что за гроб? – усмехнувшись, спросил ошарашенный Нил. Теперь ему стало понятно, почему ребята шутили насчёт того, чтобы они приходили за ней вместе. Лёня поставил кейс на пол, потом положил плашмя и отстегнул металлические, покрытые хромом защёлки. Ребята уже сидели по бокам. Лёня посмотрел на них поочередно, глаза его блестели. Эти трое были похожи на пиратов, нашедших сундук с кладом. Наконец, после томительного ожидания, он открыл огромную крышку и они увидели длиннющую бас-гитару, которая лежала в отформованном, покрытым бахромой ложементе. Сама гитара имела чёрный, переходящий в бордовый к центру окрас. Создавалось ощущение, что перед ними предмет антиквариата, хорошо сохранившийся до современных времён.

– Сколько ей лет? – прервал тишину Нил. Он спрашивал вполне серьёзно.

– Точно не знаю, восемнадцать-двадцать, где-то так. Я ведь сам её с рук брал. – Лёня взял тряпку, лежавшую в кейсе и, как заядлый фетишист, начал натирать барабан. Потом взял бас в руки и изящными движениями сыграл несколько партий, а потом протянул инструмент Денису. Тот накинул ремень на плечо, взялся левой рукой за гриф и положил ладонь правой руки на струны, как бы примеряя её на себя.

– Отрегулируешь под себя как удобно, по-моему низко сидит, хотя, может, тебе удобно? – спросил Лёня.

– Нормально вроде, только непривычно, что длинная такая.

– Как будто мальчик с контрабасом, – улыбаясь, отметил Лёня. Он был на полголовы выше и заметно шире Дениса.

– Точно! Или карлик с двухметровой бабой, – рассмеялся Нил.

«Эолана» – было написано на барабане.

– Что за фирма? – спросил Денис.

– Чешская. Завода больше нет, их уже давно не выпускают.

– Создатели похоже умерли ещё при Рудольфе первом, – опять пошутил Нил и рассмеялся.

За дверью снова послышался женский крик, а потом плач ребёнка, Лёня засуетился. Денис быстро сложил гитару и передал ему пакет с портвейном. Он предложил по-быстрому обмыть приобретение и они, открыв одну бутылку, сделали несколько глотков. Потом Лёня спешно ретировался. Ребята тоже быстрым шагом направились в сторону дома. По дороге они передавали поочерёдно друг другу тяжёлый груз, когда кто-то уставал. До дома добрались без приключений.

Мать, естественно, поинтересовалась у Дениса, что за гроб он приволок домой, и ему стало понятно, что теперь это будет частый вопрос. Когда он показал содержимое, она успокоилась, для неё было важно только, чтобы внутри не оказалось оружия либо наркотиков. Весь вечер Денис не выпускал гитару из рук. Периодически, как и Лёня, он полировал её тряпкой. Такое странное желание вызывала она, потому что в натёртом до блеска виде была похожа на какую-то драгоценность. На следующий день – а это была как раз суббота – он в приподнятом настроении собрался и даже чуть раньше помчался на вокзал. Терпеть он больше не мог, ему так и хотелось скорее удивить Андрея. Был солнечный день, мелкие кристаллы снега искрились в свежем воздухе. Каждый его шаг сопровождался громким хрустом в утренней тишине. Редкие прохожие с любопытством рассматривали кейс. Дениса это даже забавляло, ведь только он знал мучающий всех вопрос, что же лежит внутри. Когда он подошёл к дому Андрея, Чаки уже гулял на улице и стал громко лаять, увидев друга. Вышел Пётр Степанович. Он был рад видеть парнишку – казалось, что только его.

– Здорово, басист! – он улыбнулся во весь рот и перехватил кейс, заметив, как от тяжести скривился Денис.

– Я правильно понял, что ты раздобыл-таки бас гитару?

– Да, вещь, конечно, антикварная, но играть можно.

Они зашли в прихожую, и Пётр Степанович предложил пройти в гостиную. Ему показалось странным, что вместо Андрея его встречал отец. Они сели на диван.

– Андрей-то где? – недоумевая, спросил Денис.

– Всё в порядке. Он вчера начудил немного, теперь наказан, сидит уроки делает.

– Что-то серьёзное? Может, я зря приехал?

Тут в комнату вошла Светлана Евгеньевна. Женщина была в халате и тапочках, в руках её была тарелка с какой-то едой.

– Привет, Дэнчик, – она хотела включить телевизор и упасть в кресло рядом с мужем, но Пётр Степанович остановил её.

– Нам надо поговорить, – обратился он к ней.

– Говорите, вы мне не помешаете, – кокетливо ответила она.

– Света! – грозно произнёс Пётр Степанович, нахмурив брови и грозно посмотрев на неё. – У нас мужской разговор!

Светлана Евгеньевна, демонстративно фыркнув, выскочила из комнаты.

– Вот так с бабами иногда воевать приходится, – он снова улыбнулся, – не обращай внимания. Андрей наверняка сейчас дурака, валяет вместо того чтобы заниматься уроками. Я, как отец, не могу не реагировать на его проделки, иначе он станет неуправляемым. Маме его, видите ли, не до воспитания, она с младшей еле справляется, – он имел в виду сестрёнку Полину, которой было семь лет, – вчера он пришёл накуренный в хлам. Я, конечно, догадывался, что вы курите, но не дурь же?! —Денис покраснел от смущения, никак не ожидая, что вместо занятий музыкой будет выслушивать нотации отца Андрея.

– Ты не подумай, что я тебе мозги промываю —напротив. Я уже говорил, что ты единственный адекватный среди его окружения. Пойми меня правильно: иногда нужны жёсткие меры. Например, когда уговоры уже не помогают. Сегодня травка, а завтра что? Я понимаю, что его знакомые в любой момент могут принести что-то посерьёзнее, и этот дурачок попробует. А потом сам не заметит, как пойдёт по наклонной. Ты же не думаешь, что это нормально? Ты же хочешь другой жизни? Хорошую работу, машину, дом?

– Хочу, наверное, как и все.

– А он не хочет, ничего не хочет, балбес. Тебе же нравится этот дом?

– Да.

– Скоро каждый работяга сможет жить в таком, вам бы только дожить, не перегореть до этого времени.

– Звучит обнадёживающе.

– Не хотел тебя грузить. Просто нужно было выговориться. А теперь иди к Андрею – наверное, у вас уже руки чешутся? Можете заниматься, сколько посчитаешь нужным. Я отвезу тебя если что – Пётр Степанович тяжело дышал от волнения, он включил телевизор и откинулся на диване. Денис поднялся на второй этаж, к Андрею, который сидел за столом и чиркал что-то в тетради. Увидев друга, он подпрыгнул от радости. Под правым глазом у него был большой фиолетовый синяк. Заметив кейс, он спросил:

– Что это за?

– Гроб, – продолжил Денис, и они рассмеялись.

Они тут же прямо на полу открыли кейс, и Андрей схватился двумя руками за голову, вскрикнув:

– Это царь-гитара! Наверное, первая, которую изобрели люди? Она играет?

– Да, я пробовал уже, только без усилка.

– Красавчик! Ты где её урвал?

– У музыкантов местных.

– Ты с музыкантами тусуешься уже? Крутой!

Денис промолчал, и достал инструмент, и они стали подключать его в комбик Андрея. Звук баса через усилитель оказался ещё более впечатляющим. Он словно слышал его не только ушами, но и всем телом. Потом подключили гитару через педаль в тот же комбик, и их увлекло. Было не просто играть на басу после акустики. Длинный гриф и массивные струны требовали привыкания. Но ребята были безудержны, они получали удовольствие даже просто от самих звуков электроинструментов. Периодически прерывались на перекуры, в обед Светлана Евгеньевна практически заставила их поесть, а дальше они допоздна не выходили из комнаты.

Вечером Пётр Степанович снова подвозил Дениса.

– Тебе не лень таскать этот гроб? Оставил бы вообще гитару у нас дома до следующей репетиции.

– Мне практика нужна, я же дома тоже занимаюсь.

– Как часто?

– Каждый день практически.

– Ничего себе! Андрей так часто не играет. Да и вообще у него ни к чему интерес надолго не сохраняется. Странно ещё, что гитарой так на долго увлёкся. Хотя это же просто хобби. Есть более важные вещи – например, учёба. Скоро школу закончите, а что потом? Ты уже думал?

– Попробую на вышку поступить, хотя шансов не много.

– Почему?

– Ну, я, мягко говоря, не отличник.

– Главное – желание, тогда всё возможно.

– Стараюсь реально смотреть на вещи.

– Андрей тоже не отличник, ты же не думаешь, что я этого балбеса буду проталкивать? – сказал он возмущённо.

– Не знаю, он же ваш сын.

– Да уж и возразить тебе нечего! Что будет, то будет, посмотрим.

Когда Денис вернулся, Дима был уже дома. Он впервые увидел его кейс и тоже обозвал гробом. Денис стал подумывать, где бы найти нормальный чехол, пока он не прослыл гробовщиком. В воскресенье мать озадачила братьев уборкой и отправила их выбивать ковры. Они вытащили их на улицу, засыпали сверху снегом и через некоторое время отбивали хлопушкой. Дима, как обычно, больше болтал и курил, а под конец попросту пропал, сославшись на неотложное дело. Денис достаточно хорошо знал брата и, понимая что он вернётся нескоро, сам доделал оставшиеся дела.

После выходных Денис и Нил снова встретились в школе. После уроков они отправились к Шульцу на рынок разузнать, можно ли прикупить подходящий мягкий чехол вместо кейса. Он очень кстати собирался в Москву за товаром и пообещал посмотреть возможные варианты. Потом Нил взял себе пару новых кассет, которые ребята вместе прослушали у него дома. Немного припозднившись, Денис возвращался домой и на подходе к подъезду, за ограждением клумбы, в сугробе увидел тело. Подойдя ближе, он узнал друга брата Радика. Тот лежал, неподвижно поджав ноги. Денис подбежал ближе и начал толкать его в плечо, реакции не последовало. Он был бледным как мел, а глаза его закатились. На улице было морозно, и Денис решил затащить соседа в подъезд, после чего забарабанил в ближайшую дверь бабы Кати с первого этажа. Она открыла и готова была уже наброситься на шумного наглеца, но, увидев его растерянное лицо, спросила:

– Денис, что случилось?

– Радик, ему плохо. Вон он, на площадке внизу, – он показал на неподвижное тело у входной двери.

– Господи! – закричала она.

– Я в скорую, побудьте с ним, – сказал он и выскочил из подъезда. Здание скорой помощи было рядом, буквально через два дома. Уже на месте впопыхах он описал диспетчеру ситуацию и ожидал быструю реакцию, но вместо этого тот спокойно передал вызов дежурному врачу, который не торопясь оделся и пошёл в машину на улице. Не сдержавшись, Денис выпалил:

– Тут идти три шага, что вы все спятили? Он же умрёт!

– А оборудование ты на себе понесёшь? Учить нас вздумал? – сердито ответил диспетчер.

Денис побежал обратно, чуть погодя подъехала скорая. На площадке уже собрались соседи, стоял жуткий запах. Под Радиком была лужа, было видно, что он обделался. Его мать уже была рядом, она рыдала, сидя на коленях и держа в руках его голову. Отец стоял рядом как вкопанный. Медсестра подошла первой. Она проверила пульс на шее и брезгливо начала снимать куртку. Потом подошёл врач.

– Этот уже был у нас, – сказал он. Радика загрузили на носилки и увезли. Денис побрёл домой. Он хотел рассказать о случившемся брату, но не застал его дома.

Учебная неделя, как обычно, проходила размеренно и скучно. В один из дней после уроков к Денису с Нилом подошёл их одноклассник Антон и предложил погонять мяч на футбольном поле. Чуть позже к ним присоединился ещё один знакомый, а потом ещё двое из параллельного класса, все поделились на две команды. Антон ходил на секцию футбола и с лёгкостью заколачивал один мяч за другим в ворота. Денис играл в его команде в защите, а Нил стоял на воротах – в противоположной. Ему быстро осточертело это избиение, и он вскоре собрался домой.

– Ты идёшь? – спросил он уходя.

– Ещё немного поиграю, – ответил Денис и остался. Вскоре команды пополнились ещё тремя ребятами с соседних дворов, игра стала интереснее и совсем затянулась. Когда уже совсем стемнело и все начали собираться, к ним подошёл знакомый парень. Он поговорил с Антоном, а потом они позвали всех покурить во дворе детсада, который был за школьной спортплощадкой, за забором. Ребята один за другим пролезли через дыру в сетке забора и расселись под навесом детской площадки. Денис плохо знал вновь пришедшего парня. Только то, что того звали Магой и что он учился в параллельном классе и уже оставался на второй год. Он был невысокого роста, кривоногий, с типичными для кавказцев густыми бровями и не по возрасту густой щетиной. Дерзкий и задиристый, у многих он вызывал страх. Тем более что за ним стояли старшие братья из всё более усиливающейся чеченской диаспоры. Когда он достал из кармана пару косяков, стало понятно, чего все так азартно ждали. Он прикурил и стал глубоко и медленно затягиваться. Потом косяк пошёл по кругу. Каждый делал по одной-две затяжке и передавал другому. Когда очередь дошла до Дениса, он просто передал его следующему, надеясь, что никто не придаст этому значения. Мага, заметив это, попытался что-то сказать, но потом поперхнулся и долго прокашливался, а когда закончил всё-таки спросил:

– Ты что, спортсмен?

Вся компания явно собиралась здесь не в первый раз и была как минимум в приятельских отношениях. Единственным, кто оказался среди них случайно, был Денис.

– Нет, – кратко ответил он.

– А что тогда носом вертишь, брезгуешь что ли? —Все остальные молчали, ожидая обострения.

Мага был решительно настроен. Видимо, у него сильно чесались кулаки. Возможно, не будь там Дениса, он нашёл бы другую жертву среди остальных ребят.

– Что, язык прикусил? – Мага встал с лавочки и подошёл настолько близко, что Денис встал и сжал было кулаки. Чеченец был на полголовы ниже, но шире и коренастее, а руки его были вдвое толще. Он толкнул Дениса, а тот ответил, остальные оживились и образовали круг. Ребята начали посвистывать и подбадривать Магу: «Давай порви его!» Все хотели драки и парни сбросили куртки. Мага кинулся на Дениса, рассчитывая быстро разделаться с ним, но Денис перехватил правую руку Маги, взял за шею и, подставив бедро, подкинул того вверх. По инерции Мага пролетел вперёд и с грохотом упал на дощатый пол. Не успел Денис оглянуться, как в лицо ему прилетел кулак. На мгновение он потерялся, а когда пришёл в себя, Мага уже душил его, обхватив руками шею. Началась драка без правил. Они катались по полу, колотя друг друга по очереди. Вдруг кто-то из толпы крикнул:

– Шухер! – и все бросились наутёк. Антон схватил Магу, и еле оторвав его от Дениса, увёл к забору, прошмыгнув через который, они скрылись в темноте. Денис лежал без сил, с залитым кровью глазом от рассечённой брови. Потом увидел перед собой силуэт мужчины и почувствовал, как его поднимают за шкирку, словно щенка.

– Вставай, боец, ты-то что тут потерял? – спросил незнакомец.

– Мы тут в футбол играли, а потом… – что сказать дальше, ему не приходило в голову.

– Ага, спортсмены типа! – с сарказмом сказал мужчина. Это был детсадовский охранник.

– Одевайся, пойдём на выход, тебе рану надо обработать. Далеко живёшь?

– В четырнадцатом, тут рядом.

– Понятно. Не пойму, что ты среди этих мудаков потерял, вроде парень нормальный. Раньше они тоже просто в футбол играли, в худшем случае им мяч обратно на поле закидывал, когда прилетал случайно, а теперь такая ерунда. Гоняю их каждый вечер, как собака, а они всё лезут, хотят кайфа с адреналином. – Охранник открыл замок двери, которая огораживала территорию детского сада, и протянул Денису на прощание руку.

– Толя. Дядя Толя, – он представился и наконец улыбнулся, они пожали руки. Денис поблагодарил его за помощь и отправился домой.

Когда он зашёл в подъезд, на третьем встретил Диму, Радика и Яна. Все стояли в углу и, заметив его, поздоровались, делая вид, что заняты чем-то важным. Снова чувствовался запах уксуса. Дима, заметив побои брата и грязную одежду, спросил:

– Малой, ты что, подрался?

– Мы в футбол играли, упал, короче, – ответил Денис.

– Что ты гонишь, расскажешь потом, кто тебя так, разберёмся с ними, – сказал Дима, исполняя роль старшего брата. Дома на пороге сына встретила мать, и ему пришлось в очередной раз выслушать её чаяния на их с братом счёт.

– Я думала, что хоть от тебя будет толк, а ты такой же бестолковый. Шатаетесь где-то постоянно, одни проблемы от вас. —Весь вечер мама ворчала без остановки, даже когда обрабатывала ему порезы и ссадины, а потом ушла спать. На следующий день в школе, после уроков, к Денису как ни в чём не бывало подошёл Антон и предложил отойти поговорить. Не почувствовав подвоха, он проследовал за ним в ближайший туалет на втором этаже, и там им снова встретился Мага. С ним был ещё один чеченец и двое ребят из его класса.

– Постой на шухере, – скомандовал Мага Антону. Тот вышел, закрыв за собой дверь, а на выходе встал второй чеченец.

– Ну что, боец, мы с тобой не закончили в прошлый раз, – сказал Мага хриплым голосом. Он подошёл к Денису и толкнул его в грудь. Он напрягся. – Не переживай, посидим, поболтаем и разойдёмся, – Мага достал из кармана свёрток и сел на корточки, распаковал его и раздал каждому по маленькой вощёной бумажке. Последнюю он протянул Денису, и тот замер в нерешительности.

– Дают – бери, бьют – беги, – скаля зубы, сказал Мага и ещё ближе приблизил сверток.

– Что там?

– Ты что, как девочка, ломаешься-то? – он развернул сверток, сделал дорожку из белого порошка, находящегося внутри, и вынюхал его. Откинул голову и сделал несколько глубоких вдохов, а потом уставился. Глаза его при этом смотрели будто сквозь Дениса.

– Ты что, перца испугался?

Денис отступил назад и наткнулся на второго чеченца, стоявшего за ним у двери. Тот схватил его за руки. Только он обернулся и стал вырываться, как подскочил Мага и с размаху ударил его под дых. В глазах помутнело, и он, скорчившись, упал на пол. Послышался смех. Пока он приходил в себя, остальные догнались. Когда он попытался встать с пола на колени, ему тут же прилетело с ноги в голову и на какое-то время он отключился.

– Вставай, вставай, – где-то вдалеке послышался голос.

– Опять в школу? – с трудом произнося слова, пробормотал Денис.

– Ты уже в школе! Бредит, что ли?

Зрение начало фокусироваться. Перед глазами наконец прояснилось. Он лежал на кафеле в том же туалете, рядом на корточках сидел Эльдар и, шлёпая его по щекам, повторял.

– Вставай, вставай.

Рядом, скорчившись и постанывая, лежал чеченец. Двух других парней уже не было. В углу, на коленях над унитазом, стоял Мага, а сверху над ним Паша замахивался над его головой.

– Я тебе говорил, чтобы ты свой длинный нос не совал куда не надо?!

– Брат, мы же просто на учёбу пришли! – голос Маги был уже не таким уверенным.

– А зачем хмурый притащил? – Паша ладошкой бил Магу по макушке в сторону унитаза, как котёнка навалившего кучу в неположенном месте. – Ещё раз узнаю, что дерьмо сюда тащишь, смою сука в парашу! – Он нажал на слив и ногой ударил Магу в живот. Тот перевернулся на спину, свернулся и закрыл лицо.

– Понял брат, Паша, без обид, – простонал он.

Эльдар помог Денису встать на ноги. Он провёл рукой по лицу, на ней осталось много крови. А в районе живота, справа, болело так, что он не мог разогнуться. Паша закурил и подошёл ближе.

– Не тошнит? – спросил он.

– Нет, – держась обеими руками за живот, ответил Денис. Паша всунул ему в зубы свою сигарету и закурил новую.

– Попробовал? – снова спросил он. Потом краем глаза увидел, как пытается встать Мага, схватил его за шиворот и вышвырнул из туалета. Снова посмотрел на Дениса и молча откинул голову, повторно задавая немой вопрос.

– Нет, – ответил он.

– Ты же понял, что он делает? – задал он риторический вопрос и тут же продолжил: – Кому интересно – бесплатно, кому не интересно – силой, а потом вы все сами к нему в очередь встанете. Пока запрет – они раздают, а потом с лихвой отобьют всё.

– А что за запрет?

– Ты что, с Луны свалился? – вмешался Эльдар. – Торговать сейчас нельзя. Серёгу Чёрного знаешь? Он не разрешает сейчас.

– Что-то слышал про Чёрного, бандит какой-то, – Паша с Эльдаром рассмеялись.

– Дэн, да ты реально с другой планеты, – продолжил Эльдар. – Чёрный – это старший по городу. Так называемый смотрящий. Но его сейчас двигают потихоньку, так как он тормозит продажи. Человек старой закалки ещё. У барыг, естественно, прибыль падает, а за ними уже люди посерьёзнее стоят. Это если кратко.

– Запутанно как-то, прямо политика.

– Это ты верно подметил. Деньги-то большие, и люди большие, хотя голову себе не забивай, держись в стороне просто, – похлопав по плечу, сказал ему Паша.

– Понял, – ответил он и, почувствовав боль на вдохе, скрючился. Все вышли из туалета. Антона уже не было, он вовремя успел удрать. Справа, возле окна, стояли двое внезапно исчезнувших одноклассника Маги. У одного из них был разбит нос, у другого были заплывшими оба глаза. К ним подошел Эльдар и громко сказал: «Ещё раз увижу под кайфом – порву!» Потом лбом ударил парня покрупнее в подбородок. Тот упал, не желая сопротивляться, как делает собака, провинившаяся перед хозяином. Паша, Денис и Эльдар пошли к выходу. На проходной их поприветствовал сидевший за столом старый охранник который перед этим засыпал. Побитый Денис нисколько не смутил его и, приободрившись, охранник спросил:

– Как жизнь молодая?!

– Хорошо, дядя Витя, грызём гранит науки! – сказал весело Эльдар. Компания вышла на крыльцо, а потом разошлась.

Естественно, на следующий день Денис не пошёл в школу. Мать потащила его в поликлинику, где после сделанного снимка выяснилось, что у него перелом двух рёбер. На две-три недели ему запретили поднимать тяжести, что, помимо остальных послаблений, напрягло его больше всего, потому что о репетициях можно было позабыть. Несколько дней он не ходил даже в школу, а потом среди недели к нему заявился Нил. Довольный собой, он протянул другу чехол для баса, который выкупил у Шульца. Вместе они тут же запихали гитару в новый чехол, и Денис примерил его на плечо. Ноша теперь стала посильной и он, несмотря на боль, решил непременно ехать к Андрею.

Для конца ноября погода была тёплая, почти весенняя. Ясное небо и яркое солнце отражались в искрящихся сугробах. На улице стояло деревенское спокойствие. Денис в ожидании автобуса закурил сигарету. Он наблюдал, как неподалёку, громко щебеча, прыгала синичка. Она выковыривала из натоптанного снега рассыпанные кем-то семечки, тут же быстро очищала и поедала их. Когда кто-то проходил по тропе, птица отлетала на стоящую рядом голую берёзу, а потом снова возвращалась. По случаю долгожданной встречи Денис купил две бутылки пива. Андрей был несказанно рад другу и не скрывал этого. Всю прошедшую неделю Денис просидел за гитарой, отвлекаясь только на домашние дела, и понял для себя одну вещь. Как бы хорошо ни играл он или Андрей отдельно, только вместе они делали что-то особенное. Они сходу прогнали весь их небольшой репертуар и, когда закончили, Андрей, переполненный эмоциями, начал говорить:

– Братан, ты что творишь? Ты что, спал с гитарой?

– В смысле? – в недоумении спросил Денис.

– Ты играешь почти как профи, чёрт тебя дери!

Конечно, Андрей, как это было ему свойственно, всё преувеличивал. Но Денису было приятно слышать, что он не зря усердствовал. Он достал пиво и уставшие, как после рабочей смены, они распили его.

– Что-то я дядю Петю не видел.

– Он в командировке, а мама у тёти в гостях.

– Теперь понятно, отчего у тебя такой бардак.

– Бардак у тебя в голове сейчас будет, – он отставил бутылку и полез в шкаф, где из под кучи вещей достал сверток, – сейчас дунем, братан, и ещё веселее играть будет!

– Андрюх, давай без этого, – Денис укоризненно посмотрел на друга.

– Ты мне сейчас пахана напомнил, ей-богу! Ты уверен?

– Уверен!

– Ну хорошо, не кипятись, пиво попьём, – он вновь взял бутылку, допил то, что осталось, и убежал на первый этаж. Потом вернулся с двумя бутылками. На них были надписи на английском.

– Это бад! Папу канадцы угостили, наше пиво рядом не стоит! – Они открыли бутылки и сделали по глотку. Денис при этом почему-то не почувствовал особой разницы. Андрей же изобразил на своём лице выражение блаженства.

– Они что, и пиво с собой привозят? – спросил Денис.

– Да, у них полное обеспечение. Даже служебные машины американские, ты же видел пикапы огромные?

– Да видел пару раз.

– Прикинь, это такие у них рабочие машины! Нам бы так жить!

– Да вроде нормально живём.

– Ага, одна война за другой, чего тут нормального.

– А причём тут это? Тебя что, развезло?

– А что? На нашем веку уже Афганская и Чеченская, ты же сам рассказывал про своего однорукого друга. Вторая у него уже не вырастет, и это ему ещё повезло, – он рассмеялся, а Денис подумал, что это не очень удачная шутка.

– Главное – чтобы нам не перепало. – Денис не хотел больше продолжать этот бессмысленный разговор.

– Кто знает. Папа вот говорит, что война ещё не закончилась, как бы сверху не рапортовали.

Ребята допили пиво и, уже совсем расслабленные, начали играть. Получалось неважно, и они стали просто импровизировать. В этот раз Денис не стал затягивать, да и Петра Степановича не было, так что, несмотря на уговоры Андрея, в семь часов он уже поехал домой, где обыденно поужинал с матерью. Старший брат, как обычно, вернулся поздно, к тому времени все уже спали.

Ночью Дениса разбудил странный шум. С улицы слышался вой. Сначала он подумал, что это, возможно, замёрзшая собака, но потом стал прислушиваться и понял, что это совсем что-то другое. Звук шёл откуда-то снизу. Он подошёл к своему окну, потом вышел в зал и послушал со стороны балкона. Звук был сильнее и определённо шёл со двора либо из подъезда. Мать с братом крепко спали. Он вернулся в кровать, но ещё долго не мог сомкнуть глаз, а потом всё же решил проверить, в чём дело. Тихо открыв входную дверь и высунувшись в подъезд, он услышал, что звук стал ещё отчетливее. Стало жутко и в то же время жалостливо. Он вернулся, натянул трико и, накинув куртку, тихо открыл и запер дверь, чтобы никого не разбудить. На цыпочках он стал спускаться вниз. На втором этаже из-за вновь перегоревшей лампочки было темно, а вой вдруг прекратился. Денис уже решил было вернуться, но потом послышалось цоканье и снова глубинное завывание. Он медленно прошёл через второй этаж, никого не встретил, стал прислушиваться к дверям, но тщетно. Источник вёл его вниз, к выходу из подъезда. Медленно, с усилием открыв скрипучую дверь с огромной, возвратной пружиной, он так же аккуратно запер её, потом вышел на морозную улицу. Лампа над карнизом тускло горела, освещая падающий крупными хлопьями снег. Не предполагая, что придётся выйти на улицу, он непредусмотрительно надел на ноги только тапочки и сразу почувствовал холодное покалывание в пальцах. Снова затихло. Парень обернулся и посмотрел на дом. Ни в одном окне не горел свет, только в подъездах, да и то не на всех этажах. Внезапно звук повторился совсем рядом. Он вздрогнул от неожиданности и в оцепенении уставился на подвальное окно. То ли от холода, то ли от страха его затрясло, и он быстро вернулся в подъезд. Не успев удержать дверь, ринулся по лестничным пролётам через две-три ступени подряд. Дверь громко хлопнула ему вдогонку. Денис испугался, что перебудил весь дом, но, когда оказался на пятом этаже, снова прислушался и, не услышав ни звука, тихо прошмыгнул в квартиру, разделся и лёг в кровать. Выплеск адреналина не давал ему уснуть, мысли в голове перемешались. Когда по прошествии где-то получаса он, успокоившись, стал засыпать, снова послышался вой. Неужели только он мог его слышать или у остальных был настолько крепкий сон, промелькнуло у него в голове. Любопытство пересилило и в этот раз. Прихватив с собой фонарик и надев ботинки, он снова спустился вниз. На улице Денис нервно выкурил сигарету и решительно подошёл к подвальному окну. Металлическая решётка была отперта. Из него шёл несильный пар. Он включил фонарик и спрыгнул вниз. Внутри, словно в тумане, луч с трудом пробивался и освещал переплетения труб. В какой-то момент он сам не заметил, как наступила гробовая тишина. Возникли мысли снова вернуться в теплую, уютную кровать. Но в самой дальней части подвала послышался грохот. Он оцепенел и, споткнувшись обо что-то, выронил фонарь, из которого после падения предательски разлетелись батарейки. Парень затаил дыхание и судорожно начал ощупывать холодную землю вокруг себя. Фонарик нашёлся сразу, а затем и две из трёх батареек, но, снова услышав какой-то шорох, Денис замер и уставился в ту сторону, откуда шёл звук. Наверное, какая-нибудь кошка забралась туда и застряла, успокаивал он себя. Наконец, глаза зацепились за слабо проступающий жёлтый свет в углу подвала. Присмотревшись, он увидел две соединяющиеся горизонтальную и вертикальную линии. Встав с земли, он осторожно, проступая правой ногой всё, что было перед ним, стал двигаться вперёд и понял, что это очертание двери, за которой горел свет. Он вспомнил, что в кармане была зажигалка, зажёг её и подсветил дверь, прежде чем подойти поближе. Это был вход в какое-то подсобное помещение. Дверь была заперта снаружи на щеколду. Дениса стало потряхивать от холода и страха, всё его естество говорило о том, что нужно возвращаться в безопасное место, но оставалась всего пара шагов до разгадки. Накалившаяся зажигалка стала обжигать пальцы, он отпустил кнопку, и она погасла. Наконец, набравшись храбрости, он отодвинул щеколду, и дверь под наклоном сама распахнулась в его сторону. Тусклый свет освещал комнатку не больше четырёх квадратных метров, внутри которой за лопатами и граблями, свернувшись и закрыв лицо, на земле сидел не менее напуганный, чем он, человек. На левой руке его был блестящий браслет с цепью, ведущей к водосточной трубе. Это были наручники. Одет он был тепло и до боли знакомо, в голове вертелось имя.