Руслан Альфридович Самигуллин
Дураки и зомби
Неописуемый ужас и едва сдерживаемый позыв желудка овладели Иваном в тот момент, когда наконец-то включился свет. Вначале мозг отказывался верить увиденному, придумывая для себя всё новые и новые оправдания чудовищному зрелищу. Здоровенное, даже по меркам немаленького бункера, помещение было окрашено алыми кляксами. Целые горсти костей и людские черепа хаотично валялись по всему полу. На стенах аккуратными рядами висели бесформенные куски сгнившего мяса. Теперь стало понятно откуда шёл этот сладковатый привкус гнили и разложения. В центр помещения со всех сторон стягивались толстые трубы, напоминая собой жирных склизких змей, переплетённых причудливым узлом. Все они приходили в один единственный огромный котёл, напоминающий резервуар для хранения пресной воды или нечто подобное. Поверх него была водружена массивная металлическая крышка. Внутри что-то громко булькало и испускало густой пар.
Опустив взгляд, Иван увидел, что его правая нога зажата металлическим капканом. Бурая кровь лилась из раны принося нестерпимую боль. Чувство отчаяния и злобы едва помогали сохранять постоянно ускользающее сознание. Позади него, победоносно улыбаясь, стоял Геранин. Из его пробитого лба накрапывали алые капельки крови. Похоже Ева всё-таки успела огреть его своим фирменным ударом. К сожалению, теперь её тело лежало у ног сумасшедшего старика.
– Нет, – выдавил из себя Иван, пытаясь подползти к ней.
– Вот вы и попались, мои сладкие, – с нескрываемым наслаждением произнёс Геранин и демонстративно слизнул дорожку собственной крови.
Удар старого армейского ботинка лишил Ивана последний чувств, отправляя в чертоги сладостного забвения.
***
Всё та же детская площадка, в центре которой стояла старая скамейка, на спинке которой кто-то в порыве юношеской любви выстрогал корявыми буквами незамысловатую фразу о сильных чувствах к некой Ирине. В небольшой песочнице играли дети. Их звонкий смех лился подобно ручейкам горной реки. Они строили песочные замки, о чём-то шутили и, конечно же, улыбались наивными улыбками. Среди них была его Дашенька. Иван смотрел на свою дочь так, будто бы не видел её целую жизнь. На глазах появились мокрые капельки. Девочка же наоборот, громко смеялась, весело играя вместе с остальными, и лишь изредка посматривала на своего любимого папу. Солнечные лучи лились с бескрайнего синего неба, и от этого весь мир казался самым настоящим раем.
На мгновение Ивану показалось будто бы за ним пристально наблюдают. Нет, это был не просто взгляд, а скорее нездоровое вожделение. Хищное желание охотника, таящегося в засаде и выискивающего свою добычу. В следующую секунду он заметил, что все взгляды детей обращены только на него. Смех куда-то исчез, а на смену ему пришёл натужный хрип.
– Мозги, сочные мозги, – наперебой голосили дети и потянули свои ручки растопырив пальцы.
Жуткая картина озарилась яркой вспышкой. Одна за одной с почерневшего неба начали сыпаться ядерные заряды. Мир вспыхнул алым пламенем. Его жар был настолько велик, что Иван буквально чувствовал, как плавится кожа. Адский крик и боль разорвали картину уходящего забытья.
С трудом открыв глаза, он не сразу смог понять где находился. Держа в руках кусок раскалённого угля, перед ним вверх ногами стоял генерал Геранин. Да, именно стоял вверх ногами. Только спустя ещё пару секунд, Ивану удалось осознать тот факт, что на самом деле это он сам висит вверх тормашками.
– Ааа, видимо мой фирменный метод пробуждения сработал, – удовлетворённо констатировал Геранин, специально покрутив куском горной породы перед лицом своей жертвы. – Вы даже не представляете, сколько усилий потребовалось для того, чтобы соорудить эту, хм, кухню. Остатков энергии едва хватает, чтобы растапливать котёл. Реактор уже совсем плох…
– Ах, ты подонок, – процедил Иван, чувствуя сильное жжение в области живота.
– Ничего, ничего, скоту положено иметь клеймо, а иначе будет непорядок, а непорядок это плохо, очень плохо, – бросил через плечо генерал и повернулся к Еве.
Она так же как и Иван оказалась подвешена вверх ногами и скорее всего находилась без сознания. Однако, когда Геранин уже хотел было поднести уголь и к её животу, резкий удар головой в пах заставил бывшего офицера согнуться пополам.
– Ах ты ж, чёрт тебя дери во все щели, – прохрипел Геранин, катаясь по полу и держась обоими руками за промежность.
Ева изо всех сил пыталась высвободить связанные руки, но чем больше она сопротивлялась, тем сильнее верёвка стягивала запястья. Иван тоже попытался освободить свои путы, но и это оказалось выше его сил.
– Зря стараетесь, мои сладкие, зря, – пытаясь встать на ноги, причитал Геранин, – а вы знаете, что самое вкусное в человеческом теле это мозги?
– Ты сумасшедший маньяк! – выкрикнула Ева, не оставляя попыток освободиться.
– Я? – с искреннем удивлением уточнил генерал. – Нет, дорогуша, как раз я – последний, кто ещё остался в здравом уме.
– Пожирание людей ты находишь нормальным? Чем ты тогда отличаешься от этих зомби?
– Зомби? – Геранин вновь расхохотался нездоровым смехом. – Вы идиоты! Кто бы мог подумать? Целое человечество оказалось полными дураками и кретинами. Как можно было поверить в подобную чушь? Зомби, восставшие мертвецы, пожирающие людей, ну уморы…
Смех генерала был настолько отвратительным и настолько громким, что к горлу Ивана подкатывала неприятная волна внутренних позывов. Впрочем она могла быть вызвана долгим нахождением вниз головой в царстве смрада и разложения.
– Не существует никаких зомби! – скрипучим голосом продолжил генерал. – Вы и есть те самые зомби, дураки и зомби в одном флаконе.
– Что ты такое несёшь? – глаза Евы сузились и стали походить на хищный взгляд дикой кошки.
– Вы и есть зомби! Да, да, горстка выживших, притворяющихся ходячими трупами. Вы настолько тупые и трусливы, что боитесь друг друга. Да, чёрт подери, бьюсь об заклад, вы и собственной тени боитесь. Выходя из своих нор только и делаете, что ищите жратву и прячетесь от себе подобных, притворяясь зомби. Разве не так? Разве я не прав?
– А как же быть с эпидемией? – Ева не верила не единому слову сумасшедшего обитателя бункера.
– Эпидемия и вправду была, – согласился генерал, – по всему миру стали погибать целые народы. И наш верховный лидер не нашёл ничего другого кроме как испепелить заражённые территории и убить вирус. Вот только он, как оказалось, не успел договориться с другими странами и те посчитали подобные действия актом агрессии. И ударили в ответ. Идиоты, мы хотели, как лучше, а они… Весь мир превратился в руины. Нашему лидеру пришлось создать образ неких чудовищ знакомых каждому. Вот тут как раз и пригодилась сказка про зомби. А люди её с радостью подхватили и начали истреблять себе подобных. Как говориться «у страха глаза велики».
– А как же быть с тем фактом, что меня укусили и я инфицирован? – Иван скосил взгляд на торчащий из кармана шмоток гнилого мяса, затем перевёл его на воспалённую рану.
– Ох, как же трудно жить с дураками! Может быть наш верховный правитель и был прав уничтожая весь мир к чёртовой матери, – пробурчал Геранин и подошёл к висящему вниз головой Ивану.
Придирчиво осмотрев рану, поцокал и многозначно хмыкнул:
– Если бы я в своей молодости не был на войне, то решил бы, что ты прав, но зная о человеческом теле немного больше, – с этими словами он улыбнулся и смачно провёл языком по верхней губе, отчего у Ивана пробежали мурашки по всему телу, – мне абсолютно ясно, что это обычное заражение микробами. Воспаление лечащееся парой доз антибиотиков и обеззараживающим составом. Жаль конечно, хотел приготовить тебя первым, но пока придётся заняться твоей подружкой. Она выглядит более аппетитно.
Два диаметрально противоположных чувства разом возникли в душе Ивана. Радость от того, что он не превратится в ходячий труп и отчаяние перед перспективой оказаться ужином сумасбродного каннибала.
– Но вы же боевой офицер, в конце концов, вы же человек! – взывая к совести Геранина, причитала Ева. – Как вы можете так с нами поступить?
– О да, – Геранин улыбнулся, – сколько раз я слышал этот вопрос. Сколько трогательных речей изливались из уст моих жертв. Хотя нет, не жертв. Все они были моими спасителями. А жертва среди всего только я. Вы думаете мне нравится сидеть в этом вонючем бункере? Не видя света, не чувствуя ничего кроме моих же испражнений? Вы думаете мне нравится есть человечину?
– Тогда зачем вы это делаете? – надежда в голосе девушки понемногу угасала.
– То же самое спрашивал твой отец. Он был первым кто открыто хотел разболтать всему миру о содеянном. Именно он нашёл способ остановить эпидемию. Но решение уже было принято и поздно было что-то менять. К тому моменту первые ракеты уже достигли цели. Весь мир накрыло пеплом…
– Значит вы убивали ради сохранения своего секрета?
– Это не мой секрет, моя сладкая девочка. Это секрет целого человечества. Рано или поздно эти дураки обо всём догадаются. Но винить уже будет некого.
Иван почувствовал, как по его ноге пробежали крошечные лапки. Они уверенно цеплялись за одежду и семенили вниз к его рукам. Послышалось знакомое попискивание и шебуршание в области стянутых за спиной запястий.
– Ну вот, мои дорогие, скоро будет обед. – Геранин едва смог поднять тяжеленую крышку кипящего котла, как свет в бункере вновь мигнул и пропал на несколько секунд. При этом из глубины сооружения донеслись глубокие вздохи. Словно всё существо бездушного бункера испускало последние вздохи.
– Реактор немного барахлит, но это ничего, да ничего, можете не волноваться, мы ещё продержимся…
Клубы пара ещё сильнее поднимались вверх и рассеивались по потолку, создавая причудливую завесу. Жижа внутри кипела и булькала, а стенки покрывал толстый налёт несмываемой грязи и Бог знает чего ещё. Запахи фекалий перемешались с густым ароматом специй и превращались в ещё большее зловоние. Удержать накативший позыв оказалось невозможно и содержимое желудка Ивана оказалось на полу.
– Ну что ты, не переживай, скоро привыкнешь, – усмехнулся Геранин и в руках у него сверкнуло лезвие тесака.
– Неужели ты не видишь, что реактор перегружен? – цепляясь за последний шанс, произнесла Ева. – Его защита не работает, а этот твой котёл лишь усугубляет реакцию. Скоро тут будет ядерный взрыв и мы все погибнем, так что лучше отпусти нас.
– Не говори чепухи, – возразил Геранин, – я множество раз проделывал это и всё было в порядке. Просто тебе страшно, вот ты и мелишь всякую чушь.
В ответ на это бункер вновь вздрогнул будто бы соглашаясь со словами своего сумасшедшего жителя.
– Вот вы, наверное, меня сейчас осуждаете. Но только подумайте, каково было мне. Одному в этом бункере. Без еды, света, друзей. Канализация не работала, вентиляция тоже. Чёртовы строители, – выругался он, грозя ножом в потолок, словно бы тем, кто находился на поверхности.
– Это ты сожрал всех своих друзей! – вызывающе подчеркнула Ева, заметив крошечного мышонка, грызущего верёвку за спиной Ивана.
– А ты, я смотрю, не из робкого десятка, мне нравятся такие штучки. У вас свой непередаваемый аромат мускуса и пряностей. Твой отец был таким же. Шебутной, въедливый, наглый. Если бы не я, то всё всплыло бы на поверхность, и эти идиоты осудили нас… Я спас, да, я спас наш секрет. А может ну его? Может не есть тебя? У меня уже очень давно не было, ну ты знаешь… Женщины!
– А это не самый плохой вариант, – неожиданно согласилась Ева и постаралась натянуть непринуждённую улыбку.
Геранин с недоверием посмотрел в глаза своей жертве.
– Ева, не делай этого, – возразил Иван.
– Замолчи, у меня тоже давно не было мужчины, – как можно нежнее произнесла девушка. – Подойди и развяжи меня, потом я сделаю всё, что ты захочешь.
– Ммм, звучит очень заманчиво, но есть одно «но», – Геранин неожиданно оскалился и наотмашь ударил ладонью по лицу Евы.
– Неужели вы думаете, что я такой простачок и поддамся на эту банальную уловку?
Он грубо схватил Еву за подбородок и поднёс нож к её горлу. – Неужели ты поверила, что в таком возрасте я до сих пор думаю о женщинах. Тупая дура. Мясо оно и есть мясо!
Звук похожий на падение мешка с картошкой на мгновение отвлёк Геранина. Генерал обернулся ровно в тот момент, когда Ева накинула ему на шею верёвку, которой были связаны её руки.
– Ах ты мразь! – задыхаясь, зашипел тот и резанул верёвку давящую шею.
В этот момент Иван ринулся в атаку. Опасность напороться на выставленное лезвие была более чем реальной. Вот только внезапность и спонтанность действий дали свой результат. Повалив на пол Геранина, Иван схватился двумя руками за рукоятку выставленного ножа, не давая нанести смертельный удар. Они катались по полу, громко хрипя и ругаясь. Ева же изо всех сил пыталась освободить связанные ноги.
– Осторожно! – крикнула девушка заметив, как Геранин тянется свободной рукой к прислонённой к котлу кочерге.
Размашистый тяжёлый удар не заставил себя ждать. Замаха не хватило для того, чтобы полностью вырубить оппонента, но хватка Ивана явно ослабла. В этот момент крошечный мышонок с пронзительным писком стремительно прыгнул на Геранина и вцепился своими лапками в лицо жертвы. Крик боли разлетелся по залу. Острые как иголки зубы нещадно впивались в кожу.
