Рудольф Пихоя
Президент Российской Федерации Борис Николаевич Ельцин
Я хочу попросить у вас прощения. За то, что многие наши с вами мечты не сбылись. И то, что нам казалось просто, – оказалось мучительно тяжело. Я прошу прощения за то, что не оправдал некоторых надежд тех людей, которые верили, что мы одним рывком, одним махом сможем перепрыгнуть из серого, застойного тоталитарного прошлого в светлое, богатое, цивилизованное будущее.
Н. Ельцин. Выступление по телевидению 31 декабря 1999 г.
Памятник
На берегу городского пруда в Екатеринбурге перед зданием областного драматического театра, построенного в начале 80-х гг. прошлого века, стоит странный памятник. Высокий мраморный обелиск, сужающийся кверху, верхушка которого накосо обрублена. Издалека этот обелиск похож то ли на русский трехгранный штык, поставленный вертикально, то ли на лом, вколоченный одним концом в землю. На одной из граней прочерчена фигура человека, едва выступающая из камня.
Это памятник Ельцину в его Свердловске-Екатеринбурге, у построенного при нем театра и недалеко от дома, где он прожил много лет.
Ельцин таким и был – сокрушающим преграды на своем пути, взламывающим то, что казалось вечным и незыблемым.
Он строитель.
Он знал, что перед тем, как начать строительство, надо расчистить площадку. Он снес идеологические гнилушки КПСС, разогнал по пути дармоедов от пропаганды, учивших тому, во что они и сами не верили, и сурово наказывавших за невыученные уроки, поломал киоски и кормушки планово-распределительной экономики.
Он заложил фундамент. Выборы. Идеологическое разнообразие. Свободу прессы. Права граждан. Конституцию. Он строил из того материала, который был. Он сам был этим материалом.
Дом он не построил. Выяснилось, что нельзя его возвести ни за 500 дней, ни за отведенные ему 10 лет. Это беда для строителя, смысл жизни которого в завершении дела. Он не жалел ни себя, ни других на этой великой стройке.
Он был первый Президент России.
Родословие
Запись акта о рождении. Так называется первый документ, который получил Борис Ельцин. 14 февраля 1931 г. сотрудник Буткинского загса заполнил стандартный бланк под номером 26/11. Там было написано:
«Фамилия: Ельцин. Имя – Борис. Пол – мужской. Время рождения – 12 февраля 1931 г.
Сведения о родителях:
Отец: Ельцин Николай Игнатьевич, возраст – исполнилось 24 лет (именно так записано в документе. – Прим. ред.). Национальность – русский. Профессия (должность, занятие, ремесло и пр.) – земледелие. Социальное положение (1. рабочий, 2. служащий, 3. хозяин, 4. член семьи, 5. свободной профессии или 6). (подчеркнуто 3. хозяин. – Прим. ред.).
В документе Мать – Ельцина Клавдия Васильевна. Возраст – исполнилось 22 лет. Национальность – русская. Профессия – земледелие. Социальное положение – хозяйка».
Так вот, уважаемый читатель, не верьте документам, даже если на них стоят печати, помещенные на официальные бланки!
Правда лишь в том, что мальчик – родился и у него есть мама и папа.
Почти все остальное – не так или нуждается в уточнении.
День рождения Бориса определен со всей точностью – 12 февраля. Однако в семье, а позднее во всех других документах – от паспорта, партийного билета до официальных биографий – называется другое число – 1 февраля.
Клавдия Ельцина, Николай Ельцин и их дети – Михаил и Николай.
Мне представляется, этому возможно несколько объяснений. Первое и самое простое – ребенка зарегистрировали позже. Роды проходили дома (какие там роддома в уральской деревне в 1931 г.!), понятно, что никаких справок не выдавали, выживет или не выживет малыш – надо подождать, а потому и регистрировать понесли в ближайший загс, в Бутку, когда стало ясно, что выживет, отсюда и дата на десять дней позже.
Но могла быть и иная, более замысловатая история. День рождения в семье зафиксировали по старой церковной хронологии. Так было принято. Так записывали в семейный месяцеслов столетиями. Система записи семейных событий на листах церковного календаря дала сбой уже в первый советский год – в 1918 г. Тогда, 24 января 1918 г., Совет Народных Комиссаров РСФСР принял «Декрет о введении в Российской республике западноевропейского календаря». По этому декрету датой, следующей за 31 января, было не 1, а 14 февраля. В свою очередь, чтобы перевести день рождения с советского на церковный календарь, надо было проделать определенные пересчеты. Они были необходимы для того, чтобы обозначить церковный день рождения. Эти пересчеты производили не специалисты по исторической хронологии, а крестьяне, не слишком сведущие в переходе с григорианского на юлианский стиль. Ошибки были почти неизбежны. Так могло появиться 1 февраля как день, который считался церковным днем рождения Бориса Ельцина, стал его семейным днем рождения, а позже и официальным.
Но это мелочи. Куда важнее определение профессии и социального положения родителей. Они уже не хозяева и не земледельцы. В феврале 1931 г. они – «раскулаченные». Они «раскулаченные по третьей категории», то есть лишены имущества и поселены в том же районе в соседнюю Бутку – районный центр в 15 верстах от старого дома. Николай Ельцин и его жена были хозяевами только в упоминании в старой статистической форме. Хозяева были упразднены, ликвидированы как класс.
Из нового, только что построенного дома в Басмановском их выселили в Бутку, в избу, где поселилась вся многочисленная родня, такие же «раскулаченные по третьей категории». В Басмановском в своем доме осталась только сестра Николая Ельцина – Мария Игнатьевна, в замужестве Гомзикова. Скорее всего, именно там, в Басмановском, где были более или менее подходящие условия для роженицы, и появился на свет Борис Ельцин.
Так что проверяйте сведения даже в самых заверенных печатями документах!
Родные деды и бабушки новорожденного Бориса Ельцина сосланы далеко. Его дед Игнат Екимович Ельцин вместе с бабушкой Анной Дмитриевной оказался на самом севере Урала, в Надеждинском районе, туда же отправили семью второго деда Бориса – Василия Егорович Старыгина и его жену – Афанасию Кирилловну. Их выслали «по второй категории».
Что же это за категории?
Их установило 30 января 1930 г. Политбюро ЦК ВКП(б) своим Постановлением «О мероприятиях по ликвидации кулацких хозяйств в районах сплошной коллективизации». «Первой категорией» были объявлены крестьяне, которых власть определяла как «кулацкий актив, подлежащий заключению в концлагеря». Их было приказано арестовывать и передавать в распоряжение «спецтроек» из ОГПУ, обкомов ВКП(б) и прокуратуры на скорый суд и расправу; второй – «богатые кулаки и полупомещики». Их семьями выселяли в отдаленные местности страны или области на «спецпоселение», под охрану комендатур Наркомата внутренних дел. Третья категория – это «кулаки», зажиточные крестьяне, расселялись в пределах района на новых, специально отводимых для них за пределами колхозных массивов землях.
У всех «раскулаченных» отбирали «средства производства, скот, хозяйственные и жилые постройки, предприятия производственные и торговые, продовольственные, кормовые и семенные запасы, излишки домашнего имущества, а также и наличные деньги».
Прочему эти напасти свалились на Ельциных и Старыгиных?
Раскулаченные и сосланные
Роды Ельциных и Старыгиных (девичья фамилия матери будущего первого Президента России) происходят из Зауралья, из южных местностей Тобольского уезда, земель, освоенных во второй половине ХVII в. по преимуществу крестьянами – выходцами из Верхотурского уезда. По социальному составу это черносошные (лично свободные) крестьяне ХVII в., позже – приписные к казенным заводам, с начала ХIХ в. – государственные крестьяне, не знавшие крепостного права. Ельцины встречаются в документах, относящихся к селу Басмановскому, с начала ХVIII в., а Старыгины – с конца ХVII в.
Фамилия Ельциных относилась к числу самых распространенных в Басмановском и окружавших это село деревнях.
Большая семья Игната Екимовича Ельцина – дочь Мария (в замужестве – Гомзикова) и четыре сына: Иван, Дмитрий, Николай и Андриан – была вполне зажиточной. Игнат Екимович Ельцин к концу 20-х гг. владел водяной и ветряной мельницами, молотилкой, жаткой, пятью рабочими лошадьми, четырьмя коровами, имел в собственности до 5 га земли, арендовал и засевал до 12 га.
Парни были мастеровые. Кроме крестьянских дел, они плотничали, работали на мельнице, на кузнице. Если отец был неграмотным (в налоговой ведомости за него расписывался односельчанин Иван Берсенев), то сыновья уже окончили школу в том же селе.
К концу 20-х гг. хозяйство Игната Ельцина было разделено между ним и его сыновьями.
Однако в жизнь тихой зауральской деревни вторглась большая политика. Началась кампания так называемой коллективизации. 2 февраля 1930 г. на заседании Буткинского РИКа раскулачили 20 крестьянских семейств. Среди них оказались Игнат Екимович Ельцин и его свояк Василий Егорович Старыгин – плотник, столяр, руководивший артелью строителей. Их дети – Николай Игнатьевич Ельцин и Клавдия Васильевна Старыгина – были мужем и женой.
Игнат Ельцин и Василий Старыгин были высланы на север. Сыновья выселены в Бутку. В Басмановском осталась только дочь Игната – Мария Гомзикова. Всего из Шадринского округа предполагалось выслать 1300 семей.
Положение сосланных было отчаянным. Их косили голод и болезни. В ссылке скончался Игнат Екимович, вскоре умерла и его жена – Анна Дмитриевна, уже в Березниках, куда позже перебрались ее сыновья. Удалось выжить Старыгиным – Василию Егоровичу и Афанасии Кирилловне.
Сыновья Игната Ельцина – Иван, Дмитрий, Николай, Андриан – были выселены «по третьей категории» – в своем районе, потеряв все свое имущество. Владельцев мельницы превратили в работников, обязанных чинить ее и обеспечивать помол. Они числились в буткинском колхозе «Красный май».
В новообразованных колхозах тоже было несладко. В личном пользовании запрещали иметь не только скот, но и птицу. Дело дошло до того, что в некоторых колхозах женщин насильственно стригли, для того чтобы сдавать волосы во вторсырье. Начинался голод. Уже летом 1930 г. органы ОГПУ информировали, что «в Троицком, Ишимском, Курганском, Челябинском, Шадринском и Тюменском округах, в прошлом году пострадавших от недорода, испытывается сильная нужда в продовольствии. Запасы продовольствия на местах совершенно недостаточны для удовлетворения потребности нуждающихся. Регистрируются многочисленные случаи употребления в пищу суррогатов, заболевания и опухания на почве голода. В ряде мест зарегистрированы факты убоя молочного скота и размола семзерна на питание».
На следующие, 1931–1932 гг. положение стало еще хуже. По сводке ОГПУ, на Урале «отмечен ряд случаев употребления в пищу суррогатов, трупов павших животных, травы, в результате – опухание колхозников и отдельные случаи смерти».
Голод толкал из колхозной деревни в города, где нужны рабочие руки. С грудным ребенком Николай, его жена Клавдия Васильевна, брат Николая Андриан бегут в Казань, на строительство авиазавода. Там, на стройке, платят зарплату, дают паек. Опытные плотники (а мельник не мог не быть опытным плотником), они находят там работу. Это было только начало долгого и мучительного процесса раскрестьянивания старинного крестьянского рода.
Хождение по мукам
Положение семьи Николая Игнатьевича Ельцина, по сути, бежавшего в Казань на «стройку социализма» – Казанский авиационный – будущий туполевский завод, – было куда как лучше, чем в колхозе. Во-первых, стройка отчаянно нуждалась в рабочих руках, а это создавало какую-то защищенность (иллюзорную, как станет ясно позже). Во-вторых, ему и его брату Андриану, как хорошим плотникам, выделили по комнате в бараке на Авиастрое. Правда, окна были не застеклены, а двери не навешены – но это дело поправимое. В-третьих, на стройке платили и кормили. В-четвертых, большая стройка требовала квалифицированных, умных рабочих, и Николай стал бригадиром плотников, в Казани поступил на учебу в вечерний строительный техникум, работал и учился.
Но Николаю и Андриану Ельциным, как и их товарищам по бригаде, по большей части таким же раскулаченным, не довелось стать жителями Казани. Их забрали, как говорили тогда в России. В апреле 1934 г. братья были арестованы, как и другие члены бригады. На них донесли, что в коллективе велись «антисоветские» разговоры, а именно – жаловались на плохое качество еды в столовой, на нежелание подписываться на займы.
Арестованные виновными себя не признали, однако были осуждены Особым совещанием по статье 58–10 УК РСФСР. Братья получили по три года исправительно-трудовых лагерей и отправились на очередную великую стройку социализма – прокладывать канал Волга – Москва, в Дмитлаг, прямой наследник Беломорско-Балтийского канала – к 190 тысячам заключенных.
Ужас положения для жены Николая был в том, что она осталась с трехлетним ребенком буквально на улице. Еще недавно мощный род Ельциных – Старыгиных был разметан по лагерям и ссылкам. Ехать к сосланным отцу и матери – обрекать на смерть ее сына – трехлетнего Бориса. Ее спас фельдшер, оказавшийся в одной камере с Николаем, Василий Петрович Петров, 1878 года рождения. Он по просьбе Ельцина приютил Клавдию Васильевну с сыном. Они прожили у Петровых три года – до возвращения Николая из Дмитлага.
В 1935 г. был арестован, осужден и отправлен в ссылку старший брат Николая – Иван. Его обвинили в «саботаже» и отправили из колхоза в ссылку на строительство Березниковского химического комбината.
Варлам Шаламов, попавший туда в ссылку еще в 1929 г., писал: «…Березники были затоплены потоком заключенных разного рода – и ссыльных, и лагерников, и колхозников-переселенцев – по начавшимся громким процессам… Стройка текучести невероятной, где за месяц принималось три тысячи вольных по договорам и вербовке и бежало без расчета четыре тысячи».
Именно там, в круговороте людей и дел, укрылись Ельцины.
Крестьянский род пресекся.
В 1937 г. большая семья собралась в Березниках. У шестилетнего Бориса вновь появился отец, отсутствовавший почти три года, он впервые увидел своего деда Василия, бородатого столяра и плотника, своих бабушек – по маме – бабушку Афанасию, по отцу – бабушку Анну. Узнал своих дядей – Ивана, Дмитрия и Андриана.
Колоссальные месторождения калийных солей, возможность организовать производство аммиака и азотной кислоты, удобрений для сельского хозяйства, а кроме этого – добычу магния, натрия предопределили развитие города, названного Березниками.
У семьи Николая Ельцина наконец-то появилось свое жилье.
«Поселили нас в барак – типичный по тем временам, да и сохранившийся кое-где еще и сегодня – деревянный, дощатый, продуваемый насквозь, – вспоминал в 1989 г. Б. Н. Ельцин. – Общий коридор и 20 комнатушек, никаких, конечно, удобств, туалет на улице, на улице же и вода из колодца. Дали нам кое-что из вещей, мы купили козу. Уже родился у меня брат, родилась младшая сестренка. Вот мы вшестером, вместе с козой, все на полу, прижавшись друг к другу, и спали».
Но у отца – работа. Николай Ельцин, человек, обладавший и опытом, и квалификацией, трудится нормировщиком, мастером, прорабом. Имеет значение и то, что он окончил три курса строительного техникума. Работы для строителей было много. Жизнь становится лучше.
Жили, как все. И все были, как они.
Борис пошел в школу в 1939 г., восьмилетним, старше сверстников. В этом возрасте один год имеет большое значение. Крупный, сильный мальчишка обречен на то, чтобы стать заводилой детских шалостей, зачастую граничивших с нормами дозволенного.
С 1941 года семья не могла не переживать трудности военного быта. Отец оставлен на стройке. Война требовала больше пороха, взрывчатки, боеприпасов. Березники – это один из важнейших центров отечественной военной промышленности.
Ушел на фронт и погиб младший брат – Андриан Игнатьевич Ельцин.
Семья существует за счет пайков. Отцу, как человеку, работающему на предприятии химической промышленности и имеющему право на снабжение «по первой категории», полагалось 800 граммов хлеба в день и 800 граммов сахара в месяц. Иждивенцам – матери и детям – каждому по 400 граммов хлеба в день и по 600 граммов сахара в месяц. Это в теории. На практике могли быть задержки выдачи пайков, нормы могли быть уменьшены. Купить хлеб можно на рынке, но там килограмм стоил 200–250 рублей при зарплате отца около 1000 рублей в месяц (зарплате, замечу, по тем временам немаленькой).
Подспорье для семьи – коза и козье молоко для детей. Летом мать с Борисом косили сено для колхоза, получали часть заработанного сена и для своей живности, и для продажи, чтобы купить хлеб.
Отцу удалось почти невозможное – в 1944 г. он смог построить собственный дом, в 8-м квартале Березников, по улице Садовая, 27. Свой дом – это огород, картошка, зелень, возможность накормить детей и поесть самим. Учитывая, что самыми голодными годами во всей стране, и в Березниках в частности, стали 1944–1946 гг., обзаведение собственным огородом было делом спасительным. И это был свой дом, который появился у Николая Ельцина после пятнадцати лет скитаний по баракам.
Николай Ельцин был человеком талантливым, нужным для строительства. Недаром получил медаль «За доблестный труд в годы Великой Отечественной войны». Фотография Николая Игнатьевича Ельцина была помещена в Книгу почета треста № 1 «Севуралтяжстроя» Пермского совнархоза. В 1952 г. Н. И. Ельцина как изобретателя и рационализатора наградило Министерство строительства. Его посылали на Выставку достижений народного хозяйства СССР как прораба-рационализатора в конце 50-х гг.
Его сын – Борис Николаевич Ельцин – вспоминал: «Отец все время что-то изобретал. Например, мечтал изобрести автомат для кирпичной кладки, рисовал его, чертил, придумывал, высчитывал, опять чертил, это была его какая-то голубая мечта».
