Роман Теймуров
Рыжая Зона
Глава первая.
«У задворок мечты»
Понедельник. 18 августа 2016 года, Москва.
Шумная Москва затихла за закрытым окном. Всегда закрываю наглухо окна и двери, когда работаю над чем-то важным. Вот и теперь экран старенького монитора показывал буквы анонимного чата. Уже неделю мы общались с Андреем конспиративно, так как опасались органов власти, которые очень интересовались сталкерами и нелегальным туризмом.
Сам не знаю, что тянуло меня вглубь зараженной и опасной Зоны Отчуждения. Была некая сила, она влекла, тянула, снилась по ночам силуэтом в платье. Я пытался разглядеть силуэт девушки, но не мог. Каждый раз, во сне, он ускользал. Иногда шептал разными нотками прямо в ухо. Мне казалось, что рядом всегда присутствует невидимое. Знаю, я не сошел с ума, как подумали бы многие. Но объяснить это мне кажется ещё труднее.
Высветилось новое сообщение. Я не думая утвердительно ответил. Опять характерный звук и чат удалился. Мне не хотелось тянуть время, нужно было как можно скорее собраться и покинуть Москву. В последнее время мне становилось трудно среди большого скопления народу. Не думал, что научусь чувствовать людей и стану кем-то вроде эмпата.
Подхватив рюкзак и надев на ноги берцы, закрыл свою квартиру на все обороты ключа. Поглядев через перила вверх и вниз убедился – все тихо. Соседа Егора любящего покурить на площадке не наблюдалось. Аккуратно вытащив половину кирпича возле двери, я засунул ключ в укромный тайник в стене. Прикрыл обратно кирпичом, и открыл нараспашку общую дверь. Теперь точно не заметно. Соседей с моей стороны не живет, дверь трогать не будут.
Четверг. 21 августа, Киев.
Ну вот и Киев. Стою, жду Андрея на площади, как и договорились. Люди маячат туда-сюда, в глазах уже рябит. Да и погодка не очень, кажется будет дождик. Застегнув ветровку поднял глаза к небу, кучевые облака заслонили весь небосвод. Казалось небо стало ниже и еще чуть-чуть коснулось бы макушки. От такой мысли даже голова вжалась в плечи.
Внезапно рядом остановилась тарахтящая синяя «Нива», она же ВАЗ-2121. Из проема показалась коротко стриженная седая голова. Глубоко посаженные серые глаза смотрели на меня пронзительным холодом безразлично. От этого взгляда у меня дух захватило. Некая энергия опутала с головы до ног не давая пошевелиться. А кривые губы в легкой усмешке произнесли:
– Роман?
Я кивнул, пытаясь глотнуть появившийся в горле ком.
– Запрыгивай в машину.
Хлопнув дверью я уселся на переднее сиденье, рюкзак кинул под ноги.
– Купил, что просил? – ледяным голосом протянул Андрей.
Ком так и держался в горле, от чего я вместо ответа прохрипел и резко закивал головой.
– Достаточно просто сказать. Киваешь как баклан.
Он, не обращая на меня внимая, крутил баранку без интереса посматривая по сторонам. Общение как-то не клеилось. Перебирая в голове варианты фраз, я всматривался в мелькающие дома.
– Деньги с собой? – Андрей впервые на меня посмотрел внимательно, слегка прищурившись.
– Да, как договаривались! – вытащив сверток хрустящих купюр, я протянул руку.
– Ага.
Он не стал их считать, просто притормозил у магазина.
– Посиди. Я сейчас.
Хлопнула дверь и я остался наедине со своими мыслями. Представлял себе я нашу встречу как-то иначе. Оказывается, Андрей не слишком многословный. Ну да ладно, мало ли какие люди бывают.
Я даже не заметил, как пролетело время и когда дверь со скрипом резко открылась, я дернулся с испугу. В салоне появилась худая рука Андрея, швырнула два пакета на заднее сиденье. Он со вздохом плюхнулся за руль, и мы тронулись.
– Ненавижу магазины! – Произнес Андрей, – Ненавижу очереди и надоедливо пищащие кассы!
Я улыбнулся понимающе.
– Что в пакетах? – Полюбопытствовал я.
Он глянул на меня как на дебила и нахмурился, всматриваясь в мое лицо.
– А жрать то ты че будешь? Сталкер мля.
«Нива» выехала на загородную трассу. Замелькали деревья. Разговоры больше я не начинал. Не хотел выглядеть идиотом.
Глава вторая.
«Ядрен самогон»
Машина свернула с асфальтированной дороги на просёлочную. Ямы и кочки украшали дорогу вдоль и поперёк. Слева, у обочины, покоился весь ржавый, погнутый, с едва различимыми буквами, указатель. Полустёртая надпись гласила: через двести метров находится деревня Слав*****.
Я выдохнул облегчённо. Честно признаюсь: сегодняшний день дался мне морально нелегко. Солнце близилось к закату, и не было ни малейшего желания ночевать в тесной «Ниве». Что об Андрее, я покосился на него, так тот не проронил ни звука, с момента выезда из города. Несколько раз он поворачивался ко мне, как будто что-то хочет сказать. Оставалось гадать о чем он думает, ведь его лицо не выражало эмоций и было задумчиво-отрешенным.
«Нива» с ревом припарковалась у покосившегося забора, покрытого желтым мхом. Сумерки подбирались все ближе и было довольно трудно разобрать очертания дома. Хрустнул ручник и Андрей, с пакетами в руках, вынырнул на улицу.
– Ты что уснул? – местный в нетерпении обернулся.
Я продолжал неуверенно сидеть в машине, поглядывая по сторонам через пыльное стекло. Тишина… Ни света… Ни звука…
– Мы что, тут ночевать будем?
Андрей усмехнулся, запрокинув руку с пакетами за спину.
– Ну, можешь тут ночевать. Я лично предпочитаю спать на кровати, раз уж она есть.
Никогда не жаловался на недостаток ума в моей голове, но Местный был куда остроумнее, нежели я. Рядом с ним становилось неуютно, хотя с другой стороны, он чем то притягивал. Немного грубоват, серьёзен. Одного взгляда было достаточно чтобы понять: перед тобой не хлюпик. Был он худым, что щепка у калитки, об которую я запнулся при входе на участок. Но сила в нём чувствовалась.
– Аккуратнее! Ой мля. – протянул Андрей. – Куда ж вас всех несёт то.
В доме послышались звуки. Отворилась дверь, и в проёме выросла огромная фигура, с обрезом двухстволки наперевес.
– Стоять! Кто такие? – прохрипел мужик.
Андрей спокойно шагнул навстречу здоровяку, опуская рукой обрез.
– Свои, Дядь Миша, – мы змейкой нырнули в дверной проем.
Пока мы раздевались, дядя Миша бегал по комнатам, приводя помещения в порядок. Зажёг лампы, скинул прямо на пол грязную посуду со стола, притащил пару стульев на кухню. И вот перед моими глазами, в коридоре, прямо из пола, открылась крышка погреба, в которую просочился дядя Миша.
– Ты бы хоть время сказал, когда вас ждать! – послышалось оттуда. – Я бы хоть картошечки пожарил!
Андрей хмыкнул, вешая куртку на крючок у двери.
– Да кому нужна твоя картошка! Самогон доставай свой фирменный!
Я снял, наконец-то, берец, вцепившийся в мою ногу и замер, ожидая приглашения пройти. Дом с маленькими комнатками не располагал к уюту. Повсюду валялся всякий ненужный хлам. Кучи мусора и запах затхлости говорил о том, что хозяева не шибко любят чистоту. Дядя Миша пароходом пропыхтел мимо.
– Проходи, чего как не родной? – толкнул он в бок увесистым локтем. Жест был дружеским и слова были сказаны с добротой. Я немного расслабился, стал пробираться к стулу, что в конце кухни у стола.
– Я в ваши годы! Ух! Столько хабара натаскал! – завелся здоровяк. – Одних «Медуз» полный вагон!
Он бухнул на стол большой бутыль почти прозрачного самогона. Рядом поставил банки с огурцами и помидорами, сало. Принялся наливать, открывать, резать. Уже через полчаса мы слушали нескончаемые сладкие речи дяди Миши. Стало тепло и уютно, а лицо Андрея и вовсе стало родным. Самогон тихо давил мне в голову, прогоняя все тревожные мысли прочь. Здоровяк встал, пробурчал про какую-то мать тихую ночь и удалился вглубь дома, откуда незамедлительно послышался методичный храп. Андрей, налив еще по рюмке, сел ближе.
– Вижу, ты парень нормальный, – слова давались Андрею не легко. – В общем так! Завтра мы пересекаем границу Зоны. Там гарнизон, блокпост, вояки. Слушать меня, как мать родную, если не хочешь зажмуриться.
Я кивал тяжелой головой. В висках уже прилично стучало. А Андрей, спокойно обсасывая помидор, продолжал свои наставления.
– Скажу лежать – ложишься. Скажу, что Солнце голубое – ты мне веришь. Скажу, что ты баба в розовых колготках, ты их на себе представляешь. Понял?
Тяжелые веки задвигают глаза, под тяжестью сна. Что там говорил еще Андрей я уже не слышал. Выпитый самогон и усталость дали о себе знать. Царство сна поглотило моё сознание. Надеюсь, я не храплю как Дядя Миша.
***
Из бездны тьмы стали появляться образы. Я стою у блокпоста на границы Зоны. Военные у КПП смотрят в мою сторону и, улыбаясь, поглаживают автоматы. Осматриваюсь по сторонам: вокруг пустые поля. Внезапно за военными фигурами появляется еще одна. Женская, в белом платье. Рыжая, зеленые глаза. Она показывает рукой в мою сторону. Я оглянулся, но ни за мной, ни возле меня, никого нет. Один миг и фигура стоит в метре от моего лица. Глаза наполнены злобой, а жуткий шепот, с нотками металла, доносится до моих ушей:
– Ты рядом. Я жду.
Глава третья.
«Переправа»
22 Августа.
Деревня осталась позади. Голубая «Нива» сделала свое дело и осталась на покое у заботливого Дяди Миши. Дальше мы шли пешком, Андрей пояснил, что так будет безопаснее. Я шагал за ним след в след, как он меня и просил, попутно обдумывая ночной кошмар и любуясь спиной проводника. Березы белели рядами. Пахло лиственной свежестью. Зеленая трава, мелкой щетиной, хрустела под армейскими ботинками. Всё бы хорошо, да только из головы всё не выходил загадочный сон. Что она имела в виду? Она ждёт. Но чего? Мысли не могли развиться дальше.
Андрей остановился, осматриваясь по сторонам. Я замер, резко вернувшись к реальности. Раз проводник встал, значит в этом есть причина. До меня донеслось, как он шмыгает носом.
– Что ты делаешь? – спросил я его.
– Почти пришли. – Андрей продолжил движение. – Не отставай, Мечтатель.
Новое прозвище плохо ко мне приживалось. Это дядя Миша с утра меня дразнил, когда я проснулся. Андрею понравилось, он подхватил. Сказал что это в тему.
Выбравшись с подлеска, нам открылась малая поляна, а за ней, среди зарослей, узкая река. Теперь я понял, зачем мой проводник всю дорогу дергал носом. Мне, как городскому, трудно было уловить некие изменения в запахе окружающего мира. Мы обошли плотно заросшие кустарники и по мало заметной тропке двинулись вниз, к реке. В конце тропки, на обрыве берега, виднелась старая серая лодка. Небольшая такая, пару человек уместятся.
– Так, – Андрей скинул рюкзак, показывая на лодку пальцем. – Наши рюкзаки положи под сиденье. Слева на берегу, в кустах, найдёшь весла. Лодку отвяжи и жди меня.
Его фигура утонула в зарослях. Я понимал, что у Местного есть свои секреты, которыми он не станет делиться с первым встречным. Ну, заплатил я ему денег, и что? Сегодня он меня ведет, а завтра Васю с соседнего двора. Весла нашлись сразу, увесистые, старого типа. Они сразу же отправились в лодку, следом рюкзаки. А вот с веревкой пришлось повозиться. Лодка была привязана к заросшей тиной арматуре, торчащей из воды. Пахло прелой тиной. Мягко говоря, мне было не комфортно. Глаза заслезились, хоть и думал я о желтых одуванчиках. Не помогало. Ну и вонь. Руки, трясущиеся с похмелья, плохо слушались, и казалось, веревка намертво вросла.
– Давай же, – молился я на кусок трубы, иногда отворачивая голову, чтобы вдохнуть свежего воздуха. – Ядрён самогон!
Веревка поддалась. Лодка стояла на мели, как ни в чем не бывало. Течение было не сильным, так что я без опаски уселся на теплую скамью, пригретую Солнцем в лодке. Ни одного дуновения ветерка, духотища. На другом берегу реки закуковала кукушка. Вспомнив поверья, я улыбнулся:
– Кукушка, кукушка, сколько мне жить осталось?
Весь мир замер. Я вслушивался. Куку. Ага, раз. Куку. Два. Куку, Куку. Всего четыре года?! Или сколько у них считается за одно кукование?
– Да иди ты! – обиделся я.
Сзади послышались шаги Андрея.
– Ты с кем тут разговариваешь? – Андрей тащил в руках большой сверток, заляпанный грязной тканью. Судя по тому, как он его тащил, внутри находилось что-то тяжелое.
– Да так, мысли вслух, – улыбнулся я.
Сверток полетел мне под ноги, громыхнуло. Андрей толкнул лодку от берега и запрыгнул, пристроившись напротив.
– Бери вёсла, греби по течению. Потом поменяемся.
Я послушно стал грести, наблюдая как сверток разворачивают жилистые руки. Мои глаза поднялись на лоб. В свертке лежали: разобранное оружие, обоймы, патроны. Легкая разгрузка камуфляжного типа и патронташ для ружья. Ошалело открыв рот и выпучив глаза, я забыл, что сижу в лодке и нужно грести.
– Ты греби давай! – Андрей усмехнулся.– Городской мля.
Ловко жонглируя предметами, он собирал, словно конструктор, оружие.
Присвистнув я погреб дальше, не отрывая взгляда от его увлекательного занятия. Через несколько минут на дне лодки лежали собранные: АК-74, Обрез Тозовки, ПМ. обоймы, набитые патронами и патронташ. Разгрузка уже висела на Андрее.
– Это от зверей? – не выдержал я.
– Ага… От зверей, – усмехался проводник, запихивая магазины от АК в кармашки. – Обрез и патронташ твои. Конечно не на совсем, потом вернешь.
Усталые руки зачесались уже сильнее. Интересно, еще долго грести?
Андрей прекратил оглядываться по сторонам, и всматривался мне в лицо. Глаза прищурились.
– Ты что, стрелять не умеешь? – спросил он.
Я мотнул головой, опустив взгляд.
– Приплыли. Сталкер мля… – Лодка остановилась.
– Ну, чего смотришь Мечтатель! Греби!
Я не понял.
– Так приплыли же? – выдавил я.
Андрей посмотрел своим фирменным взглядом, словно на дурака. Покачал головой.
– Это выражение такое, – сказал он мягко, словно я псих в лечебнице, а он психиатр.
Жара стала спадать. Полдень давно минул. Руки отваливались, я устал грести, но тихо сопел.
– Моя очередь, – мы поменялись местами. Я накинул патронташ и взял в руки обрез.
– Тяжеловат.
– Ничего, – протянул Андрей. – Привыкнешь.