Роман Свободин
Путь к счастью

Глава 4

1 год спустя.

– Доброе утро, Рашидов, какова оперативная обстановка за сутки? – опер, еще зелёный совсем, проработал почти год, кажется, только сейчас начинает осознавать всю степень пиздеца. Но парень работает хорошо, добросовестно.

– Здравие желаю, в течение суток зарегистрировано две кражи, Роман Иванович.

– Предоставь мне полную информацию, где совершено? Свидетели? Имеется ли видеонаблюдение? – Мурад стоит ни живой, ни мертвый, кажется ночка выдалась неспокойной.

– Всё готово, – передаёт мне документы. – Так же в документах есть опрос свидетелей и очевидцев.

– Хорошо, можешь идти домой, отдыхать. Кстати, кто у нас сейчас заступает на дежурство по графику? Субботин Илья? – после утвердительного кивка, продолжаю. – Передай ему дубликат документов, пусть ознакомится.

Год пролетел, я даже не заметил, полностью погрузился в работу. Должность, конечно, не сахарная, двенадцать человек в подчинении, и за любой их косяк отвечают не только они, но и лично я.

Так что, на месте сидеть не получается, стараюсь всё держать на контроле. Так же, вместе с операми выезжаю на адреса, если думаете, что, став руководителем, работы стало меньше, увы, я вас разочарую, её стало больше раз в десять так точно.

Полный штат, а каждый раз народу не хватает, каждого стараюсь прикрыть, выговор получать никому не хочется, всё бы ничего, но эти выговорешники уж очень сильно бьют по зарплате, а снять этот выговор можно только доблестно отличившись, ну или ждать год. Первое почти не возможно, а второе… очень не хочется целый год лишаться двадцати процентов от зарплаты.

В личной жизни у меня всё глухо, есть конечно женщины, греющие мою постель, но чтобы что-то серьёзное, такого на горизонте не предвидится. О прошлом думать совсем не хочется, Даша периодически даёт о себе знать, мелкие просьбы или просто узнать, как дела, но любой контакт с её стороны я жёстко пресекаю. Её в моей жизни нет и не будет.

Прошли чувства, осталась пустота. К сожалению, невозможно эту пустоту заполнить работой, ближе к ночи накатывает.

Смотрю на часы, 22:30 по Московскому времени, нужно собираться домой.

– Здравие желаю, Ром, нужно на адрес поехать, там изнасилование. Женщина позвонила две минуты назад, – Илюха залетает в кабинет, весь запыхался.

– Поехали, кто из следаков собирается ехать? – наспех надеваю куртку и закрываю кабинет.

– Сегодня дежурит Ксюша, кажется. Но она сейчас на адресе, будет чуть позже.

На адрес мы прилетели, где-то минут через пятнадцать.

Илья звонит в дверь, не открывают, звонит еще. Мы простояли минут десять точно. Слышу шаги.

– Кто? Что вам нужно?

– Здравствуйте, опер уполномоченный Субботин Илья, нам поступил звонок…

– Да, это я звонила, – перебивает женщина Илью, судя по голосу, она в возрасте.

Щелкает замок, открывается дверь, а я не могу сделать шаг. Охереть, приплыли, краем глаза, замечаю, как Илья достаёт телефон и включает камеру. А всё потому, что и нас снимают тоже.

Чтоб вы понимали, на против нас стоит женщина лет так за сорок точно, с телефоном в руке, и кроме телефона на ней больше НИЧЕГО нет. Она абсолютно голая, и при беглом осмотре, а тут есть на что посмотреть, габариты этой пышки превосходят все ожидания, телесных повреждений нет, но, судя по всему, имеются психические отклонения.

– В общем так, я трахаться хочу, – поправляет она свои черепашьи очки, волосы её растрёпаны, судя по всему, не мылась долго. – Я сейчас пойду, лягу на диван, кто из вас будет первый? – мы проходим в гостиную, квартира грязная, допотопный ремонт, а не убирались здесь лет десять точно.

Мусор валяется, потолок чёрный, она что-то коптит тут? Ароматы в квартире стоят убийственные.

– Вы звонили, и предъявили жалобу об изнасиловании, вас кто-то насиловал? – стараюсь говорить мягко.

– Пока нет, но вы же изнасилуете меня? – говорит с большой надеждой в голосе, в правой руке у неё телефон, левой начинает массировать себе грудь.

– Поломошнова Светлана Владимировна, скажите, в квартире кроме вас кто-то ещё присутствует? – спокойным голосом спрашивает Илья, при этом так же снимает её на телефон.

Это не потому, что нам так хочется, а для нашей безопасности. В таких ситуациях только так и приходится действовать, доказывай потом, что ты не насиловал её, не раздевал. А так у нас имеются видео доказательства.

– Да, присутствуют, двое красивых мужчин. Я люблю мужчин в форме ммм… мальчики вы такие сладкие, просто ррррр, – она ложится на диван и разводит ноги, смотрит на нас, ждет.

Ну что ж, не будем разочаровывать тебя малышка.

Сейчас мы тебя порадуем, только держись.

Я достаю свой телефон, нужно вызывать дурку. Без сомнений, это их пациентка. Весной и осенью у них обычно обострение.

Самое паршивое, пока не приедут врачи, уйти мы не можем. За час ожидания она сожрала мне мозг чайной ложкой, смотрю на Илюху, и понимаю, что и его уже эта дама не веселит, как в начале, а перманентно раздражает.

Она за всё время пока ждали врачей, успела и накричать на нас, и песню спеть, и даже танцевала, я раз пятнадцать попросил её одеться, но барыня отказалась. Так и заявила, что я, холоп, не в праве барыне приказывать.

По сути, это был ложный вызов, но мы прекрасно понимаем, что вот такой гражданке ничего предъявить не сможем.

Сажусь в машину, устало тру лицо.

Ну дела, два часа убили пока ждали врачей, пока оформляли гражданку Поломошнову.

Беру телефон, первый час ночи, а у меня ни в одном глазу. Пока подбросил Илью до отдела, решил заехать в магазин, чего хочу сам понять не могу, хотя… почему бы не провести ночь в приятной компании?

«Поля, не спишь? Я приеду?» – ответ не заставляет себя долго ждать.

«Приезжай»

«Что купить?»

«Вина и сладенького. Я соскучилась»

«Принято»

Разворачиваю машину, давлю на газ, мне нужно расслабиться, и Поля с этой задачей прекрасно справляется.

У нас прекрасный секс без обязательств. В то же время, я понимаю, что пора закрывать и эту лавочку, ничего кроме физического желание к Поле у меня так и не проснулось. Но пока нас двоих всё устраивает мы неплохо проводим время. Я чувствую, что для Поли это уже что-то большее, чем просто секс, хоть она и говорит об обратном.

После вот таких трудовых ночей и будней, разрядка просто необходима. Иначе скоро сам начнешь с голым задом вызывать патрульный наряд.

Глава 5

– А вас, Субботин, я попрошу задержаться, все остальные свободны. – хмурюсь, Гришин Олег Михалыч просто так никого задержаться не просит, значит, что-то случилось… вроде бы всё решили на разводе. Ещё раз пробегаю по утренней сводке, что предоставили дежурные. Да вроде всё спокойно. Блять, может мои оперы накосячили? Не чаем же решил меня побаловать начальник отдела.

– Я доволен твоей работой, Ром, и не только я. За год статистику поднял в нашем отделе, – настораживают и слова, и тон, вот чую какой-то подъёб, значит что-то нужно, не хвалят у нас никогда просто так.

– Стараемся, Олег Михалыч, не всё у нас так гладко конечно, но мы работаем.

– Ты ведь знаешь, что у нас Капустин перевёлся в другой отдел, должность освободил, я вот подумал и решил, что ты с ней отлично справишься, – сказать, что я охренел, ничего не сказать. Внутри всё опускается, и только один вопрос в башке, почему я? Прикрываю глаза, и понимаю, что не хочу никуда переводиться, я только тут освоился, можно сказать вошёл в колею, а теперь всё с нуля. Это другая зона ответственности, должность выше, но и геморроя больше.

– Да, но я слышал, кого-то уже хотели поставить на эту должность, разве нет? – надежда ещё живет во мне.

– Уже нет, Ром, соглашайся, – Олег Михалыч говорит с нажимом.

– Я могу отказаться? – спасение утопающих дело рук самих утопающих, попытаться стоит.

– Не можешь, Рома. Я уже распорядился о твоём назначении, документы придут со дня на день.

– Мне кому дела передавать? Вы уже решили кто будет на моей должности?

– Да, брат твой, – усмехается. Получается влип не я один. Илюха будет в шоке. – Завтра выйдет на смену я его обрадую, ты только не лишай меня этой возможности ладно? – киваю.

Выхожу из кабинета в каком-то раздрае. Уж радости я точно не чувствую. Останавливаюсь возле кабинета с табличкой «Заместитель начальника отдела – начальник полиции», заходить пока туда желания нет. Нужно привыкнуть к этой новости, вот это доброе утро называется.

Возле своего кабинета замечаю симпатичную девушку с маленьким ребенком на руках, она ходит по коридору, и поёт ребенку песенку, видимо пытается успокоить его.

Голос мелодичный, приятно ласкает слух.

Подхожу ближе, рассматривая незнакомку, очень красивые длинные волосы, до аппетитной попки. Высокая, фигуристая блондинка. Видимо, она услышала мои шаги, вскидывает голову и в упор смотрит на меня, я сбиваюсь с шага, вот это глазищи. Невероятно притягательные синие глаза. И я был неправ, она не симпатичная, она красивая.

Охх. Давно к нам такие хорошенькие не захаживали. Интересно…

– Здравствуйте, вы случайно не Субботин? – говорит мелодичный голос.

– Здравствуйте, случайно я. Чем могу помочь? – открываю кабинет, пропускаю её с малышом. – Присаживайтесь.

– Я заявление принесла, мне сказали нужно обратиться к Субботину. –протягивает мне документы, малыш её затих и внимательно смотрит на меня, такой же светленький и голубоглазый. Ему месяцев шесть, не больше, совсем маленький толстощёкий карапуз.

– И так, Ирина Андреевна, у вас украли крупную сумму денег. Скажите, а Сергей Суренович, он кем вам приходится?

– Никем, – врёт.

Смотрю в упор, серьезно? И ты хочешь, что бы я в это поверил? Она опускает глаза, целует макушку сына. Молчит.

– Ирина Андреевна, я не смогу вам помочь, если вы будете мне что-то не договаривать или молчать. Вы зачем сюда пришли?

– Я пришла подать заявление о краже, и хочу, чтобы мне помогли. И я сказала правду, Сергей мне никто, – её глаза метают молнии.

Видимо, всё это болезненно для неё, но и вытягивать из неё всё клещами у меня тоже нет времени. Если я с каждым вот так тут сидеть буду, то на всю остальную работу мне придётся забить хрен.

Откидываюсь в кресле, смотрю в потолок. Окей, хочешь пообщаться, давай. Только для тебя выделю двадцать минут своего драгоценного времени. Цени.

– Я вас правильно понял, совершенно посторонний мужчина, зашёл к вам в квартиру, взял ваш телефон, угадал пароль и перевёл с вашего счета на свой 600 тысяч рублей? Тогда у меня к вам три вопроса. Как он проник в вашу квартиру? Без взлома, прошу заметить. Взял ваш телефон, при этом, точно зная пароль от входа в онлайн банк и перевел немаленькую сумму денежных средств? И беспрепятственно покинул квартиру, где всё это время были вы? И почему пришли только сейчас, если перевод был выполнен три дня назад?

– Я же всё написала в заявлении. Вы мне поможете или нет? – выпаливает она на одном дыхании.

– Послушайте, Ирина Андреевна, если бы вы указали всё, как вы мне тут говорите, вопросов бы к вам у меня не было. Мне нужно знать больше, кем именно вам приходится этот Сергей, почему вы ждали три дня прежде, чем прийти с заявлением?

Смотрю на неё и вижу глаза на мокром месте, руки подрагивают, ясно, значит будут слёзы.

Мягче Рома, нужно быть мягче.

– Ирина Андреевна, я хочу вам помочь, я задаю все эти вопросы не просто так, поймите это важно. Давайте вместе поможем друг другу? – улыбаюсь.

Ну же, помоги мне. Она тяжело вздыхает.

– Сергей мне действительно никто. Мерзавец, – прикрывает глаза, ей не просто рассказывать обо всём. Я её понимаю, в болезненное прошлое возвращаться, пусть даже мысленно, очень непросто. – Простите, я не думала, что он так поступит со мной. Мы были в отношениях несколько месяцев, как выяснилось позже, я совсем не знала этого человека. После того, как я узнала, что беременна, его будто подменили, можно сказать, сразу после того, как я приняла решение оставить ребенка. К тому моменту мы прекратили отношения, я поняла, что нам с ним не по пути. Но он с этим был не согласен, – всхлипывает. – Я не хочу вдаваться в детали, –мотает головой – После рождения Матвея он какое-то время появлялся, чтобы провести время с сыном, я не препятствовала их встречам. Три дня назад он пришел увидеть сына. Пока я готовила обед, он взял мой телефон и перевёл деньги, – набирает в грудь побольше воздуха, и выпаливает на одном дыхании. – Вы поймите, я эти деньги откладывала для нас с сыном, я же сейчас не работаю, в декрете по уходу за ребенком, получаю копейки, Сергей никак не участвует в жизни сына в финансовом плане, эти деньги, были мне необходимы, и он так подло поступил, я до сих пор в себя прийти не могу. А по поводу того, что я пришла только три дня спустя, так он сказал, что вернёт мне деньги, что это такой прикол, шутка. Но уже двое суток на связь он не выходит.

– У него есть родственники? Вы связывались с ними? – стараюсь записывать всё. При этом думая с чего начать…

– У него только мама, и я разговаривала с ней, она сказала, что это мои проблемы, и я должна решать их сама. Попросила не беспокоить её.

– Ирина Андреевна, вы уверены, что хотите подать на него заявление? – прищуриваюсь, слежу за ее реакцией.

– Я не понимаю вас, что значит уверена ли я? Разве в этой ситуации можно быть неуверенной? – киваю.

– Ещё как можно. Вы знаете сколько ко мне приходят, вот так же подают заявление, мы даём делу ход, а через 2–3 дня приходят и заявление забирают, – равнодушно пожимаю плечами.

– Я не заберу заявление, –уверенно заявляет Ирина.

Усмехаюсь, так говорят все, кто приходит писать заявление, но потом чудесным образом забывают про данное обещание.

– Вы сказали он не участвует финансово в вашей жизни, он не платит алименты на ребенка? – вздергиваю бровь.

–Нет. Он по документам не является отцом, у него нет на ребенка прав, – видимо я не смог скрыть удивления, она поясняет. – Я же сказала, мы ещё до рождения ребенка практически не общались, он никак не участвовал в моей жизни. И к ребенку интереса особого не проявляет.

– Он работает?

– Работал, кажется, уволился, он часто меняет место работы, его хобби не дает ему возможности нормально работать.

– Какое хобби? – хмурюсь, может он игроман?

– Запрещённые вещества. У него даже судимость была по этой статье. Правда об этом я узнала случайно и совсем недавно, – Ирина всхлипывает, и я вижу, как катятся слёзы по её щекам. Наивная девочка, чаще всего именно такой тип людей и наё… обманывают.

Встаю из-за стола и подхожу к столику, где стоит чайник, наливаю горячий сладкий чай и ставлю на стол перед Ириной. Ей определенно нужно успокоиться.

– Попейте чаю, успокойтесь. Говорить, и уж тем более обещать о том, что мы сможем сделать так, чтобы он вернул вам деньги, я не буду. Но я сделаю всё возможное, чтобы помочь вам.

– Спасибо. Простите, я у вас тут сырость развела, но в последнее время мои нервы ни к черту, – грустно усмехается, перекладывает ребенка поудобней и берется за чай.

– Ирина Андреевна, я вам оставлю свой личный номер телефона, вы звоните мне напрямую договорились? – после утвердительного кивка поясняю. – Если вдруг он заявится к вам или решит вернуть всю сумму, или хотя бы её часть, обязательно позвоните мне.

– А если он вернёт деньги, мне придется забрать заявление? – усмехаюсь, а она мне нравится, правильные вопросы задает.

– Нет, может, это он ребенку алименты за все месяцы его жизни перевел? Или просто он такой заботливый. Но вы обязательно должны мне позвонить, если этот муд… мудрейший человек снизойдет до отдачи долга. И оставьте мне свой номер телефона, если вдруг вы мне понадобитесь я вам позвоню.

– Хорошо, и спасибо за чай, – Ирина встаёт с ребенком на руках и идёт к выходу.

– Может, вас подвести?

– Нет, спасибо, я на машине. Всего доброго.

Дверь за Ириной захлопывается, а аромат её духов всё ещё витает в воздухе. Делаю глубокий вдох, мне нравится этот аромат. Интересная эта Ирина…

Глава 6

Ирина.

Вытираю щеки, чувствую дикую усталость.

Ну почему я? Почему это происходит именно со мной? У меня что, на лбу написано обманите, обворуйте, эта наивная дуреха скушает всё и не подавится.

Хватит. Надоело так жить. Ты мне за всё ответишь.

Бью по рулю, пугаюсь, не разбудила ли я ребенка? Смотрю в зеркало, улыбаюсь, Матвей уснул, мой маленький мальчик. Мой нежданный малыш. Хотела ли я этого ребенка? Нет, я не была к нему готова, он незапланированное чудо.

Я тогда была в панике, не знала, что делать, отношения с Сережей ушли в ноль, но он тогда еще убеждал меня в том, что будет участвовать в жизни малыша, помогать финансово, и я решила рожать. Подумала, раз так вышло, то это моя зона ответственности. Как итог, Сережа пропал, а я с моей ответственностью теперь бегаю в отделения и катаю заявления на нерадивого папашу.

Злость – это эмоция, которая разрушает человека изнутри, у меня же в душе словно выжженное поле, пепелище.

Я зла на всех вокруг и на себя в том числе. Как я могла не заметить, что эта скотина подменила мне противозачаточные? До боли прикусываю щёку, чувствую привкус крови. Значительно позже его мать, смеясь за чашкой чая, призналась мне в том, что это сделал Сергей, ведь он так хотел малыша. А меня видимо спрашивать, хочу ли я, смысла не имеет. Я тогда такой дурой себя чувствовала, преданной.

Разве так нормальные люди поступают? Мне было дико слышать, что мой, тогда ещё парень, без моего ведома подменил мне противозачаточные таблетки, а я наивная клуша даже помыслить о таком не могла.

Подлый, подлый Сережа.

Диктор по радио выдаёт цитату, усмехаюсь, с этим невозможно не согласиться.

«Вы всю жизнь будете встречать людей, о которых с удивлением скажете: «За что он меня невзлюбил? Я же ему ничего не сделал?» Ошибаетесь! Вы нанесли ему самое тяжкое оскорбление: вы – живое отрицание его натуры», – Андре Моруа.

Как я могла не разглядеть в нем эту гниль? Он, как будто бы меня околдовал, сладкие речи, а я как мотылёк летела, не думая ни о чём. Теперь я с уверенностью могу сказать, не стоит доверять мужчинам, которые много болтают и обещают, лучше пусть молчит, молчит обо всём, но поступками доказывает своё отношение к тебе.

На моих ушах столько лапши, что фирму Дошик можно закрывать, Ира накормит всех.

Паркуюсь возле дома, теперь буду ждать звонка от этого Субботина.

Приятный мужчина, высокий, статный, очень привлекательный, немного грубоват, но с его работой, видимо, по-другому он уже не умеет. Властный человек, это видно по всему, поведение, манера речи, а как он смотрит, да я терялась под его цепким взглядом, боялась ляпнуть что-нибудь не то, у меня в буквальном смысле язык к нёбу прилип.

Ругала себя за то, что не могла оторвать от него взгляда, зачем-то посмотрела на безымянный палец, вот зачем мне нужно знать, женат он или нет? Разве это как-то повлияло бы на ход работы?

Интересно, а у него кто-нибудь есть?

Думаю есть, такие мужчины одинокими не ходят. Соберись Ира, о чём ты вообще думаешь, тебя облапошили на 600 тысяч.

Иду к подъезду с Матвейкой на руках, вот это да, мои брови летят вверх. Она то тут что делает?

– Я звоню, звоню, где тебя носит вообще? Да ещё и ребёнка таскаешь. Дома вообще не сидится? – недовольно качает головой.

– И тебе привет, мама.

И что же её заставило приехать ко мне? Она не из тех, кто приезжает или делает что-то просто так, не будет она в пустую тратить своё драгоценное время, пусть даже этот кто-то единственная дочь.

Мои родители проживают в Московской области. Я и сама там жила до окончания школы. Правда, год назад родители приняли решение развестись, чем повергли меня в шок, от них я такого решения не ожидала.

У мамы очень сложный характер. По её логике существует два типа мнений: её – правильное и все остальные – не правильные. И переспорить или убедить её в чём-то просто невозможно, даже папа не выдержал, спустя двадцать четыре года сбежал. Правда, ушёл не просто, потому что захотел, а встретил другую женщину, и решил испытать счастье второй раз.

Маму, судя по её жизненной философии, его уход никак не задел, она с большой радостью сама собирала ему сумки.

Глава 7

Укладываю Матвея в кроватку, бедненький, совсем умаялся. Мама ждёт на кухне, зачем вообще она приехала? Снова трепать мне нервы? Или может у неё деньги закончились? У нас отвратительные отношения, сейчас мы поддерживаем нейтралитет, но опять же, он только благодаря моему ангельскому терпению.

– У тебя холодильник пустой, ты чем вообще питаешься? – хлопает дверцей холодильника, при этом доедая мои котлеты с макаронами.

– Все, что нужно у меня есть, не волнуйся, – сглаживаем углы Ира, терпим, это же мама.

– Да я и не волнуюсь, я, между прочим, в гости приехала, а ты ничем не угощаешь, я разве этому тебя учила? – недовольно качает головой.

– Мам, если честно, у меня сейчас в жизни не самый радужный период, и мне не до этого.

– А до чего тебе вообще, а? И те проблемы, о которых ты говоришь, виновата только ты сама. Сейчас бы работала, может нашла бы мужика побогаче, а так, осталась одна с ребенком на руках. Кому ты теперь будешь нужна со своим хвостом? – здорово, Матвей у неё уже хвост.

– Мам, ничего, что ты о своём родном внуке говоришь? И в чём я виновата? В том, что поверила не тому мужчине? – повышаю голос.

– Нужно было делать аборт. Нет ребёнка, нет проблем. Сейчас бы жила богатой, сытой жизнью. Посмотри на себя, в холодильнике мамай прошёл, когда в последний раз ты была в салоне красоты? Каждый рубль считаешь. Смотреть противно, – жёсткие слова бьют не хуже пощечин.

– Никто не заставляет тебя смотреть, – ладно, когда она обо мне хрень всякую говорит, я за свои двадцать пять лет уже привыкла, но ребёнка своего я трогать не позволю. – Что ты за человек такой вообще, я поражаюсь, как ты можешь так говорить о родном, единственном внуке.

– Ты могла бы ещё десяток нарожать, было бы от кого. Нужно, Ира, голову включать хоть иногда. Мечтательница хренова.

– А я и включаю голову, если ты не заметила. Я несу ответственность за всё, что я делаю. При этом, ни у кого не прошу помощи. Хотя ты на пенсии, не работаешь, могла бы приехать посидеть с Матвеем. Или переехать ко мне, свою квартиру бы сдавала. Ты бы занималась ребёнком, а я бы смогла выйти на работу. Но нет, зачем помогать родной и единственной дочери, мои проблемы это ведь только мои проблемы.

– Совершенно, верно, хоть это ты усвоила, Ира. Я не намерена остаток жизни сидеть с твоим ребёнком. У меня три кошки, мне есть чем заняться.

Прикрываю глаза, обида, меня накрывает волной дичайшей обиды. Ну почему у меня такие родители? Почему у меня вот такая мама?

Я всю жизнь старалась быть хорошей дочерью для неё, сначала в школе училась на одни пятерки, правда она всё равно находила причины, к чему бы придраться, вечно мной была недовольна, потом переехала в Москву, работала, училась без родительской помощи и поддержки, и опять я хреновая в её глазах.

– Ты такие советы даёшь про аборт, это я так понимаю по своему богатому жизненному опыту судишь? – смотрю с вызовом. Только и думаю зачем ты, блин, приехала?

– Сужу, и если бы ты была умнее, то послушала бы меня. Я в своё время делала аборты и не раз, и опережая твои глупые вопросы отвечу, я ни о чем не жалею. Плодить нищету я не собиралась. Вон тебя родила, сколько сил на тебя убила, а толку? Никакой благодарности.

Ах, вот оно что, за благодарностью приехала. И что на этот раз?

– Мам, ты зачем приехала? – присаживаюсь за стол, с ароматной кружкой мятного чая, может хоть он успокоит меня.

– Марина учиться собралась в Москве, и мы с Галей решили, что будет лучше если она поживёт у тебя, как никак она под твоим присмотром будет, Гале, да и мне спокойней будет, – я подавилась чаем. Вот это здорово они всё решили конечно.

– Марина может жить в общежитии при институте или снимать квартиру, в деньгах, насколько я знаю, они не нуждаются, – подкидываю аргументы для отказа.

– Ты как себе это представляешь? – возмущается мама. – Что бы Мариночка жила в общежитии среди этого сброда плебеев? – ого, так мы себя тут госпожой считаем. – Да и зачем ей тратится, если у тебя двухкомнатная квартира, и она может жить в отдельной комнате.

– А как насчет моего комфорта и личного пространства, ты подумала? Может мне не хочется жить с посторонним человеком? – складываю руки на груди.

– Замолчи, как ты смеешь называть Марину посторонней? Вы двоюродные сестры. Вы обязаны помогать и поддерживать друг друга, – даже так, я теперь ещё и им задолжала, конца и края нет моим долгам.

– Мам, а ничего, что я эту Марину за всю жизнь раза четыре видела? Мы вообще не общаемся. И что-то она помощи своей мне ни разу не предложила.

– Будете вместе жить, вот и предложит, крёстной её сделаешь. Она в отличии от тебя девка с мозгами, может пример покажет, как жить умная девушка должна.

– Нет, я против. У меня грудной ребенок и мне тут больше никто не нужен, мне ещё не хватало за Мариной смотреть. Хочет жить в Москве, пусть снимает квартиру.

– Ну ты и неблагодарная, конечно, а на какие деньги она снимать будет? Ты подумала? Они квартиру в ипотеку брать собираются, у них лишних денег нет.

– Так ты что, думаешь, она тут за мой счёт жить будет? Я тут её по сестринский ещё и кормить должна? Ничего, что я сама не работаю, живу на детские выплаты.

– Я не думала, что вырастила такую неблагодарную дочь. И, между прочим, это не твоя квартира, а твоего отца.

– У тебя устаревшая информация мама, как только папа вступил в наследство, он сделал дарственную на моё имя. Так что, эта квартира целиком и полностью моя.

Она досталась нам от покойной бабушки. И слава богу, что мне есть где жить, снимать квартиру я бы точно не потянула, а жить с мамой в родительской квартире я бы не смогла.

– Надо же, этот олух решил сделать широкий жест в сторону дочери, – прикрываю глаза, сейчас ещё и на отца переключится. – Не думала я, что эта размазня тебе что-то отпишет. У него же под старость лет мозги совсем скисли, это умудриться нужно, жениться в пятьдесят пять лет, ему там заняться было нечем, ополоумел совсем уже.

– Мам, это дело папы, если он влюбился, почему не может жениться? – она захохотала в голос, такого хохота я уже давно не слышала. Хохотала она от души минут пять так точно, даже слёзы вытирала от смеха. Её уход отца никак не трогает.

– Любовь? Ну ты и… вся в своего отца. Какая может быть любовь в наше время, Ира, не дури. Нужно искать мужчину, чтобы тебе было удобно и комфортно жить, что бы он обеспечивал тебя. Любовь – это сказки для идиотов.

– Ты не любила папу, – я не спрашивала, и так всё понятно. И её красноречивый взгляд подтверждает мои мысли. Она смотрит на меня, как на глупую малышку, словно говоря, проснулась, здрасьте приехали, ну конечно, а сразу догадаться не могла?

– Нет, Ира, я никогда его не любила, и, если бы он не ушел, так и жили бы вместе, меня всё устраивало, – ещё бы, как только она вышла замуж за папу, с того дня не работала вообще. Занималась домом, творчеством, заводила котов. Меня уму разуму учила.

– Марина переедет к тебе после выпускного. Так и быть, скажу Гале, что бы давала ей тысяч десять на расходы. Неудобно, конечно, получается…

– Мам, услышь меня, и не ставь себя в ещё более неудобное положение, я не пущу в свою квартиру ни Марину, ни кого-то ещё.

Мне самой нужно налаживать свою жизнь, мне есть о ком заботиться и думать.

– Нельзя так относиться к родственникам, Ира. Этому я тебя учила?

– А ничего, что тётя Галя и дядя Паша работают и получают хорошие деньги? К тому же, они сдают квартиру, и могут позволить оплатит своей дочери жилье. Ты сама сказала, что они решили брать ипотеку, ну вот пусть в этой квартире и живёт Марина. Почему они решили решать свои проблемы за мой счёт?

– Они будут брать квартиру в Москве в новостройке, которая еще не сдана. А сдача дома только через два года, плюс пока сделают ремонт, мебель хорошую купят, а на это тоже много времени уходит. Ира, мы должны войти в положение и помочь.

– Ну если у тебя есть возможности, помогай, я не против. Но, как я уже сказала, не за мой счёт.

– И как, по-твоему, я должна такие новости Гале сказать? – искренне удивляется.

– Дай угадаю, ты, наверное, им уже сказала, что можно паковать чемоданы? Ты же привыкла всё за всех решать. Увы мама не в этот раз.

Она поджимает тонкие губы, встаёт и идет к выходу.

– Быстро ты, конечно, не хочешь время с внуком провести?

Честно сказать меня уже начинает бить мелкая дрожь, вселенская обида за себя и за сына накрывает меня с головой.

– Нет, у меня дела. Ты мне настроение испортила.

Удивительно, ехала к внуку, которого два месяца не видела и хоть бы игрушку привезла. Зачем на нас лишний раз деньги тратить?

– Тогда пока, – ну а что я могу ещё сказать.

Сказано было и так слишком много.

– Я просто хочу сказать тебе, Ира, ты ещё пожалеешь, что Маришу не взяла, она то точно в люди выбьется, такая как она своего не упустит.

– Ага, я буду рада за неё. Так можешь ей и передать.

Мама разочарованно мотает головой и уходит. Закрыв за ней дверь, я опускаюсь на пол, утыкаюсь головой в коленки и даю волю слезам.