Роман Павлович Искаев
Морок. Зловещая долина
***
Приняв доклад от «Главенства», на суше сразу же поняли всю неоднозначность сложившейся ситуации. Из мягких перин был экстренно поднят парламент, потребовавший срочного отчёта о происходящем от судоходной фирмы – резидента ЮША Inc. Там обещали всеобъемлющую помощь и для тщательного изучения ситуации отключили телефоны. Прознавшие об этом спекулянты вывели из ночного оцепенения финансовые рынки, вновь активизировались медведи, быки защищались. Акции начали скакать вверх-вниз с сокрушительной скоростью, что впоследствии войдет в историю Запада как «королевское ночное родео» и будет изучаться во всех начальных школах.
Нижние, верхние и средние палаты чиновников заняли свои места. Настроение у них было хуже некуда, ведь они оказались на грани разрушения привычного порядка. Все были раздражены до крайности. Вопрос требовал незамедлительного решения. Дело могло обернуться циклопических масштабов катастрофой и быть взято на вооружение восточным врагом как ещё одно – пусть фейковое, но очень неудобное, – доказательство несостоятельности западного уклада.
– Уважаемые члены палат господинов! Все вы кратко ознакомлены с возникшим казусом. Прецедентов ранее не было, – взял высокую ноту представительный господин из верхней палаты. Он представлял собой древнюю и глубокую ветвь наследственной надзаконной власти, как и все здесь присутствующие, наделённые таковой по праву рождения. – Для начала, думаю, каждый согласится, что необходимо несколько прояснить дело.
Господины закивали, кто-то спешно поправлял напудренные парики.
– Для этого мы вызвали военно-морского министра.
Все перевели взоры на вытянутого по струнке военного. Прямого и несгибаемого, как честь и доблесть островных королевских военно-морских сил, курирующего и гражданскую флотилию. Тот с достоинством прошёл в центр овального кабинета.
– Уважаемый министр, как так получилось, что морские законы не были приведены в соответствие с современными нормами и правами, из-за чего ни в чём не повинная, как всем совершенно ясно, судоходная фирма вынуждена защищать свои честь и достоинство? – с пролоббированной подсказки, пришедшей на планшет от представителя судоходной компании, поинтересовался господин.
– Дело в том, что ранее это не требовалось, – спокойно держал ответ военно-морской чиновник.
– Почему не требовалось? – спросил советник короля по юридической благоустроенности жизни подданных, рьяный гмонофил.
– Потому что у нас нет флота уже как пятьдесят лет. Последний корабль – баржа «Владычество» – был сдан на металлолом в счёт уплаты очередного взноса по погашению коммерческой помощи от Федеральной Американской Резервной Системы – ФАРС ЮША Inc., оказанной нам для успешного преодоления банковского кризиса.
– Хм, в самом деле?
– Так точно, – со всей уверенностью подтвердил морской министр.
– А чьи же тогда корабли стоят в наших доках, ходят с нашим грузом в наших территориальных водах под нашим флагом и защищают наше спокойствие?
– В доках ЮША Inc. на нашей территории под протекторатом ЮША Inc. стоят суда ЮША Inc., перевозящие груз ЮША Inc. и защищающие свои интересы по всему цивилизационному миру, куда имеет честь входить и наше Королевство, – отчеканил министр. – В соответствии с Трансатлантическим равноправным партнёрством мы не имеем права владеть флотом.
В полном составе палата господинов принялась обсуждать удивительную коллизию о присутствии министра военно-морских сил и отсутствии таковых сил.
Корабль тонул.
В итоге было принято постановление о незыблемости и величии королевских традиций; его торжественно подписали господины и скрепили печатью. Почётный пост был сохранён. Обсуждения продолжились. Спустя какое-то время в палату господинов забежал испуганный клерк и озвучил новое послание капитана: «Погружаемся. Ждём инструкций».
– Нельзя тянуть! – в порыве страсти воскликнул молодой господин из нижней палаты. – На нас лежит великая ответственность в данную минуту! Мы не можем запятнать нашу безукоризненно вычищенную историками честь! Являясь праведнейшей нацией на планете, мы должны структурировать всё наше гендерное разнообразие и справедливо распределить последовательность эвакуации.
Даже самые старые господины горячо закивали головами, парики съехали с взмокших лысых голов. Раздались аплодисменты. Члены палат господинов почувствовали витающий над ними дух всей нации.
Начались прения. Вездесущие финансовые котировки на время замерли. Медведи довольно потирали лапы, небольшая передышка была им на руку – отыгрыш не за горами. Быки тяжело дышали.
Наконец порядок очерёдности был определён и направлен капитану: последними должны были покинуть судно третьи и более нижние палубы, как «недостойные преступники, гнусностью своей покусившиеся на власть Королевства и лишь великой милостью Короля остававшиеся на свободе». Затем список был исправлен, о чём незамедлительно осведомили капитана. После – вновь отредактирован, когда за дело взялось самое сильное лобби неопосттрансгендерных меньшинств, – и опять направлен капитану судна.
Из-за всех проволочек уже опускавшуюся шлюпку по второму варианту списка пришлось поднимать обратно наверх и перегружать её согласно третьему списку очерёдности. Капитан, выказав мужество, вышел из каюты, чтобы самолично выразить поддержку и проследить за исполнением высочайшего королевского указа.
– Я останусь на корабле до конца! Только когда последний из вас отплывёт на достаточное расстояние, тогда и только тогда я покину «Главенство», – гордо сказал он.
Персоны заохали, заахали, кто-то прослезился героизму отважного капитана, отметив его безупречный вид, поразительно белую форму с обтягивающей сильные ноги лосинами и золото вьющихся локонов с волевым подбородком; особо чувствительные из интеллигентов закатили глаза, живо представив, как такая личность пойдёт ко дну, и уже набросали первые картинки к новым мелодраматическим романам.
Сполна приняв порцию аплодисментов, капитан глянул за борт, с недовольством заметив, что вода подобралась к верху нижних палуб. Лайнер больше чем наполовину погрузился в тёмные воды океана. Следовало поторопиться. Именем Короля он приказал вернуться на корабль эвакуированным в полном составе низшим палубам. Не дождавшись исполнения, он откланялся и торопливым, припрыгивающим шагом зацокал в каюту, оставив за старшего своего помощника.
Мистер Гмон терпеливо дожидался в каюте, с достойной стойкостью присутствуя при ужасном событии. После третьего бокала он в сладком порыве кокетства хотел было вернуться к пассажирам, уверяя капитана, что только своим видом придаст им сил. Капитан же горячо заверял, что с пассажирами всё утрясено, а его каюта полностью автономна и герметична, поэтому они в хорошей компании самих себя проведут время до прихода спасателей.
Всё-таки инженерные менеджеры современного лайнера сработали гору роскоши плавучей. Нехотя, цепляясь за шикарную жизнь под солнцем, отсек за отсеком, она погружалась на дно. Вода уже лизала пустую третью палубу. Её пассажиры давно сидели в шлюпках, кутались в общие пледы, согревали меж себя озябших детей и молились. Приказу капитана даже и не подумали подчиниться. Их взору представлялись удивительные картины: батареи пустующих лодок висели на двух верхних палубах, матросы и помощники, сверяясь со списком, требовали истинных подтверждений о принадлежности к данному гендерно-психиатрическому типу, чья очередь была садиться в шлюпки.
Наконец, к облегчению Атлантического океана, державшего на своём хребте капиталистическую роскошь лайнера, «Главенство» затонул. Все были спасены, последняя шлюпка с матросами успела отплыть на безопасное расстояние, чтобы не быть затянутой воронкой. Каюта капитана отстрелилась, причинив досадливые помехи интимному настрою внутри.
Шли часы. Наступила ночь. Ничего не происходило. Трансляции в интернете теряли зрителей и донаты. В комфортабельных шлюпках вспыхивали клочки озлобленности, персоны нервничали, мёрзли, заботились о личном пространстве. И весь этот шипящий серпентарий грозился подать в суд, считая себя невинными жертвами неслыханной гендерной сегрегации в гуманистическом, равноправно-толерантном инклюзивном мире.
В отличие от «Главенства», сигнал «SOS» не утонул, не затерялся в кабинетах финансистов. Он был услышан.
В дымке блёклого утра на горизонте показались громадины кораблей на термоядерном ходу научно-исследовательской экспедиции варварского Востока. Среди элит началась паника, и на своих разрозненных лодках они поплыли куда глаза глядят, в то время как сплочённая бедой команда людей третьей палубы замахала спасителям руками.
Вместе с поднявшимся солнцем на Королевство опустил свои яркие щупальца невиданный скандал. С воодушевлением он был подхвачен и разукрашен хайли лайкли обвинениями Востока о причастности к разыгравшейся ночью трагедии. Воспрянувшие медведи захватывали биржу. Девяностолетнему Королю в двенадцатый раз за восемь лет пересаживали донорское сердце от добровольца.
Глава 2. Сопутствующий ущерб
Премьер-министр хлопнул дверью. Быстрым шагом прошёл к своему месту во главе прямоугольного стола. За ним уже сидело всё правительство Королевства, собранное на экстренное совещание. Рядом стояли многочисленные помощники, у стен разместились прочие должностные лица.
Министры привстали так, чтобы сразу это было и поклоном.
Премьер сел, сцепил руки перед собой в замок, твёрдо глянул на присутствующих.
– Я распорядился срочно вызвать сюда представителя «Генерального электричества». Он должен быть с минуты на минуту. Раз наконец-то соизволил к нам приехать, то пусть выступит с докладом перед всеми нами о всём том безобразии, что они позволяют себе творить! – вместо приветствия прогромыхал премьер-министр.
Министры переглянулись. Чем было вызвано такое неожиданное распоряжение – никто и предположить не мог. В стране не было чрезвычайного положения, а вызывать, ни с того ни с сего, доверенных партнёров, нарушая тем самым все протоколы и нормы приличия… Это могло расстроить деловой климат в стране. К тому же слухи о недипломатичности правительства неизбежно просочатся в массмедиа. Сомнений в этом у министров, как у ответственных исполнителей, не было. Вытравить эти скандальные новости потом не получится и у «новичка», что естественным образом отпугнёт частных инвесторов, а это и вовсе недопустимо. Прямая диверсия против экономики целой страны! Зачем такие риски? Министры неразборчиво заворчали.
– Господин премьер-министр! Мистер Томсон на приёме у посла ЮША Inc., мы не можем… – подал голос первый помощник.
– Приём, насколько мне известно, уже должен был закончиться, – отрезал премьер.
– Но, господин премьер-министр, к чему такая срочность? Ведь у вас запланирован деловой завтрак с мистером Томсоном. Через два дня, с одиннадцати до половины двенадцатого…
– Полчаса! Я не позволю! – премьер-министр Великоостровного королевства стукнул кулаком по столу. – Смеётесь?! Речь идёт о планетарной катастрофе!
Министры переглянулись. Всё стало ясно. Планетарная катастрофа.
Уже второй год, с самого инцидента, премьер носился с катастрофой, как с чемоданом без ручки, не желая слушать отчёты компетентных специалистов «Генерального электричества», что весь процесс после инцидента находится под достаточным контролем.
Министр экологии закатил глаза, министр финансов уставился в стол и раздражённо закачал головой, министр промышленности глубоко вдохнул и медленно выдохнул, приготовившись к бурному потоку слов премьера, директор разведки остался невозмутим. Остальные заёрзали на местах. У всех было много неотложных дел, тратить время на очередное никчёмное совещание никому не хотелось.
Если после его избрания активность премьера можно было списать на понятный популизм, все в правительстве относились к этому с должным пониманием, справедливо ожидая, что через полгода всё уляжется и политика его войдёт в требуемое партнёрами конъюнктурное русло, то теперь уже даже шутки на эту тему вызывали тик и содрогание. Начали ходить слухи, что премьер делает это из соображений, совершенно не связанных с нацбезопасностью страны. По крайней мере, их страны.
Он продолжал делать провокационные заявления в СМИ и предпринимал целые шаги в не рекомендуемых ЮША Inc. направлениях, чем вызывал негодование как союзника, так и партнёров из Федеральной Корпорации «Генеральное электричество», чутко следящих за своей репутацией и запатентованным званием новатора во всех областях энергетической промышленности.
После таких выходок премьер-министра всему кабинету приходилось долго успокаивать своих заокеанских партнёров, прилагать неимоверные усилия для сглаживания вопиющей несдержанности. Приходилось даже негласно привлекать спецслужбы ЮША Inc. для подтверждения несерьёзности намерений премьера либо мягко расстраивать инициированные дела, заваливая их тоннами согласований, бесчисленными проверками, пряча за длинными коридорами комитетов. Это сильно отвлекало от основной работы. Все порядком устали.
И вот опять началось.
После трёхмесячного затишья, когда, наконец, удалось согласовать визит представителя Федеральной Корпорации, премьер выкидывает совершенно неожиданный фортель.
– Вот что я думаю об этом!
Премьер-министр с размаху бросил в стену методичку Гюстава Лебона. Её любезно подарил ему посол ЮША Inc. во время вручения верительной грамоты: она подтверждала демократичность прошедших в Королевстве выборов и легитимность нового премьера.
Стараясь осадить премьер-министра на взлёте, пока он ещё не успел как следует опериться, слово взял министр промышленности:
– Господин премьер-министр, вы же понимаете, что такие… резкие действия могут развеять прахом все наши усилия по налаживанию договорного процесса о передаче дополнительной информации. Наконец-то нам удалось убедить наших уважаемых партнёров в необходимости прибыть лично для успокоения общественности. Как первый шаг они прислали представителя. Вполне вероятно, что после этого визита стоит ожидать и посещения нашей страны кем-то из властных структур, а может и приглашения Вас в ЮША Inc…
– Они должны были прилететь сюда ещё два года назад и всё это время, пока не решится проблема, находиться здесь! – отрезал премьер.
Министр промышленности с трудом сдержал гнев, от чего икнул и толерантно опустил взгляд. Было ясно, что на этот раз премьер оставлял позади все границы политического этикета в отношениях с главным союзником Королевства.
Зато министр иностранных дел воодушевился. Он решил, что разгадал игру премьера. Незатейливо просто тот набирает себе очки перед выборами через два года! Обычно избирательная кампания активизируется за год, а тут весь срок! Министр иностранных дел подавил улыбку. Ловко! И всё-таки, несмотря на изменившиеся реалии, премьер оставался недальновидным политиком. Патриотом, идеалистом, рыцарем, выдуманным и растиражированным Вальтером Скоттом. Он по-прежнему верил в государство, в то, что выборы выигрываются здесь, в своей стране, а потому заручался поддержкой граждан. Заручался успешно, но совершенно бесполезно.
Погоня за призраками экологических катастроф лишь раздражала те глубинные силы, что реально влияли на результаты демократических выборов.
Это шло министру иностранных дел на руку. Взбалмошность действующего премьера, его страшилки, несуразные требования отпугивали от него элиту, с новым и новым ужасом читающую за утренним кофе очередное заявление окончательно потерявшего политическую ликвидность премьера. Самое же главное было то, что всё это не просто ломало карьеру, но лишало будущую жизнь, после ухода с поста, ясности и спокойствия. Международные суды не заставят себя ждать. Многозначные же гонорары за мемуары, приглашения в университеты Ползучей Лиги для преподавания, награды, поощрения, премии, приличное общество – всё это сгорало лишь из-за необъяснимого, настойчивого упрямства в решении никому не интересных проблем.
Сам же министр иностранных дел, со своей врождённой дипломатичностью и трезвым взглядом на вещи, имел определённые политические авансы со стороны ЮША Inc., благосклонно смотрящих на его работу. Поэтому он планировал следующим занять то самое кресло, в которое так устало рухнул окончательно сдавший премьер. Возможно, занять досрочно, чем демократия не шутит!
Поэтому он подхватил тон премьера.
– Я лично займусь тем, чтобы привести сюда представителя в ближайшее время, – заверил он и начал шептать склонившемуся над ним помощнику указания. Тот откланялся и вышел.
Остальные министры с настороженностью глянули на своего коллегу. Явно затевалась какая-то игра. Все понимали, что вызов сюда, в такой ультимативной форме, не будет принят представителем «Генерального электричества». Более того – оскорбит его искренние чувства, с какими он принял приглашение и прилетел в их страну.
Премьер вертел ручкой, остальные молчали. Ждали.
– И не думайте, что это из-за выборов. Чёрт бы их побрал – выборы!
Премьер говорил отрывисто, резко.
– Вы были там? Я вас спрашиваю, были? Хоть раз за два года? А я только что вернулся! Как, как эти… инженеры могут говорить, что всё хорошо, когда они даже и на десять километров не подпустили меня к станции?! Там роботы сгорают! Вы понимаете, что это значит?! Туда вообще сейчас ничто не может подойти! Выжигаются все микросхемы. Вы знали про это?
Министры молчали.
– А тот выброс! Неделю назад произошёл! Неделю! Если бы не рыбаки, находившиеся в то время в море, да врач, принявший их с острой лучевой болезнью, – никто бы не узнал! Я сам узнал из газет спустя три дня! Из заметки на последней полосе! Где наши спецслужбы, где метеослужба, почему все молчали? Как союзники посмели молчать! Если, конечно, они наши союзники.
Премьер выстреливал слова, как раскалённые пули, прожигая дымящиеся дыры в каждом из своих подчинённых, но те лишь пережидали бурю, особо не вслушиваясь. Каждый понимал, что такие вопросы на их уровне не решаются. Надо взаимодействовать с союзниками, их разведслужбами, партнёрами, инвесторами… Вопросы не по должности.
– Я хочу знать реальные масштабы произошедшего, – вдруг устало закончил премьер, – может, уже и поздно. Что говорят на Востоке?
Министр иностранных дел дипломатично заметил:
– Для согласованности единой политики стран Трансатлантического партнёрства и после консультаций с ЮША Inc. мы прекратили какие-либо связи с варварским Востоком до тех пор, пока они существуют, нарушая нашу безопасность.
Премьер-министр только стиснул зубы. Сколько раз он уже слышал этот ответ от своих министров.
– К тому же, господин премьер-министр, – опять заговорил министр промышленности, – та станция – это же частная собственность! В ней используются запатентованные технологии, мы не можем вот так просто заявиться туда или требовать технические данные, даже если вызовем сюда представителя. Необходимо решение суда…
– Суд уже два года рассматривает наш иск и, как я знаю, готовит его к передаче в ЮША Inc., – взорвался премьер, – где он благополучно будет похоронен!
– Такие законы, мы же не можем их нарушить…
– А они могут?!
– Они не могли нарушить наших законов, потому что находятся под юрисдикцией ЮША Inc.
– Но на нашей территории!
– Господин премьер, осмелюсь напомнить, – взял слово министр экономического развития, – что, согласно договору о Трансатлантическом партнёрстве, Транснациональные Корпорации в том числе, если бы таковые присутствовали у нас, где бы они ни находились, юридически обязаны исполнять только законы той страны, где зарегистрированы. Это справедливо, они имеют право на защиту своего бизнеса в любой цивилизационной точке планеты. К тому же всякая территория, где располагаются их активы за рубежом, считается равной территории посольства, а значит, находится в юрисдикции той же самой страны…
– Да мне можно не рассказывать! Я прекрасно осведомлён об этом. У нас вся страна в таких территориях! Где представитель?! – опять загромыхал премьер-министр.
– Мы связываемся с ним, – с привычным спокойствием заверил министр иностранных дел.
Премьер запустил пальцы в волосы, крепко зажмурился. Неужели не сон? Неужели не сон? Ведь должен быть сон. Кто все эти люди, почему они такие? Неужели это он сумасшедший король в окружении… в окружении…
Министр экологии, переглянувшись с министром обороны, прокурором и директором разведки, решил зайти с другой стороны. Подсказать верный путь, надавив на благоразумие премьера:
– Господин премьер-министр, мне кажется, что очень опасно именно сейчас поднимать этот вопрос с выбросом и в целом… по ситуации, – аккуратно подбирая слова, предположил он.
Генеральный прокурор поспешил поддержать:
– Да, господин премьер-министр, сейчас не самое подходящее время.
– Это почему? – устало осведомился премьер, готовый выслушать очередную безупречно подготовленную версию своих министров, отлично умевших говорить.
– Дело в вашей программе о свёртывании военного сотрудничества с ЮША Inc.
– Что с ней не так? Мы её запускаем через неделю, никаких осложнений не вижу.
– Дело в том, что мы получили совершенно достоверные данные от компетентных источников…
– Что это за компетентные источники?
– Это секретно…
Брови премьера поползли вверх.
– …но вот в этой папке есть кое-какая информация, – директор разведки поспешно придвинул премьер-министру папку с грифом Агентства безопасности ЮША Inc.
– Так, так. Допустим, и что? – едва вглядевшись в первый лист отчёта, спросил премьер. Он знал цену таким документам.
– Так вот, источники сообщают, что назревает недовольство среди наших граждан. Они боятся.
– Боятся?
– Да.
Премьер округлил глаза. Под небывалым давлением, но референдум был проведён. В поддержку его программы высказались девяносто семь процентов проголосовавших граждан страны. Это означало, что поправки в Конституцию были поддержаны абсолютным, подавляющим большинством, а значит оставалось только соблюсти формальные процедуры.
– Чего боятся? Все мы видим, как граждане поддерживают моё решение!
– Это было так, но настроения изменились.
– За четыре дня изменились?
– Да, одной из некоммерческих организаций – «Правда-центр» – было проведено тщательное социологическое исследование среди выбранных респондентов в столице…
– Какая была выборка?
– Точно мы сейчас назвать не можем… – вступил в разговор министр социального развития. – Организация не выложила…
– Но скоро у нас она появится, – тут же заверил министр обороны.
– Мы сотрудничаем с нашими коллегами из Агентства безопасности ЮША Inc., они уточняют этот момент, – вставил директор разведки.
– …но в целом полученные результаты говорят о том, что граждане осознали: в случае запуска программы свёртывания военного сотрудничества, помимо неизбежного охлаждения отношений с нашим союзником, страна останется без надёжной защиты в столь сложной политической ситуации вокруг нашей страны.
– Вы про восстановление целостности России?
– Про её незаконные действия.
– Многочисленные аннексии.
– Агрессивные акты войны.
– Убийства!
– Я ознакомлен с докладами разведки. Как и вы. Опасности нет. Они обустраивают свои города, развивают промышленную и сельскохозяйственную инфраструктуру, агрессивных планов у них нет.
– Но согласно СМИ и публикациям в «Фэйкбуке»…
– К тому же! – повысил голос премьер-министр. – Наши Королевские войска смогут о нас позаботиться, а военные базы ЮША Inc. на нашей территории создают излишнюю напряжённость в регионе и не способствуют нашему развитию! Делают нас мишенями. Однозначно будет лучше, если они закроют свои базы.
– Они гарант нашей безопасности… – настаивал министр обороны. Остальные министры горячо закивали.
– Господин премьер-министр, общественное мнение держится за базы. Народ: студенты, активисты, блогеры, актёры, даже школьники – все готовы выйти на массовые протесты, если вы решитесь принять поправки. И если ещё всплывёт скандал с якобы нестабильной ситуацией на станции, то, боюсь, последствия могут быть самые непредсказуемые.
– Непредсказуемые для кого?
Никто из министров прямо не ответил на вопрос.
– Все хотят, чтобы базы остались на своих местах, – заключил прокурор.
Премьер замолчал. Он знал, что всё его правительство печётся о фасаде видимого благополучия только для того, чтобы после отставки занять тёплые места консультантов в бездонных казематах ЮША Inc.: в престижнейших университетах, Корпорациях, общественно-политических некоммерческих, благотворительных организациях. Он знал, что, кроме него, никто не смотрит вдаль на поколения вперёд.
Глобализация принесла многочисленные материальные блага, которые привели к катаболизму критического мышления: произошёл распад до стойкой веры в добропорядочность Корпораций, благожелательность союзнического правительства и эффективность действующей модели неоколониальной экономики. Министрами стали школьники, зубрившие эти постулаты с первого класса. Но он-то видел, как вся его страна становится внутренним департаментом Федеральных Корпораций.
Только всё это, по устоявшейся традиции, не замечалось. В работе руководствовались брошюрами фондов поддержки и развития и полученным в ЮША Inc. образованием. Всё это отвечало текущим реалиям, было проще, безопаснее, целесообразнее, комфортнее. Так же, как и забыть о событиях столетней давности, когда страна их осветилась четырьмя солнцами и шестая часть острова ушла под воду.
В конечном итоге кривое зеркало стало нормой.
Премьер сжал кулаки и тяжело произнёс:
– Скоро здесь охранять нечего и некого будет. Ни у нас, ни у них, ни где бы то ни было ещё.
Министры тяжело вздохнули. И откуда этот сумасшедший свалился на их головы?
***
Мистер Томсон, в самом замечательном расположении духа, вышел из здания посольства. Приём продлился на несколько часов больше планируемого. Всё из-за обеда. Он был отменным: наконец-то здесь научились делать настоящие американские стейки, а то раньше без тошноты нельзя было находиться рядом с аборигенской кухней. Конечно, свою толику внесли и уютные кожаные кресла, куда подавали обед, и крепкие шутки посла о местных, и бокалы с карамельного цвета жидкостью. И сейчас, стоя на крыльце под развевающимся огромным флагом своей страны, даже здесь – на самых окраинах цивилизационного мира – он почувствовал величие и непоколебимость института Федеральных Корпораций, на чьём могуществе покоился весь мир. Это чувство так понравилось мистеру Томсону, что он вдруг представил себя со стороны: будто его облетает камера, как в каком-нибудь блокбастере, выхватывает его лицо, флаг, играет громкая музыка… Мистер Томсон заулыбался своим мыслям.
– Шутить изволите? – довольно пожурил он сам себя.
Ярко светило солнце; чтобы морщины не появились раньше времени, мистер Томсон надел солнцезащитные очки-капельки. Они шли его пропорциональному лицу с сильным, волевым подбородком. Лишь немногие позволяли себе такие явные акценты на природном мужланстве в толерантном, инклюзивном мире. Томсон был одним из тех, кому это позволялось, ведь работа давно приподняла его над массами, на бесконечное расстояние приблизив к ограниченному кругу платинового процента.
Раздался звонок. Томсон посмотрел на экран: «иностранный офис». Томсон рассеяно зевнул, раздумывая, брать трубку или нет, глянул на часы. Всё-таки не хотелось отвлекаться на праздные вопросы, тем более что в графике его визита есть деловой завтрак, там и можно всё порешать. Пока палец его висел над экраном, пробился второй звонок: «Генеральное электричество, вице-президент».
Мистер Томсон подобрался, покрепче ухватил умную железку за края:
– Да, господин Ан… – поспешно ответил он.
– Вам уже кто-нибудь звонил из администрации этого грёбаного королевства? – осведомился железный голос на том конце.
– Да, но я не взял трубку, считаю, это было бы лишним.
– Правильно сделали. На хрен их. Мистер Томсон, – перешёл к делу вице-президент «Генерального электричества», – по их инициативе созвано экстренное заседание Синода безопасности. Естественно, там будет присутствовать и Восток.
Мистер Томсон сразу же понял, в чём дело.
– Всё-таки осмелился? – едва сдерживая гнев, спросил он.
Ведь каково, а?! Под его носом, когда он приехал на край цивилизации, в эту страну-фабрику, дальше которой только пингвины, белые медведи, кенгуру и… Кто там ещё водится на этом чёртовом Северном полюсе? Этот идиот премьер обошёл всю конструкцию сдержек и противовесов, поставил весь Запад в неприятное положение, предал его доверие в конце концов!
– Да, как вы изволили сейчас понять. Я думаю, не стоит и говорить, сколь неприятными последствиями это может отразиться на наших акциях, да вообще на нашем будущем.
Действительно, если всплывёт сырая, без должной обработки, правда, то для остальных Корпораций это будет уникальным моментом: они поглотят «Генеральное электричество» под благовидными предлогами. И он – Томсон! – потеряет всё, ради чего жил. Стоило предпринять решительные шаги.
Голос в трубке продолжил:
– Судя по вашему молчанию, вы понимаете, чем может для нас, а значит и для вас, обернуться проступок премьера. Он был под вашим управлением. Не хочу думать, что к этому привело ваше халатное отношение к работе, но всё указывает именно на вашу недоработку.
– Господин вице-президент… – едва слышно проговорил мистер Томсон. Он взмок и ничего не чувствовал.
– Работая у нас на должности территориального менеджера, вы обязаны иметь дело с такими руководящими выпердышами союзнических стран и не допускать подобных случаев. Вы прибыли туда, чтобы успокоить до выборов этого ублюдочного… – тут вице-президент сжевал окончание фразы.
Мистер Томсон крепко зажмурился, ожидая удар в ухо, от которого вылетит весь его сытый дух.
– После выборов всё уладилось бы само собой. Мы ошиблись в вас, мистер Томсон.
Томсон начал задыхаться. Неужели. Неужели его сейчас…
– Но. Я. Лично я, с согласия нашего уважаемого президента, даю вам шанс исправить недоработку. С сегодняшнего дня вы назначены постоянным представителем в Синод безопасности. Сменяете постпреда правительства ЮША Inc. Замена будет утверждена в ближайший час.
Томсон обтёк и сел на ступеньки перед посольством.
– Мистер Томсон, – через паузу продолжил вице-президент Федеральной Корпорации, – во время заседания вам необходимо будет любыми способами перевести внимание на другие проблемы. Список мы подготовим и предоставим. Ознакомитесь в самолёте. И, – тут он прервался, – могу предположить, что это уникальный шанс для начала осуществления плана по военному принуждению к мировому порядку стран Востока – «Непоколебимая решимость». Это ваш шанс. Все инструкции будут высланы.
