Роман Кузьма
Балтийский трофей
– Наверное, объект был важный, если они держали здесь такую подлодку, – сказал он, наконец.
– Союзники! – строго сказал Новиков и одёрнул гимнастёрку, давая всем понять, что нужно следить за своим внешним видом и поведением. Все обернулись в сторону, откуда приближались американцы. Те, как обычно, вели себя фамильярно, предлагали жевательную резинку и сигареты. Новиков, отлично зная, сколько бутылок тридцатиградусной «рыковки» находится в вещмешках у солдат, крякнул и приветствовал американца крепким рукопожатием.
– Майор Новиков!
– Капитан Эванс, – представился энергичный, по-спортивному сложенный американец лет тридцати пяти с живым взглядом тёмных глаз. – Иваноф, по-вусски.
Новиков, уже встречавшийся с подобным, тут же ответил:
– Ньюмен!
Американцы охотно поделились с ними той информацией, которой уже обладали – вероятно, они не считали её ценной. Объект на островке обнаружили случайно – благодаря подлодке, которую заметил с воздуха пилот «каталины». Дело было уже после капитуляции, но лодка находилась не в порту и, заподозрив немцев в нарушении условий перемирия, он открыл огонь. Повторный облёт совершили лишь через несколько дней; пролетая на бреющем полёте, лётчики заметили необычные очертания корпуса субмарины. Возникло предположение, что здесь располагался секретный объект или ценности, подготовленные к эвакуации. На остров отправили поисковую партию.
–…и когда оказалось, что тут нет ни черта ценного, они вызвали нас, – закончил за собеседника Новиков, больше обращаясь к своим подчинённым.
– Чьёрт! Чьёрт! – закивал Эванс, услышав знакомое слово. Оказалось, что островок хранил в себе ужасную тайну: немцы, а их здесь было не менее сотни, умерли загадочной смертью. Вскрытие ещё не проводили, но большинство погибших скончалось не от ран.
Новиков пожал плечами в ответ:
– Возможно, они приняли яд – или применили какой-то газ. Места в лодке на всех-то, поди, не хватало.
– Но лодка осталась у причала, – возразил Смирнов.
– Может, она была неисправна, а может, была и вторая, которая ушла, – отмахнулся Новиков.
Они прошли мимо трупа немецкого солдата. Уже почерневший и вздувшийся, тот отвратительно вонял. Судя по всему, гитлеровец умер не от пули или ножа, хотя его автомат лежал рядом, а земля вокруг была усеяна гильзами.
– Может, с ума сошёл – или был под воздействием наркотических средств. А потом умер от них же, – пожал плечами Новиков. – Нацисты многого добились в этой отрасли.
Эванс рассмеялся в ответ и сказал несколько фраз, которые Смирнов тут же перевёл:
– Он тоже так думал, пока не увидел, чем тут занимались. Говорит, тут есть крайне необычные устройства, а может, даже оружие – он ещё не разобрался.
Новиков против своей воли переглянулся со Смирновым, и тут, же, стараясь ничем не выдать своего нетерпения, подозвал Коромыслова и Васильева. Улыбаясь как можно шире, словно говоря о чём-то несущественном, он сказал:
– Слышали, связисты? Тут есть что-то по-настоящему ценное. Когда пить начнём, скажите, чтоб Руденко дал вам бутылку, в которой разбавленная – почти что вода. Если удастся новейшее оружие захватить, я вас потом и коньяками напою, и барахлом золотым одарю. Домой уедете майорами – и с красивыми жёнами. Поняли меня?
