Роман Елиава
Похитители жизней

Стюнда не ответила, её лицо было спокойно, как маска, ничего не выражающие глаза смотрели прямо на Аллу.

– Яд! – догадалась Алла и, ничего не понимая, посмотрела на королеву в тот момент, когда ту скрутил спазм.

Стюнда упала на пол, завалив кресло набок, и стала биться в судорогах. Алла услышала, как в дверь кто-то начал стучать, но её взгляд был прикован к детям. Алек уже затих, а Сарк корчился в агонии. Она хотела как-то помочь ему, но вдруг страшная боль в животе согнула её пополам, огнём разрывая сознание. Мать упала на пол между затихшими детьми. А в дверь продолжали стучать.

Ани

– Мама, почему мы не едем домой?

– Мы сейчас не можем, дорогая, мы поедем погостить, – ответила Анихильда дочери.

– Но я устала и соскучилась по Хельге, – капризным голосом продолжила Велиза.

– Мы уже скоро приедем, и ты сможешь поиграть с девочками.

Императрица и сама боялась за Хельгу, объяснения Гариха не успокоили её. Но она надеялась на верную кормилицу.

– Мы уже подъезжаем, – сказал Гарих.

Они выехали из леса и увидели шпиль церкви. Дорога шла через поле в небольшую деревню. Белые домики с красными черепичными крышами были увиты зеленью. Справа от дороги, по которой ехали путники, среди травы лежало несколько коров.

– Вон там усадьба Хардбора, – Гарих указал на самый большой дом, стоявший на отшибе, территория вокруг него была огорожена невысокой деревянной оградой.

Дом был красив, хотя и прост. От ворот к дверям вела аллея, засаженная деревьями. Везде чувствовалась заботливая рука садовника.

Когда императрица проезжала по деревне, встречающиеся на пути крестьяне зажиточного вида останавливались и смотрели ей вслед.

– Здесь неплохо живут, – заметила Ани.

– Да. Хардбор один из лучших хозяев, – ответил Гарих, спрыгнув с коня, чтобы открыть шире ворота.

Пока путники ехали по аллее, в доме их заметили и узнали. Хозяева вышли навстречу. Хардбор, еще молодой мужчина с окладистой бородой, в светлом кафтане. Отца окружали три дочери от десяти до трех лет, тоже в светлых платьях. На светлом фоне контрастно выглядело синее платье жены Хардбора. Рыжеватая блондинка держала на руках недавно рожденного ребенка.

– Ваше величество, – поклонился барон. – Добро пожаловать в наше скромное жилище.

– Я смотрю, у тебя прибавление? – заметил Гарих.

– Да.

– Неужели сын?

– Нет, снова дочка, – улыбнулся Хардбор. Но что привело Вас ко мне?

– В Хаубурге беспорядки, – напрямую ответил Гарих, – там стало небезопасно.

– Какие страшные новости вы принесли, – вступила в разговор жена барона. – Неужели опять война?

– Я думаю, что нет, – ответила Анихильда. – Но мы решили переждать в Тьоре, пока не вернется император.

– Карел отсутствует? – живо переспросил Хардбор. – Где же он?

– Отсутствует, – с досадой в голосе ответила императрица. – Он поехал в гости к хану нулгов.

Барон замолчал, но в разговор снова вступила баронесса:

– Что же мы стоим? Проходите. Сейчас я попрошу слуг накрыть ужин, а вы пока сможете привести себя в порядок. Для нас большая честь

принимать таких высоких гостей. Эмма, – обратилась она к старшей дочери, – позаботься о принцессе.

За ужином барон расспрашивал гостей о событиях в столичной жизни. Но они мало что могли ответить.

– Я уверен, что в беспорядках замешан Пайен, но также видел цвета герцога Луга, что очень странно, – отвечал Гарих.

– Нас не было в городе, когда это началось, – говорила Анихильда.

– Я не открою тайны, – произнес барон, – если скажу, что многие до сих пор считают Вашего мужа узурпатором. Причем, не только узурпатором, но и врагом веры. Это внушают крестьянам на каждой проповеди.

– Но мой муж всего лишь хочет сделать жизнь простого народа лучше, а государство сильнее. Он хочет, чтобы крестианцы жили не хуже тьорцев.

– Я это понимаю, но многие против этого. Церковь потеряет доходы. Им всё равно, как живет их паства. Главное, чтобы она платила и кормила их. Мне кажется, что император недооценивает возможности церкви.

– Может быть. В Тьоре почти нет религии, и он не понимает, какую роль она играет в нашей жизни. Но я смотрю Вы, барон, сторонник императора?

– Да, конечно, но я не могу противостоять тому, что проповедуют в нашей деревенской церкви. Поэтому веду себя осторожно.

– Если ваш приходской священник бунтовщик, то его нужно предать императорскому суду, – заметил Гарих.

– Не всё так просто, – возразил ему барон. Да, я местный светский владыка. Но власть священника иногда сильнее. Зачастую я нуждаюсь в его поддержке. Настоящий властитель душ именно он. Никто из крестьян не пойдет наперекор его слову. Это воспитывалось сотни лет. Вспомните, что костры с обвиненными в ереси потухли всего несколько лет назад.

– Всё это так, но неужели простой народ не понимает, что ограничение церкви в его интересах? – спросила императрица.

– Увы, нет. В основной массе. Кто-то отдельный, может быть, да. Но большинство не любит перемен.

– Даже, если перемены освобождают?

– Особенно, поэтому. Это значит, что нужно самостоятельно думать и самостоятельно отвечать за свои поступки. Куда проще объяснить их волей бога и дать решать кому-то за себя.

– Неужели всё так плохо? Тьор же смог избавиться от всего этого! – эмоционально произнесла императрица.

– В Тьоре растет уже третье поколение, которое почитает науку вместо религии, а у нас первое еще не выросло, – барон кивнул на свою дочь. – И не нужно забывать, что тьорцам было проще отказаться от перекрестия. Оно ассоциировалось с нами, с крестианцами, а мы были на тот момент захватчиками. Освобождение от религии воспринималось, как освобождение страны от оккупации.

– Возможно, что Вы правы, – сказала Анихильда, посмотрев на зевающую Велизу. – Но, думаю, что сегодня уже пора спать.

– Да. Конечно, вы все устали с дороги, моя жена вас проводит.

Анихильда спала очень плохо. Ей снились кошмары. Во сне Пайен схватил её детей и развел костер прямо на главной площади Хаубурга. В центре костра стояли два столба, к одному была привязана Велиза, к другому Хельга. Хельга, молча, смотрела на мать, в её глазах был немой упрёк. Велиза кричала от боли. Пайен хохотал. Анихильда попыталась кинуться к костру, чтобы вытащить детей, но ноги её не слушались, они как – будто потеряли силу, стали ватными, колени подгибались. Она закрыла уши руками, чтобы не слышать вопли Велизы. С девочки, пузырясь и лопаясь, слезала кожа. Вдруг, императрица увидела Карела. Но муж, словно не видел детей, он смотрел на Пайена и тоже не двигался. С главным священником происходили странные метаморфозы, его плоть осыпалась, оставляя один белый скелет. Вместо лица проглядывала ухмылка черепа, из челюстей которого по-прежнему раздавался хохот. Ани позвала императора, но тот словно оглох. Тогда она просто стала кричать и звать на помощь.

– Не кричите так, я тут, – сказала баронесса. – Вам приснился страшный сон, вы кричали, звали на помощь?

– Да, – ответила императрица и села в кровати, её ночная рубашка промокла от пота. Она посмотрела в окно, еще была ночь. – Но, Вы одеты, что-то случилось?

– Да. Моего мужа вызвал священник. Приехали люди. Два монаха из Хаубурга и с ними десяток вооруженных людей в ливреях дома Лугов. Они ищут Вас.

– Но что же делать? Как Вы узнали?

– Муж прислал слугу. Он сказал, что ненадолго задержит их, но Вас видели многие крестьяне, и они уже знают, что Вы остановились в нашем доме.

– Нужно дать им отпор!

– Нет, – покачала головой баронесса. – Мне Вас очень жаль, но у Вас только один воин, а у нас слуга, конюх, и старый садовник. Против десятка вооруженных людей у них нет шансов. Я не хочу умереть на глазах своих дочерей. Вы, как мать, должны меня понять.

– Да, да, – стыдливо признала Ани. – Но что же нам делать?

– Бежать, одевайтесь Ваше Величество. Принцессу уже одевают. Ваш спутник должен быть уже во дворе за домом с лошадьми. Там есть вторая калитка, она выводит на лесную тропу. Если по ней скакать десять минут, то она разделится еще на три тропы. У Вас есть шанс скрыться.

– Хорошо, хорошо, – согласилась императрица, одеваясь, её сердце колотилось.

Когда они вышли из дома, то Анихильда увидела в деревне процессию из нескольких факелов, которые приближались к ним.

– Быстрее, – поторопила её баронесса.

За домом уже ждали Гарих и Велиза, на конях они проехали до калитки в лес, которую приоткрыл слуга, и углубились в ночь. Ночной лес наполняла тишина. Только глухой стук копыт о землю нарушал покой. Первым ехал Гарих. Хорошо, что начинало светать, иначе было бы непонятно куда ехать. Наконец, как и обещала баронесса Хардбор, они достигли распутья. Далее уходили три дороги. Две широкие и одна тропинка, очевидно, ведущая дальше, в глубь леса.

– Какую выберем? – спросила Ани Гариха.

Тот осмотрелся и сказал:

– Никакую.

– Как так?

– Нужно спрятаться и подождать преследователей. Посмотреть, куда они поедут и выбрать другую дорогу.

– Умно, – похвалила императрица. – Велиза, дочка, давай в лес.

Они отъехали подальше. Затем Гарих спешился и ушёл к перекрестку, где залег в кустах. Прошло совсем немного времени, и Анихильда с Велизой услышали отдаленный стук копыт. Преследователи шли по следу. Звуки стихли, затем раздались голоса. На таком расстоянии было невозможно понять, о чём говорят, но императрица понимала, что обсуждают их враги. Они пытаются понять, какую дорогу выбрали беглецы. Снова стук копыт, на этот раз удаляющийся.

Появилась темная фигура Гариха.

– Ну что? – нетерпеливо спросила Ани.

– Произошло то, чего я боялся, – ответил офицер стражи. Они разделись и уехали по двум главным дорогам, нам осталась тропинка. Которая ведёт вглубь леса.

– Ну что же, – философски заметила Анихильда, – от судьбы не уйдешь. Нам нужно торопиться, уехать как можно дальше, пока они не поняли, что мы поехали другой дорогой.

Камаль

Камаль Хадсон сидел в мягком удобном кресле конфенцзала и повторял про себя слово «невероятно». Он поправил очки и продолжил слушать доктора Ломиц. Все представления об истории человечества оказались неверными в свете уиллширской находки. Почти десять тысяч лет существовали люди, способные перемещаться между мирами. Он смотрел на стену. Проектор показывал звездное небо, сфотографированное на мобильный телефон лаборанта.

– Мы проанализировали фрагмент звездного неба и создали трехмерные варианты, которые загрузили в компьютер, – говорила Джулия. – Сравнение показало, что в изученной нами части вселенной такого сочетания звёзд не встречается.

Она обвела взглядом свою аудиторию слушателей – участников экспедиции. Сухой и по-военному подтянутый полковник Бейкер. Смуглый, похожий на индуса, профессор Хадсон, который постоянно теребил свои очки. Мухаммед Виндзор – огромный чернокожий великан, представитель спецслужб её страны. Эдвард Мильтон, тоже в очках, блондин с бесцветными глазами, военный из команды Бейкера, компьютерщик и радист. Диего Гарсия, коренастый мексиканец, тоже военный, но его специализации Джулия не знала.

– И каковы Ваши предположения? – с интересом спросил Камаль Джулию.

– Есть две гипотезы, – ответил докладчик. – Это – неизученная часть вселенной, вторая – это не наша вселенная.

– Вариант с фальсификацией исключён?

– Да, множество людей и камер зафиксировали исчезновение объекта. К сожалению, машина фиксируется только визуально. Электромагнитные, тепловые и другие сканеры её не видят.

– Поразительно! – воскликнул профессор. – А если машина переместилась куда-то на Земле, а фото – это простой монтаж на компьютере?

– Мы проверили, фотография подлинная. Кроме того, мы скоро сами всё узнаем, верно?

– Да, жду это с нетерпением, – ответил Хадсон.

Слово взял генерал.

– Хочу еще раз всем напомнить наши цели. Это – разведка и установление, при возможности, первого контакта. В этом главный – профессор. Он – специалист по экзопланетам и имеет ученые степени по астрономии, биологии, геологии. Он должен оценить на основе своего опыта и планету, и её жителей, если таковые есть. Оценить возможность вступления в контакт. Доктор Ломиц отвечает за сбор лабораторных проб. Ей помогает лейтенант Мильтон. Общее административное командование группой и её безопасностью ложится на полковника Бейкера. Ему помогают майор Виндзор, представитель наших союзников, нашедших объект, и капрал Гарсия. Если полковник решит, что оставаться небезопасно, то как бы ни было интересно, вы должны вернуться. Всем понятно? – спросил генерал, посмотрев только на ученых.

– Да, – ответил Хадсон. – Но, скажите еще, там, действительно, среда, пригодная для жизни?

– Мы провели полное исследование лаборанта и не заметили отклонений в здоровье, – ответил генерал.

– Кроме того, – добавила Джулия, – он охарактеризовал пейзаж, как обычный: трава и деревья. Именно это даёт нам надежду на контакт с похожими на нас существами. Жаль, конечно, что нет фотографий. Всё внимание нашего путешественника сосредоточилось на необычном небе. Я думаю, что нам пора собираться. Я, как и вы, предвкушаю открытия, которые мы можем сделать.

Камаль собрал совсем немного необходимых вещей. Бытовые наборы для жизни в походах предоставили военные. А вот у Джулии было много различного оборудования, которое они с Мильтоном грузили в машину. Профессор решил им помочь. Через какое-то время оказалось, что места почти нет из-за того, что военные набивали салон под завязку. Боеприпасы, дроны, системы связи, а ведь ученные хотели взять еще с собой электронный телескоп.

Когда Виндзор и Гарсия притащили очередной огромный ящик, Камаль решил спросить, что это.

– Тактический ядерный заряд, – ни один мускул не дрогнул на чёрном лице Виндзора.

– Это уже слишком! – взбесился профессор. – Оставьте здесь, я иду к генералу!

– Генерал! – воскликнул взведенный Хадсон. – Скажите, у нас научная экспедиция, или мы готовимся к вторжению?

– Конечно, второе, – серьезно ответил генерал, а затем рассмеялся, глядя на ошарашенного профессора. – Шучу, а что случилось?

– Они грузят ядерное оружие, – всплеснул руками Хадсон.

– Это, действительно, слишком. Ступайте, я разберусь с Бейкером.

Если бы не помощь человека по имени Давид, им пришлось бы плохо. У Давида было очень развито пространственное мышление и глазомер. В салоне машины не было грузового отсека, и стояли кресла, которые не стали демонтировать, просто потому, что не знали как. Чтобы компактно разместить оборудование и снаряжение, пришлось проявить большую сноровку.

Камаль увидел, как Бейкер с сожалением смотрит на груду ящиков, оставшихся снаружи. «Дай такому волю, и он авианосец потащит в другой мир, – подумал Камаль. – Неужели он не понимает важность события и степень ответственности?»

Но вот, наконец, они сели в кресла. Камаль удивился, как было в них удобно. Они подстраивались под фигуру конкретного человека. «И почему у нас в самолётах не ставят такие? Полеты на протяжении более двух часов – сущая пытка», – подумал Хадсон.

– Приготовились, – дала команду Джулия, сидевшая в кресле пилота.

Из пола выехала панель управления. Профессор увидел полупрозрачную трехмерную модель их подземной базы и стоящего на поверхности ангара. Джулия погрузила руку в модель и сделала резкое движение к себе. Модель поплыла, но тут же восстановилась. Джулия убрала руку. Стала видна поляна, вокруг которой стояли деревья.

– С прибытием, – сказала доктор Ломиц.

– Это что всё? – удивленно спросил Бейкер.

– Давайте посмотрим, – невозмутимо ответила Джулия, поднимаясь.

Она подошла к стене машины, и в той образовалась дверь. Снаружи, дурманя запахами, ворвался летний день. Легкий ветерок коснулся лица Камаля. Он глубоко вздохнул.

– Боже, мой! – профессор вышел наружу. – Сколько я об этом мечтал!

Хадсон оглянулся на зелень и деревья и спросил Джулию:

– А Вы уверены, что это не Земля?

– Действительно, похоже, – ответила она, оглядываясь.

Из машины вышли Бейкер и Гарсия. На них были бронежилеты и каски, в руках – автоматические винтовки.

Камаль поморщился.

– Смотрите! – сказал полковник.

– О, господи, это же коровы! – воскликнула Джулия.

Они все обернулись и увидели небольшое стадо коров, которые мирно паслись на лугу. Рядом, в простой белой одежде, стоял паренек лет двенадцати и с открытым ртом смотрел на прибывшую экспедицию.

– Я думаю, что мы на Земле, и это никакой не звездолёт, – заявил полковник и опустил оружие. – Эй, – крикнул он пареньку, – я – полковник Бейкер, морской флот США. Ты понимаешь по-английски?

Парень молчал. Полковник и Гарсия двинулись к нему, за ними Джулия, Камаль и все остальные.

– Ты меня понимаешь? – спросил еще раз Бейкер, остановившись перед парнем и рассматривая его одежду.

Тот внезапно что-то быстро затараторил на иностранном языке.

– Похоже на Балканы, – высказал сзади идею Мильтон, – только я не пойму точно, что за язык. Может хорватский?

– Нет, – сказала Джулия, – это не хорватский язык.

– Ты знаешь, где мы? – повернулся к ней полковник.

– Нет. Но это явно земной тип языка.

– Да, – согласился Камаль, прислушиваясь к парню, – есть что-то от латыни и германских языков.

– Нет, – заявил Бейкер, – я служил в Германии, это не немецкий язык.

– Может датский или норвежский? – спросил Мильтон.

– Не норвежский, – вступил в разговор Виндзор, – про датский не скажу.

Парень замолчал, участники экспедиции тоже. Они смотрели друг на друга, поняв только одно, что не поняли друг друга.

Вдруг парень что-то опять заговорил, и показал рукой им за спину. По тропинке из подлеска на луг выехал колоритный персонаж.

– Что это? – у полковника отвисла челюсть.

Но, видимо, всадник был удивлен не меньше. Он остановил коня, осматривая машину и стоявших на поляне людей. Крупный мужчина сидел на огромном черном коне, на всаднике был шлем с поднятым забралом, увенчанный пучком перьев. На теле была надета кольчуга, усиленная металлическими пластинами. К седлу был прикреплён большой овальный щит. Из-за спины торчало длинное копьё.

– Здесь что – снимают кино? – спросил Камаль.

– Думаю, что нет, – ответил полковник, видя, что всадник принял какое-то решение.

Он опустил забрало, взял копьё на перевес, и, медленно ускоряясь, поскакал на группу людей.

– Гарсия, коня, – отдал приказ полковник.

Раздался легкий хлопок, на винтовку был накручен глушитель. Конь упал в двадцати метрах от них. Всадник с грохотом полетел на землю.

– Парень! – воскликнул, обернувшись, полковник.

Пока внимание было приковано к всаднику, парень сбежал. Его голые пятки мелькали уже в пятидесяти метрах.

– Зачем Вы убили лошадь? – повернулась в это время разъяренная Джулия к Гарсия.

А тот снова поднимал ствол. Хлопок, и парень покатился в траву.

– Господи, – не веря своим глазам, сказал профессор, – вы убили ребенка!

– Я попал в ногу, – спокойно ответил Диего Гарсия.

Полковник не обратил никакого внимания на этот разговор.

– Мильтон, займись парнем. Гарсия со мной к всаднику. Виндзор на месте, с учёными.

Всадник тем временем поднялся на ноги и сделал шаг, хромая. Очевидно, повредил ногу при падении. Копьё сломалось, и он вытащил из ножен огромный прямой меч.

Камаль и Джулия в шоковом состоянии следили за происходящим. Всадник выставил вперед меч и ждал подходящих к нему Бейкера и Гарсия. Те, в касках и бронежилетах с автоматическими винтовками в руках, осторожно подходили с двух сторон к рыцарю.

Мильтон медленно шёл в противоположную сторону, разыскивая парня в высокой траве.

Рыцарь что-то крикнул подходящим к нему солдатам.

– Его нужно взять живьём, – сказал полковник капралу Гарсия.

Но одно дело сказать. Рыцарь опознал в Бейкере командира и неожиданно проворным движением попытался разрубить полковника пополам. Тот вовремя увернулся, почувствовав движение воздуха около уха. Гарсия ринулся вперед, но рыцарь уже выставил вперед остриё меча, отгоняя врага.

Вдруг дротик с красным оперением вонзился прямо в лицо рыцаря. Он с недоумением вырвал его из щеки, осмотрел и повалился на землю.

– Извините, что в лицо, но я боялся, что дротик не пробьёт его доспехи, – сказал, стоявший сзади, Виндзор.

Он успел сходить в машину и держал в руках специальное ружьё.

– Теперь он проспит часов шесть, – продолжил майор.

– Мильтон, что там? – крикнул полковник.

– Его нигде нет, – отозвался Эдвард, – удрал сорванец.

Бейкер посмотрел на Гарсия.

– Я точно попал, – ответил на взгляд капрал.

– Это плохо, – заявил полковник и снова начал раздавать приказы. – Гарсия, тащи этого мясоруба к машине, раздень и свяжи. Мильтон, охраняешь периметр. Виндзор, Хадсон и Ломиц, со мной разгружать оборудование.

– Что Вы раскомадовались? – закричала в истерике Джулия. – Как Вы смеете стрелять в людей!

– Этот человек порубил бы Вас на фарш, не задумываясь об этике.

– Вы просто убийца! Подлый наглый убийца! – продолжала визжать Джулия.

Полковник подошёл и отвесил ей пощечину. Женщина замолчала и с удивлением осела на землю.

– Она права, – вступил в разговор Камаль, – нельзя стрелять в людей. Мы должны установить контакты, а не восстановить всех против себя.

Бейкер резко повернулся к профессору.

– Когда мальчишка вернется и приведет сюда сотню таких, как этот, – он показал на уже разоблаченного рыцаря, которого связывал Гарсия, – я не стану Вас защищать, а отправлю сначала устанавливать контакт.

– Вы обязаны защищать нас с доктором Ломиц. И вопросы контактов предоставьте мне, как ученому, как профессионалу, – не сдавался Хадсон.

Полковник закатил глаза и пошёл помогать Виндзору, разгружать оборудование.