Роман Александрович Денисов
Закон сохранения
– Кошка… а как вас зовут? – наконец решил осведомиться Сергей.
– Мурррка, но можно Марина, и давай на ты, а то как-то неестественно.
– Давай.
«Почему она не спрашивает, как меня зовут».
– Я – Сергей.
– И что ты здесь забыл, Сергей? – неожиданно быстро спросила Марина.
«Если сказать правду, подумает, что я сумасшедший, попробую отшутиться».
– Здесь, в местном ларьке, вкусная жвачка продаётся.
Она засмеялась, прищурив глаза и показав клыки, чуть большего, чем обычно, размера.
– Жвачка, это хорошо.
Уже была видна станция. Подходя к ней, Сергей увидел киоск.
– Это и есть пункт твоего назначения? – спросила Марина.
– Да, сейчас куплю местный «Орбит».
Он достал кошелёк и протянул бумажку в окошко ларька, ему дали пачку.
– Ну вот, теперь можно и обратно, – сказал Сергей, улыбаясь.
Возникла неловкая ситуация, ему надо было по инструкции идти на платформу, а она стояла рядом и не уходила.
– Будешь мне помогать? – спросила Марина.
– В чём?
– Я портрет из жвачки хочу слепить, будешь позировать?
– Прикольно, а ты что, скульптор?
– Я художник, или ты думаешь, что женщины-художницы – это ломовые бабищи?
«Неужели это она, а хорошо было бы…»
– Я к вашим услугам, сударыня.
Она опять вытащила кончик языка, и чуть склонив голову набок, сказала:
– Знаешь… Поехали ко мне!
Профессор напрасно сделал, что выпил. По правде говоря, ему пить нельзя было совсем. Однако и не выпить после того, что он узнал, было невозможно. Сегодня утром жена ему объявила, что беременна и намерена рожать… в сорок девять лет! Естественно, профессор был шокирован. Он уже имел троих детей от неё и двоих от первого брака.
Но, конечно, его пугало не то, что появится лишний рот, а то, что возраст жены был опасным для родов. Жена же категорически отказывалась обсуждать эту тему: «Я буду рожать, и всё!» – заявила она.
«Вот бедовая баба, впрочем, всегда такой была», – думал профессор.
И ввиду этих передряг, идя в университет читать лекции, он решил зайти по дороге в бар.
Зайдя в него, профессор заказал сто грамм водки и что-нибудь солёное закусить. Для него этого было достаточно. Входя в лекторский зал, он попросил не вставать студентов, чего прежде не делал, и, подойдя к кафедре, объявил:
– Сегодня у нас будет не обычное нудное занятие по изучению современной литературы. Сегодня, дорогие мои, мы поговорим о вашем наиболее радикальном отношении к тому, что вы прочитали из современного.
Аудитория оживилась.
– Чтобы помочь вам, я начну с того, что сам недавно поступил очень категорично, а именно – подтёрся свежим романом Хулицкого «Сало в шоколаде». Бумага, на счастье, оказалась удобная и пухлая.
В зале послышался одиночный несмелый смех, который потом перерос в хохот.
– Ну, тише, тише, теперь ваша очередь. Кто поступил с ненавистной ему книгой подобным образом?
Поднялись сначала две руки, потом девять, тридцать четыре, пока наконец в зале не осталось человек семь-восемь густо-красных или просто не желающих быть со всеми, но также смеявшихся студентов.
– Превосходно, а теперь все, кто поднял руки… – профессор сделал театральную паузу.
– Получите парашу! – выкрикнул кто-то из зала.
– Отнюдь, – сказал профессор сквозь смех. – Напишите, какие книги вы использовали в качестве туалетной бумаги и почему. Да, кстати, не забудьте, что в библиотеке можно взять мой новый труд «Одноглазая современность», надеюсь, его вы побережёте.
Разумеется, профессор, которому так оригинально ударил в голову хмель, не рассчитывал, что с его трудом могут поступить так же, как он с Хулицким. И он совсем не ожидал, что вскоре в его книгах после сдачи обратно в библиотеку будет так много отсутствующих страниц. А один проказник даже не удосужился их вырвать!
Третий день
Он лежал рядом с обворожительным существом. Было безумно приятно ощущать, что ты обнажённый возле такого же нагого, почти совершенного тела, которое можешь гладить, целовать, и тебя в ответ тоже будут гладить и целовать. Марина лежала на животе, почти не прикрытая одеялом. Сергей провёл ладонью по её слегка смуглой коже, почувствовал волну, идущую от спины к ягодицам, поцеловал её в шею. Она повернулась, посмотрела зелёными глазами на Сергея, царапнула его коготками, потом потянулась, выгнув гибкую спину, и бесстыже зевнула. Когда она стала целовать его с лёгким прикусом, они продолжили то, чем занимались ночью.
Первое, про что вспомнил Сергей после любовных игр, это интернет.
– Марин, у тебя есть интернет? – спросил он, растянувшись в позе леонардовского человека.
– Не-а, у меня и ноутбук-то у подруги.
Она стоя натягивала джинсы, в районе ягодиц они застряли.
– Как же ты без компа?
– А вот так, предпочитаю живое общение. – Ей удалось надеть джинсы, и она кокетливо похлопала себя по задним карманам.
«Наверное, для меня. Какая же она классная, теперь надо побыстрей на сайт зайти».
– Ну что, иди в душ, а я кофе приготовлю. – Голая по пояс, она пошла на кухню.
«Всё-таки удивительно, этого не может быть, но я счастлив, – думал Сергей в душе. – А любопытная у неё хата, дом-мастерская, и расположение отличное, мансарда на Кропоткинской. Может, в перспективе из своей развалюхи к ней переехать? Нет, не буду на те же грабли наступать. Ничего заранее не планировать!
За кофе Сергей спросил:
– Как ты такую студию отхватила?
– Да мне её один старый хрен в наследство оставил. Я жила у него, пока в универе училась, сама-то я из Витебска. Ну вот и приходилось за жильё выполнять функции любовницы. Потом меня это достало, и пришлось козла отравить, а до этого он мне по пьяни мастерскую отписал. Так что вот так…
– А…
Парень отпил кофеёк.
– Ты сейчас шутишь?
Марина опять улыбнулась своей кошачьей улыбкой.
– Дурачок, лучше скажи, когда для портрета мне позировать будешь?
– А когда нужно?
– Давай послезавтра.
Сергей кивнул. Марина вышла из-за стола и, огибая углы, подвижная, как шарнир, прошла в студию. Через минуту она пришла с массивной коробкой.
– Вот, дивись, это материал, из которого я буду тебя лепить.
Она открыла крышку коробки, там была жёваная жвачка.
– Откуда столько? – изумился Сергей. – Как можно было столько нажевать?
– У меня было много любовников, и не только старые и беззубые. Вот они мне и нажёвывали. Знаешь, сколько пломб у них на этой резинке вылетело?
Сергей промолчал, ему было неприятно слышать это. Она же, подразнив его, присела на корточки и положила свою мордашку ему на коленки.
– Ну-у, мальчик мой, теперь ты у меня один.
– Смотри же, – он хулигански пододвинул её голову ближе к животу.
– Так мы никогда не закончим, – улыбнулась Марина, вставая.
– Скажи, а почему портрет из жвачки, а не из гипса, например?
– А потому, что я – из-вра-щенка!!! – с удовольствием взвизгнула она.
В дверях Марина воткнула в его волосы перо.
– Это тебе на память о нашей первой встрече, перо пальмового грифа, мне его из Африки друг привёз.
Дома Сергей сразу же залез в компьютер. Зашёл на свою почту. Там было два письма: одно от Кати, которое он не стал читать, второе от «Юлы». Щёлкнул на ссылку. Открылась его регистрационная страничка, в письме было следующее:
«Здравствуйте, Сергей, Вы убеждаетесь в эффективности наших инструкций и параллельно оказываете нам огромное доверие и помощь в исследованиях. Выражаем Вам искреннюю благодарность и заверяем Вас в абсолютной конфиденциальности информации. Также напоминаем, что Вы можете в любой момент отказаться от нашего эксперимента, для этого достаточно удалить свой аккаунт с нашего сайта. Если хотите продолжить, вплоть до инструкций шестого дня, то предлагаем Вам инструкцию третьего дня:
Будьте завтра в 01:00 в клубе "Фабрик", на Космодамианской набережной, д. 2, и подсядьте к компании людей на веранде».
Сергей зарегистрировал положительный результат второго дня.
«Как-то просто на сей раз. "Фабрик". Первый раз слышу об этом клубе. Кому бы позвонить и узнать, что за место такое? А-а, Славик, наверное, в курсе».
Сергей набрал телефон своего знакомого тусовщика Славика.
– Алло, Славик, привет, это Сергей.
– Какой Сергей?
– Тот, с которым ты в общественной бане познакомился, ещё приставал ко мне, сучка.
– Старик, ты, что ль? – Славик громко хохотнул.
– Я, я, с домашнего тебе звоню. Хочу тебя спросить как специалиста, ты про клуб «Фабрик» что знаешь?
– М-м-м… довольно пафосное место, дорогое, и тёлки там стервочки. А ты чё, туда собрался?
– Да, решил прошвырнуться. Там как со входом?
– В своих ботах и клетчатой рубашке ты не пройдёшь, так что придётся прибарахлиться.
Что и было сделано. Прикупив модную клубную одежду в магазине на Тверской, Сергей вышел из дома ослепительным московским ловеласом. Дойдя до Яузской улицы, он решил поймать такси и доехать на нём до клуба, хотя Космодамианская набережная была рядом. Поторговавшись с таксистом и снизив изначальную стоимость с трёхсот до ста пятидесяти рублей, Сергей подъехал к зданию клуба.
Это было жёлтое конструктивистское здание конца двадцатых – начала тридцатых годов, часть которого ещё занимал какой-то институт, остальное уже пожрал клуб.
Встав в длинную очередь соискателей на входе, Сергей, не будучи избалован фейс-контролем, почувствовал себя как в загоне для овец. Струйка людей двигалась медленно, и он от скуки стал загадывать, кто пройдёт, а кто нет.
«Парень в розовой майке и в шляпке… попробовал бы он в мой бывший двор в Люберцах таким прийти… но сюда его пустят, без проблем». Парня пустили. «Так, толстая баба в почти лопнувших джинсах. Зачем она их надела, лучше бы длинное платье носила». Полная девушка получила отказ, который её очень задел.
– Как это вы меня не пускаете?! – возмущалась она. – Я ещё в более пафосные клубы проходила без проблем!
«Смотрим дальше: парочка клёвых девчонок, шпильки у них, как Останкинская башня… прошли».
Через несколько минут очередь дошла и до него. Придирчиво осмотрев с ног до головы, отчего Сергею стало не по себе, его пустили внутрь. Стеклянный коридор вёл в зал с большим танцполом и баром, столиков здесь не было. Справа от входа в зал была лестница, ведущая наверх; продравшись сквозь толпу народа, Сергей поднялся по ней и вышел на веранду. Здесь было чуть меньше людей, стояли удобные диваны, имелся бар, а в середине было ступенчатое возвышение с живыми деревьями и столиками между ними.
«Похоже, мне сюда, но какой столик? Пойду-ка сначала закажу чего-нибудь».
В баре он взял бокал коньяку и пошёл к дивану, чтобы присесть и осмотреться.
«А интересно здесь, надо Марину сюда сводить, хотя она, наверно, была тут, место богемное».
Девушки входили и выходили с веранды косяком, одна другой лучше. Некая красавица шла вместе с белоснежным толстяком, другая, лысая, с длинноволосым парнем, контраст был яркий.
Сергей встал с дивана и решил пойти на площадку с деревьями.
«Сяду-ка я за этот столик, тут место свободное и компания вроде».
Он сидел, допивая коньяк, когда к нему обратился сосед по столику.
– Давай лучше водки, брат? – Парень в очках лет тридцати поставил стопку и налил.
– Да я вроде коньяк пью. – Сергею сразу не понравился сосед.
Кроме него за столом сидели пять-шесть такого же вида, все в белых рубашках, парни, отличие которых было в количестве застёгнутых и расстёгнутых пуговиц. Рядом с ними мурлыкали симпатичные гетеры. У соседа в очках пары не было.
– Мы водку пьем, и ты давай с нами.
– Ну… хорошо, твоё здоровье.
– Не моё, а нашей редакции! – весело воскликнул сосед.
– Пусть редакции.
Они выпили.
– А ты сам откуда, из какого отдела? – наседал очкарик.
«Червяк какой».
– Из мясного отдела, – сострил Сергей.
– Чего? Прикалываешься? Ты журналист? – выгибаясь, заглядывал в глаза сосед.
«Нет, просто отвратительный субъект».
– Я так плохо выгляжу, что похож на журналиста?
У соседа блеснули окуляры.
– А чё ты тогда на нашем корпоративе делаешь, ты вообще кто? Чё уселся сюда?!
«Как хочется ему в рожу дать».
– Тебе какая хрен разница, кто я, ты ко мне прилип, а не я к тебе!
Сосед комически медленно поднялся, стало видно его худосочную фигуру, и Сергей не смог сдержать улыбку.
– Чё лыбишься? Пошёл отсюда! – Он всем видом показывал решимость.
Сергей встал, опередив его на одну голову.
Сосед обернулся к сидевшим за столиками, призывая их присоединиться. Те не преминули это сделать. Видя за собой поддержку, сосед ткнул кулачком в плечо Сергея:
– Ну, пошёл! Ты, мудило.
После удара в челюсть у соседа слетели очки, а сам он повалился на стол, сметя графин с водкой. И тут же на Сергея посыпались удары. В хаосе тычков он пропустил пару серьёзных хуков и потерял на секунду ориентацию. Белые рубашки, развивая успех, били всё точнее. Но тут подбежали охранники и начали разнимать драку, которая в тот момент уже переросла в избиение. Прибежал и менеджер, тоже в белой рубашке: «В чём дело, что тут такое?» – тараторил он. Когда выяснилось, что белые рубашки имели здесь корпоратив, и когда сосед, уже без очков, стал кричать, слюнявя рот, что Сергей воровал у них водку, церберы оперативно скрутили невиновного. Он особенно не сопротивлялся, говорить что-либо было бессмысленно, а сил отбиваться уже не было. При выходе из клуба охранники столкнулись с коллегами, выводившими какого-то мужика. Мужик брыкался, пытаясь вырваться, сопровождая свои потуги страшной руганью. Вытолкнув сначала Сергея, а потом мужика, секьюрити указали контролю на входе, чтобы больше их никогда не пускали.
