Риша Вольная
Рыжая Снежка, или Исповедь одной Нимфы
Я согласна покивала, собираясь встать, чтобы придать себе былую форму в ванной комнате. Не пустили.
– Денис, я вся грязная, липкая…мне нужно в душ.
– Ой, Мия. Это ты ещё грязных не видела. Лежи смирненько, пока я отдыхаю. У тебя там были вопросы, теперь я готов выслушать.
Кто ты? Откуда всё знаешь? И почему до сих пор со мной?
Всё эти вопросы вдруг стали ненужными. И какими-то глупыми. Я и так понимаю, что он всё знает обо мне. Возможно, даже какой у меня любимый кондиционер для белья.
Важно другое. Мне стало абсолютно всё равно, что таится под маской Царёва.
– Ты останешься? – задала единственный интересующий меня вопрос.
Если он останется, я приму любую истинную или ложную правду.
– На ночь?! Конечно! Ты ещё обещала меня покормить.
Я не обещала, но обязательно покормлю. Главное – это найти продукты, а не только тихо поскрипывающую мышь.
– А потом?
Денис будто нарочно мучил меня.
– Потом придется уйти. Днём ещё куча дел.
– А совсем, совсем потом?
Если он ещё не знает, то я очень вредное создание. Рыжая.
– Снеж, ну, понятно, надо будет уходить. Могу на пару недель уйти, но это всё работа. Ты не причём.
Я не видела его лица, но голос был обычным, лишь с ноткой умудренного учителя, отвечающего на неразумные вопросы первоклашки.
– Всегда будешь возвращаться!? Всегда найдешь меня?! – со страхом спросила я, окрашивая вопросы сарказмом.
– Миана, не пугай меня! Ты собралась податься в бега? Всё равно найду и накажу всеми известными сексуальными способами.
Я снова непроизвольно улыбнулась. И, правда, во второй раз проще. Оставила короткий поцелуй в красивую грудь, обнимая за плечо до самой головы. Пальцы с готовностью вплелись в его тёмные и гладкие волосы, как у модели с рекламы шампуня. Некоторые из нимф убили бы за такую шевелюру.
– Я постараюсь не исчезать. Если что, ищи хлебные крошки.
Короткий смех и поцелуй в макушку. Не знаю даже, что его постоянно веселит в моей речи?! Вроде бы, ничего такого. Спрашивать не стала, мне нравился и его смех тоже.
Спустя минут пять, когда дыхание Дениса выровнялось, я уже подумала, что он уснул.
– Снеж, расскажи о себе?
Глава 4
"Исповедь Нимфы"
– Ты и так всё знаешь. Зачем трепать время и сотрясать воздух, если исход заранее вычислен.
– Я хочу послушать, – не принимая моих возражений, повторил мужчина.
Хотела, как обычно, промолчать, но неожиданно для себя начала говорить.
– Денис, там всё банально, а местами грустно и тошно, – вздохнула, пытаясь расслабиться, чтобы вывернутое наизнанку прошлое соскользнуло с меня и ушло на положенное ему место, в небытие.
Большие и тёплые объятия стали крепче, словно давая так необходимые мне силы для начала длинного рассказа.
– Всё пошло не по плану с моего СЛУЧАЙНОГО зачатия. Мой отец, сожитель моей мамы на тот момент, узнав о беременности, исчез. Мать его искала, но нашла уже после моего рождения, мне тогда пять месяцев исполнилось. Любовь всей её жизни была жената почти год, и супруга вскоре должна была родить. Не знаю, о чём они действительно говорили, но мама сказала, что отец её обманывал, так как на тот момент в своём родном городе его уже ждала невеста. Он бросил работу и вернулся назад, так как девушка была из состоятельной семьи, терять ее он не собирался. Увидев, что я сильно на него похожа, он расчувствовался и согласился помогать меня растить, но без публичных признаний. Лет до пяти так и было. Он присылал деньги и иногда звонил. Мать пристрастилась к алкоголю рано, но держала себя в руках. Вот только однажды он позвонил и сказал, что всё! Свёкор прознал о нас. Папик в ответ тому соврал, что просто помогает хорошей знакомой растить ребенка, так как она одна. В ответ получил классическое – если ребенок не твой, то не фиг его содержать.
Больше мы не получали денег и даже тех редких звонков, что удерживали мать на грани. Она ушла в запой. Соседка, пожилая женщина, помогала нам, и, наверное, только поэтому я не сдохла от голода. На тот момент с родственниками моя нервная и страдающая по разбитой жизни из-за потерянной любви мать рассорилась в пух и прах, а я не знала, где их искать.
С восьми лет я подрабатывала за еду. Мыла, убирала у всяких бабушек. Ходила в школу, учёба давалась легко, но отличницей никогда не была. С возрастом становилось чуть проще. Я могла больше зарабатывать, да и с матерью было легче справляться. Она иногда возвращалась в мир людей и даже пыталась работать и заботиться обо мне. В семнадцать лет меня посетила первая любовь, ну, та самая, что кажется до гробовой доски и больше никак. Парень оказался не промах. Сказал, что тоже любит и через пару недель потребовал подтверждения моих чувств. Девственности я лишилась также банально, в день моего выпускного, на заднем сиденье старого авто. Через пару дней он сказал, что уезжает в отпуск с родителями. Я обещала, что буду скучать и ждать. На следующий день меня взяли на подработку в ночной клуб официанткой. Опыт был, так что радовалась удаче и хорошей зарплате. Я счастливая пришла на смену, и за моим столиком сидела моя любовь с девкой на коленях и его друзья. Я была в шоке. Он так глубоко засовывал язык в женский рот, что я удивлялась, как он из её уха, к примеру, не вылезет.
Потом была сценка расставания с обвинением меня в бедности, матери-алкоголичке, фригидности с конечным выводом о том, что я полная дура, если поверила в его заинтересованность. Я молча ушла тогда, но даже смену доработала. Наверное, именно в ту ночь я для себя решила, что чувства – это полный беспредел, а любовь – полное фуфло.
Утром, вернувшись из клуба, нашла на полу полуживую мать. Инсульт стал итогом её образа жизни. Требовалось лечение, уход и длительное восстановление. Почти полгода я старательно билась за жизнь и благополучие матери, но, несмотря на улучшения, требовалась серьёзная операция на головном мозге, платная. Наверное, тогда я впервые плакала за всё это время с начала болезни родительницы. Даже не знаю, то ли себя было жалко, то ли ее, а может, вообще обида за такую жизнь. На тот момент мне уже было восемнадцать, и хозяин клуба, найдя меня в подсобке всю в соплях, предложил решение моей проблемы. Интим – услуги.
Я позорно сдалась. Я была красивой, худой, рыжей и почти девочкой. Меня любили клиенты. В двадцать я попала в эскорт, потом почти сразу в агентство «Нимф», где и поняла, что мир не так плох, просто надо иногда не самой под него ложиться, а его под себя прогибать.
– А что мама? – спокойно спросил Царёв, будто я ему сказку «Колобок» рассказала, а про одного героя забыла упомянуть.
– Маму удачно прооперировали. Угрозы жизни не было, но осталась куча проблем с мозгом. Я не могла за ней ухаживать постоянно, так что пришлось определить в пансионат для душевнобольных. Вчера ей звонила, готовится к Новому году, меня, как обычно, послала. Всё стабильно.
– Почему посылает тебя? – недоуменно спросил мужчина.
О! Видимо, об этом действительно не знал.
– Родительница считает, что я ещё маленькая плохая девочка и источник всех её бед. По сути, так оно и есть.
– Хрень. Твой папаша всё равно бы ее бросил, а в твоём случае они оба дебилы. Ребенка сделали и родили, а заботиться и любить – это дело их не касалось.
Я только вздохнула. Знаю, что он полностью прав, но внутри звучал голос мамы. Да я и сама хороша, легко скатилась на кривую дорожку. Тогда мне казалось, что моя жизнь мчится, словно сломанный поезд, под откос, не делая остановок. Для таких, как я, ненужных, так точно!
Сейчас я бы, наверное, поступила по-другому. Хотя не уверена, что тогда бы исход был таким. Моя мама никогда не думала обо мне, но, кроме неё, у меня никого не было. Я просто не могла без борьбы потерять ещё и её!
– Говорят, что ты болеешь?! Почти помираешь. Я вот лежу и не могу ни одного признака болезни найти, – неожиданно сменил тему Царёв.
– Говорят?! Что, обо мне уже в новостях передают? А ты случайно услышал между делами своей опасной работы? – приподняла голову, упираясь подбородком об мужскую грудь.
Видела я из этого положения немного, но очередную улыбку заметила. При своей мрачности и тяжести взгляда Денис часто и открыто улыбался.
– Хочешь сказать, что вместо ответа достаточно очередной улыбочки?
– Да ладно тебе. Это только с тобой я такой улыбчивый и добренький, а так для убийцы улыбка – неподходящий арсенал.
– Убийцы?! – переспросила и, нахмурившись, села рядом с ним.
Подхватила маленький плед, чтобы накинуть на себя. Хотя под пронизывающим мужским взглядом из-под нахмуренных бровей я все равно чувствовала себя раздетой.
– Я работаю в частной фирме по охране, но порою моими руками разгребают кучки навоза. Вот только от запаха этого не так легко отмыться. Я убивал на службе и чужих войнах, а теперь убиваю на мирной территории в желании хоть немного очистить этот мир от грязи.
В его голосе ни сожаления, ни грусти, только спокойствие и налёт цинизма. Мне в голову пришла мысль, что мы с Денисом, как две дефектные детали среди конвейерного производства человечества. Нам достался неправильный набор генов, поэтому мы не могли попасть под общий шаблон. Видимо, не те пути выбираем, не в те переулки сворачиваем.
Мы так и не поели. Мужчина решил, что для укрепления моего здоровья мне нужен ещё, как минимум, один оргазм. Если Царёв решил, то спорить не имеет смысла. Ответные аргументы у него имеются всегда и с большим запасом.
Просыпалась медленно и лениво. Чувствуя, что в постели одна, уткнулась носом в соседнюю подушку. Лайм и лаванда вперемешку с запахом его кожи наполнили меня, напоминая события ночи. Перевернулась на спину, раскидывая конечности наподобие большой и неправильной звёзды. Открывать глаза совсем не хотелось. Там, за веками, была реальность, а здесь в бледно -розовом свечении моя новогодняя сказка.
Глаза пришлось открыть. По квартире летали хвойные запахи, что было атипичным явлением в моей жизни. Вспомнила об огромной ели в углу коридора. Придётся всё-таки установить и нарядить лесную красавицу. Определенно пора в магазин… ёлочные игрушки, продукты и клей для разбитого сердца. Надеюсь, в хозяйственном отделе такой имеется.
– Снегурочка! Хорош спать! Я начинаю думать, что меня обманули. Ты спящая красавица, причём поцелуй принца не подействовал.
Мой любимый с хрипотцой голос озарил мое утро новыми красками. Резко села на постели, прикрываясь пледом. Денис стоял в метре от дивана и скептически разглядывал тряпочку на моём теле.
– Я думала, ты ушёл, – пытаясь прочистить горло, вымолвила я голосом вороны на дереве.
– Я и ушёл! Поработал, прикупил всё необходимое, вернулся и, не добудившись сопящего медведя в зимней спячке, занялся ёлкой, – в конце фразы он кивнул в сторону.
И правда, ель уже с гирляндами и несколькими игрушками стояла в проёме между окнами. Вот почему запах смолы и иголок был так ярок.
– А сколько времени?! – пропищала я, начиная сползать с постели.
Тело было немым и едва двигалось.
– Почти три часа дня, Снегурочка!
Удивлённо посмотрела на него, а потом перевела взгляд в угол, где обитали настенные часы. Денис не врал. Я в жизни так долго и крепко не спала. Всегда урывками, по несколько часов, поэтому с моим хроническим нарушением сна было удобно работать по ночам.
– Я немного увлеклась, – почти оправдалась я.
Хотя меня уже не слушали. Мужские руки сомкнулись на талии, а губы требовали поцелуя. Наверное, это в знак компенсации. Движения жадные и быстрые, будто и не было ночи страсти.
– Я соскучился. Надеюсь, ты тоже, – тихо спросил Царёв, стаскивая несчастный плед с меня. – Я очень терпел, давая тебе выспаться.
– Дениска, я в ванне тысячу лет не была, – вырвался из меня полушепот, полустон.
Руками я обвивала его шею, поглаживала широкие мужские плечи. Кроме джинсов на нём ничего не было. Этот факт голой кожи будоражил моё жадное и ненасытное желание.
– Да без проблем!
Через минуту моё тело транспортировали в ванную, а ещё через минуту прижали к кафельной стене своим теперь абсолютно нагим телом. Сверху на нас лились мощные потоки теплой воды, но это нисколько не мешало.
– Снежка, я тебя не отпущу. Ты должна это понять, принять и радоваться.
Эта бескомпромиссность мужских решений вызывала лёгкую нотку раздражения и целую симфонию радости внутри моей души. Я всегда была одна и решения принимала сама. Сейчас отдать права на свою жизнь было непривычно, но и так соблазнительно.
– Тебе всё равно, кто я?
– Ты моя Снегурочка, а я твой Дед Мороз. Всё остальное мелочи.
Его ладони скользили по моей груди, лаская большими пальцами ареолы, а затем зажимая между пальцами соски. Удовольствие, как горячий шоколад, расплывалось внутри меня, скапливаясь напряжением внизу живота. В этом хаосе из прерывистого дыхания и воды я для начала хотела расставить все знаки препинания в этой истории.
– А что делать с нашими жизнями? – спросила между короткими поцелуями, что оставляла на его шее и плече.
– Изменить жизни, Миа, никогда не поздно. Уверен, что вместе у нас получится. Я уж постараюсь.
В этом я не сомневалась. Даже за короткий период знакомства успела убедиться в его упорности в любом деле. И сейчас его руки бесстыдно, по-хозяйски ласкали моё тело, задевая заветные струны.
– Упрись ручками в стену, Снежка, – подсказал мужчина, разворачивая меня спиной к себе.
Я старательно вцепилась мокрыми пальцами в скользящий кафель, прогибаясь в спине. Денис вошёл стремительно, удерживая мои бедра руками. Каждое его движение, как в последний раз, сводило с ума, заставляя прогибаться ещё сильнее и даже вставать на цыпочки.
Терпела, как могла, но надолго меня не хватило. Я снова кончила, и тоже, как в первый раз, с россыпью огней перёд глазами и судорогами в ногах. Царёв последовал за мной через секунду, тяжело хрипя в моё ухо и оставляя хаотичные поцелуи на плече. Он держал нас обоих, что спасло меня от неминуемого падения. Потом даже помыл моё бренное и очень удовлетворенное тельце на скорую руку.
После ванны мне все-таки пришлось покормить своего мужчину. В промежутках между готовкой, поцелуями и едой я успела одеться, высушить волосы и даже навести небольшой порядок в комнате. Потом мне провели ускоренной мастер- класс по правильному украшению ёлки.
Самой странное, что мне очень понравилось. Никогда этот процесс у меня не вызывал иных эмоций, кроме раздражения и скуки. С Царевым всё было весело и сексуально, так как за возможность, привязать игрушку самой, я должна была его целовать.
Ель получилась превосходной. Мы потом ещё несколько часов валялись на одеяле под хвойной красавицей. За окном было темно, а комнату освещали только ёлочные гирлянды на стенах и на самом дереве. Было так спокойно, что даже говорить не хотелось. Молчать с Денисом мне тоже нравилось, так как крепкие объятия и поцелуи говорили больше любых слов.
– Миа, надеюсь, на новогоднюю ночь у тебя нет планов?!
Вспомнила разговор с Игнатом, понимая, что тот самый тайный заказчик сейчас якобы незаметно пробирается пальцами под край моего свитера.
– Боюсь, что есть! Тут такой заказик! – печально произнесла я, радуясь, что мужчина лежит сзади меня и не видит полностью моего лица.
Рука Денис сначала замерла, а потом отвесила лёгкий шлепок по нижним девяносто.
– И что за заказ?
– Таинственный незнакомец рвёт и мечет, как хочет меня в свои спутницы. Слово «нет» за ответ не признаёт. Обещает золотые горы и угрожает отказом от услуг «Нимфы», если я не появлюсь. Никого не напоминает?
– Неужели я так предсказуем?! – проворчал Денис, успешно проникая ладонью под свитер и одновременно прикусывая нежную кожу за ухом.
– Ну, что ты! Царёв – ты просто скала обета молчания и главный призёр в номинации за оригинальность, – пошутила я, пытаясь справиться с табуном мурашек и бесконечным чувством неги.
Наверное, со стороны я была похожа на кошку, одичавшую без людского внимания. Я прижималась к нему спиной, терлась об мужскую руку и вдыхала его запах.
– Ну, раз меня с такой лёгкостью раскрыли, то надеюсь, ты успеешь подготовиться. Возражения не принимаются, присутствие на этом балу строго обязательно. В противном случае найду и привезу туда в том виде, в котором застану.
Я молчала, но, будто читая мои мысли, Денис отвечал на все вопросы подсознания.
– Я успею. Не хочу быть белой вороной и позорить твоё честное имя.
– Я бы с радостью остался дома, но должен быть там. Обещаю, что к часу ночи оттуда слиняем.
– Снова стрельба и побег через окно?!
– Надеюсь, до этого не дойдет, но ты от меня отходишь максимум на шаг. Договорились?!
Я, согласная на всё, кроме разлуки с этим мужчиной, радостно кивала головой.
Глубокой ночью Царёв ушёл, а мне наказал готовиться к балу и писать заявление на увольнение. На душе было радостно и тревожно одновременно, но уверенность этого непоколебимого мужчины передалась и мне.
Хоминых был огорчён, но не удивлен.
– Я всегда знал, что ты надолго у нас не задержишься. Слишком умная.
– Я сама ничего не знала. Сейчас вот хочу рискнуть, пока не поздно.
– Правильно! Только не забывай, что прошлое ещё не раз о себе напомнит. Не сдавайся после первых же пинков.
Голос босса звучал напряжённо, что на минутку мне даже стало страшно.
– Спасибо, Игнат. Я ещё позвоню и зайду поздравить с Новым Годом.
Мне больше не хотелось слушать о грустном. Лучше побыть немного страусом, засунув голову в радостные волнения и хлопоты подготовки к празднику.
Денис звонил часто, но вырывался ко мне всего на пару часов. Когда приходил ночью, то даже не будил меня. Я чувствовала тепло объятий, любимый запах и тихий шёпот о чём-то и снова отключалась. Наверное, мой организм решил отдохнуть разом за все прошлые года.
Днём между делами я то и дело зависала перед новогодней красавицей, подолгу разглядывая игрушки, и даже прикупила парочку новых. Мне тоже хотелось внести свою долю в её наряд. Вечерами засыпала под перемигивание гирлянд и тихие песни зимнего ветра за окном.
К балу- маскараду я подготовилась основательно. Можно сказать, что это наше первое свидание с Царевым, так что хотелось блеснуть.
Красивое платье, туфли, причёска и даже маска сдержанно шептали о выходе в высший свет. Проверяя свой наряд в сто первый раз, я чувствовала себя Золушкой. Теперь главное в полночь не превратиться в тыкву или во что ещё похуже.
Ровно в девять вечера пришла СМС – уведомление о прибытии моего лимузина. Дениска должен меня встретить уже на входе перед замком, так что за время пути мне надо сконцентрироваться и успокоиться.
