Римма Маратовна Старкова
Чужая жизнь
Нос уловил еле заметный запах гари. Я огляделась вокруг. Точно. Несмотря на то, что с подобным сталкиваться, не приходилось, легко стало понятно, что здесь однажды погиб один из наших. Ох, не к добру всё это.
– Взгляните, она пришла в себя. У Вас, Максим Альбертович есть уникальный шанс убедиться в моей правоте. Данная особь не наделена интеллектом. Животное. Дьявольское отродье, одним словом.
– То, что она не произнесла ни слова, пока её обезвреживали, ещё ничего не доказывает. Тем более, что сотрудники по установке звукоизоляции подтвердили у неё наличие разума.
– Эта информация весьма ненадёжна. Во- первых, она им могла это внушить, и во-вторых, возможно в силу своего возраста. Пока дьявол не до конца овладел ею, она могла проявлять человеческие качества.
– Хорошо. У нас есть простой способ решить этот спор. – Он взял в руки приёмник. – И в моей камере прокричал голос. – Добрый день, приносим свои извинения за принесённые неудобства. Однако, если мы сможем прийти к взаимовыгодному сотрудничеству, уверяю, мы пойдём на всё, чтобы улучшить Вам условия содержания. Пожалуйста, возьмите на стене трубку, чтобы ответить нам. Спасибо.
Капец. Условия он мне улучшить собрался. Молодец. Стоп, прежде чем делать какие бы то ни было выводы, надо подумать. Говорить с ними явно не стоит, животное я, так животное. К чему эти споры. Оглядев камеру, ни прорех, ни слабых мест в конструкции я так и не нашла. Досадно.
Надо попробовать связаться с «нашими». Я закрыла глаза пытаясь наладить связь. А-а-а-а-а!!! Дикий свист и боль. От неожиданности я упала на колени. Что это? Попытка номер два. А-а-а-а-а!!! Тот же эффект. От шума и боли, голову словно разрывало на части. Что это такое?
– Не пытайтесь пользоваться телекинезом. Уверяю, у Вас нет другого выхода, кроме как наладить с нами контакт.
Не дождёшься! Если не работает телекинез, попробуем воспользоваться внушением! Я вновь подошла к стеклянной стене и буквально впилась взглядом в глаза одного из охранников. – «Открой дверь!» – Мысленно скомандовала, я. От этих действий мою голову вновь пронзила острая боль. Но не настолько сильная, чтобы снова сбить с ног. – «Открой дверь!» – Снова повторила, я. На этот раз удача улыбнулась мне.
Охранник медленно подошёл к двери, набрал код и дёрнул ручку на себя. В ту же секунду я вырвалась из заточения. Метясь по лаборатории в поисках выхода.
– Как ей это удалось!
– Включайте свет, немедленно остановите её!
Я отшвыривала от себя лаборантов, пытающихся накинуть на меня пропитанные жгучей смесью верёвки. Круша и сметая всё на своём пути. Где же выход. О, нет! Снова яркая вспышка света окутала меня ужасающей болью. Я упала на колени. В этот момент проворные руки накинули на меня петлю и поволокли назад в клетку. Одним сильным рывком, я скинула их с себя. Но сил защищаться уже не было. Словно дикий зверь, я была загнана в угол. Скованная болью и бессилием, отступала назад к злополучной клетке. – «Ну, уж нет, я так просто не сдамся!» – с этой мыслю из последних сил, я сделала рывок и, схватив в охапку одного из лаборантов, прыгнула в клетку, подальше от обжигающих лучей.
Дверь с грохотом закрылась за нами. Я, всё ещё сжимая в руках свою жертву, обессилено села на пол, пытаясь прийти в себя. Тяжело дыша, чувствовала, как волдыри на коже лопаются и засыхают. Хорошо, что уже через десять минут, я уже была в порядке. Наконец, можно было оценить мой «улов». О, какая неожиданность! Вот он проказник, случай! Передо мной на полу с глазами полными ужаса сидел сам, «Переговорщик». – «Обсудим условия моего содержания более подробно?» – Я скептически улыбнулась. Итак, как бы лучше сформулировать условия обмена…
– Максим Альбертович, в виду сложности сложившейся ситуации, сообщаем, что Ваше спасение не является приоритетом. Приятно было поработать с Вами. Извините, если что не так!
Что! Не поняла. Как это так? Прошла любовь, завяли помидоры. Всегда знала, что людям в мантии не стоит доверять, но, чтобы на столько. Как же это так? В голове не укладывается. Так и хочется сказать. О времена, о нравы. Блин… что делать?
Максим, как там его, Альбертович, сидел без движения. В глазах неизбежность и безразличие к происходящему. Ну, его можно понять. Не хотела бы я вот так непонятно с кем, или чем, наедине остаться. Однако и ловить бы я себя не стала. Что же делать, что делать?
Я встала и начала ходить вокруг него. Пытаясь придумать новый план. Может снова попытаться гипнозом открыть дверь? И что дальше? Где же выход! Ни дверей, ни окон. Может этого загипнотизировать, чтобы он рассказал мне, как выбраться отсюда. А, что? Присев, я взяла ладонями его лицо и пристально посмотрела в глаза.
– «Скажи, как выбраться от сюда?» – Никакой реакции. Ни боли, ни ответа от Максима. Словно мой голос был направлен в пустоту. – «Скажи, как выбраться от сюда?» – Ничего. Судя по всему, они как-то перенастроили волновой поток, и могут блокировать мои мысли. Черт! Как же так! Я вскочила на ноги и со всей дури ударила рукой по стеклу. Тишина, оно даже не задребезжало. Судя по всему, подготовились они на славу.
Ох, надо было не попусту метаться по лаборатории, а поубивать всех. Глядишь, и выбраться сумела. И заложника Владимиру показала, этот «партизан» много информации нам мог бы предоставить. Видно, что не последний человек тут.
– Коллеги, взгляните. Не безынтересное развитие событий. Максим Альбертович до сих пор жив. Как вы считаете, она просто не голодна или тут есть скрытые мотивы?
– Возможно, её смущает наличие трупа в замкнутом пространстве.
– Я Вас умоляю, Анатолий будьте серьёзнее. Эх, в данной ситуации без знания дела Максима Альбертовича трудно обойтись. Думаю, стоит подождать. Возможно он для неё не больше чем, живые консервы.
– Вы действительно полагаете, что в ней нет ничего человеческого. Глядя в это милое лицо, трудно представить себе убийцу.
– Поверьте, перед вами само исчадие ада. Это не просто убийца. Это не знающее жалости животное! Зверь.
– Зачем вы так, она может нас слышать.
– Не может. Не слышать, не видеть, не пользоваться телекинезом, не выбраться отсюда. Она в нашем распоряжении. И пока у неё достаточно сил, будем просто следить за особенностями её поведения, как только появится шанс, и она ослабнет, займёмся дальнейшими исследованиями. – Он с удовольствием потёр руки. – Ошибок больше быть не должно. Это более зрелая особь. Всё должно получиться.
– А как же Максим Альбертович?
– Максима очень жаль, но спасти его, значит подставить под удар все труды и исследования. А этого мы себе позволить не можем. Тем более, у нас есть уникальный шанс лицезреть, как эти особи ведут себя наедине с жертвой.
Ой, ё. Не повезло тебе парень. И что же нам делать. Убивать мне тебя совсем не хочется. Слава богу, жизненных сил мне хватит ещё на добрую неделю. Но выбираться от сюда надо, как можно быстрее.
Я ходила взад, и вперёд, обдумывая все возможные варианты. Договориться не получится однозначно, значит, смысла показывать свой разум, нет. К чему раньше времени открывать карты. Остаётся лишь один вариант, выждать приемлемое количество времени и показать, что я достаточно ослаблена. Надеюсь, к этому времени они покажут мне, как выйти из этого здания.
Боковым зрением я увидела, как Максим поднялся на ноги и, подойдя в угол клетки сел на небольшую кровать. Только сейчас до меня дошло, что камера была не пуста. В углу стояла небольшая кровать, недалеко от неё туалет и раковина.
– «Прелестно, хоть какие-то условия для труда и обороны…» Мелькнуло у меня в голове. Подойдя к раковине, я умыла лицо. Стало немного легче. Надо отдохнуть, такой сумасшедший день. Просто невозможно сохранить рассудок.
Я подошла к кровати и села рядом с Максимом. Такой родной и приятный запах. Свежий, слегка сладковатый аромат туалетной воды, практически такой же, как и у моего Саши. Невыносимая таска сжала сердце. Как же так. Всё что у меня теперь есть от нормальной жизни, это воспоминания. Какой ужас. Как это всё произошло со мной? Не плач, не надо. Держи себя в руках. Надо успокоиться!
Лёгким движением, я уложила Максима на кровать. Подобного он явно не ожидал. Поэтому лежал неподвижно на спине с выпученными глазами, отслеживая каждое моё движение. Я же просто легла рядом, уткнувшись носом ему в плечо, и закрыла глаза. Спать, не собиралась. Такого безрассудства позволить себе не могу. Но немного отдохнуть, было бы не плохо. Ароматы туалетной воды, и тепло человеческого тела легко успокоили меня, помогли забыться. Время пошло гораздо быстрее. И уже часа через два, я почувствовала, как мышцы в его теле расслабились. Послышалось лёгкое сопение. Во сне Максим Альбертович, слегка обнял меня, положив свою руку на плечо. Так же, как когда-то делал мой Саша…Тепло и спокойно, вот незадача. Я провалилась в сон.
Сон был крепкий, но не долгий. К счастью для восстановления сил мне надо совсем немного времени. Приподнявшись на локте, я взглянула на Максима. Он мирно спал. Однако быстро страх перед неизбежной смертью сменился, для него, умиротворением. Чувствует негодник, что убивать его я не собираюсь. После альтернативы с донорской кровью, нет никакого желания приносить вред человеческой жизни. Даже если эта жизнь сама нарывается на смерть.
– Нет, это не приемлемо. Что значит чувство сострадания? – Лицо святого отца исказила гримаса отвращения. – Прошу не забывать Вас, что мы имеем дело с убийцей. Без души и без человеческих чувств. Взгляните, даже её внешность говорит нам о том, кем она является. Эти милые и на первый взгляд хрупкие черты. Что они нам уготовили? Верно, дезинформацию. Мы были не готовы к столь яростным атакам, к этой силе. Только чудо спасло нас от гибели, но оно не уберегло Максима Альбертовича, который попал в качестве ужина к этой кровопийце. Взгляните! – Он указал пальцем на нас. – По-вашему тут обошлось без её дьявольского колдовства?
– Святой отец, при всём моём уважении. Это абсурд. Мы нейтрализуем все её мозговые потоки. Так что спокойствие Максима Альбертовича вызвано чем-то другим. Как знать, что является его реакцией на страх?
– Много вы знаете людей, что засыпают от страха? Нет. И кстати, мозговые волны данной особи ещё не изучены. Так что утверждать на сто процентов, я бы не стал. Вы видели, как она заглядывала ему в глаза?
– По поводу её мозговых волн и вообще способностей. Когда вы планируете начать изучение?
– В ближайшую пару дней, если конечно она не погибнет раньше.
– Да, приступы суицида у данного вида, на лицо.
– Либо это проявление глупости. Как мухи, знаете ли, бьются о стекло.
«Так, а это уже перебор! С мухой меня сравнил! Сам ты, жужица!». Я встала с кровати. Гнев буквально вскипятил мою кровь. Всплеск невероятного потока энергии, гоняя кровь по венам, заставил сердце биться сильнее. Я была на пределе. Сон пошёл на пользу моему организму, теперь вся выпитая накануне кровь, превратилась в поток лавы. Я была как бомба с замедленным механизмом. Надо сконцентрироваться.
– «Владимир!!!» – Что было мочи, прокричала я в пустоту своего сознания. Ни боли, ни ответа. – «Владимир!!!» – Ничего. Хорошо, попробую по-другому. Нужно представить себе образ Владимира. Вот они, последние воспоминания. Этот взгляд с ноткой разочарования. Глаза, лицо… – «Владимир!!!», ощущение будто я находилась под водой. – «Пожалуйста, услышь меня», – приступ отчаяния, злость, опять злость и наконец, ярость. – «Владимир!!!». Что это? Слабое эхо?
Улыбка заиграла на моём лице. Я слышу лёгкие волны, исходящие от него. Не слова и не звуки конечно, но есть присутствие. Значит, он знает, что я жива. И так же не может пробиться сквозь эту пелену электрической блокады.
Теперь всё стало более радужно. Меня будут искать. А вот и они, настойчивые волны от Владимира и ещё от кого-то. Сквозь пелену, я посылала им ответные. Глупо конечно, но это давало мне надежду на спасение. В любом случае, никакой полезной информации, о своём местонахождении, я бы дать не смогла. Так что остаётся только, поддерживать связь.
– Что это. Взгляните, святой отец. Она улыбается.
– Чему ты изволила радоваться? – Прозвучал из динамиков озлобленный голос. – Даже надеяться не смей на спасение!
От звуков голоса Максим Альбертович открыл глаза. Ошарашено озираясь вокруг. Лёгким движением проверил целостность шей. Я недовольно хмыкнула. Затем, он приподнялся и сел на кровати. Я же продолжала пристально разглядывать его. Так ничего особенного, из себя он не представлял. Правда, было что-то родное. То чего мне так не хватало в этой новой жизни. Ой, ё. Ты будешь жить долго и счастливо. Едва ли у меня появятся силы убить. Чувство симпатии к врагу, что за глупость. В любом случае, находится в камере с компанией гораздо приятнее. Тем более, что сокамерник, судя по всему, вполне адекватен.
– Максим Альбертович, раз уж вы оказались по ту сторону баррикады, то может, попробуете наладить контакт с заключённой?
Вместо ответа, Максим Альбертович, схватил подушку с кровати и запустил ею в стекло. Показывая свою позицию к сложившейся ситуации.
– Максим Альбертович, не спешите с ответом. В любом случае, у Вас осталась возможность продвинуть наши исследования на ступень вверх.
– А спасти меня вы попробовать не хотите?
– Вы прекрасно понимаете, что данное предприятие обречено на неудачу.
– В таком случае и Ваша просьба, так же будет обречена. Святой отец, вы не хуже меня понимаете всю абсурдность данного предприятия. И уж извините, но я не фанатик.
– Максим Альбертович, представьте только шанс, который Вам представился.
– И как на долго, он мне представился?
– Сейчас вы живы. Попробуйте наладить контакт, чтобы узнать свою дальнейшую судьбу. Проникните ей в голову. Определите намеренья.
Максим Альбертович пристально посмотрел на меня. По-прежнему сидя на кровати, стараясь не делать лишних, компрометирующих, движений. Что-то, взвесив в голове, он продолжил.
– Я соглашусь на Ваши условия, если вы дадите мне шанс. Передайте ей еды. Чтобы снизить риск для моей жизни.
– Простите, но это противоречит нашему курсу по изучению особи. Единственный совет, тяните время.
– Ох, спасибо. Прямо груз с души.
Максим Альбертович, снова посмотрел на меня. Что-то, обдумывая, он слегка прикусил нижнюю губу. В глазах читалась борьба. Желание жить, против азарта. Против возможности узнать главную загадку своей жизни. Он тяжело вздохнул, судя по всему приняв решение.
– Диана, в первую очередь, я хочу извиниться за все, что тебе пришлось пережить по нашей вине. Прости. Знаешь, я более чем уверен, что ты понимаешь меня. У столь совершенной особи о приоре не может отсутствовать разум.
Я стояла неподвижно, глядя в пустоту. Извиняется он. Конечно, а если уверен в наличие разума, зачем же вести себя со мной как с животным? Поглядите только, мушиный король расплылся в улыбке. Святой отец, а туда же. Борьба за власть. Доминирование. Хотя, чему тут удивляться. Нет, разговаривать с вами я не собираюсь. Буду тоже придерживаться плана. И нападу сразу, как вы ослабите оборону.
– Диана, послушай. Я не знаю, сохранилась ли у тебя человеческая речь. Но, то, что ты способна меня понять это, несомненно. Итак, в ходе поисков, мы были вынуждены общаться с твоей семьёй. – Он замолчал, давая мне возможность отреагировать. Но я по-прежнему стояла не двигаясь. – Знаешь, несмотря на то, что с твоего исчезновения прошло не более десяти дней, поиски были прекращены. В виду обстоятельств, конечно, было решено признать тебя погибшей. Я был на твоей могиле. – Он снова замолчал.
«В голову ко мне решил, значит забраться. Ну, ну». Я тоже была на своей могиле. Ничего так миленько сделали. И по этому поводу, уже пролито достаточно слёз. Так что не выйдет!
– Только вот знаешь, Александр, он не теряет надежды. По-прежнему пытается найти тебя. Узнать, что случилось.
«А вот теперь, хватит!» Я повернулась и пристально посмотрела на Максима. Слегка изогнув правую бровь. Убивать не буду. Но может покалечить? Главное не забывать, что это способ вывести меня на чистую воду. «Успокойся». Сказала я себе. Это того не стоит. Моя жизнь, моя семья. Всё в прошлом. Однако, лучше, чтобы помолчал. Не к чему так рисковать его жизнью.
Я подошла к кровати вплотную. И снова уложив Максима на лопатки, легла рядом. Пусть теперь думают, что хотят. А мне как-то нужно скрасить время до побега. Я лежала, глядя в стеклянный потолок, мысленно улыбалась, подслушивая негодование священника. Моё поведение явно не вписывалось в его мировоззрение. А что более всего расстраивало, так то, что братья по оружию начали сомневаться в моей кровожадности. Я внесла смятение в стан врага. Какая молодец!
Глава 12
И два.
Как это, наверное, не весело в зоопарке животным. Сидишь в клетке и всё. На тебя вечно кто-то пялится, а ты единственное что можешь, так это есть и спать. Вот только в моём случае и есть, и спать едва ли приемлемо. Кто их там разберёт, со всеми этими экспериментами. Что для них в моём поведении приемлемо, а что нет…
Конечно, моё отношение к Максиму, явно пошатнуло все их ожидания. А что? Теперь у них одной загадкой больше, пусть разгадывают. Хоть заняться будет чем. Кто знает, как долго они будут использовать консервативное изучение. К активным опытам на моём организме хотелось бы вообще не подходить. Не удивлюсь если у святого отца книга, о собаках Павлова является настольной…
– Максим Альбертович, миленький. Вы собираетесь и дальше так лежать. Это конечно всё интересно, но явно не даёт нам полной картины об поведенческих особенностях этих особей. – Ох, этот динамик меня просто раздражает. Я огляделась в его поисках. Давно уже следовало снять.
Нехотя встав с кровати, я легко подпрыгнула и пробила кулаком металлическую решетку, за которой был спрятан динамик. Щелчок, небольшие искры и тишина. Жаль ненадолго. Голоса сотрудников лаборатории я прекрасно слышала и без динамика.
– Спасибо, а то он меня уже утомил. – Максим потянулся на кровати. – Знаешь, если я выживу, то это будут самые чудесные воспоминания за последнее время в моей жизни. Давненько я так не отдыхал. Просто, валяясь на кровати. – Он немного помолчал. – С очаровательной девушкой, тем более. Кстати, там в другом конце, есть другая решётка с динамиком, если её нейтрализовать, то нас больше никто не услышит. – Ещё одна пауза. – И скажу по секрету, мы их не видим, но они нас прекрасно видят. С этим уже ничего не поделаешь.
Так и ничего? Я вот всех прекрасно вижу и слышу. А динамик трогать не буду, возомнишь ещё себе…, невесть что. Нет. Я ещё устрою вам праздник!
– Это, что это сейчас было? Как она смогла сломать решетку? – Святой отец явно был потрясён.
«Ничего, ничего. Это не все сюрпризы, которые тебя ждут!»
– Я предполагаю, что шум от вашего голоса её раздражал. Тут, судя по всему, смирившись с ситуацией, она решила, получить все возможные плюсы. Знаете, есть много случаев, когда в клетку к диким животным, львам и тиграм, попадали собаки, и они оставались в живых. В сложившихся ситуациях даже умудряясь наладить способ сосуществования с подобием дружбы. Так сказать, составляя компанию, избегают скуки.
– Спасение от одиночества, интересная гипотеза. Да, животные часто бывают предсказуемы.
«Ох, ты у меня договоришься! Даже есть, тебя не стану. Просто прибью!»
– А если мы, допустим, выключим свет в камере?
– Едва ли это что-то изменит. Судя по всему, она, ночной житель. Так что темнота её не пугает.
– Значит яркий свет. – На лице святого отца читался явный азарт.
– А как же Максим Альбертович?
– Не думаю, что это его сильно смутит. В любом случае он понимает, что выбора особо у нас нет. Нужно приступать к изучению, а не наблюдать на это их «сонное царство».
Я досчитала медленно до десяти, чтобы успокоиться. Вдох, выдох. Всё хорошо. И тут резкая вспышка света ослепила меня на мгновение. Быстро поморгав глазами, чтобы блики исчезли. Хорошо, что яркий свет, без ультрафиолета естественно, я переношу нормально. Стоит ли им это показывать? Пожалуй, нет. В конце концов, чем больше стойкость я буду показывать, тем больше им будет хотеться сломить меня. Упав на колени, я обхватила голову руками. Гримаса боли исказила лицо. Я сидела так с закрытыми глазами, пока Максим не подбежал к трубке и не закричал во весь голос.
– Прекратите немедленно. Вы что хотите уничтожить и этот экземпляр! Сейчас же вызовите Сергея Геннадьевича, пусть возглавит исследования! Это приказ! – Голос был слишком властный, с таким не поспоришь.
Святой отец буркнул что-то невнятное и свет погас. Без промедления я поднялась на ноги. К чему строить из себя неженку? Несмотря на это, Максим без колебаний подбежал ко мне. Обхватив лицо руками, заглянул в глаза.
– Как ты, в порядке? Раздражения вроде нет. Не волнуйся это всего лишь лампы, они не несут для тебя опасности. – Пауза. – Я надеюсь.
Этот приступ нежности и заботы, буквально застал меня врасплох. Видно с обнимашками я переборщила. Страха больше нет. Хотя, такое развитее событий вполне приемлемо.
Итак, с момента моего пленения прошло уже порядка двенадцати часов. Что я имею к этому времени? Одни точно знают, что я вампир. Знают о способности к телекинезу и реакции на ультрафиолет. Ко всему прочему обладают возможностью блокировать общение, а также выявили состав, который влияет на кожу практически так же сильно, как солнце. Чего они не знают. Итак, во-первых, наличие у меня разума, во-вторых, особенности строения мозга, а как следствие нет точных данных касательно способностей тела – сила, скорость, регенерация. Всё это на уровне наблюдений, а как уже известно, достоверной информации им от меня не дождаться. А также одно из самого главного, я их прекрасно вижу и слышу, а значит, в данном случае имею фору. Как же ей грамотно воспользоваться?
О, какое-то движение! Вот она чудесная дверь. Мой выход к спасению. Замечательно они замаскировали её. Так сразу не догадаешься.
– Добрый день, Сергей Геннадьевич. Рады, что вы так скоро сумели нас посетить. Максим Альбертович передал все бразды правления в ваши руки. – Святой отец немного поморщился. – Разумеется в устной форме.
– А где же сам, Максим?
– А вы взгляните. – И он жестом указал на нашу клетку.
– Интересно, какие-то эксперименты по скрещиванию? – Радуясь собственной шутке, он заулыбался.
– Надеюсь, что нет. – Святой отец не выносил подобных шуток, но в силу сложившейся ситуации трудно было что-то предположить. Поэтому поспешные выводы он не делал. – Вы же читали доклад, относительно последних событий?
– Да, и судя по всему, со вчерашнего дня Максим, ещё жив. Это хорошо. Были попытки его освободить?
– Нет. Это весьма рискованно, особенно учитывая обстоятельства его пленения. Эта особь наиболее развита и сильнее своих предшественников.
– Хорошо, какие действия вы планировали предпринять?
– Думали ослабить её, выждав пару дней. И затем попробовать освободить Максима.
– Не боитесь ли Вы, что через пару дней, почувствовав слабость, она найдёт более лёгкий способ утоления голода? И будет несколько поздно для спасения?
– У нас нет другой возможности, кроме как рисковать. Тем более что, жизнь Максима Альбертовича в данном случае, не является приоритетом.
– Хорошо. Ситуация мне ясна. Как можно связаться с заключёнными?
Святой отец указал на трубку. – К сожалению, громкая связь была выведена из строя. Поэтому это единственная возможность. Надеюсь, она позволит вам поговорить.
– Что это значит?
– Особь, ведёт себя наподобие приматов. Легко раздражается от громких звуков. В результате чего и была выведена система оповещения.
– Ну что ж. Постараемся не докучать этой малышке. – С этими словами Сергей Геннадьевич поднёс трубку к уху. В камере раздался звонок.
Я смотрела на Максима, а он смотрел на меня. Мы ждали. Я, его реакции, а он моей. В итоге, не решительно, он поднялся и подошёл к трубке.
– Слушаю. – Произнёс он, не отрывая взгляда от меня.
– Ну как ты там, держишься?
– Конечно. Только проголодался немного. Моя напарница вероятно, тоже. Как думаешь, есть шанс нам получить сегодня горячий обед?
– Что ни будь, попробую придумать. Есть предположения, благодаря чему, она решила сохранить тебе жизнь?
– Может, не хочет остаться в одиночестве. Может, хранит меня на «чёрный» день. Ну а может, она разумная личность и старается избегать насилия. Как знать.
– Ну, а в общем, по-прежнему, молчит?
– Да. И кроме испуга яркого света, ведёт себя как человек. Точнее говоря, как девушка, в некоторые моменты её даже жаль.
– Ты тут главное не заразись синдромом заложника. Помни, ты находишься в постоянной угрозе. И чего ожидать не знаешь. Будь серьёзен.
– В этом можешь не сомневаться. В любом случае, меня необходимо как можно быстрее освободить. Как знать, насколько сильно у неё развита способность, сдерживать чувство голода.
– Итак, пока есть возможность. Поделись, пожалуйста, своими наблюдениями.
– Хорошо. Думаю, это разумно. Ну, во-первых, температура, не могу утверждать точно, но она несколько выше человеческой. Возможно тридцать семь или восемь градусов. Может выше. Как знать. Сердцебиение тоже более ускоренное, даже когда она находится и инертном состоянии. Судя по всему, для неё это нормально. И как знать, возможно, эта её особенность и отвечает за более активную работу мозга. Я имею в виду телекинез. Вот только не понятно, почему она молчит?
Как только Сергей Геннадьевич начал обсуждать с Максимом Альбертовичем научную сторону заключённой, святой отец включил громкую связь на трубке. Создавая тем самым что-то наподобие мозгового штурма. – Нужно помнить, что нормальная температура у собаки – 38,5 – 38,9°С – Сказал он. – Но это не даёт нам возможности говорить о её «активной работе мозга».
– Да, я с вами согласен. Однако не будем забывать, что те же собаки обладают природным предчувствием, бури или катастрофы. А перед нами особь, у которой изначально был разум, интеллект. И судя по всему, добавились ещё и животные инстинкты. Я практически уверен, что одно не исключает другое.
– В таком случае, мы давно бы вымерли как вид. Были истреблены.
– Не соглашусь. Мы превосходим по развитию корову, но они до сих пор живы т.к. являются неотъемлемой частью нашего рациона. Мы достаточно разумны, чтобы их не истреблять.
– Да, но мы их выращиваем. Разводим для собственных нужд. – Судя по всему, святой отец не спешил сдавать позиции.
– Да в основном корову можно встретить на фермах. А как же их дикие собратья? Лоси или олени. Они в основном обитают в живой природе. И конечно, мы так же, не исключаем их из рациона.
– Ими питаются только любители поохотиться, когда как все остальные считают приемлемым покупать мясо в магазине.
– Вот именно, для нас это приемлемо. Не каждый способен на охоту и не для каждого это вообще возможно. Грубо говоря, нет ни навыков, ни силы, ни, конечно же, необходимости. Что же касается вампиров. Мы с вами смогли убедиться. – Максим Альбертович замолчал, что-то обдумывая. – Сила, скорость и… Ум. Не побоюсь этого слова. Помогают быть им идеальными охотниками. А рост людского населения, так это только на пользу.
«Так дорогие, что-то вы разговорились». Я, молча, подошла к Максиму, и потянула его за руку, давая понять, что разговор окончен. Он сел на кровать, а я стала расхаживать из угла в угол клетки. Обдумывая план действий. Есть, конечно, совсем не хотелось. Запаса энергии в организме хватит еще, по крайней мере, дня на два, а может и три, четыре, пять. Кто знает, на какой срок можно растянуть количество выпитого. Правда, чтобы они пошевелились с освобождением Максима, их стоит напугать…как скоро и как именно?
Всё время, пока я ходила из угла в угол, Максим с заинтересованным видом наблюдал за мной. Да, этот фрукт не так прост, как я думала. Сердцебиение он моё замерял, прелесть, какая. «Ой, да не смотри ты так на меня! С мысли сбиваешь!». Вот же юный натуралист. Смотрит и смотрит.
Я повернулась к нему спиной. Что придумать? Может притвориться, что я обессилила от голода. Нет. По крайней мере, рановато. Нападать на Максима, даже с целью, покусать для вида, не хочется. Попробовала питаться донорской кровью, и всё. Никакой агрессии и охотничьего инстинкта, будто не осталось.
– Знаете. – Сергей Геннадьевич, задумался. – Меня не оставляет мысль по освобождению Максима Альбертовича. В конце концов, это ценная единица в нашем отряде.
– Что Вы предлагаете?
– Думаю, стоит её незаметно ослабить.
– Я давно предлагаю, ультрафиолет и штурм.
– Вы действительно полагаете, что это приемлемо? Нет. Она находится сейчас в ловушке. Это значит, что готовность отразить нападение, просто на высшем уровне. Штурм грозит потерями, и я имею в виду не только Максима. Может, как-то её усыпить, или дезориентировать… есть идеи?
– Давайте ближе к вечеру начнём понемногу наполнять камеру сонным газом. Так чтобы и она и Максим Альбертович, заснули медленно. Только как поступить с дозировкой?
– Необходимо достать личную медицинскую карточку Максима Альбертовича и выяснить наличие или отсутствие противопоказаний на лекарства. Либо. – Сергей Геннадьевич, улыбнулся. – Мы можем воспользоваться Вашей теорией, Святой отец и применить снотворное, для животных. Для человеческого организма, они не так эффективны.
– Моя теория, интересно. Однако, спорить не буду. Вероятность действительно есть. Газ нужно будет подать прямо в вентиляцию, чтобы как можно меньше привлечь её внимания.
– Отличная идея. Тогда дождёмся, когда они улягутся на отдых и приступим.
Вот так вот значит. Интересно как мой организм отреагирует на снотворное. Может попробовать не дышать. В отличие от человека, я могу задерживать дыхание на более долгий промежуток времени, но не настолько долгий, чтобы дождаться их атаки. По крайней мере, я могу дышать реже. И заранее притвориться спящей, дабы усыпить их бдительность. Отличный шанс для побега. С другой стороны, Максим. Его мне хотелось бы забрать с собой.
Почему? Только сейчас поняла, что всё это довольно странно. Как случилось, что один из виновников моего пленения, стал настолько близок для меня духовно. Нет желания его не только убивать, но даже покидать. Где-то я слышала о синдроме пленника, когда девушка влюбляется в похитителя. Но вряд ли это про меня.
Я мотнула головой. – Точно нет. Стоит быстрее выбраться от сюда. От греха подальше. – Подойдя к кровати, я улеглась. Запрокинув руки за голову, закрыла глаза.
Максим, продолжал сидеть на кровати. Я чувствовала, как он смотрит на меня. Внимательно, будто пытался запомнить моё лицо. Все его детали. Я протянула руку и легко притянула его к себе. Он, обнял меня, прижав к себе. – О, мама моя. Диана, ты замужняя женщина, не смей увлекаться.
