Рим Борисов
Чужие

– Не спится? – спросил он.

Я кивнул.

– Я тоже глаз не сомкнул, Светка вот как пол часа заснула.

– Радио не работает, – сказал я, потирая руки.

– У меня так же, думал батарейки сели, но потом понял, что тогда бы и треска не было бы.

– Ехать надо, я за родных переживаю.

– Может для начала крышу починим в сарае? – спросил друг. – Завалит внутри все снегом, а когда растает, все попортит нам.

– Все же упаковано.

– Да, но все равно неправильно оставлять вот так. Да и забор поправить нужно.

– Может лапника накидать? – предложил я. – А там, если в городе все нормально, вернемся, да займемся в плотную?

– Тогда может до деревни? Оттуда наберем своих, чего гонять туда-сюда?

Глава 3

– Что за чертовщина? – выругался я.

Дорога, по которой мы ездили в наш ДВД обрывалась, вернее не так. Дорогу прерывала река, шириной метров десять. А за ней, дальше была прореха среди деревьев, по которой мы добирались до наших домиков.

– Скажи, что это все мне снится! – подошел к Соболю Юрка.

– Это как должно было тряхнуть, чтобы здесь появилась речка?

– Да какая речка, Вов? Здесь рядом ничего, кроме родника не было.

– Может что-то там сдвинулось в земной коре, что из родника хлынуло потоком?

– Ага, а снег пошел потому что поменялось магнитное поле земли и сейчас здесь какой ни будь север, или вовсе южный полюс, – зло заметил друг.

– Как перебираться будем? – я решил пропустить все мимо ушей, ругаться сейчас не нужно.

– Брод надо найти.

– Пешком тогда? На машине мы сейчас хрен проедем по берегу.

– Да, включи рацию, разбежимся в разные стороны, посмотрим, что есть тут.

Ждать в машине девчонки отказались, поэтому они пошли с нами. Благо, в наших запасах была и одежда. Пускай немного старая, местами затертая, но оттого не менее теплая. Да, одежду мы тоже запасали и упаковывали так же в вакуумные пакеты. Вот только для них использовался не маленький вакууматор, а пылесос. Так, огромный пуховик, который в сложенном виде мог занимать почти всю коробку, а в «сдутом» виде раза в четыре меньше.

Девчонки в огромных куртках выползли на улицу и прижались к нам. Им страшно, еще бы, у Светки родители тоже в городе проживают, и она сильно беспокоится, моя же просто напугана. Её родственники живут в деревне и в другой стороне, если так прикинуть, то километров двести пятьдесят по прямой от того места где мы сейчас находимся, так что может быть там ощущались совсем небольшие толчки.

Рации настроили на одну волну. Китайское чудо радиотехники в нашем лесу берет метров на сто восемьдесят, мы проверяли, так что проверим сейчас хоть и немного, но все же так лучше, чем бродить без связи, либо вчетвером по одному направлению.

Юрка пошел вверх по течению, я же со своей подругой отправились вниз. На всякий случай взяли и ружья, мало ли, вдруг попадется медведь. Оттого и в магазин зарядил пулевые патроны, по рябчику сейчас точно не время стрелять. Да и в самого мишку палить с дуру тоже не стоит, возможно получится так отпугнуть, а то со страху промажу все пять выстрелов, а он только разозлится.

На улице потеплело, ощущалось около пяти градусов ниже нуля, снег от того стал еще более влажный. Идти по такому не особо приятно. Лес тоже пострадал не мало, полно поваленных деревьев. Кедры, сосны, осины и березы валялись поломанные, удивительно, но вырванных с корнем почти не было.

Река текла не особо быстро, это не горная местность, мы считай на равнине живем. Если смотреть по глубине, то она была явно мне по шею, а я не маленький, метр восемьдесят пять. По сути, можно переехать и в том месте, где идет дорога, и на Соболе, и на Восьмидесятке стоят шноркели, вот только опыта у меня нет. Да и Юрок хоть и владеет внедорожником, максимум по лужам катался в лесу. Страшновато, если честно.

Через пол часа мы вновь стояли у машин и думали, что же делать дальше. Так, получается два варианта, первый, рискнуть и переправиться здесь и сейчас, второй, вернуться к домикам, благо отъехали километра на три, оставить там девчонок и одну машину, а самим пытаться найти брод.

– Не, мне ссыкливо тут переезжать. Ты посмотри глубина с меня ростом, машины снесет к чертям!

Я не то что не хотел ехал тут, я просто боялся. Машина, скорее всего не будет цепляться колесами за дно, из-за чего мы можем проплыть не один десяток километров, да и там справимся ли когда нащупаем брод.

Все-таки решили вернуться обратно, там и печку можно растопить, да и позавтракать следует. Или уже пообедать, время то к двенадцати близится, а мы еще не ели, думали, что доберемся до поселка, а там в местном магазине пирожков купим.

По дороге сняли фото ловушки, уж не знаю, как они ведут себя на холоде, вдруг батарея сядет. Так уж лучше в таком случае испытывать на балконе, благо птички там летают, значит снимать будет, вот и проверю работоспособность в зимнее время.

Обосноваться временно решили в одной избе, гостей принимал Юрка. Там затопили печку, пожарили яичницу с луком, ушло сразу полтора десятка яиц. Все же не зря взяли так много, при условии, что жили бы мы тут неделю.

– Мальчики, откуда речка взялась? – молчание прервала Светка.

– В душе не чаю, – как-то беззлобно ответил её муж.

– Может мы поехали в другую сторону? – продолжила она.

– Ты нас за дураков-то не считай.

– Мы не могли поехать «не туда», – присоединился к спору я. – До нас только одна дорога, которую мы с Юркой на протяжении пяти лет раскатывали. По другим направлениям только пешие тропы и тоже наши.

– И все же, откуда речка? – вновь поинтересовалась Света.

– И почему сейчас идет снег, – добавила Аня.

– Может взорвался супервулкан? – предположил я.

– В смысле? – хором удивились девушки.

– Ну в Америке есть Йеллоустоунский супервулкан, который извергается раз в несколько миллионов лет. Да так, что отголоски слышны по всей земле. Сейчас как раз подходит время для его извержения. Это бы тогда и объяснило, откуда у нас такое мощное землятресение, речку, худо-бедно можно приплести к разлому и какому ни будь подземному озеру, не знаю, за уши притянуто, но все же. А то что сейчас похолодало, так это ядерная зима.

– Как это ядерная? – испугалась Аня. – Хочешь сказать еще война началась?

– Да нет, поднявшийся пепел закрыл солнце, отчего температура понизилась и пошел снег.

– Вот только небо ясное и солнце светит прекрасно, – разбил все мои доводы Юрка.

– Тогда не знаю, – пожал плечами я и стал наливать себе горячий чай.

– Надо выбраться в деревню, там уже и узнаем, – Юрка принял с моих рук чайник. – Там, наверняка, телевидение и интернет работает, на крайний случай радио будет. Да и у местных узнаем, как они пережили, опять же с родными свяжемся, вдруг у них в городе вообще ничего не было.

– Согласен, – кивнул я.

Выдвинулись через пол часа, когда яичница чуточку улеглась и идти было проще. Девчонок оставили в доме, предварительно закрыли ставни, мало ли, вдруг медведь, очумевший от землетрясения забредет на наш участок и станет ломится в окна. При этом оставили заряженные дробовики, Аня стрелять умеет, разберется, в случае опасности.

Сами же сели на Крузак и помчались по дороге к реке. Идти решили вниз по течению, пройдем пару километров, потом вернемся, отдохнём и пойдем вверх.

К берегу было прибито много поваленных деревьев, которые еще вчера стояли на месте воды. Да и на суше хватало бурелома. Хотя повалило их не ветром. Вот только каково было наше удивление, когда через полтора километра кончился лес и мы вышли на равнину.

Сам лес, находился на небольшой возвышенности и вся местность прекрасно просматривалась. В дали паслись стада каких-то крупных животных, похожих на коров. Было плохо видно.

– Зубры, – сказал Юрка, глядя в бинокль. Я свой оставил в машине.

– С хера ли! – не поверил я. – У нас они отродясь не водились!

– Тебя только это смущает?

На самом деле меня смущало многое. Здесь тоже должен был быть лес. До ближайшей асфальтированной дороги не менее тридцати километров и то, она делит лес пополам. Никаких полей, полян и уж тем более равнин здесь никогда не было, мы за эти годы изучили местность.

Да и зубры, откуда они могли взяться? Знаю, что в середине нулевых пытались в Сибири разводить этих животных, но это было в Новосибирске, за восемьсот киллометров от нас, да и эксперимент, на сколько помню, провалился.

– Тоже Йллоустоунский супервулкан постарался? – спросил Юрка.

– Я вообще не понимаю, что это за хрень!

– Смотри! – Юрок вдруг вновь прильнул к биноклю и рукой указал направление. Мне, простым зрением, видно было плохо, жаль, сто не взял с собой «Тигра», там хоть оптика стоит. Но и так было понятно, что стадо засуетилось и стало образовывать круг, видимо загоняя молодняк внутрь.

Правее от них, от реки не скрываясь шел огромный хищник. Я сначала подумал, что это медведь, но он был гораздо больше его, раза в два, не меньше. По крайней мере так казалось с моего места.

– Фига се! У него морда волчья! – удивился друг.

– Дай бинокль!

Юрка передал бинокль и разглядывать происходящее уже начал я. У хищника действительно была волчья морда, мощные лапы и огромное тело. Он напоминал какого-то монстра из фэнтэзийных игр или вымершее животное. Точно! Смотрел я как-то по научному каналу о вымершем кабане-терминаторе, который был дальним родственником то ли свиней, то ли бегемотов. Вот только тот был парнокопытным, у этого же просматривались полноценные лапы.

Монстр остановился метрах в ста от стада и стал принюхиваться, он смотрелся на фоне зубров как-то неестественно. Хищник был огромен, будто слон около коров.

Однако, несмотря на внешнее спокойствие, через мгновение он сорвался с места и ухватил одного быка за загривок и с легкостью откинул его в сторону. Зубры испуганно заревели и рванули в обратную от нас сторону. А волк переросток в два прыжка приблизился к своей жертве и перекусил горло зубру.

– Твою мать, где мы? – выругался я.

– Что-то у меня совсем плохие мысли на этот счет, – тихонько ответил Юрка.

– Если эта тварь доберется до нас, то боюсь, мы не сможем его пристрелить.

– Главное не ссаться! – друг забрал бинокль. – У нас с тобой две семерки есть и неплохие пулевые патроны на двенашку. Не с первого попадания, так с двух или трех завалим.

– Если успеем!

– Надо успеть!

Задерживаться мы не стали, решили вернуться обратно в дом, пока хищник не учуял нас. С другой стороны, что ему наши домики из бревнышек, дунет как в той сказке про поросят и снесет их к чертовой матери, а мы как закуска ему пойдем.

Машина завелась бодро, пару движений вперед-назад, и мы развернулись. Ехали быстро, потому что было страшно. Страшно даже не от того, что тот зверь может гнаться за нами, а от той мысли, что пришла нам одновременно.

Доехав до лесных хижин, я еще раз осмотрел забор. Нет, сетка рабица не защитит нас от нападения местных хищников, тут в пору ставить частокол. Леса полно вокруг, может быть и сумеем достойный забор соорудить.

Девушки встретили нас радостно, им было страшно оставаться одним в избушке, хоть и с ружьем. И несмотря на то, что Аня имела опыт ночевки в лесу со своим дедом, мысли о родных не оставляли её в покое, отчего и тревожилась.

– Ну что, нашли место для переправы? – спросила моя девушка.

– Все гораздо хуже, – ответил я, усаживаясь на какой-то ящик, служившим сундуком.

– Что ты имеешь ввиду?

– А то, что та байка, которую мне рассказывали в администрации района, вовсе не байка.

– Погоди, – Светка потрясла головой. – Ты хочешь сказать, что те, якобы исчезновения деревни и вчерашнее землетрясение как-то связаны?

– Не то что связаны, – устало буркнул Юрка. – Скорее всего, там, где мы были вчера находится голый кусок земли, без леса, без наших домиков.

– В смысле? – унималась его жена. – Вот же все это, мы в домике сидим, там, на улице лес. Что ты говоришь такое?

– Мы в другом мире! – Прервал я её. – Или на другой планете, или в прошлое попали.

На некоторое время в доме повисла тишина, девчонки глупо смотрели на нас, хлопая глазами, мы же думали о чем-то своем.

– Так мальчики, – Света встала из-за стола. – Если вы нас решили разыграть, то шутка довольно отвратительная.

– Да какие шутки, Света? – взорвался Юрка. – Там, через три километра равнина, на которой пасутся бизоны, а какой-то монстр, размером со слона охотится на них. Дорогая моя, пойми, мы не дома!

– А как же мама с папой, – заплакала Аня.

Я подошел к ней и обнял. Меня тоже этот вопрос волнует, там, в том мире или в будущем остались мои родители. Хорошо, что я не единственный ребенок в семье, есть старший брат и младшая сестра, они позаботятся об отце с матерью. Вот только как они переживут мое исчезновение. Надеюсь приступ не хватит.

Вслед за Аней начала всхлипывать и Светка. Друг тоже не остался в стороне, приобнял её и стал что-то шептать на ухо. Так мы сидели минут десять, слушая рыдания наших барышень, пока с улицы не донесся рык.

– Мать вашу, кто там? – шепотом спросил я.

Окна прикрыты ставнями, дверь тоже закрыта, нет ни глазка, зачем он в лесу, ни щелочки, чтобы посмотреть, что происходит снаружи.

– Подсади меня.

В Юркином доме, мы решили сделать лаз на чердак не только улицы, но еще и изнутри, на всякий случай. Например, если будет снежная зима, а из-под крыши нужно будет что-то достать. И вот чтобы не выходить на улицу, расчищая себе путь в метровых сугробах, можно будет залезть из дома.

Юрка ловко забрался на чердак и пополз к вентилируемому отверстию, которое служило и входом с улицы.

– Вов, давай ко мне и возьми ружья, – из водного отверстия на крыше появилась голова Юрки.

– Медведь трется около машин. Света, заряди семерку на всякий случай, а ты передавай и все дробовики и «Саёжки» не забудь.

– Я не умею! – испуганно пропищала жена друга.

– Я умею, где карабин? – на выручку пришла моя женщина.

Света достала семерку и пачку патронов к ней. Я же передал все гладкие стволы на крышу и полез сам. На чердаке хоть и не тесно, но вот передвигаться можно либо лёжа, либо на корточках. В полный рост крышу мы не стали делать.

Через щель, ножом я отогнул гвоздик, который держал дверцу вентилируемого окна и створку отворилась на улицу. Медведь ходил вокруг наших машин, они стаяли за оградой, это был наш, родной медведь из того мира, откуда пришли мы. Скорее всего он перенесся вместе с лесом.

Это логично, ведь если сюда попали мы, автомобили, дома, деревья, то и зверьё тоже должно было пройти через туман в иной мир. А это значит, что эта планета пополнится новыми видами животных. Для нас это очень хорошо. Чем больше охотничья база, тем проще нам будет здесь выживать. Ведь кроме зубров и того огромного волка мы не видели представителей местной фауны.

– Как думаешь, пристрелить его или сам уйдет? – прервал мои мысли друг.

Ответить я не успел, из леса выбежал еще один медведь, только больше раза в полтора, да и шерсть гораздо длиннее нашего бурого. Они оба встали на задние ламы начали реветь. Но тот что побольше вдрук напал и схватил своего младшего брата и повалил его на Соболя. Машина качнулась.

– Твою за ноги, они сейчас машину побьют, – закричал я.

– Давай в того, что больше, – крикнул друг и тут же выстрелил.

Пуля попала в бок длинношерстному и тот отпустил бурого мишку, заревев от боли. Косолапый воспользовался внезапной помощью со стороны людей и принялся убегать. Я сделал второй выстрел и толи от волнения, толи от выплеснутого в кровь адреналина, дрожащие руки меня подвели, пуля прошла чуть выше опустившегося на четыре лапы медведя.

Юрка выстрелил еще раз, и пуля вошла под лопатку. Мой второй выстрел тоже был удачный я тоже попал в грудную клетку. Медведь лишь пошатнулся, но не упал.

– Да ты что за тварь такая бронированная? – завопил я и высадил в него оставшиеся три патрона.

И медведь, наконец-то рухнул на землю.

– Не нафиг, с такими уродами нужно с «Тигрулей» ходить. Я манал это всё!

– Вов, это пещерный медведь! Мы в прошлое попали!

– Ага, а та тварь из игр что за зверь? Не было таких уродцев в прошлом! – не согласился я выводом друга.

– Да ты откуда знаешь, может и были.

– Нифига, я в детстве динозаврами и мамонтами интересовался, много книжек читал, не было такой скотины.

– Думаешь параллельный мир?

– Или другая планета.

– А в чем разница?

– В том, что параллельный мир это та же наша Земля, но развивается чуточку иначе. Там может быть, как здесь сейчас, не закончились времена мамонтов и зубров или наоборот, они развились до таких технологий, которые нам и не снились. А другая планета, это другая планета, вполне возможно, что мы сейчас находимся в десятках тысяч световых лет от Земли и ученые, заметив эту планету через какой ни будь супертелескоп, гадают, возможна ли на ней жизнь или нет.

– Я даже не знаю, что лучше, – задумался Юрка.

– А какая разница? Нам так и так нужно будет выживать. А лучше искать людей.

– Думаешь они здесь есть?

– Как минимум те староверы, что пропали сотню лет назад, помнишь, я рассказывал.

– Разве они не должны были быть на том месте, куда перенесло нас?

– Да не обязательно, может их вовсе выкинуло на другом континенте, а может они померли давно, не смогли выжить в этих условиях.

– Ладно, пошли взглянем на мишку, да может шкуру снимем, – хлопнул меня по плечу друг и пополз обратно.

Глава 4

– И что мы будем с ним делать? – поинтересовался я, глядя на огромную тушу медведя.

Он валялся у Соболя, благо машину не повредили, по крайней мере стекла не разбиты, а небольшая вмятина на боку, хоть и досадная вещь, но пережить можно.

– Разделаем. Мясо съедим, благо сейчас с его сохранением проблем не возникнет, зима на улице. Шкуру можно будет повесить на стену, все теплее в доме будет. Когти и клыки вырвать, первая добыча в этом мире, да еще какая, так что можно с чистой совестью носить как кулон на шее.

– Так, а кто его убил? Кому носить трофей?

– Вов, да без разницы, можно сказать мы вдвоем его замочили, так что оба в праве на трофеи.

– Ладно, а шкура кому? – поинтересовался я.

– Кому достанется шкура, предлагаю решить по-мужски.

– Камень, ножницы, бумага?

– Камень, ножницы, бумага, – подтвердил друг.

К сожалению, эту битву я проиграл. Украшать стену, шкура будет дома у Юрки. Но, мы решили, что следующая достанется уже мне. Если честно, то не сильно то и хотелось еще раз встречаться с пещерным медведем, или и того хуже, с тем волчьим монстром. Это нам повезло, что мы встретили его не в лесу или чистом поле, а убили с крыши дома. Сомневаюсь, что мы могли бы уйти живыми, столкнись с ним носом к носу.

– Юр, я на счет мяса не уверен, там же может быть трихинелла.

– И что, ты предлагаешь выбросить это все? Просто будем резать маленькими кусочками, да варить подольше или жарить. Эта зараза вроде погибает при высоких температурах.

– Если правильно приготовить мясо, то да.

– Значит будем правильно готовить, – Юра ходил вокруг медведя с ножом и думал с какой стороны подступить, чтобы начать снимать шкуру. – Просто представь сколько мы тушняка сможем сэкономить. Черт знает, как долго мы будем тут. Может быть здесь вообще нет цивилизации, и пути домой тоже нет. А тушенка она есть и пить не просит, пусть стоит, её мы съесть всегда успеем.

С этим я полностью согласен. Консервов мы, конечно, запасли не мало, нам, на четверых, их хватит на год, это с учетом рыбных консервов. А вот когда еще представится случай добыть свежее мясо, я не знаю. Конечно, можно выехать на равнину, да там попробовать подстрелить зубра, вот только на нашу добычу может претендовать волк-переросток.

Нам с трудом удалось перевернуть огромную тушу на спину. Юра сделал первый надрез от живота по грудь, тут же вымазав свои руки в крови.

– Может перчатки наденешь? – спросил я.

– Зачем?

–Все за тем же! Если есть царапины, то трихинеллы через раны попадут тебе в кровь и все, хана, что мне с тобой делать?

– Ой, да и или ты в пень дырявый, что ты так переживаешь? – невозмутимо сказал друг. – Мясо экологически чистое, паслось на свежем воздухе, питалось таким же экологически чистой добычей, никаких помоек и фастфуда от проезжающих туристов.

– Тебе все шуточки!

На самом деле я действительно опасался этой заразы. У нас нет специальных тестеров для определения, имеется ли в мясе этот паразит или нет. И микроскопа тоже нет, так бы можно было бы срезать с разных частей туши небольшие кусочки, да посмотреть на сколько чистое мясо.

Тем временем на улицу вышли и наши дамы. Светка ойкнула, увидев, чем занимается её супруг, а вот Аня неодобрительно покачала головой.

– Юра, – крикнула она. – Ты чего как свинья то? Ухайдакаешься весь сейчас, кровь с одежды уже не смоешь. Вова, есть у вас какой фартук и перчатки?

Фартук был, кожаный, «подарил» мне его за символическую сумму один знакомый кузнец, себе он приобрел новый, а это выкидывать было жалко. Зная, что я увлекаюсь подготовкой к большому Пэ и у него же интересовался инструментом для ковки, предложил мне его забрать.

Перчатки тоже были, латексные, заказанные с интернет маркета. Две коробки, одни черные для бытовых нужд, вторые белые, для медицинских целей, жаль, что не стерильные. Почему белые? Да потому что на них видна кровь.

Вот честно, часто видел на обучающих роликах, где военный медик говорит о важности перчаток, при работе с ранеными, как на поле боя, так и «зеленой зоне», но при этом на руки надевал черные латексные перчатки. Вот только те, кто действительно побывал в зоне боевых действий, никогда не используют этот цвет по одной банальной причине – не видно крови.

Проверяя раненого товарища, ты просто можешь не заметить, что твой товарищ ранен. А это значит, что велика возможность умереть от потери крови. На чьей совести будет эта смерть? А этим идиотам, что в черных перчатках вещают в интернете все равно, главное, что картинка красивая.

Я принес и фартук, пришлось разорвать вакуумную упаковку, ну да ладно, вещь пошла в работу, не жалко и пару черных перчаток, все же не работа с раненым товарищем.

Вот только они достались не Юрке, а сама Аня приступила к работе. Девушка забрала нож у друга и спросила.

– Есть помельче инструмент?

– Маленький нож, что ли? – уточнил я.

– Да, и еще нужны пара распорок. – Аня показала руками какой длины нужны ветки.

Я быстро принес все ножи, что попались под ругу. А их, к слову, на нас двоих было более чем достаточно. Какой выживальщик не имеет в запасе десяток другой ножей? Здесь тебе шкуросъёмники, и якутский нож, и легендарная финка ЛГБТ, вернее НКВД. Всех размеров и мастей.

– Ничего себе, – почти присвистнула моя подруга.

Однако из всего многообразия, Аня выбрала небольшой ножичек, который я бы никак не выбрал для разделывания шкуры. Но прежде, чем приступить к последующим действиям, она поставила распорки уже на вспоротый живот.

– Пусть остывает, – ответила она на наш немой вопрос. – Юр, иди умойся, человек ты или где?

Аня, вопреки моим ожиданиям, начала работу с головы медведя. Маленьким ножом она стала отделять шкуру через пасть.

– Вова, смотри, вот здесь, – она водила ножиком между челюстью и губой, – максимально близко к кости пытаешься отделить это все. Потому что, если этого не сделать то, когда будете сдирать шкуру, то повредите её в голове. И максимально, запомни Вова, максимально близко к кости отделяешь, так ты ничего не повредишь.

Подошел умытый Юрка, а вот Светка убежала обратно в избушку, муж её дал задачу приготовить что-нибудь поесть. Девушке было не приятно видеть, как мы возимся с трупом, заливая все вокруг кровью.

– Носовой хрящ тоже отрезай максимально близко к черепу. Я, когда первый раз медведя разделывала, неправильно отрезала эту часть, так дет матерился на всю деревню. А потом меня ругал таксидермист.

– Так нам не нужно делать чучело, – возразил Юрка. – Шкура на стене висеть будет.

– Так надо, чтобы висело то красиво, а не как попало.

– Мне главное, чтобы тепло из дома не выпускало.

– Вот когда сам будешь разделывать медведя, вот тогда и делай как будет удобно, а сейчас внимай науке, – улыбнулась Аня.

– Следующая шкура пойдет в наш дом и разделывать будешь ты, – улыбнулся в ответ я.

Еще некоторое время, моя девушка, от которой я все больше и больше приходил в восторг, работала с головой мишки, пока почти полностью шкура не была отделена от черепа.

– Нож для линолеума есть? – спросила Аня, разглядывая лежащие перед ней ножи.

– Нет, а зачем? – поинтересовался Юра.

– Им удобнее шкуру резать.

Выбрав подходящий для своих задач нож, Аня приступила к дальнейшей разделке.

– И так, смотрите, вот здесь, примерно середина грудины, теперь от локтя, до этой середины, мы режем шкуру через подмышку. Второй разрез, так же от локтя до середины лапы. Самое главное, не торопитесь, а то испортите шкуру. Я понимаю, что вам сейчас это не особо важно, она будет висеть на стене. Согревая дом, но давайте вы сразу научитесь это делать правильно, – в голосе Ани звучали менторские нотки. Это не то, чтобы меня напрягало, однако с этой стороны я видел девушку впервые.

Повторив то же самое с другой передней лапой, девушка продлила разрез от груди, который сделал Юра, до гортани.

– Так, теперь переходим к задним лапам. Так, мальчики, раздвиньте медведю лапы, а то я же девочка, мне трудно, – захихикала Аня.

Мы выполнили просьбу девушки.

– Далее, продлеваем разрез до анального отверстия, вы, главное не стесняйтесь трогать медвежью жопку, это никто вас не видит и дразнить не будет. Нам повезло, это девочка, половые органы мы обходим стороной. Был бы мальчик, то писюн можно так же обойти, но яички достаются из мошонки, а можно мошонку разрезать. Как вам удобнее.

Мы с Юркой чуточку съежились, представив нож у мужского полового органа, пусть даже и медвежьего.

– Задние ноги мы режем, желательно одним разом, от анального отверстия, до пятки, с обратной стороны. Вытягивайте ногу прямо, чтобы разрез не был кривым и режете.

Аня одним разрезом разделила шкуру на одной лапе, потом точно также и на второй. Следующим этапом, необходимо снять шкуру с грудины и живота.

– Так, парни смотрите, – моя подруга оттянул шкуру на груди медведя. – Видите эти черные пятнышки.

– Ну, – кивнули мы.

– Так вот, это ости волос снимая шкуру, будьте предельно осторожны, потому что, повредив их, волосы могут посыпаться и ваш ковер на стене будет плешивым. Вам оно надо? Вам оно не надо! Так что действуйте аккуратно.

Мы с интересом наблюдали, как Аня точными выверенными движениями отделяла шкуру от мяса и жира, то и дело что-то нам показывая и рассказывая. Я понимаю, что мы бы не смогли сделать это так же ювелирно, не повредив саму шкуру.

Одно дело смотреть это в интернета, другое – наблюдать воочию. Да, мы сами не разделываем сейчас, но проясняются некоторые нюансы и в следующий раз, когда представится возможность снять шкуру с какого-либо животного вопросов будет меньше, а рука, возможно, будет тверже.

Минут через сорок, когда основная часть шкуры была отделена, Аня перешла к лапам.

– Так как у вас будет «ковер» лапы вам не нужны, я имею ввиду эти мозоли, так что их смело можно вырезать. Кстати, китайцы их очень сильно любят, если хотите сварите суп из них, я, если честно, не пробовала, поэтому сказать ничего не могу.

– Обойдемся, – отказался я.

Подруга продолжила аккуратно отсоединять мозоль, после принялась и за саму лапу, отделяя шкуру от сухожилий. Фаланги пальцев, на которых держались когти, она почему-то оставила. Но ладно, сами когти мы срежем потом, нам надо то всего две штуки.

Закончив с одной лапой, она приступила к другой. Времени уходило много, ведь нужно делать аккуратно. По сути для нас, эта педантичность не важна, но Аня так увлечена своим делом, что было бы неразумно, да и кощунственно отвлекать её.

Видя, как моя девушка заляпалась кровью, несмотря на то, что на ней фартук, я решил затопить баню. Лишним не будет. В это же время, Света позвала обедать, судя по запаху, картошка с тушенкой. Быстро. Вкусно и питательно. Однако на обед никто не спешил, нужно закончить со шкурой и разделать мясо.

Кстати, на счет хранения мяса!

– Юра! – крикнул я другу, находясь уже у бани. – Накидай снега в ледник.

Ледник, это сказано очень громко. На самом деле у нас была вырыта яма глубиной полтора метра и метр на метр в ширина. По-хорошему, следует сделать над ним еще капитальное строение, либо еще один сарай, где зимой можно было бы хранить рыбу, сало и прочие деликатесы, либо просто надстройку, чтобы в яму не попадала влага, когда осенью или весной шли дожди.

Юрка сразу же достал из сарая снеговую лопату и принялся закидывать снегом ледник. Заполнять весь, он не стал. Все же у нас сделано не по правилам и закидав яму, мясо туда просто не поместится. Потом, когда перенесем туда медвежатину, закидаем еще сверху снегом.

Я же затопил баню. И так как бочки были заполнены водой с весны, мы приезжали на майских праздниках попариться, делать больше ничего не стал. Мыльно рыльный набор тоже имелся, так что помыться можно с комфортом и даже выйти чистым, а не просто пропотевшим.

Тем временем, Аня сняла шкуру полностью, даже отделила голову медведя и череп обтянутый лишь мясом сейчас лежал на снегу.

– Есть соль? – спросила девушка, как только увидела меня.

– Есть. Много надо?

– Килограмм десять пятнадцать, сейчас засолим, а потом либо сдадим на переработку, либо, если есть лишние тысяч пятьдесят, то можно уже и таксидермисту на ковер отдать.

– Анют, – я подошел к девушке. – Какой сдать? Какой таксидермист? Ты забыла?

Девушка тут же помрачнела, видимо за знакомой работой она забыла, что домой вернуться вряд ли получится.

– Точно, увлеклась я, – Аня попыталась улыбнуться. – Струги есть?

– Что это?

– Понятно. Ладно, неси соль. Шкуру засолим, а когда потеплеет, будем мездрить. Холодно сейчас этим заниматься.

Соли у нас было полно. Навозили много, тонны полторы лежит в сарае. Для выживальщика, соль, равно как и сахар это маст хэв. И чем больше, тем лучше. Прежде всего это отличный консервант. Вяленье, засолка, как мяса с салом, так и овощей. Стоит она копейки, а если есть хорошие знакомы на оптовой базе, то и вовсе почти даром, утрирую конечно, но все же. А в условиях выживания этот продукт просто необходим.

Но если на каждую шкуру мы будем тратить по десять килограмм, то довольно скоро у нас не останется этого замечательного продукта. Нужно будет найти в нашей «библиотеке» книги по работе со шкурами и кожей, а они точно были, лично печатал на работе и почитать, как можно подготавливать шкуры.

Пока я ходил за солью, Аня принялась разделывать мясо.

– Вы же собираетесь его готовить, – спросила она.

– Ну да, будем есть.

– Не забывайте хорошо отваривать, в этой махине полно разной заразы.

– Может тогда не стоит?