Рик Риордан
Тайный оракул
5
Семислойный соус-дип
Голубые шоколадные чипсы
Люблю эту женщину
Салли Джексон – кудесница под стать Цирцее. Невероятно, как быстро ей удалось превратить Мэг из уличной бродяжки в поразительно симпатичную особу. Темные волосы были аккуратно расчесаны и сияли. Круглое личико отмыли от грязи. «Кошачьи» очки почистили так, что стразы заблестели ярче брильянтов. Старые красные кеды ей отстоять удалось, но теперь на ней были новые черные легинсы и переливающееся оттенками зеленого платье до колен.
Миссис Джексон придумала, как сохранить прежний образ Мэг, но придать ему привлекательности. Теперь у девочки появилась озорная весенняя аура, из-за чего она напоминала шаловливую дриаду. В сущности…
Меня накрыла накатившая вдруг волна эмоций. Я даже поперхнулся, сдерживая всхлип.
Мэг тут же надулась.
– Что, так плохо выгляжу?
– Нет, нет. Просто… – Просто ты напомнила мне кое-кого, хотел сказать я, но не решился поворачивать разговор в эту сторону. Всего лишь двое смертных сумели разбить мне сердце. И даже по прошествии столетий я не мог произнести ее имя, не впав в отчаяние. Не поймите меня неправильно. Я не испытывал к Мэг никакого влечения. Мне было шестнадцать (или четыре с лишком тысячи лет – это как смотреть). Ей едва ли исполнилось двенадцать. Но та Мэг Маккаффри, что появилась передо мной в тот миг, могла быть дочерью моей последней возлюбленной, прожившей достаточно долго, чтобы завести детей.
Какая боль. Я отвел глаза.
– Что ж, – с преувеличенной веселостью сказала Салли Джексон, – я, пожалуй, приготовлю ланч, пока вы трое… поговорите.
Она бросила на Мэг обеспокоенный взгляд и, бережно поддерживая живот, направилась в кухню.
Мэг присела на краешек дивана.
– Знаешь, Перси, твоя мама такая нормальная.
– Ну спасибо. – Он взял с кофейного столика стопку контрольных тестов и отложил их в сторону.
– Вижу, тебе нравится учиться, – заметил я. – Молодец.
– Терпеть не могу учиться, – фыркнул Перси. – Мне гарантировали прием с полной стипендией в Новый Римский университет, но все равно требуют, чтобы я прошел все школьные курсы и сдал отборочный тест. Невероятно, да? И это не говоря о том, что за мной еще СТМСП.
– Что? – спросила Мэг.
– Такой экзамен для римских полубогов, – объяснил я. – Стандартный тест на магические силы для полубогов.
Перси нахмурил брови.
– Так вот оно как расшифровывается?
– Да. Я сам писал разделы по музыкальному и поэтическому анализу.
– Никогда тебе этого не прощу, – заявил Перси.
Мэг принялась болтать ногами.
– Ты и вправду полубог? Как я?
– Боюсь, что да. – Перси завалился в кресло, так что мне ничего не оставалось, как разместиться на диване рядом с Мэг. – Мой отец – бог Посейдон. А кто твои родители?
Мэг затихла и уже не болтала ногами, а рассматривала пожеванные кутикулы. На средних пальцах тускло мерцали парные кольца-полумесяцы.
– Я и не знала их… толком.
Перси замялся.
– Ты из приемной семьи?
Есть такое растение, мимоза стыдливая, созданное богом Паном. Когда дотрагиваешься до его листьев, оно тут же закрывается. Мэг сейчас как будто изображала эту мимозу, прячась от вопросов Перси.
– Извини за назойливость. – Он поднял руки и вопросительно посмотрел на меня. – А как вы, ребята, познакомились?
Я рассказал историю нашей встречи, слегка, может быть, приукрасив собственную доблесть, явленную в обороне от Майки и Кейда. Исключительно ради повествовательного эффекта, как вы понимаете.
Я уже заканчивал, когда вернулась Салли Джексон. Она поставила на стол чашку с кукурузными чипсами и блюдо со сложносоставным соусом, разноцветные слои которого напоминали осадочную породу.
– Сейчас принесу сэндвичи. А это семислойный дип.
– Ням-ням. – Перси потянулся к чипсам. – У нее это здорово получается.
Салли взъерошила ему волосы.
– Здесь и гуакамоле, и сметана, и поджаренные бобы, и сальса…
– Семь слоев? – Я с восхищением посмотрел на нее. – Вы знали, что семь – мое священное число? Специально для меня придумали?
Салли вытерла руки о фартук.
– Ну, вообще-то я такую честь принять не могу…
– Не скромничайте! – Я попробовал дип. Вкусом соус ничуть не уступал начос из амброзии. – Этим блюдом, Салли Джексон, вы снискали вечную славу!
– Как мило. – Она направилась в кухню. – Сейчас вернусь.
Через пару минут мы уже уплетали за обе щеки сэндвичи с индюшатиной, заправлялись чипсами, макая их в дип, и запивали все банановым смузи. Мэг ела как бурундук, засовывая в рот больше, чем могла прожевать. Я тоже набил живот до отказа. Никогда еще мне не было так хорошо. Откуда-то даже проклюнулось странное желание взять в руки игровую приставку да порезаться в «Call of Duty».
– Перси, у тебя потрясающая мама.
– А то я не знаю. – Он допил смузи. – Так на чем мы остановились? Ты, значит, служишь сейчас Мэг? Ребята, вы ведь едва знаете друг друга.
– Едва – это некоторое преувеличение, – сказал я. – И тем не менее так оно и есть. Моя судьба связана отныне с юной Маккаффри.
– Мы сотрудничаем, – добавила Мэг, с заметным удовольствием произнося понравившееся слово.
Перси выудил из кармана шариковую ручку и задумчиво постучал ею о колено.
– Так ты уже дважды превращался в смертного?
– Не по своей воле, – пояснил я. – В первый раз это случилось после небольшого восстания на Олимпе. Мы попытались свергнуть Зевса.
Перси поморщился.
– Я так понимаю, ничем хорошим это не закончилось.
– Всю вину, разумеется, свалили на меня. И, да, на твоего отца, Посейдона. Нас обоих сбросили на землю как смертных и принудили служить Лаомедону, царю Трои. Суровый был господин. Подумать только, даже отказался платить нам за работу!
Мэг чуть не подавилась сэндвичем.
– Я что, должна тебе платить?
Перед моим мысленным взором промелькнула жуткая картина: Мэг Маккаффри пытается расплатиться со мной бутылочными пробками, марблами и разноцветными шнурочками.
– Не беспокойся. Выставлять тебе счет я не собираюсь. Ну так вот. Во второй раз меня обратили в смертного из-за того, что я убил нескольких циклопов. Зевс тогда так разъярился…
– Что ж тут хорошего, – нахмурился Перси. – У меня брат – циклоп.
– Те были злобные! Они даже выковали молнию, которая убила одного из моих сыновей!
Мэг вспрыгнула на подлокотник дивана.
– У Перси брат – циклоп? Ну жесть!
Я глубоко вдохнул.
– Повезло хотя бы в том, что меня определили в услужение к Адмету, царю Фессалии. Добрый был господин и очень мне нравился. Я даже устроил так, чтобы его коровы телились двойнями.
– А мне можно теленочка? – спросила Мэг.
– Видишь ли, для начала нужно завести корову-маму. Понимаешь…
– Для полной ясности, – вмешался Перси. – Итак, ты теперь слуга Мэг. На какой срок?
– На неопределенный, – сказал я. – Может, на год. Может, больше.
– И впереди у тебя…
– Великое множество трудностей и испытаний.
– Типа добыть для меня коров, – вставила Мэг.
Я скрипнул зубами.
– Что это за испытания, пока неизвестно. Но если я преодолею все препятствия и проявлю себя с лучшей стороны, Зевс простит меня и позволит снова стать богом.
Убедить Перси, похоже, не удалось – возможно, потому, что убедительности недоставало мне самому. Снова и снова я говорил себе, что мое наказание временное, как и в предыдущие два раза.
Однако ж сам Зевс установил строгое правило для бейсбола и тюремного приговора: три страйка, и ты выбыл. Оставалось только надеяться, что к моему случаю это не относится.
– Мне потребуется какое-то время, чтобы оглядеться и сориентироваться, – сказал я. – В Лагере полукровок можно будет проконсультироваться с Хироном, определить, какие божественные силы остались у меня в форме смертного.
– Если какие-то остались, – скептически заметил Перси.
– Давай думать позитивно!
Перси откинулся на спинку кресла.
– Какие духи могли вас преследовать? Есть предположения?
– Сияющие кляксы, – сказала Мэг. – Они сияли и напоминали… кляксы.
Перси даже не улыбнулся.
– Эти хуже всего, – с серьезным видом кивнул он.
– Неважно, – перебил я. – Кем бы они там ни были, нам надо бежать. В лагере мы будем в безопасности, там меня защитят магические границы.
– А меня? – поинтересовалась Мэг.
– Да, конечно, и тебя тоже.
Перси нахмурился.
– Послушай, Аполлон, если ты по-настоящему смертный, то есть смертный на сто процентов, то как ты попадешь в Лагерь полукровок? Ты ведь не сможешь даже войти туда.
Семислойный соус-дип медлено повернулся у меня в животе.
– Пожалуйста, не говори так. Разумеется, я туда войду. Должен войти.
– Но теперь ты можешь пострадать в сражении… – задумчиво произнес Перси. – С другой стороны, возможно, духи просто не обратят на тебя внимания, потому что ты им уже не важен?
– Стоп! – У меня дрожали руки. Как же нелегко быть смертным. Мысль о том, что меня не пустят в лагерь, что я – ничтожество… Нет. Такого просто не может быть. – Уверен, какие-то силы я сохранил. Я, например, по-прежнему прекрасен – надо только избавиться от угрей и убрать эти складки на боках. У меня должны быть другие способности!
Перси повернулся к Мэг:
– Ну а ты? Слышал, ты ловко метаешь мусорные мешки. О каких еще талантах нам следует знать? Вызываешь молнию? Взрываешь туалеты?
Мэг нерешительно улыбнулась.
– И никакая это не сила.
– Ошибаешься. Некоторые могучие полубоги именно с того и начинали, что взрывали туалеты.
Мэг хихикнула.
Мне не понравилось, как она таращится на Перси. Не хватало только, чтобы девчонка увлеклась им. Тогда бы мы точно отсюда не выбрались. Конечно, стряпуха Салли Джексон замечательная – из кухни уже просачивался изумительный запах печенья, – но мне нужно было как можно скорее попасть в лагерь.
– Хмм. – Я потер руки. – Когда сможем отправиться?
Перси посмотрел на настенные часы.
– Думаю, прямо сейчас. Если вас и впрямь преследуют духи, то пусть лучше идут за нами, чем шастают по квартире.
– Молодец, – похвалил его я.
Перси бросил неприязненный взгляд на тесты.
– Но вечером мне надо вернуться. Столько еще учить. Первые два раза, когда я сдавал отборочный тест… бррр… Если бы Аннабет не помогла…
– А это кто такая? – тут же спросила Мэг.
– Моя девушка.
Мэг насупилась. Хорошо, что поблизости не оказалось мусорных мешков.
– Вот и сделай перерыв! – посоветовал я. – Прогуляйся на Лонг-Айленд, проветри голову.
– А что? С точки зрения лентяя, какая-то логика в этом есть. О’кей. Давайте прогуляемся.
Только Перси поднялся, как в комнату вошла Салли Джексон с подносом свежеиспеченного печенья с шоколадной крошкой. По какой-то причине само печенье было голубым, но пахло оно божественно – уж я-то знал. Я сам с небес.
– Мам, не волнуйся, – поспешил Перси.
Салли вздохнула:
– Ох, не нравится мне, когда ты так говоришь.
– Я только отвезу этих двоих в лагерь, вот и все. И сразу же вернусь.
– По-моему, я уже слышала это раньше.
– Обещаю.
Салли посмотрела на меня, потом на Мэг, и выражение ее лица смягчилось – природная доброта перевесила тревогу за сына.
– Ладно. Будьте осторожны. Было приятно с вами встретиться. Пожалуйста, постарайтесь остаться в живых.
Перси поцеловал мать в щеку и потянулся за печеньем, но она отвела поднос в сторону.
– Нет-нет. Аполлон и Мэг могут взять по одному, но остальное я приберегу до твоего возвращения. И поторопись, дорогой. Будет досадно, если Пол, вернувшись домой, съест все в одиночку.
Перси повернулся к нам:
– Слышали, ребята? Целый поднос печенья. Если меня убьют по пути в лагерь, я точно опоздаю.
6
Аквамен за рулем
Хуже и быть не может
Ох, стой, ну вот и на
К великому моему разочарованию, запасного лука со стрелами у Джексонов не нашлось.
– Я стрелок фиговый, – объяснил Перси.
– Ты – да, а вот я – нет. Вот почему ты всегда должен думать о том, что понадобится мне.
Зато Салли нашла для нас с Мэг по теплой флисовой куртке. Мне досталась синяя, с вышитой изнутри надписью БЛОФИС. Возможно, то было какое-то защитное заклинание от злых духов – не знаю. Вот Геката, та бы знала. Колдовство – не моя тема.
Мы подошли к «Приусу», и тут Мэг уселась впереди, что стало еще одним примером совершенной в отношении меня несправедливости. Боги не ездят сзади. Я предложил поехать за ними на «Мазерати» или «Ламборгини», но Перси признался, что ни того, ни другого у него нет. Один только «Приус» на всю семью. В смысле… вау. Просто вау.
Разумеется, на заднем сиденье меня быстро укачало. В небе, где я обычно разъезжаю на солнечной колеснице, все трассы – скоростные. К лонг-айлендовской автостраде я не привык. Поверьте мне, даже в обычный январский денек ваши скоростные магистрали никакие не скоростные.
Перси затормозил и подался вперед. С каким удовольствием я бы запустил огненный шар и расчистил путь – ведь нам-то нужнее.
– А огнеметов в твоем «Приусе» нет? Лазеров? Или хотя бы гефестовского бамперного ножа? Что это вообще за колымага такая – ничего нет?
Перси посмотрел в зеркало заднего вида.
– У вас на Олимпе так же ездят?
– Дорожных пробок у нас нет, это я могу тебе обещать.
Мэг покрутила свои колечки-полумесяцы. Интересно, не связана ли она все-таки с Артемидой? Луна – символ моей сестры. Может быть, Артемида послала девчонку присматривать за мной?
Нет, не похоже. Артемида никогда ничем со мной не делилась – ни полубогами, ни стрелами, ни народами, ни вечеринками. У близнецов такое бывает. Да и сама Мэг Маккаффри не производила впечатления последовательницы моей сестрицы – у нее была другая аура. И я бы легко эту ауру распознал, если бы только был богом. Пока же оставалось только рассчитывать на человеческую интуицию, а это все равно что собирать иголки в рукавицах.
Мэг обернулась и посмотрела в заднее окно. Наверно, проверяла, не гонятся ли за нами сияющие кляксы.
– Хорошо, что за нами хотя бы…
– Не говори, – предупредил Перси.
Мэг фыркнула:
– Ты же не знаешь, что я собиралась сказать.
– Ты собиралась сказать «хорошо, что за нами хотя бы не следят». И сразу бы нас сглазила. Мы бы тут же увидели, что за нами следят. И тогда все закончилось бы большим сражением, которое уничтожило бы мою семейную машину и, не исключено, всю автостраду. А нам пришлось бы бежать до самого лагеря.
Глаза у нее расширились.
– Ты можешь предсказывать будущее?
– В этом нет необходимости. – Перси сменил одну полосу на другую, по которой машины ползли не так медленно. – Просто у меня часто такое случалось. К тому же… – он метнул в мою сторону осуждающий взгляд, – предсказывать будущее не может уже никто. Оракул не работает.
– Какой оракул? – спросила Мэг.
Ей никто не ответил.
Пораженный, я на мгновение утратил дар речи. И поверьте, лишить меня дара речи не так-то просто.
– Что, все еще не работает? – пробормотал я наконец.
– А ты не знал? – спросил Перси. – Да, понимаю, тебя не было шесть месяцев, но это случилось в твою смену.
Какая несправедливость. В то время я был занят, укрывался от гнева Зевса, что можно квалифицировать как вполне уважительную причину. Откуда мне было знать, что Гея воспользуется вызванным войной хаосом и вызовет из глубин Тартара моего старейшего, главнейшего врага, чтобы тот захватил свое прежнее логово в дельфийской пещере и перекрыл источник моей пророческой силы?
О, да, я уже слышу голоса критиков: ты же бог пророчества, Аполлон. Как же ты мог не знать, что это случится?
В ответ они услышат неприличный звук в духе моей новой знакомой.
Я сглотнул вкус страха и семислойного соуса.
– Просто… я думал… надеялся… что об этом позаботятся…
– Ты имеешь в виду полубогов? Что они предпримут квест ради возвращения Дельфийского оракула?
– Именно так! – Я знал, что Перси поймет. – Скорее всего, Хирон просто забыл. Я напомню ему, когда мы прибудем в лагерь, и он наберет команду расходников… то есть героев…
– Тут ведь вот какая штука, – сказал Перси. – Для квеста нам нужно пророчество, верно? Таковы правила? Нет оракула – нет и пророчества, и, следовательно, мы застреваем в…
– Ловушке-88, – вздохнул я.
Мэг бросила в меня кусочек ваты.
– Ловушка-22.
– Нет, – терпеливо объяснил я. – Именно Ловушка-88 – то есть вчетверо хуже.
Чувство было такое, словно я покачивался на воде в теплой купальне, а кто-то вдруг взял и вытащил пробку. Вода закружилась, увлекая меня за собой. Еще немного, и я либо останусь на дне, дрожащий и беззащитный, либо попаду в сточную трубу безнадежности. (Не смейтесь. Метафора получилась превосходная. Вылететь в канализацию богу ничего не стоит – чуть только зазевался, расслабился или вздумал поменять форму в неподходящий момент. Мне однажды случилось проснуться в отстойнике в Билокси, но это другая история.)
Только теперь я начал понимать, что ожидает меня на пути смертного. Оракула удерживают враждебные силы. Противник залег и выжидает, набираясь сил, крепчая с каждым днем за счет волшебных испарений дельфийских каверн. А я – слабосильный смертный, связанный с необученной полубогиней, метающей мусорные мешки и жующей ногти.
Нет. Зевс не мог рассчитывать, что я справлюсь со всей этой ситуацией. Не в моем нынешнем состоянии.
И все же… Кто-то ведь прислал тех головорезов, поручив им перехватить меня в закоулке. Кто-то знал, куда я упаду.
Перси сказал, что никто больше не может предсказать будущее.
Но это не совсем верно.
– Эй вы, двое. – Мэг бросила в каждого из нас по кусочку ваты.
И где только она находит эту вату?
Оказывается, я совсем забыл про нее. И все было так хорошо… пока было.
– Да, извини. Видишь ли, Дельфийский оракул – это древний…
– Да мне наплевать, – отозвалась девочка. – Там три сияющие кляксы.
– Что? – встрепенулся Перси.
Она ткнула пальцем за спину:
– Посмотри.
Лавируя в потоке движения, к нам быстро приближались три блестящих, гуманоидной формы призрака, напомнивших мне клубящиеся облачка от дымовых гранат, когда к ним прикоснулся царь Мидас.
– Для разнообразия хотелось бы чего-то полегче, – проворчал Перси. – А теперь – держитесь. Рванем напрямик.
Как оказалось, значение слова напрямик мы с Перси понимали по-разному. В моем представлении это езда по прямой через сельскую местность. Получилось же вот что: Перси бросил «Приус» к ближайшему съезду, промчался, петляя, через парковочную площадку торгового центра и пронесся мимо дорожного мексиканского ресторанчика, ничего при этом не заказав. Мы свернули в промышленную зону, представленную обветшалыми складами, но дымящиеся призраки не отставали.
Вцепившись в ремень безопасности так, что побелели костяшки пальцев, я повернулся к Перси Джексону:
– И это твой план? Разбиться насмерть, чтобы избежать схватки с духами?
– Ха-ха. – Перси крутанул руль вправо. Мы мчались на север. Склады постепенно уступали место мешанине из многоквартирных зданий и заброшенных торговых центров. – Едем к берегу. Возле воды мне легче сражаться.
– Из-за Посейдона? – полюбопытствовала Мэг, хватаясь за дверную ручку.
– Угу, – отозвался Перси. – Подходящая формула для описания всей моей жизни: из-за Посейдона.
Мэг даже запрыгала от восторга, что показалось мне совершенно бессмысленным, поскольку мы и без того уже напрыгались.
– Будешь как Аквамен? – спросила она. – Сделаешь так, что драться будут рыбы?
– Спасибо. Шутками про Аквамена сыт по горло. Столько услышал – на всю жизнь хватит.
– Я не шучу! – возразила Мэг.
Я глянул в заднее окно. Три сияющих дымка не отставали. Один из них пролетел через переходившего улицу мужчину средних лет. Пешеход мгновенно упал.
– Я их знаю! – воскликнул я. – Это… мм…
Мозг снова затуманился.
– Кто? – нетерпеливо спросил Перси. – Кто они такие?
– Забыл! Ууу, как же гадко быть смертным! Знания за четыре тысячи лет, тайны вселенной, море мудрости – все утрачено, потому что не помещается в этой чашке, которая у меня вместо головы!
– Держись!
«Приус» пролетел через железнодорожный переезд и взмыл в воздух. Мэг взвизгнула, ударившись головой о потолок салона, и захихикала как сумасшедшая.
И действительно – городской пейзаж сменился настоящим сельским ландшафтом: отдыхающими полями, спящими виноградниками, садами с голыми фруктовыми деревьями.
– До берега миля или около того, – сообщил Перси. – До западной стороны лагеря рукой подать. Успеем. Успеем.
Не успели. Одно из сияющих дымчатых пятен сделало финт ушами, прыгнув с тротуара непосредственно перед нами.
Перси машинально подал в сторону.
«Приус» съехал с дороги, пробил ограду из колючей проволоки и въехал в сад. Столкновения с деревьями Перси удалось избежать, но машину занесло на замерзшей луже, и она врезалась клином между двумя стволами. Воздушные подушки безопасности каким-то чудом не сработали.
Перси расстегнул ремень безопасности.
– Вы как, ребята? В порядке?
Мэг толкнула дверцу со своей стороны.
– Не открывается. Вытащите меня отсюда!
Перси попробовал свою дверцу, но и ее не пускало крепкое дерево.
– Сюда! Перелезай! – крикнул я и, пнув дверцу, выбрался наружу. Ноги дрожали, и ощущение было такое, будто я стою на изношенных амортизаторах.
Три дымчатые фигуры остановились было на краю сада, но теперь медленно приближались, приобретая более плотную форму. У них вырастали руки и ноги. На лицах сформировались глаза и широкие, жадные рты.
Я знал, что уже сталкивался с этими духами раньше. И хотя не мог вспомнить, кто они, но помнил, что множество раз рассеивал их, обращал в прах с той же легкостью, с которой разгонял рой назойливых насекомых.
К несчастью, теперь я был не богом, а напуганным шестнадцатилетним подростком. Мои ладони повлажнели от пота. Зубы стучали. И в голове билась только одна отчетливая мысль: ВОТ УЖАС!
Перси и Мэг никак не могли вылезти из машины. Им нужно было время, а это означало, что кто-то должен вмешаться.
– Стойте! Я – бог Аполлон!
Как ни удивительно, все три духа остановились шагах в двадцати от меня.
Я услышал, как Мэг выползла с заднего сиденья, и двинулся навстречу духам. Под ногами хрустел ледок на замерзших лужах. Дыхание срывалось с губ клочками пара. Я поднял руку с тремя выставленными пальцами, прибегнув к древнему жесту для отвращения зла.
– Уйдите или будете уничтожены! БЛОФИС!
Дымчатые фигуры затрепетали, а в моей груди встрепенулась надежда. Ожидая, что противник вот-вот рассеется или, объятый страхом, обратится в бегство, я остановился.
Вместо этого они загустели, отвердели и превратились в отвратительные трупы с желтыми глазами. Одеждой им служили дырявые лохмотья, руки и ноги покрывали зияющие раны, язвы и болячки.
– Ого. – Я сглотнул так, что кадык, как бильярдный шар, упал чуть ли не на грудь.
Мои спутники уже стояли рядом, справа и слева от меня. Ручка Перси вытянулась, металлически щелкнула и превратилась в клинок из грозно мерцающей небесной бронзы.
– Помнишь? – спросил он. – Помнишь, как убивать этих тварей?
– Нет. Вспомнил только, кто они. Носои[2], духи чумы. И еще… их невозможно убить.
