bannerbannerbanner
Притворись нашей мамой

Регина Янтарная
Притворись нашей мамой

Полная версия

***

– Сам открою, – Демид поднимается, идёт к дверям. Слышу молодой женский голос в холле.

– Иди сюда милая, – подзываю малышку к себе. – Давай, я тебе хвостик на макушке сооружу. Это очень модно. – На ходу сметаю порыв блондинки перечить мне. Подмечаю, что она сегодня какая-то хмурая. – Ты не устала? – на всякий случай проверяю лоб.

Холодный.

Да и педиатр сказал няне, что беспокоиться не о чем, девочка здорова.

– Грустиночка моя, улыбнись, – прошу я. И тут слышу за спиной громкий звонкий голос:

– Ромашка, смотри, что принесла тебе тётя Мия!

Поворачиваюсь назад и столбенею. Передо мной настоящая модель из глянца.

Высокая, метр семьдесят восемь, не меньше. С тонкой голой талией, пышной грудью, облепленной малюсеньким топиком, и аккуратными бёдрами, обтянутыми короткими джинсовыми шортами. На бархатной загорелой коже бедра красуется татуировка дракона.

Платиновые пряди волос падают красотке почти на поясницу.

На меня недружелюбно смотрят огромные серые пронзительные глаза.

В руках у сногсшибательной бестии огромный букет крупных ромашек. Жёлтые глазки, которых смотрят только на Алёнку.

И пахнет от заразы умопомрачительно.

Кроха спрыгивает со стула, и бежит обнимать букет.

Бросаю злой взгляд на непрошенную гостью. Пришла, вторглась в чужую жизнь. Никто её не звал.

Малышка целует тётю в щёку, и бежит с букетом к себе в комнату.

– Алёна, – кричу ей в след, – сначала кушать!

Блондинка падает на ближайший стул, бросает мне неприветливо:

– Да, ладно. Чо ты. Пусть племяшка поиграется.

– Во-первых, не тыкайте мне. Во-вторых, не чокайте. В-третьих, девочке нужен строгий режим. В-четвёртых, не надо ей играть в эту дурную игру «Любит, не любит». Зачем Вы травите ребёнка?

Меня несёт. Не могу остановиться. Почему эта крашенная особа так много себе позволяет. Даже не понимаю, что меня так сильно взбесило.

То, что она бросает на майора неоднозначные взгляды?

Или то, что неправильно воспитывает ребёнка?

Может, это тупая ревность?

Нет! Мотаю головой, сбрасывая с себя наваждение.

– Какого ляда, эта, – Мия тычет в меня пальцем, – здесь себе позволяет?!

Поднимаю глаза на Демида. Такого взгляда от него я ещё не ловила. В нём коктейль эмоций – от злости до недоумения.

Модель человека продолжает давить на майора:

– Кто она?

Демид встряхивается, отводит от меня взгляд.

– Злата Чайкина. Вторая няня моей дочери.

– Почему она разговаривает так, будто право имеет командовать тобой и Алёной? – настаивает на честном ответе Мия. – Кто она тебе?

В комнате висит напряжение.

Демид, щурится, смотрит мне в глаза, будто ищет ответ.

– Никто! Просто няня.

Мужчина поднимается со стула, бросает на меня тяжёлый взгляд.

– Запомните обе, Алёна только моя дочь! Никто её у меня не отнимет. Я в душ. Когда вернусь, чтобы Вы обе уже подружились…

Глава 17

Демид

Мне совсем хреново! Не ожидал, что сегодняшний вечер закончится настолько печально.

Настроение было на взлёте, когда удалось сбежать с работы пораньше. Думал, возьму девчонок, погуляем в парке, покатаемся на каруселях, повеселимся.

А получилось вон как! Накладка вышла в лице Мии. Не стоило её приглашать в дом. Кто же знал, что такой грандиозный скандал получится?

Сам мог заехать к родственнице, но не решился.

Неожиданно вспоминаю, почему. Мия жила одна в четырёхкомнатной квартире на Старом Арбате. Окна её дорогой квартиры выглядывают на уютную кафешку, где собираются стайками иностранцы.

Я боялся оставаться с девушкой наедине. Она всегда ставит меня в неловкие ситуации. То дарит дорогие подарки, то приглашает на чай с коньяком, то пытается раздеть, предварительно облив горячим кофе. Под предлогом, давай постираю, высохнет быстро.

Нехорошо это всё. Во-первых, она – родная сестрёнка бывшей жены. Во-вторых, боюсь её расстроить, отвергнув. А связываться со второй Ардовой я точно не хочу.

Смотрю на себя в зеркало в ванной, и сильно удивляюсь.

Осознаю, что больше всего меня взбесила Чайкина. Какого хрена она полезла в воспитание моей дочери? Кем себя возомнила? Правильно сделал, что поставил на место.

Приняв душ на скорую руку, выхожу из ванной, злой как чёрт.

Мия уже испарилась. Понимаю это по ускользающему шлейфу приторных духов.

Переодеваюсь у себя в спальной. Надеваю белую футболку и светло-синие джинсы. Иду в комнату к дочери.

Алёнка лежит на кровати, отвернулась к стенке.

Злата ползает на четвереньках по полу, собирает белые лепестки.

Обхожу няню, стараясь не задеть её выпуклые части, присаживаюсь к дочери на кровать. Трогаю осторожно за плечо.

– Стебелёк, что случилось? – бросаю гневный взгляд на Злату. Может, эта ведьма чего сказала.

Девушка упёрлась взглядом в пол, делает вид, что меня нет.

Игноришь, значит? Золотце ты наше. А может ты не той пробы, что прикидываешься?!

– Лепесточек мой, поехали в парк. Покатаемся на пони, на каруселях, на лодке. Поедим сладкой розовой ваты.

Хрупкая фигурка дочери зашевелилась, реагируя на ласковые прикосновения моей руки.

– Папочка, она меня не любит, – малышка повернула ко мне зарёванное лицо.

Похоже, ведьма-то была права, не надо больше позволять дочери играть в Ромашку.

Беру на руки своё чудо.

– Идём, умоемся.

Прохожу мимо няни, кидаю ей поручение:

– Достань из шкафа синие джинсы, белую футболку, белые кроссовки. Едем в парк.

Встала послушно, как марионетка, выполняющая команды, направилась к шкафу-купе.

Молчишь, значит? Обижаешься? А кто просил тебя лезть в мою маленькую семью? Ты всего лишь няня! Чужая нам. Не родная.

Через пять минут, моя умытая козочка скачет в комнату с криками:

– Лошадки! Лошадки!

Злата сидит на кухне, обняв себя за плечи. Смотрит мечтательно в одну точку на стекле.

– Поехали!

Идёт за нами послушно.

– Так и будешь молчать? – поворачиваюсь к молодой женщине, пытаюсь заглянуть ей в глаза.

Но она спряталась, закрылась.

– Ты в парк хочешь?

– Как скажете, – мямлит себе под нос.

Ненавижу когда бабы сами накосячат, а потом строят из себя обиженных леди. Ты самый чистый и прекрасный человек на свете ощущаешь себя полным *овном.

Ладно, чёрт с ней. Впрочем, он видимо сопровождает каждую из них по жизни.

Падаем в машину. Через пятнадцать минут уже выгружаемся у парка. Чудесный июльский вечер. Народу в парке тьма.

– Сначала покатаемся на пони или на лошадке? – уточняю у дочери.

Кудряшка плетётся за нами, раздражает меня до жути. Будто я её насильно сюда привёл.

– Лошадки, – пищит Алёнка, и хватает Злату за руку. Тащит её к карусели.

Едва ярко-красная карусель появилась из-за пышных зелёных кустов, как девушка вздрогнула и стопорнулась.

– Я не пойду!

– Как это не пойдёшь? Ты должна.

Из огромных карих глаз текут слёзы, и мне становится не по себе.

Ещё один женский трюк, который не люблю. Не знаю, что говорить и делать, когда они давят на жалость.

– Что не так? – беру хрупкую руку девушки в свою.

– Я не могу! Это очень больно.

Наклоняюсь к красивому лицу, убираю кудрявую прядь за ухо.

Меня сносит от тепла и запаха женщины. Но я не должен думать об этом. Шепчу ей:

– Бартер. Ты идёшь с нами, и я даю тебе командовать у себя в доме ровно один день.

– Что?

– Золотце, там лошадки! – Алёнка вырывается из наших рук и бежит вперёд к карусели.

Стою, смотрю, как глаза девушки расширяются в ужасе.

Морщу нос, хмурюсь. Алёнка почти затерялась в огромной людской массе, составляющей очередь на карусель.

Я почти не вижу белокурой головки, только догадываюсь где она. Меня уже трясёт, а эта особа всё стоит, выжидает чего-то.

– Злата, какого ляда! – рычу на неё. – Ты мне так дочь потеряешь. Беги за ней.

– Я не могу. Наташенька…карусель…

– Беги за Алёной! – подталкиваю девушку вперёд. Делает два шага и бежит вперёд к карусели с криком:

– Алёнушка, где ты?

– Мамочка? – наша блондинка выныривает из-за Пузанчика. – Я очередь заняла!

Злата хватает мою дочку и крепко прижимает к себе. Иду к ним, в очередь. Думаю об одном, прав ли я, пытаясь вернуть её к жизни жёсткими методами.

Она такая нежная, милая, сладкая. Может, с ней надо с помощью мягкой силы.

Смотрю на её просветлённое лицо, и понимаю, что прав.

– Иди с ней, – подталкиваю Злату к карусели.

В изумлении смотрит на меня.

– Дочка боится кататься одна, постоишь рядом.

– Хорошо, – лепечет. Трясётся вся, но идёт на подиум с лошадками. Усаживает Алёнку в седло, сама встаёт рядом. Карусель раскручивается. Лошади бегут вперёд. Алёнка визжит от радости.

Перекошенное лицо Златы постепенно сменятся широкой улыбкой.

Смотрю в объектив камеры телефона, снимаю видео. И странная мысль закрадывается в мой мозг…

Глава 18

Демид

Странная мысль окружает в кольцо все разумные мысли, вытесняет их к чёртовой матери из моего мозга. Нет моральных сил бороться с самим собой.

Смотрю на карусель, понимаю, что они обе счастливы. И маленькая девочка… и большая. Им нравится быть вместе.

Зачем же разлучать их? Не стоит…

Пытаюсь разобраться в себе. Почему мне так тяжело на душе. Нахожу целых две причины.

Жутко ревную малую к мнимой маме…

А старшую ревную к младшей. Хочу, чтобы всё внимание было уделено мне одному.

Но это невозможно! Во-первых, между нами сугубо рабочие деловые отношения. Во-вторых, она не в моём вкусе. Я поклялся себе не связываться с красивыми!

Мои девочки идут ко мне, хохочут. Замираю, обуреваемый страстями. Неземная по красоте улыбка Златы накрывает меня с головой.

 

Аж руки трясутся как у неврастеника.

Маленькая Улыбашка протягивает мне кусок розовой ваты на палке.

– Надо же и обо мне подумали, – удивляюсь вслух.

Алёнка смотрит на меня изумлённо, морщит чуть вздёрнутый носик. Ловлю себя на том, что сморозил полную фигню. Уж о ком дочь думает ежеминутно, так это обо мне.

Когда в холодильнике остаётся последнее мороженое, то она его не берёт. Отдаёт любимому папе. Когда на сковороде греет бока последняя сосиска, предлагает разрезать её пополам.

Вот и сейчас лупит на меня голубые глазёнки, не понимает, в чём я её обвиняю.

А во всём снова виновата наша фейковая мама! Чтоб её черти унесли в их общий дом!

– Маленькие лошадки! – кричит Алёнка, тащит меня на окраину парка.

За что люблю характер дочери, она через секунды забывает все обиды, которые я ей наношу по неосторожности.

Вижу, что Злата смотрит на маленькие наручные часы. Только сейчас заметил, что это неприлично дорогая Швейцария.

Надо же, девчонка до сих пор носит атрибуты той – дорогой жизни. Не хочет с ней расставаться!

Красотка улавливает мой скептический взгляд и тут же отвечает.

– Последний подарок мужа. Не хочу с ним расставаться. Память.

– А-а! – понимающе киваю, и тут же ловлю себя на том, что неравнодушен.

Обалдеть! Я что ревную её к памяти? Только этого не хватало.

– Уже девятый час, нужно скорее возвращаться домой. Алёнушке скоро спать ложиться. Она перевозбудится от радостей и не сможет заснуть. Это плохо для детской психики.

– Нормально, – спорю с няней. – Мы подобный подход к вечерним прогулкам уже практиковали не единожды. Умается физически, уснёт как милая. Увидишь, даже до дома не довезём чертёнка, в машине уснёт.

– Хорошо, – девушка делает над собой усилие, чтобы не спорить со мной.

Между нами снова виснет напряжение. Не обращаю внимания, иду вперёд.

– Грустняшка, – дочка замечает свободного пони. Бежит, сломя голову к белой мини-лошади с широкой шеей и короткими ногами.

Догоняю своё чадо. Няня как хвостик едва поспевает за нами.

Через двадцать минут, подмечаю, что дочка уже не такая прыткая, какой была. Личико сонное, едва держится в седле.

– Ладно, – беру дочь на руки. – Пора домой.

Оборачиваюсь к няне, её лицо такое же сонное и измученное прогулкой.

Покорно кивает, и локоны падают на её милое личико. Непроизвольно улыбаюсь.

Падаем в машину, едем домой.

– Твою мать, – ругаюсь, на чём свет стоит. – Кажется, колесо пробило. – Останавливаю автомобиль, выхожу, чтобы оценить масштаб трагедии.

–Что? – интересуется Чайкина, выглядывая из окна.

– Заедем в гараж, здесь недалеко. Поменяю колесо, чтобы завтрашний день не начинать с ремонта.

– Хорошо.

Через десять минут подъезжаем к металлическому строению, похожему на домик.

Бросаю влюблённый взгляд на спящую дочь. Уснула в детском креслице, обнимая китайского плюшевого утёнка.

Захожу в гараж, включаю свет, вожусь с колёсами. Слышу, что уже не один. Шаги приближаются. Вскидываю голову, смотрю, как Злата крадётся ко мне, покачивая аккуратными бёдрами.

Перевожу взгляд на тонкие щиколотки. Нервно сглатываю.

Девушка не доходит до меня, резко останавливается у полок. Морщит носик, хмурит брови, протягивает руку к одной из коробок. Берёт её в руки, читает надпись. Переводит на меня изумлённый взгляд.

Хватает вторую коробку, изучает адресата.

– Не смей, – шиплю я. – Положи обратно!

Медленно подхожу к молодой женщине.

Хочу забрать коробку, но боюсь прикосновения наших пальцев.

Здесь так тепло и темно. Вся атмосфера настолько располагает к тактильности, что боюсь перейти красную линию.

Девушка бросает потемневший взгляд. Чувствую кожей, как она давит меня, осуждает.

– Как ты мог… – её губы дрожат.

***

– Как ты мог так поступить с собственной дочерью?

Наступаю на Злату, пытаюсь вырвать из её загребущих ручек коробку. Не получается.

Я безумно зол, что посторонний человек лезет ко мне под кожу. Давит на самое больное место, пытается разворошить рану. Еле сдерживаюсь, чтобы не причинить девчонке физический вред, вырывая посылку.

Злата так и пышет яростью.

– Почему ты не отдал Алёне посылки от матери? Сколько их здесь? Пятьдесят, сто? Это ты заставляешь её верить в то, что мама не любит. Ты манипулируешь дочерью, наказывая бывшую! Да как ты смеешь?

Хватаю Злату грубо за плечо.

– Выметайся отсюда, – рычу гневно.

Взгляд ведьмы темнеет. Она вздрагивает. Затем замирает, обдумывая тактику.

– Сегодня мой день! Ты заставил меня кататься на карусели, взамен обещал день, когда буду рулить я. Верно?

– Мы так не договаривались…

– Именно так! Выбираю сегодняшний день! Ты отдашь дочери все посылки! – кричит она, почти срываясь на хрип. Кидает на меня уничижительный взгляд.

Чем дольше смотрю на женщину, тем глубиннее понимаю, насколько сильно её хочу. Ведьма в гневе ещё охренительнее, чем в шкуре покладистой овечки.

Медленно прихожу в себя. Разглядывание вздымающейся пышной груди оппонента, запах исходящий от него, приводят меня в чувства. Правда, не совсем в те, в которые бы хотелось.

Теперь я движим лишь звериным инстинктом.

Подцепляю лямку яркого сарафана Златы, стягиваю её с плеча Играю пальцами на голой шёлковой коже.

– Что ты делаешь? – шипит по-змеиному.

– Я тебе нравлюсь…как мужчина?

– Что тебе надо? – прищуривается, пытается понять, какую игру я затеял.

– Один полноценный поцелуй…

– Это шантаж? – наконец-то доходит до неё. – После этого ты отдашь посылки дочери?

– Да, – выдыхаю едва слышно. Не хочу идти на поводу ведьмы, но выбора она мне не оставила.

Ощущать её тело в своих руках, целовать эти губы. Для меня сейчас это в приоритете. Если не получу, то свихнусь! Бог с неё – с местью Светке.

Стою совсем близко к девушке, ощущаю, как тяжело она дышит, вижу, как её упругая грудь – троечка – высоко вздымается в такт принимаемому решению.

– Майор, какой же ты тяжёлый человек!

– Кудряшка, не льсти себе. Ты тоже не ангел!

Теряю терпение, касаюсь пальцами тонкой ключицы.

– Странные отношения. Не находишь? Дашь на дашь? – продолжает тянуть резину Чайкина.

– Меня заводит!

– Зато меня нет! – фыркает злобно.

Я почти теряю сознание от вожделения. Зачем Золотая родилась такой сексуально соблазнительной, если судьба приготовила ей другой жизненный путь, по которому она сейчас марширует в одиночестве.

– Не хочешь, как хочешь, – отстраняюсь от объекта дикого возбуждения. Убираю посылку в груду других. Отхожу от Златы подальше.

Бросает испуганные взгляды то на уплывающие от неё коробочки, то на меня. Шепчет:

– Согласна.

Маню её пальцем к себе.

Подходит на цыпочках, прикрывает глаза.

– Только быстро, – командует мне.

Ну да! Дурака нашла. Оторвусь по полной!

Касаюсь гладкой кожи на тонком плече, веду подушечкой пальца от ключицы к кромке сарафана, той самой, что отделяет грудь от меня. Не выдерживаю, целую острое плечо.

Девушка вздрагивает. Венка на её шее истерично бьётся.

Будто ей пятнадцать и она боится лишиться девственности.

И тут до меня доходит, что я первый мужчина, который прикасается к ней после мужа.

Понятно, почему она нервничает.

А меня это заводит дико. Точно знаю, что буду у неё вторым.

Сердцебиение учащается в предвкушении. Мои губы обхватывают её влажные мягкие губы.

Карие глаза изумлённо смотрят на меня.

Мысль пронзает меня, если Златка держит глаза открытыми, значит, ей не нравится!

Плохо стараюсь…

Подтягиваю девушку к себе, обнимаю за талию. Прижимаюсь не только губами, но и впечатываюсь языком.

Сам закатываю глаза от наслаждения. Пульс отдаётся в висках, а тело перегревается от желания. От напряжения сводит мышцы.

Ещё секунда, и уже не смогу скрыть от напарницы по сделке безумное желание.

Злата трепещется в моих руках как мотылёк, и наконец, вырывается.

– Хватит! – касается пальцами горящих припухших губ. – Я заплатила! Складывай посылки в машину!

– Ладно, так и быть, – послушно собираю все подарки Светы, и бросаю их в багажник.

На душе паршиво.

А перевозбуждённое тело горит распалённым желанием.

Глава 19

Злата

Демид останавливает машину около моего подъезда. Обнимает руль руками, избегает смотреть мне в глаза.

– Ладно, Чайкина, до завтра.

Разглядываю майора внаглую. Не понимаю его абсолютно. Он так странно ведёт себя. Взрослый самостоятельный сильный красивый мужчина, а складывается ощущение, что не уверен в себе.

Одни наши взаимоотношения с ним чего стоят! Как мальчишка выменивает у меня поцелуи. Мог бы как созревший одинокий мужчина пригласить на настоящее свидание с цветами и шампанским.

Задумчиво-мечтательно разглядываю странного ухажёра.

– Злата, чего ждём? Поцелуев не будет. Иди домой!

Подскакиваю как ужаленная, смотрю на ненавистного босса. Всё-таки он не в себе! Выменивать любовь женщины на правильные мужские поступки!

– До свидания, – шиплю я, покидая автомобиль. Не ухожу дальше дороги, стою, провожая машину глазами.

Поднимаюсь в квартиру, и только сейчас вспоминаю, что с завтрашнего дня в отпуске.

Завтра четверг, займусь приготовлениями к пятничному отъезду. Майор сказал, что не возьмёт меня, но я всё равно поеду. Хоть в его багаже.

Нервно дёргаюсь, смотрю на своё голое отражение в зеркале. Стройная женская фигура в форме гитары, аккуратные бёдра, плоский живот длинные ноги, пышная для моих габаритов грудь.

Кудрявые локоны падают на острые плечи.

Прикрываю глаза, веду пальцами по ключицам. Касаюсь губ, вспоминаю долгий влажный поцелуй. Мелкая дрожь рассыпается по всему телу. Шальная мысль пронзает мой мозг.

Что если майор, снова попросит услугу за услугу. Секс в обмен на разрешение поехать с ним.

Перейду ли я запретную границу? Мозг говорит «нет». Но тело, и набухшая грудь предательски кричат о другом.

– Злата! Не смей! – ору на себя, и ударяю кулаком по животу. От боли искры сыпятся из глаз.

Принимаю прохладный душ, и ложусь в комнате, где на стене висят огромные портреты мужа и дочери, перетянутые в углу траурной лентой. Прикрываю глаза, сосредотачиваюсь.

Как раньше пытаюсь вызвать духов близких.

Год назад, когда у меня капитально текла крыша, я прошла все существующие курсы по изучению эзотерики. Меня научили вызывать духов усопших, настраиваться на их волну.

Я даже посещала того самого великого гуру воскрешения, но он мне отказал. Так и ответил, нет тела, нет дела. Может, посчитал, что я не достаточно сдвинутая, чтобы поверить ему и продать всё имущество.

– Наташенька, приди…

– Любимый приди…

Быстро-быстро дышу, чтобы кровь отравилась огромным количеством кислорода, и мозг также (практика холотропа).

В комнате темно, пахнет моим страхом.

Молюсь самому Дьяволу и знаю, что прибегаю к услугам черной магии. Мне муторно. Безумно жалко свою пропащую душу, но я не вижу другого выхода.

У меня отобрали самое ценное, значит, я тоже могу перейти границу дозволенного? Ведь так?

Каждый раз после своих спиритических сеансов задаю себе этот вопрос морали. Знаю ответ наверняка.

Я иду по острию. За мной руины. Впереди выжженная земля.

Чем больше я молюсь странной молитвой, полученной от настоящей ведьмы из глухой деревни (то ли марийской, то ли мордовской, я объехала все) за очень крупную сумму, тем явственнее ощущаю каждой клеточкой тела, что я здесь не одна.

Тьма над моей душой сгущается.

– Злата, – слышу глухой голос. Поворачиваюсь на зов. Муж. Стоит в одной окровавленной рубахе.

1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  15  16  17  18  19  20  21  22  23  24  25 
Рейтинг@Mail.ru