Редьярд Джозеф Киплинг
Как была составлена первая азбука

– О, как хорошо! Это лучше худой лягушки! Ну, дальше! – сказала Тефи, размахивая зубом акулы.

Тегумай продолжал царапать бересту, и его рука дрожала от волнения. Он рисовал долго; наконец, вот что у него вышло (13):

– Смотри внимательно, Тефи, – сказал Тегумай, – и постарайся понять, что это значит на наречии племени Тегумая. Если ты все поймешь, мы открыли великую тайну.

– Змеи; жерди; яйцо и палки; хвост карпа и рот карпа, – прочитала Тефи. – Сшю-уа. Небесная вода (дождь). – В эту минуту на ее руку упала капля; небо давно хмурилось. – Дождь идет, папа. Ты это хотел сказать мне?

– Конечно, – ответил Тегумай, – и я сказал тебе про дождь, не произнеся ни одного слова.

– Мне кажется, я все поняла бы через минуту, но дождевая капля окончательно объяснила мне, что ты написал. Я никогда теперь не забуду. «Сшю-уа» – значит «дождь», или «скоро пойдет дождь». Знаешь что, папа? – она вскочила и стала прыгать вокруг отца. – Может быть, ты когда-нибудь уйдешь раньше, чем я проснусь, и перед уходом нацарапаешь «сшю-уа» на закопченной стене; тогда я пойму, что собирается дождь, и захвачу с собой мой капюшон из бобровой шкуры. Вот мама удивится.

Тегумай тоже вскочил и запрыгал. (В те времена, моя любимая, папа и мама прыгали, не смущаясь.)

– Я захочу тебе сказать, что пойдет дождь, но несильный, и что ты все-таки должна прийти к реке; скажи, что же тогда придется мне нарисовать? Скажи это на наречии Тегумая.

– Сшю-уа-лас-уа-мару. (Небесная вода окончится; к реке приди.) Сколько новых звуков. Право, уж не знаю, как мы обозначим их.

– А я знаю, знаю, – перебил ее Тегумай. – Погоди минуту, Тефи; мы сделаем еще кое-что и закончим на сегодня. У нас есть уже «сшю-уа», правда? Ну вот «лас» – вещь трудная. Ла-ла-ла! – прокричал Тегумай, помахивая зубом акулы. – Лас!

– В самом конце шипящая змея; перед змеей рот карпа. «Ас, ас, ас». Нам нужно только «л», – сказала Тефи.

– Правда, но мы должны придумать «л». И знаешь, мы первые люди в мире, которые начали делать это, Тефимай.

– Я очень рада, – сказала Тефи, но зевнула; она сильно устала.

– «Лас» – значит ломать, прекращать, оканчивать, Правда? – спросила она.

– Правда, – согласился Тегумай. – «Уа-лас» – значит: в котле нет больше воды, в котором твоя мама варит пищу, когда я ухожу на охоту.

– А «сши-лас» значит, что твоя острога сломана. Ах, если бы я вспомнила это вместо того, чтобы царапать глупых бобров для того чужого человека.

– «Ла, ла, ла», – повторил Тегумай, помахивая своей палкой и хмуря брови. – Вот досада-то! – Я могу без труда нарисовать «сши», – продолжала Тефи. – Потом можно нарисовать твою сломанную острогу. Смотри. – И вот, что нацарапала Тефи (14):

– Именно то, что нужно, – сказал Тегумай. – Это «л» совсем не такое, как другие знаки; значит, нацарапаем «лас». Смотри, Тефи. – И он нарисовал вот это (15):

– Теперь «уа». Ах, да мы это уже делали. Ну, – мару. «Му-мум-мум-мум». Для этого нужно закрыть рот. Хорошо, нарисуем закрытый рот. Что-нибудь вот в таком роде. – И вот что нарисовал Тегумай (16):

– Теперь открытый рот карпа. Значит, выходит «ма». Но что мы придумаем для «р-р-р-р», Тефи?

– Это шум сердитый; так шумит валун, когда он вырвется из-под твоей ноги и завертится на каменистом берегу.

– Ты говоришь – завертится? Повернется, обежит кружок и остановится? Вот так бежит камешек, который как будто кричит «р-р-р»? Смотри. – И вот, что нарисовал Тегумай (17):

– Да, да, – ответила Тефи. – Только зачем столько значков? Довольно двух.

– Одного достаточно, – сказал Тегумай. – Если наша игра со временем сделается той важной вещью, которой, мне кажется, она должна быть, чем проще будут наши картинки звуков, тем лучше. – И вот что он нарисовал (18):