Редьярд Джозеф Киплинг
Игра в поло
На Киттиуинк, Шираза, Полариса и на короткого, высокого, маленького гнедого пони с громадными поджилками, с загривком, о котором не стоило и говорить (его звали Коркс), надели подпруги, и солдаты издали устремили глаза на них.
– Держите себя смирно, – сказал Лютиенс, капитан команды, – главное, не играйте на волынках.
– Даже если мы выиграем, капитан-сахиб? – спросил один из волынщиков.
– Если мы выиграем, можете делать что угодно, – улыбаясь, сказал Лютиенс.
Он надел рукоятку молотка на руку, повернулся и рысью поехал на своё место. Пони «архангелов» были несколько смущены присутствием многочисленной пёстрой толпы, стоявшей так близко к площадке. Их всадники были великолепными игроками, но это была команда отличных отдельных игроков, а не отличная команда, что и составляло громадную разницу. Они твёрдо решились играть сообща, но очень трудно четверым людям, каждый из которых является лучшим игроком своей команды, помнить, что в поло самое блестящее попадание, самая блестящая езда ничего не значат, если играть в одиночку. Их капитан отдавал приказания, называя игроков по именам, – любопытно, что если англичанина назвать по имени при публике, он горячится и волнуется. Лютиенс ничего не говорил своим партнёрам, потому что все сказано было заранее. Он придержал Шираза, потому что хотел остаться позади, чтобы охранять выигрышный шест. Поуэлл на Поларисе был посредине, а Макнамара и Юз на Корксе и Киттиуинк были впереди. Тяжёлый бамбуковый шар был положен на середину площадки в расстоянии ста пятидесяти ярдов от конечных пунктов, и Юз скрестил молотки, подняв их вверх, с капитаном «архангелов», который решил играть форвардом, а в этом случае нелегко контролировать команду. Слабый звук удара молотков раздался по всей площадке. Юз сделал быстрый удар поворотом кисти, который отогнал шар на несколько ярдов. Киттиуинк давно был знаком этот приём, и она последовала за мячом, как кошка следует за мышью. Пока капитан «архангелов» повернул своего пони, Юз ударил изо всех сил, и в следующее же мгновение Киттиуинк понеслась, а за нею, совсем близко, и Коркс. Их маленькие ноги ударялись о землю, словно капли дождя о стекла.
– Бери влево, – сквозь зубы сказала Киттиуинк, – он идёт в нашу сторону, Коркс!
Люди партии «архангелов» бросились к ней как раз в ту минуту, когда она была вблизи шара. Юз наклонился, отпустив повод, и отбросил шар влево почти под ноги Киттиуинк; шар подскочил и покатился к Корксу, который понял, что если он не поторопится, то шар укатится за пределы площадки. Эта продолжительная скачка дала «архангелам» время повернуться и послать трех всадников, чтобы отогнать Коркса. Киттиуинк осталась на своём месте, так как знала игру. Корке подоспел к шару на четверть секунды раньше, чем другие, и Макнамара ударом наотмашь отослал его через всю площадку Юзу, который, увидев, что путь к выигрышному шесту «архангелов» свободен, отбросил туда шар прежде, чем кто-нибудь понял, что случилось.
– Вот счастье! – сказал Корке, когда лошади поменялись местами. – Дойти до шеста в три минуты, с трех ударов… А об езде и говорить нечего.
– Не знаю, – сказал Поларис. – Мы слишком скоро рассердили их. Нисколько не удивлюсь, если в следующий раз они попробуют сбить нас с ног.
– Так подбрасывай шар все время, – сказал Шираз. – Это утомляет каждого непривычного пони.
На следующий раз галопировать по площадке было не так легко. Все «архангелы» столпились, как один, и должны были остаться на одном месте. Коркс, Киттиуинк и Поларис были все время вблизи шара, отражая удары, а Шираз кружился снаружи, поджидая удобного случая.
– Мы можем проделывать это целый день, – сказал Поларис, ударяя копытами в бок какого-то пони. – А, как вы думаете, куда вы стремитесь?
– Я… я, право, не знаю, – задыхаясь, проговорил пони, – я отдал бы корм целой недели за то, чтобы с меня сняли наглазники. Я ничего не вижу.
– Пыль довольно сильная. Уф! Вот попало в заднюю поджилку. Где шар, Коркс?
– Позади меня. По крайней мере, какой-то человек ищет его там. Прекрасно. Они не могут пустить в дело свои молотки, и это сводит их с ума. Толкните-ка старого с наглазниками, и он перебежит на свою сторону.
– Не трогайте меня! Я не вижу. Я… я попячусь, я думаю, – сказал пони в наглазниках, который знал, что если не видишь всего вокруг себя, то нельзя удержаться на ногах при толчке.
Коркс наблюдал за шаром, который лежал в пыли вблизи его передней ноги. Макнамара ударял его по временам молотком, держась за середину рукоятки. Киттиуинк прокладывала себе путь среди толпы, помахивая в нервном возбуждении обрубком хвоста.
– О! И попало же им! – фыркнула она. – Пропустите меня, – и она помчалась, словно пуля, выпущенная из ружья, за высоким, худым пони неприятеля, ездок которого размахивал молотком, приготовляясь к удару.
– На сегодня благодарю вас, – сказал Юз, когда удар скользнул по его поднятому молотку, а Киттиуинк оттеснила плечом высокого пони и оттолкнула его как раз в то время, как Лютиенс на Ширазе отослал шар обратно, а высокий пони, скользя и спотыкаясь, отъехал налево. Киттиуинк, видя, что Поларис присоединился к Корксу в охоте за шаром, заняла место Полариса, а затем объявили перерыв.
Пони скидаров не стали терять времени на брыканья и другие гневные проделки. Они знали, что каждая минута дорога, и потому тотчас же отправились к решётке и своим саисам, которые начали их скрести, чистить и покрывать попонами.
– Ух! – сказал Коркс, выпрямляясь, чтобы воспользоваться как можно лучше услугами большой скребницы. – Если бы играли пони против пони, мы через полчаса согнули бы вдвое этих «архангелов». Но они будут приводить все новых и свежих – вот увидите.
– Не все ли равно? – сказал Поларис. – Мы первые выпустили им кровь. Что мои поджилки, пухнут?
– Наливаются, – сказал Коркс. – Должно быть, сильно попало. Не запускай. Ты понадобишься через полчаса.
– Ну, как идёт игра? – спросила Мальтийская Кошка.
– Площадка похожа на твою подкову, за исключением тех мест, куда полили слишком много воды, – сказала Киттиуинк. – Там скользко. Не играйте в центре. Там грязно. Не знаю, как поведёт себя их следующая четвёрка, но мы все время гоняли шар и заставили их даром взмылиться. Кто выступает? Два араба и пара доморощенных? Это худо. Как приятно освежить рот водою.
Китти болтала, держа между зубами горлышко обтянутой кожей бутылки из-под содовой воды, и в то же время старалась повернуть голову так, чтобы видеть свой загривок. Это придавало ей очень кокетливый вид.
– Что, худо? – спросил Грейдаун, на которого надевали подпругу, любуясь своими хорошо поставленными плечами.
– Вы, арабы, не можете галопировать так быстро, чтобы разгорячиться – вот что хочет сказать Китти, – заметил Поларис, прихрамывая, чтобы обратить внимание на свои поджилки. – Вы уже готовы?
– Похоже на то, – сказал Грейдаун, когда Лютиенс вспрыгнул в седло. Поуэлл сел на Кролика, простую гнедую доморощенную лошадь, похожую на Коркса, но с лошаковыми ушами. Макнамара взял Феза Улла, ловкого, маленького рыжего араба с коротким задом и длинным хвостом, а Юз сел на Бенами, старого, угрюмого каракового коня, который выдвинулся вперёд больше, чем следовало.
