Redmedic
Парагвайский орёл
Пролог
Москва, 2024 год
Фёдор Сазонов оторвался от экрана ноутбука и устало провёл рукой по лицу. Цифровые копии старых документов пестрили знакомыми именами: Франсиско Солано Лопес, Бартоломе Митре, Педру II… Он уже несколько лет писал книгу о Парагвайской войне, но, несмотря на десятки статей, конференций и выступлений, его труды воспринимались лишь как нечто экзотическое.
– Опять ты с этим Парагваем, Федя? – снисходительно говорил коллега с кафедры. – Ну кому в России интересен этот твой Лопес? -Забыл что ли как ты спорил с нашим профессором Павлом Алексеевичем.
«Если бы люди только понимали, насколько это важно», – с тоской подумал он, и вспоминал свой спор с профессором.
– Лопес – это южноамериканский Николай I, невежественный автократ, доведший страну до катастрофы! – с усмешкой заявил Павел Алексеевич, пожилой профессор с кафедры новой и новейшей истории.
Фёдор Сазонов сжал кулаки под столом. Он слышал это сотни раз.
– Это устаревший взгляд, Павел Алексеевич, – спокойно ответил он. – Весь XIX век Латинская Америка была ареной борьбы за влияние. Если бы Лопес не укреплял армию, Парагвай всё равно бы рано или поздно захватили.
– Укреплял армию? – профессор хмыкнул. – Он устроил культ личности и втянул страну в войну против трёх противников сразу. Это безумие!
– У него просто не было выбора! – Фёдор поднял взгляд. – Бразилия вторглась в Уругвай, убрав правительство, которое было союзником Парагвая. Если бы Лопес не вмешался, следующим шагом был бы захват самого Парагвая.
– Вот только он выбрал худшую возможную стратегию, – профессор покачал головой. – Ни дипломатии, ни реальных союзников, зато амбиции зашкаливают.
Фёдор сжал зубы.
– Лопес понимал, что Парагвай – единственная независимая экономика в регионе. Без внешних кредитов, без иностранного контроля. Именно поэтому его и уничтожили.
– Уничтожили? – профессор фыркнул. – Он сам привёл свою страну к гибели.
Фёдор сделал глубокий вдох.
– А если бы у него был шанс всё изменить?
Профессор усмехнулся:
– История не терпит сослагательного наклонения, Федя.
«А если бы терпела?»-подумал он.
Фёдор не считал Лопеса безумцем, как было принято в историографии. Наоборот, он видел в нём трагического героя – человека, который попытался создать независимую, сильную страну, но оказался задавлен историей. В своём воображении Сазонов раз за разом прокручивал, как можно было бы изменить ход событий: заключить альянсы, модернизировать армию раньше, избежать роковых ошибок.
«А если бы он знал то, что знаем мы сейчас?»
Мысль засела в голове, пульсируя, как предвестник чего-то неотвратимого.
Фёдор встал из-за стола и подошёл к окну. Осенний дождь стучал по подоконнику, размывая огни вечерней Москвы. Завтра его ждал очередной день бумажной волокиты, бесконечных заявок на гранты, мелочной борьбы за место в академической среде.
Он вздохнул и закрыл глаза, прислонившись лбом к стеклу. В висках неприятно запульсировало, как от переутомления. Но вдруг боль стала резкой, обжигающей. Мир перед глазами задрожал и словно провалился в пустоту.
-–
Парагвай, 1864 год
Он очнулся в полной темноте. Влажный воздух пах деревом, пряными ароматами и чем-то ещё… непривычным. Голова гудела, словно после сильного удара.
Фёдор попытался пошевелиться и тут же ощутил что-то странное. Его тело было… другим. Мощные плечи, руки, неестественно крепкие и тяжёлые, как будто он всю жизнь носил военный мундир.
Он резко сел, с трудом фокусируя взгляд. Вспышка боли пронзила сознание, и вдруг… Он вспомнил.
Франсиско Солано Лопес.
Знание обрушилось на него потоком. Он не просто оказался в чужом теле – он был Лопесом. Его разум хранил всё: детские воспоминания, время, проведённое в Европе, первый военный опыт, амбиции, сомнения… Но глубоко внутри он всё ещё оставался Фёдором Сазоновым.
Боясь окончательно сойти с ума, он встал и шагнул к зеркалу, стоявшему в массивной деревянной раме.
Из отражения на него смотрел человек с густой растительностью на лице и пронзительным взглядом. Широкие скулы, высокий лоб, чёрные как ночь волосы. Это был не он.
Это был Франсиско Солано Лопес.
– Боже… – выдохнул Фёдор.
Нет, это не могло быть сном. Слишком реально. Он чувствовал жаркую влажность воздуха, слышал звуки снаружи – ржание лошадей, разговоры на испанском.
Он ещё не до конца разобрался в этом, как вдруг в дверь постучали.
– Ми президенте, вас ждёт совет министров.-сказал адьютант когда вошёл.
Фёдор замер.
Он был в теле человека, который через несколько лет должен погибнуть, а его страна – быть уничтоженной.
Но теперь всё могло быть иначе.
1-Первый день в новом мире
Фёдор глубоко вдохнул и вытер влажные от пота ладони о бархатный мундир. Грудь сдавливало, в голове ещё шумело от шока, но он заставил себя расслабиться .
«Спокойно. Успокойся .»
– Я иду, – сказал он, и голос, чужой, низкий, властный, прозвучал уверенно.
Перед ним стоял молодой адъютант в голубом мундире с золотыми эполетами. Его лицо выражало безупречное почтение.
– Господин президент, нам следует поспешить, ситуация серьёзная.
Фёдор кивнул, собираясь с духом, и шагнул в коридор.
Пока он шёл по прохладным мраморным плитам дворца, его разум лихорадочно работал. Он помнил всё.
Парагвайская война. Самая разрушительная война в истории Южной Америки. В 1864 году Парагвай вступился за своего союзника, Уругвай, который был атакован Бразилией. Лопес потребовал у Аргентины пропустить парагвайские войска через её территорию, но президент Бартоломе Митре отказал. Тогда Парагвай объявил войну Аргентине, а вскоре против него объединились три страны – Бразилия, Аргентина и Уругвай.
Они задавили Парагвай числом. Война продолжалась шесть лет, и в её конце страна оказалась буквально стёрта с лица земли:население сократилось с 525 тысяч до 221 тысяч человек, убито до 90% мужского населения, экономика разрушена, армия истреблена, а сам Лопес пал в последнем бою.
Как писали его последними словами были «Я умираю вместе с моей родиной!»
Фёдор сглотнул.
«Раз так то теперь это мой Парагвай. Моя война. Моя судьба.»
Он чувствовал бешеный пульс в висках. Он был историком, он знал, чем всё кончится… И раз сама судьба так решила, он сделает все дабы избежать такого печального конца.
По пути им попадались слуги, офицеры, чиновники. Все с поклоном уступали дорогу. Фёдор ловил на себе взгляды – уважительные, полные верности.
«Они ещё не знают, что я не их Лопес.»
Но теперь он должен стать им.
Впереди распахнулись двери зала совета.
Сделав последний глубокий вдох, Фёдор вошёл внутрь.
Оказавшись в зале, он сразу почувствовал, как на него обратились десятки глаз. Просторное помещение освещалось люстрами и свечами в серебряных канделябрах, отбрасывающими мягкий свет на длинный стол из тёмного дерева. Вдоль него сидели несколько человек – ключевые фигуры правительства Парагвая.
Он выдохнул, стараясь сохранить уверенность.
«Сейчас очень важно понять, кто есть кто.»
Первым, кто поднялся при его входе, был невысокий, но элегантный мужчина с седыми висками.Это был Министр иностранных дел – Хосе Бернабе Домингес. Его костюм был безупречен, на шее висел золотой крест. Домингес был главным дипломатом страны, человеком, который должен был удерживать баланс между внешними угрозами.
«Только вот удержать не получилось…»
В истории Домингес не смог предотвратить войну. Бразилия и Аргентина давно видели в Парагвае врага, и дипломатия была бессильна.
Рядом с Домингесом сидел Министр обороны Венансио Лопес – брат Франсиско Солано Лопеса. Крепкий мужчина с военной выправкой, облачённый в синий мундир.
Он командовал армией и занимался снабжением, но не всегда принимал верные решения. Но потом он якобы участвовал в заговор против своего брата и был убит.
«Мне нужно этого избежать . Или найти ему замену.»
Следующим был Министр внутренних дел – Франсиско Санчес он был пожилым мужчиной с тонкими чертами лица и хищным взглядом. Глава полиции, спецслужб и внутреннего контроля.
Он отвечал за порядок внутри страны, но также за репрессии. При Лопесе усилились меры против врагов режима, но в критический момент внутренние проблемы Парагвая оказались не менее страшными, чем внешняя война.
«Возможно, Санчес может быть полезен, но нужно держать его в узде.»
Рядом с ним оказался министр финансов – Франсиско Гимараэс. Невысокий, тучный человек с внимательным взглядом. Его работа – экономика, налоги, снабжение армии.
«Если я хочу выстоять в этой войне, мне нужно, чтобы он нашёл ресурсы.»
В истории экономика Парагвая была сильной, но война быстро её истощила. Гимараэсу придётся искать новые источники средств.
Самый важный человек в этой комнате после самого Лопеса был Хосе Эдувихис Диас. Генерал и военный стратег, который сыграет ключевую роль в грядущей войне.
Диас был опытным командиром, и стал героем в битве на Курупайти, где разгромил силы трех стран. Но к сожалению он умер выполняя задание Лопеса. В него, когда он выполнял разведку реки на каноэ, попал осколок снаряда бразильского корабля. Врачи ампутировали его ногу, но они не смогли спасти его жизнь. Хосе Эдувихис Диас был повышен до звания генерала за час до смерти.
«Если я хочу выиграть, мне нужно сохранить ему жизнь и направить в нужном направлении.»
Все взгляды были обращены на него.
Фёдор сделал глубокий вдох.
– Господа давайте приступим, доложите ситуацию.
В комнате воцарилась напряжённая тишина.
Совет начался.
2-Война на горизонте
Фёдор сидел во главе стола, стараясь выглядеть уверенным. Вокруг него, вдоль длинного деревянного стола, сидели ключевые министры правительства Парагвая. Они ждали его решений.
Министр внутренних дел Франсиско Санчес первым нарушил молчание:
– Господин президент, ситуация в Уругвае становится критической. Венансио Флорес и его партия "Колорадо" при поддержке Аргентины и Бразилии готовятся свергнуть президента Атанасио Агирре. По нашим данным, бразильские войска уже стягиваются к границе.
Фёдор подавил волнение.
Вот оно. Начало конца…
Исторически, в 1864 году Бразилия вмешалась в Уругвайский конфликт, поддержав мятежников. Вскоре был свергнут Агирре, и к власти пришёл Венансио Флорес, сторонник Аргентины и Бразилии. Это стало спусковым крючком для Парагвайской войны.
– Есть ли точные сведения о численности их войск? – спросил он ровным голосом.
Санчес кивнул.
– По нашим данным, Бразилия стянула к границе около 12 000 солдат. Они ещё не пересекли рубеж, но бразильские дипломаты уже открыто требуют отставки Агирре. Если он откажется, войска перейдут границу.
– Агирре намерен сопротивляться?
– У него мало шансов. Уругвайская армия насчитывает не более 3 000 человек. Без нашей помощи он продержится максимум пару месяцев.
Фёдор сжал кулаки.
– Какая позиция Аргентины? – спросил Венансио Лопес, министр обороны.
Санчес усмехнулся.
– Президент Бартоломе Митре пока сохраняет формальный нейтралитет, но мы знаем, что он поддерживает Флореса. Вопрос не в том, вступит ли Аргентина в войну, а в том, когда.
Фёдор подавил раздражение.
Если Уругвай падёт, Парагвай останется один против трёх врагов. Нужно действовать.
Он постучал пальцами по столу, обдумывая варианты. Взглянул на Хосе Бернабе Домингеса, министра иностранных дел.
– Мы должны немедленно обратиться за помощью к США и России.
Домингес вскинул брови, в зале раздались удивлённые перешёптывания.
– Господин президент, вы хотите сказать, что…
– Да. США не хотят, чтобы европейские державы и их союзники, вроде Бразилии, усиливали влияние в регионе. А Россия сейчас активно ищет новых партнёров, развивая торговлю и промышленность. Если мы предложим выгодные условия, они могут поддержать нас оружием, боеприпасами или даже финансами.
Министры молчали.
– Мы не должны рассчитывать только на собственные силы. Если мы будем изолированы, нас сомнут.
Фёдор перевёл взгляд на Домингеса.
– Подготовьте официальные дипломатические запросы в Вашингтон и Санкт-Петербург. Нам нужно как можно скорее узнать, на что мы можем рассчитывать.
Домингес кивнул.
Теперь заговорил Франциско Гимараэс, министр финансов:
– Господин президент, если мы вступим в войну, наши резервы быстро истощатся. Нам нужны кредиты или новые источники доходов.
Фёдор задумался.
– Что у нас с экспортом?
– Основные статьи дохода – табак, хлопок, древесина. Если найдем новые рынки сбыта, можно немного пополнить казну.
Фёдор кивнул.
– Разработайте план повышения налогов для крупных землевладельцев. Также изучите возможность взять кредит у иностранных банков.
Гимараэс вздохнул, но записал поручение.
Теперь Фёдор обратился к Венансио Лопесу, министру обороны.
– Сколько у нас солдат?
– Около 40 000 обученных бойцов и 20 000 резервистов. Флот слабый, но есть несколько речных броненосцев.
Фёдор задумался.
– Укрепите границы. Подготовьте мобилизационный план. В случае войны нам понадобятся новые рекруты.
– Будет исполнено.
Теперь Фёдор посмотрел на Хосе Диаса, военного советника.
– Нам нужны оружие и боеприпасы. Какие у нас запасы?
– На несколько месяцев войны. Если она затянется, будет сложно.
– Начните закупки в Европе. Нам нужны ружья, пушки, патроны. Отправьте людей во Францию и Великобританию.
Диас кивнул.
Фёдор оглядел всех министров.
– У нас мало времени. Выполняйте поручения. Мы не позволим Парагваю погибнуть.
Министры переглянулись и встали начав уходить из зала.
Когда последний министр покинул зал, Фёдор медленно выдохнул и откинулся на спинку кресла. В помещении стало тихо, слышался лишь скрип древесины и далёкие звуки города за окнами дворца. Он был один.
Теперь всё зависит от меня…
Постепенно к нему подкрадывалась усталость. Его сознание до сих пор не до конца принимало реальность происходящего. Ещё вчера он был обычным российским историком, спорил с коллегами о значении Парагвайской войны, а теперь… он Франсиско Солано Лопес.
Фёдор закрыл глаза.
Я знаю, что должно случиться. История уже написана. Но если я здесь, значит, могу её изменить.
Он встал и медленно прошёлся по залу. Решения, принятые на совете, были логичными, но достаточно ли этого?
Что делать дальше?
1.Разведка и информация. Нужно узнать реальное положение дел в Бразилии, Аргентине и Уругвае. Их намерения и слабые места. Без разведданных любая стратегия обречена на провал.
2.Подготовка к войне. Укрепление границ, расширение армии, усиление производства оружия. Даже если удастся привлечь помощь США и России, нужно рассчитывать в первую очередь на себя.
3.Политическая игра. Надо попытаться выиграть время. Пока министры будут отправлять запросы в Вашингтон и Санкт-Петербург, нужно вести переговоры с Митре. Если получится хотя бы оттянуть вступление Аргентины в войну, это будет огромным успехом.
4.Пропаганда и дух нации. Народ должен быть готов к войне. Не только армия, но и крестьяне, рабочие, чиновники. Если война затянется, потребуется полное вовлечение общества.
Фёдор остановился у окна. Внизу, на улицах Асунсьона, кипела жизнь. Люди ходили по рынкам, переговаривались в кофейнях, дети бегали по площадям.
Они даже не подозревают, что скоро начнётся война…
3-Тревога в глазах Элизы
Фёдор стоял у окна, погружённый в размышления, когда раздался осторожный стук в дверь.
– Войдите, – сказал он, повернувшись.
Дверь мягко открылась, и в комнату вошла Элиза Линч супруга Лопеса.
На мгновение у Фёдора пересохло в горле. Он смотрел на женщину, чья судьба была одной из самых трагичных в истории Парагвая.
Он знал, что ждёт её впереди, если всё пойдёт так, как написано в учебниках.
Война. Страдания. Голод. Как и тысячи других женщин, она будет рыть могилы для солдат, умирающих в последнем сопротивлении. Она отдаст всё—украшения, имущество, комфорт ради борьбы. В конце концов, она сама возьмёт в руки оружие, став во главе отряда Las Residentas—женщин-солдат, сражающихся за свою родину.
Но это не спасёт её.
Он знал, что 1 марта 1870 года она увидит, как её сын Хуан Франсиско, пятнадцатилетний мальчик в звании полковника, будет зарублен на её глазах. А затем—сам Лопес, отказавшийся сдаться.
Её пленят. Согласно легенде, в бальном платье, как символ рухнувшей мечты о великой судьбе, она будет заставлена голыми руками хоронить мужа и сына. А затем—изгнание, унижение, нищета в Париже.
Нет. Я не позволю этому случиться.
Но в то же время он вспомнил начало этой истории—момент, когда Франсиско Солано Лопес встретил её в Париже.
Он был молодым и амбициозным дипломатом, жадным до власти и признания. Его отец отправил его в Европу, чтобы он учился у лучших, перенимал передовые военные и экономические идеи. Но в то время как Франсиско осваивал тактику Наполеона и изучал передовые технологии вооружения, его сердце оказалось захвачено совсем другим фронтом.
Элиза Линч.
Куртизанка. Женщина, знавшая, как очаровывать мужчин, как кружить им головы, но в то же время—умная, образованная, амбициозная. Она не просто прекрасно выглядела—она умела вести беседы, понимала политику и искусство, могла быть партнёром, а не просто украшением.
Франсиско влюбился сразу. Он видел в ней не просто женщину, а будущую императрицу Латинской Америки.
– Поезжай со мной, – сказал он ей однажды днем, сидя с ней в парижском кафе.
– В Парагвай? – Элиза изящно приподняла бровь.
– Да.
– Что я буду там делать?
– Ты станешь моей женой. Я сделаю тебя императрицей Латинской Америки.
Она рассмеялась.
Но потом увидела в его глазах серьёзность.
Этот мужчина действительно верил, что сможет построить империю. Что Парагвай станет великой державой, равной европейским монархиям.
И, возможно, она тоже в это поверила.
Она бросила Европу и отправилась с ним в мир, полный неизвестности.
А теперь, стоя перед ним, она не была той юной женщиной из Парижа. Она была матерью его детей. Женщиной, ради которой он должен изменить ход истории.
– Франсиско, я рада, что застала тебя.
Она подошла ближе и слегка коснулась его руки.
– С детьми всё в порядке. Хуан, Энрике, Фредерико, Карлос и Леопольдо здоровы, они уже легли спать. Присоединяйся потом к нам. Но я хотела узнать, меня беспокоят слухи… говорят, что грядёт война. Это правда?
Фёдор с трудом заставил себя сосредоточиться на разговоре.
Она не просто его жена. Она умная и сильная женщина, которая играла огромную роль в жизни Лопеса. Её влияние распространялось и на политику, и на общество.
– Элиза… боюсь, что да. Бразилия хочет свергнуть президента Агирре в Уругвае, а потом взяться за нас. Аргентина, скорее всего, нас не поддержит, а наоборот, встанет на сторону наших врагов.
Элиза вздохнула и слегка покачала головой.
– Я знала, что этот день настанет… но так скоро?
Она посмотрела ему в глаза.
– Ты уверен, что Парагвай готов?
Фёдор на мгновение задумался.
– Мы будем готовы. Я уже отдал приказы. Нам нужно вооружиться, найти союзников и подготовить народ. Я не позволю уничтожить нашу страну.
Элиза пристально изучала его взгляд.
– Ты изменился, Франсиско. Обычно ты горячишься, действуешь импульсивно… а сейчас ты холоден, рассудителен. Что-то случилось?
Фёдор слегка улыбнулся.
– Скажем так… я многое переосмыслил. Теперь для меня важно не просто доказать силу Парагвая, а сделать всё, чтобы спасти его.
Элиза нахмурилась.
– Ты боишься поражения.
– Нет. Я просто не собираюсь идти к победе вслепую.
Она прикусила губу, словно колеблясь, но затем кивнула.
– Я хочу, чтобы ты знал: если тебе понадобится моя помощь – я рядом. Я не просто жена, я твой союзник.
Фёдор посмотрел на неё, и в голове родилась идея.
– Ты действительно хочешь помочь?
Элиза слегка удивлённо подняла бровь.
– Конечно.
– Тогда мне нужны твои старые связи в Париже.
Она прищурилась.
– Ты имеешь в виду…
– Да. Многие твои подруги из прошлого – куртизанки, которые вышли замуж за высокопоставленных людей. Некоторые их мужей входят в окружение Наполеона III. Мне нужно, чтобы ты использовала эти связи.
Элиза покачала головой и усмехнулась.
– Франсиско, ты всегда презирал эти связи. Ты хотел, чтобы я забыла Париж.
Фёдор глубоко вздохнул.
– Теперь всё изменилось. Я понимаю, что все ресурсы важны. Нам нужна поддержка Франции, и мы можем её получить. Если Наполеон III вмешается дипломатически, это может удержать Бразилию от вторжения.
Она молчала несколько секунд.
– Ты хочешь, чтобы я написала им? Связалась через третьих лиц?
– Да. Письма, личные встречи—что угодно, лишь бы донести до французов, что если Бразилия победит Парагвай, Франция потеряет важного союзника и, возможно, столкнётся с усилением влияния Британии в Латинской Америке.
Элиза прищурилась.
– Ты уверен, что французы пойдут на это?
Фёдор усмехнулся.
– Они любят интриги. А ты умеешь играть в эту игру лучше, чем кто-либо.
Она задумчиво кивнула.
– Хорошо. Я сделаю это. Но ты понимаешь, что это займёт время?
– Я знаю. Нам нужно действовать быстро.
Элиза подошла ближе, её пальцы нежно коснулись его руки.
– Я помогу тебе, Франсиско. Как всегда.
Фёдор сжал её ладонь.
– Спасибо, Элиза.
Она посмотрела на него с тревогой.
– Только, прошу тебя… не превращайся в тирана.
Фёдор на мгновение задержал дыхание.
Она смотрела прямо в него, словно видела его душу.
– Я сделаю всё, чтобы спасти Парагвай. Но не за счёт его народа.
Элиза слегка улыбнулась.
– Тогда у нас есть шанс.
Она медленно вышла из комнаты.
Фёдор вздохнул.
Теперь он заручился ещё одним козырем в борьбе за спасение Парагвая.
Фёдор снова остался один. Но теперь у него была ещё одна причина бороться.
За Парагвай. За людей. За свою новую семью.
И за женщину, которую он не мог позволить истории превратить в изгнанницу, умирающую в нищете на улицах Парижа.