Иностранная литература №02/2012 –

В библиотеке агитировали взять какой-нибудь журнал почитать, я выбрала этот… )) Тематический – посвящен Японии. Так что я тут приобщаюсь к японской культуре и одновременно знакомлюсь с современной литературой… ))На удивление, номер получился очень приятный, все было интересно почитать… (ну, вот в тот раз, когда я еще читала «Иностранную литературу» – в больнице – мне там понравилась только одна подборка рассказов, а все остальное вызвало глубокую тоску… )) ) Единственное только – показалось странным, как тут подбирали авторов, произведения… Как-то вразброс – тут же и авторы начала века, тут же и современные… Хоть бы как-то последовательно расположили, что ли. )) Ну да ладно.Сначала идет, так сказать, крупная форма – повесть Ясутака Цуцуи «Мой гранпа». Думала, что с ней завязну, но очень быстро и легко прочиталось. Бодрое такое повествование, душевное, с огоньком… Сюжет: после отбытия длительного тюремного срока в семью возвращается дедушка. Это вызвало переполох. Бабушка сразу заявила, что не желает с этим иметь никаких дел, собралась и срочно уехала куда-то там. Дедушка приехал и поселился в ее комнате. Повествование ведется от лица внучки, школьницы Тамако. Она успела вырасти, ничего не зная о дедушке. Сейчас он с ней знакомится, а она удивляется, как он отличается от привычных окружающих. Дедушка ведет себя необычно, вмешивается в разные дела, хотя все вокруг считают хорошим тоном не вмешиваться и ничего не замечать. Начиная от школьной травли и вплоть до разборок якудза. Семья от этого в ужасе, но дедушка тем не менее всегда добивается своего и выходит победителем. Я так смекаю, что тут имеется в виду – дедушка идет истинным путем самурая! )) Правда, к финалу я додумалась, что все это определенно кажется мне очень знакомым… А, ну да – это же чисто калька с фильма «Запах женщины». С Аль Пачино в главной роли. Тут ничего не скажешь, крутое кино, один из лучших фильмов, которые я вообще видела… производит неизгладимое впечатление. Имею в виду не сюжетные совпадения, а вот именно этот тип героя – идущего по краю… Ну, почему бы и нет, культура должна обогащаться хорошими примерами… ))Далее идут рассказы. Тосики Окада «Свободное время». Просто сценка из утренней жизни… ну, Токио, наверно? )) Раннее утро – перед началом рабочего дня – маленькое семейное кафе, где в этот час из посетителей только женщина-офисная служащая и двое мужчин вроде как свободных занятий. Фокус все время перемещается – то это все показывается глазами женщины, то этих двух мужчин, то юной официантки, кроме того все повторяется снова и снова, иногда с небольшими вариациями. Наверно, автор продвигает такой образ – облака, бегущие по небу (о которых тут упоминается). Ну, и мысль, что эти несколько минут перед началом рабочего дня – единственное свободное время в жизни современного замотанного горожанина. Мне показалось, что здесь автор главным образом экспериментировал по части формы. Но в целом приятные впечатления.Рю Мураками «В парке». Тоже небольшая зарисовка, на этот раз место действия – детская площадка в одном из городских парков, где собираются молодые мамочки со своими детьми из близлежащих домов, дети играют в свои игры, мамочки тем временем болтают между собой. Вроде идиллическая картина, но постепенно автор все больше и больше повышает градус и нагоняет тревожности, и в итоге оказывается, что тут идет скрытая напряженная борьба, кто-то постоянно подвергается травле и оказывается аутсайдером, а в целом, по ходу, у всех жизнь далеко не такая радужная, как они стараются изобразить.Ёрико Сёно «Там за Симоотиай». О, вот этот рассказ мне ужасно понравился. Он тут несколько выбивается из ряда – с уклоном в мистику, магический реализм. Внешне тоже картинка сначала представляется простой и невинной – женщина едет на электричке куда-то по своим делам. Хотя сразу становится понятно, что у нее то ли депрессия, то ли плохое настроение, то ли просто усталость – ей все вокруг представляется в мрачном свете, все надоело… Так что даже поезд электрички представляется идущим не среди привычных пейзажей, а в окружении каких-то хтонических монстров, которые стараются прятаться от людей, но если быстро глянуть специальным образом, то можно их различить на границе зрения… Но постепенно становится ясно, что с этой женщиной что-то сильно не так – и тут вдруг автор поражает читателя, что – скорее всего она призрак! Потому что люди, заходящие в вагон, ее не замечают и даже садятся на нее… Тут и становится жутковато – в смысле, что вот эти хтонические монстры, про которых она думает – они что ли не в ее голове, а действительно в реальности этого поезда? А потом, когда другие пассажиры – стайка школьниц – начинают переговариваться и указывать в окошко на что-то из пейзажа – что они там тоже заметили монстров – опять же возникает вопрос – а может, в этом поезде все призраки? Мертвые? И что, эта электричка перевозит их куда-то в загробный мир? Рассказ заканчивается тем, что женщина не выдерживает и сходит на первой попавшейся станции, попадая в странный и незнакомый мир. И опять же остаются вопросы – то, что она сошла, не доехав до своей станции – это ей на благо или нет… Интересный рассказ, все так зыбко, неясно, простор для фантазий и интерпретаций. ))Сэй Ито «Праздник жизни». Ну… просто рассказ. Умирает отец, мать вызвала детей, чтобы с ним попрощаться. А между тем наступает весна. Видимо, дело в контрасте – расцвет природы и наступление смерти.Тайко Хирабаяси «Кисимодзин». Тоже рассказ э… странный. Смещается в сторону вот этого всего… магического реализма. Хоррорного чего-то. Тут есть и реально мерзкое… и в то же время все выглядит совершенно обычно. Сюжет простой: бездетная семейная пара, женщина решает взять ребенка на удочерение – девочку. И все время думает, что она, наверно, неправильно обращается с ребенком, не испытывает правильных чувств… Но в то же время что-то она определенно испытывает… и вот это вот мерзкое как-то прорывается… Очень тревожный и жутковатый рассказ, оставляет такие… неприятные ощущения… Кисимодзин, кстати, как тут поясняют – это такая женщина-демон, убивающая своих детей.Сюити Ёсида «Одиннадцатая женщина». Тоже… просто рассказ. С таким даже криминальным сюжетом. Молодая пара проживает вместе, потом парень убивает девушку. М… не знаю. Ничего тут не чувствую.Кёка Идзуми «Операционная». Вот этот рассказ оставил в недоумении. )) Он очень такой… пафосный, нарочитый… манерный… Что-то такое усиленно романтическое. То есть, не в плане того, что романтика, а в плане, что – романтизм. Жуткое течение в искусстве. )) Сюжет: профессор медицины должен проводить операцию, пациентка – жена знатного аристократа, и вот ей должны дать наркоз, но она категорически отказывается, потому что – в бессознательном состоянии она потеряет над собой контроль и может выдать какую-то тайну… И она требует, чтобы операцию ей проводили без наркоза. Все в шоке, но профессор берется делать эту операцию… А потом автор показывает, что много лет назад профессор что ли с этой пациенткой уже встречались, мимолетно, гуляли там, любовались цветущей сакурой и случайно пересеклись где-то на дорожке. Ну и? Чувствую, что здесь определенно какие-то заморочки из национальных культурно-смысловых кодов. ))Ира Исида «Звезда из фольги». Вот, я и говорю, что здесь все навалено кучей – предыдущий рассказ, эта самая «Операционная», был написан в начале ХХ века, этот определенно из начала нынешнего… Автор тут рассуждает о явлении, распространившемся в последнее время – когда молодые люди запираются в своих комнатах, отказываются выходить и так проводят свою жизнь взаперти, не желая взаимодействовать с окружающим миром. Хихикомори называется. (как по мне, так это просто не жизнь , а мечта, вот, я тоже хихикомори, только никак не возьму в толк, как это у японцев получается, вот так запереться и ничего не делать – а как же грубые и пошлые материальные вопросы… я тоже так хочу! )) ) Но автор, в общем, в финале выходит на позитив – типа этот парень, который заперся у себя в комнате и отказывается выходить, несмотря на уговоры родителей, потом все-таки решает выйти, потому что его выманивает свет звезды, а потом оказывается, что это звезда на рождественской елке. Сентиментально. ))Марико Коикэ «Обеденный стол». Тоже просто рассказ… но грустный. В смысле, ничего тут особо трагического не происходит, но просто рассказ об одиночестве и бессмысленности. ГГ, одинокая женщина среднего возраста, все же знакомится с каким-то мужчиной, они начинают вместе проживать, и это ей приносит радость, ей доставляет удовольствие готовить для него всякое вкусное. И все ее вполне устраивает, хотя мужчина не делает ей никаких предложений о замужестве, ничего такого, только пояснил, что расстался с женой. А потом он вдруг исчезает и не приходит. Она идет к нему на работу и там узнает, что он заболел и его положили в больницу. А потом он ей сообщает, что нарочно не стал говорить о болезни, чтобы не огорчать, но вот сейчас его вылечили и он решил вернуться к жене. И женщина опять остается одна и больше ей не для кого готовить.Риити Ёкомицу. Это, наверно, кто-то из японских классиков, столпов там… От него поместили целую подборку небольших рассказов. Мне тут больше всего понравились – «Весна приезжает в пролетке» – а тут опять то же – муж с женой, жена умирает от чахотки, мучается от болей, муж тоже с ней мучается, так они оба мучаются, и тут наступает весна, муж приносит жене нарциссы, она радуется цветам и наконец умирает. Вот, это тоже, наверно, что-то культурно-национальное. Это сопоставление весны природы и конца человеческой жизни. И рассказ «Муха» – тут просто зарисовка, как собираются пассажиры на дилижанс, который отправляется в столицу, у них свои планы на эту поездку, но дилижанс в пути падает с обрыва и все погибают. Только муха, тоже присевшая на дилижанс, улетает.Ну вот, очень интересное и познавательное получилось знакомство с японской литературой. ))

Ясутака Цуцуи. «– Он человек неспокойный. У него даже с якудза бывали конфликты».

«– Ха, девчонка, когда ты злишься, лицо у тебя становится просто ужасным. Думаю, что с таким лицом никакие издевательства тебе не страшны».

***

Тосики Окада. «И вот это моя жизнь… Да, наверняка, это и есть моя жизнь… Родилась затем, чтобы кто-то уворовывал время моей жизни… Так вот что значит родиться на свет…»

***

Рю Мураками. «Я не очень поняла, почему она завела со мной этот разговор. Но подумав, решила, потому что мы были с ней вдвоем, а когда ты с кем-нибудь вдвоем и кроме вас никого нет, то, в общем, не так уж важно, кто он этот кто-то. Бывает так, что в толпе просто не можешь говорить. Как правило, чем больше людей, тем труднее обсуждать серьезные темы. Да и вообще, толпа серьезные темы не обсуждает, а только пользуется ими как поводом, чтобы посплетничать и позлословить».

***

Ёрико Сёно. «Взять, к примеру, рельсы, – думала я, – ведь на самом деле их нет. И пейзаж, который мелькает за окном, ненастоящий – обычная декорация… Время внутри вагона разваливается, как рыхлая картофелина, громоздится рыхлыми кусками, в памяти не остается вообще ничего. Так по кускам и исчезает жизнь… Скрежет и стук, доносящиеся из-под пола, издает вовсе не электричка – это, потрясая клешнями и гремя панцирями, бегут полчища гигантских раков. Да и вообще никакой электрички нет – это мы на дикой скорости мчимся куда-то, сами того не желая».

***

Сэй Ито. «Весна наполняет этот маленький город в долине, заливает его, выходит из берегов, плодит личинок на гнили и падали, одаривает молчунов безумным упрямством; тем, кто на пороге смерти, позволяет подглядеть, как торжествует жизнь…»

***

Тайко Хиробаяся. «Как сияют глаза ребенка. Они восхитительны. Эти глаза лучше любого венецианского зеркала, потому что не успели еще отразить никаких событий этой жизни».

***

Сюити Ёсида. «Мне кажется, я знаю, что такое любить женщину и быть любимым. Правда, знать-то я знаю, но до сих пор так ничего и не получилось».

***

Ира Исида. «Обычно мы проецируем свои страхи на других. Смотрим на людей, смотрим на мир; и то, что мы видим, – это всегда мы сами, наш собственный образ. Мне хотелось бы… чтобы вы смогли увидеть в этом мире не только себя».

***

Кавадзи Рюко. «Книги горели всю ночь, вздымая языки пламени к небу. О, что же стало со всем этим сонмом слов?! С бесчисленными мыслями, что взлетают ворохами искр в воздух и опадают хлопьями пепла?! Книги все еще горят, уподобляясь то распустившимся розам, то разгневанным демонам…»

***

Риити Ёкомицу. «Лучше бы вы подумали о весне. Неужто вы собираетесь предаваться мыслям об ушедшей осени? В осени счастья нет. Лучше выдохните белый парок в холодный воздух. Пусть он взлетит, как вспархивает птица, испугавшись падающего лепестка».

«А сверху, склонившись над морем, нависло голубое небо – кажется, будто небу наказали баюкать море, как маленького ребенка».

Упоительнейшее чтение, превратившее мой вечер в маленький японский праздник.Жемчужинки японской поэзии – о них даже и сказать нечего, ибо нужно молча смаковать, восхищаться, наслаждаться и купаться в прекрасном.А вот рассказы такие разные, что, пожалуй, скажу о нескольких по чуть-чуть.Ясутага Цуцуи, «Мой гранпа»Этот сценарий так и просится на экран! Причем, по моему скромному мнению, не в виде фильма, а в качестве аниме. Получилась бы чудесная, яркая, добрая и чарующая полнометражка в духе если не Миядзаки, то Мамору Хосоды точно.Тайко Хирабаяси, «Кисимодзин»Крошечная история о немаленьких внутренних проблемах, психологический червячок в яблоке здравого смысла и обыденного подхода к миру. Концовка заворожила неожиданным равнодушным цинизмом и какой-то мистической обреченностью.Ира Исида, «Звезда из фольги»Короткая и очень светлая история о хикикомори. И хоть это явление уже обжевано-пережевано (чего стоит хотя бы аниме Welcome To The NHK, вот где торжество безысходности!), рассказ получился свежим и каким-то нежным, словно звезда из фольги все это время горела в груди автора ровным и теплым светом.Сюити Есида, «Одиннадцатая женщина»Вот этот оставил совершенно равнодушной: скучно, серо, вполне стандартно, немного детективно. Только метафора в конце заставляет понимающе прищуриться, но это все. Ёрико Сёно, «Там, за Симоотиай»Маленький сюр, путешествие по серпантину собственного воображения, смешанные с реальностью иллюзии, приправленные постмодернистским покачиванием головы манекена. Рю Мураками, «В парке»Настолько в духе старины Рю, что иначе и быть не могло. Тоскливая безуминка придает его рассказам особенный дух, он может не нравиться, но и отпускать не собирается. Рассказы о домохозяйках наверняка интереснее жизни домохозяек. По крайней мере, так мне показалось, пока я читала.Марико Коикэ, «Обеденный стол»Я слишком люблю японскую кухню, чтобы читать такое без обильного выделения слюны. И вроде надо отвлечься на психологическую подоплеку и внутреннюю драму, но мне в глаза лезет ароматный суп-мисо, нежный рис, благоуханный тофу и прочие вкусняшки. А в целом, прочитан номер был с огромным удовольствием, и некоторые имена я определенно не забуду и попытаюсь найти другие работы.

"Из японской поэзии". В подборку вошли произведения поэтов начала 20-го века. Помимо танка и хокку присутствует новая для меня стихотворная форма – гэндайси (что-то вроде европейских «белых стихов»):

Глядя на крону зеленого дерева

На задворках в бедном безрадостном квартале

растет хилое, тонкое деревце.

Я взыскую любви.

Ищу девушку, несчастную душою, что меня полюбит.

Вижу руки ее,

что колышутся сейчас в зеленой древесной кроне.

Там, в вышине,

исходя нежностью, они дрожат от страсти

в жажде снискать мое ответное чувство.

Я прошу подаянья на отдаленной дороге.

Сердце мое, изголодавшись,

отдает сгнившей крапивой и тухлым мясом,

источая слезы.

Сердце, взыскующее любви, безнадежно устало.

Долгое одиночество тому виною.

Это щемящее чувство, бескрайнее, как море.

В кроне хилого деревца,

выросшего на скудной почве у обочины,

мелкие листочки на ветру трепещут.

(с) Сакутаро ХагивараДальше…"Мой гранпа". Ясутака Цуцуи. В тексте указано, что это повесть-сценарий, на самом деле очень похоже на комикс про чудесного криминального дедушку. Хороший дедушка, чего уж. Всем бы такого.

"Кисимодзин". Тайко Хирабаяси. Микрорассказ о женщине, пытающейся реализовать свой материнский инстинкт. Если он у нее вообще есть.

"Там, за Симоотиай". Ёрико Сёно. Я плохо разбираюсь во всяких течениях, кажется, это какой-то экзистенциализм. Здесь есть вагоны электрички, которые на самом деле раки, манекены, слизывающие по ночам собственные волосы, а также игральный автомат он же курица-людоед. Сартру бы понравилось.

"Свободное время". Тосики Окада. На этом свободное время заканчивается, мы заканчиваем на этом свободное время, всем спасибо.Это было, наверняка, что-то концептуальное, но мой скудный разум не уловил.

"В парке". Рю Мураками. Долго смеялась. Из совокупности разных мнений складывалось, что Рю Мураками – это чернуха, порнуха и прочая веселуха, поэтому когда открыла файлик, у меня случился то ли кондратий, то ли когнтивный диссонанс. Представьте, что вы, домохозяйка, приходите вы с младенцем на детскую площадку, садитесь на лавочку и открываете ридер, а там рассказ про домохозяйку на детской площадке. Правда, без ридера. Но ей он и ни к чему – и так вокруг слухи, сплетни, сенсации. Забавный эпизод с объявлениями на сайте знакомств: Номер Т0236 – 29 лет, служащая, хобби: путешествия. Номер Т0237 – 20 лет работаю в сфере обслуживания, хобби: вождение машины. Номер Т0238 – 22 года, без постоянного места работы, хобби: музыка, кино, шопинг. Т0239— 24 года, работаю на фирме, хобби: люблю готовить и путешествовать, люблю садо-мазо. Т0240 – 27 лет, служащая, хобби: лыжи, подводное плавание. Т0241 – 27 лет, без постоянного места работы, хобби: уличная мода. Т0242 – 22 года, студентка, хобби: танцы, музыка. Т0243 – 31 год, без постоянного места работы, хобби: гольф. 26 лет, домохозяйка, хобби: фэн-шуй, гадание. 33 года, медсестра, хобби: морские виды спорта. 24 года, без постоянного места работы, хобби: кино, автомобили. 30 лет, модель, люблю ездить за границу. 23 года, без постоянного места работы, сноуборд и серфинг. 19 лет, студентка, чтение и мягкое садо-мазо. Надо будет тоже себе в профиле лл изобразить что-то типа «хобби: караоке, садизм, вышивание». Когда вышивать научусь.

"Обеденный стол". Марико Коикэ. Напомнило "«Кухню» Есимото, еда и чувства – все из одного холодильника. «Как было бы хорошо, если бы он умер, – думает она. – Я бы, как та старуха из телевизора, дни напролет разговаривала бы с его портретом, готовила бы для него его любимые блюда и была бы счастлива. Говорила бы о том о сем, смеялась, шутила, плакала… жила бы себе спокойно…»

"Праздник жизни". Сэй Ито. Жизнь, вульгарно и грубо вторгающаяся в процесс умирания. Такой японский модернизм в стиле Кавабаты. Автор, кстати, известен тем, что перевел на японский «Улисс» Джойса, а за перевод романа Дэвида Лоуренса «Любовник леди Чаттерлей» вместе с издателем попал под суд, видимо, как распространитель порнографии.

Звезда из фольги". Ира Исида. Звезда, совсем не шапочка. Рассказ о хикикомори. Из примечаний: Хикикомори (букв. «нахождение в уединении») – японский термин, обозначающий подростков и молодежь, которые отказываются от социальной жизни и зачастую стремятся к крайней степени изоляции и уединения вследствие разных личных и социальных причин. Такие люди не имеют работы и живут на иждивении родственников. Слово «хикикомори» относится как к социальному явлению вообще, так и к индивидам, принадлежащим к этой социальной группе.

"Операционная". Кёка Идзуми Замысловатая история любви, которую автор как-то очень уж скупо обрисовал.

"Прозаические миниатюры". Риити Ёкомицу. Соратник Кавабаты, очень на него похож, пишет в том же ключе: то же медитативное погружение в мир, задумчивое созерцание. Первый рассказ -" Весна приезжает в пролетке" – имхо наиболее выразительный: как горечь, тяжесть ожидания и боль сменяется холодной усталой безмятежностью.