Раймонд Цербский
Катакомбы
Джеймс сидел, укутавшись в плащ и старался гнать мысли прочь. И вот когда путники отогрелись местные притащили еды. Однако прежде чем кто-либо из отряда успел наброситься на долгожданную пищу, капитан вскинул руку, и блеснувший металлом кинжал уже торчал в шее принесшего. Марк, который только хотел отправить в рот первую ложку, уже стоял на ногах, а миска валялась на полу, а руки инквизитора были направлены на двух туземцев. Стоило одному попытаться двинуться как из наручника Марка вылетел дротик, вошедший четко в глаз, второй туземец, увидев это замер на месте.
– Еда отравлена, а снаружи стоит десяток вооружённых местных. – проговорил капитан.
– Живых? – Марк всё так же пристально наблюдал за оставшимся коротышкой
– Да.
– Марк.
Спокойно произнес капитан, и инквизитор всадил дротик из наручника на второй руке в оставшегося туземца, от чего тот плавно осунувшись упал на пол.
– Перезаряди, если за нами будет право неожиданности мы перебьем тех, кто на площади быстрее чем они опомнятся.
Марк, сняв с пояса дротик сперва засунул его в правый наручник, и закрутил спусковой механизм, после чего повторил операцию и с левой рукой. Джеймс за это время обыскал трупы местных, и не найдя ничего интересного подошел к капитану.
– Ну теперь на выход, убиваем тех, кто на площади, седлаем коней и бежим, Марк, открывать ворота будешь ты.
– Так точно.
Капитан подошел к двери, рядом с ним стоял Мавлок, которому в руки всучили доску, и сказали просто идти вперед пока не скажут остановится. Дверь открылась, и прикрываясь доской слепой инквизитор двинулся вперед.
Сразу за ним в дверь выскользнули Марк и Джеймс. Вскинутые руки, и вот четверо из бойцов на площади оседают на сырую землю, после чего Марк на ходу вынимая меч из ножен рванулся вперед, а Джеймс следом за ним. Первый, второй, третий, взмах, и очередной труп валяется на площади, Марк действовал четко и быстро, без лишних движений. Сам Джеймс оказался не так хорош в бою, как его напарник, Первый же удар его соперник встретил копьем, однако под ударом то с треском сломалось, ослабив силу удара, поэтому Джеймс лишь слегка ранил коротышку, а вторым ударом добил, однако сам словил дротик от одного из двух оставшихся, рассчитав что выстреливший представляет меньше опасности Джеймс рванул к второму. От удара инквизитора тот успел увернуться, но ответный удар кинжалом сам Джеймс блокировал металлических наручником, после чего вогнал меч в грудь соперника на всю длину. Краем глаза увидев, что оставшийся соперник уже вновь засунул дротик в свою трубку, и поднимает ее для выстрела, но в этот момент одна из теней прыгнула ему на глаза, туземец выстрелил, мимо. Джеймс вынув меч в три прыжка оказался около ослепленного тенью врага, и взмахом меча срубил голову, после чего оглядел поле боя. Марк уже расправился с своими и двигался к лошадям, капитан с трудом пытался усадить Мавлока, в чем ему помог подоспевший Марк, после чего он помог залезть в седло и самому капитану. Джеймс с криком достал вонзившийся в бок дротик, после чего запрыгнул на скакуна, удивляясь, что рана на животе не дает о себе знать, да и новая кажется не сильно глубока. И вот четверо конных несутся по деревне, около ворот Марк спрыгнул с лошади и начал открывать их, а туземцы кажется уже опомнились и пара человек бежало к воротам со всех ног. Первого остановил кинжал капитана, вошедший коротышке точно в глаз, второго убил Джеймс, успев перезарядить один из наручей. И вот ворота открыты и отряд по деревянному настилу, ведущему на север, скачет вдаль от городка, пара дротиков, пущенных со стен частокола, плюхнулись рядом в воду.
– Джеймс, в тебя попали? – спросил Марк.
– Да, но кажется ничего серьезного.
– Не сказал бы – помрачнев продолжил Марк. – насколько я знаю, дротики зачастую отравлены.
– Не беспокойся – проговорил уже капитан – это нестрашно.
– В каком месте? – подняв голос спросил Марк.
– Ни мне, ни Джеймсу яд не страшен. Просто поверь. – посмотрев сурово ответил Капитан.
Джеймс был в настроении, адреналин разливался по всему телу, а успех, первый успех с самого приезда, кажется вскружил голову. Через пол часа показалось озеро и по деревянным настилам отряд начал ехать вдоль него, на восток, ночь опустилась на округу, но полная луна ярким светом освещала как гладь озера слева, так и болото, раскинувшееся насколько хватало взгляда справа. Под светом луны все вокруг казалось сказочным и нереальным.
Глава 5
Но так не могло продолжаться вечно, хоть удача пока и благоволила остаткам отряда, но предвидя что Луна скоро скроется за приближающимися тучами отряд разбил лагерь на небольшом островке, и не взяв в рот ни куска все попытались заснуть. Стражу ночью нес снова Капитан, его тени были лучшими в дозоре. Но прогулка на север ему давалась с трудом, вечно холодное спокойствие и аристократичный вид медленно уступали место усталости, мешками под глазами и долгой слабости. Казалось, что Капитан медленно тает, и все меньше и меньше становится похожим на самого себя. В ответ на любой намек на усталость Эрнест отвечал с ухмылкой «На том свете отосплюсь». Однако это волновало Джеймса больше всего. Рана, нанесенная мертвецом, давно зажила, тело капитана проявляло потрясающую регенерацию. Однако слабость не уходила, а лишь нарастала с каждым днем.
Джеймс выполз из палатки и найдя в темноте Эрнеста. Парень мог только дивиться как его глаза быстро привыкли к темноте, и сейчас казалось, что он видел, как днем, хоть кругом должен был царить мрак, ведь тучи заволокли все небо, и не было видно ни звезд, ни луны. Капитан сидел куря, и поднял взгляд на Джеймса лишь когда тот сел рядом. В глазах инквизитора читалась усталость, да и весь его вид говорил, что и ему приходится нелегко.
– Это слабость. – вынув из рта трубку проговорил он. – но я не могу больше оставаться спокойным без этого, хотя мне казалось я покончил с курением.
С этими словами он внимательно разглядывал трубку. Не обычную, красивую и резную.
– Помни, свежая голова и чистый рассудок лучший друг инквизитора, а не дурман туманящий голову. –продолжил он кашлянув.
– Капитан? – с волнением проговорил Джеймс.
– Чего?
– Хочу задать вопрос.
– Так задавай.
– Что с вами?
– Старость, слабость. Это из-за теней, их использование истощает меня.
– Как?
– Джеймс, ты знаешь, как работает магия?
– Нет если честно.
– Магия черпает силу из нас, из нашей жизненной энергии, если этим не злоупотреблять, то последствий от ее использования почти не будет, но если использовать ее часто, и когда ты устал, то ты по сути сокращаешь свой срок жизнь. Магия черпает энергию из самой жизни, к сожалению, для нас, из жизни заклинателя. Поэтому боевые маги редко живут долго.
– Тогда вам стоит отдохнуть, вы давно уже превысили норму.
– Без этого к нам подойдут незаметно. А это риск.
– Если вы не выдержите нагрузку, то вы же умрете?
– Я выдержу, я стар, но не слаб, не беспокойся, иди отдохни.
– Но…
– Никаких но, это приказ. – с этими словами капитан отвернулся.
А Джеймс понял, что ничего другого от капитана он не добьется и удрученно покачав головой юноша пошел обратно к палатке, и улегшись погрузился в короткий и страшный сон.
Утром встав первым Джеймс снова вылез из палатки. Капитан всматривался в тут сторону откуда он пришли.
– Доброе утро, Капитан.
– Доброе Джеймс, присядь.
Джеймс послушно сел рядом с костром и капитан сел напротив, и начал набивать трубка.
– Помнишь, я говорил про святых, которых мы должны чтить как великих героев, но мало кому известно о них. Авраам, Аделаида, Малед, Асторус. Они по легендам стали теми, кто положил конец эпохе тьмы запечатав и запрятав великое зло. И о них, как о зле, как и о том где оно захоронено было решено забыть. Столь велик был страх перед ним, что о подробностях этой победы не рассказали народу, а все детали истории быстро предали забвению. И теперь лишь небольшая группа людей помнит имена героев и их подвиг, но даже я не знаю подробностей. Они свершили великое дело, однако об этом мало кто узнал, и они умерли в безвестности. А мы растормошили здесь нечто, о чём обязательно должны узнать в столице, иначе быть беде, помни Джеймс, кто-то должен добраться и всё рассказать. Сейчас это самое важное. Поэтому сейчас не время беречь себя.
– Но Лансель же отправился в столицу?
– Джеймс, в нашем деле нельзя быть оптимистом, мы должный действовать исходя из худшего варианта развития событий, а худший в том что Лансель мертв, и мы обязаны выложиться на полную не только ради себя.
Вскоре встал и Марк и вывел из платки Мавлока, и после быстрого перекуса, отряд продолжил путь, и к вечеру инквизиторы добрались до края болот. Найти хорошее место не составило труда после чего отряд разбил лагерь, а службу нести вызвался Марк, а капитан на удивление не возражал, кажется у старика кончились силы, ведь стоило только нам установить палатки как Эрнест тут же пошел спать и погрузился в глубокий сон. Джеймс принялся проверять свою броню, а Марк, захватив с собой лук залез на близлежащий холм, откуда должна была просматриваться вся округа.
Темнота накрыла лагерь. Джеймс сидел снаружи палатки оглядывая болото и лес окружавший их, когда с холма донесся крик кукушки, «Не самый мудрый выбор», подумал Джеймс про себя, идя будить Капитана и Мавлок, ведь сигнал от Марка значил что враг близко. Мавлока растолкать не составило труда, а вот капитан казалось спит мертвым сном. Потратив еще с пол минуты на попытки разбудить Эрнеста, Джеймс выглянул наружу. Но не успел он выпрямится как получил чем-то по голове, и рухнул на землю.
Коротышка с довольным лицом полез в палатку, где почти сразу получил кулаком и вылетел из неё. В это время вокруг палатки уже собралось пара десятков его товарищей. Двое из которых уже живо оттаскивали Джеймса к сгорбленному старичку, который буквально был в болотной тине и листьях и сжимал в руках палку к навершию которой была привязана искусная каменная статуэтка.
– Старика оставьте в живых, слепого убейте. – проговорил он странным, словно слегка булькающим голосом.
Палатку ловко вспороли и внутри завязалась драка. Ворвавшиеся набросились на Мавлока, тот успел лишь чудом пронзить одного мечом, пока сам не рухнул с пробитым горлом. После чего болотные жители подошли к спавшему старику. Стоило одному попытаться взяться за него чтобы начать тащить. Как Капитан резко привстал, и вот меч уже у него в руке. Удар и снесенная с плеч голова коротышки вылетела из палатки, и буквально через пару секунд в палатке из живых остался лишь капитан. Окружившие палатку замерли в нерешительности, когда словно тень Капитан выскользнул из палатки тут же забрав жизни двоих туземцев, два дротика устремились к нему, но оба пробили подхваченный Эрнестом труп. Капитан шел словно ураган несущий смерть, и даже пробившее ему бок копье, лишь на секунду остановило старого инквизитора. Вот удар копьем вошел около локтя, однако отпустив меч старик перехватил его левой рукой и вогнал клинок в грудь туземца. Но вот со спины на инквизитора накинули сеть, а изловчившийся коротышка пробил бедро. Эрнест рухнул на колено, после чего из его руки выбили меч. Однако к коротышке сделавшему это устремились тени, быстро залезшие ему в голову, после чего тот замер, после чего сам отбросив оружие начал словно пытаться сам сорвать с себя кожу и залезть руками в голову. Эрнест же, отхаркнув кровь попытался встать, однако сильный удар по голове и Капитан рухнул на землю без сознания. Туземцы быстро начали связывать его, но не занятые делом наблюдали как их товарищ уже словно исходил кровью, текущей из глаз, носа и ушей, еще пару движений и он рухнул, не подавая признаков жизни.
Старик в тине подошел к Эрнесту и провел над ним рукой, после чего оглядел поле боя. Всего было здесь было убито одиннадцать его людей. Не считая еще семерых которых убил, инквизитор засевший на холме.
Все что было после удара покрывал туман. Джеймс помнил, как его куда-то тащили, помнил боль от нового удара и снова забытье, потом были крики и очухался он, лежа на носилках, которые куда-то несли четверо коротышек. Джеймс попытался подняться.
– Арс! – прикрикнул один из коротышек.
Запрокинув голову Джеймс посмотрел на него.
– Ле-ежи – проговорил тот с сильным акцентом.
– Что со мной, куда вы меня тащите? – с трудом произнеся слова проговорил парень.
– Бог-г при-извал тебья.
– Мы отбили тебя у болотников – проговорил уже другой голос, почти без акцента. – меня зовут Бурс, а сделали мы это потому что наш Бог призвал тебя.
– Призвал?
– Ты все поймешь, но позже, а пока набирайся сил.
– Где мои товарищи?
– С болотниками был лишь один, он был стар, он погиб в ходе нашей атаки, это печально, он тоже мог послужить великой цели.
– Великой цели?
– Служение Богу это великая цель, не все для этого подходят, но тот старик подходил.
– Куда вы меня несете?
– Домой, к нам домой. Лежи и набирайся сил, они понадобятся тебе.
– Мне они не нравятся – вдруг пронесся шепот в голове. – фанатики, убийцы, на их руках много крови, много, о я то вижу. – с каждым словом шепот накатывал все громче и громче, переходя на громоподобный рокот.
– Кто ты – проговорил Джеймс.
– Я? Я же говорил Бурс, я тот кто общается с посторонними. – ответил коротышка идущий рядом с лежанкой.
– Не говори вслух, олух. – снова пронеслось в голове.
На что Джеймс проговорил свой вопрос про себя, мысленно.
– Я, тень что служила твоему Капитану. Имя мне Вэльз.
– Как я тебя слышу.
– Я в тебе, ведь ты наследник, ты, унаследовал меня.
Теперь Джеймс окончательно понял, что за раствор дал ему капитан.
– И что ты можешь?
– Ничего, мне нужно три дня, тогда я стану частью тебя, и дарую тебе силу.
– Условия?
– Просты, корми меня кровью, и не забывай обо мне, взамен я дарую тебе свою силу.
– Ладно,, выбора то у меня нет, что ты знаешь про этих людей?
– Ничего, просто они мне не нравятся.
После этого повисла неловкая пауза, прервал которую Вэльз.
– Ладно, если понадоблюсь зови, но я итак читаю все твои мысли. – после чего под черепушкой инквизитора раздался безудержный смех. – я с радостью послежу за миром твоими глазами, наивный мальчишка.
Весь оставшийся день Джеймс пролежал в лежанке, под вечер его перенесли в палатку, одну из тех, которые разбил отряд коротышек, сопровождающий Джеймса. Всего раненный насчитал двенадцать человек. На следующий день как солнце поднялось отряд продолжил путь в этот раз Джеймсу разрешили сидеть. И парень с интересом наблюдал за округой, отряд шел по опушке леса, с одной стороны была безжизненная степь, вдали которой виднелись горы северного хребта, а с другой был лес, и быстро сам Джеймс определил, что отряд движется на юг, к вечеру они свернул в лес, юркнув на неприметную тропу, которая кажется исчезала за каждым поворотом. Сам Джеймс, пытавшийся следить за тропой через пол часа понял, что сам бы потерял эту тропы на первом же ее повороте. И вот коротышки прошли под старой каменной полуразвалившейся аркой. Сразу за ней к ним присоединился еще с десяток таких же туземцев, и они начали переговариваться беглыми фразами на незнакомом Джеймсу языке.
Джеймс гнал из головы любые мысли, осознавать то что произошло он не хотел, ведь если верить коротышкам, то все мертвы. «Мертвы, а ты жив. Зачем?» – думал он про себя, чувствуя нарастающую злость.
Наконец отряд остановился, и туземцы начали быстро рассеиваться по округе, исчезая из глаз ныряя в очередной куст или заходя за ствол дерева. Самого Джеймса отвели подальше, к развалинам какого-то дома, после чего спустили в подвал, вход в который заметить снаружи казалось почти невозможным. Там Джеймса накормили свежей дичью и уложили спать на мягкую кровать. Утром сразу за пробуждением Джеймса отвели к источнику, там быстро раздев омыли его теплой родниковой водой. После чего нарядили в красивый бархатный балахон из красно-алой ткани, украшенной золотой вязью. Наряд никак не походил на лохмотья, которые были на самих коротышках, и единственный вариант его получения как казалось Джеймсу был грабеж.
– К чему это – спросил Джеймс, когда рядом вдруг появился Бурс, никто другой из коротышек кажется не понимал ни слова из сказанного им, или делали вид что не понимают
– Ты направляешься в гости к богу, ты должен быть наряжен и красив. – Ответил Бурс рассматривая наряд Джеймса.
– Откуда у вас такой наряд?
– Наследие прошлых эпох, мы давно разучились творить нечто столь прекрасное.
– Раньше умели?
– Да, раньше это была наша земля, потом мы потеряли ее, но осталась вера.
– Где обитает ваш бог.
– Скоро увидишь.
Пройдя рядом один из коротышек поставил на стол два бокала, в них была налита черная жидкость, от которой шел пар. Бурс взял бокал первым.
– Это кровь бога, выпивая ее мы становимся с ним единым целым. Прошу пей.
Джеймс взял чашу в руку и принюхался, запаха почти не было. Брус в этот момент зачитав на распев что-то непонятное осушил бокал и поставил его на стол. Выбора толком не было, а потому Джеймс последовал за коротышкой, у напитка оказался кисло-сладкий вкус, и после глотка теплота окутала все тело, отчего Джеймсу стало неимоверно легко, «довольно недурно», подумал он про себя.
– А теперь, пошли за мной. – с этими словами Бурс направился к выходу из подвала, а инквизитор последовал за ним. Пришлось идти недолго, и вот в конце прохода, состоящего из пяти полуразрушенных колон с каждой стороны, которые когда-то судя по всему подпирали пять арок, виднелся вход в подземелье. С правой стороны от входа, казалось подпирая одну из колон стоял человек выделявшийся среди всех туземцев. Он был высок, бледен, и широк в плечах. Вздрогнув от неприятных воспоминаний, но при этом с каждым шагом приближаясь к входу Джеймс спросил.
– Куда мы идем. – лишь один раз глянув на бледнолицего, Джеймс старался больше не встречаться с ним взглядом.
– В святую святых. Город Нергонон, тут были его западные ворота, время не пощадило их, но мы прокопали путь.
С этими словами оба путника вступили под своды подземелья. На удивление внутри было светло, и ниш в стенах струился свет. Спуск пошел вниз, а Бурс решил продолжить свой рассказ.
– Нынешний город построен на катакомбах, катакомбы возвели на курганах, а курганы были насыпаны, над руинами древнего города Нергонон. Пока строили катакомбы, углубляли проходы люди и начали находить остатки древнего города. Потом пришли другие, и другие, шли века поколения сменяли друг друга, катакомбы заброшены, и теперь уже над ними стоит нынешний город, и почти никто в нем не знает над какими лабиринтами древности они живут. Бурс заметил озадаченный взгляд Джеймса, которым тот сопровождал каждую нишу со светом.
– Это наша работа, огромная система линз и стекол, с помощью которой мы освещаем все подземелье.
Это казалось фантастически, сам Джеймс знал об этом немного и ему казалось что подобная система произвела бы впечатление и на столичных архитекторов, но вот она у необразованных туземцев, которые даже на людей походили с трудом.
По эти слова спуск кончился и спутники вошли в зал, высокие колоны подпирали потолок огромного чертога, на его противоположной стороне виднелись ворота, врезанные в стену пирамиды, поднимающейся до вершины зала, её истинный размер пугал, ведь даже тот фрагмент что был перед глазами был не меньше пятидесяти метров в длину, вдоль всей этой стены стояло шесть обелисков, испещренных рунической вязью. А посреди зала стоял алтарь, такой же, как и в зале мертвых.
– Что это значит?
Тут Джеймс осекся, язык не слушался его, попытался сделать шаг и лишь рухнул на пол, во рту появился неприятный привкус, и как будто пробиваюсь сквозь пелену до него начал доносится голос из головы.
– Яд, придурок яд, услышь меня, тебя отравили и хотят убить.
– Где ты был раньше? – подумал Джеймс.
– Тут, только ты меня не слышал. – с горечью в голосе проговорил Вэльз.
Джеймс увидел, как к нему подбежало несколько коротышек и подняв его подтащили к алтарю, после чего аккуратно положили его. Хоть конечности и не слушались его, но Джеймс продолжал видеть и слышать все происходящее вокруг. Над его головой появился еще незнакомый парню туземец, он напоминал того что стоял у входа, такая же бледная кожа, тонкие черты лица и широкие плечи. Он начал говорить резкими и короткими фразами. За каждой из которых следовали слова Бурса.
– Я жрец Эфе, чужак, на твою судьбу выпала воистину чудесный шанс быть избранным тем, кто ждет в глубине. Скоро ты увидишь его, эта великая честь увидеть заточенного.
– Им нужен я! – прокричал голос в голове, в нём пробилось осознание, пугающее его.
Туземец же начал напевать что-то на том же языке, но из-за обрывчатой и резкой речи, Джеймс бы ни за что не счел это за песню, или даже молитву. Вдруг со стороны входа послышался крик, и туземец настороженно замер. В зал явно вбежал кто-то новый и громко затараторил. На лице жреца заиграли жвалки, он тут же вытащил из-за пояса кинжал искусной работы. Джеймс услышал отдаляющиеся шаги коротышек, взваливших его на алтарь. После чего из прохода, куда судя по звукам они убежали вновь послышался крик.
Белолицый кажется колебался, нервно сжимая рукоять кинжала. Следующий крик раздался еще ближе. Сглотнув жрец занес кинжал и проговорив три отчетливых слова вогнал его в грудь Джеймсу. Последним что помнил инквизитор были шаги в проходе, бледность жреца, дикая боль, а потом темнота.