Райчел Мид
Золотая лилия
Глава пятая
Слух о моем предстоящем свидании разошелся по школе со скоростью света.
Могу лишь предположить, что Трей рассказал обо всем Кристин и Джулии, а те в свою очередь сообщили Джилл, Эдди и всем остальным… И не стоило удивляться тому, что сразу после ужина мне позвонил Адриан. Он начал говорить прежде, чем я успела произнести «алло».
– Неужели это правда, Сейдж? Свидание?
Я вздохнула:
– Да, Адриан.
– Настоящее рандеву, а не совместная работа над домашним заданием, – добавил он. – В том смысле, вы вместе пойдете в кино или еще куда-нибудь. И не на фильм, который задали посмотреть по учебной программе. И не особо нудный.
– Ты прав.
Я решила не сообщать Адриану подробностей насчет пьесы Шекспира.
– И как имя счастливца?
– Брэйден.
На мгновение воцарилась тишина.
– Брэйден? Это его настоящее имя?
– Почему ты обо всем так спрашиваешь? Полагаешь, я что-то выдумываю?
– Нет-нет, – поспешил заверить меня Адриан. Просто слишком невероятно… А он симпатичный?
Я посмотрела на часы. Пора идти на занятия в кружке.
– Может, тебе еще фотографию прислать на рассмотрение?
– Пожалуй. Не забудь об автобиографии и кредитной истории.
– У меня сейчас нет времени. И вообще, какое тебе дело? – раздраженно поинтересовалась я.
Адриан замешкался с ответом, что было на него не похоже. Обычно у парня всегда имелся наготове десяток остроумных реплик. Наверное, он не смог решить, какую именно использовать. Когда Адриан мне ответил, его слова совсем не походили на его привычную саркастическую манеру – легкость выглядела какой-то вымученной.
– Ведь это – из разряда тех вещей, которые я и не надеялся увидеть. Как комету. Или мир во всем мире. Я просто сроднился с тем, что ты всегда одна.
Почему-то высказывание Адриана меня задело.
– Ты думаешь, я не могу понравиться парню?
– На самом деле, – на удивление серьезно отозвался Адриан, – я считаю, ты нравишься множеству парней.
Я решила, что он просто дразнится. Мне некогда выслушивать подобные шуточки. Я попрощалась и отправилась на кружок, где, к счастью, собрались увлеченные люди. Мы проделали изрядную работу. Но когда я позднее встретила в библиотеке Трея, он казался очень рассеянным. Парень постоянно повторял, насколько было гениально с его стороны познакомить меня с Брэйденом.
– Свидание еще не состоялось, а я уже от него устала! – не выдержала я и разложила лабораторную Трея на столе. Числа и формулы действовали на меня успокаивающе. Они гораздо более конкретные и упорядоченные, чем все тайны взаимодействии в обществе. Я постучала ручкой по тетради: – Не отвлекайся!
Но Трей лишь отмахнулся:
– Может, ты ее проверишь?
– Нет! У тебя было достаточно времени, чтобы ты мог доделать задание сам! Я помогу, но не более того!
Трей был достаточно умен, чтобы разобраться в лабораторной самостоятельно. К моей помощи он прибег лишь потому, что поступок был для него ловким трюком. Он оставил в покое свидание и принялся за дело. Я подумала, что освободилась от расспросов насчет Брэйдена… Но вдруг в библиотеку неспешно, держась за руки, вошли Джилл с Микой.
С ними явилась целая компания, что меня не удивило. Мика – добродушный, веселый и дружелюбный парень, пользующийся популярностью, а Джилл, начав с ним встречаться, разделила и его круг друзей. Глаза ее сияли счастьем – кто-то как раз рассказал забавную историю, которая вызвала всеобщий смех. Даже я невольно улыбнулась. Все сильно переменилось по сравнению с той порой, когда Джилл только прибыла в Амбервуд и оказалась на положении парии из-за своей необычной внешности и странного поведения. Теперь, завоевав положение в обществе, она расцвела. Возможно, это поможет ей смириться со своим королевским происхождением. Но улыбка моя погасла, когда Джилл, отделившись от компании, потащила Мику в мою сторону. Написанное на ее лице нетерпение встревожило меня.
– Это правда? – спросила Джилл. – Ты идешь на свидание?
– Да ради… ты в курсе, что так и есть! И ты рассказала Адриану? – я смерила ее взглядом. Их связь действовала не постоянно, но нечто мне подсказывало – Джилл знала про наш телефонный разговор. Когда связь была «включена», Джилл могла читать мысли Адриана, наблюдая за его чувствами и действиями. Впрочем, связь была односторонней. С Адрианом подобных озарений не случалось. Джилл внезапно застеснялась:
– Мика мне сообщил, и я не удержалась…
– Я услышал от Эдди, – быстро добавил Мика, как будто оправдание могло избавить его от неприятностей. Рыжеволосый и голубоглазый, он был из тех людей, которым невольно симпатизируешь. Тем труднее будет распутать паутину, которую сплела Джилл, встречаясь с ним.
– Эй, я ничего не говорил Эдди! – отреагировал Трей.
Я перевела взгляд на него:
– Но ты сказал другим, а они передали Эдди.
Трей неопределенно пожал плечами:
– Наверное, я где-то упомянул…
– Невероятно! – не выдержала я.
– А какой он, этот парень? – поинтересовалась Джилл. – Он симпатичный?
Я подумала.
– Очень.
Джилл оживилась:
– Звучит многообещающе! А куда он тебя пригласил? Вечер в городе? Шикарный ужин? Мы с Микой чудесно провели время на Солтон-Си. Там так здорово! Вы можете поехать туда на романтический пикник.
Джилл зарделась и умолкла, словно сообразив, что сболтнула лишнее. Такое перескакивание с одной темы на другую было одной из самых милых особенностей Джилл.
– Мы собираемся пойти в парк, смотреть пьесу Шекспира, – заявила я.
Воцарилось гробовое молчание.
– «Антония и Клеопатру». Хорошая постановка. – Меня вдруг потянуло оправдываться. – Классика. Нам с Брэйденом нравится Шекспир.
– Его зовут Брэйден? – недоверчиво переспросил Мика. – Ну и имя!
Джилл нахмурилась:
– «Антоний и Клеопатра»… это романтично?
– Вроде того, – сказала я. – В начале, а в конце все умирают.
На лице Джилл отразилось сильное потрясение, и я поняла, что перегнула палку.
– Да… – протянула она, – надеюсь, вы приятно проведете время. – После нескольких неловких мгновений Джилл вновь просияла: – Ой! Мне сегодня позвонила Лия! Она сказала, вы с ней договорились насчет продолжения моей модельной карьеры!
– Что?! – возмутилась я. – Все было совсем не так! Она спросила, можешь ли ты сняться для рекламы. Я ответила – нет.
– А… – У Джилл вытянулось лицо. – Ясно. Значит… а я подумала… есть ли способ…
Я многозначительно взглянула на нее:
– Извини, Джилл. Я бы с радостью. Но ты сама понимаешь, почему тебе нельзя.
Джилл печально кивнула:
– Да, я знаю. Все в порядке.
– Тебе вовсе не обязательно быть моделью, я считаю, что ты – настоящая красавица, – галантно произнес Мика.
Джилл вновь заулыбалась, но улыбка сразу увяла, как только она бросила взгляд на часы. Перепады настроения напомнили мне Адриана. Может, это проявление их связи?
– Ой, комендантский час уже скоро. Мы пойдем. Сидни, ты с нами?
Я посмотрела на лабораторную Трея. Закончена и абсолютно безукоризненна, я за это ручалась.
– Буквально через пару минут.
Джилл с Микой ушли. Я взглянула на Трея и увидела, что он пристально смотрит вслед Джилл. Я слегка подтолкнула парня локтем:
– Не забудь подписать работу, или наши труды пойдут прахом.
Но Трею понадобилось несколько секунд, чтобы перевести взгляд на меня.
– Твоя сестра? – Из-за унылого тона вопрос прозвучал как утверждение, словно Трей говорил о каком-то плачевном факте.
– Да. Ты ее сто раз видел. Она уже месяц учится в школе.
Трей нахмурился:
– Я просто никогда прежде не думал… только сейчас рассмотрел ее как следует. У нас ведь нет общих занятий.
– Она выступала на том показе мод.
– Но в маске. – Темные глаза Трея изучающе уставились на меня. – Вы, ребята, вовсе не похожи друг на дружку.
– Немного похожи.
Трей по-прежнему выглядел обеспокоенным, и я не могла угадать причину.
– Правильно делаешь, что не пускаешь ее в модели, – произнес он наконец. – Она – слишком юная.
– Вопрос религии, – ответила я, зная, что Трей не станет выспрашивать у меня детали нашей «веры».
– В любом случае – держи Джилл подальше от общественного внимания. – Он нацарапал свою фамилию на лабораторной и захлопнул учебник. – Ты же не хочешь, чтобы за ней гонялись модные журналы? Там полно дрянных людишек.
Теперь мне оставалось молча уставиться на него. Я совершенно согласна с Треем. Если привлекать к себе внимание, морои-ренегаты сумеют отыскать Джилл. Но почему Трей относится к этой проблеме так же, как и я? Утверждение, что Джилл слишком молода, звучало вполне здраво, но чувствовалось в разговоре тревожащее. И смотрел он Джилл вслед немного странно. Но с другой стороны, а какие причины могли быть у Трея?
К моей радости, следующая пара дней прошла нормально – насколько у нас в компании можно оперировать такими словами. Адриан продолжал слать мне письма с просьбами спасти его (а также с непрошеными советами насчет свидания). Мисс Тервиллингер не оставляла свои пассивно-агрессивные попытки учить меня магии. Эдди неистово поклонялся Джилл. А Ангелина делала откровенные авансы Эдди.
После того как она при мне во время индивидуальной тренировки «случайно» облилась водой из бутылки и промочила футболку насквозь, я поняла, нужно срочно что-то делать. И не слушать бормотание самого Эдди насчет его личной жизни. Конечно, заняться насущным вопросом придется мне, как и множеством других сложных и неприятных задач, связанных с нашей группой. Я прикинула, что придется, пожалуй, строго и начистоту поговорить с Джилл насчет уместных способов, помогающих добиваться внимания парня, но в вечер моего свидания с Брэйденом мне стало ясно другое. Я, видимо, последняя, кому стоит давать советы насчет свиданий.
– Ты собираешься пойти в этом? – ужаснулась Кристин и обвиняюще ткнула пальцем в одежду, которую я аккуратно разложила на кровати. Они с Джулией возложили на себя миссию проинспектировать меня перед уходом. Джилл с Ангелиной без приглашения увязались за ними, и я невольно отметила про себя, что меньше всех восторгаюсь предстоящим событием. Я превратилась в клубок нервов и страхов. Наверно, так себя чувствуют те, кто идет на экзамен не подготовившись. Новое, совершенно незнакомое ощущение.
– Но это не школьная форма! – заявила я. У меня достаточно здравого смысла, чтобы понимать, что она в данном случае не подходит. – И одежда цветная. Можно сказать…
Джулия взяла выбранный мной верх – блузку с коротким рукавом и воротничком-стойкой. Блузка была нежного лимонно-желтого оттенка, и я решила – с ее помощью я точно наберу очки у нашей компании. Девчонки постоянно упрекали меня за то, что я избегаю разноцветных нарядов. Я даже подобрала джинсы. Джулия покачала голо- вой:
– Блузка просто-таки заявляет: «Под меня никто не заберется».
– А кто под нее должен забраться?! – возмутилась я.
Кристин – она сидела, закинув ногу на ногу, в моем рабочем кресле – задумчиво склонила голову и изучающе посмотрела на блузку.
– А мне кажется, она скорее говорит: «Я собираюсь покончить со свиданием пораньше, чтобы успеть подготовить презентацию».
Реплика вызвала у собравшихся взрыв хохота. Я собиралась возразить, но заметила, что Джилл с Ангелиной роются в моем шкафу.
– Эй! Спрашивать надо, прежде чем лезть в чужие вещи!
– Твои наряды слишком плотные, – заявила Джилл. Она вытащила платье из мягкого серого кашемира. – Это хотя бы без рукавов, но для здешней погоды в нем будет слишком жарко.
– Как и в половине моего гардероба, – сообщила я. – Он рассчитан на все времена года. У меня особо не было времени собирать летние вещи перед отъездом в Палм-Спрингс.
– Ага! – победно воскликнула Ангелина. – Теперь ты понимаешь мои сложности?! Я могу отрезать пару дюймов, если хочешь.
– Нет!
К моему облегчению, Джилл отложила платье. Несколько мгновений спустя она извлекла из шкафа новую находку.
– А как насчет этого? – В руках у нее была вешалка с длинной белой майкой из тонкой жатой ткани с круглым вырезом.
Кристин взглянула на Ангелину:
– Ты можешь углубить декольте?
– Вырез и без того достаточно низкий! И я не ношу только одну майку! – возразила я. – Я надеваю ее под блейзер!
Джулия поднялась с кресла. Она убрала волосы с лица – дело было серьезное.
– Нет… это сгодится…
Она забрала майку у Джилл и положила рядом с выбранными мной джинсами. Несколько мгновений она разглядывала их, а потом вернулась к шкафу – очевидно, в игре участвовал любой желающий. Быстро покопавшись на полках, Джулия вытащила тонкий кожаный пояс под змеиную кожу.
– Кажется, я уже видела его.
Она положила ремень поверх майки и отступила на шаг. После внимательного осмотра Джулия одобрительно кивнула. Остальные также кинулись смотреть.
– Глаз-алмаз, – заявила Кристин.
– Эй, майку нашла я! – напомнила Джилл.
– Я не могу надеть ее просто без всего! – воскликнула я, надеясь, что возражения замаскируют мое беспокойство. Неужели я промахнулась с желтой блузкой? Я была уверена, что та хороша для свидания. И как я собираюсь пережить сегодняшний вечер, если даже не способна правильно подобрать наряд?
– Если ты хочешь ходить в блейзере в такую погоду, то на здоровье! – бросила Джулия. – Но я думаю, ты беспокоишься, не слишком ли майка откровенна. Ну, послушай: она даже не вызвала бы замечания от миссис Везерс.
– Как и желтая блузка, – напомнила я. Девушки решили, что вопрос с одеждой улажен, и перешли к советам о прическе и макияже. Но разговор я решительно пресекла. Я пользуюсь косметикой каждый день – очень хорошей и очень дорогой. Я наношу ее с таким расчетом, чтобы казалось, будто я вовсе не накрашена. И я не собиралась отказываться от естественного вида, как бы ни твердила Джулия, что розовые тени для век – это круто.
Битва за укладку продолжалась недолго. У меня каскадная стрижка чуть ниже плеч. И прическа здесь возможна лишь одна – послойно уложить волосы феном. Все прочие варианты выглядели неаккуратно. Разумеется, сегодня я постаралась, и голова была безукоризненной. Нечего портить хорошую работу. Кроме того, думаю, советчики уже пребывали в восторге от того, что я согласилась надеть белую майку. Я послушалась их, но только после того, как примерила ее и убедилась, что ткань не просвечивает.
Единственной моей драгоценностью являлся золотой крестик. Я надела его, мысленно помолившись, чтобы справиться с сегодняшним событием. Хотя алхимики часто используют крест, мы не принадлежим к традиционным христианским конфессиям. У нас свои богослужения и вера: Бог – великая сила добра и света, пронизывающая вселенную. При подобной ответственности вряд ли Ему есть дело до конкретной девушки, идущей на свидание. Но возможно, Он уделит мне минутку и позаботится о том, чтобы я не слишком облажалась.
Все, конечно, пошли со мной в холл, боясь упустить момент приезда Брэйдена. На самом деле я спустилась чуть раньше назначенного времени. Терпеть не могу опаздывать. Остальные придумали причины, по которым им необходимо было посмотреть на Брэйдена – от Джилл («наше семейное дело») до Кристин («я распознаю задницу за пять секунд»). В последнем я сомневалась, поскольку она однажды рассуждала, что Кит может оказаться неплохой добычей.
По дороге девушки продолжали засыпать меня непрошеными советами.
– Вы можете заплатить по отдельности за ужин или за спектакль, – поучала Джулия. – Но не за то и другое! Он должен полностью оплатить счет за что-то одно.
– Но лучше, если за все, – заметила Кристин.
– Закажи что-нибудь, даже если не голодна, – добавила Джилл. – Если он платит за ужин, не позволяй ему дешево отделаться. Пускай пользу приносит.
– Девчонки, где вы такого набрались? – поинтересовалась я. – Какое имеет значение, кто… это еще что?
Мы как раз добрались до первого этажа – и обнаружили в холле сидящих Эдди и Мика. У них, по крайней мере, хватило совести смутиться.
– И вы туда же?! – не выдержала я.
– Я просто хотел повидаться с Джилл, – неубедительно соврал Мика.
– А я… э-э… – Эдди запнулся, и я подняла руку, останавливая его:
– Не трудись. Честно говоря, я удивляюсь, где же сам Трей с видеокамерой? Подозреваю, ему хочется увековечить каждое мгновение катастрофы… о, а вот и он!
В вестибюле появился Брэйден. Я изобразила улыбку. Значит, не только я предпочитаю приходить заблаговременно.
Он удивился, увидев мою свиту. Мне трудно его в этом винить, поскольку здесь и меня застали врасплох.
– Приятно познакомиться, – произнес Брэйден дружелюбно, но несколько озадаченно.
Эдди, хотя и не знал, что делать с авансами Ангелины, был вполне компанейским в менее причудливых ситуациях. Он сыграл роль брата и пожал Брэйдену руку.
– Говорят, вы сегодня собрались на спектакль?
– Да, – ответил Брэйден. – Хотя я предпочитаю слово «пьеса». На самом деле я уже видел постановку, но с удовольствием пересмотрю ее снова под углом альтернативных форм тематического анализа. Стандартный метол Фрейтага временами бывает шаблонным.
Все онемели. Или просто пытались понять, что же такое он сказал. Эдди посмотрел на меня, потом снова на Брэйдена:
– Ладно… Что-то мне подсказывает – вы отлично проведете время вместе.
Как только нам удалось вырваться от доброжелателей, Брэйден произнес:
– У тебя очень… преданные родственники и друзья!
– Они просто… случайно собрались тут одновременно с нами. Позаниматься.
Брэйден взглянул на часы:
– Да, наверное, еще не слишком поздно. Я, если имеется возможность, всегда выполняю домашние задания сразу после уроков…
– Потому что, если отложить, никогда не знаешь, что может внезапно произойти?
– Именно! – согласился Брэйден.
Он улыбнулся мне. А я – ему.
Я прошла следом за ним на гостевую парковку, к сверкающему серебристому «Форду Мустангу». Я прямо впала в экстаз и провела рукой по гладкому боку автомобиля.
– Неплохо! – одобрила я. – Серия новая, модель года. Внешность не классическая, но определенно заточена под экономию топлива и безопасность.
Брэйден был приятно удивлен:
– Ты разбираешься в машинах!
– Хобби, – призналась я. – Моя мама в них действительно разбирается. – Когда я впервые встретилась с Розой Хэзевей, то располагала богатым опытом вождения «Ситроена» производства 1972 года. Теперь мне принадлежала «Субару» по имени «Латте». Я ее любила, но она являлась не особо гламурной. Но все машины были произведениями искусства и инженерной мысли.
Я заметила, как Брэйден пошел со мной к двери пассажирского сиденья. На долю секунды я удивилась, вдруг он ждет, что машину поведу я? Может, из-за моего хобби? Но затем он открыл дверцу, и я поняла, что это был жест вежливости и внимания. Я уселась, пытаясь вспомнить, когда в последний раз парень открывал для меня дверцу авто. Правильный ответ: никогда.
Ужинали мы не в ресторане фастфуда, но без особых изысков. Интересно, как прошлись бы на этот счет Джулия с Кристин? Мы ели в кафе настоящего калифорнийского стиля. Здесь подавали органические сэндвичи и салаты. Каждый пункт меню включал в себя авокадо.
– Я бы сводил тебя в место получше, – объяснил Брэйден. – Но не хочется рисковать опоздать. А отсюда до парка несколько кварталов, и мы займем хорошие места. Надеюсь, ты не против? – Он вдруг занервничал и перестал быть похожим на уверенного парня, рассуждающего о Шекспире. Надо признаться, на меня его тревожность подействовала успокаивающе. Я немного расслабилась. – Если нет, поедем куда-нибудь еще…
– Нет, тут отлично, – удержала я Брэйдена, оглядывая ярко освещенный зал. Здесь было принято делать заказ у стойки, а потом блюда приносили за столик. – Я в любом случае предпочитаю прийти заранее.
Брэйден заплатил за ужин. Я попыталась вспомнить правила свидания, которыми меня засыпали друзья.
– Сколько я должна за билет? – нерешительно поинтересовалась я.
Брэйден немного удивился:
– Нисколько. Я ведь тебя пригласил. – Он нерешительно улыбнулся в ответ.
– Спасибо.
Итак, он платит. Кристина была бы счастлива, а мне сделалось не по себе – но Брэйден, конечно, не виноват. Среди алхимиков я всегда оплачивала счета и возилась с документацией. Непривычно, когда такие обязанности берет на себя другой человек… Наверно, мне просто трудно избавиться от ощущения, что обо всем должна заботиться я одна и никто больше с этим не справится.
Учеба обычно давалась мне легко. В Амбервуде же оказалось гораздо труднее научиться, как вести себя с ровесниками. Я делала успехи, но мне пока требовалось обдумывать, что и кому можно сказать. С Брэйденом было просто общаться. У нас нашлось неисчерпаемое множество тем, ибо нам не терпелось поговорить обо всем на свете. Большую часть ужина мы проспорили о сложностях сертификации органических продуктов. И это было прекрасно.
Проблемы начались, когда в конце Брэйден спросил, не хочу ли я на закуску десерт. Я оцепенела, внезапно впав в ступор. Джилл говорила – следует заказать много, тогда свидание не будет казаться дешевым. И я, особо не задумываясь, взяла дорогой салат – мне понравилось название. Должна ли я теперь выбирать другие блюда, чтобы выглядеть девушкой, достойной внимания? Стоит ли того одно нарушение всех моих правил насчет сахара и десертов? И если честно, то откуда у Джилл такие познания в этикете свиданий? Ее предыдущий ухажер оказался убийцей, а нынешний даже не замечал, что она – вампир.
– Э-э… спасибо, нет, – произнесла я в конце концов. – Давай лучше придем в парк пораньше.
Брэйден кивнул и, вставая из-за стола, опять улыбнулся:
– Я и сам так думал. Но мало кто считает пунктуальность важной.
– Да она – самое главное! Я прихожу минимум за десять минут до назначенного времени!
Улыбка Брэйдена сделалась еще шире.
– А я – за пятнадцать. По правде говоря… мне и не хотелось десерта. – Он распахнул передо мной дверь, и мы вышли. – Стараюсь употреблять поменьше сахара.
Я чуть не остановилась от удивления. Я притормозила в дверях.
– И я тоже! Но мои друзья вечно меня допекают.
Брэйден кивнул:
– На то есть множество причин. Впрочем, люди не всегда их осознают.
Я в ошеломлении дошла до парка. Никто и никогда не понимал меня так! Брэйден словно читал мои мысли.
Палм-Спрингс построили в пустыне, среди песчаных проплешин и бесплодных, каменистых склонов гор. Но благодаря людским стараниям он превратился в город, пригодный для жизни, и многие места – тот же Амбервуд, например, – стали зелеными и тенистыми вопреки местному климату. Парк входил в их число. Перед нами расстилалась огромная травянистая лужайка, окаймленная лиственными деревьями вместо вездесущих пальм. На одном краю устроили сцену, и зрители уже собрались. Мы усилились, найдя место с отличным видом. Брэйден достал из рюкзака подстилку и потрепанный экземпляр «Антония и Клеопатры» – весь в закладках и пометках.
– А ты взяла свою? – поинтересовался он.
– Нет, – пораженно призналась я. – Я прихватила из дома не так много книг, когда переезжала в Палм-Спрингс.
Брэйден поколебался, словно раздумывал, стоит ли озвучивать мысли вслух.
– Хочешь читать со мной?
Я, честно говоря, рассчитывала посмотреть спектакль, но ученый во мне не мог не оценить такой дополнительной опции, как текст под рукой. Кроме того, мне стало любопытно, что за пометки сделал Брэйден. И лишь сказав «да», я сообразила, отчего парень нервничал. Чтобы читать вместе, нам пришлось бы сесть совсем близко.
– Я не кусаюсь, – с улыбкой сообщил Брэйден, обнаружив, что я не спешу придвигаться.
Его слова рассеяли неловкость, и нам удалось расположиться так, чтобы обоим видеть страницы и не дотрагиваться друг до друга. Колени, правда, то и дело соприкасались, но мы оба были в джинсах, и у меня не возникало ощущения, что моя добродетель находится под угрозой. И я невольно обратила внимание, что от Брэйдена пахнет кофе – моей главной слабостью. Неплохо. Даже очень.
И все-таки я очень остро ощущала близость другого человека. Похоже, я лишена романтических флюидов. Пульс у меня не участился, сердце быстрее не забилось. В основном я просто осознавала, что еще никогда в жизни не сидела ни к кому настолько близко. Я не привыкла к подобному вторжению в мое личное пространство.
Но вскоре началось представление, и эти мысли вылетели из моей головы. Может, Брэйдену и не нравится современная трактовка Шекспира, но, по-моему, актеры играли великолепно. Отслеживая ход пьесы по книге, мы отловили пару мест, где они перепутали строки. Мы победоносно переглядывались, радуясь, что знаем нечто, о чем не догадываются остальные. Еще я проглядывала примечания Брэйдена, то кивая, то отрицательно мотая головой. Я дождаться не могла, когда мы сможем обсудить спектакль по дороге домой.
Мы дружно подались вперед при драматической сцене смерти Клеопатры, сосредоточившись на последних строках. Сбоку до меня донеслось шуршание. Я пропустила звук мимо ушей, но он повторился, и уже громче. Оглянувшись, я увидела сидящую неподалеку компанию парней. Один из них крепко держал в руках какой-то предмет, завернутый в коричневый бумажный пакет. Парень, нервничая, огляделся по сторонам, пытаясь раскрыть пакет постепенно, буквально по миллиметру. Но шума после его действий получилось больше, чем если бы он просто взял и разорвал бумагу одним махом.
Ужимки затянулись на несколько минут, и на парня начали оглядываться другие зрители. В конце концов ему удалось развернуть пакет, и он очень медленно и осторожно запустил туда руку. Я услышала хлопок открытой бутылки, и лицо парня озарилось триумфом. Продолжая прятать свое имущество, он поднес пакет ко рту и отпил из бутылки. Даже не представляю, что там было – пиво или напиток покрепче.
Я зажала рот ладонью, чтобы не смеяться слишком громко. Парень так напомнил мне Адриана! Я прямо видела, как Адриан тайком протаскивает спиртное на подобные мероприятия, а потом старательно его прячет, считая, что если будет делать все медленно, то никто его не поймает по горячим следам. С Адриана также сталось бы открыть бутылку в самый напряженный момент пьесы. Я представила, как на его лице появляется гордое выражение, означающее: «Ага, никто не видит, что я делаю!» Но все, конечно, в курсе. Не знаю, отчего это меня насмешило.
Но Брэйден действительно ничего не заметил, поскольку с головой ушел в пьесу.
– О! – прошептал он мне. – Интересная сцена – самоубийства служанок.
На обратном пути в Амбервуд нам было что обсудить и о чем поспорить. И я почувствовала легкую досаду, когда «Форд Мустанг» затормозил у общежития. Пока мы оставались в машине, я осознала, что мы приблизились к следующей критической точке свидания. Каков правильный порядок действий? Полагается ли ему поцеловать меня? Полагается ли мне позволить ему это? Считается ли поцелуй достойной наградой за мой салат?
Брэйден тоже занервничал, и я приготовилась к худшему. Взглянув на свои руки, лежащие на коленях, я увидела, что они дрожат. «Ты можешь, – сказала я себе. – Обычный ритуал!» Я зажмурилась, но когда Брэйден заговорил, быстренько открыла глаза.
Оказалось, у Брэйдена не хватило храбрости на поцелуй – только на вопрос.
– Ты… не против еще куда-нибудь сходить? – поинтересовался он, робко улыбнувшись.
Я поразилась, какую противоречивую бурю эмоций подняли в моей душе его слова. Сначала возникло облегчение. У меня теперь будет время поискать книжку о поцелуях. Но в то же время я была слегка разочарована тем, что уверенность – и даже некоторая самоуверенность, – которую Брэйден демонстрировал при анализе постановки, не распространилась на нынешнюю ситуацию. В глубине души я, похоже, считала, что от него была бы уместнее другая реплика. «Я полагаю, после такого чудесного вечера мы просто обязаны еще куда-нибудь сходить».
Впрочем, я решила не зацикливаться на подобных глупых сантиментах. Какие у меня основания ожидать, чтобы Брэйден чувствовал себя более непринужденно, когда у меня у самой руки трясутся?
– Конечно! – выпалила я. Брэйден с облегчением перевел дух.
– Здорово, – сказал он. – Я тогда тебе напишу.
– Отлично. – Я улыбнулась. Снова воцарилось неловкое молчание, и я вдруг подумала – поцелуй, может, и состоится.
– Ты… тебя проводить до дверей? – спросил Брэйден.
– Что? А, нет. Спасибо. Все нормально. Со мной ничего не случится. Спасибо. – Я поняла, что еще секунда – и заговорю, как Джилл.
– Ладно, – произнес Брэйден. – Вечер правда получился классный. С нетерпением жду следующего.
– Я тоже.
Он протянул руку. Я пожала ее. Потом я вышла из машины и зашла в общежитие.
Я пожала ему руку? Я мысленно прокручивала прощание в голове и чувствовала себя все более и более по-дурацки. Со мной что-то не в порядке?
По дороге через вестибюль – я шла словно в тумане – я достала мобильник, посмотреть, нет ли сообщения. На сегодняшний вечер я его выключила, решив, что заслужила хоть несколько часов для своей личной жизни. Как ни удивительно, за время моего отсутствия никому ничего не понадобилось, хотя и обнаружилось эсэмэс от Джилл, отосланное пятнадцать минут назад: «Ну, как свидание с Брэнданом? Какой он?»
Я отперла дверь комнаты и зашла внутрь. «Его зовут Брэйден», – написала я. Потом задумалась над вопросом и надолго «зависла». Наконец я набрала ответ: «Он в точности такой же, как я».
