Тиа Тэйт
Я помню твой свет, Бабушка!
Я решила сфотографировать свою бабушку, чтобы запомнить её и тот момент, когда сидела с ней, осталась рядом, несмотря на голод, гладила голову и наслаждалась ею.
Точно уже не помню то ли в тот день, то ли через пару дней, поздно вечером маме позвонили, когда я сидела с ней на кухне. Она подняла трубку и говорила шёпотом следующее:
– Она умирает? Хорошо, сейчас приедем.
Я очень испугалась и спросила:
– Что случилось? Бабушка умирает?
– Нет, всё нормально, – ответила мама и в ту же секунду вместе с папой побежала одеваться.
Мне ничего не оставалось, кроме как наблюдать за происходящим. Пару часов я просидела в ожидании возвращения родителей. Мне хотелось услышать, что всё действительно в порядке. Когда мама с папой приехали, я беспокойно спросила их о новостях. Сначала поинтересовалась у мамы, она ответила: «Всё хорошо, она жива». Для достоверности я переспросила несколько раз, и она несколько раз ответила одинаково. Потом я подошла к папе, он сказал: «Нет, она умерла, иди спать». Папа всегда говорил правду, тем более, его ответ был правдоподобнее, чем мамин. Только вот почему-то мне захотелось поверить родной маме, возможно, потому что я не хотела принимать правду, а желала верить в то, что бабушка жива и дышит.
Так прошло три дня, я решила переспросить у мамы, правду ли она мне сказала, но, к сожалению, услышала совсем не то, что хотелось бы.
– Нет, она умерла ещё в тот день, – проговорила маменька.
– Тогда почему ты мне не сказала этого? – ответила я.
– Я хотела, чтобы ты легко перенесла её смерть, – заявила мама.
– Когда я спросила у папы и он ответил нет, я не поверила ему, потому что хотела верить тебе, но ты лишь всё усугубила, – сказала я ей напоследок.
Когда никто не видел, я плакала ночами, мне не хотелось жить, и я всячески пыталась навредить себе. Иногда лежала, не двигаясь, как бабушка, чтобы понять, каково ей было – так у меня и началась ужасная клаустрофобия.
Четыре года по ночам я проливала слёзы до ужасной головной боли. Был момент, когда это заметила мама и спросила, почему я плачу. Раньше она никогда не видела моих слёз, и именно из-за этого я пыталась не показывать свои страдания. Я призналась, что скучаю по бабушке и хочу увидеть её, скучаю по её песенкам, голосу, и вообще по всему. Но вместо слов поддержки услышала: "Забудь уже её, она давно умерла, слезами её не вернёшь к жизни». После этих слов мне показалось, что моё сердце перестало биться. Как вообще мама могла мне сказать такое? Словно я смогу взять и после таких слов выбросить бабушку из головы, из сердца. Как объяснить людям, что невозможно выбросить того, кого любишь, что невозможно отказаться от всего, что тебя с ним связывало? Эти слова разбили моё сердце, потому что их сказал родной мне человек, от которого такие фразы слышать неуместно и неожиданно.