Пётр Петрович Африкантов
Странные истории
Затем картинка сменилась; появился уютный кабинет и те из особо сильно орущих, кого видели в толпе, сидят в мягких креслах с золочёными набалдашниками, а ретивый занимает самое почётное место. По левую руку от него находится подсказчик. Подсказчик мило улыбается и с довольным видом повторяет одну и ту же фразу: «Милые вы мои, родные, век не забуду, не подвели, получилось…» На шее его уже красовалась, подвешенная на пурпурной ленте, медаль «Бесовского отродья первой степени», видимая только лешакам.
Тут Свинорылов нажал на кнопку, экран погас. Лешачата недовольно зашумели: «Мультику давай! Мультику!!!»
– Хорошего помаленьку,– сказал Свинорылов.– У нас имеется целый мультипликационный фонд для учебных целей, так что в мультиках недостатка не будет. Наши кинематографисты запечатлели самые выдающиеся подвиги хвостатых. Должна же молодёжь знать славное прошлое своих отцов… Об остальном поговорим на следующем занятии, – и Свинорылов с надменной улыбкой удалился из аудитории.
«Вот такой у нас был прекрасный преподаватель по философии и психологии»,– заключил свой рассказ о днях учёбы в колледже Гаврюша и довольно похрюкал. Потом его потянуло на всякие размышления, потому как наш герой был не простого склада ума. В его уме проникновенный психолог, после недолгого общения, обязательно бы обнаружил самородные философские и исследовательские задатки, которые напрягали Гаврюшу на осмысление происходящего, а не на простое копирование чужого опыта, пусть даже этот опыт и принадлежит таким столпам бесовского просвещения, как Свинорылов, Гнилозубов или Полукопчёный.
Таким образом, Гаврюша, учась в колледже, протирал штаны не напрасно. Он усвоил многие науки и многое понимал. Он понимал, что этот гомосапиенс – человек мыслящий, сам по себе совершенно затурканный, может иногда обескуражить. И часто это бывает при его последних часах жизни. Плохо, когда человек уже на одре лежит и в нём зов забытой веры просыпается. Тут он, возьми и перед самым отданием концов и перекрестись. После этого – пиши – всё пропало; сколько сил потрачено и всё зря. Тут, жди взбучки и понижения в должности и разряде. А если умирающий и попа умудрится пригласить – так совсем кранты, потому как тут без покаяния или исповеди, а то и причастия совсем не обойдётся, а там ещё и целование этого мерзкого креста будет, которого все лешаки за полверсты оббегают.
В общем, после такого казуса прибежишь на разборку и стоишь, поджав хвост, опустив рожки и даже не хрюкаешь, а ждёшь заслуженного шлепка. От одного такого промаха от работы не отстранят, а если два или три, то какой же уважающий себя ведун с тобой захочет работать? А вырасти в должности,.. ох как хочется. Вы даже себе этого не представляете, как это здорово: идёт торжественная в аду перекличка на страстную неделю, когда по имени называется каждый лешак с перечислением заслуг и званий. Ну, например, говорят так, и это громким голосом, в сопровождении особой музыки: «Леший высшего класса, генерал от мракобесия, начальник третьей когорты, имеющий так же названия, согласно мест боевой славы: «сердечный», «тюремный», «партийный», «депутатский», награждённый орденом «Бесславия» 1-ой степени», орденом «Поражения» третьей степени, а так же медалями за храбрость и преданность идеалам разврата, пьянства, сребролюбия и воровства.»
Звучит! Правда!? Тут уж у кого хочешь дух перехватит. Особенно если вывесят на «Доску Почёта». «Доска Почёта» – это особый кайф, это значит запечатлеть своё имя в вечности. Читаем же мы на «Доске Почёта» про таких великих бесов, прославившихся ещё аж три века назад. «Доска Почёта» так и называется: «Почётная Доска Великих». Тут тебе и гении из бесов времён Огненного переворота в стране Рыжего заката и Полуденного Недовольчества. Вообще Полуденная страна дала целый сонм великих. Это относится и к Осенней вахканалии, и к Пляске с саблями, Переделке Вогнутого, Елового переворота и безвременья Обречённых на Богатство, сокращённо «БОБ», в простобесовье – «БОБы».
Вот было время, так время! Жаль Гаврюша поздновато родился, тогда, старые лешаки рассказывают, лешаческих лапок не хватало; без высшего образования, сразу после гимназии такой пост можно было оторвать, что голова закружится. Только всё прошло, жди теперь. Пока Дорожный из власти в Полуденной не уйдёт, о перевороте даже мечтать нечего. Конечно, тогда закрутили здорово. Только без людей всё равно не осилили бы.
Не надо тянуть одеяло только к хрюкалу, есть и среди людей наши, которые славно трудятся на лешаковском поприще, которые уже при жизни удостоены высших бесовских наград и званий. Эти люди подчас и ведать не ведают, кому служили, а ведь по нашим меркам – герои, и даже не колдуны совсем, а таких высот и у нас, и в людском мире достигли, просто завидно. Только умер такой человек – ему от Смрадного, то есть, от Его Грехопадения, сразу орденов целый бант, звание не ниже полковника и в подчинение легион бесов. Где ж справедливость? Тут с вечера до утра трудишься не покладая копыт и хоть бы взглянули благосклонно, а там: на земле жил – как сыр в масле катался, а откинулся – ему и тут лафа.
Таких командиров, из откинувшихся, рядовые лешачки не любят. Они их промеж себя диссидентами зовут. Один, лысый, на лешаческом сленге «Плешивый», как оттуда пришёл, так ему сразу ни больше ни меньше генерала дали и тысячу лешаков в подчинение, всяких званий кучу. Хотя, этот Плешивый по картотеке даже колдуном не числился. И за что он от Смрадного такой милости удосужился? Непонятно. В общем, и лешаческих академий не оканчивал, а эвон как! Где же тут справедливость? Только против Смрадного кто чего скажет? Лешаки его все боятся. Гаврюша, правда, его ни разу не видел. Только знает, когда начальники бесовские к нему на приём идут, то чуть ли со страху не крестятся. Так вот Смрадный этому Плешивому – раз… и генеральские эполеты.
Да это ещё что, тут хоть понятно – потрудился на поприще истребления веры христианской. Лешачонок видел, как пускали в расход тысячи с крестиками на шее и храмы рушили. Вот тут они – лешачата – порадовались на славу. Красивое было время, изумительное время! Одни митинги в Полуденной со знамёнами и фанфарами чего стоят. И дело было видно, и почёта хватало. А вот недавно один хрен майора получил, а ведь ни одного колокола со звонницы не спихнул, ни одного смердящего попа за бороду не оттаскал. Сидел при жизни человек в уютненьком кабинетике и пописывал всякие анекдотики и другую чепуху. И вся деятельность его заключалась – переврать всю историю, измазать грязью честных учёных, литераторов и на тебе – майор.
Другой статейки разные в газетах тискал, прославлял непристойный образ жизни, сбивал людей с ума-разума – то же майор. А уж как изощрялся, чтобы белое выдать за чёрное и наоборот. Третий – фильмы всякие с непотребностями по их людским меркам снимал, тоже не в рядовых среди лешаков ходит. Четвёртый – музыку подобную сочинял, или картины рисовал определённого лешаческого содержания – подполковник. Тут, какого дела не коснись, из каждого выгоду поимели.
А вот целая толпа писак – тоже Смрадным не обижены. Ох, уж эти писаки!! Чинов наполучали и только потому, что в свои книжки матерщину ввели. И какой тут подвиг? Тут и подвига никакого нет. Тиснули всякие выраженьица. По его, Гаврюшенскому мнению, эти писаки сами не знают чего пишут. Им даже невдомёк, что этими словами они Всемирного оскорбляют и его земную мать и на творении Всемирного большой вопрос ставят. На такие поступки даже лешаки не отваживаются.
Почему почётом у людей пользуются литераторы – матершинники? Гаврюша в толк никак не возьмёт, матерщина, она и есть матершина, разве что для дебилов конченых. Порядочный человек такую книжку и в руки не возьмёт, не то, чтобы открыть и читать. Это загадка, Смрадному тут виднее, видно Гаврюша умом ещё до такого понимания не дошёл.
Гаврюше больше по нраву те писаки, кто в своих произведениях о лешаках добрые слова говорят, или лешаческими свойствами людей награждает, это тонко, тут вкус чувствуется, ореол привлекательности создаётся, это верный способ людей в колдуны заманить, а деткам клизму в уши вставить.
У детских писателей сейчас чародеи в почёте, тиражи книг растут, тут кто как только не изощряется. Тон в этом деле задают страны Рыжего заката, хотя и Полуденная страна свою лепту тоже в это дело внесла и даже в чём-то те страны переплюнула. В странах Рыжего заката показывают привлекательные свойства героев, позаимствованные у лешаков, только это всё своими именами не называется, а в Полуденной в незашифрованном виде подаётся.
Никогда не думали бесы, что их пред детьми в открытую представлять будут. Разве это лешакам не приятно. Тут лешаки даже и инициативу не проявляли, человеки сами своим творческим способностям применение нашли. Такая их инициатива бесам только на лапу или на копыто, и то и другое одинаково.
Совращением писательской братии демоны всегда занимались и не безуспешно. Хотя были великие проколы. Так, например, писателя, которого лешаки прозвали «Длиннонос», так и не удалось с пути сбить. А сколько этот писака лешаческому отродью пакостей понаделал, просто гробовой ужас. А сколько раз он лешаков в неблаговидном свете выставлял?! Забыть и не вспомнить. А главное, он завесу тайны с лешаческих действий снимал, людям глаза открывал. Правда, наши тоже ему под конец жизни насолили, взяли и спалили второй том его книги, а на самого Длинноноса и свалили, дескать он сам и сжёг. Хоть напоследок, а поквитались.
Особым порядком стоят умники, кто всякие ужасные небылицы сочиняет. Такого понаплели, диву даёшься. В лешаческом мире такую литературу называют «Смрадофантастикой». Только не надо путать с человеческой научной фантастикой, это другое. Смрадофантастика на ура идёт и у людей, и у лешаков. Правда, лешаческие медики запретили читать её маленьким лешачатам на ночь, потому как многие из них начинают страдать бессонницей, а некоторые от таких страшилок умом слабеют. И как её люди выдерживают?? И вообще, Гаврюша давно заметил, что все писатели делятся на три большие категории: духовные, замороченные и вымороченные. Те, что духовные, в преисподнюю совсем не попадают. А вымороченные здесь кишмя кишат. Да ну их в баню, этих писателей, музыкантов, художников, давайте поговорим о других персонах, что на «Доске бесовского почёта» обретаются.
Сейчас новое поветрие пошло. Волна революционеров, бомбистов, борцов с религией, устроителей светлого будущего сошла, все звания получили, награды там всякие, почести и успокоились; им в пику демонкраты хлынули. Их лешачки меж себя плутократами зовут. А чё примазываются к хвостатым?! –«Демонкраты мы, демонкраты!» одну буковку приставили и на тебе цацы-маци, прохиндеи. Дескать, мы уже и не оттуда, а местные, то есть ваши. Тоже мне «наши» выискались… Лешачки от такой наглости даже рты открыли. А до чего ушлые-е-е… Даже лешаки до этого не смогли додуматься – взяли и через свои связи утвердили в преисподней это название «демонкраты» законодательно. Лешаки возмутились и пожаловались куда надо, а там смеются и говорят: «Учитесь работать». То же мне, деятели, а ещё отвечают за безопасность преисподней, своих от чужих разучились отличать.
Так эти плутократы тоже к бесовским званиям после смерти тянутся, ещё им и прислугу подавай из лешачков, дескать, по статусу положено, и на ими же состряпанное законодательство ссылаются. И всё так гладенько устроили, не подкопаешься, только заигрались малость, решили и в преисподней свои принципы навязать, агитацию развели, о выборах толковать стали, о разделении властей. Свод законов для преисподней написали, «Проституцией» называется. Дурачьё безмозглое, решили, что Смрадный с ними властью поделится. Как-бы не так. Их Его Грехопадение, быстро на место поставил: «Это,– говорит,– вам ни царей и королей свергать, на кого замахнулись, псоголовые!» В общем, за своенравие оставил им по одному денщику на рыло из самых последних нерасторопных лешаков, хотя, на «Доске бесовского почёта» оставил. Сказав, что это им за прежние заслуги. И даже улиц переименовывать не стал в преисподней, что в их честь были названы, а вот пёсьими головами наградил. Справедливость, она и в АДУ справедливость.
Сейчас, говорят, в лешаческой академии новое научное направление образовалось, какое-то наносообщество, нановраньём занимаются. Сокращённо это сообщество носит название – «СНОБ». Расшифровывается «СНОБ» так – Современная Наноболтовня. И научное направление называется – «Снобистика», звучит,… правда? Всё коротко и со вкусом, без всяких лингвистических вывертов. Эти СНОБы у людей филиалы пооткрывали. Есть такая сейчас практика – головной институт в преисподней, а у людей, по разным странам, его филиалы. Говорят очень продуктивно и современно. В странах Рыжего заката они пользуются особой популярностью, особенно у Полурыжих. Что там говорить, нанотехнологии в истории сейчас особый спрос имеют. Ведь при помощи их такую базу под факты можно подвести, что чёрное сразу становится белым, а белое чёрным и никаких швов незаметно, хоть и очки оденешь, одно слово – наука.
Тут пример надо привести, потому как без примера Снобистику понять сложновато. Возьмём, например, пластическую операцию. Это ничего, когда после такой косметической операции та или иная актриса на десяток лет помолодела, всё – таки перед людьми крутится. А представьте себе, что на операцию пришёл бандюган и личину свою сменил??? Смекаете, куда я клоню?.. А если не бандюган, а сменена личина истории, и швов незаметно??
«Как это, что швов незаметно?» – спрашиваете. Отвечаю. Наши бесы постарались и Полуденную страну развалили на множество небольших государств. Да так ухитрились, что один народ стал разделённым. Чистая работа, правда! Но и это не всё. Лешаки мозгоголовые так ухитрились дело поставить, что разделённые стали друг с другом воевать. Это уже высший пилотаж. Опять же через своих проводников в человеческом мире. Без них никак нельзя. И ведь как ухитрились всё с ног на голову поставить, диву даёшься. Памятники врагам рода человеческого ставят, цветы к ним несут. А ведь это всё нашенского влияния люди. Им раньше только в преисподней памятники стояли, а теперь и в отделённой стране ставят. Наши козлобородая профессура отделившейся части свою историю сочиняют, аж со дня сотворения мира, стало быть окончательно заморачивают. В школах детей вымороченной истории учат. А за детьми, как это у человеков говорят – большое будущее. Так что наши нанотехнологии работают. За ними большое будущее, морочь людям головы сколько угодно и наблюдай как они чудеса творят. Можно сказать, что «чудеса» в прямом и переносном смысле.
Гаврюша потёр затылок, чихнул, часто поморгал красноватыми глазками. Такие полёты ума его вдохновляли, в сердце вселялась надежда, что и он не будет обойдён в подлунном мире и в конце-концов займёт подобающее ему место под звёздами при ущербной луне. Он понимал, что к нанотехнологиям сразу не подступиться – тайна за семью печатями, но и кроме них тоже есть, где развернуться.
Гаврюша заметил, что Его Грехопадение особенно жалует Аморалов всех мастей, им даже памятники кое-где в преисподней стоят из золота, на развитие Аморализма у людей, он не жалеет ничего. Только прошу не путать аморальное поведение индивидуумов и Аморальное движение, то есть «Аморализм». Хотя если и спутаетесь, то беды не будет. Свинорылов говорил, что Аморализм – это пирамида, обращенная вершиной вниз, а камнем, что стоит во главе этой вершины, является сам Смрадный.
Про пирамиду и её вершины лешачок, правда, ничего не понял, но главное ухватил – что движение Аморалов сам Смрадный курирует и что оно пронизало все стороны человеческой жизни, что все социальные институты, особенно стран Рыжего заката твёрдо на Аморальном фундаменте стоят, а Аморально-плутократические партии в них особый вес имеют. Правда, в последнее время, ещё какие-то неоАморалы объявились? Да, бес с ними, главное Аморалы, а там «нео» или «вау» – какая разница.
Свинорылов, правда, втолковывал, что Плутократы те же Аморалы, но Гаврюша этого момента недопонял, так как у него в этот момент зачесался пятачёк и очень засвербило в носу, что он едва поборол желание чихнуть. А чихнуть при Свинорылове, это почти тоже самое, что чихнуть на самого Свинорылова – одним словом – лучше умереть и не встать.
Гаврюша собрал в себе волю в копытный кулак и не чихнул. Вы же знаете, какая у Гаврюши воля – глаза из орбит вылезли, а не чихнул. И почему в этот момент лекции у него возникло такое естественное желание? Он так и не понял. Об этом он вспомнит потом, когда, уйдя на заслуженный отдых, засядет за хрю-хрю-ары и будет давать оценку всему случившемуся в его напичканной интересными событиями жизни.
В тот момент у Гаврюши прямо- таки бзык в мозгах начался.
«В Аморалы не плохо б податься,– начал думать он, – пожалуй, дело беспроигрышное. Раз Смрадный за ними. Значит это дело не завянет. Только не примут Аморалы в свою партию без золотого запаса, а у Гаврюши только блохи в шерсти скачут и ничего больше. У Аморалов там всё банкиры, да крутые собственники бал правят. Воруют с размахом, не как прочие и главное, всё законно. Все верховные бесы в этой партии состоят. В общем, куда не сунься, везде Аморалы своё копыто наложили. И опять же чины, звания, медали. Да ну их всех в нечёсаную шерсть. Тут больше заботишься, чтобы копытами не затоптали».
Лешачёнок Гаврюша потёр копытцем нос и задумался. «Неплохо – бы было, какую либо секту курировать, – думает, – опять же без академического образования не сунешься». Секты в бесовском царстве особо лакомый кусочек, на них сам Его Зловредность господин Тихий Ужас, назначает, не пробиться, тут даже и мечтать нельзя. Потом это не работа, а лафа. Один раз голову вскружил и спи спокойно. Это попросту говоря, а на деле же надо следить, чтобы круженные чего немыслимого не натворили, и твою секту не скомпрометировали. Тут важно хорошего главаря на секту подобрать, чтоб доверие людям внушал, а уж мозги скрутить любопытным, да жизнью обиженным раз плюнуть. Тут раз скрутил и на всю оставшуюся жизнь, назад хода нет.
Когда Гаврюша хотел на секту сесть, ему Его Вонючество прямо сказал, дескать, сначала придумай, обоснуй, а потом заикайся. Гаврюша и секту придумал и устав, и подоплёку нашёл, только когортный взял и все Гаврюшины наработки себе присвоил и секту под себя подгрёб. «Ты,– говорит Гаврюше,– ещё чего-нибудь придумаешь, у тебя голова «светлая», то есть – тёмная. Будет тут тёмной, когда в «люди», то есть, в допропорядочные демоны выбиться охота. Не правда – ли, обидно. Впредь наука.
Хотел Гаврюша пожаловаться Болотному Праху, только дальше парадной двери его не пустили, не по чину честь, говорят. Подал прошение в письменном виде, так канальи хвостатые его жалобу на Когортного Его Вонючеству назад и отослали. Просто, какой-то сволочизм человеческий… но впредь – наука.
Только не таков наш Гаврюша, чтобы отчаиваться. Его изворотливости и прохиндейству многим из Лешачков стоило бы поучиться. Главное – он умел думать. И вот он что придумал, чтобы в эти самые «люди» выбиться.
3.
Однажды пришла Гаврюше хорошая мысль, просто преотличнейшая мысль, он даже взвизгнул от радости. Такие мысли не в каждом тысячелетии приходят, не то что в веке. А мысль вот какая – раз у Гаврюши хода по служебной лестнице в лешаческом обществе без академического образования нет, то не взять ли ему пример с тех из людей, которые после смерти особым уважением у Смрадного пользуются? Решил он принять человеческий образ и пожить среди людей и карьеру на человеческом поприще сделать. Дух-то у него будет лешаческий, а вот образ он будет иметь человеческий. Глядишь, в образе человека и в «люди», то есть, в начальники человеческие выбьется, и благорасположение Смрадного заслужит. Здесь главное не промахнуться, поприще надлежащее выбрать, где наибольший вред людям можно принести. А там можно и к Смрадному на приём… Победителей, как говорят люди, не судят. Если уж высшего ордена не дадут, то медаль «лукавого» обеспечена, это точно. Только вот куда в человеческом государстве податься? В экономику пойти, да там больно не выслужишься, все места заняты, везде наши, как селёдка в бочке. Такого понакуралесили, что, как люди говорят – сам чёрт голову сломит; в средства массовой информации – тоже просочиться трудно, одни хвостатые.
«Подамся-ка я в политику» – решил Гаврюша,– в ней ещё можно потолкаться и своё слово сказать. Потом, это самое, то место, где, не имея ничего, можно получить всё. Только говорить надо уметь, да умы затмевать. Тем более они у людей уже с коих пор наполовину затемнённые. Спасибо лешаческим предкам, постарались, подкинули людям идейки, а те рады стараться, в жизнь воплотили и дальше воплощают. Только одному Гаврюше не пробиться, напарник нужен. Тут главное помощника найти, разумеется из людей, с подходящей биографией, а не краплёной, как у некоторых.
Многие лешаки объектом для использования выбирают человеков с тёмным прошлым, с такими легче работать, и промахиваются. Возьмём ту же приватизацию: лешаческие показатели вроде хорошие, сделали ставку на активное ворьё; экономика Полуденной страны трещит, только, как говорил Свинорылов, в Полуденной люди скоро спохватятся и поставят всё на своё место, это не перспективно, и всё носит временный характер. Тем же лешакам, кто приватизацию курировал аж «ленту лешаческой славы» через плечо повесили, сравняли с революционными деятелями 17-х годов. Гаврюше бы такое…!
Правда, Свинорылов был против такого сценария приватизации. Он говорил, что Полуденную страну надо было направлять не по пути строительства демонического капитализма, а по пути демонического анархизма, больше бы было пользы для бесовского воинства, а для людей вреда. Так бы и было, если б приверженцы демонического пути развития, в Высшем чертовском совете, не опротестовали и своё вето на предложение Свинорылова не наложили. Вот тогда Свинорылов из академии и полетел, не поняли бесы гения, а зря.
Гаврюша решил пойти другим путём и сделал ставку на достойного среди людей человека. Выражение «пойти другим путём», он в трудах у новоиспечённого генерала вычитал, умный, каналья. Гаврюша всё его собрание сочинений проштудировал и после этого зауважал – есть чему поучиться, в правильном направлении мысль работает, потом, опять же людей получше узнал, после чего и посетила его мысль о правильной кандидатуре, не из ворья. И стал лешачок в своём уме перебирать кандидатуры.
Вот перебирает лешачок разные кандидатуры, а в голове у него всякие воображения да мечтания проносятся, не зря колледж окончил и у самого Свинорылова учился. Потом, когда окончил колледж – хотел в академию лешаческую поступить. Взял диплом свой чёрный, а не серый как у других, характеристики, рекомендации и пошёл документы сдавать. Здание академии большое. Бродил Гаврюша по этажам – приёмную комиссию искал, да и заблудился немножко. Ходит по коридорам, смотрит и всему удивляется, везде свой любопытный пятачок суёт.
Идёт по коридору, смотрит дверь плохо прикрытая. Из-за этой двери голоса раздаются, вроде как спор идёт. Гаврюша остановился, в просвет между створками дверными смотрит, прислушивается. А что там особо прислушиваться, когда в комнате спор идёт, и присутствующие на повышенных тонах изъясняются, тут и глухой услышит.
Смотрит Гаврюша, сидят в комнате 12 благородных бесов в академических мантиях, треуголках и спорят. И спор тот научный и весьма деликатный. Не знал Гаврюша, что это учёный совет академии заседает. По глазам видит лешачок, что друг дружку готовы сожрать, а разговаривают и обращаются учтиво и, даже можно сказать, любезно. Вышел и встал за кафедру козлобородый академик с большими рогами серпом, глаза на оппонентов скосил, стал говорить:
– Уважаемые академики! И профессора. Не секрет, что наше учёное сообщество давно разделилось на козлобородых и свинорылых. Когда-то это разномыслие приносило науке вред, но теперь, по моему мнению, оно стало ещё тормозом в развитии продуктивных идей.
Академики, в знак согласия, закивали головами и треуголки на их головах смешно задвигались.
– Я хоть и козлобородый,– продолжил выступающий,– но должен ради объективности признать, что изгнание из нашего сообщества господина Свинорылова, беса противоположной фракции, ослабило наши ряды. Это был мой главный оппонент и вот его нет… Я что должен… радоваться?! – спросил он собравшихся. – Да, я поначалу радовался, не скрою. Но, за это десятилетие я не написал ни одной приличной статьи – нет спора – нет стимула. И потом нас было тринадцать – благородное число, а теперь?! Кто-нибудь из нас об этом задумывался?
Простите, приличное нашему сословию число тринадцать, автоматически превратилось в число двенадцать. Вам это число ничего не напоминает!?.. Я думаю, что напоминает… Не будем же мы уподобляться тем двенадцати, этим ап.. Да, ладно, не надобно лишний раз произносить этого мерзкого слова. В общем, когда у них выпало одно слабое звено, они тут же восполнили его более сильным и даже очень сильным. Не буду называть его имени, оно всем известно, дабы не испытывать страхом наши души, будем наконец-то умнее. Считаю, что Его Грехоподобие Свинорылова надо вернуть в наше сообщество, вернуть все регалии и звания, не будем уподобляться людям и их скверному отношению к истории и, особенно, к поверженным противникам. Перенимать пороки человеков нам не стоит. Вот такое моё предложение.
– Правильно говоришь! – раздался одобрительный голос из зала.
– Верно говоришь, Козлиная борода! – поддержали учёного сразу несколько голосов.
После слов одобрения академик Козлиная борода приосанился и продолжил:
– Теперь один пример нашей, так сказать, недоработки, которая может иметь очень серьёзные последствия. Мы знаем этих чёрных тараканов, на человеческом языке – монахов. Почему они начали так сильно плодиться, как грибы после дождя? А всё потому, что мы не были достаточно последовательны после устроенного нашими помощниками и последователями из людей переворота в Полуденной стране. Мы стали праздновать нашу победу и многие наши чрезмерно возгордились. Думали, что главное дело сделано, ослабили кураторство и всё отдали на откуп мелким бесам. С кафедры Религиоведения нас убеждали, что назад возврата нет, всё схвачено. Куда, хочется спросить, назад? И что схвачено?.. Назад в Заветы Плешивого? Или ещё далее назад, в Эполетную? Так что схвачено? И что не возродится?.. Да, я понимаю, Полуденная – страна большая, бесы надорвались, у нас просто не хватило сил закрыть все места, была проблема кадров…, но это не оправдание…
Козлиная борода аж перегнулся через кафедру, пытаясь как можно доходчивее донести до коллег свой настрой, соображения и факты.
– Я недавно хотел слетать в Муром, так на пути меня и моё сопровождение остановили и я полчаса ждал, покуда не пройдёт процессия с хоругвями и иконами. И это вы называете, что ничего не вернётся и всё схвачено?! Это я был остановлен!!..– и он постучал себя в грудь, – это я был почти что схвачен!! Я, академик, награждённый личным вонючим оружием за организацию территорий смерти в эпоху Великой бойни! И что же? Это я, после пятнадцати лет нашего повсеместного кураторства, смотрел на людские торжествующие рожи!! После того, как процессия прошла, один монах заглянул в мою кибитку и наложил на меня крест, отчего мы потом ещё полчаса с места сдвинуться не могли. Так как это назвать?!..– и он обвёл вопрошающим взглядом присутствующих.
– Если мы так будем и дальше работать, то недалеко и до полного раскрепощения сознания в Полуденной, а там и всего человечества. Бесовская радость и торжество могут превратиться в горе. Главное, что наши ошибки повторяются. Эту ошибку мы допустили в стране Рыжего заката и что теперь имеем? Нам, конечно, кое-что удалось сделать, чтобы выправить положение, но факт есть факт.
– Виноваты, Ваше Грехоподобие, попы,– вставил кто-то из зала.
– Не попы, а дураки,– резко ответил козлобородый и пошёл на своё место.
– Разрешите мне сказать,– поднялся свинорылый клыкастый академик. Он прошёл и встал за кафедру, которую покинул козлобородый. – Мне очень приятно,– начал он,– что здесь вспомнили о лидере нашей фракции Свинорылове. Это обнадёживает. А ведь он говорил, что не надо народ Полуденной опускать до плинтуса, иначе люди от отчаяния побегут в церковь, они и побежали от беспросветности положения. Согласитесь, что дальновидностью здесь и не пахнет. Свинорылов пишет об этом в пятом томе своих трудов. Хотели побыстрее и получше, а что получили!? А то получили, о чём только что говорил академик Козлиная борода – на пятнадцатом году нашего повсеместного владычества, Его Грехоподобие вынужден ждать, когда через дорогу переползут чёрные тараканы со товарищи…
Надо было идти по пути стран Рыжего заката. Да, это медленно, да, это долго, но надёжно. У нас там нет сбоев: целенаправленно люди впадают в безверие или заменяют настоящую веру суррогатом, что почти одно и тоже, развивается мазохизм, нетрадиционная половая ориентация, набирает обороты глобализация и так далее. Копируйте опыт, господа, кто мешает?! Олхократия в действии. Дополните меня, или опровергните, если что не так,– свинорылый академик сошёл с кафедры и сел на своё место.
– И опровергнем,– пробасил Винторогий – козёл без бороды.– Ваша фракция считает, что становление нового общества в Полуденной как раз и строилось, исходя из опыта стран Рыжего заката, и не надо от этого отмежевываться. Мы же всегда говорили, что для Полуденной страны это неприемлемо. Одно для стран Рыжего заката, другое для стран Жёлтого восхода и совершенно иное для страны Полуденной. Ментальность этого народа совсем иная. Посмотрите на историю, она разве ничему не учит!? Она не учит только тех, кто не желает учиться на бесценном опыте работы в Полуденной. Сколько через неё рог переломано и копыт сточено.
Потом, хотелось бы сказать несколько слов о чертократии в людском сообществе… Извините, я всё привык называть своими именами, без удобных наворотов. Итак, нам пора остановиться и пересмотреть положения высшего учёного совета 1850 года. Почему? Отвечаю – меняются люди. Вся чертократия, была построена на культивировании людской гордости и тщеславия. Не зря её многие в Полуденной называют «Дерьмократией». «Демонкратия – это прибежище гордецов», так говорил наш уважаемый коллега Свинорылов. Без гордостного состояния ума она просто невозможна. А по мне – без невежества. Ведь что вбивается людям в головы: «Ты можешь устроить счастливую жизнь на земле без Непостижимого», «Тебе по силам управлять государством» и так далее. Сейчас эти, но видоизменённые постулаты, взяла на вооружение зачуханная реклама.
