Вячеслав Шалыгин
Наши фиолетовые братья
– Вот теперь и поглядим, кто из нас юнга, а кто кок. И кто в какой камбуз попал, – сказал Матвей, ухмыляясь. – Две с половиной тонны!..
– Две шестьсот, – уточнила Дарья.
– Это сколько же «маленьких» получится? – спросил он, игриво толкая ее в бок.
– Даже если «больших», все равно много… – Борисов, почувствовав, что расстрел отменяется, снова осмелел. – Чего стоишь, капитан? Беги, народ собирай! – прикрикнул он. – Вояки! Не верите честным людям?! Вот теперь и носитесь, как ошпаренные кролики, отражайте внезапное нападение!
Офицер озадаченно поморгал и, снова высморкавшись, надел шлем. Что он говорил в микрофон, услышать было невозможно, но бойцы выстроились в колонну и унеслись куда-то по коридору.
В зале осталась лишь пара техников, один из которых успел наполовину разобрать Анализатор. Взявшись за какой-то блок, он мощно вздрогнул и отскочил назад. От блока во все стороны разлетелись белые искры.
– Это был наш авторедактор, – меланхолично заметил Матвей.
– Как будто не могли по своей сети общаться… – покивала Дарья. – Как теперь с Калашниковым разговаривать будем?
– Да-а, господа военные, – протянул Борисов. – Мне бы ваши проблемы. Пришельцы с пушками, разговоры с калашниковыми, защитные поля, коки на камбузах… Смех, да и только! Вот я попал, так попал… Одиннадцати планет лишился, под расстрел угодил, да еще и казенный корабль утерял. А мне еще назад как-то добираться…
– Ничего, с Базы бесплатно вывозят, за счет ОВКС, – угрюмо ответил Матвей.
– Либо в урне, либо в морозилке, – вздохнула Дарья.
Глава 9
Техники оставили открытыми все каналы связи, и по оперативному залу заметались многочисленные реплики рвущихся в бой воинов. В основном это были идиомы и вариации на тему уже устоявшихся бранных слов. Будь исправен авторедактор, в бункере стояла бы гробовая тишина. В целом было понятно, что отряд преследует подразделение неприятеля, который, уклонившись от боестолкновения, организованно отходит на юг.
– К тоннелю рвутся, гады! – Борисов с досадой хлопнул ладонью по колену. – Плакали мои денежки!
– Ты о чем, Бетховен? – Матвей заинтересованно обернулся к мастеру.
– Шуберт я, Шуберт Иванович! – Борисов сложил руки на груди и нахмурился.
– А чё не Бахович? – Один из оставшихся в зале техников мотнул головой и заржал.
Его товарищ осмысливал глубину шутки примерно минуту, но в конце концов бросил это занятие и вернулся к изучению аппаратуры. После замыкания в блоке авторедактора Анализатор перезагрузился и теперь прогонял по всем системам тесты. Это мешало следить за действиями штурмового отряда, и воин нервничал. Полевой Анализатор был не столь совершенен, он ловил лишь сигналы маячков защитных костюмов и радиопереговоры. Еще он, теоретически, должен был отслеживать количество биорадарных отметок и дислокацию противника, но с этой функцией произошел какой-то сбой.
– Хлам! – Второй техник раздраженно пнул по тумбе под гиперсервером. Лицо воина просветлело – видимо, вибрация сказалась на работе прибора благотворно.
– Чё там с противником? – поинтересовался техник номер один.
– Остановился… – Второй озадаченно почесал макушку. – Посиней мой зад! Они что, куда-то проваливаются?!
Он снова пнул по тумбе, но на этот раз показания прибора не изменились. Опасения воина подтвердил эфирный рев капитана.
– Следопыт-один, лазером твою мазеру! Что на картинке?!
– Вы их разве не уничтожаете? – торопливо спросил первый техник.
– Кого – их?! – Рев достиг максимальной громкости и перекрыл все радиореплики. – Куда подевались враги, я вас спрашиваю!
– Биорадар никого не видит, – ответил второй техник.
– Я же говорил! – наклоняясь к Матвею, прошептал Борисов. – Там гипертоннель! На другую планету!
– Где болота? – Матвея передернуло.
– Нет, болота на пятой, если отсюда считать, после пустыни и леса. И еще леса.
– Это четыре, – подсказала Даша.
– А, ну еще степь с рукотворными площадками, – кивнул Борисов. – Посадочными, наверное. Из пластобетона.
– А наливают на какой? – После испытания расстрелом Даша все еще нервничала, и сарказм ей не удавался.
– Да что ты, в самом деле?! – одернул ее Матвей. – Тут такая ситуация! Война миров!
– Четыре бота сюда! – рявкнул эфир. – Штатный блокпост к развертыванию! Следопыт-один, спите, военные?! Подтвердить приказ!
– Блокпост штат, – быстро ответил первый техник. – Боты пошли.
– Возвращаемся на базу, – немного убавив громкость, пробасил капитан. – Саботажники еще в бункере?
– А куда им деваться? – усмехнулся техник. – Привести приговор в исполнение?
– Погоди пока. – Капитан был явно недоволен собственным распоряжением. – Сам, если потребуется, приведу. Надо их допросить с пристрастием.
– Могу пока начать, – скользнув нехорошим взглядом по Дашиной фигуре, предложил «следопыт».
Матвей подался вперед, прикрывая плечом напарницу. На неровно зашитой нижней губе воина появилась снисходительная улыбка. Верхняя у него почему-то не улыбалась. Борисов, быстро оценив ситуацию, отошел в сторону и врезал обутой ногой по опрокинутому креслу. Четыре пары глаз – три удивленных, одна испуганная – тут же уставились на разбушевавшегося мастера.
– Миллионы, сотни миллионов тонн золотого песка! – простонал Шуберт, незаметно подмигивая Матвею. – И все достанется каким-то инопланетным уродам?! А спирту там сколько?! В гектолитрах! Да какой там!..
Он с досадой махнул рукой.
– Спирту? – зачарованно пробормотал техник номер два. – Технического?
– Высшей очистки, – подхватил игру Матвей. – Бескрайние озера. Просто ныряй да пей!
– Чума! – восхищенно произнес первый «следопыт».
– Да только в эти озера чужаки уже помочились… – Борисов огорченно вздохнул.
– Может, не успели еще? – В голосе техника слышалась искренняя надежда.
– Может, и не успели… – Шуберт неуверенно покачал головой. – Путь туда неблизкий. Я едва не заблудился.
– И я, пока обратно дошел, тоже пару раз с дороги сбивался… – Матвей смущенно почесал кончик носа.
На этот раз Даша от комментариев воздержалась. Игра, начатая «саботажниками», была незатейливой, но выстрелы попадали в цель. Техники, дав волю убогой фантазии, постепенно погружались в сладостное оцепенение. Даже когда под сводами бункера снова загрохотали тяжелые ботинки, с их лиц так и не исчезли мечтательные полуулыбки. Это не ускользнуло от цепкого взгляда капитана. Он поманил первого «следопыта» пальцем и, когда тот приблизился, упер свой покатый лоб в лоб подчиненного.
– Ты чего расплылся? На девку глаз положил?
– Никак нет! – возбужденно сверкая глазами, доложил воин. – Сведения поступили, стратегические!
Последнее слово он произнес как заклинание.
– От саботажников?
– Тут такие дела, господин капитан! – Техник перешел на торопливый полушепот. – Запасы сырья номер три! Миллионы литров!
– Ты что, на булавку наступил? – грозно прорычал капитан. – А ну предъяви аптечку индивидуальную!
– Да не распакована она! – уже совсем шепотом заверил воин. – Я в норме, господин капитан, переходы тут повсюду! Не врали саботажники!
– Ты даже носа наружу не высовывал! Откуда ты знаешь, что они не врут?
– Озера! Целые озера сырья! Номер три! Господин капитан, а если это правда? А мы их расстреляем! Кто же дорогу укажет?! Сырье же… третье!
– Третье? Заманчиво…
Капитан, казалось, немного успокоился. Он с интересом покосился на «саботажников», затем перевел вопросительный взгляд на полковника. Как и положено недосягаемо высокому начальству, командир отряда восседал на стуле посреди зала и внимательно, но молча следил за четкими действиями подчиненных. На визуальный запрос офицера он ответил едва заметным кивком.
– Веди осужденных, Василий. – Получив одобрение шефа, капитан позволил себе отбросить часть напускной суровости. – Начнем все сначала. – Он больно ткнул Борисова пальцем в грудь. – Ты, мясо, у нас кто?
– Мастер дальней разведки Борисов, – с трудом удержавшись на ногах, ответил Шуберт.
– Мастер – не мастер, все одно – мясо, понял?
– Я сотрудник Корпорации! – В голосе мастера зазвучало ущемленное самолюбие.
– Чего это твоя Корпорация сует нос куда не следует? – Капитан снова ткнул его пальцем, на этот раз в живот. – На нашей территории ты не сотрудник, а лазутчик.
– Я ее открыл! – возмущенно возразил Борисов и тут же добавил: – Я, конечно, не против поделиться…
– Чего? – Капитан выкатил остекленевшие глаза почти на титановую переносицу. – А в рыло не хочешь, Колумб Христофорыч?
– Но Корпорация… – проблеял Шуберт.
– Все эти планеты являются режимными объектами ОВКС, – подал голос Матвей. – Условно-секретное наименование – Солнцеподобная Система сорок четыре, или, сокращенно, – СС. Мы здесь уже пять лет дежурим.
– Во, слышал?! – Капитан снова занес палец с явным намерением пробить Борисову лоб, но мастер вовремя сделал шаг назад.
– Солнцеподобная Система? А почему «сорок четыре»? Таких что, много? А… понимаю… сорок четыре – в смысле планеты… как же это я… – Шуберт смущенно потер нос. – Но… Почему же об этом никто не знает?
– Потому что режим! – Офицер взглянул на разведчика с сочувствием, как на слабоумного. – Для гражданских этой системы вообще не существует. Ты, мясо, как бы никуда и не приземлялся. Пропал без вести в космических глубинах.
– Так вот же я! – Шуберт растерянно развел руками.
– Это недолго исправить.
– Не надо!
– Это уже не тебе решать.
– А пришельцы?
– А что пришельцы?
– Они тоже никуда не приземлились?
Капитан задумался и снова обратил свой взор на командира. Тот нехотя поднялся и неторопливо подошел поближе.
– Они тоже из Корпорации?
– Я же… мы же говорили, господин полковник, – вступила в разговор Даша. – Это самые настоящие чужаки!
– УУ, – подтвердил Борисов.
– Агрессивные твари, – внес свою лепту Матвей.
– Фиолетовые братья, – невпопад брякнула Даша.
– На стратегическом объекте? – До полковника, похоже, начало доходить. – А вы тут на что? Почему допустили?!
– Мы доложили! – Матвей и Даша вытянулись в струнку. – По команде…
– Дар-рмоеды! – с чувством прорычал полковник. – Тут ситуация «Ч», боевая тревога с красным кодом намечается, а они «доложили»! Раздолбаи! Следопыт, Калашникова мне!
– Нет связи, господин полковник, – немного испуганно отозвался воин. – Анализатор перезагружается!
– Техника в руках индейца – металлолом, – негромко изрек Борисов. – Подключи блок гиперсвязи к своему серверу напрямую.
– Тебе, мясо, кто разрешил пищевод проветривать? – сурово поинтересовался капитан.
– Верно говорит, – неожиданно поддержал Шуберта второй техник.
– Ну так исполняйте!
Капитан недовольно скривился. «Следопыты» дружно набросились на раскуроченный Анализатор, и в зале на секунду воцарилась тишина.
– Третий номер, точно тебе говорю, – донеслось из коридора.
Матвей невольно покосился на Дашу, но следующая реплика уточнила предмет обсуждения.
– Целые озера третьего номера! Даже пить необязательно. Сиди на берегу, дыши и только успевай закусывать!
– Куда могли уйти… э-э… противник? Вы имеете представление? – нарушил молчание полковник.
– Через переход – куда угодно. – Борисов пожал плечами.
– План-схема гипертоннелей не установлена, – проскрипел внезапно оживший Анализатор. – Сила магнитных полей…
В динамиках снова что-то затрещало, и кибермозг замолчал.
– О, блин! – послышалось из угла, где возились техники. – Ты отвертку-то убери… Ага, себе засунь…
– Понятно… – Капитан подбросил в руке шлем и задумчиво взглянул на Дашу. – Схемы нет, значит…
– Сорок три варианта, – подсказала она. – На посадочных ботах все не облететь…
– Значит, пойдем через переходы, – закончил их мысль полковник. – Капитан, приготовиться к штурму по схеме «А», час на сборы…
– Зинчук! – развернувшись кругом, рявкнул офицер. – Усилить броню индивидуальными генераторами поля до уровня «Предел семь», раздать запасные боекомплекты, роботов огневой поддержки на траки!
– Всех? – уточнил подскочивший к начальнику воин.
– Всех, – капитан изобразил на полуметаллическом лице подобие улыбки. – Девочки идут на танцы!
Глава 10
– Туда! – крикнул Борисов, простирая руку к дальней проплешине в кустах.
– Не! Туда, – возразил Матвей, указывая в противоположную сторону.
– Да вы оба не протрезвели еще, – раздраженно заявила Дарья. – Яму видите? Это я стреляла. Туда он и пошел, прямо на восход.
– На восход?.. – спросил Борисов. – Поэтично… Нет, восходы здесь ни при чем, я вышел вон оттуда, с юга. Там меня и схватили.
– Арестовали, – поправил капитан. Сняв СТУРН, он упер приклад в землю и облокотился на него, словно был уже на болоте. В саму дискуссию офицер до поры до времени не встревал.
– При чем тут твои ямы?! – возмутился Матвей. – Женщине оружие вообще противопоказано! Стрелять ты могла куда угодно, а пришелец скрылся вон там, в тех зарослях. Я точно помню!
– Сомневаюсь, – язвительно молвила она. – После такой дозы надеяться на память просто наивно.
– Я докажу! – решительно произнес он и, добежав до ближайшего скопления кустов, помахал оттуда какой-то веточкой. – Ну! Я же говорил! – крикнул Матвей, хотя при радиообмене необходимости в этом не было. – Сучок отломан! Когда эта тварь продиралась, у нее ботинок вот здесь застрял.
– При чем тут ботинок! – презрительно бросила Дарья. – Ты этот сучок сам только что отломил. И не мог пришелец в кустах застрять, у него же излучатель был, – добавила она, обращаясь к капитану. – Короткий излучатель, вмонтированный в правый рукав. Или нет… в левый?..
Офицер по-прежнему соблюдал нейтралитет.
– Хватит бредить, – заявил Борисов. – Я пришел сюда с юга, и идти надо на юг. А ваши улики – доказательства более чем косвенные. Все эти рукава и веточки… Чушь! – подытожил он.
Капитан некоторое время постоял в раздумье, словно сравнивая достоверность показаний одного битого и двух небитых. Наконец, приняв какое-то важное решение, он опустил на шлеме забрало и уже из-за бронестекла улыбнулся всем троим.
– Зинчук! Построить расстрельную команду! – дружелюбно произнес он. Затем на секунду приподнял колпак и спросил: – Так куда мы идем?
– Туда! – одновременно выкрикнули Дарья, Матвей и Шуберт и одновременно же вытянули руки, все – в разные стороны.
Офицер удовлетворенно кивнул и защелкнул на шлеме гермоклапан. Один из бойцов, видимо, как раз Зинчук, споро выстроил в шеренгу пятерых десантников.
– Я согласна! – выпалила Дарья.
– С чем? – поинтересовался капитан.
– А-а… А со всем! – нашлась она. – Со всем согласна. Да мне, если честно, все равно, куда идти. Могу вообще никуда не ходить… – Она с независимым видом развернулась и направилась обратно к шлюзу, но офицер поднял длинный СТУРН и положил приклад ей на плечо.
– Зинчук! – позвал он. – Команда готова?
– Так точно!
– Оружие к бою. Защита – на максимум. В цепь. Среднее прикрытие. Направление… Запад, – сказал он после паузы. – Марш!!
Шестеро бойцов, включая неотличимого от прочих Зинчука, вскинули от животов чудовищные дула нанодиссамблеров и, вминая мелкие камни в сухую пыль, медленно двинулись на заходящее светило. Слева на траках со скрежетом ползла взводная МУЗА – Мобильная Установка Залповой Аннигиляции.
Когда стало ясно, что отделение Зинчука во главе с капитаном двинулось впереди отряда боевым дозором, у кандидатов на расстрел снова отлегло от сердца. Новая функция расстрельной команды была им более по душе. Не омрачало радости очередного спасения от нанораспада даже то, что шли они вместе с авангардом и почему-то – видимо, исключительно по совпадению – не за строем, а впереди. Капитан небрежно помахивал стволом тридцатикилограммового СТУРНа, и в его прицельном мониторе невзначай появлялась то спина Борисова, то ноги Матвея, то Дарья, шагавшая посередине.
Вскоре на пути попались первые заросли кустарника, уничтоженные десантниками так быстро, что Борисов не успел и моргнуть. Опасливо ступая по атомарному праху, он окончательно распрощался с идеей удрать, впрочем, так же как и с другими своими идеями – предложить взятку, сказаться больным или пригрозить связями в верхах. Мастер подозревал, что все многообразие вариантов в данном случае ведет к одним и тем же последствиям.
Глядя на вылизанную землю, Борисов глубоко задумался об этих самых последствиях и потому крики в радиоэфире воспринял не сразу. Когда же он поднял глаза, то увидел, что от прежней степи, кроме пепла под ногами, не осталось уже ничего.
Он оказался внутри огромного колодца, или, точнее, – в некоем пространстве, огороженном сплошной ширмой, если тут можно было говорить о какой-либо точности. Матовые стенки неопределенно-темного цвета поднимались метров на десять и образовывали почти правильный цилиндр примерно двадцати метров в диаметре. Борисов мог бы обойтись и без расплывчатого «почти», однако он почти сразу обнаружил, что это вовсе и не цилиндр, а замкнутый ряд прямоугольных панелей, каждая – шириной около полутора метров. Разумеется, мастер удивлялся тому, откуда на ровном месте взялся этот колодец и как он в него попал, хотя удивлялся он не сказать чтобы сильно. После стремительной смены ландшафтов появление этой странной постройки скорее злило, чем вызывало изумление.
А вот капитан встревожился не на шутку, о чем свидетельствовал мощнейший залп из нанодиссамблера. Непроницаемая секция поглотила заряд, как вечность поглощает бытие микроба. Остаточное поле на мгновение искривило углы и грани и, всколыхнув воздух, растворилось.
Интеллект офицера оказался достаточно высоким, чтобы не повторять попытку.
– Где мы? – задал он не слишком оригинальный вопрос.
Борисов повернулся кругом. В колодце также находились его новые знакомцы Матвей и Даша. Воины боевого дозора, да и всего отряда, остались где-то позади, хотя это слово мгновенно потеряло смысл: земля здесь была подозрительно ровной и однородной, без камней и растений. Последнее облако в небе как раз скрылось где-то за стеной. После пропажи этой приметы ориентироваться в колодце стало невозможно.
Капитан откинул на предплечье бронированную крышку киберпроводника, но здесь отказывался работать даже примитивный компас.
Матвей выглядел мрачным, но не испуганным – в предпоследнюю вылазку он тоже хлебнул немало. А вот Дарье было совсем плохо.
– Мужчины… – сказала она жалобно. – Куда нас занесло? Пойдемте отсюда…
Офицер, отойдя чуть в сторонку, продолжал возиться с компьютером, из чего Борисов сделал вывод, что каналы спецсвязи в колодце не действуют.
– Капитан, позвольте попросить у вас какой-нибудь предмет, – учтиво произнес мастер.
– Какой еще предмет? – озадачился тот.
– Ну, что-нибудь ненужное. Мне потребуется какая-нибудь вещь… весом до полутора килограммов, – закончил он, прищурившись.
– До полутора?.. – оторопело переспросил капитан, но отчего-то послушался и, вынув из поясного кармана какую-то металлическую трубку, протянул ее Борисову. – Почему до полутора килограммов?..
– Чтоб не тяжело было, – пояснил Шуберт, кидая трубку в стену.
Капитан бросился вниз и распластался по земле, точно спрессованный, остальные ничего толком не поняли. Железка, долетев до панели, как будто в нее впиталась или же вовсе исчезла – понять было невозможно.
– Почему упали, господин капитан? – поинтересовался Матвей. – Это была граната?
– А вы почему не упали? – буркнул тот, поднимаясь.
– Я не знал, что это граната, – признался Борисов. – Я человек гражданский…
– А я и так боюсь, – чистосердечно сказала Дарья. – Мне еще сильней бояться уже некуда.
– Ну а ты?.. – капитан зыркнул на Матвея.
– А я знал, что она не взорвется, – безмятежно ответил он. – А если и взорвется, то не здесь. Борисов одобрительно кивнул и продолжил:
– Похоже, это и есть транспортная система, о которой мы вам говорили. Да не простой тоннель, а… – Он пожал плечами и посмотрел на офицера, будто в чем-то его обвинял. – Это перекресток.
– Перекресток чего?! – взревел капитан. – Между чем и чем?.. Откуда и куда?..
Шуберт опять пожал плечами и пошел вдоль стены, тыча пальцем в панели и что-то при этом пришептывая.
– Ерундой какой-то занимаешься, – обронила Дарья.
– Тихо! Не мешай! Тьфу!.. Ты зачем с места сошла?
– А в чем дело?
– Да я по тебе засекал!
– Что ты по мне засекал? – насторожилась она.
– Даша, не мешай, он пластины считает, – подал голос Матвей.
– Ну вот, сбили! – трагически воскликнул мастер. – Теперь все по новой!..
– Не горячись, их тут немного, всего-то сорок четыре штуки.
– Да?.. Сорок четыре?.. А-а!.. Ну конечно! – обрадовался Борисов, но подсчет тем не менее возобновил.
Вместе с ним, тыча в стену пальцами и беззвучно шевеля губами, панели пересчитывали и остальные – не исключая капитана, который, кажется, так ничего и не понял.
– Тридцать восемь… тридцать девять… – бубнил Борисов, все более возбуждаясь, точно считал не мутные поверхности, а собственные деньги. – Сорок… сорок один… – Мастер почти завершил круг, и результат был уже ясен, однако он с какой-то детской настойчивостью продолжал: – Сорок два-а-а… сорок три-и-и… Мадам! Вы снова ушли?! Я же опять по вам засекал! То есть по вас… Тьфу!
– Никуда я не уходила, – уверенно произнесла Дарья. – Как стояла, так и стою.
– Как же это?! Тогда получается сорок пять!
– Да ну! – засомневался Матвей и, по-скорому обежав стену, вслух закончил: —…Сорок три, сорок четыре, сорок пять… Одна лишняя!
– Что тут лишнее? – не выдержал капитан. – Вы их сами, что ли, ставили? С чего вы взяли, что должно быть ровно сорок четыре?
– Дело в том, что сорок… э-э… как вы изволили выразиться, «ровно сорок четыре» – это количество планет в местной системе, – пояснил Борисов. – Планеты связаны некими внепространственными тоннелями, в существовании которых мы с коллегой…
– Я тебе не коллега, цивил нестроевой! – быстро проговорил Матвей.
– …имели счастье убедиться, – невозмутимо закончил Шуберт. – То, что заряд из вашей дуры прошел сквозь стену, и то, что граната, тоже ваша, ушла туда же, – как раз и подтверждает мою гипотезу относительно…
– Ты куда нас завел?! – рявкнул капитан.
– Я?! – Борисов отшатнулся и торопливо напомнил: – А я на юг предлагал…
– Выводи! – велел офицер. – Выводи нас отсюда немедленно!
– Но…
– Без «но»! – Офицер, демонстрируя серьезность намерений, вновь подхватил СТУРН и упер ствол Борисову в грудь.
– Господин капитан, сердце левее, – тактично подсказала Дарья.
– Сам знаю, – огрызнулся тот и передвинул регулятор мощности.
Шуберт, покосившись на зарядный блок нанодиссамблера, увидел, что рядом с делением «1» изображен улыбающийся черепок, рядом с «2» – перечеркнутый крест-накрест танк, рядом с «3» – крупная зигзагообразная молния, похожая на вопросительный знак. Против деления «4» гвоздиком была нацарапана надпись «не балуй!». Вот этим самым «не балуй!» капитан и зарядил свою пушку. Борисов уже хотел осведомиться относительно последнего желания, как вдруг офицер шагнул влево и, выхватив интел-кинжал с цепным лезвием, полоснул им вдоль стены. На землю возле самой панели упал чей-то палец.
– Что это было? – испуганно спросила Дарья.
– Рефлексы. Не люблю, когда в меня тыкают.
Едва он успел это сказать, как из той же стены, нецензурно выражаясь, выпал целый десантник. Он появился совершенно неожиданно, в том смысле, что если б его и ждали, то все равно не знали бы, из какой секции он возникнет. К тому же все произошло слишком быстро даже для капитана.
– Зинчук?! Ты?!
– Я, господин капитан.
– Палец твой?
– Мой, господин капитан… – молвил Зинчук. Он поднял обрубок и попытался приставить его на место. – Последний живой палец… – расстроенно добавил он.
– А остальные десять? – спросила Дарья.
В ответ Зинчук сделал обеими руками несколько хватательных движений, и из перчаток послышалось тонкое жужжание сервомоторчиков.
– Зинчук, рапорт! – потребовал офицер.
– Вы шли, шли, а потом пропали.
– Дальше!
– Рапорт окончен, господин капитан. Все.
– Ты здесь как очутился?
– Не могу знать, господин капитан. Показывал бойцам направление вероятной атаки вероятного противника…
– Пальцем показывал? – уточнил Борисов.
– Да вот этим самым… Потом он как-то так отвалился. Я присел на корточки, чтоб в траве поискать, споткнулся, и…
– Ты из какой двери выпал? – перебил его Матвей.
– Этого я не помню. Там, где все наши, вообще никаких дверей нету.
– Шуберт! Ты не помнишь, откуда он…
– Мне только за пальцами чужими следить! – фыркнул Борисов.
– Я тоже не помню, – заранее ответила Дарья.
Спрашивать у капитана Матвей не рискнул.
– Но приблизительно… приблизительно вон оттуда, – сказал он, кивая на одну из поверхностей.
– Почему оттуда? – возразила Дарья. – По-моему, из соседней, той, что правее.
– Ты же не помнишь! – вскинулся Матвей.
– Да ты и сам не помнишь!
– Глуши фанфары! – оборвал их офицер. – Пойдем… мы пойдем… Сюда! – объявил он, показывая стволом явно наугад.
– Как бы нам опять… – усомнился Борисов.
– Молчать! – в рифму гаркнул капитан. – Зинчук!
– Я!
– Обработай рану, и вперед!
– Куда, господин капитан?
– Вот в эту стенку.
Десантник сунул палец в карман, залил рану гелем и, сняв с плеча СТУРН, безрассудно шагнул в указанном направлении.
Борисов, хоть и раскусил назначение колодца, все же втайне надеялся, что никакого перемещения не произойдет и секция окажется обычным листом обычного пластика. В крайнем случае – необычного.
Так, примерно и вышло. Обычный на первый взгляд пластик необычным образом проглотил Зинчука вместе с оружием, отрубленным пальцем и бравым возгласом «Слушаюсь, господин капитан!». Проглотил и не поперхнулся.
– Ну?.. Чего ждем? – спросил Матвей.
– Сейчас боец разведает, туда ли он попал, куда нам надо, и доложит, – ответил офицер.
– Как же он доложит, если отсюда связи нет?
– Так он же вернется.
– Как же он вернется, если приказа не было?
– Правда не было?.. – рассеянно произнес капитан. – Тогда вот что… Ты, говорливый! – Он повел стволом в сторону Матвея. – Сходи за Зинчуком и передай, чтоб вернулся. И сам вернись. Понял?
– А-а… но… – замялся тот, но офицер подбодрил его легким пинком.
– Бегом, мясо!
Матвей, потеряв равновесие, всем телом ухнул в секцию. Борисов почему-то подумал, что, будь на месте стены вода, брызг получилось бы море. Однако брызг не получилось. Матвей просто исчез, как перед ним исчез десантник.
Прошло долгих пять минут, прежде чем офицер нарушил молчание.
– Дамочка…
– Ой нет!.. – отпрянула Дарья.
– Дамочка, вы давали присягу.
– Я от нее отказываюсь.
– От присяги нельзя отказываться, – мягко заметил капитан.
– А я все равно отказываюсь, – не растерялась Дарья.
– Марш в стену!! – заорал офицер, и она, съежившись от страха, нырнула в мутную темень.
Еще через пять минут стало ясно, что никто не вернется.
Борисов сквозь скафандр почесал спину и отвлеченно посмотрел куда-то в небо.
– Сам пойду, – буркнул офицер.
– Поддерживаю! – поспешно отозвался Шуберт.
– Ждешь восемь с половиной минут и следуешь за мной, – распорядился капитан.
– Нет, навсегда здесь останусь, – съязвил он.
Офицер хотел что-то сказать – или, быть может, просто выстрелить, – но передумал и бодро впрыгнул в неизвестность. Борисов, чтоб не запутаться, начертил каблуком стрелку и бестолково побродил по колодцу. Часы ему разбили еще при аресте, и единственное уцелевшее табло показывало только секунды. Шуберт пробовал честно следить за мигающими циферками, но несколько раз сбивался и в конце плюнул совсем. Решив, что времени прошло достаточно, он разбежался и рыбкой нырнул в проем.
В принципе он был готов ко всему.
И к такому – тоже.
Но это вовсе не значит, что он не огорчился. Огорчился – и еще как…
Десантник Зинчук лежал на земле – не то связанный, не то убитый, одним словом, человек не двигался.
Рядом с ним лежал Матвей, и про него можно было сказать то же самое.
К Матвею подносили Дарью – брыкавшуюся, но быстро затихавшую. Когда ее положили третьей в ряд, она уже не шевелилась. Неподалеку, метрах в двух, какие-то типы боролись с капитаном. Капитан был крут, но типы оказались не жиже. Вскоре его достали прикладом по затылку и еще несколько раз по лбу. По шлему колотили бесстрастно и методично, будто забивали в деревяшку гвоздь.
– А вот еще один! – возмущенно произнесли где-то под самым ухом. – Много их будет?
– Сколько ни будет – вяжем всех, – отозвались там же.
Борисов недоуменно обернулся. Ему в нос, гудя на ветру черным жерлом, смотрел прокаленный ствол стомиллиметрового калибра. Оператор МАСЛа – Малого Артиллерийского Самоходного Лазера – подъехал вплотную и, высунув от усердия язык, подкручивал верньеры тонкой настройки, чтобы нацелить дуло аккурат в правый глаз мастера.
Шуберт меланхолично следил за его стараниями, попутно любуясь хищной эстетикой пушки. Асимметричный лафет украшала жестяная табличка: «При неудовлетворительной работе изделия все рекламации направлять по адресу: Земля, Тульский Механосборочный Завод».
