Аниша Л. Диллон
Тантра, переданная шепотом. Тантра – путь к блаженству: Как раскрыть природную сексуальность и обрести
Сердце Пемы вспоминает слова Ламы: «У зрелости нет ни формы, ни времени. Она приходит в момент, когда ты отбрасываешь форму и время. Она приходит в момент, когда ты сдаешься неизвестному. Зрелость – это когда ты признаешь, что ты не знаешь… когда ты растворяешься в жизнь… когда ты прекращаешь бороться. Это зрелость…» Его слова такие питательные.
Чандра следует за ними. Он смотрит вслед Пеме с чувством переполняющей его нежности. Он был на крыше своего дома все время, пока Пема получала инициацию. Он чувствовал ее, обнимал ее своей энергией на расстоянии.
«Она остается… ммм», – говорит он себе. Лила поворачивается и кидает на него острый взгляд. Чандра понимает мгновенно. «Да, я мечтаю!» – смеется он. Лила улыбается и продолжает идти с Пемой и Сагарой. Чандра глубоко вдыхает и следует за ними, в этот раз с полным вниманием к своим шагам по земле. Он вспоминает руководство Лилы: «Невозможно убежать. Каждый шаг должен осуществляться с полной осознанностью, с полной любовью. Помни, что ты всегда идешь по священному месту, по священной земле. Ты не можешь ничего упустить. Ты не можешь позволить себе мечтать..!» И это придает новую любящую осознанность его шагам…
Глава 5
Тантрическая семья
Пема тихо сидит, кушая пищу. Ее приготовили с любовью, чтобы поприветствовать Пему в Кауле. Но все ее внимание поглощено наблюдением и ощущением всех присутствующих – мужчин и женщин – все они такие молодые, хотя некоторым из них, должно быть, за пятьдесят, возможно даже семьдесят лет. Тем не менее, все они каким-то образом выглядят такими свежими, что их годы не имеют значения. В них столько жизни, что они ведут себя вне возраста. Это первое, что замечает Пема. Но есть что-то еще, гораздо более глубокое, более таинственное, словно аромат, благоухающий вокруг них, свет в их глазах, грация в их движениях, песня в их разговоре. Она не может дать этому определение, не может точно сказать, что это, но она чувствует. И это чувство глубоко трогает ее сердце, пробуждает в ней ощущение покоя, тишины и святости.
Некоторых мужчин и женщин она находит особенно привлекательными. Она ощущает сильную связь с ними, словно знает их долгое время. Один мужчина в особенности привлекает ее внимание. Он стоит на входе в комнату спиной ко всем. Он смотрит наружу, не ест. Со спины он выглядит сильным. Она чувствует его энергию – очень бдительную, очень присутствующую. Чем больше она чувствует его на расстоянии, тем меньше ей хочется есть и больше хочется подойти к нему. Она не знает почему, но прямо сейчас это кажется единственным, что имеет значение, единственным, что она должна сделать.
Пему выводит из ее мечтательного состояния нежное поглаживание по руке. Она смотрит вверх и видит Лилу, которая передает ей тарелку с едой. Лила бросает взгляд на мужчину, стоящего у двери. Пема мгновенно понимает. Она берет тарелку из рук Лилы, делает глубокий вдох и встает. Пока она пересекает комнату, время останавливается. Она не слышит ничего, кроме своего сердцебиения. Она идет медленно, сознательно. Подходя к мужчине, она немного мешкает. Она останавливается за его спиной, не зная, должна ли она встать перед ним или, может, дотронуться до его плеча, чтобы он повернулся к ней. Кажется, он очень погружен в свое занятие, и она боится его тревожить. Наконец, она делает шаг вперед и становится перед ним с тарелкой в руках, прямо глядя на него. Ее дыхание останавливается, все останавливается, внутри и снаружи. Свежий бриз проходит между ними, улыбка, сопричастность, признание.
«Спасибо…» – говорит он мягким голосом. Он берет тарелку в одну руку, а другой нежно гладит Пему по лицу. «Идем, сядь со мной», – говорит он, опускаясь на пол.
Пема следует за ним. Она вся полна внимания, наблюдает за ним с удивлением. Он улыбается с такой детской невинностью. Он – ребенок в двадцатилетнем теле. Ребенок, с таким мощным присутствием и с таким могучим телом. Кушая, он смотрит на Пему с постоянной улыбкой на губах. Через некоторое время к ним подходит Сагара. Мужчина приветствует ее игриво и любяще. Он усаживает ее к себе на колени, и они начинают есть вместе, смеясь и играя с едой. Пема обнаруживает, что смеется вместе с ними безо всякой причины, – она попадает в их игривые энергии. Когда мужчина заканчивает есть, она берет его тарелку и встает. Мужчина встает с ней вместе, и они стоят друг перед другом в тишине, глядя друг другу в глаза, чувствуя, как их сердца сплавляются в глубокой встрече. Наконец, взяв Сагару за руку, Пема возвращается обратно и садится рядом с Лилой. Она не пони-мает, что происходит внутри нее. Она замечает чувство влюбленности, но также страх. Чандра кажется так далеко. Внезапно ей так его не хватает. Она в полном замешательстве…
Позже тем же днем она сидит в храмовой комнате Лилы.
«Твое замешательство нормально, милый цветок. Оно будет становиться все больше и больше, пока любовь полностью не расцветет в тебе. Вводить тебя в замешательство – это мой способ научить тебя ясности!»
Сонам переводит мягкие слова Лилы.
«Любовь всегда вначале вызывает в тебе путаницу, чтобы очистить тебя ото всех идей о любви. И когда эти идеи исчезают, остается огромное чистое пространство. Любовь кристально чиста. Любовь – это ясность».
Она останавливается и берет Пему за руку, держа ее нежно, как мать ребенка.
Пема мгновенно расслабляется.
«Теперь, милая Пема, пора тебе войти в священную игру Тантрической Семьи. Ты готова?»
Пема кивает головой в знак согласия. Она не знает, что все это значит, но глубоко доверяет мудрости Лилы.
«Мужчина, которого ты только что встретила, младший брат Чандры. Его имя Шивам. Он отец Сагары. И теперь, для тебя, он твой брат. Ты будешь общаться с ним как сестра. Он страж, как и Чандра. Он один из внутренних стражей нашей Каулы, так что ты будешь часто его видеть. Он уже знает, что ты его сестра, так что он тоже будет общаться с тобой на сердечном уровне брата и сестры».
Лила останавливается и закрывает глаза на мгновение. Пема тоже закрывает глаза. Перед ней появляется картинка: она видит себя, занимающейся любовью с Шивамом. Картинка смущает ее настолько, что она открывает глаза, чтобы ее избежать.
«Однажды он также будет твоим любовником, но это не сейчас», – говорит Лила все еще с закрытыми глазами. И потом, открывая глаза и глядя на Пему, говорит: «Ты станешь Сагаре матерью».
Пема заливается слезами и, рыдая, падает Лиле на колени. Все ее материнские чувства к Церингу внезапно распускаются. Лила гладит ее по голове.
«Ты мать, быть матерью – твой путь. Одного ребенка тебе недостаточно, чтобы позволить расцвести всему твоему измерению матери. Я дам тебе много детей, чтобы ты позволила Божественной Матери в тебе развиться».
Следует глубокая тишина, в которой Пема постепенно растворяется. Теплое чувство открывается у нее в груди и расслабляет все ее тело.
«Вот то, кто ты сейчас есть, Пема. Ты – мать Сагаре и сестра Шиваму», – говорит Лила.
Пема чувствует, как у нее возникает вопрос, но не решается спросить. Но, наконец, она не может больше сдерживаться.
«Тогда кто я Чандре?» – спрашивает она робко.
«Любовница… Вы всегда будете любовниками, – отвечает Лила мягко. – Любовниками, снова и снова, пока не станете самой любовью. Потом любовники исчезнут, и останется лишь любовь. Лишь Бог и Богиня будут в одном сердце. В Сердце Всего…»
Ее слова, такие таинственные, открывают в Пеме пространство глубокой святости и тишины. «А теперь иди с Сонамом. Он покажет тебе твой новый дом и объяснит несколько практических моментов», – говорит Лила. «Я приду тебя навестить, хорошо?» – заканчивает она с милой улыбкой.
Пема обнимает Лилу и уходит с Сонамом. Держась за руки, они как двое детей идут к новому дому Пемы. Он стоит обособленно и окружен красивыми деревьями. Рядом течет небольшая река, ткущая нежную песню. Дом довольно простой, больше похожий на хижину, чем на прочный дом. Но он полностью подходит Пеме. Основные вещи, необходимые для комфортного жилья в нем есть: кровать, камин, несколько кастрюль и тарелок… и вся природа вокруг нее для наслаждения.
Она садится с Сонамом под дерево, которое почти касается дома, и тут же начинает забрасывать его вопросами: «Ты останешься здесь навсегда? Какая связь между Ламой и Лилой? Как долго ты знаешь Лилу? Ты научишь меня ее языку? У тебя тоже есть брат и сестра, и любовница? И где ты живешь? И…»
Сонам расхохотался. «Подожди, подожди, я могу ответить только на один вопрос за раз!»
Пема присоединяется к его смеху.
«Нет, я не останусь здесь навсегда, поэтому нам вообще-то нужно поторопиться, если ты хочешь выучить язык людей, которые здесь живут! Я останусь примерно на три месяца, а потом вернусь к Ламе. Я когда-нибудь приду сюда вновь, но не знаю когда». Пема внимательно слушает.
«Лама и Лила знают друг друга долгое время. Их школы связаны одним и тем же учением Сердца Всего. Мастер Лилы был также Мастером Ламы. Он пришел в Индию, после того как провел много лет в Тибете, где Лама принял его учение».
«Лама тибетец, я видела его в видении», – тихо говорит Пема. «Но ты расскажи мне о себе. Что ты здесь делаешь?» – спрашивает она.
«Я здесь из-за тебя! – восклицает Сонам. – Я ученик Ламы. Я также следую учению Сердца Всего, как и ты. Но я получаю свое руководство от Ламы. И он любит, чтобы я путешествовал! Он любит, чтобы я переезжал снова и снова. Каждый раз, когда я где-то устраиваюсь, так, что наконец-то начинаю чувствовать себя хорошо где-то или с кем-то, он заставляет меня двигаться! Он говорит, что привязанность – это то, что я должен отбросить прежде всего. И поэтому он всегда ставит меня в ситуации, где я привязываюсь…»
Он останавливается и молча смотрит на Пему. Между ними возникает теплое чувство, которое пробуждает в Пеме сладость, нежность. Она берет его за руки.
«Это, должно быть, тяжело иногда…» – произносит она задумчиво.
«Да, но это путь, который я выбрал. Это способ, через который я хочу учиться, расти в свободу…»
Он говорит почти шепотом, глядя вниз на пол. Затем, подняв глаза и глядя на Пему с широкой улыбкой, он говорит: «Но ты, Пема, избрала гораздо более трудный путь. Ты выбрала гораздо более сложного Мастера, чем мой!»
На это Пема не знает, как реагировать: следует ей смеяться или начинать волноваться, но, видя, как смеется Сонам, она понимает, что он ее дразнит, и смеется с облегчением. С Сонамом всегда присутствует игривое измерение, так же, как и с Ламой.
«Ты, должно быть, очень любишь Ламу, и теперь его смех стал частью тебя. Ты всегда смеешься как он, Сонам», – говорит Пема с любовью.
«Когда он попросил меня привести тебя в долину, чтобы ты нашла дорогу сюда, он сказал мне вот что: „Сонам, в твоем сердце есть любовь к Пеме. Но ты боишься ее, потому что боишься привязаться к ней. Но ты не избежишь привязанности, сдерживая свою любовь – фактически, это лишь сделает твою привязанность сильнее. Не отрицай любовь. Не отвергай любовь из-за своего страха привязанности. Любовь есть свобода. Любовь всегда освобождает. Люби Пему тотально. И оставайся наблюдательным, оставайся бдительным, осознанным, так, чтобы, если привязанность начнет овладевать тобой, не попасть в ее тиски. Вспоминай пламя любви внутри себя снова и снова. С настоящего момента это твоя медитация – помнить о пламени любви в своем сердце. И я хочу, чтобы ты помнил об этом днем и ночью. Я хочу, чтобы твое памятование стало таким интенсивным, таким живым, чтобы осталось лишь пламя. Нет больше Сонама, нет больше ума. Должен остаться лишь дикий огонь осознанности, любви!“»
Сонам останавливается, замечая слезы, нежно скатывающиеся по лицу Пемы. Затем он мягко продолжает: «Потом он объяснил, куда привести тебя, а потом велел прийти сюда и ждать тебя. Он также дал мне письмо для Лилы и несколько вещей, чтобы ей передать. Последнее, что он сказал мне, было: „Пема – это твой способ вспомнить пламя любви в себе. Пойми это без путаницы. Когда ты будешь вспоминать Пему, ты должен вспоминать любовь внутри себя, а не саму Пему. Если ты будешь вспоминать только Пему, за этим последуют привязанность, страдание, мечты. Если же ты будешь вспоминать Пему как горящее пламя у себя в груди, за этим последует свобода. Я доверяю твоему пониманию. Я верю, что ты не потеряешься. Ты вернешься ко мне, когда Лила отошлет тебя обратно“».
Глядя в глаза Пемы, он замолкает. Мягкий бриз и теплые лучи солнца проходят сквозь ветви деревьев, но есть нечто большее, нечто невидимое, что заставляет мгновение трепетать интенсивностью жизни.
Через некоторое время Сонам спрашивает с улыбкой: «У тебя еще остались вопросы?»
У Пемы нет слов. Она больше не знает, что чувствовать. Внезапно случилось столько всего, что нужно интегрировать, переварить… ее инициация в Каулу, руководство Лилы и теперь любовь Сонама. Она хочет плакать или смеяться, или убежать. Она не может решить.
«Возможно… возможно, мне нужно побыть одной…» – говорит она робко.
«Да, я понимаю», – отвечает Сонам. «Я вернусь завтра утром для твоего первого урока! Тебе придется учиться быстро, если ты хочешь спорить со своим ужасным Мастером!» – усмехается он.
Пема закрывает глаза. Она слушает птиц, реку и наблюдает все смятение в своем уме. Внезапно она осознает, как ей не хватает безопасной темноты пещеры, ванны, в которой она отдыхала всякий раз, когда испытывала напряжение. Она вдруг видит, как сильно ей хочется побыть одной, без необходимости с кем-либо общаться, одной, в мягкой и теплой темноте материнского лона существования. Она встает и заходит в свой маленький дом, в свое уютное укрытие. В нем не так темно, но, по крайней мере, в нем больше ощущаешь себя в пещере, чем снаружи. Она ложится на кровать, закрывает глаза и позволяет всем событиям прошедших нескольких дней проплывать внутри нее. Она наблюдает, сознательно позволяя всему проходить мимо, пока не падает в тишину, в пустоту, в себя, в темноту материнского лона…
Опустилась ночь, когда Пема вернулась из своего внутреннего пространства. Возле ее кровати горит небольшая масляная лампа и стоит тарелка с пищей. По тому, как пища размещена на тарелке, она распознает, что ее принесла Лила. Она ест с благодарностью, и потом выходит наружу, чтобы посмотреть на звезды. Тишина ночи пробуждает в ней ощущение тайны, чуда. Она идет, не зная куда. Она находит путь к реке и ложится там. Сияют звезды, поет вода, ее сердце спокойно… «Некуда идти. Достаточно просто погружаться в момент», – вспоминает она слова Ламы. И она отпускает себя в момент, в песню реки, в свет звезд…
