Татьяна Полякова
Любовь очень зла
– Он вам угрожал?
– Нет, он велел мне подняться в спальню.
– Вы думаете, он хотел вас изнасиловать?
«Дура», – едва не выпалила я, но вовремя сдержалась, женщина ни в чем не виновата, к тому же искренне желает помочь.
– Не знаю, – пробормотала я.
– Может, войдем в дом? – с некоторым недоумением приглядываясь ко мне, предложил мужчина.
– Нет-нет, – покачала я головой. – Вы идите, а я подожду милицию. Можно мне до их приезда побыть в вашем дворе?
– Вы замерзнете, идемте в дом, – сказала женщина. – Еще неизвестно, когда они приедут.
Мы вышли из машины, мужчина направился к дверям, а я с тоской смотрела на свой дом. Мне хотелось выть от несправедливости судьбы, одна ночь перевернула всю мою жизнь. Самое страшное – у меня нет права сказать, что я ни в чем не виновата. Я с трудом удержалась на ногах.
– Идемте в дом, – забеспокоилась женщина, подхватив меня под руку. – Вашему мужу не стоило бы оставлять вас одну, разве у него нет охраны?
Я не успела ей ответить, в переулке появилась милицейская машина и остановилась возле наших ворот.
– Мне надо идти, – растерянно сказала я.
Женщина, чуть помедлив, отправилась со мной.
– Что тут опять случилось? – спросил мужчина, а я не сразу сообразила, что это с ним я разговаривала час назад.
– Я… кто-то был в моем доме…
– Кто-то? – нахмурился он.
– Да… – Я вздохнула. – Я была на кухне, вдруг погас свет и кто-то подошел ко мне сзади.
– Кто подошел? – спросил милиционер.
– Не знаю. Я только слышала голос. Я испугалась и… выскочила из дома. И тут подъехали соседи… Я попросила вызвать милицию.
Из машины появились еще двое молодых людей, переглянулись, с сомнением посмотрели на меня, и один из них сказал:
– Пойдем посмотрим, что там.
Соседка осталась возле милицейской машины, к ней присоединился ее муж, а мы вчетвером направились к дому. Дверь была заперта. Милиционер подергал за ручку и повернулся ко мне.
– Ключи у вас с собой?
– Нет, – покачала я головой.
– Наверное, дверь захлопнулась от ветра…
Я не ответила, просто стояла и смотрела на них, в конце концов старшему это надоело, и он спросил:
– Еще есть вход?
– Да, со стороны гаража, – кивнула я, изо всех сил стараясь не упасть в обморок. «Чем скорее, тем лучше», – с отчаянием подумала я и пошла к гаражу.
Ворота были распахнуты, а машина мужа отсутствовала. Я сбилась с шага и тяжело осела на плиты. Мужчины вроде бы растерялись, неловко подхватили меня и внесли в дом, а я в это время пыталась не спятить. В гараже нет машины Виктора. Кто-то зачем-то угнал ее. Вместе с трупом? В такое я отказывалась верить. Зачем угонять машину? Какой в этом смысл? Конечно, «БМВ» мужа стоит приличных денег, но… но ведь не из-за паршивой машины его убили, в конце концов? Неужели это Сергей? Он что, с ума сошел? Ведь я просила его… Кто-то был в доме… Убийца? Конечно. И это он зачем-то угнал машину. Стоп. Успокойся и соображай быстрее. Несколько минут назад машина стояла в гараже. Покинуть территорию дома можно двумя путями: через парадные ворота и через те, что выходят в переулок. Воротами воспользоваться не могли, мы бы увидели машину, значит, убийца выехал в переулок, пока я объяснялась с соседями. Шум машины мы не слышали, что и неудивительно, расстояние приличное и гараж позади дома, к тому же все здорово волновались. У убийцы было очень мало времени, вряд ли он успел перепрятать труп. Значит… труп Виктора в багажнике машины. Выходит, убийца вовсе не хотел, чтобы его обнаружили в доме. И советовал мне дождаться утра. Нечто похожее на спасение, забрезжившее впереди.
– Ворота гаража вы открыли? – заметив, что я понемногу прихожу в себя, спросил милиционер.
– Нет, – покачала я головой.
– Значит, когда вы уходили из дома, они были закрыты?
– Я не уверена… Я проснулась, мне показалось, кто-то ходит по дому. А потом… на кухне этот голос…
– Значит, этот самый «голос» и открыл ворота? У вас две машины?
– Да. Моя и мужа.
– В гараже только ваша?
– Да.
– А муж уехал на своей?
– Не знаю, то есть муж обычно ездит на машине.
– Так позвоните мужу. – «Что? О господи, нельзя же быть такой дурой?» – У вашего мужа есть телефон? – терпеливо допытывался парень.
– Конечно, я сейчас позвоню. Извините, я плохо себя чувствую.
Я взяла трубку, торопливо набрала номер, подождала немного и сказала:
– Он не отвечает.
– А вы знаете, где он?
– Нет. То есть он мне не говорил, что куда-то собирается уезжать.
– Да-а, – с сомнением покивал милиционер и вновь переглянулся со своими спутниками. – Что ж, давайте пройдемся по дому, посмотрим, вдруг что-то пропало.
По дому мы прошли, и я заявила, что все на месте, впрочем, не будучи в этом уверена. Мое состояние в тот момент оставляло желать лучшего, так что вряд ли я способна была заметить какие-то перемены, в голове билась одна мысль: убийца зачем-то вывез труп. Если Виктора найдут не сразу, я, возможно, выкручусь. У меня погиб муж, а я в этот момент думаю только о том, как спасти собственную шкуру…
– Что делать-то будем? – недовольно спросил старший, когда осмотр дома подошел к концу. Двое его товарищей пожали плечами и уставились на меня. – Вы все-таки постарайтесь дозвониться до мужа. И одной оставаться в доме я бы вам не советовал. Есть у вас родственники?
– Я поеду к подруге. Только такси вызову.
– Ну что? – Они в который уже раз переглянулись. – Отчаливаем?
Жанна трясла меня за плечо, я с трудом разлепила глаза, посмотрела на часы. Половина одиннадцатого. Спала я часа четыре, но облегчения мне это не принесло, в голове гул, мысли путаются, и страшная слабость.
– Лили. – Лицо Жанны было хмурым, в глубине глаз затаился страх. – Скверные новости. Очень скверные. Мне только что позвонили…
– Кто позвонил? – спросила я, с трудом принимая вертикальное положение.
– Пахомов, начальник охраны.
– И что он сказал? – оттягивая момент, когда придется услышать скверную новость, недовольно спросила я.
Жанна, точно прицениваясь, посверлила меня взглядом, а потом выпалила:
– Виктор убит.
Разумеется, новость для меня новостью не была, раз еще ночью я видела труп мужа, да и разыгрывать комедию перед Жанкой было ни к чему, и все же я зажмурилась, пытаясь справиться с нахлынувшими чувствами. Значит, уже нашли. И времени все обдумать и выработать план действий у меня не будет.
– Тебе плохо? – испугалась Жанна. – Принести воды? Ты побледнела. Господи, что я говорю… Ложись…
– Нет, – покачала я головой. – Что еще сказал Пахомов?
– Виктора нашли в машине. «БМВ» бросили возле моста в районе лодочной станции. Там проезжала патрульная машина… Ну и обратили внимание. Место для прогулок совсем неподходящее. Ключи торчали в замке. В общем, машину осмотрели и в багажнике обнаружили труп. Пахомов его опознал.
– Что говорят в милиции? Когда это случилось?
– Ничего не знаю. Пахомов позвонил мне, сказал, что нигде не может найти тебя, я сказала, что ты здесь, и он попросил подготовить тебя…
– Да… спасибо…
– Что – спасибо? – растерялась Жанна, нахмурилась и тут же заговорила вновь: – Ты бы физиономию свою видела. Лили, послушай, ты ничего… Я совершенно не соображаю, как надо вести себя в такой момент. Пожалуйста, не отчаивайся…
– Если честно, я сейчас вообще ничего не чувствую, – разглядывая свои руки, призналась я. И это было правдой. В тот момент я действительно ничего не чувствовала, только страшная тяжесть как будто опустилась мне на плечи, придавливая к земле, и я подумала: «За все надо платить», а потом вдруг испугалась, поняв, что произнесла это вслух.
– Что? – спросила Жанна и вдруг покраснела, а вслед за этим, сверкая глазами, принялась меня увещевать: – Вот только этого не надо. Ты ни в чем не виновата. Тебе не в чем себя упрекнуть. Послушай, Лили, я представляю, что сейчас начнется, все эти… Ты должна быть стойкой и не обращать внимания на их вопли. У тебя есть друзья и… Да посмотри же на меня, что ты сидишь как истукан?
– Все нормально, – кивнула я. – Честно. Я справлюсь. Наверное, надо куда-то ехать?
– Вот еще. Зачем? Виктора уже опознали.
– Но в милиции захотят поговорить со мной…
– Захотят, так придут.
– Я думаю, мне надо быть дома, – вздохнула я, Жанна, немного помолчав, хмуро кивнула.
Через час на машине Жанны мы отправились ко мне. Сворачивая в переулок, я заметила «Мерседес» старшего брата Виктора и на мгновение закрыла глаза. Ну вот, первая ласточка, точнее, ворона. Жанна права, я должна справиться, должна взять себя в руки… Рядом с «Мерседесом» Владимира приткнулась «Хонда» младшего брата – Игоря.
– Семейство в сборе, – прокомментировала Жанна. – Ну, теперь держись, – добавила она, глядя на меня с вымученной улыбкой, сжала мою ладонь и подмигнула, как будто желая вселить в меня уверенность.
Мы въехали во двор, двое охранников прохаживались возле ворот, Володя и Игорь стояли в трех шагах от крыльца и курили. При моем появлении в лицах обоих произошли перемены, до этого мгновения они выглядели сосредоточенно спокойными. Теперь Игорь, с выражением сочувствия на лице, шагнул мне навстречу, а Владимир Павлович неприятно усмехнулся.
– Ну вот ты наконец вдова, – громко заявил он.
– Володя, – одернул его младший брат.
– А что, разве не так? Деточка добилась, чего хотела, деньги достанутся ей. Правильно, моя радость?
– Отчего же вы не смогли выпросить их у брата? – спокойно поинтересовалась я. – Времени было достаточно.
– Зато ты вполне преуспела.
– А нельзя в такой день обойтись без взаимных оскорблений? – вздохнул Игорь и взял меня под руку. – Ты знаешь, что произошло? – понизив голос, спросил он.
– Нет. Позвонили из милиции и сообщили, что обнаружили машину Виктора, а в ней…
– Ты что, не ночевала дома?
– Нет.
– Разумеется, нет, – вмешался Владимир Павлович. – Пока муж зарабатывает деньги, наша красавица Лили наставляет ему рога.
– Замолчи или убирайся отсюда, – тихо сказала я, поднимаясь по ступеням.
В дверях появился еще один охранник, пропустил нас и неслышно удалился. Мы прошли в гостиную, Жанна, я и Игорь устроились на диване, Владимир Павлович предпочел мозолить нам глаза, вышагивая от окна к окну.
– Кто-нибудь знает, что произошло? – спросил он. Мы молчали, он удовлетворенно кивнул и продолжил беготню по комнате. – Когда ты видела Виктора в последний раз? – задал он вопрос, обращаясь ко мне.
– Сегодня ночью.
– И что?
– Ничего.
– Ты же только что сказала, что не ночевала дома?
– Ночью я вызывала милицию, мне показалось, что в доме кто-то посторонний…
– Отлично. Виктору тоже так показалось?
– Он отсутствовал.
– Куда же он отправился ночью?
– Он мне не сказал.
– А где была охрана? Этот… как его…
– Виктор отпустил его домой.
– Замечательно. Просто замечательно. Ты ничего не знаешь, а мой брат куда-то уехал и уже не вернулся, к твоей огромной радости.
– Прекрати, – не выдержал Игорь.
Жанна все это время стискивала мне пальцы, сидя рядом с непроницаемым лицом.
– Это ты прекрати! – рявкнул Владимир Павлович. – Ты хоть понимаешь… Нечего строить из себя святошу, и ты, и я рассчитывали на эти деньги.
– Я не рассчитывал. – Лицо Игоря приобрело багровый оттенок, он с трудом сдерживался, чтобы вслед за братом не перейти на крик. – Не понимаю, с какой стати ты решил, что имеешь право на эти деньги, – добавил он с горечью.
– Он мой брат, а эта… женщина, она сделала все, чтобы… о, черт… – Он отшвырнул стул, в этот момент в комнате появился высокий мужчина в темном костюме. Несмотря на свой возраст (Валерию Петровичу недавно исполнилось тридцать пять), выглядел он скверно, лысина, мешки под глазами и нездоровый цвет лица плюс одышка и неприятная манера шмыгать носом. Он был адвокатом Виктора, встречались мы редко и никаких определенных чувств друг к другу не питали, довольствуясь элементарной вежливостью.
– А вот и Валерий Петрович, – с напускной веселостью сообщил Владимир Павлович. – Что хорошего имеете нам сообщить?
– Чего же может быть хорошего в такой день?
– Как же. Лилия Романовна стала исключительно богатой женщиной. Так ведь?
– Если вы имеете в виду завещание, да, так оно и есть.
– И вас это нисколько не удивляет? – не унимался Владимир Павлович.
– Что, позвольте вас спросить, меня должно удивлять? – поднял брови адвокат и с изумлением взглянул из-под очков на собеседника.
– То, что Витя так кстати скончался. Да-да. Дело в том, что еще вчера мой брат в разговоре со мной заявил, что хотел пересмотреть завещание. Он говорил об этом с вами?
Валерий Петрович пожал плечами:
– Действительно, время от времени Виктор высказывал намерение оставить жене лишь незначительную сумму. Лично я никогда серьезно не относился к его словам, объясняя это обычными размолвками в семье… А вам, Владимир Павлович, я уже сообщал: ваше имя никогда не возникало при обсуждении завещания. Виктор Павлович весьма туманно говорил об основании фонда для помощи талантливым детям-сиротам, не думаю, что он всерьез собирался его создать… Но как бы то ни было, вы, Владимир Павлович, беспокоитесь напрасно, при любом раскладе вам от брата вряд ли досталось бы что-то, кроме пожеланий здоровья и успехов.
Не знаю, как Владимир Павлович устоял на ногах. При других обстоятельствах мне было бы забавно наблюдать его позеленевшую физиономию, но сейчас я чувствовала себя в ловушке. Я скрыла гибель мужа, я обманула приехавших милиционеров, ничего не сообщив о трупе, у меня не было алиби на эту ночь, а теперь выходило, что у меня имелся веский повод избавиться от мужа.
Я закрыла глаза, пытаясь собраться с силами, падать в обморок было сейчас неразумно, Владимир Павлович усмотрит в этом либо притворство, либо нечистую совесть. То, что муж накануне обсуждал с ним свои дела, вызывало удивление, братья друг друга не жаловали. Если с младшим братом поддерживались родственные отношения, то старшие друг друга терпеть не могли. Впрочем, Владимиру Павловичу ничего не стоило соврать. Но если он все это повторит в милиции, а адвокат подтвердит… Не успела я подумать о милиции, как она и появилась. Двое мужчин возникли в гостиной, поздоровались и мрачно оглядели присутствующих, после чего представились. Их имена я не запомнила, все мои силы ушли на то, чтобы не лишиться чувств от страха.
Беседа с представителями закона вышла долгой, неприятной и путаной, то есть путаной она была для меня, для этих двоих, боюсь, все было как раз предельно ясно. Первый же вопрос заставил меня поежиться от страха, хотя вопрос был уместный и даже банальный, если судить по детективам.
– Когда вы видели мужа в последний раз?
– Сегодня ночью.
– Значит, ночью он был дома? А когда уехал?
– Не знаю, – с отчаянной решимостью ответила я.
– Вы спали?
– Нет. Мы поссорились, и я ушла из дома, а когда вернулась, то мужа дома не застала.
– Давайте по порядку. В котором часу вы ушли?
– Где-то после часа. Да. Я приехала в половине первого. Муж встретил меня в холле, отпустил охранника, мы поднялись в гостиную, некоторое время разговаривали, потом поссорились.
– Из-за чего произошла ссора?
– Обычная ссора, он что-то сказал, я ответила…
– Но ведь была какая-то причина? – Лицо мужчины сделалось настороженным. – Вы сказали, что вернулись поздно. Такое что, часто случалось?
– Нет. В теннисном клубе был прием, мы должны были пойти вместе, но около пяти муж позвонил, сказал, что у него дела и в клуб он не пойдет. Я не хотела идти одна, потом все-таки пошла…
– Во сколько закончился прием?
– Я ушла в половине двенадцатого. Вечер был в самом разгаре.
– Ясно. Где находится клуб?
– В пригороде. Бывший санаторий «Покровский».
– Вы вернулись на машине?
– Я собиралась вызвать такси, но передумала и пошла пешком.
Мужчина взглянул на меня с недоумением.
– Пешком? Расстояние приличное.
– От клуба до Дворца бракосочетания я добралась на троллейбусе, как раз успела на последний, по крайней мере кондуктор так сказала. А от Дворца шла пешком. Мне хотелось немного пройтись, подумать…
До Дворца бракосочетания я действительно добиралась на троллейбусе и с кондуктором разговаривала, уверена, она меня запомнила… Сергей на машине ждал меня в трех шагах от сквера, потешаясь над моей страстью к конспирации. Он считал все предосторожности сущей ерундой. Площадь и выходящий на нее переулок в тот момент были пусты. Надеюсь, никто не видел, как я садилась в его машину… Общеизвестная истина: если человек солгал в малом, ему и в большом веры никакой, но сейчас у меня нет другого выхода. Владимир Павлович тоскует о наследстве, и вдруг такой подарок: в придачу к мотиву убийства еще и любовник. Разумеется, мы с Сергеем поспешили разделаться с Виктором, чтобы прибрать к рукам его денежки.
– Значит, домой вы вернулись в половине первого? – сделав какие-то пометки в своем блокноте, сказал следователь. – В доме в тот момент были ваш муж и охранник?
– Охранник почти сразу же ушел. Муж запер за ним дверь, и мы поднялись в гостиную.
– Как долго вы там пробыли?
– Минут двадцать.
– А потом поссорились?
– Виктор спросил, как прошел вечер, я не сдержалась и ответила: «Скверно», ну и объяснила почему. Мы мало времени проводили вместе, я страдала от этого. В общем, слово за слово… Я… наговорила ему гадостей, а потом убежала из дома.
– Как вы думаете, куда он мог поехать?
– Не знаю, – помолчав, ответила я.
– У него были близкие друзья?
– Друзья, конечно, были, но… Он бы не поехал к ним во втором часу ночи. Думаю, если он покинул дом, то это как-то связано с работой.
– Извините, что задаю этот вопрос. У вашего мужа была близкая женщина, не считая вас, разумеется?
– Мне об этом ничего не известно, – сухо ответила я.
– Да-да, конечно. – Его взгляд мне не понравился, что они там успели накопать? – Давайте вернемся к тому моменту, когда вы покинули дом. Куда вы отправились?
– Никуда. Просто шла по улице. Мне было стыдно, что я устроила ему сцену, я хотела сразу же вернуться, но боялась, что не удержусь и мы вновь начнем ссориться.
– Муж ревновал вас?
– Ревновал? – удивилась я и покачала головой. – Вы не поняли, это я ревновала его. К работе, разумеется. Он был настоящим трудоголиком, от этого и происходили все наши ссоры.
– Значит, вы просто гуляли по улице. Как долго это продолжалось?
– Часа полтора, точно не помню. Я замерзла и вернулась домой. Виктор отсутствовал, я очень расстроилась, и тут приехала милицейская машина. Кто-то позвонил и сообщил, что слышал выстрелы.
– А вы слышали какой-нибудь подозрительный шум?
– Нет. Я только что вернулась, убедилась, что муж отсутствует, и в этот момент приехала милиция.
– И что дальше?
– Мы поговорили, и я пошла спать.
– Вы пытались как-то связаться с мужем?
– Да. Несколько раз звонила ему на сотовый. Телефон был отключен.
– Значит, вы не представляете, где он мог быть в это время?
– Не представляю.
– И никаких догадок?
– Никаких.
– Что ж, пойдем дальше. Патрульная машина уехала, а вы отправились спать.
– Да. Уснуть я не смогла, мне было как-то неспокойно, потом вдруг показалось, то есть в тот момент я была уверена, что по дому кто-то ходит. Я решила, что вернулся Виктор, и отправилась взглянуть. Когда я вошла в кухню, неожиданно погас свет, а потом… потом я услышала голос.
– Какой голос?
– Обыкновенный. Человек говорил очень тихо, как будто хотел изменить голос, он сказал, чтобы я возвращалась в спальню.
– Вы помните, что конкретно он сказал?
– Нет. Я очень испугалась, кажется он сказал: «Возвращайся к себе и не вздумай выходить до утра». Может быть, он использовал другие слова, но смысл я передаю верно. Я решила, что это грабитель, толкнула его и бросилась бежать из дома. Мои соседи как раз проезжали мимо и помогли мне. Вызвали милицию… До прибытия сотрудников я оставалась у соседей.
– Понятно. Когда вы вернулись уже вместе с милицией, осмотрели дом?
– Да. Как будто ничего не пропало, хотя, конечно, утверждать это я не берусь. У мужа в кабинете хранятся какие-то бумаги… Ворота гаража были открыты настежь, а в гараже горел свет.
– Когда вы, вернувшись после ссоры с мужем, осматривали дом, ворота были заперты?
– Не знаю. Я не заглядывала в гараж.
– То есть вы не можете сказать, уехал ваш муж на машине или покинул дом каким-то другим способом?
Я мысленно скривилась, услышав последнюю фразу, вот именно – мой муж покинул дом «каким-то другим способом», в багажнике собственной машины, а вот кто был за рулем?
– Не могу.
– Лично я на вашем месте не стал бы бродить по дому в поисках мужа, а первым делом заглянул в гараж.
– Мне это не пришло в голову.
Настороженный взгляд и вновь вопрос. Я потеряла им счет. Последующие несколько дней слились для меня в бесконечную вереницу вопросов и ответов.
– Выходит, неизвестный грабитель зачем-то забрался в ваш дом, а когда вы от него сбежали, исчез?
– Исчезать необязательно. Он мог выйти через калитку в переулок.
– Или выехать в тот же переулок через ворота.
– Вы хотите сказать, что он угнал машину? – нахмурилась я.
– Похоже, что так. Женщина, живущая по соседству, видела, как из ваших ворот выехала машина, это было в 4.15, то есть как раз в тот момент, когда ваши соседи звонили в милицию.
– А эта женщина ничего не могла напутать?
– Видите ли, Лилия Романовна, женщина эта работает уборщицей, на работу уходит в пять, поэтому каждое утро выгуливает своего пса с 4.15 до 4.45. Пожилой человек, привычка становится второй натурой. Она утверждает, что увидела машину, едва только вышла из подъезда, в 4.15. Звонок ваших соседей в милицию зафиксирован в это же время. В общем, тут сомнений быть не может. Пока вы находились у соседей, неизвестный угнал вашу машину.
– Это так важно?
– Пока не знаю. Как вы думаете, зачем кому-то понадобилась машина вашего мужа?
– Странный вопрос. Машина дорогая…
– Да-да. Конечно. Машину угоняют из гаража, до смерти напугав хозяйку, а буквально через пару часов ее обнаруживают в нескольких километрах от дома с трупом владельца. Вам не кажется это странным? Может, похитителя ждал неприятный сюрприз в виде трупа в багажнике, оттого он и поспешил отделаться от машины?
– Что вы хотите сказать? – пытаясь справиться с дыханием, спросила я.
– Я хочу сказать, что вам нужно хорошенько подумать и чистосердечно отвечать на вопросы. В противном случае вы можете чрезвычайно усложнить себе жизнь.
– Меня, что же, подозревают в убийстве мужа? – как можно спокойнее спросила я.
– Подозревают или нет, я вам скажу позднее. А сейчас, пока еще есть время, вы ничего не желаете добавить к вышесказанному?
– Ничего, – покачала я головой.
– Что ж… дело ваше… Гуляя по улицам после ссоры с мужем, вы кого-то встретили или, возможно, куда-то заходили?
– Нет. Я дошла до моста, немного постояла там, а потом отправилась в сторону дома и бродила по переулкам.
– Отлично, так и запишем. После того как приехавшие по вашему вызову патрульные никого в доме не обнаружили, вы еще раз пытались связаться с мужем?
– Конечно. Я ему звонила. Потом вызвала такси и поехала к подруге, я боялась оставаться в доме одна.
– Фамилия, имя, отчество вашей подруги, адрес.
– Полищук Жанна Сергеевна, проживает на улице Гороховой, дом пятьдесят, квартира сорок пять.
– Она работает у вашего мужа?
– Да. Секретарем-референтом.
– Это вы ее к нему устроили?
– Да.
– Вы близкие подруги?
– Близкие.
– Какие у нее отношения с вашим мужем?
– Нормальные. Вне работы они практически не виделись.
– Она была довольна своей работой?
– Мне она никогда не жаловалась. Об остальном вам лучше спросить у нее.
– Какие у вас отношения с родственниками мужа?
– Родственников двое, старший и младший братья Виктора. Старший, Владимир Павлович, с Виктором практически не общался… По-моему, они друг друга терпеть не могли.
– Что за причина?
– Какая-то давняя история, муж не рассказывал. Когда Виктор после гибели первой жены оказался в больнице, Владимир Павлович испытывал финансовые трудности и попросил брата о помощи. Тот отказал, я присутствовала при их разговоре. Владимир Павлович очень оскорбился, а когда мы поженились… в общем, он решил, что я увела у него деньги, так что наши отношения не сложились. Младший, Игорь, всегда держался независимо, иногда звонил, встречались мы нечасто. В прошлом году мы вместе ездили в Испанию. Игорь был со своей девушкой. Отношения вполне дружеские.
– Кто-нибудь угрожал вашему мужу? Были у него в последнее время неприятности на работе?
– Он со мной не говорил на эту тему и вряд ли вообще с кем-либо делился. Виктор человек закрытый. С ним было нелегко… Извините, у вас еще много вопросов? Я очень устала…
Уже после первого допроса я поняла, что дела мои плохи, а потом стало окончательно ясно: мне очень повезет, если я сумею выбраться из этой передряги. В целом картина выглядела так. Мой муж был убит тяжелым тупым предметом. Эти казенные фразы сводили меня с ума. В общем, Виктору пробили голову, но удар был нанесен не сзади, а спереди, вот почему, когда он лежал под балконом, лицо его было залито кровью. Получалась полная неразбериха, для меня по крайней мере. Во время нашей ссоры, падая, Виктор ударился затылком, а вот потом получил смертельный удар в висок, после чего его зачем-то сбросили с балкона, когда он уже был мертв. Милиции не составило труда выяснить, что убит он был в доме, в нашей гостиной, на ковре обнаружили следы крови, которую пытались смыть. Пока я бегала по улицам, убийца вошел и… Здесь опять начинались непонятные вещи. Если к моменту появления убийцы Виктор был без сознания (хотя, когда я уходила, терять его он явно не спешил), так вот, если Виктор пребывал без сознания и убийца преспокойно с ним расправился, зачем ему потребовалось сбрасывать тело с балкона, а потом мыть посуду и наводить в гостиной образцовый порядок? Или он пытался выдать убийство за несчастный случай? Довольно наивно, если учесть, что существует судебно-медицинская экспертиза. Если же рюмки и чашки убрал Виктор (а это не в его духе), значит, чувствовал он себя неплохо, и тогда непонятно, как он подпустил к себе убийцу, ничего не заподозрив при этом? Вывод напрашивается сам собой: убийца – близкий ему человек. Ведь ударили Виктора не сзади, а прямо в висок, следовательно, своего убийцу он хорошо видел.
Я продолжала теряться в догадках, а кольцо вокруг меня неумолимо сжималось, Виктор был убит между 1.15 и 1.30. По крайней мере, так мне сказали. В это время я бродила по улицам или стояла на мосту. Алиби у меня не было, зато имелись показания соседей. Я и не подозревала, что вокруг столько наблюдательных граждан и все по ночам бодрствуют. Один из свидетелей утверждал, что видел меня в 12.30 входящей в калитку. При этом (что было особенно опасным для меня) он заметил мужчину, тот направлялся к машине в конце переулка. Патрульный милиционер, которого в ту ночь я даже не заметила, видел, как я покинула дом и направилась в сторону моста, при этом указал точное время: 1.10. Начальник охраны в фирме мужа заявил, что в 1.15 ему позвонил Виктор, просил прислать кого-нибудь из ребят, но неожиданно передумал, ничего не объясняя, следовательно, в это время муж был еще жив. Однако это подозрений с меня не снимало. Мне ничего не стоило, по мнению следователя, вернуться через калитку, выходящую в переулок, и убить мужа. По времени это вполне возможно. Все тот же патрульный, который вслед за мной ехал по улице на машине, вскоре потерял меня из виду. Я утверждала, что бродила по улицам примерно до половины третьего, за несколько минут до приезда патрульной машины. Об окровавленном платье молчала, так же как и о том, что в ту ночь видела труп мужа. Не очень разумно врать следователям, но здравый смысл подсказывал: стоит лишь заикнуться об этом, и мне конец.
Отсутствие алиби на момент убийства еще не самое худшее, прибавьте показания Владимира Павловича о том, что мой муж собирался со дня на день лишить меня всех денег. Плюс к этому показания адвоката: да, Виктор дважды заговаривал об изменении завещания (на адвоката я зла не держала, в конце концов, так оно, наверное, и было), Владимир Павлович заявил, что за день до своей гибели Виктор был настроен в отношении меня весьма воинственно, а адвокат подтверждал, что накануне Виктор звонил ему и выразил пожелание встретиться, правда, причину не назвал. Вывод напрашивался сам собой: поздно вечером, вернувшись из клуба, я поссорилась с мужем, узнала, что денег я не получу, и убила его. Потом сунула труп в багажник машины, позвонила в милицию, причем дважды, разумеется, с целью запутать следствие, и, обеспечив себе шаткое алиби (машину видели выезжающей в переулок, когда я находилась у соседей), попыталась избавиться от трупа с помощью сообщника. Сообщник, конечно, мой любовник.
Тут, кстати, и выяснилось, что за три дня до этого мой муж наведывался в теннисный клуб и имел несколько доверительных бесед с персоналом. Само собой, следователи тоже доверительно побеседовали с ними. К счастью, те их ничем не порадовали. Однако в свое счастье я не очень-то верила.
На багажнике машины обнаружены отпечатки пальцев самого Виктора, двух охранников, а также отпечаток указательного пальца, не идентифицированный на сегодняшний день. Я не сомневалась, что принадлежит он Сергею. Как только в милиции узнают о нашей связи, ловушка захлопнется, мы окажемся в тюрьме по обвинению в предумышленном убийстве. Кто-то очень ловко расставил силки, и я с большим старанием в них запуталась. Только теперь, имея сколько угодно времени для анализа своих поступков, я поняла, какого дурака сваляла. Я скрыла, что обнаружила труп мужа, прибавим к этому тщательно убранную гостиную. Что это, как не желание уничтожить следы преступления?
Положение мое было весьма плачевным и стало бы катастрофическим, узнай следователи о существовании Сергея. Если верить в то, что все тайное при известном желании становится явным, я ожидала развязки со дня на день, а пока изо всех сил старалась не терять присутствия духа и отбивалась как могла. Кое-какие плюсы все-таки были. Прежде всего, младший брат Виктора, Игорь, а вслед за ним близкие друзья заявили, что деньги меня интересовали мало, жила я скромно, работу оставила с большой неохотой по настоянию мужа, который утверждал, что после операции ему необходимо постоянное внимание.
Само собой, всплыла история трехлетней давности, когда я уехала к родителям и потребовала развода. Никаких денежных претензий я не выдвигала и просила лишь об одном: оставить меня в покое. Причину нашего тогдашнего несостоявшегося развода не называли, зато в один голос твердили, что деньги меня не волновали.
Это давнее происшествие очень заинтересовало господ следователей. Мне пришлось ответить на многочисленные вопросы, и я ответила, тем более что к тому моменту была уверена: эту историю им успела поведать Жанна. Моя версия как две капли воды совпала с версией подруги. Три года назад, примерно в апреле, мне позвонила женщина и, не называя своего имени, сообщила, что она любовница моего мужа. В тот же вечер я рассказала ему о звонке. Он все категорически отрицал, но звонки не прекращались, они становились все более настойчивыми, при этом звонившей были известны такие детали, что сомневаться не приходилось: это действительно любовница мужа. Однако он по-прежнему все отрицал. Ситуация выглядела абсурдно.
