Полина Дельвиг
Рыжая 4. Тупиковое звено. Часть 1
– Не можешь. Ты тупое звено.
Даша сморгнула. Видать старуха основательно подзабыла русский язык. Хотя… Возможно, именно это она и хотела сказать.
– Простите, мадам… бабушка, что вы имели в виду?
– Ты женщина, а твой отец слишком стар, чтобы иметь потомков. Поэтому, вы тупое звено.
– Вы, наверное, имели в виду «тупиковое звено», – Даша почти обрадовалась: лучше быть бесперспективным, чем дураком.
– Не отнимай мое время попусту! У меня слишком мало сил, чтобы спорить. – Старуха с трудом перевела дыхание. Казалось каждое слово давалось ей с невероятным усилием.
Заметив на столике кислородную маску, Даша хотела поднести ее, но старуха дернула уголком рта, показывая, что не нуждается ни в чьей помощи.
– Мне нужен дееспособный наследник мужского пола.
– А если его не существует?
– Должен быть. Я ведь уже составила завещание в пользу Филиппа, когда он принес мне фотографию… – Старуха зашлась в кашле.
Даша молчала.
– Это был Николай. Мой брат, а твой дед. – По дряблым морщинистым щекам побежали слезы. – Мы ведь все были уверены, что он погиб на войне…
Даша едва заметно пожала плечами.
– А почему вы думаете, что та фотография была сделана после войны?
– Тьфу ты! – Мария Андреевна приподняла голову и одарила собеседницу гневным взглядом. – Послал Бог дубину стоеросовую. Как узнала, как узнала… По военной форме, конечно! Да и старше он там.
Даша испытала смущение и раздражение одновременно. Она-то эту фотографию не видела.
– Так, может, это и не он?
– Ты бы узнала свою мать или отца на фотографии, если бы они выглядели моложе или старше?
– Думаю, что да.
– Тогда и не перебивай. Мои адвокаты немедленно взялись за поиск всех, кто был изображен на фото, и через месяц я уже имела неопровержимые доказательства того, что мой брат Николай действительно выжил и поступил на службу в Советской России. Тьфу! За что и поплатился. – Она откинулась на подушку, по правой щеке поползла мутная слеза. – Надеюсь, Господь простил его душу. Как родители по Николеньке убивались… Один он у них сыночек был…
У Даши защипало в носу.
– Это ужасно… Ужасно.
– Ужасно, что ты женщина. – Старуха произнесла это таким тоном, будто сама была мужчиной в четвертом поколении. – Ты должна отыскать всех его детей.
– Простите, чьих детей? – Старуха явно заговаривалась.
– Да Николая! Деда твоего.
– Простите, разве я не сказала, что мой отец был единственным ребенком в семье? Я тоже одна.
– Да при чем здесь ты? – интонации, пожалуй, были через чур саркастическими для умирающей. – Я же сказала, что ваша семья тупиковое звено. Поэтому необходимо отыскать предыдущих жен и детей моего брата.
– Но почему вы уверены…
– Все Вельбахи были такими. Все своих жен переживали. Ни один не был женат меньше двух раз.
– Слабовато для уверенности.
Некоторое время старуха молчала.
– Метр Дюпри получил копии свидетельства о регистрации брака Николая и твоей бабки.
– И что?
– Он вступал в брак, будучи разведенным.
А вот это аргумент. Новость неприятно кольнула.
– Но это же автоматически не означает, что у него были дети. Тем более мальчики.
Мария Андреевна снова начала злиться.
– Ты зачем приехала? Помогать или давать советы?
Даша отвела взгляд. Некоторое время она разглядывала дубовый паркет. Умирающая безусловно заслуживала сочувствия, но могла бы помягче отнестись к своей двоюродной внучке. В конце концов она же не виновата, что родилась девочкой!
– Если вы думаете, что я возьмусь за поиски ради денег…
– Мне все равно, ради чего ты это будешь делать.
Гостья выпрямилась.
– Тогда почему бы вам не нанять детективов? – холодно поинтересовалась она.
– А разве ты не детектив? – Для умирающей вопрос прозвучал слишком насмешливо.
Краска залила веснушчатые щеки. Так значит баронесса неплохо знакома с ее биографией. И ценит не слишком высоко.
– Я не верю чужим. Когда речь идет о таких деньгах и титуле, сломаться может даже кристально честный. Я не хочу фальшивых внуков. А ты свою кровь не обманешь, – старуха хотела добавить еще что-то резкое, но голос вдруг задрожал, стал слабым, дребезжащим. – Найди его, Дарьюшка, найди… Дай умереть спокойно. На Дальнем Востоке он где-то тогда жил…
Ногти впились в ладони. Да провались они пропадом, эти узы кровные! Где ей этого наследника разыскивать? На Дальнем Востоке электричества-то нет, не то что баронов в изгнании.
«Простите, пожалуйста, здесь бароны случайно не проживают? А то некому деньги и титул оставить».
Да ее поленом прибьют. Убьют последним электрическим разрядом.
– Ну хотите, я фамилию поменяю? Без всяких денег.
– А прок с того? Все равно замуж выйдешь. Дети-то мужнину фамилию носить станут.
– А я внебрачных нарожаю, – Даша попробовала шутить, она совсем забыла о разговоре в столовой.
Раздался резкий каркающий звук:
– Хочешь, чтобы Вельбахи ублюдками прибавлялись?
– Ну знаете!
«Гадкая старуха».
Даша сделала движение, словно хотела встать. Но Марья Андреевна остановила ее еле заметным движением руки. Все-таки порода в ней чувствовалась.
– Сядь. Ты не смеешь на меня сердиться. Я стара. Я умираю.
И снова жалость наполнила душу.
– Тогда зачем бранитесь? – как можно мягче спросила она. – Я ведь искренне хочу помочь. Послушайте, а почему бы вашему приемному сыну…
Лицо старухи потемнело.
– Нет, – после небольшой паузы ответила она и словно камень сверху положила. – Пока жив на свете хоть единственный Вельбах мужского пола, все должно принадлежать ему. Такова была воля Мельхиора, и никто не в силах ее изменить. Не я это решила, не мне и менять.
«Мельхиора?!»
Даша заломила бровь:
– Простите, я не совсем в курсе. О ком вы сейчас говорили?
– Мельхиор Вельбах. С него и начался наш род. Он был умным, жестоким, беспощадным. Совершенно лишенным сентиментальности. Он полагал, что сильным растение становится только тогда, когда все лишнее вырывается с корнем. Поэтому и составил завещание таким образом, что наследство никогда не делится и все целиком передается тому, кто по достижении тридцати лет родит наибольшее количество сыновей. Не взирая на старшинство в семье. С тех пор это правило соблюдалось беспрекословно.
Немой вопрос застыл в зеленовато-ореховых глазах. Мария Андреевна все поняла верно.
– Девки в роду в основном рождались. К тому же, Вельбахи всегда были там, где война. Сначала воевали за германские земли против шведов, потом за шведов против России, потом снова против шведов, но уже за Россию, потом за Россию против Германии. Круг замкнулся и в нем было сложно выжить. У нашего отца был сын и три дочери. Если бы Николай погиб на той войне, то на этом род и прервался бы.
– И как в таком случае надлежало распорядиться имуществом? Мисхор, простите, Мельхиор, что предусмотрел на этот счет?
Старуха хрипло втянула воздух:
– Он был уверен, что стремление получить все состояние будет гарантией появления в роду большого числа мужчин.
Даша пожала плечами:
– Так ведь это когда было. Женщины давно равны в своих правах с…
– Дура ты! – Старуха опять впала в гнев. – Дура ты беспородная. Коммунистическое отродье.
Даша с трудом сдерживалась. Старуха тем временем продолжила ворчать.
– Прав был наш предок, прав… Только мужчина в состоянии осознать предназначение рода. Слава Богу, что я последняя могу распоряжаться имуществом, ты бы все по ветру пустила.
– Просто я считаю, что женщина может хранить память не хуже мужчины.
– Хранить! Да что от тебя останется через полвека? Дети наследуют не только имя, но и плоть отца. Его кровь всегда сильнее. Дитя еще назвать не успели, а оно уже отчество имеет. Отчество! Как ты-то свое имя детям передашь? Тьфу!
Теперь становилось понятным, почему баронесса так и не вышла замуж. Если ее избранник не имел в роду с десяток маркграфов, то и время на него тратить не стоило. А в голове, пульсировала мысль: «А почему ребенку дают именно отчество? Как второе доказательство отцовства?»
Старуха с угрюмой насмешкой следила за ее размышлениями.
– Дошло, наконец?
Даша завела глаза к расписному потолку. Ей не хотелось соглашаться.
– Но ведь были случаи, когда для сохранения рода фамилия передавалась по женской линии. Взять хотя бы, к примеру, княгиню Прозоровскую или княгиню Репнину…
– А ты хоть знаешь, как это происходило? Только с высочайшего соизволения. И кто помнит Репнину или Прозоровскую? Зато рода их супругов так и остались князьями Волконскими и князьями Голицыными.
Спор начинал раздражать. Князья, бароны… Она бы еще на императоров перешла.
– Хорошо, баронесса. – Даша даже не пыталась скрыть иронию. – От меня вы что хотите? Чтобы я среди десятков миллионов отыскала вам наследника?
– Прежде всего это тебе надо, это твоя семья. Твоя кровь.
– Да? В таком случае моя кровь могла бы немного поделикатнее общаться со мной.
– Не в этом дело. – Старуха прикрыла глаза, голос ее ослаб. – Мы лишь обязаны обеспечить продление рода. Мне это не удалось…
Слезы неожиданно подступили к горлу. Маленькое сухонькое существо, не выполнившее своей главной миссии. Наверное, Мария Андреевна очень хотела иметь детей, и если бы они у нее были, не металась бы она сейчас, на пороге смерти, в поисках родной крови, а просто передала бы все своим внукам и внучкам, невзирая на их пол и наказ грозного Мельхиора или как его там…
– Я сделаю это, – тихо, но твердо произнесла Даша. – Потрачу всю жизнь, но просьбу вашу выполню.
Старуха приоткрыла один глаз.
– У тебя-то жизни еще, может, и с гаком отмерено, да вот я ждать не могу. – Она снова стала язвительной. – Сроку у тебя не больше двух месяцев. – И пробормотала еле слышно: – Так врачи говорят.
Жгучий стыд захлестнул волной. Вместо того, чтобы немедленно начать действовать, она расселась и спорит с умирающей.
– Знаете что, – Даша постаралась придать уверенность голосу, – первым делом я дам объявления во все местные газеты и в…
– Ни в коем случае! – умирающая живо подскочила на своем ложе. – Даже думать об этом не смей!
Даша растерялась.
– Но почему? Я уверена, что в первый же день человек сто придет.
– Вот именно. Сейчас любой проходимец состряпает какую угодно биографию. Запомни: ни одна живая душа не должна знать, что я ищу наследника.
– Но ведь уже знают!
– Всего шесть человек. Включая тебя и твоих родителей. Вы умеете молчать? Или рот как помело?
Даша с трудом подавила вздох. Да, этот миллион франков достанется ей нелегко. Если, конечно, вообще достанется…
Глава 5
– …об этом знают всего шесть человек, включая меня.
– Семь, включая меня.
Подполковник федеральной службы безопасности Сергей Павлович Полетаев кончиками ухоженных пальцев прикрыл рот, скрывая зевок. Не смотря на раннее утро, он был свежевыбрит, надушен, причесан, и даже в домашней одежде чертовски элегантен. Синие глаза смотрели с характерным ироничным прищуром, небрежная изысканность манер придавала шарм, а крепкий загар делал правильные черты более брутальными. Но лишь на первый взгляд. Взгляд второй, более внимательный, невольно замечал жесткую линию губ, отработанную четкость движений и холодный отблеск узких зрачков, с головой выдававших человека незаурядного и на службе.
Даша знала подполковника и на первый взгляд, и на второй. Знала так же, что он к ней неравнодушен, но тем не менее страшно злилась, когда тот начинал подтрунивать.
– Что смешного я сказала?
– Ничего. Просто ты прелесть, – от греха подальше подполковник поспешил сменить иронический тон на отеческий. – А твоя grand-maman, видимо, действительно плоха, коли решилась доверить тебе такую тайну.
– По-твоему я не умею хранить тайны? – справедливость замечания задевало еще сильнее.
– А ты сама как думаешь? – поинтересовался подполковник. – Тебе под страшным проклятьем доверили семейную тайну, а уже через день ты делишься ей с первым встречным.
И это было правдой: Полетаев был первым, кого она встретила в Москве. Но ведь именно для этого она сюда и прилетела!
– Оставь свои подковырки для другого раза. – Даша нервным жестом заправила волосы за уши. – Умирает пожилой человек, и я хочу, чтобы ее душа отошла иной в мир успокоенной.
Упоминание о мире ином заставило подполковника посерьезнеть.
– Благородная затея, – кивнул он. – Только что ж тут поделаешь – люди мрут, нам дорогу трут.
– Что ты сказал?!
– Я говорю, все там будем, – Полетаев с трудом сдерживал смех. – Мудрость такая народная.
Пару секунд Даша сверлила собеседника недовольным взглядом.
– Ты здесь при чем? Ты не народ.
Полетаев снова кивнул.
– Возможно, я даже не мудр. Впрочем, прости. Я не хотел обидеть ни тебя, ни твою бабулю.
– Прощаю, – ссора с подполковником не входила в планы рыжеволосого детектива. – На первый раз. Но в будущем постарайся следить за своими манерами. Иначе мне придется обратиться за помощью к кому-нибудь другому.
– Так, может, сразу? Чего ждать? – Полетаев снова зевнул. – И кстати, почему ко мне? Я такими делами не занимаюсь. Вернее, я никакими твоими делами не занимаюсь.
– По трем причинам, – перебила Даша.
– Ого! Да, три это не одна.
Гостью страшно нервировал легкомысленный настрой подполковника: как всегда, он не собирается принимать ее всерьез.
– Во-первых, ты умеешь хранить тайны. Во-вторых, ты все равно будешь ходить за мной по пятам и вынюхивать, зачем это я прилетела сюда. И главное. Уж если ФСБ не сможет отыскать моих родственников, то, значит, их никто не сможет найти.
– Ты хочешь обратиться с официальным запросом в ФСБ? – с восторгом поинтересовался Полетаев.
Конопатое личико приняло озадаченное выражение.
– Что значит хочу? Я уже обратилась…
– К кому?
– К тебе, – легкомысленная реакция подполковника нервировала все сильнее.
– Ко мне? – на загорелом лице отразилось такое изумление, словно он всю жизнь проработал не в службе разведки, а в цветочном магазине. – А я к этому каким боком?
Все ясно. Проклятый подполковник взял трубочку и приготовился пить ее кровь.
– А ты что, уволился? Тебя наконец-то попросили освободить стол?
– Нет, стол пока остается за мной, – Полетаев продолжал делать вид, что крайне удивлен. – Но как мне помнится, ты всегда была против нашего общения на профессиональной основе. И, дабы сохранить твое расположение, я поклялся никогда не говорить и даже не думать о работе в твоем присутствии.
Зубы сжались с такой силой, что аж челюсть хрустнула. Это она и подозревала с самого начала: чертов подполковник лишь морочил ей голову своими любовными признаниями для того, чтобы использовать в своих целях. Но как только ей понадобилась настоящая помощь, не связанная с государственными преступлениями и продвижением по службе, чихать он на нее хотел.
– Ладно, – ледяным тоном произнесла молодая женщина и попыталась встать. – Рада была тебя видеть.
Полетаев немедленно наклонился вперед и накрыл дрожащие от злости пальчики ладонью.
– Ну чего ты злишься? Я лишь хотел тебе понравиться.
– Да иди ты к черту!
– И сразу ругаться. Давай поговорим, как люди.
– Люди! – Даша недобро рассмеялась. – Да ты пародия на человека… Типичный нелюдь.
Полетаев вздохнул.
– Меня пугает твое легкомыслие. Ну ладно бы ты оставалась той же юной девочкой, какой была, когда мы познакомились…
– Мы познакомились два года назад! Мне было почти тридцать.
– Я не про возраст – душой и телом ты и сейчас юна. Я говорю об опыте, – он развел руками. – Неужели эти два года не научили тебя простой истине: ничто не происходит просто так? Ну это же курам на смех!
– Что именно?
– Полубезумная старуха ищет наследника миллионного состояния.
– Если ты еще раз в подобном тоне отзовешься о моих родственниках, – ноздри недобро раздулись, – я тебя ударю. Моя двоюродная бабушка не безумна. Она просто благородна.
– Угу. – На всякий случай подполковник отодвинулся подальше. – Именно поэтому она решилась доверить страшную тайну человеку постороннему и безродному…
Даша все-таки изловчилась и пнула подполковника острым мыском туфли.
– Это я безродная? Это я посторонняя? Да я единственная оставшаяся в живых родственница!
– Разве твой папа умер?
– Типун тебе на язык и два на заднее место! Он еще тебя переживет.
– Тогда почему твоя grand-maman не обратилась к нему?
Ироничный любитель светской жизни испарился, в полосатом ампирном кресле сидел сотрудник службы разведки.
Даша поджала губы.
– Потому, что он сейчас в Африке, в командировке. К тому же, папа человек занятой и вряд ли станет разыскивать каких-то там абстрактных родственников. Когда-то давно он пытался разузнать о своем отце, но… Нет, он не станет этим заниматься.
– Ну а тебе, конечно, времени девать некуда, – подполковник смотрел внимательно. – И сколько она тебе за это заплатит?
– Что?
Сто раз Даша говорила себе, что с Полетаевым расслабляться нельзя. Стоит только зазеваться, как тот моментально влезет в печенку.
– Спрашиваю, сумма хоть стоит того?
– Ты думаешь, я это делаю из-за денег? – Она все еще колебалась, говорить ему правду или нет.
Полетаев коротко рассмеялся:
– Разумеется, нет. С твоим характером ты бы еще и передачи ей носила. Просто о таких вещах не принято просить бесплатно. Тебе как минимум нужны деньги на расходы и потом… – тут подполковник откачнулся назад и прищурился. – Просить барышню без доходов отыскать наследника? Это, по меньшей мере, наивно. А то и небезопасно. К тому же, повторю, твой отец еще жив.
– Что ты этим хочешь сказать? – Даша почувствовала, как засосало под ложечкой. Она хоть и сердилась на подполковника, но его чутью верила беспрекословно. – При чем здесь мой отец?
Полетаев сплел пальцы. Теперь он не выглядел ни снисходительным, ни строгим, скорее погруженным в свои мысли.
– Насколько я уяснил из завещания вашего остроумного предка, то даже не смотря на то, что твой отец на сегодняшний момент является единственным реально известным потомком, его претензии на наследство представляются более чем сомнительными. Так?
Даша пожала плечами.
– Начнем с того, что мой отец пока ни на что не претендует. А уж когда дело дойдет до раздачи слонов… – она замолчала, подбирая слова. – Если он, действительно, окажется единственным наследником, то французское правосудие посмотрит на это с точки зрения своих законов, а не средневековых представлений полумифических персонажей.
Подполковник продолжал сомневаться.
– Не знаю, не знаю… Твой папа не удовлетворяет главному требованию: иметь наибольшее или хоть какое-то количество сыновей. И если твоя grand-maman проявит чрезмерную категоричность в вопросах престолонаследия, то вполне вероятно замка ему не видать даже при отсутствии конкурентов. Ну если только, конечно, он не решится заиметь мальчика… – Последняя фраза прозвучала многозначительно.
– Ты же знаешь, что он не сможет, – Даша отвела глаза в сторону. – К чему все эти разговоры?
– Это ты знаешь, – жестко ответил подполковник. – Ради такого куша можно и великие чудеса проявить.
– Ты о чем?
– Наука, слава Богу, достигла такого уровня, что ребенок может появиться каким угодно способом. И только твои родители смогут сказать – их это ребенок или нет.
– Ну да! – Даша усмехнулась, показывая, что это мы уже проходили. – А если бабушка потребует провести ДНК-экспертизу?
– И что?
– И то. Мой отец уже не может иметь детей. Это природа.
У нее свои законы.
– А у умных людей свои. Ведь ребенка можешь родить ты.
– Как-как? – кукарекнула Даша.
– Ты же дочь своего отца?
– Надеюсь…
– Значит, анализ ДНК покажет тождественность генов твоей двоюродной бабки и твоего ребенка. Понимаешь?
– Подожди, подожди… – Даша обхватила голову руками. – Ты хочешь сказать, что я могу родить ребенка, мальчика, и потом выдать его за сына своего отца, то есть за своего брата?
Лицо подполковника приняло ласковое выражение.
– Не вижу препятствий. Это дешевле и проще, чем искать неизвестно кого. К тому же выгоднее.
Даша попыталась иронизировать.
– Да? И от кого я буду рожать?
– Господи, да о чем разговор! – Разведя руки в стороны, подполковник словно распахнул объятья. – Все мои гены в твоем распоряжении.
Послышался скрежет. Развернувшись вместе со стулом, Даша в упор смотрела на Полетаева. Между ними пролетали искры.
– Держи своего гену на привязи! – прошипела она. – Традиционным способом не удалось затащить меня в постель и теперь ты готов посягнуть на самое святое?!
– Минуточку! – подполковник решительно выставил ладонь вперед. – Во-первых, что ты подразумеваешь под словом «традиционным», ибо любые мои попытки ты обзывала гнусными…
– Они и были гнусными! Ты всегда пытался использовать свое служебное положение!
– Что за чушь ты несешь… – Полетаев, казалось, обиделся. – Неужели ты думаешь, что я могу добиться взаимности от женщины только путем шантажа и пыток? И кстати, что ты называешь самым святым? Уж не…
– Еще одно слово, и я ударю тебя пепельницей, – холодно отчеканила Даша.
Полетаев предусмотрительно отодвинул тяжелую хрустальную пепельницу.
– Мама предупреждала, что курение убивает…
– Хватит паясничать! Просто тебе всего этого не понять. Я имею в виду наследие рода. Если его основатель желал, чтобы наследование шло по мужской линии, значит, так тому и быть.
– Ах, простите-извините, госпожа баронесса! Извините, что дышу в вашем присутствии. – Полетаев посмотрел на часы. – И если ваше высокоблагородие позволит, то предлагаю расстаться – меня ждут мои плебейские дела. Ведь это только вас Господь зародил, а нас грешных черти пальцем делали. Разрешите откланяться?
Гостья дула губы и молчала. Подполковник сдержанно вздохнул.
– Дашка, ты хороший человек, но очень дурной. Если какая-то глупость втемяшится тебе в голову – пиши пропало. Ну это же полный бред!
– Что именно?
– Да все! – в сердцах он встал и принялся что-то искать в столе. – Ты на своей шкурке уже десять раз испытала – там, где большие деньги, там смерть. Зачем тебе это надо? Мало было предыдущих приключений? – И поскольку Даша молчала, уже спокойнее добавил: – В последний раз предлагаю: выхоли за меня замуж, роди детей и воспитывай их. Хотя нет, лучше наймем няню.
– Сначала найду родственников, потом подумаю.
– Да пропади все – пропадом! – чертыхнулся подполковник и со стуком задвинул ящик стола. – Упрямая, как сто ослов.
– Будь последовательным, – равнодушно заметила Даша. – Как сто ослиц.
– То есть, ты не успокоишься?
– Нет. Потому, что дала слово. Кроме того, я действительно хочу найти своих родственников. Если они, конечно, существуют.
– Зачем?
– Затем, что чем больше близких людей, тем легче живется на свете.
– Ну хорошо, – Полетаев поднял руки. показывая что сдается. – Чем я могу помочь?
– Давай заключим договор.
– Какой?
– В случае успеха я поделюсь с тобой ..
Подполковник схватился за сердце. Хотя, возможно, и за удостоверение, лежащее во внутреннем кармане;
– Что?! Да ни одна сила в мире не заставит меня подписать с тобой даже счет в ресторане. И кстати, чем ты собираешься со мной делиться? Уж не своим ли виртуальным наследством? Тогда для пущей надежности мне все-таки придется на тебе жениться.
– Пусть на мне лучше Джек Потрошитель женится, чем такая ехидна, как ты.
– Если я такая ехидна, то зачем ты ко мне приехала?
– Думала, ты поможешь.
– Как всегда! Хоть бы раз ты мне позвонила поздравить с днем рождения.
Даша склонила рыжую голову набок.
– Да я понятия не имею, когда у тебя день рождения.
– Вот и я о том же. Мы знакомы с тобой два года, но я знаю о тебе все. Всех родственников до седьмого колена, а ты даже…
Послышался ехидный смешок:
– Как видишь, не всех.
– Да, действительно. Меа culpa. Но я ведь как рассуждал по простоте душевной; раз твоего деда даже отец не знал, то…
– Ладно, можешь не оправдываться. Разведчик не имеет права на ошибку. Слушай, а может послать твоему начальству рапорт? Авось заставят тебя заняться моим генеалогическим древом.
Полетаев сладко улыбнулся:
– Да уж, непременно. Денег-то государству девать некуда.
– Палыч, – Даша жалобно глянула из-под рыжей челки – Помоги, а? Тряхни связями…
– Угу. С тобой тряхнешь, потом костей не соберешь. Слушай, я все-таки одного не пойму: зачем тебе соперники? Подари баронессе котенка, почитай ей книжку, послушай воспоминания. Ты хоть и дурная, но вполне обаятельная. Старушки таких любят.
Договорить ему не удалось, Даша тяжело задышала, на конопатых щечках заалели яркие пятна.
– Не знала, что ты такой двуличный. Предлагаешь мне за деньги душу продать?
– За деньги вряд ли. – Полетаев с трудом сдерживал улыбку. – Но за мятный пряник да слово доброе… Ладно, не злись. Ты самый милый и бескорыстный человек на земле, но на этот раз твое бескорыстие граничит с безумием.
– Но почему?!
– Если все это правда, то за такие деньги тебя кто-нибудь да убьет.
– Но…
– Тебе не хватает титула баронессы? Если желаешь, могу к тебе так обращаться.
– При чем здесь титул? Я хочу дать бабушке отойти в мир иной успокоенной.
– У-у-у… Ясно. То есть, судьба сумасшедших миллионерш волнует тебя больше, чем то, чем завтра ты будешь питаться.
Даша густо покраснела. Зловредный подполковник, как всегда, был в курсе ее дел.
– Я питаюсь пророщенным овсом не потому, что он дешевле, а…
– А потому, что его можно просто украсть у лошади, – невозмутимо докончил тот. – Да, я знаю.
Сердце наполняла беспомощная ненависть. Полетаев вздохнул.
– Ладно, можешь не сверкать на меня очами. Разумеется я тебе помогу, – он раскрыл блокнот и сделал пару отметок. – Будем исходить из того, что твои гипотетические родственники, если они, конечно, существовали, успели наследить в архивах. – Он поднял глаза. – Но упаси тебя Господь сказать об этом хоть кому-нибудь.
Глава 6
1
– …Но упаси тебя Господь сказать об этом хоть кому-нибудь. – Даша многозначительно помолчала. – Это тайна.
Утренний разговор с Полетаевым отчетливо дал понять: милости от природы ждать не стоит, природа коварна и непредсказуема. Конечно, сотрудник службы госбезопасности располагает огромными возможностями, но вот решит ли он ими воспользоваться большой вопрос. И тогда, пораскинув мозгами, которых к счастью было в избытке (просто лежали они кое-как), рыжеволосая сыщица пришла к выводу, что для достижения успеха по любому необходимо искать дополнительных союзников. Кроме тайных архивов секретной службы существовало еще одно место, хранящее информацию о военнослужащем – архив министерства обороны. Даша вспомнила, что в этот архив распределился один из ее сокурсников, Миша Тишков, и была большая вероятность, что он там до сих пор работает. Но даже, если он и уволился, то наверняка подскажет к кому обратиться. По счастью, всего за пять звонков, сделанных общим знакомым, ей удалось отыскать Тишку прямо на рабочем месте. В архив он ее, естественно, не пригласил, но согласился встретиться в кафе неподалеку.
Бывший сокурсник раздобрел, обзавелся бородой, но бдительности не растерял.
– Ты, прям, как Остап Бендер, сплошные тайны… Одного только понять не могу – мне-то твои тайны зачем? У меня и так допуск на допуске, в заграницу только во сне летаю. Скоро, наверное, и в Белоруссию ездить запретят.
Даша пыталась успокоить Тишкова как могла:
– Да моя тайна к государственным никакого отношения не имеет. Я тебе сейчас все подробно расскажу…
Слушая ее взволнованную речь, старый приятель вздыхал, подпирал голову рукой и явно искал повод свинтить при первой возможности.
– Но почему искать нужно непременно тайно? Он что, этот Вельбах, был шпионом?
Даша сделал выразительные глаза.
– Какой шпион? Скажешь тоже!.. Просто я не хочу, чтобы кто-то знал, что я им интересуюсь.
– Почему?
– Это личное.
– Странно… А тебе он кто?
– Знакомый знакомых.
– И чего они хотят?
– Хотят отыскать его родственников.
– То есть не его самого, а его родственников?
– Да.
– Чудно как-то. Но ведь информации на родственников в личном деле может и не оказаться.
– Что значит «может не оказаться»? – возразила Даша. – В каждое личное дело военнослужащего вносили данные о родителях, учебных заведениях, браках, детях. О чем там еще писать? Повторяю, мне нужна только персональная информация – никаких номеров частей, фамилий командиров и прочих военных тайн.
– А что, чехам наши военные тайны не нужны? – попробовал пошутить Тишков.
– Ты за кого меня принимаешь?!
– За человека, который живет в другой стране и интересуется архивами Минобороны, – Тишков даже не улыбнулся.
– Ты мне не веришь? – Даша даже обиделась.
Ее много за кого принимали, но за врага Родины – никогда.
– Как я могу кому-то верить, когда над моим столом висит плакат: «Болтун – находка для шпиона», – вздохнул бдительный архивист.
– У вас там с середины тридцатых годов стены не красили?
– Красили. Плакат перевешиваем поверх седьмого слоя.
– Да хватит голову морочить! – возмутилась Даша. – Лень попу оторвать от насиженного места? Так и скажи.
– Да, времени у меня не очень много – в мае защищаюсь.
– До мая еще вагон и маленькая тележка.
– Так мне ведь работать надо!
– Тоже мне, работа – пыль с папок смахивать. Давай приеду, помогу…
– Нет уж, уволь. – Старый приятель оживился. – Я отлично помню, какой ты была хозяйственной. Помнишь, как я с Нинкой отмечал у тебя дома Новый год?
– Нет, – откровенно призналась Даша.
– А я помню. Утром спрашиваю: «Где мои трусы?» А ты так спокойно, на весь дом: «Если желтые, то на елке висят», Я такого позора натерпелся!
Обвинение было несправедливым.
– А зачем ты их вообще снимал?
– Угадай с трех раз. Я же все-таки с девушкой пришел.
– Ну так вот пусть она бы их и охраняла, – парировала Даша. – Кстати, как она?
– Второго ждем, – гордо ответил Тишков. – Говорят, мальчик.
– Поздравляю, – в душе шевельнулась зависть.
– Спасибо, конечно, но как бы то ни было, к хранилищу я тебя близко не подпущу. Может, ты, конечно, и не шпион, но человек ненадежный.
– Думаешь, я за десять лет не изменилась? – Дашу откровенно удивляла его косность.
Хотя, наверное, именно такие люди и работают в архивах.
– Я не думаю, я уверен. Может, ты и стала толще, морщинистей, но разумнее вряд ли. – Тишков вздохнул. – Ладно, уговорила. Попробую. Но предупреждаю, если дело мне покажется подозрительным, даже не проси.
Шокированная тем, что ее обозвали старой и толстой, Даша тем не менее решила не обострять. В конце концов, доля истины в этом была.
– Рада за надежность рубежей нашего исторического прошлого.
– На том стоим, – глубокомысленно заметил Тишков и махнул рукой, подзывая официанта.
2
Вернувшись в квартиру подполковника, Даша первым делом осмотрела все помещения, включая туалет и гардеробную. Никого. Она заварила чай и набрала телефон родителей, ей не терпелось поговорить с отцом. Вдруг он вспомнит что-то существенное?
– Мамочка, это я, привет. Как ваши дела? Как папа?
– Не морочь мне голову, – с ходу заявила мать. – Ты где?
– В Москве, – честно призналась Даша, о чем сразу же пожалела.
– Я так и думала! На месте ей не сидится. Ну почему у всех дочери как дочери, а у меня…
