Питер Эшер
The Beatles от A до Z: необычное путешествие в наследие «ливерпульской четверки»
E
Если мы собираемся начать с действительно отличной от других E-песни The Beatles, то есть одна, которую нельзя превзойти, даже если это небольшое мошенничество, потому что это не только Е-песня; это песня-число. И называется она Eight Days a Week. Eight Days a Week написана в соавторстве Джона и Пола. Песня родилась довольно быстро, буквально после того, как они сочинили название. Джон рассказывал, что не очень много думал о ней, более того, в одном из интервью упомянул ее как «паршивую» композицию. Но даже если The Beatles и способны написать паршивую песню, она все равно такой не будет. И это не просто отличная песня, но (как и всегда) очень творческая аранжировка и профессиональный продюсинг. Поразительно оригинально постепенное затихание гитары в начале и возвращение к этим прекрасным гитарным аккордам, которые Джордж играет на своей двенадцатиструнке Rickenbacker, в самом конце. Блуждающая бас-партия Пола оттеняет ритм всего трека (брейки Ринго тоже уникальны), плюс хлопки в ладоши, очень громко смешанные с группой и включающие большие двойные хлопки после строк Hold me («Обними меня») и Love me («Люби меня»), которые почти заставляют слушателя хлопать. В Eight Days a Week много блестящих идей.
Должен признаться, я люблю ее.
Есть несколько разных историй о том, откуда взялось это название. Я всегда слышал, что его придумал Ринго. Но потом я где-то прочел, что это могло исходить от уставшего шофера, с которым разговаривал Джон и который сетовал на то, что много трудится, восемь дней в неделю. Кто знает? Кроме того, это название гениального документального фильма Рона Говарда о гастрольных годах The Beatles, и если вы еще не видели его, я настоятельно рекомендую вам сделать это. Он превосходен. Я довольно много общался с Роном во время исследовательской фазы проекта, он действительно проделал экстраординарную работу. Фильм демонстрирует, насколько невероятно другим был гастрольный мир тех лет – небрежным и дилетантским. Примитивными были не только технологии, но и организация. Единственными используемыми звуковыми системами были те, что встроены в арену или стадион, а они, как мы помним, годились исключительно для объявлений, но никак не для музыкальных выступлений перед многотысячной аудиторией. А что касается наушников, которые позволяют исполнителям слышать самих себя, то их еще не изобрели! Не существовало целых категорий сотрудников. Ни сценографов, ни художников по свету, ни инженеров, ни звукорежиссеров, ни оформителей сцены, ни продакшн-менеджеров, и так далее и так далее. Это был другой мир.
Одна из самых странных сцен в фильме, с современной точки зрения, заключается в том, что мы видим, как Ринго выходит на сцену перед гигантской аудиторией только для того, чтобы обнаружить, что круглая барабанная стойка (с комплектом) неверно установлена и шатается как сумасшедшая – и мы видим, как он в одиночку пытается зафиксировать ее!
В тур с The Beatles мы с Гордоном взяли с собой одного универсального тур-менеджера, и я был очень впечатлен, что у них в штате было два человека, Мэл Эванс и Нил Аспиналл. Если бы The Beatles гастролировали сегодня, у них была бы команда из сотен людей и нескольких грузовиков и автобусов, перевозящих инструменты и оборудование, и каждый отдел был бы полностью укомплектован. Они смогли бы слышать друг друга, и мы бы их прекрасно слышали. Об этом можно только мечтать! Чудо заключается в том, что когда вы слышите живую запись The Beatles того времени (как в фильме Рона – они творили чудеса со звуком), то понимаете, насколько потрясающе хорошо они играют в таких условиях.
В E-каталоге The Beatles есть песня, к авторству которой битлы не имеют никакого отношения Это один из замечательных каверов, который они исполнили: Everybody’s Trying to Be My Baby. У нас у всех должны быть такие проблемы. Это отличная песня 1957 года, написанная Карлом Перкинсом, которую The Beatles, по-видимому, записали за один дубль, они довольно часто пели ее вживую. Джордж Харрисон, исполнявший лид-вокал, был большим поклонником Карла Перкинса, и на самом деле все четверо питали к нему огромнейшее уважение. В 1963 году The Beatles записали Matchbox с Ринго в качестве вокалиста, в 1980-х Пол пригласил Карла спеть с ним песню Get It из альбома Tug of War, у Карла прекрасный голос, и у них получился действительно классный дуэт.
Я бы предположил, что самая известная песня Карла Перкинса – Blue Suede Shoes. У нее такое необычное настроение, такая поэтика, такая блестящая концепция, что кажется, будто никто никогда не обувал синие замшевые туфли, не полюбив песню и не упомянув о ней. Джонни Кэш, друг Карла, как-то раз обратил его внимание на то, что синие замшевые туфли становятся самой крутой обувью на юге. Несколько дней спустя, во время представления, Карл заглянул за кулисы и увидел очень красивую женщину, которую яростно ругал ее партнер по танцам за то, что она наступала на эти самые синие замшевые туфли. Карл решил, что парень ведет себя как идиот, но тем не менее проснулся в три часа ночи со словами песни в голове и записал их на том, что первое попалось под руку, на мешке с картошкой. Все-таки творчество – один из самых удивительных процессов. Blue Suede Shoes подводит нас еще к одному огромному E-влиянию на The Beatles, которое мы не можем игнорировать. Я говорю о короле рок-н-ролла, великом Elvis (Элвис Арон Пресли).
Невозможно переоценить важность Элвиса. The Beatles были большими его поклонниками. Джон Леннон действительно сказал, что без Элвиса не было бы никаких The Beatles. Когда они наконец встретились 27 августа 1965 года, то были чрезвычайно возбуждены и взволнованы. Он был королем. Мы все любили его пластинки и очень им восхищались. Позвольте мне кое-что объяснить. Первое знакомство англичан с Элвисом, по крайней мере, мое знакомство и, я думаю, знакомсство битлов (Джордж Харрисон говорил об этом), так вот первое наше знакомство началось с композиции Heartbreak Hotel. Это была не первая запись Элвиса, но это была первая пластинка, выпущенная в Великобритании или вообще где-либо за рубежом, его первый альбом для крупного лейбла. Тогда он работал с небольшим американским лейблом Sun Records. Затем перешел в RCA Records, и началась всемирная рекламная кампания.
Мы все посходили с ума, услышав Heartbreak Hotel. Нам очень нравилось, как это звучит. Мы влюбились в реверберацию[71]. Нам очень нравилось, как он поет. Мы любили в нем все. Я помню, как слушал его по радио и думал: «О боже, какая потрясающая пластинка». Тогда, конечно, мы все узнали об Элвисе, и об том фуроре, который он произвел в Америке, и об «Элвисе Пелвисе», и о том, как его еще называли, и о том возмутительном влиянии, которое он оказывал на молодежь, и о том, что рок-н-ролл может уничтожить нашу молодежь – что, конечно же, произошло, и я счастлив быть жертвой этого уничтожения. А потом мы выдохнули, остановились и обнаружили все великолепные записи, которые он делал раньше. Мы начали слушать все пластинки Sun Records. И я особенно выделял Mystery Train, который остается моим любимым треком Элвиса.
Можно заметить интересную параллель между открытием Элвиса в Великобритании и последующим открытием The Beatles в США. Мы услышали Heartbreak Hotel благодаря усилиям большого международного лейбла, влюбились в Элвиса и только потом познакомились с его ранними записями, That’s All Right (Mama), Blue Moon of Kentucky, Mystery Train и многими другими. Американцы также сначала влюбились в I Want to Hold Your Hand, а затем обнаружили Love Me Do, From Me to You и Please Please Me.
Конечно же, The Beatles использовали ряд песен Элвиса в своих живых выступлениях и на сессиях BBC, включая песню Артура Крудапа[72] That’s All Right (Mama). Пели, но, к сожаленю, так и не записали.
А вот Ринго в своей сольной карьере не просто перепел одну из песен Элвиса, но и записал примечательную версию Don’t Be Cruel, которую The Beatles, возможно, пели вживую. Если честно, я не думаю, что кто-то может превзойти Элвиса, но версия Ринго очень хороша, к оригинальной аранжировке он добавил для разнообразия фоновые вокалы в стиле The Jordanaires[73].
Don’t Be Cruel написал Отис Блэквелл[74], автор многих замечательных песен. Это он написал Return to Sender и All Shook Up для Элвиса, Great Balls of Fire для Джерри Ли Льюис, Fever для Пегги Ли и огромное количество других композиций. Блэквелл сыграл свою роль и в моей жизни. Однажды, когда я работал над альбомом JT Джеймса Тейлора, во время перерыва Дэнни Кортчмар и Джеймс дурачились с гитарным ликом из песни Блэквэлла Handy Man. Ради забавы они начали играть его гораздо медленнее, чем на оригинальной записи Джимми Джонса. И я сказал: «Подождите, джентльмены, а это действительно круто. Позвольте мне записать, просто чтобы было, как идею». Я поставил пару микрофонов рядом с двумя акустическими гитарами. Еще с нами был Расс Кункель, гениальный барабанщик, играющий на паре джазовых барабанов. Мы сделали несколько дублей, самое большее четыре или пять. В итоге я добавил немного струнных, немного бэк-вокала, и это стало нашей записью Handy Man, которая оказалась большим хитом для Джеймса. Так что я в долгу перед Отисом Блэквеллом.
А теперь давайте перейдем к песне, написанной не Отисом, а его главным поклонником – Полом. Этот трек Маккартни, который был исполнен в дуэте, является не просто E-песней, а одним из самых больших хитов Пола. Громкая пластинка Ebony and Ivory.
Я слышал, что это название – на самом деле цитата Спайка Миллигана. Возможно, вы знакомы с ним, а может, и нет. Он был блестящим британским (ирландским) комиком, который создал The Gun Show, большими поклонниками которого являлись The Beatles (и я). И, возможно, Спайк Миллиган что-то сказал Полу о черных и белых клавишах пианино и о том, что для гармонии нужны и те и другие. Пол подхватил эту идею и написал песню. Надеюсь, что это правда, потому что я действительно большой поклонник Спайка Миллигана.
Для дуэта Пол пригласил Стиви Уандера – выдающегося автора и исполнителя. Предположительно, Стиви опоздал на съемку видео на три или четыре дня, поэтому большая часть этой записи и большая часть видео создавались отдельно с Полом и отдельно со Стиви. И только потом собрали все это, и получился большой хит-трек.
Двигаемся далее. Если бы мы проголосовали за самую любимую E-песню, которую когда-либо писали The Beatles, я думаю, что победила бы Eleanor Rigby. Во всяком случае, это моя любимая E-песня, и вполне может быть, и ваша тоже.
Невероятно, но Eleanor Rigby вышла на сингле Yellow Submarine и появилась на альбоме Revolver. Это было гораздо больше, чем просто вторая сторона сингла. Это была одна из самых интересных, радикальных и замечательных записей группы The Beatles, а также одна из самых совершенных песен Пола. Прекрасная мелодия, блестящая лирика, необычайно хорошая аранжировка Джорджа Мартина, чудесные звук и микс.
Это революционная и гениальная песня во многих отношениях. Это не композиция с добавленными струнными, как часто бывает в поп-музыке. Струнные – это вся группа. Нет других битлов, играющих эту песню, нет других инструментов на этой пластинке. Это Пол Маккартни и двойной струнный квартет, четыре скрипки, два альта и две виолончели. Джордж Мартин и Джеффри Эмерик, инженер, тщательно подобрали и выставили звук, чтобы извлечь из струн дополнительную зернистость. Джордж Мартин хотел, чтобы аранжировка была такой же жесткой и выразительной, как, например, в струнном квартете Бартока[75], когда музыканты действительно «атакуют» инструменты. И это, безусловно, то, чего он достиг. Песня имеет почти рок-н-ролльную интенсивность ритма, и эта сила рождается только благодаря блестящей струнной аранжировке и исполнению без вибрато[76]. Джордж Мартин, конечно, был великолепен. Он был прекрасным аранжировщиком, а также отличным продюсером, способным не просто воплотить идеи Пола в жизнь, но и добавить своего собственного мастерства.
Я точно знаю, что эта песня была написана в нашем подвале на Уимпол-стрит, 57, Джон и Пол упоминали об этом. К сожалению, в тот день меня там не было. Мне бы очень хотелось рассказать вам историю об Eleanor Rigby, но у меня ее нет. Единственное, что могу сказать, так это то, что Пол говорил, что версия Eleanor Rigby Рэя Чарльза – одна из его любимых кавер-версий песен The Beatles. Радикальный отход от оригинала начинается (почти обманчиво) с тех же четырехструнных секционных четвертных нот, что и аранжировка Джорджа Мартина, а затем резко меняется: струнные выдают все виды глиссандо, легато и других драматических приемов, гобой – некоторые контрапункты, духовая партия и бэк-вокал от славных The Raelettes[77] добавляют действа. Этот совершенно новый подход сопровождает проникновенное переосмысление Рэем времени и отношения к оригинальной вокальной мелодии.
И если Eleanor Rigby действительно выиграет всеобщее голосование за любимую E-песню, написанную The Beatles, гарантирую вам, что на втором месте будет Every Little Thing. Эта отличная композиция записана в студии EMI, и примечательно в ней то, что Ринго, в дополнение к барабанным партиям, сыграл партию на литаврах. Я помню, что в Studio Two в углу стояли литавры, покрытые чем-то вроде набивного пухового одеяла.
Думаю, что кому-то просто пришло в голову выкатить их, снять покрывало и далее оставалось только подобрать ноты и сыграть. Это первый, а быть может, единственный раз, когда Ринго записывал литавры.
Далее переходим от ранней песни к песне из более позднего альбома Пола Маккартни New. Называется она Early Days. Трогательно ностальгическая история с непритязательным, неброским, но вполне убедительным вокалом Пола. Исполнительным продюсером альбома был талантливый сын сэра Джорджа Мартина – Джайлс. А сам трек Early Days был спродюсирован Итаном Джонсом, блестящим инженером и продюсером, сыном Глина Джонса[78], который выпустил классические пластинки The Rolling Stones и огромное количество других замечательных вещей, включая The Beatles. Итан проделал отличную работу с Райаном Адамсом[79], Тифт Меррит[80] и многими другими, и для Early Days он создал прекрасную акустическую гармонию, начиная с акустической гитары и умело добавляя струнные инструменты и некий шум, чтобы обеспечить немного кельтский и эмоционально-захватывающий фон для воспоминаний Пола.
Следующую E-песню The Beatles мы слышим не так часто. Композиция со странным названием Everybody’s Got Something to Hide Except Me and My Monkey, может, и не всем нравится, но она действительно крута. В ней есть отличная партия соло-гитары Джорджа, которая будто циклично повторяется (хотя он явно играл ее вживую), настойчивые барабаны Ринго и много динамичных ударных. Я думаю, вся четверка сыграла часть перкуссии, особенно хороша часть ковбелл[81], которая чередуется с шейкером и поддерживает общее волнение трека. Что касается необычного названия, то у каждого есть своя теория. Моя собственная догадка в том, что Everybody’s Got Something to Hide Except Me and My Monkey – это не отсылка к наркотикам. Просто какая-то странная ироничная песня Джона, которую он написал для Йоко.
После Джона обратимся к Джорджу и к песне из его E-альбома Extra Texture. Я немного не понимаю, почему он выбрал именно это название альбома, но в нем действительно много хорошей музыки. Мне очень понравилась This Guitar (Can’t Keep from Crying). Не знаю, в чем проблема Джорджа с его «слезливой» гитарой. Если это не тихий плач, то это рыдания. Но сама песня недооценена. Возможно, расстроенный некоторой критикой, которую он получил во время или после своего тура 1974 года, он передал часть боли гитаре, и так родилась хорошо продуманная песня с элегантными изменениями аккордов, прекрасной слайд-гитарой от Джорджа и прекрасным дополнительным лидом от Джесси Эда Дэвиса. А отличная оркестровая аранжировка от Дэвида Фостера (моего друга и блестящего аранжировщика, продюсера песни Уитни Хьюстон I Will Always Love You), держит, собирает все это вместе и дает реальное ощущение размера и размаха.
У Ринго тоже есть своя E-история на альбоме 2017 года Give More Love – Electricity, которую он написал вместе с Гленом Баллардом. Ринго записал этот альбом в своей домашней студии и сам спродюсировал его. Конечно, многие сессионные музыканты (например, Дэйв Стюарт, Глен Баллард и Дон Уоз) сами являются потрясающими продюсерами, поэтому вокруг витало много замечательных идей. В записи Electricity участвовал гитарист Джо Уолш, муж сестры Ринго и к ним присоединился великий клавишник Бенмонт Тенч из Tom Petty and the Heartbreakers[82].
Я предлагаю завершить наше Е-путешествие, вспоминая и восхищаясь единственным барабанным соло Ринго на пластинке The Beatles: его незаменимым вкладом в The End с Abbey Road, которое сопровождается мудрыми словами Пола: And in the end, the love you take is equal to the love you make («И в конце концов, сколько любви ты получаешь, столько же и отдаешь»).
F
Когда я имею дело с песнями The Beatles и фактами, которые касаются буквы F, первое, что приходит на ум, – это название моего радиошоу, с которого и начался волшебный путь The Beatles from A to Zed. Поэтому предлагаю рассмотреть великую F-песню Beatles, название которой я выбрал для своего собственного шоу: From Me to You.
Оказывается, я не первый подумал, что это название можно связать с радиопередачей. У The Beatles было собственное радиошоу на BBC, в котором звучали различные поп-пластинки, в том числе и их собственные. Они записали музыкальную заставку для этого шоу, используя From Me to You в качестве основной темы, изменив текст песни на From Us to You («От нас к вам»). Выпуски очень короткие, и их можно найти онлайн, рекомендую.
From Me to You была одной из нескольких песен, написанных Джоном и Полом во время тура Хелен Шапиро в 1963 году. The Beatles не были хедлайнерами, это было бы слишком рано для их карьеры, а вот шестнадцатилетняя Хелен Шапиро уже была грандиозной фигурой. У нее было несколько громких хитов, таких как Walkin’ Back to Happiness (ее лучшая песня, на мой взгляд) и You Don’t Know, и да, она была главной достопримечательностью турне. The Beatles были объявлены четвертыми из одиннадцати исполнителей! Вероятно, битлы сыграли для Хелен несколько новых песен и спросили, какая из них должна быть следующим синглом, и она выбрала From Me to You. Так что в какой-то степени мы должны благодарить Хелен за то, что From Me to You стала таким большим хитом.
А теперь смело перенесемся в то время, когда The Beatles сами стали хедлайнерами. Более того, в те времена им уже даже не нужно было гастролировать. Есть два блестящих F-трека, которые они создали для фильма Magical Mystery Tour. Я помню, как при подготовке фильма Пол делился со мной экспериментальными идеями и сопутствующей музыкой. Первая F-композиция – инструменталка Flying – была написана как фоновая подложка под кадры с ландшафтами Исландии, снятые с воздуха. Пол написал заглавную мелодию (структура представляет собой простой двенадцатитактовый блюз), а авторство было разделено поровну между всеми четырьмя битлами. Трек открывает гитарная тремоло[83]-импровизация, а основная мелодия представлена меллотроном. Думаю, что он настроен на тромбон, хотя звучит он больше похоже на английский рожок. Несомненно, что этот инструментальный трек является частью партитуры фильма. И дело не в том, что The Beatles пытались сделать инструментальный хит, чтобы соперничать, скажем, с аккомпанирующей группой Клиффа Ричарда The Shadows, у которой была целая серия инструментальных хитов, с которыми The Beatles были хорошо знакомы, а скорее в том, что они хотели создать композицию, подчеркивающую настроение фильма. В этом, я думаю, они были очень успешны.
Если Flying – это хороший трек из Magical Mystery Tour, то The Fool on the Hill – отличный трек. Он показывает Пола Маккартни в его самом образном и блестящем творческом проявлении. Я отчетливо помню, когда Пол написал эту песню, он играл ее для нашей семьи. Мы сидели в гостиной, которую называли первым этажом, а американцы – вторым. Гостиная служила также кабинетом моего отца и кабинетом для консультаций, ее достоинством был большой рояль. Сразу после того, как он написал The Fool on the Hill, мы собрались у рояля и слушали-слушали-слушали. Он объяснил (и спел) некоторые партии флейты и блокфлейты, которые тоже задумал, было очевидно, что вся аранжировка уже бурлила у него в голове, как это бывает со всеми гениальными музыкантами. Мы все были очень впечатлены.
Другая великая F-песня The Beatles вышла из-под пера Джорджа Харрисона. И это For You Blue. Композиция представляет собой традиционный двенадцатитактовый блюз, в середине которого мы слышим классное слайд-соло Джона и голос Джорджа: Elmore James got nothing on this baby («Элмор Джеймс ничего не имеет против этой детки»). Интересно, многие ли из вас знают, кто такой Элмор Джеймс? Надеюсь, что знаете. Он был классическим блюзовым слайд-гитаристом, которым мы все очень восхищались. В Англии было целое движение; все хотели играть блюз. Мы учились на блюзовых пластинках, которые могли достать в джазовых магазинах, и бесконечно обменивались ими между собой. Это было мощное коллективное увлечение, мы должны были знать все, что можно, о блюзе и его прародителях, сторонниках и учениках. Все мы были поклонниками Элмора Джеймса, и каждый, кто брал в руки слайд, старался играть так же, как Элмор Джеймс. И это по-прежнему так. Бонни Рэйтт (замечательная певица, в которой порой игнорируют замечательного гитариста) и все нынешние великие слайд-музыканты начинали с Элмора Джеймса и его, казалось бы, не требующей усилий игры.
Неужели Элмор Джеймс действительно ничего не имеет против Джона Леннона? Я не был так уж уверен, но это была доблестная попытка с его стороны, и он определенно был поклонником Элмора Джеймса. Кстати, на этом треке мы слышим и подготовленное пианино Пола. Неповторимый звук подготовленного фортепиано рождается с помощью предметов, которые специально размещают между струнами инструмента или на молоточках. Эта техника широко используется в авангардной музыке. Ее применяли Джон Кейдж[84], равно как и Джон Кейл из The Velvet Underground[85]. Пол вплотную интересовался этой техникой и много экспериментировал. Он долго возился с роялем, добавляя что-то к струнам, пока не получил именно тот звук, который хотел для этого конкретного трека. И не прогадал.
А теперь я должен кое в чем признаться. Когда я искал интересные песни, начинающиеся на букву F, я нашел одну, которую никогда не слышал. Это Free Drinks, песня Ринго. И она мне очень понравилась. На треке представлены звучные гитары в стиле Эннио Морриконе. Написали его Ринго, Марк Хадсон, Стив Дудас, Дин Гракал и еще один мой друг, Гэри Берр (замечательный нэшвилльский композитор). Я очень рад, что нашел его. Трек достоин того, чтобы вы его услышали.
Еще одну классную F-песню – (Forgive Me) My Little Flower Princess, адресованную Йоко, написал, как мы понимаем, Джон Леннон. Она была записана в Нью-Йорке с большой нью-йоркской сессионной группой – Хью Маккракеном (один из моих любимых гитаристов), Эрлом Сликом, Тони Левином и Энди Ньюмарком. Очень много великих музыкантов. К сожалению, вышла она уже после смерти Джона.
С этой же группой Джон записал отличный двойной F-альбом, Double Fantasy. В нем представлены два особенно важных трека – Woman и Dear Yoko. Джон называл Woman «взрослой версией» своей песни Girl, так что, возможно, она дает некоторое представление о том, как изменился его песенный почерк. И на его создании отразилось то, что он был безумно влюблен. Трек начинается с шепота For the other half of the sky («Для другой половинки неба»), отсылающего нас к заявлению Мао Цзэдуна о том, что «женщины держат половину неба».
Алан Сивил и его валторна
Dear Yoko (не путать с Oh Yoko! из альбома Imagine) – это бодрая, счастливая композиция, отражающая его любовь к Йоко. Джон всегда любил старомодную slap-back-реверберацию на лид-вокале и иногда переусердствовал, но она идеально подходит для этой песни. Кроме того, и на этом треке есть свой восхитительный слайд, думаю, это был слайд от Хью Маккракена.
Вернемся к Полу. Довольно интересна одна из его сольных F-композиций. Он записал ее с Wings[86], и она называется Famous Groupies. Признаюсь, мне было любопытно, есть ли там какая-нибудь завораживающая (или даже похотливая?) история, стоящая за названием или концепцией. Я написал своему другу Денни Лэйну, который в то время играл в Wings, и спросил, что он помнит. Его ответ был не столь откровенным, как мне хотелось бы. Зато лаконичным и интригующим: «Famous Groupies? Не напоминай мне, у меня есть дети от двух из них, но это совсем другая история». Так что можете смело полагаться на свое богатое воображение.
The Beatles на пике своей славы удалось увековечить некоторые слова и выражения. Так, они навсегда останутся Fab Four – Великолепной Четверкой. Я не знаю, кто придумал этот термин, сами битлы или их фанаты, журналисты или публицисты, но мы знаем, что как только нам что-то нравится, оно сразу становится великолепным. Был журнал под названием Fabulous, который сокращенно называли Fab, и это сокращение, Fab, часто применяли и к битлам, к их музыке, одежде и стилю в целом. Джордж Харрисон с Джеффом Линном значительно позже написали песню, в которой размышляли над этим фактом, – When We Was Fab, кстати, ее тоже можно классифицировать как F-песню. Отличный трек с несколькими струнными, в том числе ситарой, с психоделическими звуками, с Ринго на барабанах и со всеми необходимыми примочками 1960-х!
И вновь у нас на пути двойное F. Первым F этой пары является french horn (французская валторна) – инструмент, который обычно не используется в рок-н-ролльных или R&B-аранжировках и чаще всего звучит в симфоническом оркестре или как сольный инструмент. Основанный на оригинальном охотничьем рожке, он обладает прекрасным собственным тоном и стал основой классической музыки и киномузыки, в частности. Полу очень нравился звук валторны, и, вероятно, поэтому он специально включил его в композицию For No One (вторая часть из этой F-пары). С вопросом «Кого нам взять?» он обратился к Джорджу Мартину. Джордж знал, кого искать: «Мы найдем парня, который будет потрясающим. Он самый лучший, играл во всех оркестрах, главный солист на валторне».
Этого потрясающего парня звали Алан Сивил, и он действительно был ведущим валторнистом во всем Лондоне. Он записал сессию, после чего вся лондонская музыкальная тусовка сотрясалась от того, что вместо девяти фунтов, что было обычной ценой сессии, он попросил и получил гонорар в пятьдесят фунтов. Зато это гениальное соло по сей день остается одним из самых известных соло The Beatles.
История гласит, что Пол написал партию валторны слишком высокой, на ноте, которая официально не входит в диапазон инструмента. Но если вы великий валторнист, то вы достигаете той или иной ноты комбинацией клавиш под вашими пальцами и тем, что ваш амбушюр[87] может извлечь из инструмента. Алан Сивил решился и сыграл эту особенно невозможную ноту на самом пике своей карьеры.
О For No One говорили многие, равно как и многие перепевали ее. Мне кажется, лучшая небитловская версия принадлежит потрясающей певице Эммилу Харрис. Одна из любимых певиц Линды Ронстадт, одна из моих любимых певиц, а также одна из любимых певиц человека, с которым я много работаю, Альберта Ли, он много лет возглавлял группу Эмми, The Hot Band. В ее версии Эмми аккомпанирует замечательная группа музыкантов, включая Эймоса Гарретта, Херба Педерсена и одного из моих любимых пианистов Билла Пэйна из Little Feat (в течение многих лет я имел честь быть менеджером этого коллектива). Кто-то вспомнит Билла и его лучшее фанковое исполнение Oh, Atlanta или Dixie Chicken, но в For No One Эмми вы слышите исключительно нюансированную фортепианную игру совершенной тонкости и точности. The Beatles сыграли For No One в Си мажоре, а Эмми перевела его в Фа. И она, и группа даже меняют аккорды, добавляя минор на втором такте, что делает песню еще более эмоционально насыщенной. Да и вокал Эмми, несомненно, разорвет ваше сердце.
Еще одна гениальная коллективная F-аранжировка – это замечательная Fixing a Hole. Каждая ее часть заслуживает внимательного прослушивания. Никто не играет шаффл лучше, чем Ринго, и этот очень медленный шаффл в менее умелых руках мог бы показаться скучным, а здесь мы получили непревзойденный грув хай-хэт-партии Ринго. Кроме того, в ней много клавишных, включая вступление, думаю, что и Пол, и Джордж Мартин привнесли нечто свое. А также мы слышим несколько элегантных, но в то же время солидных роковых соло-партий гитары Джорджа. Многие склонны считать совершенство некоторых треков само собой разумеющимся (так велико наше знакомство с завершенными записями), но чем больше я исследую природу аранжировок, тем больше растет мое восхищение. И, конечно же, прежде всего это касается Fixing a Hole – удивительно оригинальной песни. В ее контексте нет ничего общего с героином или с леченим и даже ничего общего с починкой крыши в Шотландии. Пожалуй, речь идет скорее о том, что Пол просто наслаждается своим недавно приобретенным (и очень красивым) домом на Кавендиш-авеню, и о том, как приятно находиться в собственном доме, покуривать травку и позволить своему разуму расслабиться.
Ну и лучший способ закончить наше F-путешествие – Free as a Bird, последний сингл The Beatles, который вышел в 1995 году вместе с Real Love как часть антологии The Beatles[88]. Песня начинала свою жизнь как запись Джона Леннона с участием трех других битлов, которую мой друг Джефф Линн организовал и спродюсировал. Джордж Харрисон, помимо всего прочего, играет здесь на укулеле. Если вообще должна была быть «последняя запись битлов», то Free as a Bird – это отличная композиция, которой можно завершить очередную главу и продолжить наше исследование музыки самой лучшей группы, которая когда-либо существовала.