Питер Акройд
Венеция. Прекрасный город
Peter Ackroyd
Venice Pure City
This edition published by arrangement with The Susijn Agency Ltd and Synopsis Literary Agency.
Copyright © Peter Ackroyd, 2009
© Издательство Ольги Морозовой, 2012
© В. Кулагина-Ярцева, перевод, 2012
© Н. Кротовская, перевод, 2012
© Г. Шульга, перевод, 2012
© А. Бондаренко, оформление, 2012
* * *
Посвящается Элисон Сэмьюэл
I
Город на море
Глава 1
Начала
Они добрались до этих отдаленных безлюдных вод. Они приплыли на плоскодонных судах, старательно избегая мелей. Спасаясь от варварских племен с Севера и с Востока, они оставили далеко позади свои города или селения. Так они оказались в диком месте, в широкой неглубокой лагуне, в которой смешивались пресная вода материковых рек и соленая вода Адриатики. При отливе обнажался берег моря, изрезанный ручьями, речками и небольшими проливами; во время прилива были видны наносные островки, покрытые болотной травой. Мелководья поросли камышом и дикими травами, невысоко поднимавшимися над поверхностью. Иногда при отливе показывались обычно затопленные клочки суши. Пустынные болота вода заливала лишь изредка. Эти соленые болота и берег, казалось из отдаления, образуют широкое пространство, испещренное прудами и островками. Топи, до которых не доходил прибой, были так же темны и неприветливы, как воды. Линия поросших сосновыми лесами островов, состоящих из песка и речных наносов, защищала лагуну со стороны моря.
Несмотря на то что лагуна находилась недалеко от некогда важных центров римской цивилизации, она была пустынной и изолированной. Тишину нарушали только крики птиц, рокот морских валов да звук ветра, шелестевшего в камышах. Ночью здесь царила тьма, луна освещала лишь неугомонные волны. Но при дневном свете, когда изгнанники прибыли сюда, море тянулось туманной линией, а покрытое облаками небо будто отражало серебристую рябь воды.
Со всех сторон их заливал свет. Они нашли остров. И голос, подобный шуму многих вод, велел им построить церковь на обретенной земле.
Это одна из историй о началах, которую рассказывали венецианцы.
Лагуна представляла собой нечто неопределенное – не землю и не море. Она простиралась примерно на пятьдесят шесть километров в длину и одиннадцать километров в ширину вдоль берега Северо-Восточной Италии и имела форму полумесяца. Она возникла около шести тысяч лет назад из ила, наносов и мусора, принесенного в Адриатику семью реками. Главные из них – Брента, Силе и Пьяве – несли все это с Альп и Апеннин; в один прекрасный день из крошечных частиц мусора с гор возник каменный город. Болота, топи и заливаемый приливом берег были защищены с моря длинным и узким песчаным барьером, разделенным на острова несколькими проливами; самый длинный из этих островов ныне известен как Лидо. Проливы проделали в барьере porti (выходы), через которые море устремляется в лагуну. Сейчас существуют три porti – в Лидо, Маламокко и Кьодже. Проливы вдыхают в Венецию жизнь.
Это всегда разное, нестабильное место – частично ил, частично песок, частично глина; всегда зыбкое и движущееся, оно меняется под воздействием приливов. Вот почему внешний вид лагуны меняется. Существует теория относительно того, что в VI–VII веках лагуна представляла собой по сути болото, во время прилива покрытое водой. В XIX веке, по словам Джона Рёскина, во время отлива иногда казалось, что Венеция покоится на просторной равнине темно-зеленых водорослей. Лагуна превратилась бы в сушу пятьсот лет назад, если бы не вмешательство венецианцев. Лагуна сейчас – просто другая часть Венеции, другая часть города, ни суша, ни море. Но Венеция потихоньку возвращается в море. Вода становится все глубже и солонее. Это опасное место. Святой Христофор, переносящий младенца Христа через реку, был когда-то одним из самых почитаемых святых города.
В лагуне всегда кто-то жил, ведь и дикие места бывают изобильными. С самых ранних времен здесь были небольшие зоны обитания людей – рыбаков и охотников, привлеченных пернатой дичью, дарами моря, в частности осенним движением рыб из рек в море. Болота служили природным источником для сбора соли. А она была ценным продуктом. Венецианцы всегда славились умением торговать, но торговая активность на этой земле началась даже прежде, чем сюда прибыли их предки.
Следы древних племен теряются в доисторическом мраке. Но первые опознаваемые предки венецианцев заселяли регион, окружающий лагуну, с VIII века до н. э. Это были люди, жившие в северо-восточной части Италии и вдоль берегов современной Словении и Хорватии. Они были известны как венеты; Гомер называет их Enetoi, потому что в греческом не было звука v. Они были главным образом купцами, какими станут и венецианцы, торговали янтарем и воском, медом и сыром. Они устраивали большие рынки, как те, что в конце концов создадут венецианцы. Они торговали с Грецией, как впоследствии Венеция – с Византией и Востоком. Они добывали соль в прибрежных районах, в какой-то мере предвосхищая монополию венецианцев на производство этого продукта.
Они одевались в черное, этот цвет станет отличительным в одежде венецианских аристократов. Племенным героем венетов был Геркулес, он стал легендарным защитником Венеции. Он – полубог, который трудами добился того, на что другие претендовали по праву. Венеты возводили свою родословную к Антенору, который вывел их из разрушенной Трои. Они были известны мореходным искусством. В брачных и семейных делах они подчинялись авторитету государства. Эти люди населяли города Падую, Альтино, Аквилею и Градо.
До бегства венеты были романизованы. Ко II веку н. э. они заключили договор с римскими властями. Во времена Августа регион лагуны был частью Десятого округа Италии и в IV веке стал частью Восточной Римской империи, Византийской империи. Лагуна уже была частично заселена. На одном из островов, Сан-Франческо дель Дезерто, найдены руины римского порта с керамикой I века и стенная штукатурка III века.
Порт, несомненно, использовался кораблями, совершавшими рейсы между Аквилеей и Равенной, привозившими зерно из Паннонии и товары и продовольствие с более дальних берегов. Там были найдены амфоры для перевозки вина и оливкового масла из Восточного Средиземноморья. Большие корабли причаливали к острову, доставленные ими товары затем переправлялись на меньших кораблях на отмели лагуны. Поэтому здесь должны были быть местные лоцманы, проводившие груз по мелкой воде. Под четвертым нефом базилики Санта-Марии дель Ассунты на острове Торчелло был обнаружен проход, относящийся ко II веку н. э. На большой глубине на острове Сан-Джорджио Маджоре найдены римские развалины, а на меньших островах обнаружен археологический материал I и II веков. Находки на других островах могут быть отнесены к IV–VII векам. Существует предположение, что внешние острова лагуны могли использоваться как стоянка римского флота; возможно, там сооружали виллы.
Но, когда изгнанников с материка становилось все больше, в природе лагуны произошли кардинальные изменения. Это не был массовый исход, скорее следующие одна за другой волны миграции, достигшие наивысшей точки в конце VI века. Тогда венеты бежали от захватчиков. В 403 году Аларих, вождь вестготов, напал на провинцию Венеция; по словам римского историка Клавдиана, «разнеслась молва о походе варваров и наполнила эту землю ужасом». Аквилея и Верона пали, множество их жителей в поисках безопасности уехали на острова. Когда угроза миновала, многие вернулись домой. Но часть осталась строить новую жизнь в лагуне. В 446 году Аттила захватил римские провинции от Дуная до Балкан, а затем, шесть лет спустя, взял Аквилею. Альтино и Падуя тоже были разграблены. От этих бедствий беглецы снова спасались в лагуне.
Они перемещались по определенной схеме. К примеру, жители Альтино переселялись на Торчелло и Бурано, а горожане из Тревизо бежали на Риальто и Маламокко. Падуанцы уплывали на Кьоджу. Жители Аквилеи переселялись в защищенный болотами Градо. Приезжали со своими ремесленниками и строителями, с крестьянами и поденщиками, с патрициями и плебеями; привозили священные сосуды из своих церквей и даже камни своих общественных зданий, чтобы их можно было построить заново.
Но как могли строить на такой ненадежной земле? Как могли строить на тине и воде? Это становилось возможно, потому что в ил забивали деревянные сваи от трех до трех с половиной метров высотой, пока они не достигали слоя более твердой глины и плотного песка, подходивших в качестве основания. Это была «граница» на дне лагуны. Так возникли бревенчатые casoni (маленькие дома) с камышовыми покатыми крышами.
На краю лагуны основали новые города – Гераклею и Эквилио (Езоло). На островах образовывались деревенские общины, главы которых держали совет с собранием жителей.
Венеты воздвигали укрепленные лагеря на случай, если гунны или готы решат двинуться на них.
Островитяне были неуживчивы и соперничали друг с другом; в лагунах не было единства. И вот, в 466 году в Градо, двадцать лет спустя после появления Аттилы, состоялось собрание венетов лагуны. Было решено, что каждый остров будет представлен трибуном и что трибуны будут работать вместе для общего блага. Ведь они сталкивались с одними и теми же опасностями и трудностями – не в последнюю очередь, с набегами моря. Это было первое проявление публичного и общинного духа, который впоследствии ясно проявится в Венеции.
К VI веку присутствие венетов в этом регионе стало определяющим. Им платили за перевоз людей и товаров между портами и гаванями материка. Они переправляли византийских солдат из Градо до реки Бренты. Отвозили чиновников и купцов в Византию. Уже тогда они были известны мореходным искусством. Их суда поднимались по рекам Северной Италии, по пути торгуя солью и рыбой в городах и деревнях.
Первое описание этих островных жителей встречается в письме, отправленном в 523 году их трибунам от легата Остготского королевства, господствовавшего в то время в Северной Италии. Кассиодор просил их перевезти водным путем в Равенну вино и растительное масло. «Ибо живете вы подобно птицам морским, – писал он, – и дома ваши на водной глади подобны Кикладам. Лишь ивы и плетни не позволяют распасться земле, на которой они стоят; и все же вы дерзаете противопоставить непрочный этот оплот бурному морю. У вашего народа есть огромное богатство – рыба, которой с избытком хватает на всех. Вы не различаете богатых и бедных; пища у всех одинакова, дома похожи». Он был не совсем точен в описании, дома иногда уже строились из камня и кирпича с материка. Дошедшие до нас данные свидетельствуют и о том, что даже на ранней стадии освоения лагуны там были и богатые, и бедные семьи.
Кассиодор замечает: «Все силы свои вы тратите на добычу соли, и именно в ней таится секрет вашего процветания». В этом он, безусловно, прав. Он добавляет значимую деталь: суда, «которые вы, словно лошадей, привязываете к порогу своего дома». По счастливой случайности одно из таких судов извлечено из ила лагуны. Шпангоут частично сделан из дуба, а корпус из липы, судно было найдено на острове Сан-Франческо дель Дезерто; судно датируется v веком. Оно лежало на уровне, который в тот период находился под водой, за исключением времени отлива.
Но Венеция как таковая еще не родилась. Ее нет на карте IV века, на ней лагуна изображена как ненаселенный морской район. Венецианские историки, однако, утверждают, что город был основан в полдень 25 марта 421 года бедным рыбаком Джованни Боно, или Джованни Добрым. У этой теории есть преимущества, так как она сближает три даты – день весеннего равноденствия, Благовещение и предполагаемую дату основания Рима. Тройное совпадение, так же как и своевременное появление Джованни Боно, слишком хорошо, чтобы быть правдой, но это часть необычайной способности венецианцев вытеснять историю мифом. Поэт Райнер Мария Рильке, посетив город в 1920 году, сказал: «Так же, как человек не может ничего схватить в зеркале, но только погружается в тайну его неуловимости, здесь тебя целый день наполняют образы, но ты не можешь воплотить ни один из них. Венеция – это вопрос веры».
На самом деле Венеция возникла век спустя, в конце 560-х – начале 570-х годов, после ряда вторжений ломбардцев. Еще раз провинция Венеция была побеждена чужими племенами. Однако в отличие от гуннов они не собирались уезжать с награбленным. Они хотели остаться здесь. Они заняли область, которая сейчас называется Ломбардией. Их вторжение вызвало массовый исход венетов. Епископ Аквилеи перенес свой престол в Градо, на край лагуны. Епископ Падуи переместился на Маламокко, а епископ Одерцо уплыл в Гераклею. Эти люди были как светскими, так и религиозными лидерами, чтобы создавать новые общины на воде, им были нужны и граждане, и прихожане. Бурано и Мурано, Аммиана и Констанциака застраивались быстро. Правда, Аммиана и Констанциака исчезли в волнах в XIII веке, поглощенные главным врагом островитян, которые без устали сражались с морем.
Венеция родилась в процессе этого бегства от ломбардцев. Согласно последним археологическим исследованиям первые признаки человеческого обитания датируются второй половиной VI века – VII веком; эти находки обнаружились неподалеку от Кастелло, к востоку от города, и под площадью Святого Марка. Это также свидетельство того, что в те давние годы сперва поднимали уровень поверхности земли и осушали почву. Чтобы противостоять морю, поселенцы ограждали землю скрепленными между собою деревянными столбами, отводили воду, клали булыжник, или осадочные породы, или песок с дюн. Это и было начало города.
Изгнанники выбрали группу островов на середине лагуны под общим названием Ривоальто, или Высокий берег, которая в конце концов превратилась в Риальто, замечательную рыночную площадь и торговый центр города. По островам текли ручьи и потоки, но была и большая река, приток Бренты – Ривоальтус, который со временем превратился в Большой канал, и еще два мощных холма или острова – их определение зависит только от того, как вы рассматриваете природу территории, – обращенные друг к другу по течению этой реки. Вот там и возникла Венеция. Это была земля, на которой изгнанники могли строить.
Работа была нелегкой. Есть свидетельства о катастрофических затоплениях в 589 году во всем этом районе, настолько сильных, что течение некоторых рек повернуло вспять. Бедствие изменило водную структуру лагуны, но его воздействие на возникновение Венеции невозможно проследить.
Венеция не сразу стала самым значительным городом лагуны. В Градо находился Патриарх, Торчелло был большим торговым центром, или рынком этого региона. Герцог переехал из Эраклеи на Маламокко. В тот период, когда Венеция только строилась, в других городах уже существовали здания сложной архитектуры. На Торчелло строилась базилика Санта-Марии дель Ассунты. Надпись, датированная 639 годом, подтверждает, что этот собор воздвигнут в контексте византийской традиции и богослужения.
Связь с Византией знаменательна. Историографы Венеции настаивают на том, что с самого начала венецианцы отстаивали независимость. Существует легенда об их предводителях, которые сказали византийскому послу: «Сам Бог охранял нас, так что мы могли жить на этих мокрых болотах, в хижинах из бревен и прутьев. Поэтому воздвигнутая нами в лагуне новая Венеция стала нашим могущественным городом». Их не могли тронуть ни короли, ни князья, «если они не приплывают по морю», в чем и кроется сила венецианцев. Это чистейшее мифотворчество. Вначале венецианцы были зависимы. Даже в языке древних венецианцев заметна примесь греческого, и не далее как в прошлом веке в диалекте жителей острова Бурано сохранялись греко-римские элементы.
Существуют разногласия относительно даты, когда dux (военачальник лагуны, предводитель) был назначен византийцами: по всей вероятности, это произошло в начале VIII века. Венецианцы придерживались мнения, что он был избран островитянами, но нет сомнений в том, что этот герцог, или дож, находился в подчинении у византийского императора. Назначение военачальника само по себе не принесло согласия в лагуну; ранние века были полны кровопролитных схваток между островами или отдельными семьями; существуют сообщения о гражданской войне, длившейся в течение VIII века, о битвах в лесах, окружающих лагуну, о дожах, которых ослепляли, либо убивали, либо отправляли в изгнание. Однако это политическое устройство пережило начальный кризис; дожи правили в Венеции более тысячи лет, сто двадцать дожей в непрерывной последовательности.
Венеция состоит из ста восемнадцати островов, которые в результате упорного труда были соединены. Поначалу существовали разрозненные островные церковные приходы, одни из них управлялись монастырями, другие – маленькими общинами, к примеру, рыбаков или солеваров. Были общины кораблестроителей. Эти общины группировались вокруг церкви и campanile (колокольни); зеленая лужайка, или пространство перед церковью, была и до сих пор известна как campo (поле, площадь). На campo находился колодец или водоем с пресной водой, наполнявшийся частыми дождями. Дома были, как правило, деревянные, с камышовыми крышами, хотя жилища видных горожан уже строили из кирпича и крыли черепицей. Некоторыми островами управляли бежавшие с материка влиятельные семьи, которые взяли с собой слуг, чтобы возделывать сады и виноградники; семейства Орио и Градениго, к примеру, контролировали остров Сан-Джованни ди Риальто. У каждого острова был святой покровитель.
Островные приходы отделялись один от другого болотом или водой, но для связи между ними были установлены водные пути.
Уже существовал образец жилища, постепенно становящегося все более определенным и разработанным.
Очередное вторжение способствовало объединению. В 810 году Пипин, сын Карла Великого, привел войска в лагуну, чтобы заявить на нее права Империи франков. Он попытался штурмовать усадьбу дожа на Маламокко. Дож бежал на острова Ривоальто за защитой. Говорят, что Пипин пустился в погоню, но его флот завяз в болотах, ему помешала убывающая с отливом вода; что он соорудил плоты из бревен, а венецианские моряки их разрушили; что одна местная старушка направила их через опасные мели с древним венецианским наказом: sempre diritto (прямо, никуда не сворачивая). Здесь безошибочно просматривается намек на армию фараона, которую поглотило Красное море, аналогия, на которой в будущем сосредоточат внимание венецианские художники. Каковы бы ни были истинные обстоятельства поражения, Пипин был вынужден отказаться от своей миссии.
Таким образом, место, куда бежал дож – Венеция, – доказало, что оно безопасно. Укрытое среди болот, оно было неприкосновенно. С моря его защищали острова, а от материка отделяла вода.
После этого вторжения франков местопребыванием дожа стала Венеция. Она сделалась центром лагуны. Город начал свою большую карьеру.
Он процветал в уединении. В договоре 814 года было достигнуто согласие относительно того, что Венеция останется провинцией под управлением Византии, но что она будет также платить ежегодную дань королю франков, чей трон в то время находился в Италии. Это может показаться двойными обязательствами, но на деле договор освободил Венецию от безраздельного господства чужаков. Теперь она находилась между франками и византийцами, между Западом и Востоком, между католичеством и православием; срединное положение Венеции позволяло ей следовать изменчивым курсом, иногда склоняясь в одну сторону, иногда – в другую. Это также провоцировало множество разногласий среди правящих семейств лагуны, зависимых от разных партий на материке и в Восточной империи и преданных им.
Тем не менее положение Венеции эффективно обеспечивало ее независимость. Одна из статей договора 814 года разрешала венецианским купеческим судам свободно заходить в порты Италии и покидать их. Иными словами – венецианцы могли торговать. Могли перемещаться между Востоком и Западом. Венеция стала по преимуществу городом купцов.
Она быстро росла. Множество обитателей лагуны вскоре переселились на островки вокруг Ривоальто. К концу IX века существовало около тридцати островных приходов, ближе к 1000 году их стало более пятидесяти; результат пожара в 976 году, когда сгорели и пострадали триста домов, свидетельствует о том, что место было густо заселено. Церковные приходы, сгруппированные вокруг Ривоальто, теперь были соединены мостами или каналами. Крепостные валы были воздвигнуты, болота осушены, сточные канавы проложены, топи распаханы, земли удобрены. Несколько главных улиц, уцелевших до сих пор, были распланированы, тротуары замощены. Были сооружены пристани, одни из них были общественными, а другие – частными. Возведенные дамбы мешали речным наносам попадать в лагуну. Было налажено паромное сообщение. Венеция превратилась в поселившееся на иле и воде характерное для города скопление людей, напряженное и мощное. Город возник в результате огромного индивидуального и общинного усилия, вызванного необходимостью и практичностью. Там всегда присутствовала цель общинного существования: желание возделать или удобрить почву, отвоевать воду, объединить и защитить общественную землю.
Венеция в IX и X веках была средневековым городом, в котором свиньи бродили по улицам, а пастбища и сады чередовались с домами и церквами. Здесь были районы с названиями На Болоте, или В Зарослях, или В Водорослях. Горожане ездили верхом по главной улице, Merceria (потом она станет торговой улицей), привязывали лошадей к большим старым деревьям, которые росли там, где теперь площадь Сан-Марко (или просто piazza – площадь). Плоские деревянные мосты без ступенек соединяли острова. По берегам каналов росли деревья. На окружающих островах раскинулись луга, где паслись стада крупного рогатого скота и овец; там были виноградники и фруктовые сады, пруды и маленькие озера. На центральных островах, которые постепенно соединяли, были дворики и calli (узкие улочки), определившие неповторимую схему Венеции. Перед каменными домами и даже перед более бедными – деревянными с камышовыми крышами, были небольшие участки земли, которые впоследствии превратились в идущие вдоль каналов, fоndamenta (своего рода тротуары и набережные) зрелого города.
К концу первой четверти IX века пространство вокруг того, что сейчас представляет собой площадь Святого Марка, сложилось. Там стоял Дворец дожей с большой герцогской церковью, посвященной византийскому Святому Теодору. Самые влиятельные семьи тоже строили себе здесь дома, чтобы быть ближе к средоточию власти. В результате расчистили поля, уступившие место piazza, большой пруд с рыбой засыпали – образовалась piazzetta, небольшая площадь перед Дворцом дожей. Эта дуополия сакральной и светской власти держалась здесь более тысячи лет.
Вплоть до XIII века город не назывался Венецией. Этот регион лагуны был известен как Венето или Venetia. Латинское название Венеции всегда было Venetiae, таким образом, отмечено ее начало как объединение островов или городов. Существует девятнадцать различных названий, от Venegia до Venexia, что подтверждает множественную идентичность города. Название Венеция, Venice, можно интерпретировать также как слово-гибрид, в котором содержатся Venus и ice (лед).
У Венеции нет единственного или определенного начала. Города итальянского материка были основаны в доисторическую эпоху, их территория очерчивалась их кладбищами и была защищена стеной. Они росли естественным образом из традиционного центра к разрастающимся окраинам. Почитание города связано с почитанием места и почитанием умерших, преданных там земле. Самые ранние города первобытны по происхождению. У Венеции с самого начала не было периметра. Не было очертания. Она слилась в одно целое из сотни различных пунктов. Венеция в буквальном смысле не имеет корней. У нее действительно текучее основание. Она ненадежно расположена в мире. Вот почему она всегда вызывала тревогу, как у сегодняшней группы британских архитекторов «Венеция в опасности».
Венеция стремилась определить себя. Пыталась найти свои начала. Чувствовала себя обязанной открыть скрытое или обнаружить отсутствующее начало. Макиавелли писал, что «начала религий, республик или королевств должны обладать некоей добродетелью, благодаря которой они заслуживают свою начальную репутацию и начальное развитие». Эта проблема стояла перед венецианцами.
В этом смысле они не обладали добродетелью. Поэтому придумывали истории о происхождении, в каждой из которых был в какой-то мере явлен Божий промысел – к примеру, якобы исторический факт, что венецианцы были христианскими беглецами, спасавшимися от вторжения язычников. На полу собора Санта-Мария делла Салюте вырезана надпись: Unde origo inde salus (Откуда (Венеция) произошла, оттуда пришло спасение). Так создавались изящные и сложные легенды о возникновении города. Их не следует отвергать. Легенды представляют собой самую раннюю форму поэзии. Венеция – город легенд, в частности, религиозных потому что она всегда была городом чудес.
Жители Альтино колебались, куда бежать от язычников, пока не услышали голос с небес, провозглашающий: «Поднимитесь на башню и взгляните на звезды». Взобравшись на башню, они увидели, что отражение звезд в воде показывает дорогу к островам лагуны. В другом варианте этой истории жителям довелось видеть, как все птицы этих мест, держа птенцов в клювах, летят к островам. Голос из светлого облака, взывающий к беглецам, плывущим на кораблях, был слышен в начале этой главы. Восемь самых ранних церквей Венеции были возведены по Божественному повелению. Святому Магнусу в видении было велено построить церковь там, где он увидит стадо овец, этим местом оказалось Кастелло. Дева Мария появлялась в сияющем облаке, возвещая возведение церкви Санта-Мария Формоза. Большая стая птиц выбрала место для церкви Сан-Рафаэль. Красное облако парило там, где затем была построена церковь Сан-Сальваторе у моста Риальто. Существовали и другие, более мирские легенды относительно того, что предками венецианцев были римляне или даже троянцы, но к ним тоже можно относиться скептически. Эти легенды, как и сама Венеция, не имеют оснований.
Город был построен на воде по небесному повелению. Само по себе чудо – строить на море. И Венеция стала городом чудес. Это было предназначенное, ниспосланное Провидением место. В венецианских хрониках возникает великий, сияющий образ города. Венеция стала частью истории человеческого спасения. Ее Божественное происхождение подтверждается ее совершенной архитектурой, видимой миру тысячу лет, и даже ее торговым превосходством. На полотнах венецианских художников Бог-Отец и Святой Дух распоряжаются на площади Святого Марка. На мосту Риальто вырезаны фигуры архангела Гавриила и Девы Марии в момент Благовещения. Венеция идеализирована, невзирая на любые исторические факты или бесславные эпизоды.
Но настоящие начала Венеции, редкие и разбросанные, сообщают великую истину об этом городе. Они обнаруживают некоторые характеристики, или некоторые качества жизни здесь. Все сущее хочет дать форму и выражение собственной натуре; таким образом, через смутные предчувствия и слияние общинных желаний Венеция обрела форму. В мраморе таится статуя. У венецианцев не было собственной культивируемой земли, они были вынуждены зарабатывать на жизнь торговлей и промышленностью. Город, который представлял собой наполовину землю, а наполовину воду, разработал свое смешанное устройство, в котором были уравновешены различные силы государства. Постоянной заботой всех районов общины были стабильность и преемственность. Где эти качества более необходимы, чем в изменчивом и непостоянном месте? Город, построенный изгнанниками, спустя столетия стал домом для беженцев всех мастей. Его заморские владения, его набеги на материковую Италию были обусловлены необходимостью самосохранения. Венеция всегда полагала себя городом под угрозой. Этот город возник не из союза крестьян, он был городом изначально. Венеция не была в своем младенчестве феодальным обществом. К X веку она уже была известна как la civitas Rivoalti (город Ривоальто).
Однако важнейшим и продолжительнейшим фактором была борьба с морем. Из нее возникла необходимость общей цели и общественных усилий. Здесь не существовало антагонизма между индивидуальным и коллективным, или скорее отдельные венецианцы в течение веков включили себя в единый организм, который, как и человеческий организм, следует рассматривать как целое. Он повинуется собственным законам роста и перемен. Он обладает внутренним динамизмом. Он является чем-то большим, чем сумма его частей. Каждый аспект венецианской культуры и венецианского общества отражает целое.
Начиная с IX века в Венеции назначались трое представителей, чтобы осуществлять надзор за защитой и мелиорацией земли. В конце концов возникла бюрократия для контроля над вторжением моря. С самого начала Венеция подвергалась вторжению моря. Самая древняя защита состояла в скрепленных между собою деревянных столбах; позднее реки отводили в другое русло, а в качестве защиты от воды возводили мощные каменные стены.
Без сотрудничества соседа с соседом или общины с общиной нельзя было ни осушить землю, ни присоединить остров. Дамбы нельзя было построить, если община не руководствовалась общими интересами. Таким образом, венецианцами с самого начала владела мысль об общинной жизни. Они создали первый общественный дворец и первый городской сквер в Италии. Венеция, возможно, была первым городом в Европе, который извлек выгоду из того, что называлось градостроительством, с продуманным зонированием промышленной и хозяйственной деятельности по периферии города. Все это было частью поисков общего блага. Борьба против природных препятствий есть борьба за человеческую культуру и усовершенствование. Она требует огромной сплоченности и социальной дисциплины, которые лучше всего поддерживаются соблюдением религиозной обрядности. Так возникает концепция государства как Божественного замысла.
Но мы не должны забывать о характере и темпераменте ранних поселенцев. Их работа была тяжелой и непрерывной и не могла осуществляться без большой затраты энергии и оптимизма. Таковы, или такими были, отличительные качества жителей Венеции. Они гордятся, или гордились, своим городом. Это одна из черт, подмеченных путешественниками. Но природа иногда мстит тем, кто пытается обуздать ее. Часть островов лагуны поглотило подступившее море, поселения исчезли или были оставлены. Венецианцы никогда не забывали об угрозе бедствия.