Петр Васюков
Итальянские альпийские стрелки на Русском фронте 1942–1943
Если «Тридентина» и «Кунеэнзе» полностью сумели восстановить свои силы, то «Юлия» имела значительные потери в итало-греческую кампанию и восстановление ее боеспособности затруднялось. Кроме того, дивизия понесла тяжелые потери, когда батальон «Джемона» 8-го полка альпийских стрелков погиб при возвращении на Родину на судне, которое потопила английская подводная лодка под названием «Галилеа». До сих пор женщины города Джемона, откуда были родом почти все из погибшего батальона, каждый год одевают траурные одежды в день гибели «Джемоны». Дивизия «Юлия» получила пополнение только в первых числах июня. Оно состояло в основном из призывников 1922 года рождения.
Знамя 3-го полка альпийской артиллерии после награждения (Удине, 20 июня 1942 года)
Альпийский армейский корпус имел в своем составе около 57000 человек, которые представляли различное альпийское население Лигурийских Альп, Альп Джулии и Апеннинского полуострова, Тоска-Эмилии из Абруции.
Вооружение пехоты, имевшее в основном мелкий и средний калибр и транспортировалось большей частью за спиной, не выдерживало конкуренции с многими типами русского полуавтоматического и автоматического оружия. Против итальянских винтовок «Манлихер Каркано» модели 1891 года, калибра 6,5 мм действовали более современные образцы советского оружия. Ручные пулеметы «Бреда М1930», которые каждую минуту требовали смазки для патронной коробки, заедавшей на морозе, не могли сравниться с достаточно простыми и обладающими большой скорострельностью советскими пулеметами. Единственное массовое оружие пехоты, которое могло выдержать конкуренцию с оружием противника был пулемет «Бреда» калибра 8 мм, который во время боев показал себя как надежное и скорострельное оружие.
Не хватало пехоте и противотанкового оружия, достойного этого названия: 47-мм орудия (47/32) (четыре орудия на батальон) могли использоваться в качестве поддержки, но были полностью бессильны против хорошо бронированных русских танков. С хорошей стороны зарекомендовали себя 81-мм минометы, но их было всего четыре в батальоне.
Артиллерии было мало, и мощность ее была недостаточной. Каждая дивизия имела две группы 75-мм орудий (75/13) «Шкода» (сделанная в Италии старая модель трофейных австро-венгерских орудий) и группу 105-мм орудий (105/11) (трофеи французского производства). Альпийский корпус получил 11-ю боевую группу корпусной артиллерии из трех групп 105-мм орудий (105/32) и одной группы 149-мм орудий (149/13). Корпус также поддерживали полк конной артиллерии из дивизии «Челере» и полк немецкой тяжелой артиллерии в составе двух групп.
В армейском корпусе почти отсутствовала артиллерия ПВО. В дивизиях корпуса имелись лишь два батальона 20-мм пулеметов ПВО. Полностью отсутствовала противотанковая артиллерия. Только впоследствии, используя трофейное французское вооружение, переданное немецкой армией, итальянцы могли создать в дивизии одну батарею из шести 75-мм орудий (75/38). Этот недостаток в количестве и качестве противотанковой артиллерии привел к тому, что противотанковая оборона была поручена почти исключительно альпийской артиллерии, несмотря на ее специальное техническое оснащение и структуру. При пробных неоднократных стрельбах по захваченным русским танкам они смогли только перебить гусеницы, поэтому итальянцам приходилось рассчитывать лишь на точную стрельбу и на храбрость артиллеристов.
Материальная часть, которой располагали альпийские стрелки, была сделана с учетом ее использования в горах и была непригодна для больших расстояний на войне в русских степях.
Парк транспортных средств альпийской дивизии в основном состоял из мулов и лошадей. Их в обозе было около 4800 голов. Армейский корпус, напротив, имел только автомашины. Этих машин было достаточно лишь для связи передовых баз интендантских служб армии с дивизиями, полками и батальонами. Поэтому было абсолютно невозможно обеспечить части автотранспортом. В итоге корпус имел большое число вьючных животных, но они были медлительны и неэффективны на больших расстояниях. Автомашин было мало, и кроме того, некоторые типы машин доказали свою неприспособленность при движении по степным дорогам.
Корпус был хорошо обеспечен всеми необходимыми техническими средствами и снаряжением для преодоления горных высот. Но горные ботинки, веревки, клинья, альпенштоки и другое имущество, оказались совершенно бесполезными для действий в донской степи.
Части дивизии «Тридентина» на станции Авильяна. 20 июля 1942 года
27 июля 1942 года подразделение батальона «Верона» 6-го полка альпийских стрелков на станции Асти
Полковник Лавиццари со знаменем 9-го полка альпийских стрелков. Гориция. Август 1942 года
Обмундирование и экипировка были хорошие и в достаточном количестве, но имели свои недостатки – оказались полностью непригодны к обстановке в степи, особенно зимой. Недостаточно было меховых шинелей и валенок. Было некоторое ограниченное количество немецкой обуви – «winterstiffel» – с деревянной, не очень удобной подошвой. Мало грела серо-зеленая шерстяная форма. Безусловно, не подходили ботинки с набойками, которые стали причиной многочисленных обморожений, потому что сырость превращала подошву в лед.
Итак, организация Альпийского корпуса была на самом деле следующей: вооружение и экипировка имели свои недостатки и ограничения. Но, прежде всего, его структура и подготовка личного состава были предназначены для использования только в горной войне. Два основных элемента составляли его моральную и материальную силу: человек – крепкий горец – жизнерадостный, храбрый и гордый; и небольшие подразделения (роты и батареи) каждые со своим определенным моральным обликом и тактикой, со своими особыми традициями, которые на войне образовывали боевые сплоченные части.
Нельзя сказать, что структура Альпийского корпуса полностью была не пригодна к этому типу войны и к сражениям на русском фронте. Но нехватка танков, противотанковой и противовоздушной артиллерии, как и подвижных средств, для быстрого вступления в бой объективно отодвигали его на второстепенные роли. Отсюда напрашивается вывод, что единственным местом для благоразумного использования, с уверенностью в хорошем результате могли быть горы Кавказа, куда ранее и собирались отправить эти части.
В первых числах июля это соединение почти полностью было готово к отправке из Италии. Передвижение корпуса было организовано по двум маршрутам. Первый, для моторизованных частей, – по железной дороге до Киева и своим ходом до Донца, по обычной дороге. Второй маршрут был подготовлен для немоторизованных частей и частично моторизованных, которые должны были добираться до Донца по железной дороге. Маршрут предписывал движение через следующие пункты: Бреннеро – Мюнхен – Лейпциг – Варшава – Минск – Изюм.
Дивизия «Тридентина» движется к русскому фронту
Штаб армейского корпуса, начав движение 14 июля из Тренто по железной дороге, прибыл в Ново-Горловку на Донце 27 числа того же месяца. Позднее он был переведен в Рыково, где с 18 августа начали постоянно функционировать все его службы.
17 июля началась переброска дивизии «Тридентина»; 27 июля из Борго-Сан-Дальмацио начали движение части дивизии «Кунеэнзе» и 8 августа из Удине отправилась дивизия «Юлия».
Для транзитного пересечения Белоруссии и Украины, необходимы были меры по обеспечению собственной безопасности от возможного нападения партизан, действовавших в тех районах.
Во время передвижения были задействованы двести эшелонов, но отмечено только три случая нападения партизан. 29 июля в Барвенково (это небольшая станция около Славянска), партизаны, засевшие в лесу, стреляли по поезду, и попали из винтовки в капрала 112-й роты оружия сопровождения из 2-го саперного батальона дивизии «Тридентина». Капрал Туллио Массера, несмотря на быстрое хирургическое вмешательство, спустя 2 часа скончался в немецком госпитале в Славянске 30 июля.
6 августа около Харькова перед поездом, который вез 123-ю ремонтную роту 3-го саперного батальона дивизии «Юлия», была разрушена часть железнодорожного пути, который быстро восстановили лейтенант Гуидо Виэль и его ремонтники с помощью материалов, привезенных с соседней железнодорожной станции. 11 августа, в конце дня, партизаны атаковали эшелон, перевозивший 11-ю батарею из группы «Мондови» 4-го полка альпийской артиллерии дивизии «Кунеэнзе»: выстрелами были ранены капитан Родольфо Берти и младший лейтенант Альдо де Микелис.
В то время, как штаб армейского корпуса выгрузился в Ново-Горловке и был переведен затем в Рыково, «Тридентина» концентрировалась в Ново-Горловке, а «Кунеэнзе» застряла в пробке на железной дороге между Успенской и Изюмом.
В директиве ОКВ № 45 от 23 июля 1942 года говорилось, что группе армий «А» будет передан итальянский альпийский корпус.
Эшелоны с альпийскими стрелками движутся на Восток
10 августа подтвердилось решение об использовании Альпийского корпуса на Кавказе и он перешел в подчинение 17-й немецкой армии, входящей в группу армий «А». После этого распоряжения командир Альпийского армейского корпуса с группой офицеров встретился с командованием 17-й германской армии. Немецкие автобусы начали перевозить альпийских стрелков из «Тридентины». Первые части отправились на место назначения из Ново-Горловки в Успенскую, на расстояние 330 километров. Обозы должны были совершить марш в пешем строю, потому что немецкие войска не располагали необходимым автотранспортом для перевозки всей дивизии.
14 августа штаб группы армий «А» известил о невозможности выделить автотранспорт, это означало, что части корпуса должны осуществлять передвижение в пешем строю, начав его 16 числа.
Дивизия «Тридентина» начала движение по обычной дороге и совершила четыре перехода, когда командование группы армий «А» приказало остановиться. От Верховного командования поступил приказ, что Альпийский корпус должен следовать на Дон. 19 августа он перешел в подчинение 8-й итальянской армии, и пока продолжалось прибытие дивизии «Юлия» в Изюм, «Тридентина» двигалась по направлению к Миллерово, а «Кунеэнзе» 23 августа начала движение к Старобельску. Затем «Юлия» продолжила движение по направлению к Россоши. Нелепость такого маневра осознавали все: от рядового бойца до командира полка.
В начале тот контрприказ (10 августа 1942 года) воодушевил альпийских стрелков и особенно тех командиров, которые могли оценивать последствия использования их войск на равнине. Они знали, что альпийские части обучены сражаться в горах, где действия полностью отличаются от действий на равнине. Здесь нет обычных действий больших масс пехоты и мощных оборонительных рубежей, не так велика роль артиллерии и нет поддержки танковых дивизий. Напротив, в горах превосходно использовалось ручное вооружение и стрелки меньше всего рассчитывали на поддержку артиллерии и танков.
Эти точные наблюдения не мог опровергнуть ни один из командиров. Но не все оказали сопротивление. Этому абсурдному решению в отличие от командира корпуса и командиров дивизий противились два старших офицера из дивизии «Юлия», полковник Пьетро Гай, командир 3-го полка альпийской артиллерии и подполковник Ринальдо Далль Арми, командир батальона «Джемона». Они не боялись высказать опасения за жизни собственных солдат. Первый направил письмо Джиакомо Суардо, тогдашнему президенту Сената. В письме он показал очевидность нелепости использования специальных горно-стрелковых дивизий не в горной местности, а на Дону. Второе послание было направлено Муссолини через префекта Форли: «Альпийские стрелки не смогут, – писал подполковник Ринальдо Далль Арми в своем письме от 27 августа, – и не готова материальная часть, чтобы играть с авантюрной легкостью человеческими судьбами. Это приведет к тому, что мы должны будем оплакивать горькими слезами тех убитых и искалеченных…»
Но не только полковник Пьетро Гай возражал вышестоящему командованию. Федерико Моро из штаба 2-го полка позднее отправил послание с убедительными доводами и обоснованием невозможности службы альпийских дивизий в открытой донской степи.
Нерационального использования альпийских стрелков в обороне на Дону вместо того, чтобы покорять Кавказ, можно было бы избежать, если бы генеральный штаб и командование на фронте оказали давление на немцев. Полковник альпийских стрелков Марио Одассо говорил, что использование альпийского армейского корпуса в России было большой ошибкой, и это мог подтвердить любой, даже не военный. Действительно, для альпийских частей, привыкших к основательной обороне на горном фронте, был характерен высокий боевой дух корпуса и региональный подбор личного состава. Части всегда были однородны и соперничали между собой только в мужестве.
Альпийские стрелки привыкли получать удары судьбы, и поэтому, стиснув зубы и закинув вещевые мешки за спину, двинулись по длинной степной дороге к далекому Дону. Эта переброска осуществлялась без инцидентов, кроме довольно тяжелого случая в 3-м смешанном саперном батальоне из дивизии «Юлия», который после 36-часового марша остановился в Боровой на Осколе. Во время привала у деревни Екатериновка ночью некоторое количество мулов ушли в направлении соседней деревни. Их стали преследовать караульные под командованием старшего сержанта Прати и младшего лейтенанта Миедже из 113-й роты оружия сопровождения. Около деревни конный патруль украинской полиции, вероятно испугавшись галопа мулов и криков, не разобравшись, открыл огонь по итальянскому караулу из «парабеллумов» (так итальянцы называли советский автомат ППШ) тяжело ранив сержанта Прати и убив младшего лейтенанта Миедже.
Этот факт был единственной неприятностью на длительном марше между Изюмом и Доном длиной около 300 километров, который, как уже сказано, прошел практически без инцидентов. Альпийские стрелки вынесли тяготы, стерпев жаркие дни и сырые летние ночи, а также неожиданные и бурные ливни. Все это заставляло тщательно приспосабливаться к местным условиям. Принимая во внимание тот факт, что бессмысленно навьючивать грузы на мулов, находясь на плоской равнине, альпийские стрелки раздобыли обычные телеги и повозки, которые могли найти поблизости, и загрузив их, впрягали одного или двух мулов. Так они облегчили тяжелую работу вьючных животных, а также некоторых альпийских стрелков, которым приходилось нести свой груз – тяжелое оружие, ящики боеприпасов, а также вещевые мешки.
Воскресная месса на спортивном поле Ворошиловграда. Батальоны альпийских стрелков выстроились квадратами
Офицером связи при Альпийском корпусе был назначен немецкий генерал Шлеммер, у которого, в конце концов, установились хорошие отношения с генералом Наши. Принимая во внимание ход операций первой оборонительной битвы на Дону, командование группы армий «Б» предписывало 23 августа направить Альпийский армейский корпус для включения его в линию фронта 8-й армии, как можно быстрее. Был увеличен средний дневной переход до 25 километров, без дневных остановок, хотя в этом и не было абсолютной необходимости.
Пеший марш по степи
25 августа штаб 8-й армии утвердил план использования альпийских дивизий на фронте.
Дивизия «Тридентина» должна была располагаться временно в секторе XXXV армейского корпуса. Альпийских стрелков необходимо было немедленно перевезти в район Миллерово – Боковская в темпе один батальон в день, в то время как обоз и полк альпийской артиллерии двигались пешком на то же расстояние.
Остальные части Альпийского армейского корпуса (дивизии «Кунеэнзе» и «Юлия») занимали позиции на Дону между колхозом Бужиловка и Новой Калитвой, заменяя 294-ю немецкую дивизию.
До 27 августа дивизия «Юлия», перемещавшаяся до этого по железной дороге, начала движение по обычной дороге из района Изюма к Россоши.
В первой декаде сентября длительный марш закончился: альпийские дивизии вышли к Дону.
Первая оборона на Дону. Бои осенью 1942 года
Во многих итальянских публикациях контратака 1 сентября 1942 года на фронте дивизии «Сфорцеска» с участием альпийских стрелков из 6-го полка описывается как наиболее яркий эпизод первой оборонительной битвы на Дону. Этому бою предшествовали следующие события.
20 августа началось наступление советских войск на фронте XXXV армейского корпуса (дивизии «Пасубио», «Сфорцеска» и «Челере»). Борьба в этом секторе была тяжелейшая: русские не только сумели переправиться через Дон, но и создали обширный плацдарм, с которого последовали удары по линии обороны «Сфорцеска» и также по правому крылу обороны дивизии «Пасубио».
25 августа после яростной и продолжительной атаки советских войск пала оборона у Чеботаревской. Сразу после этого последовала сильная атака на второй опорный пункт у Ягодной, который, тем не менее, сопротивлялся. Итальянская контратака в зоне Горбатовской сумела сдержать давление русских, которые все еще не прекращали свои атаки и 27-го вновь атаковали Большой и Ягодную, которые итальянцы отчаянно обороняли.
В районе Ягодной 28 числа в борьбе наступила кульминация, когда берсальеры 3-го полка, пехота 53-го полка, штурмовые саперы и альпийские стрелки из «Монте Червино» отвоевали высоты 208,4 и 187,1, ставшие главными опорными пунктами на новой итальянской линии обороны. Советские войска вынуждены были немного отойти, но это еще не разрешило тяжелую ситуацию у итальянцев – не хватало резервов. Командир XXXV армейского корпуса генерал Мессе, с начала боев наблюдал этот кошмар и лучше других знал, что его части сильно потрепаны и обессилены и не могут сопротивляться решительному неприятельскому наступлению. Он добился подкрепления в своем секторе за счет дивизии «Тридентина».
Подразделения дивизии «Тридентина» на фронте дивизии «Сфорцеска» во время первой обороны на Дону
Итак, дивизия на переходе у Миллерово повернула во второй раз: батальоны 5-го и 6-го полков (без батальона «Верона», который продолжал идти пешком) двигались на автотранспорте, без обоза. Достаточно быстро, несмотря на нехватку горючего, выделяемого немцами, итальянцы приблизились к району Ягодной – Горбатовской – Большой, который удерживался дивизией «Сфорцеска».
Почетный караул из офицеров батальона перед штабным навесом, где находятся останки командира батальона «Тирано» майора Волпатти и ротного командира капитана Диамминола
После похорон у могил погибших капеллан Нарчизо читает молитву
27 августа 5-й полк альпийских стрелков, теперь уже полностью поступил в подчинение дивизии «Пасубио» и действовал на правом фланге, куда вклинились русские. Батальон «Эдоло» был направлен в Верхний Тохин, в то время как батальоны «Тирано» и «Морбеньо» со штабом полка прибыли в район Верхнего Сингина, где расположились на высотах 206,1 и 220,1. 28 числа 5-й полк альпийских стрелков перешел в подчинение дивизии «Челере», занявшей позицию между «Пасубио» и «Сфорцеска». Полк переместился в район Отбеличье, где получил от штаба XXXV армейского корпуса приказ готовиться на завтра, 29 августа, атаковать неприятельские высоты 224,4 и 232,2 северо-западнее Ягодной. Боевой порядок предстояло построить в два эшелона: батальоны «Морбеньо» и «Тирано» в первом эшелоне, батальон «Эдоло» – во втором. В это время штаб полка приводил в порядок части западнее высоты 204,2 около Башмуткино, батальоны выдвигались на исходные рубежи атаки. Командование перенесло начало атаки на 30 августа, а затем на 3 часа 31 августа.
30 августа, во время рекогносцировки в районе Ягодной были убиты от разрыва неприятельской мины майор Гаетано Волпати, командир батальона «Тирано», капитан Бривио, командир 48-й роты и капитан Джиамминола, командир 109-й роты оружия сопровождения. Командиром «Тирано» был назначен майор Джерардо Заккардо.
Утром 31 августа намеченная атака 5-го полка альпийских стрелков была отменена окончательно. Штаб группы армий «Б» разработал другой план, склоняясь к укреплению новой линии обороны, особенно в зоне примыкания XXXV итальянского армейского корпуса к правому флангу XVII германского корпуса. Было намечено, что на следующий день, 1 сентября, эти два армейских корпуса осуществят атаку в районе Котовской, с задачей занять линию обороны высота 228,0 – северная окраина Котовской – высота 217,4.
По приказу штаба XXXV армейского корпуса (Приложение 2.1) генералу Барбо были приданы батальоны «Валь Кьезе» (подполковник Кьеричи) и «Вестоне» (майор Бракки), последнее подкрепление из двух взводов танков «L» и взвода огнеметных танков. Немцы должны были также поддержать атаку танками из района юго-восточнее Котовской и должны были способствовать наступлению итальянской колонны на эту деревню.
Пулеметчик из альпийских стрелков
Карта 1. Первая оборона на Дону (20 августа – 1 сентября 1942 года)
Задача овладения Котовской возлагалась на «Валь Кьезе», который развернул 253-ю роту (капитана Фестини) справа, 254-ю (капитана Скано) в центре и далее 255-ю (старший лейтенант Зани) при поддержке взвода землекопов из штабной роты. Слева: три роты должны были наступать на Котовскую при взаимной поддержке огнем, держа связь слева с «Вестоне». Этот батальон должен в составе 55-й роты (капитан Раскуали) при поддержке танковой роты наступать слева на «Ферму № 4 и затем на высоту 236,7, 54-й роты (старшего лейтенанта Баизи) наступать справа на высоту 195,8 и 53-й роты (капитана Марколини) должен соединиться с «Валь Кьезе» на высоте 209,6.
В ночь на 1 сентября неприятель атаковал фронт XXXV армейского корпуса. В 5 часов 10 минут линия обороны Большой должна была подвергнуться воздушной бомбардировки немецкой авиацией (12 бомбардировщиков и 8 истребителей). Задержка действий авиации обусловило задержку и атакующих действий пехоты, которые смогли начаться в 5 часов 35 минут, после короткой артиллерийской подготовки. «Валь Кьезе» и «Вестоне» начали решительно осуществлять свои задачи, несмотря на сильный и точный огонь минометов и артиллерии русских. В то время как «Валь Кьезе» наступал с большим воодушевлением на Котовский, 54-я рота из «Вестоне» достигла высоты 195,8, тем самым выполнив свою задачу. Блестящая атака стоила, однако для роты значительных потерь: вместе с многими альпийскими стрелками были ранены младшие лейтенанты Постингели и Данда и убиты младшие лейтенанты Формато, Аскерис, Таркини, и командир этой роты старший лейтенант Баизи. Он и младший лейтенант Таркини позже были представлены к Золотой Медали За Храбрость.
Пришли новости от разведчиков, что русские отходят с высоты 195,8, и что немецкие части заняли населенный пункт Калмыковский. Командир 6-го полка альпийских стрелков приказал батальону «Вестоне» продвигаться к пунктам второго этапа наступления. Генералу Барбо поручили координировать действия альпийских батальонов с силами поддержки.
Командир батальона собрал альпийских стрелков из своего штаба для создания резерва.
В это время 55-я рота, наступавшая с тем же порывом, достигла к 9 часам высоты 236,7. За высотой находилась русская батарея 76-мм орудий, которую они сумели захватить в 10 часов 30 минут вместе с большим количеством имущества и пленными, среди которых был один майор, один капитан и политический комиссар. Но и рота понесла серьезные потери: много убитых и раненных, среди которых почти все офицеры, в том числе и командир роты капитан Джино Паскуали.
Примерно в то же время 53-я рота стремительно захватила «Ферму № 4». Волна танков L/6 из LXVII батальона[3] ушла вперед и рота, которая атаковала высоту 209,6, слишком отстала. Сильный неприятельский огонь прямой наводкой против танков заставил их отойти, но альпийские стрелкам удалось добиться своих целей и к 10 часам 30 минутам, при их поддержке захватить высоту, несмотря на сильное сопротивление неприятеля. Было захвачено много пленных и много военного имущества, заплатив за этот успех большой кровью: среди других героически сражавшихся, был убит храбрый боевой адъютант Зеаро.
В 11 часов штаб дивизии «Сфорцеска» с целью захвата высоты 236,7 и восстановления системы обороны поручил III батальону из 54-го пехотного полка, переместиться к левому флангу батальона «Вестоне», усиливая давление на высоту 236,7 и не теряя связи со II батальоном 54-го полка.
Пока шла передислокация для выполнения задач, пришли известия, что части немецкой пехоты и танков, вместо того, чтобы занять населенный пункт Калмыковский, остались на его восточной окраине. Из-за этого рота батальона «Валь Кьезе», которая направилась на Котовский, встретила сильное сопротивление и вынуждена была отойти на исходные позиции. А другая рота этого же батальона, занявшая высоту 178,1, была контратакована превосходящими силами русских и вынуждена была оставить позиции, отступая по южному склону высоты.
Справа «Валь Кьезе» наконец-то достиг Котовской. Разведчики батальона под командованием лейтенанта Зани, который заслужил Серебряную Медаль За Храбрость, добрались до позиций советской артиллерии.
В то время, когда действия двух альпийских батальонов имели благоприятное развитие по плану, немцы сообщили, что заняли высоту 206,3 и населенный пункт Калмыковский и что они со своими танками двигаются к Котовскому. Сообщение воодушевило альпийских стрелков, которые, достигнув намеченных рубежей, закрепились на них. Противник не заставил себя долго ждать. Почти сразу, примерно в 10 часов, началась сильная контратака: справа и слева наступали неприятельские части; в качестве подкрепления был выделен батальон «Вестоне», который глубоко вклинился в неприятельскую линию обороны, поэтому возникла опасность его окружения.
В действительности сообщение, поступившее от немцев, было ложным. Вопреки долгу боевого товарищества, их танковые части оставались на позициях, а высоты 206,3 и Калмыковский еще прочно находились в руках русских. Командир батальона, прикрыл правый фланг своей линии обороны, послав туда взвод танков «L» для захвата у неприятеля обширного подсолнечного поля. Вскоре после атаки на высоту 236,7, при подавляющем неприятельском огне, 55-я рота, занимавшая эту высоту, была вынуждена отступить. Советские войска теперь отбросили «Валь Кьезе» из Котовской и стал обходить «Вестоне» с фланга. Это произошло в 11.30, русские развили мощную и решительную атаку на всю итальянскую линию обороны. «Валь Кьезе» держался стойко, но к 13 часам вынужден был, чтобы избежать окружения, покинуть захваченные позиции и отойти на исходные рубежи.
Атакам русских сил противостояла героическая рота из «Вестоне», которая оборонялась до 14.30. Было необходимо помешать противнику отрезать основную часть батальона «Вестоне» и в 14 часов 30 минут штаб дивизии «Сфорцеска» приказал отступать с высот 236,7 и 209,6 на линию обороны у Фермы № 3, правее I батальона из 54-го пехотного полка. Батальон «Валь Кьезе» должен был удерживать позиции у Большой.
Через некоторое время в штаб батальона прибыл подполковник Камин, помощник командира полка. Он хотел узнать подробности критической ситуации и передал приказ полковника Синьорини на отвод «Вестоне». Под давлением советских сил, рота в 17.30 начала спокойно и организованно отходить под прикрытием огня 2-й группы 17-го артиллерийского полка (подполковника Марини).
Ситуация с бронетанковыми силами – ротой танков L/6 из LXVII танкового берсальерского батальона складывалась тяжелой: из 14 танков, поддерживающих батальон «Вестоне» 6 были выведены из строя; из 7 танков поддержки батальона «Валь Кьезе» 2 были не боеспособны, а другие 5 – имели недостаточное вооружение.
Отступление батальона «Вестоне» завершилось под сильным давлением советских войск. Несмотря на это батальону удалось захватить пленных и вывезти одно из 4 захваченных орудий. Это орудие сумел доставить капитан Синьори, командир штабной роты, а сержант Бользон и несколько альпийских стрелков доставили на нашу линию обороны группу пленных. Но вскоре почти всех захваченных пленных вынуждены были оставить. Многие из них сумели перебежать обстреливаемую итальянским и русским огнем зону. Перемещение закончилось к 20 часам.
Ночью рота отступила на исходные рубежи. Тяжелый бой стоил «Вестоне» почти 350 человек убитыми, раненными и пропавшими без вести. Потеряли убитыми или раненными, за исключением двух медиков, всех офицеров 54-й и 55-й рот (которая потеряла 140 человек), трех офицера также потеряла 111-я рота оружия сопровождения, из которых один убит (старший лейтенант Реджиани) и двое ранены (командир, капитан Альберто Порцио и младший лейтенант Сантор).
Карта 2. Бой батальона «Вестоне» и «Валь Кьезе» у Котовской 1 сентября 1942 года
Батальон «Валь Кьезе» также имел чувствительные потери.
Во всех происшедших событиях прослеживалось отсутствие тактического взаимодействия с XVII немецким корпусом, на фронте которого было запланировано применение танков.
Подразделения альпийских стрелков в первой обороне на Дону
Щедро политые кровью захваченные позиции вынуждены были оставить. Действия итальянцев, в действительности, достигли определенных результатов: советские войска были потрясены морально огромными потерями, а также испытал на себе дух альпийских стрелков, которые вынудили его прекратить свои атаки и думать об обороне.
Месса в поле для альпийских стрелков
В секторе наступило на некоторое время затишье, которым все воспользовались для укрепления оборонительных позиций. Советские силы имели теперь уже обширный плацдарм, на котором было больше четырех дивизий, угрожавших итальянскому фронту.
Маршал Джованни Мессе так описывает события 1 сентября 1942 года в своей книге «Война на русском фронте» (Messe Giovanni. La Guerra al fronte russo, il CSIR. Milano 1947):
«Контратака была доверена итальянским частям – батальонам «Вестоне» и «Валь Кьезе» из 6-го полка альпийских стрелков, подразделению танков «L» и подразделению огнеметчиков. Наши действия должны были поддержать немцы подразделением танков (оружие, которого не было у меня полностью, кроме сил LXVII танкового батальона, оснащенного 5-тонными танками!) и подразделением бомбардировочной авиации. Слева 79-я немецкая дивизия атакой на Калмыковскую должна была поддержать наши усилия, отвлекая на себя часть неприятельских сил.
Вторая договоренность – это точное выступление под командованием XVII корпуса. Атака должна начаться в 5 часов 30 минут 1 сентября. Несмотря на сильное сопротивление, батальон «Вестоне» сразу достиг конкретных результатов, захватив территорию восточнее высоты 195,8, на которую части батальона «Валь Кьезе» должны выйти своевременно с северо-запада.
В то время как наступление было в полном разгаре, немцы сообщили, что заняли высоту 206,3, а также и населенный пункт и что их танки идут вперед на Котовский.
