Взаимная помощь среди животных и людей как двигатель прогресса – Пётр Кропоткин

El pueblo unido jamás será vencido!

Просто возмутительно, во что они обратили Дарвина! В. БэтсЯ любил биологию в школе. Теория эволюции Дарвина была для меня откровением – удивительно было сознавать свою связь с животным миром. Было и другое, заученное и вбитое в голову, – по теории эволюции выживает сильнейший. Так легко было подростку объяснить себе жестокость школьного мира. Я, хлюпкий ботаник, не мог конкурировать с ребятами, которые занимались рукопашным боем, карате или боксом. Им теория естественного отбора, прямо сказать, «зашла» – теперь у них было научное обоснование! своей подростковой жестокости. Выживает сильнейший, слабый погибает, скажи спасибо, что не убил. Я был не один такой, регулярно побиваемый, были и другие изгои и отверженные. Объединись мы, могли бы найти отпор самому отъявленному драчуну – не давать списать ни ему, ни тому, кто с ним общается; противостоять в драке – нас же больше; наконец, просто поддержать друг друга – а это уже много. Но ты слаб, – говорил нам учебник, – а в естественном отборе каждый сам за себя. И другому, который тоже сам за себя, не до твоих бед и печалей. Ты слаб, и ты должен быть съеден сильным. Против Дарвина не попрешь.Только вот учебники врали. Врали и те, кто в начале XX века использовал теорию эволюции в целях обоснования неравенства между людьми. В «Происхождении Человека» Дарвин писал, как исчезает борьба за существование внутри сообществ животных, а вместо нее появляется кооперация, способствующая выживанию. Таким образом, «наиболее приспособленными» становятся не те, кто сильнее, ловче или хитрее, а кто лучше умеет кооперироваться ради блага всего сообщества.

«Те общества, которые содержат наибольшее количество сочувствующих друг другу членов, будут наиболее процветать, и оставлять по себе наибольшее количество потомства». Чарльз Дарвин «Происхождение человека»В самом деле, ведь вымерли же сильные хищники – пещерный медведь и саблезубый тигр, погибли и огромные мамонты. Самыми приспособленными оказались те, кто создавал подобие сообщества с социальными связями. Там, где один погибал, сообщество оказывалось более стойким. П. Кропоткин приводит массу примеров взаимопомощи среди животных: муравьи, пчелы, птицы, травоядные, хищники, приматы. Я и сам, читая о птицах, вспоминал пингвинов, которые, встречая непогоду, скучивались, отправляли самых слабых особей в середину. Те сильные птицы, которые находились с краю кучкующейся стаи, принимали на себя основной удар непогоды. Но они периодически заменялись теми, кто был в глубине. Таким образом, у каждой птицы была возможность отогреться. Пингвины несли и меняли караул. Так все сообщество выживало там, где отдельная особь бы замерзла насмерть. Не ограничиваясь примерами животных, Кропоткин рассматривает массу примеров в истории человечества, начиная от первобытных времен и заканчивая современностью автора – концом XIX века. Но эта не история великих побед, не история цивилизаций и правителей. Кропоткин пишет историю взаимной помощи и взаимной поддержки. Факты, которые он приводит, заставляет по-другому посмотреть на человека. Необузданный индивидуализм – явление новейшего времениДикари не были скопищем эгоистичных индивидуумов, варвары не были кровожадными убийцами, деревенская община появилась раньше закрепощения, средневековый город не был местом нищих и голодных бедолаг и т.п. Даже в XIX веке нашлось множество примеров объединения людей в классах городской бедноты или вольных рабочих (например, артели в России). Все это подкрепляется фактами и обильным количеством ссылок на первоисточники и труды других ученых того времени.Эта книга – качественно выстроенное исследование, методологически выверенное и внятное. Сам Кропоткин, известный, прежде всего, как теоретик анархизма и революционный мыслитель, был знаменитым ученым своего времени. Он был исследователем-практиком, написал множество трудов по географии и геологии, он свободно говорил на пяти языках. Его уважали Спенсер, Гюго, Ренан, Суинберн.

Повторюсь, эта книга не является политической – в тексте нет ни одного слова «анархизм» или «анархия». В то же время, здесь П.А. Кропоткин куда более эффектно, нежели П. ГелдерлоомЭтот труд, скорее, – монография, в которой гигант мысли сносит с пьедестала естественнонаучное обоснование локковского «человек человеку волк». Гексли, с которым Кропоткин вел полемику, летит вслед за Локком. После прочтения вдруг ясной становится мысль: индивидуализм и эгоизм не являются естественными для природы человека состояниями. Взаимопомощь, напротив, – натуральное свойство, поскольку она служит основой объединения, а значит – выживания человека.Давайте жить дружно, помогать друг другу, объединяться для помощи. Это так здорово и так этого не хватает в нашем неидеальном мире кривых зеркал. Когда люди объединены, они непобедимы. И давайте уже посмотрим на теорию эволюции шире, чем ее рассказывают в школах. Взглянем на нее так, как понимал ее сам Дарвин. В борьбе за существование выживает самый приспособленный, а значит вероятность выжить в единстве с другими людьми гораздо выше.

не только кусаться,грызть и бодать

жить вместь. помагать, общаться

С момента выхода «Происхождение видов» Дарвиновские идеи неоднократно обсуждались, осмысливались. Кропоткин в данной работе показал, что в природе существует не только «борьба всех против всех», но и множество примеров взаимопомощи, сплоченности и солидарности, которая дает невиданные преимущества для выживания. Один из тезисов Дарвина, который оспаривает Кропоткин, что промежуточных звеньев видов нет в природе не из-за конкуренции, а скорее из-за абиотических факторов среды (климатические). В книге приводится много примеров того, как различным видам удается противостоят этим факторам среды, к примеру белохвостые орланы, окликающие остальных, если увидели добычу, жуки-могильщики вместе закапывающие большую тушу. Про муравьев даже смысла говорить нет. Просто посмотрите про аргентинского муравья, который образовал самую большую суперколонию на Земле.

09:23Основным аргументом в книге является сострадание как свидетельство развития умственных способностей, но на мой взгляд аргумент взят чисто с этической стороны без строгих биологических оснований.

Также Кропоткин рассказывает о социальной эволюции человека с единым импульсом взаимопомощи со следующей последовательностью:

– Маленькие коммуны (аборигены Австралии, алеуты, бушмены),

– Деревенские общины с общей возделываемой землей,

– Средневековые гильдии и города, где у каждого был свой устав и законы,

– Профсоюзы и кооперативы в современности.

Каждому типу социального строя выделены отдельные главы.

Вот несколько тезисов из книги:

– У алеутов практически нет бранных слов, самое грубое, что может сказать алеут это «Твоя мать не умеет шить!». У алеутов, считается зазорным праздность и если женщина ничего не делает по дому и хозяйству. Алеут внезапно разбогатевший всегда раздает все нажитые излишки остальным семьям.

– Готтентотов (народ на юге Африки) описывают как самый дружелюбный и добросердечный народ на Земле. У бушменов можно разглядеть те же черты дружелюбия, щедрости. Они не бросают стариков, полностью преданы детям. Если им дать что-то дать, то они дадут что-то взамен. Если ничего нет, то и брать не будут.

– Деревенские общины возникли как союз семей, считавших себя происходящими от общего корня и владевших сообща известной территорией. Данный тип не был общей чертой у древних славян или германцев, а встречался в Англии, Франции, Шотландии.

– Власть которая позднее стала источником угнетения масс имела свое происхождение в мирных наклонностях масс. Почтения, которыми стали окружать личность короля, в раннее время еще не существовало и был скорее в роли начальника народной милиции.

– Средневековые города были поделены на секторы, улицы с отдельными гильдиями со своей юрисдикцией и администрацией, которые были объединены общей потребностью в безопасности и свободы. Работники того времени (кузнецы, плотники, каменщики) оплачивались весьма неплохо. На недельную зарплату они могли позволить себе 48 фунтов хлеба или 1/8 часть быка, три овцы и пару сапог.

– Во многих странах, таких как Франция, Германия, Россия, государство так или иначе старалась выжать любое самоуправление и автономию среди общинных землевладельцев. Несмотря на это есть множество примеров, где общины успешно справлялись с задачами общего земледелия, скотоводства, прокладки дорог, каналов орошения не хуже и даже успешнее, чем государство.