Пенелопа Дуглас
Сумрак
– Ты останешься с нами, – прошептал он. – Мы позаботимся о тебе, пока команда не вернется.
Посмотрев ему в лицо, я увидела в янтарных глазах темно-карие вкрапления, казавшиеся ярче из-за угрозы, таящейся в его взгляде.
– Я хочу пообщаться с Уиллом наедине, – сказала я, стараясь сохранить спокойный тон.
Хадир оглянулся на него.
– Она владеет какой-то информацией, которую нам, в отличие от тебя, нельзя слышать?
Уилл перевел взгляд с меня на главаря и ответил после недолгих колебаний:
– Нет.
Повернувшись ко мне, Эйдин ухмыльнулся, чем дал понять, что… Я не могла здесь оставаться. Поблизости должен быть город. Даже если мне придется идти три дня, до тех пор пока мое тело не иссохнет от обезвоживания, я его найду.
Попятившись в сторону двери и не сводя глаз с парней, я медленно обогнула Эйдина.
– Ты хотел развлечься? – спросила я у Тэйлора. – Значит, пять минут форы.
Он широко улыбнулся, посмотрев сначала на Хадира, потом на меня.
– Две, – проворковал парень.
Спрыгнув с ящиков, Уилл, Рори и Мика развернулись ко мне, Эйдин остался ждать позади.
А потом…
Я рванула к двери, распахнула ее и помчалась вверх по старой каменной лестнице.
Парни завыли, подстегивая меня. В каком направлении находится входная дверь, я не знала, поэтому свернула наугад, а увидев кухню, побежала туда.
Обогнув большой кухонный островок, я бросилась к черному ходу. Едва мои ноги коснулись влажной травы, я упала на колени и скатилась по невысокому холму. Кругом стояла кромешная тьма.
Меня словно ледяной водой окатило.
Он был прав. Холодно.
Я быстро поднялась и побежала. Бежала и бежала, не рискуя оглядываться назад, пока не скрылась среди деревьев.
Хватая ртом воздух, я посмотрела влево и увидела огромный водопад, срывающийся с утеса. В горле застрял ком. Мои глаза округлились. С балконов особняка открывался вид на него.
Боже. Не веря своим глазам, я помчалась дальше. Где же я?
Водопад стекал в ущелье, которое отсюда не просматривалось. Я потрясла головой и побежала дальше. Тело горело от нагрузки. Нырнув в темный лес, я пожалела, что надела белую блузку. Я стала пробираться через кустарники, решив держаться поближе к границе леса, где земля уходила под откос.
Внизу с большой вероятностью могла протекать река, а рядом с водой часто располагаются города.
Ветки хлестали меня по рукам; я поправила очки на переносице, едва обращая внимание, куда бегу, и до сих пор сжимая нож в руке. Отдышаться никак не получалось.
Твою мать, как же холодно. Где мы? Сейчас только середина октября. У них на заднем дворе водопад. Таких деревьев я не встречала ни в одной местности, где жила.
Канада? Тсуги, канадские ели, белые сосны… Такая растительность была характерна для северо-восточной части Северной Америки.
Сразу после окончания колледжа я попала в команду дизайнеров, занимавшуюся реставрацией старого дома в Сент-Джоне. Владелец был твердо настроен восстановить местную флору на своем участке.
Господи, как я сюда попала?
За моей спиной раздались вопли парней, и я всхлипнула. Они пустились в погоню.
Я прибавила темп. Несмотря на холод, моя спина покрылась испариной. Крики звучали все ближе; мне казалось, я уже ощущаю на себе их руки. Резко пригнувшись к земле, я спряталась под кустом.
Сердце было готово выпрыгнуть из груди. Я вдруг поняла, что не смогу оторваться от преследователей. Оставалось только затаиться, пока они не бросят поиски, а потом сбежать.
До меня донесся шорох листвы, топот ног. Сквозь кустарник я не видела парней, зато слышала.
Их шаги начали затихать, но я не двинулась с места.
– Эмери! – нараспев звали они издалека.
Я улыбнулась.
– Эм-м-м-м-мери-и-и-и-и-и-и!
Голоса все больше отдалялись.
Осторожно убрав нож в карман, я приподнялась и выглянула из-за куста, чтобы понять, где они находятся. Рядом никого не оказалось. Да.
Если придется, спрячусь здесь или где-нибудь еще, а когда они уйдут, побегу дальше. Территория огромная. Парням не удастся обыскать каждый сантиметр.
Я выберусь отсюда во что бы то ни стало.
Опустившись на корточки, я вдруг заметила Мику, мчащегося прямо на меня.
– Бу! – выкрикнул он.
Закричав, я потеряла равновесие и, размахивая руками, полетела назад. Покатилась по склону, хваталась за землю в попытке остановиться, но это не помогло.
Черт!
Закричав, я почувствовала, как мои ноги свесились над пустотой. В последний момент, не дав мне сорваться с обрыва, чья-то рука обхватила мое запястье.
Дергая ногами, я посмотрела вниз и увидела далеко внизу реку. Я вскинула другую руку, судорожно цепляясь за своего спасителя.
– Рори! – заорал Мика, скользивший к краю вместе со мной. – Тэйлор!
Я заскулила, ощущая, что мы продолжали падать. Он не удержит меня и тоже свалится со скалы.
Неожиданно еще кто-то оказался рядом с ним. Рори схватил мою вторую руку.
Зависнув над пропастью, я понимала: парни могли отпустить меня в любой момент. Я уже сомневалась, что хочу умереть от голода и переохлаждения в дикой местности. Не отпускайте меня.
Тэйлор, Уилл и Эйдин, спустившись с холма, встали над нами. Хадир выглядел так же спокойно, как в доме, словно погоня не стоила ему никаких усилий.
Склонив голову набок, он наблюдал, пока я болталась над пропастью.
– Отведите ее ко мне в комнату, – распорядился парень.
Глава 4
Эмери
Девять лет назад
– Что ты делала вчера на уроке литературы?
Эль Буркхардт надела форменные брюки, глядя на меня. Я стянула галстук и начала расстегивать блузку. Оставшись в нижней футболке с длинным рукавом, я взяла пиджак с вешалки, висевшей на дверце моего шкафчика.
Женская раздевалка была переполнена, здесь собрались чирлидерши, участницы оркестра и команда по хоккею на траве. Кто-то готовился выйти на поле, кто-то собирался домой.
– Дочитала «Лолиту», – пробубнила я в ответ.
– Ты знаешь, о чем я.
Мой взгляд метнулся к ней.
Сегодня утром литературу я прогуляла. Вечером, когда брат узнает, меня, без сомнений, ждет очередной скандал, только я не могла встретиться с Уиллом и веселой бандой придурков после своей вчерашней тирады. Вместо этого я пряталась в библиотеке.
– Пусть делают, что хотят, пока могут, – сказала я, натягивая пиджак. Кожу будто огнем обожгло, едва ткань коснулась спины. – Рано или поздно жизнь собьет с них спесь, как и со всех нас.
Я не боялась Всадников и последствий того, что унизила их на вчерашнем уроке. Но я понимала – снова выплеснуть эмоции у меня не получится, поэтому, чтобы не доставлять им удовольствие своим молчанием, вообще не пришла.
Собрав волосы в низкий хвост, я взяла очки со скамейки и водрузила их на нос. Постер в противоположном конце раздевалки приобрел четкие очертания.
Голосуйте за Ари!
Королева Осеннего бала.
Осенний бал. Я вздохнула. Уверена, что защемить сосок дверцей машины было бы не так мучительно. Или пойти в спортзал. Или побиться головой о стену в перерывах между чтением «Под стеклянным колпаком»6.
Эль, потянувшись к шкафчику, достала дезодорант и помазала им подмышки.
– Ты же идешь вечером в «Стикс», да?
Скинув кроссовки, я стащила с вешалки свежевыглаженные брюки, натянула их, после чего расстегнула юбку и позволила ей упасть на пол.
– А ты как думаешь?
– Слишком прилежная ученица для веселья?
Я кивнула, застегивая брюки. Эта девчонка хорошо меня знала.
Наклонившись, я кивнула в сторону Эль, затем, шире открыв дверцу ее шкафчика, указала на приклеенный к внутренней поверхности стикер «Троянцев»7.
– Не у всех есть родители, у которых номер приемной комиссии Университета Южной Калифорнии стоит на быстром наборе.
Мы одновременно застегнули сине-белые пиджаки, после чего она стала заплетать белокурые волосы в косу, но я чувствовала на себе ее взгляд, когда надевала черные туфли.
– Ты имеешь право расслабляться время от времени, – голос девушки прозвучал спокойно, но твердо. – А те, кто любит веселиться, не хуже других, знаешь ли?
– Наверное, зависит от того, что ты подразумеваешь под весельем.
Сев на скамейку, я начала завязывать шнурки, правда, когда заметила, что Эль замерла, до меня дошло, как это прозвучало, и я остановилась. Поморщившись, подняла взгляд.
– Извини. Я не то имела в виду.
Проклятье, почему я такая грубая и ужасная? Мы с Эль не были подругами, но хорошо общались. Она пыталась проявлять дружелюбие, несмотря на мои старания оттолкнуть от себя окружающих.
– И я тоже умею веселиться, – произнесла я дразняще. – Кто сказал, что я не развлекаюсь?
Девушка продолжила плести косу.
– Наверное, зависит от того, что ты подразумеваешь под весельем, – парировала она.
Засмеявшись, я порадовалась тому, что Эль обратила все в шутку. Мои слабые стороны не являлись для меня секретом. Придирчивая, резкая, пленница стереотипов. Однако в то же время я понимала, почему была такой.
Я завидовала.
Счастливые люди не причиняют боль другим. То, как я повела себя по отношению к Уиллу и его друзьям на прошлом уроке литературы, меня не волновало, а вот люди вроде Эль такого не заслуживали.
Мне хотелось, чтобы меня кто-нибудь понял.
– Ты хоть раз видела рекламу «Ламборгини» по ТВ? – спросила я, заглянув однокласснице в глаза.
Она отрицательно покачала головой.
– Ее и нет. Потому что люди, способные позволить себе «Ламборгини», не сидят попусту перед телевизором.
– Значит, ты мечтаешь в будущем купить «Ламборгини» и поэтому так усердно работаешь и не отдыхаешь?
– Нет. – Засмеявшись, я собрала школьную форму, разбросанную по полу. – Личный самолет унесет меня из этого чертова города гораздо быстрее, чем машина. Я помашу на прощание и оставлю все позади.
Чирлидерши, направившиеся в спортзал, пробежали по нашему проходу. У футбольной команды был недельный перерыв, зато баскетболистам предстоял показательный матч против Фэлконс-Уэлл.
– Я постараюсь не принимать это замечание на свой счет, – ответила Эль.
Улыбнувшись ей, я надеялась, что она действительно не примет мои слова близко к сердцу. Мне хотелось уехать как можно дальше из нашего города по разным причинам, но лишь одна будет способна вернуть меня сюда после отъезда.
– Неужели в Тандер-Бэй нет ничего дорогого для тебя? – поинтересовалась девушка.
Я опустила глаза на мгновение, затем снова взглянула на нее.
– А почему, думаешь, я все еще здесь?
Открыв шкафчик, я показала ей дверцу. Там, вместо стикера «Троянцев» или другой эмблемы, висела единственная фотография – мы с бабушкой на пикнике в парке в честь моего одиннадцатилетия.
Моя оливковая кожа выглядела темнее обычного на фоне голубой майки, тем летом я много времени провела под солнцем, щеки разрумянились. У меня не было никаких забот, кроме мыслей, какие развлечения ждали на следующий день. А очки, как всегда, казались слишком большими для моего лица, независимо от их размера. Я была чудаковатой и счастливой. От воспоминаний о женщине с этого фото, совершенно не похожей на ту, которая сейчас лежала в кровати дома, в горле начало покалывать из-за подступивших слез.
Посмотрев на Эль, я слабо улыбнулась. Моя бабушка – единственная, ради кого я вернусь в город.
Перспектива уехать в колледж и оставить ее здесь, если она к тому моменту все еще будет жива, представлялась практически немыслимой.
Я потерла глаза под очками, затем положила форму в шкафчик. Однако, заметив что-то, подняла взгляд.
Что это? Прищурившись, я взяла с верхней полки плюшевую игрушку и замерла в замешательстве. Как она сюда попала?
Я огляделась, проверяя, не наблюдает ли кто-нибудь за мной, а потом посмотрела на Эль.
– Ты положила ее в мой шкафчик?
Она перевела взгляд с игрушки на меня, покачав головой.
– Не-а. Понятия не имею, что это вообще. Дракон с острова Комодо?
Изучая серого зверька, я обратила внимание на его когти, зубы, хвост, шипы вдоль позвоночника, морду со злобным оскалом…
– Годзилла, – пробормотала я и засмеялась.
Кто ее принес?
В следующую секунду улыбка сползла с моего лица. Я смотрела «Годзиллу» вчера. Думала, что одна в кинотеатре. Кто-то видел меня?
Это всего лишь совпадение, не так ли?
– А тут что? – Эль приподняла листок бумаги со злаковым батончиком, прикрепленным к лапе игрушки. Она прочитала записку:
– «Закат в 18:38».
Я резко вскинула голову.
Девушка пожала плечами.
– Подарок прислал тот, кто осведомлен, что сейчас Йом-Кипур8.
В маленьких городках вроде нашего все знают еврейских детей.
И чернокожих. И бедных.
Нас меньшинство в Тандер-Бэй, поэтому мы выделялись среди остальных.
Прислать эти вещи мог любой. Соблазн оставить батончик был велик. Я не проверила, во сколько сядет солнце, чтобы понять, когда можно будет принимать пищу, и ничего с собой не принесла для перекуса после игры, поэтому проголодалась.
Вдруг заметив черную полоску картона, привязанную лентой к хвосту, сорвала ее.
Билет на одно лицо
Эмери Скотт
Л348
Моя рука дрожала, пока я раз за разом перечитывала текст. Черная бумага с витиеватым серебряным узором по краю и порядковым номером каждого проданного билета на ежегодное мероприятие была мне знакома.
Это…
– Серьезно? – выпалила Эль, выхватила билет из моих рук и уставилась на него. – Приглашение от выпускника?
Я открыла рот, собираясь ответить, но не смогла выдавить из себя ни слова. Спальную вечеринку для выпускников устраивали каждый октябрь. В этом году она должна состояться сегодня. После баскетбольного матча. Другие ученики могли посетить ее только по приглашению выпускника, и то каждому было разрешено позвать лишь одного человека.
Кто-то из старшеклассников потратил свой пригласительный на меня?
Наверняка это ошибка.
– Забирай, – сказала я Эль.
Я туда ни за что не пойду. Это ловушка.
Девушка подержала билет в руках еще немного, затем со вздохом вернула его.
– Как бы заманчиво ни звучало, тебе он нужнее.
Сжав билет в кулаке, я хотела бросить смятую бумажку на пол, но Эль перехватила ее и сунула между двумя пуговицами моего пиджака.
– Построиться! – выкрикнула тренер.
Отбиваясь от девушки, я процедила сквозь зубы:
– Перестань, черт побери. Я не пойду.
– Оставь на случай, если передумаешь, – прощебетала она, а потом добавила шепотом: – Беспокоиться же не о чем? Тебя ведь не по-настоящему запрут с ними в одном помещении.
С ними. Эль имела в виду старшеклассников.
Правда, когда она это сказала, на ум пришли лишь четверо.
Искоса смерив ее взглядом, я швырнула Годзиллу в шкафчик и достала флейту.
* * *
– Он такой милый! – проворковала Эль, словно речь шла о сладком, прелестном малыше.
Я тихо засмеялась. Не уверена, кого именно она заметила, однако могла догадаться.
Уилл Грэйсон пробежал по корту, ведя мяч, сделал передачу центровому, устремился вперед, опять поймал мяч и отправил его точно в корзину. Едва тот проскользнул в сетку, на табло прибавилось два очка. Толпа воодушевленно зааплодировала. Дав ему пять, Майкл Крист пересек площадку, проскользнул перед форвардом команды противника, перехватил мяч и бросил Каю.
– У-у-у! – закричали вокруг меня.
Вытерев пот со лба, я увидела, что Уилл приподнял майку и сделал то же самое.
Мой взгляд против воли скользнул по его обнаженному животу. Кожа парня казалась золотистой, а выпуклости подтянутого пресса были заметны даже отсюда. Мои щеки вспыхнули; я отвела взгляд. Темно-синий – идеальный цвет для него.
Я попыталась отключиться, как во время футбольных матчей, но все равно ощущала желание смотреть на корт. Снайпера лучше Уилла Грэйсона у нашей команды еще не было. Он был лучше даже Криста, который уже вел переговоры о совершенно ненужной ему спортивной стипендии для поступления в колледж в следующем году.
Почему Уилл не боролся за стипендию? Ведь это такое везение – обладать талантом, способным открыть перед тобой любую дверь. Хотя зачем ему помощь с открытием дверей, верно? Он явно получит место в университете, где учились его предки. Будущее парня давно спланировано.
Загудела финальная сирена. Проверив табло, я убедилась в том, что уже знала. Мы победили. С большим отрывом.
Жаль, игра ненастоящая. Всего лишь небольшое показательное выступление перед началом сезона в ноябре.
Нерешительно подняв глаза, я нашла Уилла на площадке. Он разговаривал с Дэймоном Торренсом, вытирая пот с лица. Промокшие волосы, прилипнув к шее, выглядели темнее, чем на макушке.
Вдруг… Уилл оглянулся и встретился со мной взглядом.
По лицу парня расплылась улыбка, будто он чувствовал, что я наблюдала за ним все это время. Мое лицо вытянулось, щеки запылали от стыда.
Уф. Я отвернулась.
Вот засранец.
Зрители спускались с трибун, разбредались по домам. Я посмотрела на часы – только начало восьмого. Голодные боли в животе притупились, но от мысли о злаковом батончике потекли слюнки. Теперь можно было поесть.
Правда, я не настолько глупа, чтобы принять еду от незнакомца. Надеюсь, мне удастся перекусить, прежде чем Мартин устроит разнос.
– Скотт! – окликнул кто-то.
Увидев миссис Баум, нашего директора, я протиснулась сквозь толпу учеников и подошла к ней.
Она наклонилась ко мне.
– Переоденься и убери флейту, – тихо произнесла женщина, – затем беги в спортзал, поможешь с уборкой перед спальной вечеринкой.
– Да, мэм.
Я была благодарна, что она не прокричала это во всеуслышание. Не нужно никому напоминать о моей подработке.
Направившись в раздевалку, я прошла мимо Эль, болтавшей с двумя девушками из нашего оркестра.
– Хорошего вечера, – сказала я ей.
Она улыбнулась.
– Лучше поторопись и выбирайся отсюда, пока они двери не заперли, – сказала она, подвигав бровями.
– Двери на самом деле не запирают, – возразила я. – Это нарушение правил пожарной безопасности.
Эль насмешливо показала мне язык. С улыбкой я повернулась и пошла дальше.
Переодевшись в школьную форму, я повесила костюм на вешалку, убрала флейту в шкафчик, но остановилась, когда закрывала дверцу. На глаза снова попался злаковый батончик.
Я сжала губы, отвязала батончик от красной ленты, повязанной вокруг лапы Годзиллы, проверила, нет ли на обертке проколов, как делала с конфетами на Хэллоуин.
Похоже, все в норме.
В желудке словно черная дыра образовалась, внезапно я вновь ощутила голод… и сунула батончик в центральный карман черной толстовки. Выброшу его в спортзале.
Захлопнув шкафчик, я сделала шаг и заметила на полу смятый билет. Присела на корточки, подняла его и стала рассматривать. Наверное, выпал из моего пиджака.
На мгновение я засомневалась. Мне хотелось быть обычной девчонкой. Той, которая с нетерпением ждала спальной вечеринки с симпатичными мальчиками, друзьями и музыкой.
Но этот порыв оказался мимолетным. Пригласительный я тоже положила в карман. Выброшу вместе с батончиком. Главное, чтобы Мартин не увидел.
Я поспешила в спортзал.
– Итак, раз! – выкрикнула Бентли Фостер. – Два… три!
Через час мы убрали все стаканы из-под содовой и ведерки для попкорна, привели в порядок трибуны, подняли баскетбольные кольца, быстро подмели пол. Потом вдвоем подняли несколько матов и на счет три расстелили их на корте. Так будет мягче лежать на полу в спальных мешках.
Скоро вся площадка была устлана голубыми борцовскими матами. У меня скрутило живот от ароматов бургеров и начос, доносившихся с кухни.
Проверив часы на стене, я увидела, что уже перевалило за восемь.
Встретившись взглядом с директором, я спросила:
– Нам можно идти?
– Ты пешком?
Я кивнула.
– Тогда иди. Хороших выходных. Будь осторожна.
– Спасибо. – Я сделала шаг в сторону двери как раз в тот момент, когда в зал вкатили кулеры с газировкой и соком. – Вам того же.
Побежав к раздевалке за оркестровым костюмом и рюкзаком, я услышала ее голос у себя за спиной:
– Открывайте двери!
Ученики, конечно, столпились снаружи. Еще утром они подготовили спальные мешки и оставили их в машинах. После матча, скорее всего, разъехались поужинать, а потом вернулись на вечеринку.
Я распахнула дверь раздевалки. И в этот момент открыли главный вход, впустив толпу.
– Скотт! – крикнула Баум.
Замерев, я развернулась.
Она стояла на прежнем месте, что-то бормоча в рацию, затем посмотрела на меня.
– Тренер Дорн у себя в кабинете. Она хочет увидеться с тобой, пока ты не ушла.
После секундной заминки я вздохнула.
– Хорошо. – Повернувшись, с силой толкнула створку двери.
Пора выбираться отсюда. На улице стемнело, меня мучил голод. Они ведь на самом деле не запирают замки, да? То есть я практически уверена, что это незаконно, хотя сейчас начала сомневаться.
Я миновала шкафчик, вышла из раздевалки в коридор, лавируя между выпускниками, которые держали путь в спортзал, свернула налево и побежала вверх по лестнице. Звуки шагов и разговоры постепенно затихали.
Миссис Дорн работала не только тренером по плаванию, она еще преподавала биологию. Однако я окончила курс биологии два года назад. Чего она хотела от меня?
Снова поговорить о моем уходе из команды?
От страха кровь застыла в венах. Тренер знала, что с причиной, которую я ей назвала, что-то неладно. Я по ее лицу поняла.
Добравшись до третьего этажа, я потянула дверь за ручку, вошла в тихий коридор и огляделась по сторонам.
Света, если не считать пробивавшийся с улицы, нигде не было. Дождь моросил по окнам, выходившим на школьный двор.
Отлично. Теперь я промокну по дороге домой.
Сзади раздался хлопок закрывшейся двери, и внезапно у меня создалось впечатление, будто от участников вечеринки меня отделяли километры.
– Тренер? – позвала я и направилась к ее кабинету.
Остановившись у входа, заглянула внутрь. Перевернутые стулья стояли на длинных черных партах. Я перевела взгляд на учительский стол. Компьютер миссис Дорн был выключен, стул придвинут к столу. Везде царила темнота.
– Тренер? – произнесла я громче. – Это Эмери Скотт.
Вернувшись в коридор, я вновь осмотрелась.
– Эй?
Ответа не последовало.
Я сорвалась с места и побежала, заглядывая в другие классы. Тоже темно. И ни души. Все либо разошлись по домам, либо праздновали на первом этаже.
Дважды свернув за угол, я оказалась возле учительской и заметила, что дверь приоткрыта.
Подойдя, я открыла ее шире.
– Привет? Тренер, вы здесь?
Каждый волосок на моих руках встал дыбом. В этой темноте я ничего не видела.
Какого черта?
Вдруг в поле моего зрения мелькнула тень. Резко втянув воздух, я сглотнула и сдавленным голосом сказала:
– Тренер?
Дождь барабанил по стеклу. Я чувствовала, что в комнате кто-то есть. Уже готова была распахнуть дверь, но тот, кто находился внутри, слышал меня. И не ответил.
К черту. Я попыталась ее найти. Дорн может поговорить со мной в понедельник.
Помчавшись в конец коридора, я всем телом навалилась на дверь лестничной площадки.
Но та не поддалась. Я ухватилась за ручку, еще раз дернула. Створка задрожала, но не открылась.
– Нет, нет, нет… – Я опять толкнула, затем попробовала вторую створку, пнула ее ногой и зарычала. – Замки на самом деле не запирают, – передразнила я себя.
Дерьмо!
Я побежала обратно, мимо учительской, мимо лаборатории и начала дергать двери за ручки. Выход на эту лестницу тоже оказался закрыт. Проклятье! Он автоматически заблокировался после того, как я вошла, или…
Не желая думать о других вариантах, я покачала головой.
Сунув руки в карман толстовки, я достала оттуда злаковый батончик и билет на спальную вечеринку.
– Где мой телефон?
Колышущиеся от моего резкого дыхания волосы щекотали нос, пока я пыталась вспомнить.
Раздевалка. Телефон остался в кармане рюкзака, лежащего в шкафчике.
Все равно позвонить домой я не могла. Пока. Мартин – это крайняя мера.
Можно было бы связаться с административным офисом.
Или с Эль.
Я закрыла глаза.
– Черт. – Ведь я даже номер ее не знала. Вообще ни одного номера не знала. Друг сейчас бы очень пригодился, неудачница.
Номер офиса должен стоять на быстром наборе телефона в кабинете биологии. Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста, пусть кто-нибудь еще будет на рабочем месте.
Поспешив в класс, я ворвалась внутрь, схватила трубку с настенного держателя и, сощурившись, уставилась на кнопки. Ни черта не видно. Я щелкнула выключателем, чтобы зажечь свет.
Но ничего не произошло.
– Что? – выдохнула я растерянно.
Несколько раз подняв и опустив выключатель, я посмотрела на лампы в надежде увидеть хоть проблеск света. Ничего. Комната осталась погруженной во мрак.
Я стиснула зубы и сжала бедра – казалось, будто сейчас обмочусь. Поправив очки, перевела взгляд на клавиатуру и прищурилась сильнее, стараясь разобрать надписи.
Прежде чем я смогла набрать номер, слева что-то сверкнуло. Опустив глаза, я заметила на полу мокрый отпечаток подошвы.
У меня перехватило дыхание. Я проследила за вереницей следов, ведущих в коридор. Они исчезали за порогом. Резко развернувшись, я уронила телефон. Окно в другом конце кабинета оказалось открыто, а дождь заливал подоконник.
Ведь я только что заходила сюда, когда искала Дорн. Все окна были закрыты.
Сохраняя бдительность, я попятилась к двери.
– Это не смешно! – рявкнула я. – И я не боюсь!
Я отступала к оконной галерее, опоясывающей третий этаж, вертя головой и оглядываясь назад. Если кто-нибудь гуляет во внутреннем дворике, я могла бы подать им сигнал.
Однако снаружи никого не было. Лишь темнота, ливень и деревья.
Итак, электричество отключили. Двери внезапно оказались заперты. И по коридору слонялся какой-то псих, вероятно, тот же, который прислал мне пригласительный билет.
Гребаный Уилл Грэйсон.
Расправив плечи, огляделась по сторонам.
– Мне невероятно льстит, что тебе больше нечем заняться, – огрызнулась я. – Ну же. Я даже начинаю входить во вкус. Вперед.
Чушь собачья. У меня есть дела поважнее. Я должна вернуться домой.
Но нет. Каждый находился в их полном распоряжении для развлечений. И им было плевать на бесцельную трату чужого времени.
– Думаешь, получится меня напугать? – сказала я уже тише, потому что знала – он рядом. – С тобой скучно.
Пусть я не умела давать отпор или защищаться, зато в одном была уверена. Меня ничем не удивить. Возможно, одержать победу мне не удастся, но я не закричу.
Рванув обратно в лабораторию, я протянула руку к телефону, но не нащупала ничего, кроме пустоты. Я похлопала ладонью по стене, а когда подняла взгляд, обнаружила, что трубка исчезла вместе с проводом.
Что…? Мое сердце пропустило удар. Всего несколько секунд назад я держала ее в руке.
Понимая, что здесь кто-то есть, быстро осмотрела помещение. Я пыталась различить силуэты в темных углах, увидеть блеск чьих-то глаз между книжными шкафами…
Красную маску Майкла Криста или, может, широкие плечи Кая Мори, идиотскую ухмылку Дэймона Торренса или черную толстовку Уилла Грэйсона.
Ждать я не стала. Побежав в сторону учительской, нырнула в женскую уборную, вскочила на батарею, открыла окно и высунула голову наружу. Попыталась подняться, болтая ногами, чтобы оттолкнуться от стены, но тщетно: спина болела, а мышцы живота горели.
Будет чудом, если мои вялые, словно лапша, руки смогут поднять что-то тяжелее яблока. Боже, какая я жалкая.
Кряхтя и прилагая все усилия, я вновь попробовала подтянуться. Вдруг неясный шум заставил меня остановиться.
Посмотрев поверх крыши спортзала, я увидела на уличном баскетбольном корте Майкла Криста, который стучал мячом и бросал его в корзину под дождем.
Он снаружи.
Не здесь.
Они все во дворе? Если меня запугивали не Всадники, то кто…
За моей спиной неожиданно раздался скрип. Я понятия не имела, вошел мой преследователь или вышел. Торопливо спрыгнув с батареи, я резко развернулась к нему.
Дверь захлопнулась. Передо мной никого не оказалось, однако тишину пронзил еще один щелчок. Мой взгляд метнулся к дверце кабинки.
Она была закрыта.
Там кто-то спрятался. Кто-то…
Сглотнуть не получалось.
Если Уилл и его приятели ни при чем, тогда это меняет дело.
Пробежав мимо кабинки, я распахнула дверь и помчалась по коридору к химической лаборатории. Там было такое же окно, как в кабинете биологии. Можно выбраться на крышу, позвать на помощь, привлечь чье-то внимание, размахивая руками, без разницы. На открытом пространстве безопаснее, чем взаперти бог знает с кем.
Откуда-то эхом донесся смех. Я опустила глаза и обнаружила свежие следы на полу. Одна цепочка вела к туалету, вторая – туда, куда я направлялась.
Оглянувшись, я заметила тень, мелькнувшую за стеклом в другом коридоре, а из открывшейся уборной вышла другая темная фигура.
Живот свело. Какого черта?
Влетев в лабораторию, я заперла за собой дверь и подняла оконные жалюзи.
Дождь барабанил по крыше и стеклам, но здесь грохотало громче.
Я прищурилась.
Слишком громко. Как в кабинете биологии.
Обернувшись, я увидела, что одно из окон тоже было открыто. Капли дождя отскакивали от крыши и заливали стойку у стены.
Мой взгляд упал на пол. От вида мокрых следов сердце ушло в пятки.
Они тянулись не к выходу, а вглубь комнаты. Я обогнула парты, изучая дорожку, и остановилась перед темным углом. Попыталась сделать вдох, но никак не могла унять дрожь.
Подхватив щипцы с подноса, стоявшего на столе, я зажала их в кулаке, другой рукой схватила колбу, замахнулась и швырнула ее в угол. Она разбилась о книжный стеллаж: я со своим паршивым глазомером сильно промахнулась. Следом бросив в тень – кто бы там ни был – мензурку, наконец попала в стену.
Не останавливаясь, я подняла мерный цилиндр, как вдруг…
Он вышел из тени. Он оказался даже больше, чем я ожидала.
Шагнув назад, я выдохнула, а затем подняла взгляд.
Джинсы, черная толстовка, белая пейнтбольная маска с вертикальной красной полосой слева.
Уилл.
Я почти расслабилась. Пока не заметила его черные кожаные перчатки. Он сжал кулаки, отчего материал, блестевший в лунном свете, натянулся со скрипом.
Я мельком глянула на дверь. Бесполезно. Наверное, Кай с Дэймоном по-прежнему были где-то в коридоре.
Едва Уилл сделал шаг в мою сторону, я сердито посмотрела на него.
– Я не боюсь.
Парень склонил голову набок.
– Скорее раздражена, – сказала я, сильнее стиснув щипцы. – Теперь мне придется идти домой под дождем.
Запустив в Уилла цилиндр, я попала бы в цель, но он успел отмахнуться. Склянка разбилась об пол. Я попятилась и схватила со стола колбу, в то время как он подбирался ближе.
– Если у тебя проблемы с моим братом, разбирайся с ним. Не будь трусом.
Парень медленно подходил, и я бросила колбу. Она попала ему в грудь, заставив оступиться, но разлетелась на куски, лишь когда упала на пол.
Стекло заскрежетало под его подошвами. Положив руку, облаченную в перчатку, на черный лабораторный стол, Уилл провел пальцами по столешнице.
Мое сердце бешено колотилось, внутренности сжимались от страха. Я посмотрела на его лицо – глаза сквозь узкие прорези маски были едва видны в темноте. На миг я потерялась в этих пустотах. Он сделал еще шаг. Мою грудь словно пронзило электрическим разрядом, тело окутало теплом. И все же я не двинулась с места.
Не могла.
Очередной шаг. Уилл был уже рядом.
