Пема Чодрон
Там, где страшно
Глава 3
Природа реальности
Когда мы начинаем видеть, что вчера было вчера и сейчас его уже нет, а сегодня – это сегодня, совершенно отличное от вчера, наше отношение к жизни становится другим. Реальность такова, что все меняется, каждый час, каждую минуту. Если мы не осознаем этого, мы перестаем замечать новое в жизни.
Дзигар Конгтрул Ринпоче
Будда учил, что человеческое существование определяется тремя основными характеристиками: непостоянством, бессамостностью и страданием, или неудовлетворенностью. Более того, он утверждал, что жизнь всех существ отмечена этими тремя качествами. Если мы распознаем их в своей жизни и признаем их истинность, то сможем расслабиться и принять явления такими, какие они есть.
Когда я услышала это учение впервые, оно показалось мне слишком академичным и далеким от жизни. Но когда я стала обращать внимание на то, что происходит с моим телом и умом, мое отношение изменилось. Я на собственном опыте поняла, что нет ничего неизменного. Мое настроение постоянно меняется, как и погода. Мысли и эмоции возникают независимо от моей воли, и я не могу остановить их поток.
За неподвижностью следует движение, которое снова сменяется неподвижностью. Даже самая неотступная физическая боль, если наблюдать за ней, то ослабевает, то нарастает.
Я благодарна Будде за это знание: то, против чего мы всю жизнь боремся, можно просто признать частью повседневного опыта. Да, в жизни подъемы чередуются спадами, люди и ситуации непредсказуемы. Каждый испытывал боль от того, что не получал желаемое: это относится к святым и грешникам, к победителям и неудачникам. Я рада, что кто-то увидел истину и открыл ее нам: мы можем контролировать в этой жизни далеко не все, и в этом нет нашей личной вины.
Первая характеристика существования, непостоянство, означает, что нет ничего неизменного, все мимолетно и преходяще. Таков обычный порядок вещей. Все находится в непрерывном развитии. Все – каждое дерево, каждая травинка, все животные, насекомые, люди, здания, одушевленное и неодушевленное – постоянно меняется, мгновение за мгновением. Не обязательно быть мистиками или физиками, чтобы увидеть это. Но на уровне личного опыта мы почему-то сопротивляемся этому основополагающему факту жизни. Это значит, что не всегда все идет так, как нам хотелось бы: мы сталкиваемся как с приобретениями, так и с потерями. И нам это не нравится.
Однажды мне пришлось одновременно менять работу и дом. Я чувствовала себя неуверенно, меня пугала неопределенность. Я рассказала об этих ощущениях Трунгпе Ринпоче, надеясь, что он поможет мне справиться с этим периодом моей жизни. Но он безучастно посмотрел на меня и сказал: «Мы все постоянно сталкиваемся с переменами. Если ты научишься спокойно воспринимать это, то никаких проблем не будет».
Мы знаем, что все непостоянно; знаем, что все конечно. Мы понимаем эту истину на интеллектуальном уровне, но на эмоциональном испытываем к ней глубоко укорененное отвращение. Мы жаждем постоянства, рассчитываем на него. В нас заложено стремление к безопасности, и мы уверены, что сможем эту безопасность обрести. Непостоянство пугает нас и приводит в отчаяние. Мы развиваем бурную деятельность, чтобы оградить себя от неопределенности, прилагаем неимоверные усилия, пытаясь противостоять непостоянству и смерти. Нам не нравится, что мы стареем и наше тело меняется. Нас пугают морщины и увядающая кожа. Мы используем всевозможные омолаживающие средства, словно действительно верим, что кожа, волосы, глаза и зубы могут стать неподвластными непостоянству.
Учение Будды призывает нас освободиться от такого ограниченного отношения к жизни и всецело принять очевидную истину о непостоянстве. Это не значит, что мы начнем все видеть в черном цвете: мы лишь поймем, что мы – не единственные, кто не способен контролировать происходящее. Мы больше не будем считать, что есть люди, которым удалось избежать непостоянства и неопределенности.
Вторая характеристика существования – это отсутствие «я», или бессамостность. Человек так же непостоянен, как и всё в этом мире. Каждая клетка нашего тела всегда находится в процессе изменения. Мысли и эмоции непрерывно возникают и исчезают. Когда мы считаем себя удачливыми или безнадежными, на чем мы основываемся? На этом самом мимолетном мгновении? На вчерашнем успехе или неудаче? Мы цепляемся за жесткое представление о том, кто мы есть, тем самым ограничивая себя. В этом мире нет ничего неизменного. Только от нас зависит, станет ли реальность перемен источником свободы или невыносимой тревоги. Хотим ли мы и дальше проводить дни в страдании или же стремимся к радости? Это очень важный вопрос.
Иногда бессамостность называют отсутствием «я», что может ввести в заблуждение. Будда не имел в виду, что мы исчезаем или стираем свою индивидуальность. Один мой ученик как-то спросил: «Не становится ли все безликим, когда мы переживаем бессамостность?» Нет, не становится. Будда говорил: жесткое представление о себе – как о неизменной и обособленной сущности – ограничивает нас и причиняет боль. Играя определенную роль в драмах нашей жизни, не обязательно столь истово верить в реальность своего персонажа. Наша проблема в том, что мы слишком серьезно относимся к себе, считаем себя чрезмерно значимыми.
Мы находим себе оправдание, когда нас все раздражает, когда мы принижаем себя или, наоборот, считаем себя умнее других. Чувство собственной значимости ограничивает наш мир симпатиями и антипатиями, и в результате нам становится смертельно скучно как с самими собой, так и с теми, кто нас окружает. Мы пребываем в состоянии вечной неудовлетворенности.
В этой ситуации у нас есть два возможных варианта действия: или мы пересматриваем свои убеждения, или нет. Или мы принимаем свою устоявшуюся версию реальности, или подвергаем ее сомнению. С точки зрения Будды, лучшее, что мы можем сделать в жизни, – это учиться быть открытыми и сохранять любопытство, отказавшись от самонадеянности и любых убеждений.
Для того чтобы пробудить бодхичитту, мы развиваем гибкость ума. Можно сказать, что бессамостность – это гибкая самоидентификация. Она проявляется как любознательность и способность быстро приспосабливаться к обстоятельствам, как чувство юмора и легкость. Это способность быть расслабленным, даже когда мы не уверены в том, кто мы на самом деле.
Одному мужчине сообщили, что его единственный сын погиб в бою. Безутешный отец заперся в доме на три недели, отвергая любые проявления сочувствия или доброты. Через четыре недели его сын вернулся домой. Увидев, что он жив, жители деревни обрадовались и растрогались до слез. Они проводили молодого человека к дому его отца и постучали в дверь. «Отец, – позвал сын, – я вернулся». Но старик не отозвался. «Твой сын здесь, он жив!» – кричали люди. Но отец не подошел к двери. «Уйдите и оставьте меня в покое! – закричал он. – Я знаю, что моего сына больше нет, и вам не обмануть меня!»
Такое поведение свойственно всем нам. Мы точно знаем, кто мы такие, знаем, что из себя представляют другие, и эта уверенность ослепляет нас. И если мы столкнемся с другой версией реальности, наши укоренившиеся представления не позволят нам принять ее.
Как мы собираемся провести эту краткую жизнь? Будем ли продолжать тщетную борьбу с неопределенностью или же все же попробуем ее принять? Будем ли упорно держаться за свои представления о том, что «я таков, а ты таков»? Или выйдем за пределы этого ограниченного мышления? Пойдем ли мы по пути воина, стремясь воссоединиться с нашей природной гибкостью и помогать другим достичь этого же? Если мы начнем двигаться в этом направлении, перед нами откроются безграничные возможности.
Учение о бессамостности указывает на нашу подвижную, изменчивую природу. Это тело никогда не ощущало себя так, как ощущает сейчас. И наш ум обдумывает мысль, которую никогда не обдумывал раньше, пусть даже она и кажется повторяющейся. «Но это же прекрасно!» – скажете вы. Однако обычно это не кажется нам прекрасным. Напротив, это нервирует нас, и мы отчаянно пытаемся найти хоть какую-то опору. Будда предлагает нам другой подход: мы не ограничены никакими представлениями об успехе или несостоятельности, не ограничены вообще никакими представлениями – ни в том, как мы сами воспринимаем себя, ни в том, как другие воспринимают нас. Каждое мгновение – неповторимое, неизведанное и совершенно новое. Для воина, идущего по пути пробуждения, бессамостность – это источник радости, а не страха.
Третья характеристика существования – это страдание, или неудовлетворенность. Судзуки-роси сказал, что только через непрерывную последовательность приятных и неприятных ситуаций мы обретаем подлинную силу. Признавая, что боль – неотъемлемая часть нашей жизни, и действуя исходя из этого понимания, мы создаем причины и условия для счастья.
ПРИЗНАВАЯ, ЧТО БОЛЬ – НЕОТЪЕМЛЕМАЯ ЧАСТЬ НАШЕЙ ЖИЗНИ, И ДЕЙСТВУЯ ИСХОДЯ ИЗ ЭТОГО ПОНИМАНИЯ, МЫ СОЗДАЕМ ПРИЧИНЫ И УСЛОВИЯ ДЛЯ СЧАСТЬЯ.
Другими словами, мы страдаем тогда, когда сопротивляемся благородной и неопровержимой истине о непостоянстве и смерти. Мы страдаем не из-за того, что плохие или заслуживаем наказания, но из-за трагического непонимания этих трех характеристик существования.
Во-первых, мы уверены, что можем понять и предсказать то, что находится в постоянном процессе изменения. С самого рождения мы стремимся к определенности и безопасности, и это стремление руководит нашими мыслями, словами и действиями. Мы подобны людям в тонущей лодке, которые пытаются схватиться за воду. Обычный ограниченный ум не может принять динамичный, энергичный и естественный поток Вселенной. Наши предубеждения и пристрастия – это шаблоны, которые возникают в результате страха перед течением жизни. Мы страдаем из-за того, что ошибочно принимаем за неизменное то, что постоянно меняется.
Во-вторых, мы живем так, словно отделены от всего остального мира, словно мы – неизменная личность, хотя на самом деле наша истинная природа – бессамостность. Мы настаиваем на том, что мы Личность, с заглавной буквы Л. Определяя себя как достойных или недостойных, сильных или слабых, мы обретаем уверенность и безопасность. Мы попусту тратим драгоценное время, возвеличивая, романтизируя или принижая себя, пребывая в самодовольной уверенности, что мы именно таковы. Мы ошибочно принимаем открытую природу нашего существования – чудо и непредсказуемость, которые есть в каждом мгновении, – за прочное, неопровержимое «я». Это непонимание становится причиной страдания.
В-третьих, мы стремимся к счастью, но ищем его всегда не там. Будда называл это привычкой «ошибочно принимать страдание за счастье». Мы подобны мотылькам, которые летят на свет лампы и встречают смерть в попытках найти временное облегчение.
В своем поиске счастья мы похожи на алкоголика, который пьет, чтобы избавиться от депрессии, а она усиливается с каждым глотком, или на наркомана, который колется, чтобы снять ломку, но с каждой дозой страдает все больше.
Одна моя знакомая, которая все время сидит на диете, сказала, что этому учению было бы гораздо проще следовать, если бы наши зависимости не приносили временного облегчения. Но они дают нам краткое чувство удовлетворения и тем самым держат нас на крючке. Так возникают зависимости: одни – относительно безобидные, другие – смертельно опасные. И наши шаблоны поведения, ведущие к страданию, укореняются еще глубже.
Постепенно мы все менее способны мириться даже с малейшим чувством неудобства или дискомфорта и каждый раз пытаемся найти какое-либо средство, чтобы снизить напряжение. То, что начиналось как незначительное колебание в энергии – легкое сжатие в животе, смутное, не поддающееся объяснению предчувствие чего-то плохого, – развивается в зависимость. Так мы пытаемся сделать жизнь предсказуемой. Поскольку мы ошибочно принимаем то, что ведет к страданию, за то, что сделает нас счастливыми, мы лишь усиливаем чувство неудовлетворенности. В буддизме этот порочный круг называется сансарой.
Каждый раз, когда я начинаю сомневаться в своей способности принять непостоянство, бессамостность и страдание, меня воодушевляют слова Трунгпы Ринпоче о том, что от жары и холода нет лекарства. Нет лекарства и от жизни.
Если мы примем это учение о трех характеристиках существования, то перестанем бороться с естественным ходом вещей. Мы больше не будем причинять вред себе и другим, пытаясь избежать чередования удовольствия и боли. Мы сможем расслабиться и принять жизнь такой, какая она есть.
