Павел Любецкий
Испытание веры

– Конечно, – тут же отозвался он, наслаждаясь атмосферой лёгкости, необходимой в данный момент. – Они все на одном этаже. Будете соседями.

– Отпад! – не замолкал Торджер, строя глазки Ольге.

– Если обидишь нашу «Зайку», – пригрозил пальцем Антон, – будешь иметь дело с нами. – показал на себя и Диму он.

– Ладно, ладно, – прислонился к стене спортсмен. – С вашей красавицей всё будет хорошо. Верну в таком же виде…

Увидев косые взгляды русских, норвежец замолк и молча побрёл следом за змейкой спортсменов.

Саша вёл всех за собой. Отель он знал, как свои пять пальцев, несмотря на то, что бывал в нём совсем нечасто, особенно, в связи с частыми переменами в жизни. Рядом шли Кабано и Давид – самые незаменимые люди в комплексе. Пока нет хозяина, эти двое держат всё под контролем, даже не смотря на полную растерянность при первом появлении в комплексе. Они не знали с чего начать. Всё являлось необычным и непривычным, но, благодаря прохождению сокращённого курса менеджмента и помощи специалистов в этой области, братья смогли принять ответственность за имевшиеся объекты. Так же, они окружены специально подобранным персоналом, способным в случае чего оказать посильную помощь, необходимую первое время, но только не сейчас. Саша знал: оставлять ещё не открытый комплекс на молодых, неопытных людей опасно, но в его понимании, у каждого должен быть счастливый шанс. Им можно либо воспользоваться, либо нет. Подобный подарок судьбы юноша мечтал получить, живя в небольшой однокомнатной квартире с вечно пьющим и буянящим отцом, поднимавшим руку и на него, и на мать. Выиграв в лотерею, он, по жизни невезучий человек, смог вырваться из ненавистной всем сердцем жизни и теперь находился там, где должен. Саша воспользовался шансом и теперь хотел дать его ребятам, потрепанным жизнью не меньше его. Они должны увидеть что-то другое. Всё в их руках.

Пройдя к одному из пяти вместительных панорамных лифтов, расположенных в холле, недалеко от стойки регистрации необычной шарообразной формы нежно голубого цвета, спортсмены вошли разом внутрь, на долю секунды засомневавшись.

– А мы не застрянем? – заволновался Ингвар от мысли, что в небольшом по площади помещении будет находиться семнадцать человек. – Может, нам разделиться?

– Эти лифты имеют повышенную грузоподъёмность, – успокоил Саша. – В них помещается до двадцати человек. Это сделано при расчёте, что отель может быть переполнен, либо для нескольких колясок с детьми и инвалидами. Всё для удобства клиентов.

– А их уже тестировали? – безрадостно спросил Торджер, испытывавшего, порой приступы клаустрофобии и ему совсем не хотелось надолго оказаться в лифте.

– Нет, – уверенно заявил Кабано, нажав на самый верхний этаж, где располагались лучшие номера и терраса на крыше. – Сейчас и проверим.

– Может, не стоит? – остерегался спортсмен, наблюдая за медленно закрывавшейся дверью.

– Не волнуйся, – продолжал издеваться Цезарь, – здесь нет ещё трёх человек, поэтому точно не застрянем. А, если укачивает…

– Ничего меня не укачивает, – вспылил Гьёр, постаравшись сохранить спокойствие.

– Просто смотри на прекрасный вид за твоей спиной. Это успокоит.

Пока лифт поднимался, на комплекс можно было взглянуть с высоты птичьего полёта. Пусть отель и не был крышей мира, но даже так гости смогли оценить старания Саши по достоинству, разглядывая их с другого ракурса. Всё выглядело красиво и со вкусом. Девушки не могли оторвать глаз от окружавшего пейзажа, радовавший глаз, тогда как мужчины, в особенности Торджер, обратили внимание на высокие горки аквапарка и, не смотря на плохое состояние, рыжий норвежец мечтал скатиться прямо сейчас.

– Когда можно туда пойти? – спросил он, показывая пальцем.

– Когда захочешь, – тут же ответил Саша. – Здесь всё, что вы видите, для вас.

– Ты классный! Жаль, что я не знал тебя раньше!

– Уверяю Саша, ты от этого только выиграл. Торджер несносный, – подмигнул юноше Антон.

– Согласна, – подхватила Ольга.

– Скажите уже что-нибудь новенькое, – попросил он, продолжая глядеть на ожидавшие его развлечения.

– Скажем, когда ты начнёшь вести себя прилично, – вставил Ларсен.

– И ты туда же! – буркнул рыжий парень.

– Кстати говоря, вас всех ожидает ещё русская баня, – вспомнил Антон, хотя от него это прозвучало, словно угроза. – Она ведь должна здесь быть. Верно?

– Конечно, – улыбнулся Саша, наблюдая за тем, как Мипулин попытался напугать иностранцев.

– Нет, – в один голос отказались братья Вилар. – Хватило в прошлый раз. Эти ваши веники…

– Струсили? – спросил Антон.

– Они же малахольные! – рассмеялся Ларсен. – Им такое не перенести.

Братья переглянулись между собой.

– Это мы ещё посмотрим, – в один голос сказали они.

– Решено, – пожал им руку Антон. – Сегодня вечером…

– Не терпится напиться? – дала подзатыльник брату Света. – Хочешь ещё и их споить?

– Не приставай. Мужчины расслабляются, как им вздумается, – сказал, как отрезал Антон.

Лифт, наконец, прибыл на девятый этаж. Кому-то поездка показалась вечностью. Не смотря на работавшие кондиционеры и чистый свежий воздух, поступавший в кабину, Торджер выбежал в коридор первым, растолкав всех, кто был на пути. Оказавшись на свободе, он не мог не обратить внимания на интерьер. Жара и яркое солнце на улице сменились настоящей зимой, словно прохладным оазисом посреди пустыни. Комфортная температура с частыми дуновениями освежающего ветерка сочеталась с холодным светло – синим цветом потолка и белоснежными стенами, освещавшимися вверху декоративными светильниками, напоминавшими снежинки разных форм. Пол был шоколадного цвета, усыпанным белоснежной пылью, а голограммы в коридоре напоминали падающий снег. Проходя мимо них, можно ощутить лёгкую приятную дрожь, будто внезапно наступила зима, не бывающая в этих краях.

– Выбирайте любой, – сказал Саша, в то время как Кабано достал ключи от номеров в виде пластиковых карточек и протянул гостям. – Из каждой комнаты этого этажа имеется выход на террасу. Там небольшой бассейн и уютный тенистый сад. Всё для вашего удобства. Как только устроитесь, спускайтесь в ресторан. Встретимся внизу.

Сказав это, Саша вошёл в лифт и спустился вниз, оставив Кабано и Давида разбираться с гостями.

– Там же есть номера с большими кроватями? – поинтересовался Дима, пытаясь взять за руку девушку, но та не дала.

– Конечно, – сказал Цезарь, протянув ключ.

– Ты бы ещё на весь отель кричал, что мы спим с тобой, – приближаясь к номеру, негодовала Даша, стараясь выражать эмоции шёпотом.

– Все и так об этом знают, – уверял Малышкин, открывая дверь.

– Всё равно не нужно это делать настолько явно. Можно же оставить какую-нибудь загадку!

– Загадку? – переспросил Дима.

– Да.

– С каких пор тебя это смущает? – не понимал Дима, располагаясь в шикарном просторном номере, с наклонёнными в их сторону окнами, находившимися практически повсюду, позволяя солнечным лучам без проблем создавать уют и не затухающий праздник света внутри. Белоснежные потолки, точно такая же кровать по правой стороне с шоколадными подушками, занимала треть комнаты. По другую сторону, полукругом, стояло три больших кресла непривычной формы, напоминающих изогнутый овал и небольшой журнальный столик. Ковёр на полу орнаментом напоминал каменистый пляж, но был очень мягок и разбавлял белоснежный интерьер.

– С тех самых, – неопределённо ответила Даша, упав на кровать, утопая в её мягком и нежном покрывале, в центре которого, посреди белизны, изображались небольшие голубые пятна, напоминающие отточенные стёклышки, лежащие на морском побережье.

– Я что-то не понял, – уселся рядом Дима.

– Не понимай и дальше.

– Как ты себя ведёшь?

– Кто бы говорил, – не унималась Даша. – Это ты как вёл себя во время этого дурацкого розыгрыша?

– Обычно, – односложно буркнул он, разбирая вещи.

– Видел бы своё лицо, когда Инги выбрал меня.

– Инги? – взбесился Дима. – Вот, как ты теперь будешь его называть?

– Ревность не идёт тебе, – отметила она.

– Ты видела, как он смотрел на тебя? Как на добычу. И ты считаешь, я должен нормально реагировать, когда моя любимая женщина будет проводить немало времени с этим человеком? Если это для тебя нормально, то я…

– Ладно тебе, – приобняла его Даша, после чего Малышкин тут же притих. – Я была не права, но и ты не должен вести себя, как безумный ревнивец, – объяснила она. – Конечно, когда ты злишься – это выглядит красиво, но всё же, ты не такой. Мой малыш спокойный, милый, красивый и да, я твоя девушка и ничья больше. Запомни это, Инги просто друг и кроме тебя мне никто не нужен.

– Значит, мне не о чем беспокоиться? – спросил Дима.

– Скорее, я должна беспокоиться, ведь тебе досталась красивейшая биатлонистка современности и моя конкурентка, – поглаживала его Даша, от чего спортсмен расслаблялся, от наслаждения закрывая глаза и прикусывая губу. – А Инги… Он не в моём вкусе.

– Правда?

– Да, но, если ты и дальше будешь продолжать играть ревнивца, он мне резко понравится. Понял?

Дима тут же открыл глаза и жадно взглянул на Дашу.

– Я вдруг вспомнил, что у нас до ресторана есть ещё полчаса, – игриво заговорил он, целуя живот девушки и улыбаясь, словно мартовский кот.

– Уже меньше двадцати, – посмотрела на часы она.

– Тогда, не нужно терять его впустую, – не мог устоять Дима и набросился на любимую с нежными поцелуями и крепкими объятиями, чему Даша была очень рада.

Ей казалось, подобного счастья она ждала годами. Не смотря на статус белорусской примы биатлона и немалую известность в СНГ и за рубежом, она была обделена мужским вниманием, как бы странно это не звучало. Дарья Обручева – всеобщая любимица, кумир миллионов людей, знающих толк в биатлоне, всё время оставалась без второй половинки. Из-за постоянных тренировок и невозможности находиться дома с семьёй, она обрекла себя на одиночество. Строить личную жизнь приходилось в немыслимо короткие сроки. Не каждый парень готов ждать любимую, разъезжающую по белому свету большую часть года. Даже несмотря на то, что тренеры позволяют брать с собой на сборы и кубки Мира любимых, чтобы спортсмены окончательно волком не завыли от отсутствия любви и внимания близкого человека, это не выход, ведь у всех есть своя жизнь на том месте, на котором тот или иной человек привык жить. Порой, выехать куда-то, даже один – два раза в год бывает проблематично, не говоря уже о постоянных поездках, а найти понимающего человека, да ещё и такого, встречи с которым хочется ждать сколько угодно, лишь бы она скорее наступила, совсем непросто. Встретив Диму в парке несколько лет назад, Даша и надеяться не могла на такой подарок. Она без перерыва вспоминала о милом парне и не могла выбросить его из головы. Девушка чувствовала себя подростком, встретившим первую настоящую любовь. Лишь о нём были все мысли, и избавиться от них оказалось непростой задачей, даже после известия о наличии девушки у Димы, с кем он хотел связать свою жизнь.

Шло время и ничего не менялось, Даша терпеливо ждала. Конечно, она не желала зла Наде и никому другому на свадьбе, но тот случай позволил приблизиться к любимому человеку и, пускай путь оказался чересчур тернистым и нескорым, всё же, она получила своё. Дима рядом. Редкие ссоры между ними больше напоминали демонстрацию чувств, рвавшихся наружу, но никак не злость или тем более ненависть друг к другу. Малышкин и Обручева учились быть всегда рядом, привыкали к обоюдности чувств, к тому, что больше не нужно пытаться что-либо скрыть, ведь преград нет. Только любовь и два человека, чью жизнь свели вместе, несмотря ни на что.

Давид стоял рядом с братом. Пока тот раздавал ключи, он продолжал, не отрываясь, глядеть на одного из спортсменов, выглядывая из-за плеча Цезаря. Прошёл не один месяц со смерти Сергея. Всё это время он сохранял дистанцию практически со всеми окружающими, особенно с парнями. Давид чтил память возлюбленного, ему и в голову не приходило, что однажды, встретит человека, рядом с которым сердце снова ёкнет, открывшись для кого-то ещё. Он никогда не забудет Сергея, этот человек не прекратит мелькать перед глазами так, словно всё ещё жив и здоров, но он бы не хотел заставлять Давида страдать всю оставшуюся жизнь, посвятив всего себя сохранению алтаря в собственной голове, не позволяющего построить новые отношения на всё ещё тлеющих останках старых. Несмотря на это, молодому человеку сложно принять: жизнь продолжается, но уже без Сергея и тех грандиозных планов, построенных вместе. В итоге, он решил попробовать найти человека, с которым вернётся комфорт и уверенность в будущем. Но так сложилось, им оказался тот, кто никак не сможет ответить взаимностью.

– Не смотри ты так на него, – заметил Кабано пристальный взгляд брата, повернувшись к нему.

– Хорошо, – заморгал Давид и отвёл взгляд в сторону. – Просто…

– Нет, – резко сказал он. – Даже не пытайся. Он явно не подходит тебе, – корректно попытался объяснить Цезарь.

– А кто тогда? – огорчился Давид тому, что и так знал. – Он первый за долгое время, в сторону которого я смотрю именно так, как должен.

– Не думаю, что, узнав о твоих… чувствах, он обрадуется. К тому же, ты же сам всё понимаешь. Не стоит самого себя мучить и уж тем более предпринимать какие-либо попытки понравиться. Ещё спугнёшь. Саша не обрадуется.

– Саша и запрещать не станет, – заметил Давид. – Он с пониманием отнесётся и, может даже, поможет.

– Не в этом случае, – уверял Кабано, заметив, как брат всё сильнее погружался в себя. – Давид, посмотри на меня! – он подождал, пока тот поднимет голову. – Ты самое лучшее, что у меня есть. Единственная семья и самый дорогой мне человек. Я желаю только счастья, знай это. И видеть, как ты страдаешь… Поверь, твоё счастье ещё придёт и уж точно, этот спортсмен им не является. Просто, нужно немного подождать.

Цезарь приобнял его, стараясь показать свою любовь и поддержку, ведь только он способен на это в ситуации, когда во всём мире есть только они вдвоём. Поглаживая рукой по голове, как это всегда делал в детстве, пытаясь успокоить младшего, часто попадающего в неприятности, он вспомнил, как делал Сергей, дабы расслабить возлюбленного. Недолго думая, Кабано почесал за левым ухом брата. Почувствовав знакомый жест, сердце Давида забилось вдвое быстрее, и он сильнее обнял брата, пытаясь хоть на минуту погрузиться в прежние времена, где всё было непросто, но всё же хорошо.

– Подождать, – поникшим голосом и налившимися слезами протянул Давид.

– Да.

– Я постараюсь, – пообещал он, не зная, выполнит ли обещание.

– Вот и отлично, а теперь пойдём. Нужно удостовериться о готовности к обеду, – сказал Кабано и, положив руку на плечо брата, вместе направился к лифту.

Богатый стол накрыли в ресторане на первом этаже, откуда исходили всевозможные вкусные запахи, так сильно манившие изголодавшегося по изысканным блюдам Торджера. Принявшие душ и переодевшиеся гости спустились вниз. Дима и Даша, держась за руку, вышли со свежими лицами. Улыбаясь, они, приветствуя любого попавшегося на глаза работника отеля, сияли, как новые пени. Их настроение никто не в состоянии испортить, ведь они, как никогда счастливы, и это бросалось в глаза.

– Что с вами произошло? – тут же спросил Антон, сидевший рядом.

– Ничего, – как ни в чём не бывало, ответила Даша, разглядывая стоявшие блюда.

– Просто, выглядите по – другому, – обратил внимание он.

– По – другому – это как? – заинтересовался Дима.

– Счастливо, – пришло в голову Мипулина.

– Такое чувство, будто это редкое явление, – продолжала Даша, держа руку на колене Малышкина, чего не мог не заметить настырный друг.

– Всё ясно, – догадался он, подозрительно поглядев на пару. – Примирительный секс?

Дима чуть не подавился глотком красного вина. Даша тут же убрала руку, икнув, поглазев по сторонам в надежде, что никто не услышал.

– Кажется, я тебя сейчас убью, – прошипел Малышкин.

– Ладно тебе, – почувствовав крепкую хватку руки Димы у себя на плече, сказал Антон. – С кем не бывает.

– Ты договоришься, – прошептала Даша.

– Я просто хотел сказать, как рад за вас, – оправдался он с глупой ухмылкой.

– Спасибо за заботу, – переглянулись возлюбленные. – Мы тоже рады.

Как только все гости присели за стол, увидев золотистую карточку со своими именами, на горизонте появился Саша, идя рядом со стройным мужчиной, лет тридцати с короткими чёрными волосами. Встав во главе стола, юноша оглядел присутствовавших.

– Надеюсь, номера отеля вам пришли по вкусу, – начал он.

– Они невероятны, – без преувеличения оценила по достоинству Тира, сидевшая между братьями Вилар.

– Рад слышать, – обрадовался он. – Моя главная задача доставить комфорт гостям. Если нравится вам, значит, та же реакция может быть и у других. Но в мои обязанности входит ещё и обеспечение защиты вашего здоровья. Оно важнее всех остальных благ. Поэтому, хочу представить вам Илью Анатольевича Соколова, – показал на мужчину Саша, смиренно стоявшего рядом, – он приехал сюда из Москвы по моей просьбе, чтобы возглавить медицинскую составляющую комплекса, безусловно имеющую важность в спорте, где, к сожалению, бывают обидные травмы. Он очень талантливый хирург, в своё время, согласился обучить меня некоторым азам, за что я очень благодарен, получив немаловажный опыт, уже не раз, сыгравший мне на руку.

– Не надо уже так возвышать меня, – вмешался Илья, едва не покраснев, – я просто немного с тобой позанимался. Способный ученик, – не мог не добавить он.

– Знаю, – улыбнулся Дима, поддержав. – Здесь вы правы.

– А можно сразу договориться называть меня на «ты»? – попросил он. – Так проще.

– Хорошо, – согласился спортсмен, встав с места и подойдя к нему. – Я Дима.

– Знаю, – пожал руку Илья. – Саша о тебе много рассказывал.

– Верю, – посмотрел на юношу он. – Не знаю человека, не слышавшего обо мне из его уст.

– Моей бабушке, – вставил Саша.

– Это почему?

– Потому что она умерла.

Ничего не сказав, Дима сел на место. Илья познакомился со всеми спортсменами, а также с Давидом и Кабано, сидевшими с остальными за столом и позже присел рядом с Сашей, где пустовало место.

– А в комплексе есть ещё врачи? – принявшись обедать, спросила Эмма.

– Конечно, – ответил Саша, наблюдая за тем, как Торджер ухватил крупную утиную ножку и, поглядев на неё, словно лев на зебру, активно приступил к поеданию, издавая смешные звуки и лишь напрочь лишённый чувства юмора, мог не отреагировать на процесс, придававший обеду более дружественную и непосредственную атмосферу. – У Ильи в подчинении целая команда. Они хороши, но каждого нужно направить в нужное русло для высокой продуктивности, что он и сделает, имея много полезного опыта.

– Да, это так. Опыта у меня достаточно, но человек всегда учится. Всего я знать просто не могу.

– Я до сих пор вспоминаю, как ты смог собрать человека, буквально по кускам, – вспомнил Саша события многолетней давности, оставившие неизгладимый след в его жизни, – тогда почти все отказались оперировать, опасаясь смерти и ухудшения статистики отделения, а Илья не испугался.

– Скажешь тоже, – не согласился Илья, – я тоже боялся, даже, ещё как. Просто, пациентке было всего десять. Она ещё жить не начала, а тут такое несчастье. Зато сейчас с ней всё хорошо.

– Благодаря тебе.

– Я, конечно, постарался, но жизнь была спасена всей командой.

– Кажется, отличный тост, – поднял бокал Арман. – За команду!

– За команду! – в один голос поддержали гости, осушив содержимое.

Дима наблюдал, как Саша восторженно рассказывал об Илье и вспоминал, как раньше, то же самое, было с ним, ведь юноша с таким блеском в глазах относился ко всему, что он делал, чего не скажешь сейчас, словно приоритеты сменились.

– Ты загрустил, – обратила внимание Даша.

– Он выглядит счастливым, – прошептал спортсмен, продолжая наблюдать.

– Ты же не думаешь, что он должен был сломаться?

– Нет, конечно, нет. Просто…

– Ты ревнуешь, – поняла Даша.

– Чего?

– Ты лишился своего самого главного и преданного фаната. Вот уж не ожидала, что тебя это огорчит.

– Ну, положим, мой главный фанат это ты, – поцеловал в щёчку её Дима. – Я его не узнаю.

– У Саши много интересов. К тому же, медицина его всегда интересовала. Просто сейчас она вышла на первый план. Но это продлится до того, как вновь начнутся соревнования. Их он не пропустит, и твой преданный фанат вернётся, даже глазам моргнуть не успеешь. А теперь ешь и перестань думать о глупостях. У нас отдых, и мы должны думать о том, как лучше всего провести его.

– Выиграть в командном зачёте, – вспомнил Дима.

– Мы же в разных командах!

– Верно. Тебе придётся несладко, – уверил Дима в ожидании соответствующей реакции, не заставившей себя долго ждать.

– Это мы ещё посмотрим, – поцеловала его Даша.

– Эй, голубки, – вмешался Антон, сидевший рядом. – У нас здесь приличный обед, а не дом бракосочетания. Успокойтесь уже и потерпите. Ночь не за горами.

Всеобщий смешок смутил пару и сердито, Дима тут же показал другу крепко сжатый кулак. Увидев это, Антон прекратил, но окружающие ещё некоторое время не отводили от них глаз и, словно малые дети, бросали смешки и разного рода шуточки, совсем не радовавшие влюблённую парочку.

– Саша, а что тебя сподвигло построить этот комплекс? – задала вопрос Айла, глаза которой продолжали разбегаться от вкусностей, предстоявших ещё продегустировать.

– Биатлон – вся моя жизнь, – начал он, вспомнив, как впервые сел у экрана телевизора вместе с мамой и увидел мужскую эстафету, просто от нечего делать, – и пусть я никогда не занимался им, это так. Я, даже, кататься толком не умею…

– Сколько я не пытался научить его, – перебил Дима, – ничего не вышло. Этот парень необучаем.

– Ну, это не мешает относиться к биатлону как-то иначе, – продолжил Саша. – Сначала исполнилась моя мечта посетить этап Кубка мира и увидеть спортсменов из разных стран живьём, а теперь я обедаю со всеми вами. Я хочу сказать этим, что комплекс – возможность многим людям исполнить эту мечту. Я же смог и у других получится.

– Но сюда не сможет приехать так много людей, – подумала Ольга. – Франция не так близка и уж тем более не дешёвая для среднестатистического жителя, особенно стран СНГ.

– Вы правильно подметили, – продолжил говорить Саша, – и для этого у меня найдутся решения. Самое главное – с вашей помощью привлечь людей, а уже после, станет проще. Я обдумывал о множестве специальных скидок и акций для разного рода граждан. К тому же, надеюсь, если вам понравится здесь, вы будете приезжать и дальше, тем самым, привлекая людей, желающих познакомиться с вами либо прокатиться бок о бок. Поверьте, самая лучшая реклама для такого типа людей, как я – это видеть вас живьём, общаться на равных и не считать себя хуже других. По всему миру на протяжении нескольких месяцев пускают рекламные ролики комплекса, привлекают первых гостей со слоганом: «Осуществи свою мечту». Я надеюсь, люди потянутся. И дело, даже, не в деньгах, – заверил Саша, – просто, мне хочется дать им то же, что получил я, хотя бы на короткое мгновение.

– Но деньги тоже важны, – подумал Ингвар.

– Когда они не приносят радости – от них нет прока.

– А ты получил то, чего хотел? – поинтересовалась Тира.

Саша пробежал глазами всех гостей.

– Да, получил, – нисколько не сомневался он.

– Тогда, у меня есть ещё один тост, – вновь включился Арман, подняв новую порцию красного вина, – за исполнение мечты. Пускай они у всех разные и нам не узнать, какие именно, но нельзя оставлять их невыполненными. Жизнь коротка, не следует отказывать себе в чём-либо.

– За исполнение мечты! – в один голос прозвучало следом вместе с громким звоном хрустальных бокалов.

– За мою мечту, – прошептал Давид, не сводя глаз с Армана, и залпом выпил содержимое, в попытке немного залить хорошим алкоголем испытываемую тоску.

– Не знал, что ты такой сентиментальный, братец, – присвистнул Лазар, приступив к дегустации стейка из мраморной говядины с тушёными овощами.

– Я могу дать волю чувствам, – младший Вилар потянулся за любимыми креветками. Увидев это, Давид тут же отреагировал и помог ему, передав тарелку. – «Merci», – поблагодарил спортсмен, присев обратно, не обратив внимания на взгляд парня в свою сторону. Давид каждую секунду думал лишь о том, как скажет ему о чувствах, как когда-то Сергею, но никак не решался. Всё повторялось заново. Безответность и страх быть отвергнутым пугали его, и оставалось лишь молча смотреть взглядом полным надежды на то, что Арман либо не заметит этого, либо ответит симпатией, но она мало вероятна.

– Давид, о чём мы с тобой говорили! – вернул брата в реальность Кабано.

– Я ничего не сделал, – невесело ответил он, наливая ещё вина.

– Но хотел, – не отставал он. – Слушай, я не буду тебе мешать губить жизнь. Может, если обожжёшься, сможешь понять, чего делать не следует. Но послушай меня. Я не посоветую плохого. В мире, я уверен, много парней, которые бы хотели с тобой встречаться. Почему ты выбрал того, кто не заинтересован в близком общении со своим полом?

– Я просто смотрю на него, – объяснил парень, наблюдая, как Арман смеялся, разговаривал с братом, интеллигентно отрезал бифштекс и клал его в рот. Давид понимал: его ещё сильнее тянуло к нему, каждое повседневное движение вызывало странное умиление, желание глядеть на это не переставая, наслаждаясь каждым мгновением. Всё это призрак прошлого, вернувшегося для мук сильнее прежних, нежели просто потеря любимого человека. Теперь он мог лишь наблюдать, но никак не сделать желанного, а это ещё хуже, чем просто обжечься. – Ничего противозаконного.

– Ты кого пытаешься убедить в этом? – саркастично спросил брат. – Себя или меня?

Давид ничего не ответил, лишь выпил порцию вина и тут же налил следующую. Цезарю не нравилось это, и он в тот же момент отобрал бутылку, отставив в сторону.

– Запрещаешь? – обиделся он.

– Как твой старший брат…

– Не надо указывать мне, – огрызнулся он и покинул обеденный стол.

– Брату нездоровится, – постарался объяснить Кабано выходку, привлёкшую к себе ненужное внимание. – Саша, я, наверное, тоже пойду. Нужно…

– Да, конечно, – всё понял юноша, наблюдая, как слегка смуглый парень с опущенными глазами покинул зал ресторана. В дверях Кабано столкнулся с девушкой администратором, направлявшейся к Саше. Подойдя к нему, она нагнулась и тихо сказала:

– Вам звонят.

– Скажите, что я перезвоню, – поспешил с ответом он, не собираясь столь быстро уходить с обеда, где ему пришлась по душе образовавшаяся обстановка.

– Но это срочно, – настояла девушка.

– Кто это? – попросил уточнить он.

– Женщина.

– Хорошо. Она себя назвала? Что она хочет? – постарался понять Саша.

– Её зовут Светлана Викторовна Аргадиян, и она…

– Как вы сказали? – насторожился он, не слышав ненавистное имя несколько лет.

– Светлана Викторовна Аргадиян, – повторила девушка в строгой, но приятной глазу, униформе светло – голубого цвета.

Саша не знал, с чего бы этой женщине звонить сюда, ведь в последний раз, когда они виделись, всё прошло не столь хорошо, как того хотелось, но интерес всё же скрыть не получилось. Стремительно поднявшись, он захотел уйти, но Дима остановил.

– Аргадиян? Я правильно расслышал? – негромко спросил он.

– Да, – не стал отнекиваться он.

– Что она хочет?

– Пока не знаю, – признался Саша.

– Будь другом, пошли её куда-нибудь, – не скрывал неприязни Дима, ведь, даже после нескольких лет, прошедших после автомобильной аварии, смерти Жени, суда и прочего, он не смягчил ненависть к семейству Аргадиян. Даже смерть дочерей в собственном доме во время пожара не заставили сопереживать Светлане Викторовне. Малышкин считал, она сама виновата и заслуживала наказания.

– Я, хотя бы, выслушаю, – сказал Саша и пошёл в холл. По дороге к телефону он проверил мобильный и увидел несколько непринятых звонков от неизвестного абонента. Звук выключен, и слышать их он не мог. Подойдя к столу регистрации, он взял трубку. – Я вас слушаю.

– Здравствуй, Саша, – быстро последовал ответ. – Рада слышать.

Голос Светланы Викторовны совсем не был властным и надменным, каким он помнил его. Что-то определённо изменилось.

– У меня не так много времени. Что вы хотели?

– Нужно встретиться.

– Честно говоря, нам не о чем говорить. К тому же, у меня совсем нет времени.

– Не могу говорить по телефону, но кое-кто всё ещё жив и ему совсем не по нраву, что из-за нас вся его жизнь пошла под откос, – немного дрожавшим голосом говорила она. Саша отчётливо почувствовал плохо сокрытый женщиной страх. – Помнишь пожар в моём доме?

– Его сложно забыть, – сказал Саша, вспомнив ужас огненного плена.

– Что-то подобное может повториться, – заверила она.

– Но, почему?

– Мой муж мстительный и теперь он вернулся.

– Я здесь причём? – не понял Саша, обратив внимание, как смотрели на него работники ресепшн. – Его и так вели полицейские. Я лишь открыл глаза на истинную сущность вашего мужа, но не раскрывал его. Это сделали до меня.

– Когда я приняла твоё предложение, я автоматически предала его. Мне было больно узнать, что он бросил семью и сбежал, но этим я оберегала детей. Они не должны страдать из-за наших ошибок.

– Я всё равно не понимаю!

– Твои поиски истины доказали фальсификацию аварии. Если бы не ты, Михаил спокойно мог остаться в стране и продолжать заниматься своими делами, используя другое имя, изменив внешность, но из-за тебя, его продолжают искать не только у нас, но и в других странах, а постоянное бегство не делает человека благоразумней.

– Хотите сказать, из-за того расследования он попытается убить меня? – кое-что понял Саша.

– Не только тебя. Твоего биатлониста, адвоката, мать и всех, кто может быть дорог. Он не остановится, пока не причинит тебе боль, и кто знает, в какой форме она будет. Я лишь предупреждаю об опасности.

– Но фальсификация смерти… Полиция и сама бы догадалась, – продолжил рассуждать юноша.

– У него везде свои люди. Ты наткнулся на тех, кто так просто не оставил это дело. Знаю, ты не обращался ни к кому. Они сделали всё сами. Так все материалы оказались не в тех руках, у кого Михаил хотел их видеть. Поэтому, ты и я – главные цели, а остальные – сопутствующий ущерб, как это произошло во время аварии. Для него нет ничего важнее, нежели добраться до цели. Так он поступил с собственными детьми, пытаясь избавиться ото всех сразу.

– Хорошо. Я приеду! – быстро решил Саша. – Так мы поймём, что делать дальше.

– Правильное решение, – оценила женщина. – Поторопись.

На том конце послышались частые гудки, и Саша положил трубку, побледнев. Он испугался за Диму и за всех, кому могла угрожать опасность. Михаил страшный человек, пожертвовавший самым дорогим – детьми. Тогда, что говорить о посторонних людях, таких как он и его близкие. Недолго думая, он попросил заказать билет до Москвы с пересадкой в Париже и направился в ресторан, где в самом разгаре продолжался обед. Увидев состояние юноши, Дима тут же подошёл к нему, отведя того в сторонку.