Павел Корнев
Лед. Кусочек юга
От остального Форта улица отличалась примерно так же, как отличается от уголовников случайно забредший в притон приблатненный мажор. Только этот мажор вполне мог постоять за себя: за порядком здесь приглядывали нанятые Торговым союзом боевики Цеха, а связываться с этими отморозками желающих было немного. Попрошайки обычно заходили сюда с прилегающих улиц набегами и стремительно, зачастую теряя на бегу костыли, уносили ноги при виде выряженных в одинаковую серую униформу цеховиков. И никаких граффити в переулках – одни только изображения увитых колючей проволокой шестерен.
На тротуаре здесь не было ям, на дорогах – выбоин. Дворники вовремя опорожняли урны, на столбах торчали наросты камер наружного наблюдения. Людно на Южном бульваре было даже в разгар рабочего дня, и никаких маргиналов – сплошь приличная публика. Даже уличные музыканты и те играли только в специально отведенных для этого местах!
Я редко сюда захаживал, поэтому не отказал себе в удовольствии поглазеть по сторонам. Лишь у SPA-салона «Аполлон & Афродита» ускорил шаг, поскольку это заведение выкупили Датчанин и Денис Селин, а мне встречаться с ними не хотелось.
Ничего личного, просто я попытался из системы выломиться, а парни оттуда могли выйти исключительно через заезд в городской крематорий. Вход – рубль, выход – перо в бочину, как-то так. И не важно, с кем сейчас Гамлет и Денис – с Воеводой или «Несущими свет», для них меня в Форте не было. Как-нибудь пересечемся еще, поговорим. В другой раз.
На парковке перед полукруглым пристроем «Толедо» оказалось непривычно пусто. После загадочного исчезновения Темы Жилина оружейный магазин переживал не лучшие времена, но думается мне – это ненадолго. Свято место пусто не бывает.
Глянув во дворы, где некогда базировалась Коммуна, я невольно поежился, достал из кармана чарофон, вбил накрепко зазубренный идентификационный номер и отправил короткое сообщение:
«По пельмешку?»
А только перебежал через дорогу, пришел лаконичный ответ «5 минут».
Вот и замечательно.
Я прошел мимо ювелирного салона «Золото Вселенной» и оказался у входа на рынок, который долгое время оставался единственной точкой на Южном бульваре, неподконтрольной Торговому союзу. Да и сейчас их управляющий был фигурой во многом номинальной, а делами, как и прежде, заправляли авторитетные люди из Луково. Рынок примыкал прямо к поселку, и торгаши не решались обострять ситуацию из опасений начать полноценную войну. Цеховики крови не боялись, но в конфликт могла вмешаться Дружина и под предлогом наведения порядка забрать спорную территорию себе.
Ворота рынка были гостеприимно распахнуты, а меж рядов бродили покупатели, но я двинулся прямиком к одноэтажному строению с вывеской «Пельменная», у крыльца которого курила компания молодежи. Одно время там располагалась хинкальная, потом хозяина убили, и вывески начали меняться с завидной регулярностью. «Чебуречная», «Шашлычная», «Блинная» и даже – «Пиццерийная». Теперь пришло время «Пельменной».
Распахнув массивную деревянную дверь, я прошел внутрь и занял стол в дальнем углу. Рюкзак убрал под ноги, дабы не мозолить глаза собеседнику, потом стянул с головы шапочку и огляделся по сторонам.
Узкие, немытые окна, печь и плиты в самом центре помещения. Душно, но запах стряпни аппетитный. Посетители в основном из рыночных торговцев, особняком пили водку жуликоватые молодчики, да только какой рынок без воров? Блатные мельком глянули на меня и тут же вернулись к прерванному разговору. Я был им не интересен.
Я – им, они – мне.
Подошел официант в не слишком чистом белом фартуке; я заказал двойную порцию пельменей с говядиной, хлеб и сметану.
– Пить что будете?
– Пока ничего, – ответил я. – Сейчас человек подойдет, решим.
Паренек кивнул и ушел за загородку к кипящим котлам. Зимой удобно – дополнительный обогрев получается, а вот летом ничего хорошего, приходится окна настежь распахнутыми держать.
В пельменную вошел невысокий худощавый человек в мешковатой ветровке, огляделся и направился ко мне.
– Всплыл, значит? – улыбнулся мой старый приятель по прозвищу Клим и протянул руку.
Я пожал широкую, жесткую словно доска ладонь и усмехнулся:
– Я и не тонул.
Климов уселся напротив и расстегнул молнию ветровки.
– Оно не тонет, – многозначительно заметил он.
– В курсе, – кивнул я, пропуская эту ремарку мимо ушей.
Климова я знал еще с тех времен, когда в компании приятелей захаживал в тренажерный зал Братства. С тех пор наши дорожки то расходились, то вновь сходились, но о полезном контакте я не забывал никогда. Сейчас Клим заведовал охраной колхозного рынка, а по сути, возглавлял силы быстрого реагирования Братства, еще остававшиеся в Форте. Не знаю, руководил ли он и разведкой, но какое-то отношение к резидентуре имел совершенно точно.
Вновь подошел официант, переставил с подноса на стол тарелки, заодно принял заказ у Клима.
– И чайник травяного настоя, – под конец попросил Климов.
– Две чашки! – крикнул я официанту и спросил: – Не пьешь?
– Печень, почки…
– Простата… – с ехидной ухмылкой продолжил я. – Стареешь?
Клим за последнее время и в самом деле заметно сдал. Он всегда выглядел моложаво, а тут лицо прочертили глубокие морщины, под глазами набухли мешки.
– Зато ты совсем не изменился. Подтяжки или ботокс?
– Сплю в морозильнике.
– И помогает?
– Как видишь. – Я наколол пельмень на вилку, макнул его в сметану и отправил в рот. Прожевал и со значением произнес: – Насколько знаю, Братство отказалось от прямого… влияния на политическую жизнь Форта?
– Это так, – подтвердил Клим. – А у тебя есть другая информация?
– Да тут главу погранслужбы вчера убить пытались.
Климов только фыркнул.
– Убить его зимой пытались. А вчера попугали только…
– Дороговато спецпулями на испуг брать, Клим. Не находишь?
Брат хмуро глянул на меня, начиная понимать, что разговор этот затеян вовсе неспроста. Он-то полагал, я буду просить об одолжении, а все повернулось совсем наоборот.
– Глава погранслужбы – это фигура, – прямо сказал я. – Даже по правилам местного паноптикума убить его без последствий не получится.
– Какое это имеет отношение ко мне?
– Было второе покушение.
– Ничего об этом не слышал.
Я улыбнулся.
– И не услышишь. Подумаешь, два неопознанных трупа нарисуются. Кому это интересно?
– И в самом деле – кому?
– Один с мелированными волосами, светленький. Второй на кавказца похож, со шрамом над переносицей. Никто на ум не приходит?
Клим ненадолго задумался, затем покачал головой:
– Нет, а что?
Тогда я зашел с козырей:
– И чаромет с толстенным стволом тоже ничего не напоминает?
Брат моментально переменился в лице и подался ко мне над столом.
– Он у тебя?
– На месте оставил, – соврал я не моргнув глазом. – Делать мне больше нечего, такое палево собой таскать.
Климов чуть не подпрыгнул на стуле.
– Где оставил?
Я указал на приближающегося официанта, и Клим поумерил свой пыл. Но стоило только нам вновь остаться наедине, повторил свой вопрос:
– Где ты оставил его, Лед?
– Готов выслушать твою историю.
– Какую еще историю?
– Насквозь правдивую историю о том, что Братство тут совсем-совсем не при делах.
– Лед! – оскалился Климов и нацелил на меня вилку. – Где чаромет?
Я отправил в рот очередной пельмень, спокойно прожевал его и усмехнулся.
– Заколоть меня хочешь? Клим, она алюминиевая.
Брат бросил вилку и спросил:
– Чего ты хочешь?
– Что происходит?
Климов немного поколебался, затем огляделся по сторонам и понизил голос:
– Пара ренегатов подломила склад с оружием и пустилась во все тяжкие.
История звучала вполне логично, случались подобные вещи и раньше, но я в ответ лишь вздохнул.
– Клим, я безмерно уважаю тебя, твою преданность Братству и нежелание выносить сор из избы, но либо выкладываешь все начистоту, либо разговор закончен.
– Все так и было!
– Бла-бла-бла!
– Лед, ты совсем охренел?! – прошипел взбешенный Клим. – Ты как себя ведешь вообще? Голову давно проверял?
Я с довольным видом рассмеялся и тоже подался к собеседнику.
– Я тебе, по крайней мере, лапшу на уши не вешаю. Двое их было, ага-ага…
Климов тяжело вздохнул и занялся пельменями. Я торопить его не стал и разлил по кружкам травяной настой. Отпил и сразу вспомнил службу в Патруле – в рейдах нас подобным частенько потчевали. Но неплохо, совсем неплохо.
– Трое их было, – произнес наконец Климов. – Третий их на блудняк и подбил. Сержант погоняло. С тебя ростом, но шире в плечах, короткая стрижка ежиком. На руке армейская татуировка. Эмблема ВДВ. Видел его?
Я перебрал в памяти попадавшихся на глаза у «дома с балконами» прохожих и покачал головой.
– Нет, не припомню.
– Откуда тогда знаешь? Или на понт взял?
– Тебя возьмешь! – фыркнул я. – Нет, у стрелка рация была. Думал, кавказец за наводчика, но у того с собой рации не оказалось. Значит, есть кто-то третий. Дедуктивный метод.
– Где ты оставил чаромет?
– На чердаке дома напротив погранслужбы.
– Угол Южного и Терешковой?
– Именно.
Климов кинул вилку на пустую тарелку и поднялся из-за стола.
– Верить мне или нет – твое дело, мы к стрельбе не причастны. Мы сами их искали…
– Ты садись, Клим! Чего вскочил? Это еще не все. Стал бы я тебя по пустякам беспокоить.
Брат опустился на стул, хрустнул костяшками сцепленных пальцев и глянул на меня мрачно, если не сказать – недобро.
– Ну что за человек ты такой, Лед? – вздохнул он. – Выкладывай!
– Мне нужен Сержант.
– Зачем?
– Хочу узнать, кто заказал Ермолова.
Клим ненадолго задумался, потом хлебнул травяного чая и кивнул.
– Хорошо. Когда найдем его, свяжусь с тобой и расскажу.
Я отпил травяного настоя и покачал головой.
– Клим, ты не понял. Я хочу сам его расспросить.
– Нереально.
– А если я знаю, как его отыскать? – прищурился я. – На твоем месте особо не рассчитывал бы перехватить его на чердаке. Да и чаромета там наверняка уже нет. Ну так что скажешь?
Климов шумно засопел и забарабанил пальцами по столешнице.
– Соглашайся! – улыбнулся я. – Возьмем его уже сегодня.
– Говори! – сдался брат.
– Я в деле?
– Да!
– Вот и чудно, – расплылся я в довольной улыбке и выложил на стол трофейный чарофон. – У кавказца забрал. Последний входящий вызов был за минуту до того, как я его… принял. Звонить мог только этот ваш Сержант.
Клим протянул руку и спрятал переделанный под магическое средство связи мобильник в карман.
– Не все так просто.
– Уверен, у вас есть свои люди среди гимназистов.
– Мне об этом ничего неизвестно, – официальным тоном произнес Климов, предупредил: – Оставайся на связи, – и направился на выход.
Я посмеялся ему в спину, перелил остатки травяного настоя из чайника себе в чашку и откинулся на спинку стула. Просто не хотел демонстрировать своему старому знакомому рюкзак. Лишние расстройства нам были совершенно ни к чему…
«1649. Давай сам».
Давай сам. Сам.
Встречаться с ведьмой откровенно не хотелось. Ни в компании с Шуриком, ни тем более одному. Нет, Яна девушка симпатичная и во всех отношениях приятная, да только с ведьмами расслабляться нельзя. У них приоритеты расставлены несколько иначе, чем у обычных людей и даже просто у людей нормальных.
Но деваться было некуда. Я немного постоял на крыльце пельменной, бездумно бренча в руке стреляной гильзой и деформированной пулей, потом зашвырнул их в грязь и перебежал через Южный бульвар. Дошел до пересечения с Красным проспектом и будто в другом мире очутился. В другом городе – так уж точно.
Под ногами зачавкала грязь, растрескавшийся асфальт местами вздыбился буграми, а местами провалился, давая приют глубоким лужам. Сворачивавшие с бульвара автомобили резко сбрасывали скорость и начинали прыгать на выбоинах, из-под колес у них летели брызги мутной воды. На черных газонах валялся вытаявший из-под снега мусор, хватало мятых сигаретных пачек, битых бутылок, одноразовых шприцев и презервативов. Использованных, само собой.
Мужик в дождевике и резиновых сапогах с огромным баулом на плече бродил по этому полю чудес и выбирал отбросы, которые можно было сдать на переработку как вторсырье.
Слева тянулась панельная девятиэтажка, оттуда весь этот мусор и скидывали. В доме хватало немало темных провалов выбитых окон, в основном на верхних этажах. Из занятых квартир наружу торчали трубы буржуек. «Цивилизация» понемногу подбиралась и сюда: на глаза попался небольшой магазин на первом этаже, еще один балкон уже переделали во входную группу, но вывеску сделать пока не удосужились.
С противоположной стороны картинка была ничуть не более жизнеутверждающей. Двухэтажные бараки, серые крыши, глухие заборы. Потом и вовсе начался заброшенный ГСК. Его понемногу обживали, некоторые выходившие на проспект боксы оборудовали под автомастерские, но в основном бетонные коробки гаражей так и стояли пустыми.
При взгляде на них у меня заломило шею.
Я поморщился и свернул во дворы. Срезал напрямик до Севастопольской, взглянул на экран чарофона и прибавил шаг. До озвученного Ермоловым времени встречи оставалось пятнадцать минут.
«1649». 16-49.
Шестнадцать часов ровно, точка номер сорок девять. Простейший шифр, который тем не менее невозможно взломать, не располагая информацией о заранее оговоренных адресах. Заверениям Гимназии о конфиденциальности общения посредством чарофонов я нисколько не доверял. Уверен – кого надо колдуны и читают, и слушают. И Дружине переговоры при необходимости сливают.
У делового клуба «777» я повернул на боковую улицу, дошел по ней до Тополиной аллеи и двинулся в сторону проспекта Терешковой. Под точкой «сорок девять» имелась в виду столовая в подвале пятиэтажки с противоположной от Китая стороны.
Нормально так кругаля дал – аж вспотел.
Когда шел через трущобы, на глаза попалась компания молодых пацанов на углу. Один из мальцов даже увязался за мной, но очень скоро отстал. Пьяным я не был, да и впечатление человека при деньгах тоже не производил. А шпана других и не задирает.
Потом на улицу из аварийных двухэтажек вывернула труповозка; под грязной дерюгой угадывались очертания двух тел.
– Подвезти? – хохотнул возница, придержав лошадь.
– Не заберут права за управление кобылой в нетрезвом виде? – усмехнулся я, продолжая шагать по тротуару.
Сидевший рядом с возницей грузчик в рваном ватнике, теплых штанах и резиновых сапогах заржал, хлебнул из горла бутылки и передал напарнику. Тот принял выпивку и тряхнул вожжами. Лошадь потрусила по дороге, увозя телегу к промзоне, где располагался крематорий.
Я двинулся следом. Через пару минут добрался до нужного дома, но сразу спускаться в столовую не стал и прошел мимо, к проспекту Терешковой. Встал там, окинул взглядом проезжую часть и квартал на другой стороне, именовавшийся Китаем, затем повернулся к зданию бывшего детского сада.
Ведьмы нигде видно не было, пришлось идти в столовую. Лестница в подвал располагалась с торца здания, а только я спустился по ней, в лицо сразу ударил густой дух жареной рыбы и квашеной капусты. С порога я окинул взглядом стоячие столики и потрепанного вида посетителей, развернулся и поднялся на улицу.
Яны в столовой не оказалось, да и было бы странно повстречать ее в подобном месте. Заведение для рабочих и служивых, где расплачиваются талонами на питание, с образом ведьмы у меня нисколько не вязалось.
Тогда зачем Шурик прислал меня сюда? И Шурик ли это был?
Сунув руку под куртку к заткнутому за ремень пистолету, я встал рядом с компанией курильщиков и настороженно осмотрелся.
Из распахнутого окна на третьем этаже донеслось:
– «Шумел камыш, деревья гнулись…» – И сразу нестройный хор голосов перекрыл просигналивший клаксоном черный «лендкрузер», который заехал на парковку, пока я ходил вниз. Дымившие папиросами работяги уставились на автомобиль с нескрываемым раздражением, но сигналили не им, сигналили мне.
Пришлось обратиться к внутреннему зрению. Энергетические потоки в округе оказались спокойны, лишь во вкруговую тонированной машине дрожал и бился тонкий отголосок магии.
Ведьма. Внутри была ведьма.
Не став больше тянуть время, я направился к внедорожнику, и тотчас ушло вниз боковое стекло. Пассажирское место оказалось пустым, Яна сидела за рулем.
– Прокатимся? – обворожительно улыбнулась она.
Я слегка наклонился, заглядывая через окно в салон, затем убрал руку от пистолета и распахнул заднюю дверцу.
– Здесь больше никого нет! – рассмеялась ведьма. – Садись вперед!
Я стянул со спины рюкзак и кинул его на заднее сиденье, а сам устроился рядом с ведьмой. Толком развалиться на удобном сиденье не получилось – в поясницу упиралась рукоять пистолета, пришлось сидеть с прямой спиной, будто штык проглотил.
Яна отметила мой напряженный вид и покачала головой.
– Расслабься, мы тут вдвоем!
Вот это меня и беспокоило.
На этот раз ведьма кожаным ботфортам предпочла удобные туфли на платформе, и стройные ноги оказались открыты до середины бедра, где начиналась символической длины мини-юбка. Еще и у блузки в отличие от вчерашней водолазки весьма откровенное декольте. Ясно, что это своеобразный камуфляж, но ведь работает же! Цепляет эмоциональными крючочками, сбивает с настроя, вызывает симпатию и несерьезное отношение. А это большая, возможно, даже фатальная ошибка.
К ведьмам несерьезно относиться никак нельзя.
– Куда едем? – с улыбкой поинтересовалась Яна.
Я сообразил, что слишком уж пристально разглядываю спутницу, и покачал головой.
– На твое усмотрение. – Но сразу передумал: – Нет, на Торговый угол!
– Как скажешь, – покладисто согласилась ведьма и включила заднюю передачу.
Дрогнувший «лендкрузер» выкатил с парковки, развернулся и поехал по Тополиной аллее напрямик через трущобы. Не самое обдуманное решение, но ведьмы частенько игнорировали инстинкт самосохранения, просто потому что могли себе это позволить. Впрочем, обошлось без происшествий. Местные оборванцы лишь провожали автомобиль злыми взглядами и ничего не предпринимали, а вскоре впереди показались «Тополя» – жилые высотки, обустроенные под служебное общежитие Дружины. Немного дальше золотом блестели на солнце церковные купола.
– Насколько понимаю, предложение вам интересно? – спросила Яна, не отрывая взгляда от дороги, где хватало скрытых грязными лужами ям.
– Интересно, – подтвердил я и ухватился за ручку над головой, когда автомобиль затрясло на выбоинах. – Что с картой?
«Лендкрузер» повернул на Красный проспект, ведьма переключила передачу и указала на бардачок.
– Открой.
Не ожидая подвоха, я заглянул внутрь и вытащил металлический цилиндр. С одной стороны его закрывала завинчивавшаяся крышка.
– Что это? – нахмурился я.
– Внутри.
Происходящее нравилось мне все меньше и меньше, но я все же послушался и свернул крышку. Та легко подалась и выдвинулась вместе с ложементом, в котором был закреплен стальной штырь, тонкий и острый, с ограничителем в верхней трети и каплей рубина в навершии. Драгоценный камень снимался вместе с креплением, сбоку располагалась кнопка фиксатора.
– Останови! – потребовал я, и ведьма послушно повернула с дороги на площадь Павших.
– Знакомая вещь? – предположила она, паркуя автомобиль у разрисованных граффити киосков.
Вещь и в самом деле была мне прекрасно знакома. Доводилось сталкиваться. С помощью подобных инструментов медиумы вытаскивали из мозгов покойников нужную им информацию.
Я задвинул ложемент обратно в цилиндр, закрутил крышку и спросил:
– И зачем мне это?
– Карта находится в голове человека. Не только там, но оттуда ее достать проще всего. Щуп выдергивать не нужно, просто скрути накопитель. Я… Мы расшифруем данные сами.
Ведьма говорила об убийстве как о деле насквозь обыденном и уже решенном, а вот меня покоробило. Я не привык убивать из-за денег и не собирался делать этого впредь. За деньги убивать случалось, из-за денег – нет.
Не видите разницы? А она есть.
Но предаваться рефлексии я не стал, расстегнул боковой карман куртки, с трудом уместил там цилиндр и только после этого спросил:
– Кто?
– Смирнов, заместитель начальника городского арсенала.
Я подумал, будто ослышался, и недоуменно уставился на ведьму.
– Кто?!
– Смирнов, – повторила Яна. – А что, с этим какие-то проблемы?
О моем знакомстве с предполагаемой жертвой она не имела никакого понятия, и я решил этот факт до поры до времени не афишировать.
– Заместитель начальника арсенала! – сделал я упор на должности Петровича. – Это не постового на углу зарезать, это городская номенклатура!
– Так сделай все чисто.
– А сами чего?
Яна ответила предельно честно:
– Считай это вступительным взносом в проект.
– Охренеть у вас расценки! – выдал я. – Что это еще за дела такие? При чем здесь Смирнов?
– Это имеет значение?
– Да, блин, имеет! Я не позволю использовать себя втемную! Либо выкладывай все начистоту, либо сделке конец. И плевать, о чем вы там с Ермоловым договорились! Я на заказные убийства не подписывался!
– Это не заказное убийство!
– Да ладно?
Ведьма разрумянилась от досады, но все же снизошла до объяснений:
– Смирнов имел какое-то отношение к геологоразведке, поэтому его привлекли к расшифровке нужной нам карты.
– Кто привлек, и что за карта?
– Кто – к делу не относится.
– Дружина?
Яна немного поколебалась и весьма обтекаемо ответила:
– Группа лиц, курируемая контрразведкой.
– Линев, значит… – протянул я. – Ладно, что за карта? Откуда она вообще взялась?
Окна отыскать не так-то просто. Никто ради этого не станет бродить наугад по всему Приграничью. Да и без толку это. А если раскололся кто-то из кондукторов Хозяина, то привлекать к расшифровке Смирнова и вовсе не было никакого смысла. Как и в самой расшифровке, к слову.
Ведьма поняла, что полуправдой от меня не отделаться, и досадливо поморщилась.
– Пристал как клещ!
– Общее дело делаем, нет? – пошутил я. – Что за карта?
Яна тяжело вздохнула, но запираться не стала.
– Один человек несколько лет подряд анализировал динамику изменения магических полей. Скорость изменения их насыщенности и не только. Там все очень сложно, несколько слоев, но для нас важно, что на основании исходных данных можно вычислить примерные координаты окон. До самой карты нам не добраться, но Смирнов расшифровывал ее, она сохранилась в его голове. Вытащи исходные данные, и мы проведем нужные расчеты.
– А сами что?
– Слишком сложная политическая ситуация. Но ты – другое дело. Ты вне системы.
– Ясно… – задумчиво протянул я, полагая, что узнал если не всю правду, то немалую ее часть.
– Сделаешь это?
– А куда деваться? – хмыкнул я, распахнул дверцу и выбрался из салона.
– Как же Торговый угол? – напомнила ведьма.
– Сам дойду. – Я забрал рюкзак с заднего сиденья и предупредил: – Ермолов сообщит, когда все будет готово.
– Не тяни с этим.
«Лендкрузер» тронулся с места, переехал через Красный проспект и, мягко переваливаясь на выбоинах, укатил по направлению к штаб-квартире Лиги.
Я немного постоял на площади, глядя ему вслед, потом отправился домой.
Слежки не было. И в самом деле – ну кто станет за мной следить? Сразу грохнуть попытаются, как наткнутся, без вариантов.
Когда свернул во двор, Михалыч дымил самокруткой и делал вид, будто чистит наледь на пешеходной дорожке. Он нисколько не напрягался, резонно полагая, что вскоре снег растает сам собой.
– Помню! – встрепенулся он при моем появлении. – Сегодня сильнее протоплю!
Врал, разумеется.
– Протопи, – кивнул я, проходя мимо.
– А на шкалик?
– Так экономия же! – фыркнул я, не став поддаваться на столь безыскусный шантаж, и прошел в подъезд. Поднимаясь по лестнице, достал из кармана чарофон, поднес его к двери и ввел пин-код в загоревшееся на экране окошко. В ответ высветилась цифра «0» – никто за время моего отсутствия внутрь не вламывался. Ну это в теории…
Отперев пару замков, я прошел в квартиру, разулся и первым делом разрядил трофейный чаромет. Просто повернул ручку на шарнире, и скользнувшая в сторону крышка затвора открыла гильзу длиной с карандаш и немного толще оного. На месте пули стоял фокусирующий энергию кристалл.
Вынув патрон, я осмотрел на предмет повреждений серебристую пломбу-капсюль и убрал в пенал к четверке аналогичных зарядов.
Когда чарометы только появились, боевые заклинания заливались в кристаллические батареи, но гимназисты очень быстро научились разрушать их с помощью резонирующих заклинаний. Сейчас подобные аккумуляторы, только уменьшенной мощности, использовались в чарофонах.
Что же касается вынутого мной патрона, то в нем алхимические реагенты вступали в реакцию непосредственно в момент выстрела. Это серьезно уменьшало боекомплект, зато не оставляло колдунам шансов вывести оружие из строя.
Установив приклад, я после нескольких неудачных попыток все же вернул на место непривычного вида ствол, затем сдвинул ползунок в положение «Авто», и сразу раскрылся установленный на ствольной коробке экран. Питавшая его батарея скрывалась в полой пистолетной рукояти.
Сенсорный экран позволял приближать и удалят объекты; я устроил сошки на подоконнике и взял на прицел стоявшего на углу дома Михалыча. Вокруг фигуры дворника немедленно возник красный контур. Тогда я слегка притопил спусковой крючок, изображение дернулось и задрожало, загудели приводы странного ствола, словно там шла фокусировка каких-то линз. Когда экран вновь обрел былую резкость, оказалось достаточно совсем небольшого усилия, чтобы крючок с тихим щелчком зафиксировался на месте. Теперь, куда бы ни поворачивался ствол, фигура Михалыча вновь подсвечивалась красным, стоило только вновь взять его на прицел.
Интересное решение, но свечение экрана в темное время суток демаскирует стрелка. Приближать-удалять неудобно опять же, да и в перчатках нельзя с ним работать. И баланс оружия ни к черту…
Но вернуть чаромет Климу у меня даже мысли не возникло. Неспроста ведь он так стремился заполучить его обратно. Аж кипятком писал. Нет, вещь полезная, в хозяйстве точно сгодится.
Ногтем я подтолкнул спусковой крючок, возвращая его в исходное положение, разобрал чаромет и убрал его в рюкзак. Подумал, куда понадежней запрятать, но в итоге решил, что дружинники или взломщики отыщут, куда ни положи, и попросту задвинул под кровать. В глаза не бросается – и ладно.
Разобравшись с оружием, я заглянул на кухню и утолил жажду – после пельменей и пеших прогулок по городу пересохло в горле. Воды в пятилитровой бутылке оставалось на самом донышке, и стоило бы сходить до колонки, а заодно выплеснуть в помойную яму отхожее ведро, а вместо этого я плюхнулся на кровать и уставился в потолок. Неприятности с законом у Ермолова и поручение ведьмы порядком выбили меня из колеи.
Неожиданно завибрировал поставленный на беззвучный режим чарофон, я поспешно вытащил его из кармана куртки, но вопреки ожиданиям звонил не Шурик, а Клим.
– Да? – ответил я на вызов.
– Мы нашли его, – без предисловий заявил брат. – Ты в деле?
– Да!
– Откуда тебя забрать?
– Прямо сейчас?
– Нет, в следующую пятницу! Сейчас, конечно!
– Через пять минут буду на площади Павших.
– Понял.
Пришлось собираться и бежать на улицу. День выдался на редкость суматошный и предельно нервный.
Напиться бы, да не вариант…
4
Клим прикатил на стареньком зеленом уазике, с намертво убитыми рессорами. Сам он сидел рядом с хмурым и молчаливым водителем, а мне пришлось лезть на заднее сиденье, где трясло просто неимоверно.
– Отследили чарофон, он на северной окраине окопался, – повернулся ко мне Клим.
– Окопался?
– Фигурально выражаясь, – пояснил брат и как-то очень уж неуверенно добавил: – Наверное…
– Будет кто-то еще?
– Да, наблюдение за домом уже установили, – подтвердил Клим и протянул мне круглую медную пластину размером с серебряный рубль. В центре кругляша был закреплен кусочек янтаря, внутри него темнела металлическая пластинка, от которой наружу выходило три пары посаженных на припой ножек. Все это отдаленно напоминало какую-то странную микросхему.
– Это что? – удивился я.
– Чип.
– Энд Дэйл? – пошутил я.
– Аналог блях дружинников, но блокирует только чарометы и жезлы «свинцовых ос». Не важно, сертифицированы они или нет. Только сдать не забудь.
– Ожидаешь неприятностей?
– Лучше подстраховаться.
И вот с этим я спорить не стал.
Водитель высадил нас за два квартала от нужного дома, но блуждать по дворам не пришлось – тут же прибежал один из братьев, повел нас на место и принялся на ходу вводить Клима в курс дела.
– Квартира на втором этаже, окна выходят на противоположную от парадного сторону, – сообщил не слишком высокий, но плечистый парень с черной бородкой и горбатым из-за неправильно сросшегося перелома носом. – Опросили соседей с первого этажа, описание совпадает.
– Не насторожится он, Стас? Как думаешь?
Стас пожал плечами:
– Пока все тихо.
Мы оставили за спиной здание СЭС и свернули во двор.
– Вон тот дом, – указал брат на одну из обветшалых двухэтажек. – Группа уже во дворе, коридор контролируется. Наш контакт о передвижениях чарофона не сообщал. Высота нахождения совпадает с высотой второго этажа.
– Еще и высота отслеживается? – присвистнул я.
Клим досадливо глянул на меня и промолчал. Мы прошли во двор, но там никого из братьев не оказалось. Не желая мозолить глаза случайным прохожим, они укрылись в подъезде. Я прошел внутрь и порадовался, что группа захвата пожаловала не по мою душу.
Рыцарских шлемов-ведер, латных доспехов, ржавых кольчуг и мечей и тому подобных анахронизмов не было и в помине; трое штурмовиков напоминали скорее экстремалов-мотоциклистов, непонятно зачем напяливших на себя поверх экипировки бронежилеты. Щитки, наколенники, перчатки со стальными вставками, шлемы с забралами из бронестекла.
А вот оружие подкачало. Один из братьев держал ростовой щит, весь испещренный чародейскими письменами, сзади к нему пристроился арбалетчик. Наконечник болта был не заостренным, а круглым; воздух вокруг него заметно дрожал. Последний из троицы держал в руках банальную дубинку, да еще с пояса свисали две пары наручников.
Зато группа поддержки оказалась вооружена просто до зубов. Чарометы внушали опасливое уважение одним лишь своим видом. И что совсем из ряда вон – вскочивший при нашем появлении со ступеней брат держал в руках помповый дробовик, при том что использование огнестрельного оружия правилами Братства категорически запрещалось.
– Они так и пойдут с одним арбалетом? – удивился я.
– Наделать в человеке дырок много ума не надо, он нам живым нужен, – ответил Клим и скомандовал: – Выдвигаемся!
Брат с дробовиком первым поднялся на второй этаж, заглянул в коридор и жестом разрешил присоединиться к нему остальным.
– А чем-нибудь нелетальным долбануть? – прошептал я, последовав за Климовым.
– Блокираторы они тоже уперли! – раздраженно произнес Клим и потребовал: – Все, умолкни! Стас, начинаем!
Бородатый брат кивнул и дал отмашку.
